Прошлое не забывается

      Марк давно не видел города и не чувствовал себя подобным образом. Он находился среди людей, и то не в сопровождении странных существ, а на руках у такого же человека. Никто не шарахался от него, не пытался позвать фонд или убежать в панике. Была парочка подозрительных взглядов, да и только.       В какой-то момент его догнала неприятная мысль. А что если они бы сбежали с зоны вдвоем, как изначально планировали, и он остался бы человеком, а не очутился бы в теле плюшевого медведя? Не было бы Ушастика и Железного, за которыми глаз да глаз нужен, чтобы они не набросились на людей, никаких сарказмов от Маски, и риск увидеть труп, который встал после операции, тоже близок к нулю.       — Хорошо, мы на месте. Разрыв должен быть где-то здесь. — Эмми указала на здание аэропорта. — Думаю, у нас есть еще время, пока они не закончат со своими исследованиями. Не обидитесь, если я перекушу в местной закусочной?       Она говорила это так непринужденно. Ну конечно же, жалкий рабочий класса D, а ты что ли забыл? Она выглядит как человек, и ведет себя как человек, ей можно слоняться в компании говорящих медведей, или заниматься повседневными делами — у нее есть выбор.       — Мне не интересна человеческая еда, но я бы с радостью поразглядывал людские постройки без камер и карточек доступа. — Ответил Ушастик. — Может, мой создатель отпустит меня на прогулку?       — Только не привлекай к себе внимания. — Сжалился Плюшевый.       Заведение было грязным и не очень людным, там подавали дешевую еду, рецепты которой были в каждой закусочной. Однажды он подрабатывал грузчиком, и подобные места являлись неотъемлемой частью обеда. Они пытались поразить уникальностью, но в конце концов выглядели одинаково, да и посетители не жаловались — им надо было быстро перекусить и бежать по делам.       Эмми стояла в очереди, когда бывший D заметил еще одного клиента. Он сидел за столиком около туалета, выглядел так, словно отпахал десять смен, и сейчас это нечто, пошатываясь, завалилось в уборную.       — Даже не вериться, что в этом городе есть зомби. — Плюшевый уже сидел рядом.       — Было бы хорошо, если бы мы вообще их не уви…       Медведи заткнулись. Девушки за соседним столиком услышали болтовню Марка, и теперь оглядывались по сторонам — здесь было не так уж много клиентов.       Подруга вернулась с подносом, на котором лежали омлет, две сосиски и порция салата. Около тарелки стоял пластиковый стаканчик с чаем, точнее с дешевым порошком, рассыпанным по порциям, которой при взаимодействии с кипятком давал что-то, напоминавшее по вкусу чай. Он никогда не любил покупать напитки, предпочитая кофе из термоса, но сейчас аромат растворителя показался очень вкусным.       — Вас угостить? — Полушепотом спросила беглянка.       — Нет. — Опередил Марка Плюшевый. — Мы вообще в еде не нуждаемся.       Хотя, тут он немного слукавил. В пище и отдыхе не нуждались только плюшевые медведи. Железный отключался где-то на час или два, чтобы зарядиться и разгрузить систему, так как его тело было чем-то вроде робота. Ушастик так или иначе должен был что-то съедать, поскольку его тело состояло из органики, но как правило не очень много и крайне редко. А ведь если бы 1048 использовал другие материалы…       Странное чувство нахлынуло на бывшего пленника фонда. Он наблюдал, как подруга завтракает, и вместе с тем почему-то хотел оторвать ей голову. Возможно, это была какая-то извращенная форма зависти, она заряжала энергией, сидеть на месте было невозможно.       Вдруг за спиной раздался глухой удар. Все уставились на дверь уборной, которая чуть не слетела с петель. Эмми быстро допила чай, посмотрела на недоеденную пищу.       — Ну вот, завтрак закончен. — Печально протянула она, хватая спутников на руки.       Второго удара не было. Дверь просто слетела с петель, пришибив какого-то зеваку. Впрочем, он еще был везунчиком — другие, увидев то, что пряталось по ту сторону, с криком побежали к выходу.       Толстое существо с выпученными глазами, лицо покрыто полосами от царапин, ногти сорваны, по рубашке размазана слюна. Медвежонок никогда не задавался вопросом, как пахнут зомби, но теперь он знал: никакого запаха разложения, и это самое страшное. Они не умирали, не стоило надеяться, что зараженный сам собой подохнет. Пахло кровью, концентрированным потом и помоями, от чего вернулось давно забытое чувство тошноты.       Он не мог сказать точно, чувствовала ли подруга этот запах, так как ее совершенно другие вещи волновали. Людей в проходе было слишком много, а мертвец уже вылез в зал и направлялся к ним.       — Я сама не справлюсь, он может меня укусить. — Медленно двигаясь к стойке со столовыми приборами говорила девушка.       — Не переживай, мы прикроем. — Еще до того, как обдумать свой ответ, сказал бывший D.       Вместе с Плюшевым они прыгнули под ноги зараженному, на них зомби не обращал внимания. Обычно собратья подсаживали Железного, чтобы тот атаковал врага, но сейчас его не было рядом, да и Ушастик, который хоть и слабее, тем не менее мог ударить, прогуливался где-то вдали. Марк решил, что напасть должен он — получилось же с Сиреноголовым.       Мишка подал условный знак, товарищ спорить не стал: подхватил его и подбросил вверх. Не до конца понимая, что делает, бывший пленник фонда замахнулся лапой и попал точно между глаз. Тварь рухнула, шокированный медвежонок остался сидеть на нем.       Череп был раскроен пополам, мозг вылетел, как некачественная деталька лего. Зомби перестал двигаться — окончательно, после того, как мозг потерял связь с телом. Как будто бы его ударил настоящий медведь, а не игрушка.       Эмми только и успела, что выхватить нож. Она была в не меньшем шоке, люди же не обращали на то внимания, они уже сбежали. Оставалось несколько минут до того момента, когда сюда придет охрана.       — Ну ты… прирожденный убийца мертвецов. — Беглянка пыталась говорить с юмором, но получалось все еще не очень. — Не ожидала от тебя такого.       — Даже Железный так не может. — Заметил создатель.       Марк ничего не ответил. Как так вообще могло быть, как куча ваты и тряпок может раскроить человеку череп?! Впрочем, передвигаться и говорить игрушка тоже не может, а Плюшевый делает далеко не игрушки.       — Шедевральная работа. — Теперь Эмми говорила спокойнее. Она склонилась над трупом, краем ножа ковыряясь в черепе. — Ты не только проломил одну из самых мощных костей человеческого тела, а еще и ствол переломал. Надо-же, и мозг почти не пострадал! Интересно… Он заражен вирусом уже некоторое время, но не так долго, как у зомби, прошедших через мнимую смерть. Очень ценный экземпляр, надо бы забрать, хоть кусочек.       Ну, раз ее не волновал вопрос, как плюшевый мишка смог уложить ходячий труп, то и его не должен был. Конечно же, краем ума Марк понимал, что подруга просто переключила внимание, и она еще задумается об этом, но ему больше не хотелось ковыряться в данном вопросе. Уже вспоминались рассказы Плюшевого о двух других образцах, и там не было ничего хорошего.       — Ты его прямо в руке понесешь? — Поинтересовался 1048.       — Нет, испортиться ведь! Эх, формалину бы сюда, чистого, или хотя бы спирта… Погодите, так на кухне должен быть алкоголь.       Девушка перескочила через стойку, а вернулась с тремя вещами. Банка, бутылка виски и какой-то рюкзак, наверно, принадлежал одному из поваров.       