Сердцеедка

      Корделия чувствовала себя живой, как никогда раньше. На родине, в душном сером Лондоне, она была словно птица в клетке. Матушка всё время говорила ей, что она должна быть идеальной дочерью, должна вести себя как настоящая леди и должна стать образцовой женой. Должна-должна-должна…       Здесь, в море, она наконец может расправить крылья. Она ничем никому не обязана. Ни матушке, ни жениху, ни обществу. Захватив с собой приданое и наскоро помолившись богу и морскому дьяволу, Корделия сбежала в ночь перед свадьбой с вице-адмиралом Томасом де Вером, самым завидным холостяком всей Англии!       Если кто-то скажет, что она сделала это с лёгким сердцем, то он жестоко ошибётся. Корделия прекрасно помнила день их знакомства, каждую встречу и тонкую улыбку, которая так редко играла на губах де Вера. Он был воплощением английской сдержанности, даром что носил французскую фамилию, но рядом с ней слегка оттаивал. — Мисс Деламар, ваша красота словно утренняя свежесть, — распалялся какой-то знакомый матушки, лендлорд с сединой на висках. От его улыбки и касаний губ Корделию передёргивало, но она нашла в себе силы ответить, даже сохранив невинно-ласковый голос. Правда, не так, как от неё ожидали. — То есть вам при виде меня тоже хочется попросить закрыть окна и задёрнуть шторы, чтобы не вставать из тёплой постели подольше? — Корделия! — ахнула матушка, сжав её ладонь. Лендлорд растерялся, а стоявший по правую руку от него молодой мужчина в военной форме, наоборот, слегка приподнял уголки губ и смотрел на девушку так, будто никого другого вокруг не было. — О… Кхм, а вы остры на язык, юная леди. Но позвольте представить вам моего давнего друга, офицера Королевского Флота и капитана линкора «Мужественный» — Томаса де Вера.       «Тот случай, когда название корабля под стать капитану… Или наоборот, капитан под стать судну?» — подумалось Корделии. В тот вечер матушка приложила все усилия, чтобы её дочь провела как можно больше времени в обществе офицера. Девушка непременно почувствовала бы стыд и неловкость, если бы у них не нашлось общих тем для разговора. Как только Корделия поддержала беседу о кораблях и морской стихии, Томас ощутил, что она действительно понимает, о чём он говорит и чем живёт, в отличие от других дам, которые лишь делали вид, что интересуются.       По крайней мере, так Деламар объясняла для себя их стремительно возникшую связь, что привела их к помолвке спустя — смешно сказать! — всего лишь несколько месяцев после первой встречи.       Этого времени было достаточно, чтобы она благосклонно относилась к обществу де Вера, но не хватало, чтобы убедить её в глубине чувств и необходимости свадьбы. Какое-то давящее тревожное чувство не давало ей покоя, когда де Вер называл её своей невестой. Оно и погнало её прочь из дома, на свою беду или на счастье.       Корделия отправилась в порт в мужском платье, каким-то чудом купила небольшой бриг, наняла команду доходяг, пропивавших свои последние гроши в таверне, и едва не попалась патрулю, который её разыскивал. Все бы назвали её сумасшедшей. Все, кроме бабушки.       Деламар бросила взгляд в сторону окна своей капитанской каюты, за которым солнце медленно погружалось в алое море. Бабушка… Миранда Деламар никогда бы не осудила её за эту выходку. Она сама была пираткой (к вящему неудовольствию всей своей семьи), какое-то время промышляла каперством на службе Англии и тем заслужила право появляться в столице, навещать свою дочь и внучку.       С самого детства Миранда рассказывала малышке сказки о своих приключениях и учила морским терминам, хитростям, приёмам. Таинственные русалки, виды такелажей, ужасный кракен, названия мачт и парусов, морской дьявол и, конечно же, величественный Фонарь Бездны — волшебный артефакт, который наделял своего хозяина властью над морями.       Корделия была твёрдо уверена, что он существует и где-то ждёт её, оставленный в наследство новым поколениям легендарной Пиратской Королевой. Все остальные пираты вокруг смеялись над ней и её фантазиями — ну так к чёрту их! Именно ей предначертано его найти, и ради этой цели Деламар пойдёт на самые безумные авантюры.       Она докажет всему миру, что права и что с ней нужно считаться. Деламар растопчет в прах старую поговорку о том, что женщина на корабле лишь привлекает беду. И своё восхождение к вершине пиратской власти она начнёт с того, что заставит Вэйна проглотить все его ехидные словечки и признать её равной себе.       