Пустой мир. Книга 1. Темные небеса.

Никакие проблемы не страшны, если дома тебя ждут любящие люди.

Шахрукх Кхан

      Квенти никак не мог разобраться в собственных чувствах. Не получалось определиться, что же именно тревожит душу при виде знакомых очертаний Карийского замка. Освещенные прожекторами и сигнальными огнями, его стены хорошо различались в окружающей тьме даже без подключаемых трехмерных локаторов и инфракрасных визоров. Их поддерживали огромных размеров статуи особо почитаемых в Карии святых, подсвеченные бледными огоньками, создававшими ощущение, словно титаны сами смотрят сверху вниз на города феода. На каждой башне развевались полотнища знамен, ярко сиявшие в перекрестьях прожекторов. И впереди, с каждой секундой становясь все ближе, разворачивались ворота закрытой гавани, вырубленной в скалах сразу под замком. Там могли останавливаться только небольшие корабли с особо важными персонами на борту. Например, нынешний наследный принц феода.       Еще недавно находившийся на линии фронта, Квенти особенно сильно чувствовал разницу между постоянным стрессом и напряжением в штабах на передовой, успевшими привычными, и гордой уверенностью центральных регионов, столетиями не знавших крупных войн. Даже корабли охранных флотов, выходивших на дежурство в небо, двигались медленно и спокойно, поблескивая контурными огнями, будто уверенные в тишине и покое. Принц не мог не признать, что чувствовал себя намного спокойнее здесь, но его не покидала тревога за принятые решения и их результаты. Он все еще волновался о происходящем на фронте, который больше его не касался. Принц перед отлетом передал все полномочия командующим, и на его плечах больше не висела ответственность за жизни десятков тысяч солдат. Было даже слишком легко, и теперь такие чувства казались непривычными. И Квенти не знал, как смотреть в глаза отцу. Корвет почти километровой длины осторожно подлетел к свободному причалу, системы захватов зашипели и заскрежетали, подхватывая корабль и закрепляя его у стыковочного шлюза. Закрытый трап медленно выдвинулся вперед и закрепился у шлюзовой камеры на борту.       Квенти в сопровождении двух адъютантов и нескольких флотских и армейских офицеров к этому моменту уже стоял у створок, нервничая все сильнее. С тихим шипением шлюз раскрылся, и принц почувствовал, как сердце бьется в грудной клетке, пытаясь вырваться наружу и взорваться. Только от него требовалось сохранять внешнее спокойствие, чтобы не опозорить ни себя, ни отца.       - Господин, поступило сообщение, что встречающая делегация уже ожидает Вас на причале. Передают просьбу не волноваться, - сообщил один из адъютантов, чуть наклонившись. Металлическая вставка с пятью тонкими полосками визоров не могла передавать эмоции, и как принято считать, адъютанты не понимали человеческих чувств. В них не были заложены такие программы. И этому факту принц был рад в этот момент, поскольку на его собственном лице в одно мгновение промелькнула целая гамма чувств, от удивления до страха.       - Встречающая? Мне ведь об этом ничего не сообщали… - принц несколько раз шумно вздохнул и выдохнул, после чего снова смог взять себя под контроль и вернуть прежне спокойное выражение лица. – Вероятно, отец решил лично меня приветствовать. Признаюсь, я не думал о таком внимании…       Закрытый переход трапа оставался совершенно пустым, даже створки шлюза на другом конце оставались закрытыми. Квенти казалось, что ноги свинцом налились, и каждый шаг приходилось делать через силу, но прошел весь путь все равно быстрее, чем хотелось. И когда створки раскрылись, ожидал увидеть все, что угодно, вплоть до самого барона, решившего приехать сразу же и лично отчитать за своенравность и отказ следовать полученным распоряжениям.       - Квенти! Ты вернулся! – Молодой принц даже отреагировать не успел, застыв, как вкопанный, от удивления, увидев, кто именно его встречает. Принцесса Карийского дома Изабелла и вдовствующая принцесса Элиана, бывшая женой его старшего брата Зигфрида. Обе девушки были примерно одного возраста, и теперь налетели на него, нисколько не смущаясь присутствующих, будто не веря, что перед ними на самом деле принц, живой и практически невредимый.       - Как только нам сообщили, что ты ранен, мы места себе не находили! – выдохнула Элиана. – Конечно, барон всеми силами убеждал нас, что ничего страшного не произошло, и врачи тобой занимаются, и опасности для жизни нет никакой, но мы все равно все перенервничали! И госпожа баронесса тоже очень переживала…       - Все нормально. Со мной действительно все хорошо, только за плечо так сильно не хватайтесь. Оно еще побаливает. – Принц улыбнулся, все еще шокированный происходящим. – Вот здесь признаюсь, меня действительно ранили… Надо же когда-то в первый раз и в госпиталь попасть…       - Хватит глупости болтать! Еще этого не хватало! – выдохнула Элиана и даже для большей убедительности хлопнула его по голове. – Чтобы больше ничего подобного от тебя не слышала! Как только подумать мог о таком!       Элиана была старше Квенти чуть старше Изабеллы, но рядом они выглядели как сестры. Зигфрид был из них самым старшим, и невесту выбрал для себя чуть младше. Переговоры с ее родным домом были короткими добродушными, так что у свадьбы особых проблем не возникло. Элиана была стройной девушкой с тонкими чертами лица и маленьким носиком, и с очень светлой кожей, даже более бледной, чем у большинства жителей королевства, выросших под искусственным светом. После смерти Зигфрида она перекрасила волосы в черный в знак траура, и этот цвет только еще больше подчеркивал ее бледность.       - Давай я не буду тебе рассказывать, как мне в голову начали лезть такие мысли, - принц еще раз обнял девушек, бывших ему ближе всех остальных в этом мире. Рядом с ними ему сразу становилось спокойнее, а все плохие мысли уходили из голову, оставляя вместо себя теплоту и немного ветренности, свойственной больше прекрасному полу, а не боевому офицеру. – Не стоит и вас нагружать еще такими вещами. Оставьте эти заботы мне…       - Ты говоришь также, как эти напыщенные офицеры в кабинете отца, - принцесса Изабелла надула губки, а потом покачала головой. – Почему все военные всегда уверены, что мы не должны о вас волноваться…       - Отец тоже здесь? – Квенти даже голову приподнял, услышав про самого карийского барона Отец был одним из первых после Зигфрида людей, на которых молодой принц хотел ровняться. И пусть сейчас действующий барон давно отошел от настоящих дел, истории о его подвигах и деяниях все еще оставались на слуху. В настоящие дни должно было звучать имя Зигфрида, который уже должен был принять все дела, но старший наследник погиб совершенно неожиданно и внезапно, никто этого не ожидал, и в баронате чувствовалась никем не занятая пустота. Однажды Квенти должен будет занять эту пустоту, но сам он в своих силах стал сомневаться. Особенно после всего произошедшего, когда вместе с разочарованием стали выползать мысли о том, что весь остаток жизни его будут сравнивать с Зигфридом, из тени которого никогда не выберется. Тот был настоящим дворянином, об которого ломались любые проблемы. Таким дворянином, каким сам Квенти боялся никогда не стать.       - Нет, он слишком занят своими государственными делами, - Изабелла потрепала молодого принца по голове. – Конечно же, быть главной бароната дело невероятно затратное и сложное, но я этого не одобряю!       Принцессу Изабеллу уже многие окрестили алмазным камнем Карийского бароната. Редкий и драгоценный камень, сложный в обработке, за который многие готовы бороться, но мало тех, кто решиться к нему прикоснуться с инструментами огранки. Девушка была высокого роста, и даже казалась еще выше из-за высоких каблуков, которые надевала практически всегда, когда показывалась на людях. Изабелла была прекрасна, как и любая принцесса высших домов, с большими голубыми глазами, чуть вздернутым носиком и чуть припухлыми губами. Ее пышные локоны, крашенные в светлый золотистый, рассыпались по плечам и спине, разливаясь словно жидкий металл. Как и Элиана, она закончила Институт благородных девиц при королевском дворе Кёнингхорма, но вместе с выученными правилами приличия, навыками бальных танцев и идеальными манерами она принесла оттуда новые столичные веяния, становившиеся все популярнее среди девушек дворянских фамилий.       Изабелла пристрастилась к популярным среди гражданских масс социальным сетям и идеям, распространенным в инфосетях королевства. И, вернувшись домой, решила посвятить свою жизнь популяризации социальных и волонтерских движений, несмотря на недовольство отца. При всей своей красоте и добродушии, иногда принцесса могла становится и невероятно упрямой, что в принципе считалось не самым порядочным поведением для девушки благородного происхождения. И, что до сих пор оставалось непривычным для тех, кто знал ее лично, девушка не стеснялась выражать свое недовольство вслух и громко, даже напрямую отцу, который был не только ее родителем, но, в первую очередь, сюзереном и правителем.       - Какие-то необычайно важные дела, которые, естественно, важнее собственного сына. – Изабелла недовольно надула губки, но, заметив осуждающий взгляд Элианы, быстро сменила тему, снова улыбнувшись младшему брату. – На нем лежит большая ответственность за свой феод, и дела никак не оставляют ему даже немного свободного времени… Наверное, с тобой тоже вскоре будет то же самое, так что не рвись на границы раньше времени, Квенти!       - Жаль, - наследный принц попытался изобразить улыбку. – Может быть, он бы мне что-нибудь посоветовал.       - Я попрошу его об этом, как только увижу, - Изабелла улыбнулась в ответ. – Вам явно нужно проводить больше времени вместе, а не мотаться по дальним границам. Квенти, а сейчас тебе нужно домой и как можно быстрее. Мама очень хочет тебя увидеть…       - И обязательно будет снова причитать, что я весь отощал, и меня почти не кормят, - принц покачал головой. – Хорошо, ведите, куда посчитаете нужным! Дом. Принц не успел даже отвыкнуть от пышных и помпезных залов Карийского замка. Приграничные крепости и города выглядели порой тоже невероятно масштабными, но им все равно оставалось далеко до размахов древних цитаделей, ведущих свою историю чуть ли не с самого основания королевства.       Залы и коридоры родового гнезда Карийских феодалов казались теперь еще более родными, чем прежде, и Квенти все больше чувствовал облегчение, оказавшись здесь. Первый нервный импульс уже прошел, оставляя после себя равнодушие и принятие своей судьбы. Как бы не сложились дела дальше, он уже не мог на них повлиять, и потому не следовало себя мучать сомнениями. Наследный принц только пытался успокоиться, пока они добирались до семейного крыла замка сквозь бесконечную череду лифтов и переходов, внутреннюю автотрассу и монорельсовые пути замковых путей сообщений. Здесь жизнь текла своим чередом, без каких-либо изменений. Войны, идущие на границах, практически не затрагивали центральные регионы, обычно находя отражение только в стратегических сводках и информационных голозаписях. А повседневная жизнь замка оставалось такой же, как и столетия назад.       Квенти сверился с коммуникатором, тихим сигналом сообщившем о новом поступившем сообщении. Оно было от отца. Барон Карийский напрямую сообщал, что хочет его увидеть. Без свидетелей. Подобного предложения Квенти еще не получал, и ему в тот же миг показалось, будто на голову вылили ведро ледяной воды. Прежнее нервозное состояние, только что отступившее, вернулось вновь.       - Скажите маме, что я немного задержусь. Барон хочет меня увидеть, - Квенти постарался сохранить спокойное выражение лица, но в его голосе все-таки что-то надломилось. Девушки это скорее почувствовали, чем услышали.       - Наверное, он тоже хочет увидеть сына, вернувшего с ранением, - Изабелла попыталась не нагнетать ситуацию. – Отец все-таки очень волновался, как у тебя там идут дела. И теперь хочет услышать обо всем от тебя лично. Не волнуйся только.       - Я совершенно спокоен… - протянул наследный принц и снова изобразил улыбку на лице. – Конечно, барон не может не желать услышать отчет от родного сына о происходящем на границах его собственных земель. Иначе зачем я вообще туда отправлялся…       В кабинете карийского барона наследный принц был всего лишь несколько раз. Рокфор оставался уверен, что рабочие дела не следует смешивать с семейными, и всегда старался ограждать своих близких от всего, связанного с политикой королевства. Единственным, кто помогал ему с этой нелегкой ношей, оставался Зигфрид, пока еще был жив. А после его смерти это место пришлось занимать Квенти. Младший сын не был готов сразу принять всю тяжесть дел, и Рокфор знакомил его медленно и осторожно, постепенно вводя в курс происходящего. Каждый раз, когда Квенти посещал кабинет отца, его мировоззрение менялось. Слишком многое он узнавал того, о чем не следовало знать простым гражданам, и о чем никогда не узнать из сводок официальных новостей. Перипетии внутренней и внешней политики королевства казались настолько сложными и опасными, что больше напоминали паутину, сплетенную настолько запутано, что любое прикосновение к ней отзывалось сразу во всех частях. И каждый раз, снова попадая в рабочий кабинет отца, ставший наследным принц с удивлением и опасением ожидал, чего нового сможет узнать теперь.       А это посещение отличалось от всех остальных. Квенти шел туда как на казнь, все еще сам себе не простивший все ошибки. Остановившись перед дверьми, он бросил взгляд в сторону охранника, карийского гвардейца, стоявшего у входа.       - Вас ожидают, молодой господин, - ответил солдат, повернув голову в его сторону. – Можете проходить. У меня приказ не задерживать вас.       - Отец? Вы хотели меня видеть? – Квенти приоткрыл дверь и заглянул внутрь, увидев Рокфора, сидевшего за столом и с задумчивым видом читавшего что-то на планшете. Увидев сына, он тут же отложил все в сторону и даже встал, чтобы его приветствовать.       - Квенти! Слава Небесам, ты наконец-то добрался! Прости, что не смог встретить тебя лично. И у меня есть только одно оправдание по этому поводу, которое ты и так наверняка знаешь, - барон улыбался и вовсе не выглядел разозленным, как казалось принцу. И этим только еще больше удивлял наследника, теперь не знавшего, какая реакция в ответ должна быть правильной.       - Я понимаю, дела государственные… - принц выдохнул. – Наверное, о том же вы хотели и меня расспросить…       - Для начала, я хотел убедиться, что с тобой действительно все в порядке. Старая привычка не верить отчетам без подробностей. Мне уже сообщили, что жизнь и здоровье наследника вне опасности, но тебя вполне могли привезти и в контейнере с биогелем, погруженным в искусственную кому. А так ничего серьезного я не замечаю…       - Так, поцарапало немного. С непривычки больно, - Квенти попытался пожать плечами, но плечо сразу пронзила острая боль. Принц скривился, не успев сдержаться, и его отец только покачал головой.       - Я думал, что не следует тебя отправлять на фронт в таком возрасте. Зигфрид уже воевал, будучи в тех же годах, что и ты. Может, он и был чуточку удачливее, но, когда его ранили в первый раз, мы с твоей матерью тоже себе места не находили, - барон тяжело вздохнул. – Никогда не нравилось отправлять детей на войну. Словно у нас иного выбора нет…       - Отец, я должен был туда отправиться, и вы знаете это не хуже остальных…       - Квенти, мы с тобой не на официальном приеме, - прервал его барон одним взмахом руки. – Я тебе как раз вызвал сюда, чтобы поговорить просто, как отец с сыном, а не как сюзерен со своим вассалом. Хоть здесь забудь об этих правилах вежливости… Так что ты хотел сказать?       - Я дворянин, отец, - Квенти вдохнул полными легкими и выдохнул, решаясь ничего не скрывать и выложить все, что скопилось на душе, как было, без прикрас. – И это мой долг, как и ваш, защищать родной феод. Я не знаю, как теперь можно говорить о моих действиях после всего произошедшего. И я ни в коем случае не отказываюсь от того, что случилось, но… Я действительно хотел, как лучше. И… И не представляю, как еще можно научится всему, кроме как на собственном опыте. Если у вас… у тебя есть вопросы, я готов на них ответить…       - Ты винишь себя в произошедшем? – Рокфор вздохнул, снова опускаясь в свое кресло. – С одной стороны, это хорошо. Хорошо, что мой сын не вырос очередным стратегом, который не видит в людях ничего, кроме чисел на экране. Если тебя тревожат потери, значит, в тебе сохранилось достаточно человеческого, чтобы моя душа была спокойна. С другой стороны, тебе не следует так корить себя. Потери - такая же часть нашей жизни, как семья и близкие. Это только в кино так бывает, что герои выходят из всех передряг счастливыми и не оставляя никого за спиной на земле. Наша реальность намного страшнее. Сир Гельсен был не только твоим другом, но и моим, мне тоже будет не хватать такого человека. Однако, лучшее, что мы можем сделать для его памяти, это идти дальше и не сдаваться. Вряд ли он был бы рад, увидев, как ты себя изводишь, ища виновных в самом себе.       - Однако это были мои решения… - Квенти покачал головой. – Я отдавал приказы, не подумав обо всех последствиях. Я просто пошел на поводу у эмоций, желая исправить ситуацию. А в итоге все получилось еще хуже, чем даже представить можно. - Я читал отчет об операции. Квенти, ты поступил так, как считал нужным, - барон выпрямился и сложил руки на столе. – Присядь, нам есть о чем поговорить… Квенти сел напротив отца, одновременно и волнуясь, и убеждая себя идти держаться до конца. Нервно выдохнув, он уже было открыл рот, чтобы продолжить, но Рокфор снова остановил его, приподняв руку.       - Подожди. Квенти, я просто напомню, что ты наследный принц. Ты человек, от которого в будущем, когда меня не станет, будут зависеть жизни миллиардов людей, носящих сейчас статус подданных Карийского бароната. И у тебя никогда не будет действительно правильных решений, как бы ты не старался. Чтобы ты ни сделал, всегда найдут недовольные. Всегда будут те, кому твои решения сделают жизнь сложнее, и всегда будут те, кто все так же будет винить только тебя во всех своих бедах. Ты должен понимать это, и должен признавать свои действия как не направленные на то, «как лучше», а как направленные на то, «как считаешь верным»…       - Но…       - «Но» - это то, на чем строится вся политика Рейнсвальда. Каждое твое решение всегда будет приходить к таким «но» рано или поздно. – Барон развел руками. – Без этих условностей нашего королевства никогда бы и не было. И есть такие «но», с которыми мы не можем ничего сделать. Как, например, никто не мог знать, что крысолюды внезапно изменят не только тактику, но и всю свою стратегию, поменяв правила войны, которые подтверждались столетиями. Нет твоей вины в том, что ты оказался перед условиями, каких никто не ожидал. Ты хотел спасти экипаж сбитого корабля? Так? Так было сказано в отчете.       - Я пытался выправить всю ситуацию на этом участке фронта. Если бы десант удался так, как рассчитывалось, мы бы получили перевес в силах на этом направлении и смогли бы откинуть тварей. Они бросили к короблю все силы, основные свои резервы. Я это понял еще до аналитиков штаба… Сломай мы им хребет там, сражение закончилось бы.       - Правильный ход мыслей, - барон кивнул. – А вместо этого десант превратился в бойню, потому что никто не рассчитывал, что эти твари не только смогут подвести зенитные орудия, но еще и сохранят их от бомбовых ударов. Так? Квенти молча кинул головой, не зная, что еще можно сказать.       - Поражением считать это сражение нельзя. Штаб отреагировал достаточно быстро на происходящее. Единственно верное решение продолжать наращивать ударную силу, несмотря на потери, было не самым гуманным, но достаточно эффективным, чтобы переломить ход сражения. Во всяком случае, так считаю я. Аналитики, возможно, скажут чуть больше. – Рокфор усмехнулся. – Квенти, ты действовал так, как требовалось от дворянина. Ты принял решение и первым отправился его исполнять, поведя за собой остальных. Да, многих этим ты отправил на смерть, но свою задачу все равно выполнил. Вы столкнулись с угрозой, о которой и подозревать не могли, но смогли ее отразить. Здесь нет твоей вины…       - Если бы я не был так импульсивен, сир Гельсен, возможно, остался бы жив. Он закрыл меня собой, когда эта тварь возникла словно из ниоткуда. Если бы я только его послушал тогда, то не было бы всей этой бойни при высадке, не было бы и таких потерь… Я предложил этот план десантирования и настоял на нем… - Квенти судорожно выдохнул, пока ком снова подкатил к горлу. Он смог сдержать эмоции и вытянулся по швам.       - И в итоге выиграл сражение. Если верить отчетам, у вас и так было немного вариантов для спасения ситуации, кроме десантирования прямо на передовую. Иначе ратлинги действительно имели все шансы захватить корабль. А что они могли бы сделать с технологиями, какие захватили бы на борту, даже мне страшно представить. Может, эту войну мы бы и выиграли в конце концов, но технологии воздушных кораблей у этих тварей… Упаси нас Небеса от подобного…       - Я предполагал, что меня здесь будут отчитывать за большие потери во время операции. А не оправдания себе придумывать…       - Мы с тобой уже говорили об этом. Теперь эту тему следует считать законченной. – Рокфор строго посмотрел на сына. – Ты был достаточно импульсивен во время нашего последнего разговора. И я тоже сказал тогда лишнего. Не стоило мне вспоминать прошлое… Не говоря уже о том, чтобы накладывать на настоящее. Для этого есть и другие дела. Более важные.       - Просто так обо всем забыть? – Квенти не поверил собственным ушам.       - Не забыть, а держать в голове, но отложить до подходящего момента. Крысолюды не настолько важная угроза, чтобы забывать о происходящем в самой метрополии. Ты ведь должен помнить о королевском турнире? – Рокфор внимательно смотрел в глаза сыну, но не мог найти там понимая. Квенти слишком зациклился о произошедшем у Намерийского хребта и о потерянных там товарищах, и никак не мог перестать об этом думать. – Это твоя обязанность. Ты не имеешь права слишком долго поддаваться эмоциям. Слишком многое будет от тебя зависеть, чтобы думать только о себе. У Нумерийского хребта ситуация сейчас стабильная, а больше тебя ничего не должно тревожить. А вот королевский турнир…       - Он считается развлечением… - напомнил Квенти.       - Только не в этот раз. Для короля, вероятно, это будет последний турнир. В его состоянии сложно надеяться даже на то, чтобы дожить до следующего года. Если только не случится чудо, и его болезнь внезапно не отступит. А я в чудеса не верю. Квенти, я хочу, чтобы ты был здесь, на Ренйсвальде, к этому моменту.       - Неужели это может быть важнее, чем война, в которой сейчас гибнут мои… твои подданные? – выдохнул Квенти. – Как это может быть важнее? Или это все нужно лишь затем, чтобы дольше меня в тылу держать? Подальше от любой войны, где могут ранить или убить? Об этом ты говорил в прошлый раз!       - Ты мой сын. Мой последний сын и наследник. Я не могу не волноваться за тебя точно так же, как не могу не беспокоиться о будущем своего феода и кому его оставляю. Если какая-то грязная тварь с Поверхности убьет моего единственного сына, то все, что я сейчас делаю, окажется совершенно бесполезным. Потому что передать некому. Поэтому ты нужен мне здесь, на Рейнсвальде. И должен быть готовым к тому, что может начаться, когда короля не станет.       - И что тогда начнется? Я тоже не глухой, слухами все королевство полнится, да и от тебя слышал немало неприятных вещей. Только тогда были одни лишь предположения. – Принц вздохнул. – Как я могу быть готовым к тому, чего даже не понимаю?       - Никто сейчас не видит всей картины. Только отдельные кусочки головоломки, которые мы складываем, полагаясь на интуицию. И даже то, что все-таки складывается, мне не приносит никакого облегчения в мыслях. Квенти, теперь, когда ты уже убивал собственными руками, скажи, сможешь ли ты убить другого рейнсвальдца? – Рокфор оставался серьезным и задумчивым, и рассматривать его вопрос как попытку пошутить не получалось. Принц только вздохнул и прикрыл лицо руками, оставив себе несколько секунд времени на размышления.       - Готов… - тихо произнес он, не открывая лица. – Если понадобится, я буду стрелять в своих. У меня же все равно нет права выбирать, так? Только…       - Только? – Рокфор удивленно приподнял бровь, видя, как сильно изменился его сын после того, как отправился на настоящий фронт, а не в очередную виртуальную симуляцию. – Только что?       - Я не хочу стрелять первым, - принц прямо посмотрел на своего отца. – Если гражданская война действительно начнется, как все обещают… Если мы пойдем на других феодалов королевства… Я не хочу, чтобы нас запомнили как тех, кто все это начал. Если восставшие придут к нам. Если они пересекут наши границы, чтобы заставить нас принять другую сторону, то я буду сражаться с чистой и спокойной душой. Защищать тех, кого поклялся защищать. Как в клятве дворянина…       - Этого я тебе обещать не могу, - Рокфор покачал головой. – У Карии есть свои обязательства перед союзниками. Если они призовут нас к оружию…       - Мы выступим? – Квенти покачал головой. – Конечно, мы выступим. Отец, я уже сказал, что никогда даже не помыслю пойти против вашей воли. Только… остаться в истории как те, кто разрушил Рейнсвальд… После того, как сам проливал кровь, защищая его границы… Это тяжело. Я не уверен, что готов к подобному…       - Поэтому оставайся здесь. Отдохни. Приведи свои мысли в порядок. И определись с тем, что тебе действительно важно. Пока у меня достаточно сил в руках, чтобы самому вести людей, я не буду заставлять тебя принимать такое решение. Ты сам к нему должен прийти.       - Спасибо… папа, - Квенти кивнул. – Спасибо, что понимаешь. Я могу понимать, что на этом наш разговор закончен?       - Конечно. Иди к остальным. Твоя мама очень хочет тебя увидеть…

***

      В это же время к закрытым гаваням Карийского замка прибыл еще один корабль с гербом Камского герцогства на борту. Черное дерево с раскинувшимися ветвями и открытыми корнями на фоне желтого треугольного щита. Символ мирного прогресса и развития, того пути, который когда-то был избран этим относительно молодым феодом. Согласно записям в книгах королевских геральдистов, герцогство не насчитывало и тысячи лет своей истории как независимого феода. Основателем этого рода стал офицер королевской армии, не имевший прежде ни титула, ни фамилии, один из миллионов тех, кого бросали в мясорубку битв, даже не задумываясь об их судьбах.       Во время Оклетской кампании против Ереси Двенадцати Богов этот человек возглавлял оборонительный рубеж, прикрывавший один из маршрутов эвакуации гражданского населения из зоны, охваченной восстанием и вспышками культов мутантов. Имея пять тысяч человек и две тысячи роботов под своим командованием, он в течении двух дней сдерживал нескончаемые атаки противника, выполнив поставленную задачу. А право на титул получил за самоубийственную контратаку на вражеский штаб, пытаясь отвлечь прорывающиеся силы еретиков от конвоев с гражданскими. Двести человек ударили в самое сердце вражеской армии, не имея даже призрачных шансов на успех. Тициан Кам лично повел своих людей в атаку, использовав остававшиеся у него танки как силы для прорыва. У них так и не получилось пробиться до вражеского командующего, но эта атака заставила еретиков остановить наступление и развернуть все силы, чтобы остановить рейнсвальдцев. Он выиграл пять часов, и подкреплению хватило этого времени, чтобы развернуть силы и мощным ударом отбросить еретиков назад.       Тициана Кама нашли на поле боя, тяжелого раненого, но еще дышавшего, со знаменем, который он, израненный, продолжал держать двумя руками. Кроме него выжило всего лишь несколько солдат, оставшиеся на заваленном трупами поле боя. За спасение десятков тысяч гражданских и великую жертвенность, продемонстрированную в попытках защитить устои королевства, Ингвар Пятый наградил Тициана титулом герцога и землями в новых колониях. Однако основатель Каского рода не стал оставаться на службе короне, а осел в своих землях, вложив и дело, и душу в то, чем больше всего хотел заниматься. Верфи, которые он заложил тогда, стали основой богатства и процветания герцогства, и ныне славились далеко за пределами королевства. И девизом герцогства стали слова, произнесенные им во время церемонии получения титула – «Свет всегда пробьется во тьме».       