Пустой мир. Книга 1. Темные небеса.

Я — тень от чьей-то тени...

Мария Цветаева

      Алионская туманность, огромное газо-пылевое скопление, растянувшееся на несколько десятков парсеков, находилось далеко за пределами границ королевства, занимая не менее половины субсектора Алион-Бета с неофициальным названием «Черная дыра». Пространство туманности считалась опасным и негостеприимным местом, где неопытным капитанам не следовало появляться. Пылевые и газовые облака, собиравшиеся вокруг растянутых гравитационных аномалий со слабой, но необычайно далеко раскинувшейся зоной притяжения, формировали настоящую ловушку из запутанных пространственных течений, астероидных полей, аномалий и электромагнитных вихрей. Среди самых плотных облаков пыли и газов по своим запутанным орбитам вращались небольшие острова, бывшие, как считалось, обломками более древних и крупных образований, когда-то расколовшихся или столкнувшихся здесь. Произошедшая сотни тысяч лет назад катастрофа породила множество астероидов и всевозможных обломков, слишком крупных, чтобы представлять их просто летающими в Небесах камнями, но и слишком мелких, чтобы называться настоящими островами.       Даже опытный навигатор мог легко ошибиться, прокладывая путь среди астероидных полей, где глохли локаторы и искажались радиосигналы.       Там корабли медленно и осторожно продвигались вперед, прощупывая Пространство сканерами ближнего действия и выпущенными зондами разведки. Поднятые дефлекторные щиты, загруженные на полную мощность, сжигали небольшие астероиды, а залпы зенитных орудий отталкивали слишком крупные.       Легкий фрегат «Кольца Набиса», когда-то принадлежавший какому-то Небесами забытому анклаву, захваченному силами Гористарского графства, был изначально списан как устаревший, но затем вновь возвращен в строй, модернизирован и обновлен, после чего продан компании «Вишейнт». На пятом году службы в составе частного флота «Кольца Набиса» был потерян, захваченный на абордаж пиратами, когда попался в расставленную ловушку возле одной из точек перехода в прыжковый режим. Дальше его следы пропадали. Никто не знал, что захваченный фрегат был отбуксирован в одну из вольных гаваней в недрах Алионской туманности, где его перепродали местному разбойничьему клану, снова перестроили и выпустили со старым названием охотиться на тяжело нагруженных торговцев, проходивших через маршруты субсектора. Там он и был захвачен людьми Калгера Энистона, нанятого тогда в качестве охранников одним из торговых караванов. И теперь снова этот корабль возвращался в Алионскую туманность с Респиром Росским на борту.       Среди астероидов и газовых туманностей наконец-то стал различим световой маяк гавани, расположившейся на изломанных и неровных склонах обломка, который с большой натяжкой можно было назвать маленьким островом. Глыба камня, изрезанная глубокими ущельями, высокими горными хребтами и долинами, усеянными острыми скалами высотой до двух километров, абсолютно безжизненна и лишена каких-либо полезных ископаемых. Слишком маленький, этот обломок не имел собственной атмосферы и хоть сколько-то значимого гравитационного поля, и не представлял никакой ценности, кроме своего относительно удачного расположения в стабильном участке туманностей. Из-за этой единственной причины на его склонах и выросла целая вольная гавань, бессистемно разросшаяся среди скал и гор.       Пиратские кланы, гильдии наемников и искателей приключений, вольные поселенцы, беженцы и осевшие кочевники, добиравшиеся до этих мест самыми различными путями, построили целые кварталы прямо под открытым небом, державшиеся на вбитых в скалы сваях и опорных столбах. Невысокие здания с толстыми наклонными стенами и узкими, больше напоминавшими бойницы, окнами, выглядели словно бункера, облепившие поверхность обломка. Среди них поднимались уже высотные сооружения гильдий и жилые модули, несравнимые с теми, какие можно увидеть в городах крупных государств, но считавшиеся высокими по местным меркам.       