С тенью недовольства на лице пленница фонда снова взяла нож, стараясь сделать аккуратный срез. Она нарезала мозг, словно картофель для салата, на что-то, отдаленно напоминавшее кубики не больше сантиметра. Образцы отправились в банку, после чего были залиты алкоголем.       — Увы, в таких условиях ничего лучше не получится. Зато я нашла для вас рюкзак.       Мишутки отправились в большое отделение вместе с банкой. Такое соседство Марка совершенно не устраивало, но что поделать? Им надо было найти Ушастика, а вот о страже аэропорта волноваться не пришлось. Зомби уже носились тут и там, их жалоба на одного в закусочной была далеко не единственной. Выглядывая из рюкзака, мишка наблюдал, как его подруга пробирается через толпу, стараясь не задевать вообще никого, так как любой человек мог вонзить в нее зубы. Сородичи подумали и пришли к выводу, что 1048 А может быть в диспетчерской, откуда делают объявления.       Они оказались правы — чувствительному слуху медвежонка не понравились монотонные объявления, и он через вентиляцию пробрался туда, растерзав надоедливую говорящую голову. Зрелище было не из приятных, в другой ситуации Плюшевый отчитал бы собрата, но когда они добрались до места, в дверь уже ломились три зомби, так что ругань они отложили на потом.       — Давайте просто за мной, вентиляцию. — Предложил Ушастик.       — Я там не пролезу. — Напомнила Эмми.       Порыв злости опять охватил Марка. Ну так ищи другой вариант, почему все должны страдать из-з одного? Может, тебе тоже умереть, а потом возродиться мелкой игрушкой, это лучший способ решения проблемы, и меня он устраивает!       — А если мы выберемся и отвлечем мертвецов? — Предложил 1048.       — Они не реагируют на игрушки. — Отрезал Марк.       — Тогда я отвлеку, у меня же уши человеческие. В конце концов, вы из-за меня оказались в ловушке. Даже не знаю, может ли эта ситуация стать хуже…       А она стала, быть может, именно это вызвало странное состояние, которое с раннего утра испытывал бывший D? Звуки за дверью затихли, сама она превратилась в черное пятно. Обычно медлительный и глупый Старикашка появился с другой стороны помещения, и другого выхода не оставалось. Эмми пришлось прыгать в прогалину, чтобы от него оторваться, и так они вчетвером оказались в другом измерении.       Марк уже бывал в гостях у Старика, если так можно выразиться, для остальных же это было в новинку. Темное помещение с высокими стенами, кучей коридоров, переполненное странными звуками, оно скорее напоминало ночной кошмар, чем чей-то дом.       — Куда нам? — Пытаясь понять хотя бы что-то, спросила девушка.       — Не помню, кажется, выход справа…       Они вошли в первую арку и оказались в тупике, забитом трубами. Воздух здесь был влажный, пахло ржавчиной, с одной из них капала вода, и это довольно быстро начало действовать на нервы. Эмми развернулась, пошла назад, но уже не так быстро — даже будучи медведем Марк чувствовал удушье, а ведь он не дышал, не удивительно, что подруга была на грани потери сознания.       Вернулись в главный зал и решили попробовать второй ход, где-то в тот же миг все вокруг задрожало — хозяин вернулся. Перед ними упал труп толи зараженного, толи человека. Он мгновенно покрылся черными пятнами и начал разлагаться, после чего прошел сквозь пол, не оставив и следа. Не сговариваясь медведи одновременно попросили выбрать другую дорогу.       Третий туннель вывел их в место, где притяжение работало наоборот, и гости теперь шли по потолку. Беглянку шатало из стороны в сторону, Ушастик что-то невнятное жестикулировал. Коридор очень напоминал место, где бывший D побывал в прошлом, только тогда…       Черт возьми, тогда ты развернулся и пошел назад, это неправильный путь!       