Райсор Камский, нынешний глава феода, не был похож на своего героического предка, но в нем словно пробудились все таланты корабела и изобретателя. Как и основатель рода, Райсор всю душу вкладывал в верфи, порой забывая обо всем остальном. Частично из-за этого Рокфор его и уважал. Этот человек одним фактом своего существования доказывал, что королевство может жить и развиваться без бесконечных войн и завоеваний. Для этого достаточно развитой промышленности и активной торговли. Камское герцогство практически не участвовало в конфликтах. Ни во внутренних разборках между феодалами, ни во внешних войнах с агрессивными соседями или дикарями. И с другой стороны, Рокфор всегда удивлялся Райсору и тому, как небрежно тот порой ведет дела. Без поддержки своих союзников и старых торговых партнеров герцогство уже несколько раз должно было разориться, растеряв все, до последнего кредита. Однако вложения, даже критические, в герцогство обычно окупались с лихвой, когда проекты Райсора все-таки получалось довести до ума и финального результата. И герцог всегда оставался желанным гостем при дворе барона.       Когда «Сакрал» только закладывался, Рокфор выступил одним из первых спонсоров, и имя карийского барона стало гарантом надежности для других инвесторов. Многие решения о формировании проекта были приняты в Карийском замке, и в те дни герцог очень прибывал с визитом, успев познакомиться со всеми членами семьи Рокфора. Именно при Райсоре Камские верфи стали считаться одним из чудес королевства, разросшись в несколько раз и охватив огромные территории Каминского острова. Тысячи километров береговой линии представляли собой сплошные сборочные цеха, литейные заводы и фабрики, на которых строились корабли практически всех вариаций, от легких мониторов береговой обороны до тяжелых супердредноутов и линкоров. На Камских верфях строился практически каждый шестой корабль в королевстве, что в действительности было огромным числом. И именно такие мощности позволяли рассчитывать на успех проекта «Сакрал».       Узнав о прибытии герцога, барон Карийский решил сам его встретить. Герцог уже неоднократно грозился своим визитом, чтобы лично рассказать о происходящем вокруг проекта, но до сих пор так и не мог вырваться. Молодой Райсор Камский был одним из тех немногих людей на Рейнсвальде, кто больше любил говорить открыто и честно, чем всегда подкупал старого барона, слишком закостеневшего в постоянных интригах королевства. Карийский барон, получив такую возможность оторваться от дел, отправил приглашение герцогу встретиться в малом гостевом зале, отправив ему навстречу большую приветственную делегацию.       Герцог прибыл спустя некоторое время, пока барон, устроившись поудобнее в кресле, успел снова задуматься о нависших над королевством проблемах. Молодой и подтянутый герцог с прилизанными и аккуратно уложенными на правый бок черными волосами, с тонкой бородкой и такими же тонкими и короткими усиками над верхней губой, зашел в малый зал в полевом мундире своего феода, украшенном черным и желтым геральдическими цветами. На левом плече был накинут такой же геральдический плащ с вышитым гербом герцогства, а на поясе висела церемониальная шпага – все необходимые атрибуты благородного дворянина, прибывшего с визитом.        - Я прошу простить меня за столь внезапное вторжение, но, если дадите мне слово высказаться, я попробую объяснить причины визита, - Райсор приложил руку к сердцу и низко поклонился, встретившись с самим бароном. – И прежде позвольте мне выразить свою благодарность за прием.       - Герцог. Баронат в моем лице и в лице моей семьи рад вашему визиту, под каким бы предлогом он ни был. Можете чувствовать себя как дома, находясь под защитой наших стен. – Рокфор только улыбнулся, встретив его в гостевых залах замка. – Можете отдохнуть от всех дел, они никуда не убегут.       - Как раз по причине своих дел я сюда и прибыл, - Райсор развел руками и широко улыбнулся. – Насколько мне известно, барон Тристанский прибыл в метрополию, и мне срочно следовало увидеть его лично. При всем моем уважении к нынешним способам связи, существуют моменты, которые нельзя доверять ни одному носителю информации, за исключением собственных слов. Хотя… И здесь даже следует пользоваться ими с опаской. Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю.       - Однако барон не появлялся у нас…       - И я был бы весьма удивлен, узнав, что Эдвард прибыл в Карийский замок раньше меня. Он сообщил, что сначала отправится в столицу, посетить могилу основателя своего рода, но Кенингхорм для меня не то место, где хочется поговорить по душам. И я всеми силами избегаю возможности посещать его лишний раз. Даже оказаться при королевском дворе для меня испытание, которое наводит невероятную скуку. Все эти напыщенные чиновники и дворяне, давно потерявшие связь с реальностью. Господин Рокфор, вы же со мной согласны? – Райсор огляделся по сторонам. – Кстати, а у вас не найдется, чего можно выпить? Корабельное пойло обычно не отличается ни качеством, ни вкусом, а горло уже пересохло совершенно…       - Подождите герцог, я немедленно прикажу доставить что-нибудь, подходящее вашим вкусам, из запасов замка. А пока можете рассказать, какие же важные дела заставили вас спешно искать встречи с бароном? – Рокфор улыбнулся и встретил герцога крепкими объятиями, и только потом опустился обратно в кресло, набрав на панели управления вызов сервисного дрона.       Райсор был из того типа людей, о которых с первого же взора можно судить как о мечтателях. Стройный и практически худой, так что даже одежда черного и желтого геральдических цветов нередко казалась слишком большой, герцог постоянно выглядел рассеянным и излишне пространным, не всегда способный ясно и четко сформулировать свои мысли. Его лицо имело те самые аристократические черты, какие так обычно любят изображать художники на фресках, с правильными контурами и немного квадратным подбородком, едва прикрытым тонкой, тщательно ухоженной бородкой. Выкрашенные в черный волосы аакуратно прилизаны, но за спиной болталась короткая и тонкая косичка, опускавшуюся чуть ниже воротника. Он даже нормально сидеть не мог, и постоянно что-то крутил в руках, словно не зная, куда девать распиравшую его творческую энергию. Однако все же четко следовал всем принятым правилам этикета.       - Барон, с вами, учитывая масштаб ваших вложений в проекты герцогства, я могу говорить довольно откровенно. С моей стороны даже будет бесчестно что-то скрывать от вас. – Герцог взял паузу, раздумывая, прежде чем все-таки ответить. - Это касается «Сакрала» и возможного дальнейшего развития проекта…       - Райсор, лучше сразу говорить начистоту. И прости меня за нарушение этикета, но мы здесь вдвоем, и я не желаю и дальше поддерживать эту напущенную болтовню без особого смысла. – Рокфор вздохнул, снова устраиваясь поудобнее в кресле. – Ты планируешь все слишком далеко вперед, уходя от конкретики. Закончи хотя бы с одним кораблем, а потом уже строй свои дальнейшие грандиозные планы. Уверяю, не сходя с этого места, что если они окажутся хоть сколько-то близкими к реальности, то я поддержу твои начинания. Вопрос лишь в том, насколько твои идеи будут реализуемы.       - Я уже заморозил строительство второго корабля. Это выходит слишком дорого, тут Эдвард действительно оказался прав. Даже с нынешними котировками акций мне едва хватает средств, чтобы достроить «Сакрал». И здесь у меня возникли вопросы, которые хотелось бы обсудить только лично с нашим уважаемым бароном Тристанским. Касательно дальнейших планов…       - Так вроде уже все было объяснено и согласовано, насколько мне известно… - удивился Рокфор, обернувшись на звук влетевшего в помещение дрона с бокалами и парой бытылок вина из личных запасов барона. – Акционеры не любят, когда внезапно меняются планы, в которые уже вложены деньги. Это может подорвать доверие к проекту. А это, как ты понимаешь, скажется на бирже и вложениях, какие будут ждать не только сам корабль, но и предстоящую экспедицию.       - Вполне себе представляю, чем все это может грозить… - Райсор вздохнул и продолжил уже серьезнее. Как раз в этот момент в зал влетел сервисный дрон с подносом вина. Герцог взял первый же бокал и сделал пару глотков, прежде чем продолжить. – Именно поэтому мне нужно заручится согласием Эдварда. Тристанский баронат на рынке значит намного больше, чем мое герцогство, а возможности «Тристан-цикл» и кредит доверия к нему практически безграничны…       - Рискованный ход… Даже зная Эдварда и вашу с ним дружбу, я не уверен, что молодой барон согласится рискнуть своим честным именем ради твоих фантазий… Райсор снова пожал плечами и задумался, глядя куда-то сквозь барона, уносясь снова своими мыслями к верфям герцогства, где возвышался огромный недостроенный корпус «Сакрала». Колонизационный корабль принципиально нового типа, настолько же масштабный, насколько и возложенные на него надежды. Самая амбициозная и эгоистичная идея герцога, в которую он вложил все свои таланты и стремления.       Экспансия королевства в дикие и неосвоенные земли, пролегавшие, словно безбрежный океан, между огоньками цивилизации, продолжалась едва ли не с самого его основания. Сначала медленно и осторожно, цепляясь за каждую пядь и с трудом подавляя сопротивление мутантов и дикарей, рейнсвальдцы постепенно становились сильнее, росли их возможности, а вместе с ними – амбиции и желания. Каждый феод ныне проводил собственную политику, продвигаясь все дальше в неизведанные земли, подчиняя себе новые территории, захватывая острова в Небе и пустоши на Поверхности. Где-то их пути пересекались, и основанные колонии уживались совсем рядом друг с другом, а где-то колонисты не видели других разумных признаков жизни, кроме собственных прожекторов на стенах.       И все же, процесс освоения и колонизации новых земель оставался сложным и многоэтапным процессом, пока небольшие аванпосты военных постепенно превращались в маленькие поселения, разраставшиеся вокруг заложенных портов. И только потом, постепенно, прибывали новые ресурсы для строительства стен, закладки новых заводов и шахт, гидропонных ферм и стен защитного периметра. На это уходили годы, а порой и десятилетия, прежде чем колония превращалась в полноценный город, начинавший жить своей жизнью. Проект Райсора мог это изменить раз и навсегда.       Корабль был уникален в том плане, что сам по себе являлся полноценной колонизационной базой. В его трюмах было все необходимое для строительства и развития, начиная от продуктовых ферм и заканчивая перерабатывающими заводами. Однако самое важное, что отличало «Сакрал» от очередных титанических проектов, состояло в нуль-реакторе, установленном на борту. Сердце корабля, технология, считавшаяся едва ли не легендарной и необычайно редкая на Рейнсвальде, с большим трудом и сложностями выкупленная у Реструкторов, Нуль-реактор, если верить тому, какие ходят о нем легенды, являлся практически вечным источником энергии в неограниченных количествах, обеспечивая не только огромный ресурс корабля и его возможностей, но и работу еще одной технологии, переданной Реструкторами.       Генераторы массы, способные преобразовывать как энергию в материю, так и материю в энергию. Простейшие прототипы использовались во флоте и в городах, выступая как универсальный утилизатор, но запустить этот процесс в обратную сторону, создавая материю буквально из ничего, в королевстве до сих пор не могли.       Именно из-за этих технологий «Сакрал» мог с нуля за считанные месяцы построить целый город, просто преобразуя сам рельеф и весь остров вокруг себя, поглощая и перерабатывая все, что угодно, и следом выстраивая уже все, что только могли пожелать колонисты.       Райсор до сих пор не рассказал никому, даже Эдварду, как он смог добиться согласия этих таинственных и закрытых от всего мира служителей ордена, посвятивших себя сохранению и защите технологий, способных изменить ход развития человечества, поделиться своими секретами. Однако даже тогда Реструкторы выставили жесткое условие – эти технологии должны применяться исключительно на кораблях такого же класса, как и «Сакрал», и исключительно в мирных целях. В любом другом случае они будут считать договор расторгнутым, а королевство – врагом. А их орден был силой достаточно могущественной, чтобы даже гордый Рейнсвальд с ним считался.       Теперь этот проект стал целью всей жизни герцога, и он не заботился больше практически ни о чем, исключая «Сакрал» и продолжавшие расти расходы на него. Изначально заложив сразу два корабля такого класса, он не сразу понял, что его ресурсов едва ли хватит даже на один, поскольку строительство выходило невероятно дорогим и затратным. И только выход на открытый рынок, создание акционерного предприятия и обещание процентов от вложений не только в сам корабль, но и в намеченную экспедицию, смогли удержать герцога на плаву, а феод от банкротства.       - Райсор! Мне сообщили, что прилетел кто-то из дворян, но я не ожидала тебя увидеть! – В комнату вошла Изабелла, улыбнувшись молодому герцогу от всей души. Карийская принцесса теперь тоже считала Райсора своим другом, потому и не могла не зайти поздороваться. Рокфор, увидев ее появление, только усмехнулся в усы. Порой поведение Изабеллы вводило его в ступор, а порой забавляло. Зайти без приглашения могла только она одна, тем более, без серьезного повода. Девушка была в легком домашнем платье и почти без украшений, только со своим вечным голопланшетом в руке. Поправив шаль на плечах, Изабелла сделала реверанс перед герцогом.       Барон на мгновение задумался, не велеть ли Изабелле немедленно их покинуть, поскольку она уже успела нарушить не менее половины принятых правил, но потом просто откинулся на спинку. Уже было поздно что-то делать, девушка все равно уже вошла. И герцог был не из тех людей, которые слыли сплетниками при дворе.       - Госпожа! – Райсор тут же вскочил на ноги, едва не выронив бокал с вином. – Принцесса, я тоже необычайно рад вас видеть в добром здравии и хорошем расположении духа! Для меня великая радость видеть вашу красоту в нашем темном мире, и одно ваше появление делает этот день не прожитым зря!       