Большая часть зданий и построек гавани выстроена из частей старых кораблей, отслуживших свой срок и превратившихся теперь в гигантские груды металла, облепленные небольшими зданиями, куполами и грубо встроенными жилыми модулями. И прямо из городской застройки далеко вперед, в открытое Пространство, уходили длинные корабельные причалы, завершавшиеся башнями комплексной защиты или небольшими фортами нелогичной компоновки.       - Нас заметили. – Сообщил капитан корабля, один из ближайших друзей Калгера, старый военный офицер, дезертировавший со службы, Лукас Корнт. Выглядел он едва ли не выразительнее всех на этом борту. Правая часть лица была полностью искусственной, когда-то закрытой синтетической кожей. После меткого попадания вся маскировка выгорела, оставив только небольшие клочья на металле, и теперь наружу торчали многочисленные подвижные части электронных мышц и тонких контурных пластинок. Вместо левой руки стоял кибернетических протез с десятком пальцев, а в качестве формы он носил легкую броню из графитовой ткани и длиннополый кафтан из темно-синей ткани, расшитой золотой и алой вязью. – И уже успели отсканировать, если верить датчикам. Операторы сейчас обмениваются идентификационными кодами. Забавно, но раньше такого не было. Пропускали всех, кто только есть, никаких проверок.       - Странно, что здесь вообще все еще кто-то жив. – Респир только разочарованно покачал головой. – Давно уже им следовало получить какую-нибудь проблему в виде налетевших грабителей. Тем более, тут есть, чем поживиться. Разрешение на стыковку получено? Или там диспетчерская служба на такие мелочи, вроде разрешений, не разменивается?       - Подлетим ближе и посмотрим. – Капитан пожал плечами. – Вы, господин барон, не волнуйтесь. Это вольный порт, тут все всегда через одно место делается, а всем лень брать дело в свои руки и нормально настраивать. Пока хоть как-то работает, всем по барабану. Вот вообще перестанет работать, тогда, может, кто-то шевелиться и начнет. Привыкайте, это не королевские земли.       - Просто замечательно. – Респир тяжело вздохнул и сложил руки за спиной, разглядывая на обзорных экранах капитанского мостика, как проявлялось трехмерное изображение колонии, выстраиваемое по данным сканеров. Нагромождение построек и хаотичная структура не производили на выходца из Рейнсвальда никакого впечатления, кроме раздражения. Однако количество кораблей у причалов и дрейфовавших поблизости, ему нравилось. Именно сюда в настоящее время перебазировался его небольшой флот, собранный из наемников и пиратских капитанов, согласившихся выполнять приказы рейнсвальдского дворянина. Пока они получали регулярное жалование, многие экипажи предпочитали прожигать свою жизнь в местных кабаках и увеселительных домах, но некоторые, особенно резвые, все равно отправлялись в набеги на ближайшие торговые пути, тратя боеприпасы, получая повреждение и привозя все новые списки потерь. Конечно, все это с лихвой покрывали привозимые награбленные товары и ценности, но Респир все равно оставался недоволен. Ему требовалось, чтобы до начала активных действий все сидели смирно на их оперативной базе и никуда не вылезали, но усмирить пиратскую вольницу задача намного сложнее, чем купить их верность. И теперь он решил все же самолично проверить, как поживают его наемники.       «Кольца Набиса» пролетел мимо небольшой воздушной крепости, защищавшей подходы к гавани. Судя по опалинам и рытвинам на ее стенах, некоторые из которых выглядели довольно свежими, бои вблизи порта не были такой уж редкостью. Установленные дальнобойные орудия и скорострельные зенитные пушки башен крепости следили за проходившим мимо кораблем, медленно разворачиваясь в бронированных колпаках. Обмен идентификационными кодами завершился, все разрешения получены, но артиллеристы не торопились принимать все на веру, ожидая от экипажа нового корабля любых глупостей.       Причалы гавани были заняты практически полностью небольшими кораблями всевозможных форм и размеров, старыми и новыми, уже потрепанными и ржавыми или же еще сверкавшими в свете прожекторов свежей краской. Транспорты и боевые корабли, перестроенные грузовозы или же собранные из разных частей на местных верфях, не подходящие ни под одну классификацию – места хватало для всех. Большинству местных жителей вообще все равно, как выглядит корабль, если он выполняет свои задачи.       