Но прежде, чем Марк успел что-то сказать, они уже провалились вниз, очутившись в еще более странном месте. Ало-серое небо, грязная земля, словно собранная из опилок, они бредут в окопе, а над головой летит самолет с огромным глазом, вместо кабины пилота. Он слышал об этом, но не от коллег, а от ученых — так называемая петля.       Это была тупиковая комната, выходить из нее мог только 106-й. Попавшие туда подопытные через специальное устройство описывали тот самый самолет, от которого им хотелось не идти, а ползти, и тогда связь обрывалась.       — Кажется, мы ходим кругами. — Заявил Плюшевый, Ушастик вообще не мог говорить, Эмми еле держалась на ногах.       — Остановись там, где эта тварь нас не видит, и дай подумать.       Такое место было — что-то вроде моста, до которого невозможно добраться. Под ним самолет не попадал в поле зрения, хотя его гудение все еще слышалось. Думать, надо думать. Интуиция, ну же, мы не должны умирать здесь и сейчас!       Он может выходить, потому что открывает порталы, обычные люди так не умеют.       Уже что-то, но слишком мало. Вдохи Эмми стали неравномерными, она смотрит на него с надеждой, вытирая тыльной стороной ладони кровь из носу.       ОНА УМЕЕТ!       — А ты не можешь открыть разрыв? — Спрашивает он, забравшись на колени подруги. Ее измученный вид даже жалость вызывает, то неведомое чувство первобытной ярости затихло.       — Могу попробовать, но только уже существующий. — Промямлила беглянка.       — В таком случае, когда Старик придет…       А он придет, потому что хочет прикончить тебя лично.       — Поняла. Постараюсь.       И правда, Дед не заставил себя долго ждать. Он не мог позволить своим жертвам умереть самостоятельно, по крайней мере тому пареньку из фонда, который имел наглость выбраться из ловушки.       Всего одна секунда, какая-то серая вспышка, а тогда черная скрюченная фигура как ни в чем ни бывало стоит рядом, приближаясь к ним. Он готов намотать несколько кругов, пока окончательно ослабевшие жертвы не упадут, чтобы забрать их последний выдох и торжественно растерзать. А Эмми, вместо того, чтобы бежать от него, встает и двигается навстречу 106-му.       Марк залазит на плечи, пытается контролировать подругу, чтобы та не теряла равновесия. Одной рукой она сжимает кусок металла, который все это время висел на шее под толстовкой, другой тянется к тому месту, откуда появился Старик.       Нагибаясь, чтобы увернуться от его лапищи, девушка падает в облако алого света, и тут же все они приземляются на ленту, между двумя чемоданами. Медведи падают, только Плюшевый, придерживая банку, остается. Марк слетает с плеч, оказавшись впереди Эмми, Ушастик без сознания лежит позади.       Старик оказывается посредине. Он поворачивается в сторону Марка, но портал открывает около Ушастика — хочет схватить одного, а второго затолкнуть обратно, возвращаясь в свое измерение. А его подруга… Она встает и кидается на помощь 1048 А, оставив его один-на-один с этим монстром!       Пока Эмми подымает Ушастого, пытаясь привести его в чувство, бывшему D приходится самостоятельно разбираться с проблемой. Он вспоминает, что недавно обнаружил в себе огромную силу, так может пора ее использовать?!       Не зная, сработает ли это наверняка, Марк хватает чемодан вместе со Стариком и швыряет его в сторону портала. На удивление, Дед не успевает ничего понять, и разрыв закрывается, унося кэтора прочь. Лента двигается наружу, в главный зал аэропорта. Увидев свет Эмми, прижимая к себе 1048 А, соскакивает вниз.       — Ушастик, Ушастик! — Положив его на пол, девушка хлопает в ладоши. Мишка дергается, садиться и дрожащими лапками выводит в воздухе:       — Я уже лучше. Буду. В порядке.       — Фух, я то думала, ты уже умер! Хорошо, что ты настолько чувствителен к звукам.       