Одно только воспоминание о самопровозглашённом Пиратском Короле заставляло вскипать её кровь. Этот Чарльз Вэйн… Он невыносим! Такой весь из себя гордый, непобедимый, однако это её корабль пробил дырку в его «Рейнджере»! И какую! Корделия не могла удержаться от смешка, когда вспоминала прекрасное зрелище разнесённой в щепки капитанской каюты и побелевшее от гнева лицо её хозяина. А уж если представить, что ему потом пришлось спать на сквозняке или вместе со своей грязной командой в гамаках…       Деламар расхохоталась и подошла к столу, на котором раскинулись лучшие ткани с «Шелкопряда», ограбленного ею совсем недавно. Её первый настоящий пиратский рейд прошёл успешно, без единой капли крови, с помощью лишь одной силы страха и убеждения. Губернатор Гамильтон был доволен и поделился тем, что она одержала, сама того не зная, ещё одну победу — над Вэйном, которому он дал ту же самую наводку. Но «Сердцеед» забрал приз гораздо раньше «Рейнджера», и этот успех был даже слаще, чем первая в её жизни пиратская добыча. — Хм, может, надеть по такому поводу трофейное шёлковое кимоно, когда я появлюсь в Порт-Рояле?       Корделия приложила к себе чудную восточную ткань и всмотрелась в своё отражение в мутноватом зеркале. Красный цвет бросал вызов, дразнил и угрожал разжечь такое пламя, что не поздоровится любому, кто окажется слишком близко.       Участь в самый раз для Вэйна. Ах, соблазн так велик… Деламар почти ощущала, как прохладная ткань касается голых участков тела и скользит по точёным плечам вниз, поддаваясь касаниям огрубевших мужских пальцев и открывая нежную кожу для горячих поцелуев…       Стоп. С каких это пор она представляет, как Вэйн снимает с неё одежду?! Нет, нужно срочно проветриться… Только вот щёки перестанут пылать…       Но всё же желание прихвастнуть победой оказалось сильнее, и на очередную встречу с Гамильтоном Корделия решила надеть широкий пояс королевского пурпурного цвета. Пусть все вокруг знают, какую добычу она поймала. — Леди Немезида, вот как? — спросила Деламар собственное отражение. В её голубых, как Карибское море, глазах горел азарт. В эту минуту она была как никогда похожа на свою бабушку, которая покоряла морские волны так же легко, как и чужие сердца. — Что же, мне подходит.

***

      Чтобы заполучить Фонарь Бездны, легендарный артефакт Пиратской Королевы, нужно сначала найти и сопоставить фрагменты карты, которая вела к нему. Один из кусочков Корделия получила в наследство от своей бабушки и, честно говоря, это не могло не наводить на определённые мысли. Если её подозрения оправдаются и Миранда Деламар действительно окажется той самой Королевой, Вэйн же ей прохода не даст своими шуточками о том, что она принцесса пиратов.       Она принцесса… А он зовёт себя королём… М-да, они умудрились стать соперниками даже в этом вопросе! — Капитан, с чего начнём? — Мэри разложила на столе карту Порт-Рояла и Карибского бассейна, а Китс тут же достал из кармана верный секстант. — Эрик, можешь сложить его обратно, нам не нужно выходить в море, — усмехнулась Корделия. — От ближайшего кусочка мозаики нас отделяют несколько километров и стены форта, в котором засели наши заклятые друзья из Королевского Флота. В кабинете адмирала Хоука. — Карта у них?! Но мы не сможем штурмовать форт! Это вызовет карательную экспедицию и войну с Британией, не говоря уже о том, что у нас нет столько людей, — логика навигатора, как всегда, безупречна, но почему-то Корделия продолжала улыбаться, словно кошка на охоте. — Капитан… Хоук прославился тем, что безжалостно преследует каждого, кто называет себя пиратом и не служит короне. — Значит, нужно сделать так, чтобы он не подозревал в нас пиратов. Как хорошо, что его солдаты так любят проводить вечера, напиваясь до беспамятства в кабаках. — Капитан… — в голосе Китса слышно сомнение. А Мэри с энтузиазмом ударила кулаком по столу. — Капитан! Вы самая бесшабашная морская дьяволица, которых только видел свет!       Итак, план прост и нагл до безобразия. Он включал в себя солдата Флота в отключке в свинарнике за таверной, его униформу на теле Рид, вновь притворившейся мужчиной, и кандалы на руках Корделии. Начало прошло как по маслу, и тем же вечером они обе прошли в форт под личинами офицера и его пленницы. Никто не задавал вопросов, картина была до неприличия привычной — казематы Порт-Рояла уже давно бы переполнились, если бы палачи не работали без выходных.       