Из диспетчерской корабль направили к еще свободному шлюзу, где можно было состыковаться. Оставшегося пространства как раз хватало, чтобы фрегат подошел к причалу без слишком сложных маневров.       - Отличная позиция, - заметил Респир, оглядываясь на обзорные экраны капитанского мостика, куда в эти минуты выводились картинки с камер внешнего наблюдения. И перед самим фрегатом, и прямо позади него стояли еще корабли, в случае необходимости быстро убраться представлявшие серьезные препятствия. – Если нас захотят поджарить с дистанции, то ничего даже сделать не сможем.       - Не стоит так уж все время думать о плохом. – Капитан Корнт был слишком занят проверкой поступивших от операторов докладов о текущем состоянии судна. Остановка здесь обещала время для профилактического ремонта и закупки запасных частей, которые фрегату необходимы. – Здесь слишком много наших, чтобы беспокоиться о подобном. Как в воздухе, так и на земле. Попробуйте хотя бы раз не думать о плохом и просто отвлечься…       - Отвлечься? Сейчас? Когда у нас появилось действительно стоящее дело? - Респир отрицательно покачал головой, спускаясь с капитанской надстройки. – Нет, на это нет времени. И так уже слишком долго впустую тратим ресурсы на просиживание здесь штанов. Пора немного поработать!       «Добро пожаловать» - гласила вывеска, простреленная в нескольких местах, но все еще висевшая под потолком центрального коридора причала. Словно в подтверждение добропорядочности местных жителей, прямо под ней болталась пара повешенных. Трупы уже успели сгнить и высохнуть, оставшись в одних драных лохмотьях, так что на толпу внизу скалились безглазые черепа с раскрытыми челюстями. Респир козырнул трупам кончиками пальцев и направился дальше, в город.       Здесь не было ни служб безопасности, ни контрольно-пропускных пунктов. Ничего из того, что должно разделять портовую зону от городских кварталов в любом нормальном порту. Районы гавани и портовых доков с длинными рядами складов и технических построек незаметно переходили в торговые и жилые кварталы, бедные, но бурлящие жизнью. Здесь можно встретить кого угодно, и среди местных жителей хватало всевозможных мутантов и гибридов, которых уже нельзя относить ни к одной известной расе. На узких улочках, вившихся среди металлических и каменных стен, слежались груды мусора, в которых возилась детвора и крысы, яркие неоновые рекламы рябили в глазах, а прохожие оборачивались при виде рейнсвальдского мундира. Здесь было слишком много таких, кто уже заочно приговорен к смерти не только в пределах королевства, но и других соседних государствах. Вид мундира сразу заставлял вспомнить о «законниках», каких здесь не слишком любили, и рефлекторно хвататься за пистолет.       Респира они не беспокоили. Появлялся он в подобных местах уже не впервые и не считал, что должен хоть как-то скрывать свое присутствие. Не стоило тешиться иллюзиями, будто агенты рейнсвальдской разведки не смогут его найти, переоденься он в другую одежду. Эти глупые игры в шпионов больше годились для искателей приключений с их слишком легким подходом к жизни, словно старавшихся не столько жить, сколько развлекаться. А Респира больше занимали другие дела.       Герцог пошел указанным в переписке маршрутом, расталкивая мешавшихся на пути прохожих, не торопившихся убраться в сторону. Некоторые с руганью хватались за оружие, но, увидев следовавших за герцогом охранников, отводили взгляд. Шесть хорошо вооруженных бойцов с длинноствольными рельсовыми пулеметами, которые даже не старались скрывать под одеждой, выглядели серьезной угрозой. И было здесь уже немало таких, которые уже успели прослышать про эксцентричного и вспыльчивого дворянина с Рейнсвальда. После того, как люди герцога устроили настоящую бойню на улицах, сцепившись с кланом Сияющих мечей и вырезав их всех до последнего просто потому, что один из их бойцов оскорбил имя герцога, с ним старались не спорить. Пусть лучше идет своей дорогой.       