Они общаются, совершенно забыв про Марка. Даже плюшевый вылез из рюкзака и теперь расспрашивает сородича. А ведь Старик охотился за ним, и чуть не убил его, и почему она стала помогать этим чертовым S.C.P. вместо того, чтобы спасать его? Да будь бы она человеком без пластины в голове, медвежата разорвали бы девушку в клочья, а он, он же единственный друг в фонде, тот, кто по-настоящему хотел с ней общаться. Или Эмми как все эти ученые просто использовала его?!       И все же за Ушастика Марк волнуется. Он идет к сородичу, над которым склонилась подруга, но вместо того, чтобы протянуть лапы к собрату, почему-то прыгает на девушку. Она машинально закрывает лицо рукой, в запястье которой Марк впивается невесть откуда взявшимися зубами.       Следующее воспоминание — Плюшевый держит ему лапы, оттянув подальше, Ушастик все еще не верит глазам (или что там у него отвечает за зрение), смотрит то на одну, то на другого.       Эмили стоит на коленях. Лицо в засохшей крови как и толстовка, а по запястью стекает свежая. Шесть глубоких дыр почти наполовину пронзили плоть, местами даже видно что-то вроде кости… Бывший D хотел бы, чтобы это просто показалось.       Наконец-то отойдя от случившегося, Эмми кидается к рюкзаку, достает оттуда клетчатую тряпку и антисептик для рук. Сперва выливает содержимое флакона на рану, затем крепко перевязывает руку. Она делает это левой и зубами, Марк вырывается, чтобы помочь, но хватка его создателя не уступает силе самого мишки.       — Угомонись наконец. — Одним знаком показывает Плюшевый.       Беглянка молчит. Даже не глядя на товарища, девушка показывает здоровой рукой, чтобы медведи залазили в рюкзак. Наверно, если бы 1048 D попытался бы залезть с ними, она бы остановила, но он не стал — из-за чувства вины решил, что будет лучше идти рядом.       В аэропорту тем временем начинается хаос. Зараженных все больше, они цапают всех — смельчаков, которые дают отпор и трусов, что бегут к выходу или отдельным комнатам. Обходя весь этот сброд под стенкой, Эмми двигается к выходу на взлетную полосу. Когда они оказываются на улице, там уже — или пока — нет никого.       — Прости, я не знаю, что нашло на меня! — Выпаливает Марк. — Просто Старик, он нападал на меня, Ушастик… И я один против него, а ты…       — Я помогла ему, потому что он был без сознания и не мог за себя постоять, а о тебе не скажешь, что ты беспомощный. — Голос дрожал из-за ноющей боли в месте укуса. — Мы уже близко, будем ждать остальных у разрыва.       Сидели они там довольно-таки долго, медвежата вылезли из сумки. 1048 А гладил повязку, пытаясь таким образом снять боль, Эмми позволяла, хоть это совершенно не помогало. Удивительно, образец, который ненавидит людей, сейчас проявлял больше человечности чем тот, что когда-то сам был человеком!       — Не понимаю, я же совсем не хотел на нее нападать…       — Это моя вина. — Заявил Плюшевый, подойдя к своему творению. — Я думал, будто бы смогу создать что-то особенное, исключение из правил. Но этот дефект, похоже, никак не убрать из моих творений.       — Мне сейчас хочется сквозь землю провалиться. Может действительно сдаться фонду, чтобы они заперли меня подальше ото всех?       — Это выход. Самый простой и в то же время неприятный, А и С тоже не могли контролировать себя, но научились же. У тебя точно получиться, Марк, может, человеческого в тебе и стало меньше, оно хотя бы есть.       — Надеюсь на это.       Отчитанный, и в то же время обнадеженный медвежонок так и остался на своем месте. Он понимал, что сейчас надо поговорить с Эмми, но даже представить не мог, как у них сложится разговор. Иногда ты знаешь, как необходимо поступить, но это не значит, что все будет так, как должно.