Герцог Камский склонился в изящном поклоне, демонстрируя лучшее из аристократического воспитания, будучи талантливым дипломатом и оратором. Многие его считали весьма ветренной особой и ловеласом, не способным надолго остановится на одной избраннице, из-за чего даже Рокфор допускал вероятность, что герцог может однажды попытаться побороться и за сердце Изабеллы, но такого никогда не происходило. Однако свои таланты в комплиментах Райсор все равно проявлял.       - Не стоит растрачивать на меня такие слова, - принцесса ответила с улыбкой и посмотрела на Рокфора. – Отец, с вашего позволения я посмею себе позволить перейти на близкий тон… Или даже сейчас мне следует придерживаться всех принятых правил общения? Они так утомляют…       - Я рад, что ты вообще решила спросить моего разрешения, - Рокфор пожал плечами. Иногда ему начинало казаться, что после смерти Зигфрида он слишком мягко обходиться со своими детьми, но заставить себя быть строже просто не получалось. Потеряв старшего ребенка, он стал мягче, и если в делах политических твердость решений все же сохранялась, подстегиваемая ответственностью перед людьми, то в семье уже крепость характера не работала. Заставить Изабеллу он просто не мог, даже если понимал, что та нарушает рамки приличий. – Эти правила были придуманы не просто так, если ты еще не забыла…       - Да, я прекрасно знаю эти истории о том, как важно придерживаться правил, чтобы, не позволь Небеса, никто ничего о тебе не подумал лишнего, - Изабелла закатила глаза, - Только вот можно хоть дома немного побыть человеком, а не куклой для общественного мнения. Мне хватает этих фальшивых улыбок на официальных приемах! И я молчу об этих неудобных платьях!       - Позволю взять смелость и заметить, что полностью с этим согласен! – добавил Райсор, показав пальцем в сторону Изабеллы, - Официальщина всегда ужасно скучна! Это выглядит как музей восковых фигур, которым добавили моторчики для движения.       - Ты же отлично знаешь, что отказать тебе я все равно не смогу, - барон развел руками, сдаваясь, - Хотя мне все равно не нравится. И да, мне не нравится твоя социальная активность! И то, что ты там пишешь!       - Ты же сказал, что не проверяешь социальные сети! – Изабелла удивилась, и ее брови подпрыгнули выше. – Неужели что-то поменялось?       - Я лично даже не притронусь к этим вашим молодежным забавам, - Рокфор покачал головой и почесал бороду, - На моей взгляд это невероятно глупо, демонстрировать всем свою личную жизнь. А вот моя разведка, естественно, ведет наблюдение. И за социальными сетями в том числе.       - Это бесчестно! Тем более, подключать разведку! – девушка вспыхнула, в обвинительном тоне указав голопланшетом на отца. – Социальные сети это будущее! И место свободного обмена информацией!       - Если не учитывать тот момент, что сервера всех социальных сетей Рейнсвальда находятся под прямым курированием королевской разведки, - ухмыльнулся Райсор и снова глотнул из бокала. – И я уже не раз слышал при дворе недовольство, что это сегмент инфоканалов растет необычайно быстро, мониторинг начинает требовать больших вложений. Свободный обмен информацией в иноформационной сети был заявлен уже давно. И даже структуры разведки моего герцогства отмечают, что чем обмен свободнее, тем легче его мониторить.       - Это заговор! Вот так это и называется! – Изабелла была настолько этим возмущена, что даже забыла, зачем пришла изначально.       - Нет, вовсе не заговор, - Райсор пожал плечами и посмотрел на барона. Тот только вздохнул и отмахнулся, позволяя продолжить. – Заговор складывается в рамках уже работающей системы. А здесь система была построена в соответствии с таким планом. И я даже знаю, что есть люди в королевстве, которые всю жизнь посвящают этим сетям. Буквально работают на систему.       - Мы живем в таком мире, так что давайте не будем об этом, - Рокфор решил прервать этот спор, который мог затянуться надолго. – Господин герцог, давайте вернемся к нашему обсуждению… И, думаю, Изабелла, эти вопросы не настолько тебе интересны, чтобы их выслушивать…       - Будете снова обсуждать власть над миром? – девушка театрально вздохнула. – Тогда я выполню, зачем пришла, и сразу же вас покину. У меня вопрос к Райсору…       - Ко мне? – герцог искренне удивился. – Госпожа, я весь во внимании, но позвольте, раз уж мы вернулись к теме нашего разговора… Господин барон, барон Тристанский просил передать извинения, что не прибыл к вам сразу, у него какие-то важные переговоры, так что он остался на корабле, но готов в ближайшее время присоединиться…       - Эдвард здесь? – теперь уже настала очередь Рокфора удивляться. – Но мне ничего не передавали о прибытии его корабля…       - Он прибыл со мной. Я успел все же перехватить его около столичного собора, и мы весьма конструктивно поговорили на борту. Я надеюсь, вы простите меня, что не успел сообщить сразу…       - Барон Тристанский? – Изабелла даже присела на подлокотник дивана, но, заметив строгий взгляд отца, тут же исправилась и пересела на сам диван, как и подобает по правилам приличия. – Неужели он тоже здесь? У меня к нему тоже есть пара вопросов!       - Это просто отлично! – Рокфор хлопнул в ладоши, - а то я уже начал переживать, что не смогу его увидеть до самого королевского турнира!       - Эдвард собрался участвовать в турнире? – Райсор приподнял бровь, но потом пожал плечами. – С другой стороны, ничего удивительно в этом нет. Это отличный повод лишний раз напомнить о себе. Ну и не говоря о том, что он весьма сносный фехтовальщик…       - Райсор, а ты сам собрался выступать на турнире? – поинтересовался карийский барон. – Или решишь оставить это другим, а сам будешь блистать на трибуне… в окружении прекрасных дам?       - Отец! – Изабелла возмутилась, покраснев от такого намека даже сильнее самого Райсора, к которому все и адресовалось. – И потом вы, после таких слов, мне напоминаете о приличиях!       - Я не горю желанием выходить на турнирное поле. – Герцог только пожал плечами. – Несмотря на воинскую подготовку и тренировки, я все еще сомневаюсь, что махать клинком перед противником доставляет мне удовольствие. Здесь нужен совсем другой склад ума, а мне действительно больше импонирует место на трибунах, где внимание прекрасного пола намного ближе.       - Райсор! – Изабелла бросила разозленный взгляд и в его сторону. – Хватит вести себя так, словно ты какой-то наемник из дурацкой истории! Тебе это не идет!       - Принцесса, сердечная моя подруга, позвольте мне хоть на несколько минут забыть о том, кем я должен быть, и попытаться расслабиться. Даже дворянам это иногда необходимо, - Райсор приподнял бокал, словно в знак тоста, и улыбнулся. – Мне казалось, вы уже успели привыкнуть к таким изменениям в поведении после традиций столицы…       - Возможно, - девушка поправила складки платья, все еще буравя Райсора недовольным взглядом. – И все же нельзя сказать, что одобряю подобные разговоры.       - Это всего лишь небольшое отвлечение от нашей темы, - Рокфор посмотрел на дочь, а потом вернулся взглядом к Райсору. – Эдвард уже сообщил мне, что будет участвовать в турнире, но я не был бы уверен, будто это из одного лишь желания показать свои таланты. Впрочем, и без меня ты должен это понимать.       - Тем более вам также следует увидеть нашего общего друга до того, как он решит действовать самостоятельно, - Райсор только руками развел. – Он может повлиять на судьбу «Сакрала», а без него, простите, проект можно закрывать хоть сейчас.       - И нам обязательно следует обсудить, какие изменения будут внесены в проект, - Рокфор еще раз посмотрел на Изабеллу, а потом повернулся к своему гостю. – Надеюсь, мне не следует напоминать, сколько средств моего феода было вложено в этот проект. И да, Изабелла…       - Да? – девушка захлопала глазами.       - Если уж барон Тристанский посетит нас, то, возможно, тебе стоит выглядеть более официально. Все же отношения у вас не столь дружественные, как с герцогом. И виделись лично вы в последний раз довольно давно.       - Ой… Да! – девушка подскочила, словно ее укололи, - эти все правила… Райсор, тогда я еще вернусь с вопросами!       - Как вам будет угодно, принцесса! – Райсор кивнул, и потом повернулся к карийскому барону, - Господин, раз уж у нас так совпало, то я все же не буду выносить окончательного решения без Эдварда. Отложим это, тем более, он обещал не задерживаться надолго. Но так и быть, некоторые моменты я вам все же расскажу заранее…       Беседа могла и затянуться. Тем более Райсор уже давно не был в Карийском замке, то сам занятый делами, то сам Рокфор оказывался в отъезде. Одной из сложностей жизни дворян оставалась необходимость порой оказываться в нескольких местах сразу, и немалую часть общения приходилось перекладывать на средства дальней связи. Потому и увидится вживую даже с хорошими знакомыми получалось далеко не всегда. А оказавшись все же в одном помещении, они могли часами обсуждать новости и слухи со всего королевства, иногда действительно важные, а иногда имевшие не большее значение, чем небольшое развлечение. Однако в этот раз между бароном и герцогом решались вопросы, способные отразиться на всей внутренней политике королевства.       Как оказалось, герцог собирался изменить планы экспедиции после новых оценок будущих возможностей «Сакрала». Этот проект был удивителен во многом еще и тем, никто до сих пор не мог указать точные его возможности по окончании строительства. Переданные технологии Реструкторов во многом оставались неизученными, и их возможности определялись и уточнялись уже по ходу строительства. Как оказалось, первоначально ожидаемые результаты во много раз занижены, а нуль-реактор действительно обещал кораблю практически безграничные возможности. Поэтому с каждым новым этапом ожидания от «Сакрала» росли, а вместе с ними росли и амбиции самого Райсора. Герцогу уже мало было закладки колонии на одном из отдаленных островов для демонстрации.       Райсор Камский, получив новые расчеты будущих мощностей «Сакрала», решил, что теперь будет недостаточно даже колонизировать целый остров. Нуль-реактор и система преобразования энергии в материю позволяли не просто создавать новые города. Он понял, что подобная сила способна строить целые цивилизации, которые могут существовать полностью самостоятельно. И его новые планы на экспедицию стали еще амбициознее.       Теперь герцог хотел отправить «Сакрал» далеко за пределы королевства, дальше освоенных и изученных земель, на окраину сектора, опираясь только на старые и давно не обновляемые карты. Там оставались отмеченными большие острова и высокие нагорья Поверхности, богатые ресурсами и даже с каким-то местным населением. Во всяком случае, именно в таком виде они были три тысячи лет назад, когда там последний раз появлялись разведчики Королевской Картографической Академии. Что там происходило ныне, в Рейнсвальде не мог сказать точно никто, только торговцы приносили истории о диких землях без единого огонька цивилизации, где правит тьма и дикость. И именно туда Райсор хотел направить «Сакрал», как только он будет спущен со стапелей и приведен в полную готовность.       Рокфор был крайне удивлен таким решением Райсора и все еще не понимал тех причин, какие им руководили. Такая колония могла стать скорее проблемой для Рейнсвальда, чем выгодным вложением средств и ресурсов, как предполагалось. Слишком растянутый и опасный маршрут, чтобы по нему продолжали безопасно курсировать транспорты, и сам «Сакрал», стоивший таких средств и усилий, оказался бы слишком далеко, чтобы сохранять уверенность в его возвращении. Однако, в случае успеха, эта экспедиция могла создать не просто новую колонию королевства. Она сразу могла заложить новый феод или даже целое вассальное королевство, способное принести в казну огромные прибыли и открыть для Рейнсвальда территории и рынки, недостижимые прежде. Амбициозный и во многом ни на чем не основанный план, что для Райсора вполне характерно. Однако карийский барон не стремился к столь необоснованным проектам.       - Это хорошо звучит только на словах, но, Райсор, ты думал о том, какие проблемы возникнут на пути реализации таких замыслов? Я даже не говорю о том, сколько придется уговаривать спонсоров не забирать свои вложения и даже больше, продолжать вкладываться и дальше. Только представь, насколько рискованно и неоправданно закладывать колонию так далеко. Это даст местным властям слишком много независимости, и тогда страшно даже представить, к каким последствиям могут привести такие решения в дальнейшем…       - За такими кораблями будущее, - ответил Райсор. – «Сакрал» лишь первый в своей ветке, а колония нужна лишь для того, чтобы как можно быстрее окупить постройку второго корабля. Если мы сможем создать хотя бы небольшой флот таких колонизаторов, то Рейнсвальд сможет легко и быстро подчинить себе все пустоши и на Поверхности, и на небесных островах. Мы сможем легко и быстро зажигать новые огни цивилизации в этом черном небе! Мы сможем не сражаться за будущее, а создавать его!       - Это все еще одни слова… - барон покачал головой.       - А кроме слов и недостроенного «Сакрала» у меня ничего больше и нет, - герцог развел руками, а потом залпом осушил бокал. – Однако, когда «Сакрал» взлетит, то все изменится. Это будет лучший корабль из всех возможных, а его ресурсы будут ничем не ограничены. Только представьте, что мы сможем сделать тогда? И неужели одной колонии на фронтире будет достаточно? Это будет пустая трата подобного корабля! Ему нужно большее!       - А королевству нужно, чтобы каждый выполнял свою роль. Райсор, ты гениальный корабел, я даже не пытаюсь с этим спорить, но твои грандиозные планы порой часто превосходят реальность. Королевство уже не одну тысячу лет успешно растет и развивается. Посмотри даже, каких успехов мы добились, если сравнить с тем, что было каких-то три или четыре поколения назад! Ты уверен, что стоит менять такой устоявшийся ход вещей ради туманных мечтаний?       - Такими туманными мечтами Рейнсвальд когда-то и был заложен, - сухо ответил Райсор, укротив свой энтузиазм. – Но ваше мнение, барон, я обязательно запомню и учту при дальнейшем планировании…       - Уже это радует… – Рокфор кивнул, но остановился на середине фразы, поскольку к нему подошел из личных адъютантов. Поклонившись, киборг сообщил, что пришел запрос на визит от тристанского барона.       - Вот и Эдвард, - Райсор усмехнулся и потянулся за бутылкой, чтобы плеснуть себе еще немного. – Слава Небесам, что его действительно не пришлось долго ждать…