Фортуна улыбалась им ровно до того момента, когда на лестнице встретился адмирал Хоук. Высокий широкоплечий мужчина с безупречной военной выправкой заметил их странную парочку и остановился, вцепившись взглядом в Корделию. Что-то в его наружности зацепило Деламар, показалось странным и знакомым. Тёмные с проседью волосы? Волевой подбородок? Тёмно-зелёные, будто море, глаза? Где же она его видела? Томас не представлял её своему командиру… — Офицер, доложите.       От стального голоса адмирала сразу захотелось вытянуться в струнку и отдать честь. Как это сделала Рид, представившись совершенно другим именем. — Лейтенант Риттер, сопровождаю этого пирата в темницу.       Корделия встретилась взглядом с адмиралом. Он осмотрел её с ног до головы, презрительно фыркнул что-то похожее на «отброс», а затем отпустил на все четыре стороны. Корделия прикусила язык почти до боли, чтобы не выпалить ему в лицо всё, что она думает о нём и его доблестном Флоте. Странное чувство, будто дежавю, снова вернулось. Но в чём причина? Может, в этой ауре власти, которая окружала его? Адмирал был могущественным человеком, и ссориться с ним — чистое самоубийство…       Изрядно побледневшая Рид выдохнула сквозь сжатые зубы, когда Хоук скрылся за углом. — Это было близко, — прошептала она. С короткими и необычайно светлыми волосами, а также бледной кожей она была почти похожа на привидение, но в больших зелёных глазах горел огонёк ожесточённости. Для неё насолить Флоту, в котором она когда-то служила под чужой личиной и который ненавидела всей душой, было делом чести. — Идём, мы уже близко.       Дальше снова всё складывалось удачно, настолько, что Рид даже совершила три разных обряда против сглаза. После девушек в кабинете остались лишь очаровательный бардак, разбросанные книги и вскрытый опустошённый сейф, в котором до их прихода хранились несколько мешочков с монетами и — самое важное! — бесценный фрагмент карты.       Из форта они выбежали будто на крыльях свободы и успеха, никто не посмел их остановить. Конечно же, ведь у военных были более важные дела — например, тушение пожара на складе, вызванного «случайно» опрокинутой свечой. От адреналина бурлила кровь, точно так же, как это было во время грабежа судов. Только в такие моменты Корделия остро чувствовала себя живой.       Скрывшись в тёмном переулке, Рид быстро освободила своего капитана от кандалов и начала переодеваться в обычную одежду. Офицер, которого они ограбили и оставили отдыхать в свинарнике, за это время успел подружиться с соседями и уже счастливо улыбался, обнимая их в дрёме. Его храп гармонично перекликался с похрюкиванием свиней.       Деламар уже успела достать своё спрятанное оружие, когда с улицы послышались чьи-то твёрдые уверенные шаги — такие могли быть у офицера Королевского Флота. Если он увидит их, вместе с жертвой ограбления, то сразу всё поймёт! Нужно срочно что-то делать! — Скорее, надо спрятаться! — всполошилась Корделия. От звенящего чувства опасности гулко колотилось сердце. Рид развела руками. — Да, но где? К свинкам присоединиться?! — Неважно! Выбрось мундир!       Шаги всё приближались, и вот уже показалась тень высокого мужчины… Корделия положила руку на пистолет, готовая сражаться до последнего вздоха.       Двери соседней пивнушки раскрылись под напором лысой макушки того несчастного, которого выбросили из заведения лицом прямо в уличную грязь. Послышались раскаты хохота, и мужчина, чьи шаги они слышали, аккуратно обошёл полубессознательное тело. В неверном свете уличных фонарей мелькнули тёмно-рыжие волосы и красный камзол, щегольски расшитый золотыми нитями.       Вэйн!       Он приподнял треуголку, шутливо приветствуя пьяницу, и собрался продолжить свой путь. Корделия вздохнула с облегчением, но тут пират, будто услышав, обернулся в её сторону. Ему хватило одного взгляда, чтобы сложить пожар в форте, их переодевания в тёмной подворотне и торчащие из глубины свинарника сапоги. На губах заиграла такая знакомая волчья ухмылка. — Доброго вечера, дамы! — он снова коснулся треуголки, подмигнул напоследок и покинул их, не дав Корделии повода сцепиться с ним языками. Прямо-таки настоящее чудо. — Нам сегодня просто до неприличия везёт, — заключила Рид, наконец швырнув тёмно-синий мундир в сторону. Свинья, внезапно оказавшаяся одетой по последнему слову морской моды, испуганно завизжала.       «Что ж, Вэйн, ты всё-таки можешь быть нормальным человеком, когда захочешь…»