Респир перешел широкую улицу, считавшуюся одной из центральных, представлявшую собой старый транспортный канал какого-то крупного корабля с разобранными линиями монорельсов и транспортных погрузчиков. От них остались только металлические балки, торчавшие из растрескавшихся плит и старые шпалы от магнитных путей. Стены тоннеля теперь были облеплены рекламой и разрисованы местной шпаной, а по обе стороны тянулись всевозможные ларьки и собранные из мусора небольшие склады. Одна из торговых улиц квартала, где и оседали деньги тех, кто не горел желанием уходить слишком далеко от портовой зоны. Респир не обратил внимание на происходившее вокруг и вечную суету на дорогах, сразу направившись к большому и добротному зданию на противоположной стороне.       Постоялый двор «Старое солнце», когда-то открытый бывшим пиратом, ушедшим в добровольную отставку и решившим все-таки осесть на одном месте и попытаться зажить нормальной жизнью. Массивное здание в четыре этажа, сложенное из бетонных плит и старых частей корабельной брони выглядело внушительно даже несмотря на распахнутые двери и пару слишком пьяных клиентов, пытавшихся усидеть на ступеньках и не завалиться набок. Одного из них Респир отпихнул ногой, поднимаясь ко входу. Вышибала, больше всего напоминавший полуорка с лысой головой и рваными ушами, подпиравший дверной косяк, смерил герцога взглядом, но не стал ничего предпренимать. Кивнув, гибрид отступил в сторону, давая пройти, но Респир жестом остановил свою охрану, велев всем дожидаться его возвращения снаружи. Так что в зал он вошел уже в одиночестве, вдыхая уже привычные для таких мест запахи крепкого алкоголя и ароматических добавок, подброшенных в большой камин у дальней стены. В этом месте, несмотря на все, герцог чувствовал себя спокойнее, чем даже в залах родного замка.       В «Старом Солнце» было нечто вроде точки сбора, где его дожидались самые преданные и надежные из подчиненных, собиравшиеся в ожидании момента, когда будет отдан приказ поднимать всех.        - На два пальца, - велел Респир, остановившись около барной стойки, за которой с меланхолическим видом протирал бокалы сам владелец заведения.       Старый пират, никогда не показывавший своего лица из-под жесткой маски противогаза с круглыми желтыми визорами, больше напоминавшей угловатый шлем грубой сборки, только кивнул и что-то неразборчиво пробурчал в ответ. В последнее время его модулятор голоса барахлил, и чем дальше, тем сильнее это становилось заметно. Отвернувшись к стойке с бутылками, он уже через мгновение выставил перед герцогом высокий и узкий стакан, рядом поставив бутылку с мутным содержимым и без какой-либо этикетки. Убедившись, что клиента устраивает этот выбор, он вытащил пробку и налил пенившейся жидкости, после подпалив пену зажигалкой. Вспыхнул зеленоватый огонек, который бармен потушил пару секунд спустя, прикрыв бокал ладонью. А потом уже стакан оказался в руке герцога.       - Что сейчас с моими капитанами? – сделав большой глоток, Респир отставил бокал в сторону и оценивающе посмотрел на зал. В такое время суток здесь много народа, но вели себя довольно тихо. В заведении не принято палить в потолок или раскидывать столы со стульями из-за любой мелочи. Любого, кто с такими правилами не согласен, моментально выволакивали наружу вышибалы, доступно объясняя кулаками, что изображать из себя главного не стоит.       - Двое прямо сейчас в рейде. Отправились примерно неделю назад. Трое больше заняты своими кораблями и экипажами, которые тут от скуки уже готовы саму гавань взрывать. Сюда редко показываются. Остальные здесь. Пьют, транжирят деньги и играют на ставках. Весело проводят время. Но скучают. Это да. – Бармен говорил глубоким и хрипучим голосом, иногда проглатывая отдельные окончания, а некоторые звуки пропадали в помехах. Он пожал плечами. – Люди скучают, герцог. А скука и оружие в одном помещении – страшная смесь. Поверьте старику.       - Скучать больше и не придется. – Респир все также внимательно вглядывался в зал. Знакомых ему лиц тут было немного, но посреди дня это и не удивительно. Никто не мог удержать вольных пиратских капитанов на одном месте. Большая часть пропадала в городе, находя себе развлечения по вкусу.       - Кто-нибудь интересный появлялся?       - Был один. Вас искал. – Бармен тоже налил себе в стакан того же, что и герцогу, только не стал поджигать, а выпил сразу же, довольно охнув. – Весьма необычная персона. Я навел по нему справки, он вполне подходит к вашим требованиям, но на вашем месте воздержался бы иметь дела с таким человеком.       - Кто он? – Респиру стало интересно.       - Хеинрир Олст. Вольный пират, ни к одной гильдии не принадлежит и не горит желанием вступать в их ряды. Хотя, если верить тем слухам, что о нем ходят, даже богатейшие из гильдий были бы весьма рады увидеть такого человека в своих рядах. С другой стороны, о нем говорят как о настоящем мяснике и убийце. Мало кто захочет увидеть его корабль на встречном курсе. Его люди жгут и режут всех, до кого только могут дотянуться. Ни пленных, ни заложников, ни выкупов. Только трупы. И, между нами… Олст не из тех людей, кто просто убивает. Этот человек чистой воды садист. Все, как вам нравится…       - Он действительно искал меня? Зачем?       - А вы думаете, о вас никто не знает? Слухи по Известному Пространству расходятся намного быстрее кораблей. Особенно, если речь идет о том, кто готов платить пирату за верность, а не за риск собственной шеей ради весьма отстраненных целей. Никто не мог рассказать о том, что Хеинрир не держит слово. А вам ведь такое важно, потому и рассказываю о нем.       - Где он сейчас? – Респир сделал еще один большой глоток и поморщился, только теперь решив посмотреть, что же у него в бокале. Удивленно приподняв брови, он покачал головой, после чего снова сделал глоток.       - Где-то здесь должен быть. Его корабль «Месть богини» так и стоит у причала, никуда не делся. Наверняка еще сюда заглянет.       - Любопытно будет посмотреть на него вживую. Сообщи, если этот Хеинрир снова появиться. А я… - герцог оставил бокал и вытащил свой коммуникатор, разослав всем капитанам сообщение о вызове. – А я пока займусь делами.       Настало время действовать. На вызов собрались практически все капитаны, нанятые Респиром, и в постоялом дворе для их собрания выделили даже отдельный небольшой зал, откуда вытащили практически всю мебель, оставив только три стола и лавки, чтобы можно было сесть. Там Респир развернул голографические карты маршрутов, плотоядно облизнувшись.       Здесь было все. Время поставок, количество кораблей, маршруты и указания примерного времени выхода в реальное пространство на нестабильных участках. Все, чтобы наносить быстрые удары и тут же безнаказанно отступать. Это уже были не просто отдельные точечные удары, способные, в лучшем случае, просто заставить зверя вздрогнуть. Тут можно бить по его самым уязвимым точкам, заставив если не упасть, то встать на колени.       - Если не это наш шанс, то я вообще не знаю, что может быть шансом для наших ожиданий. – Произнес герцог, демонстрируя остальным полученные от графа сведения. – Эти корабли перевозят не какие-то слитки металла или баллоны с помоями. В их трюмах боевая техника и снаряжение, боеприпасы и вооружение. Этого достаточно, чтобы снарядить целую армию. И если мы будем действовать правильно, то все это может достаться нам без особых усилий. Нужно только точно организовать наши действия…       Респир не любил долгие обсуждения, он не был из того типа людей, которые готовы прислушиваться к чужому мнению, чтобы критически взглянуть на собственные решения. Уверенный в собственных силах, он только раздавал приказания, направляя подчиненных. С другой стороны, рейнсвальдское обучение не прошло даром, его тактическая мысль соответствовала времени и ситуации. Он отлично знал стандартные стратегии и принципы действия войск королевства и имел все шансы предугадать, как они будут действовать в той или иной ситуации. Герцог представлял, как поведут себя капитаны грузовых конвоев, неожиданно оказавшихся под ударом налетчиков, через сколько времени их сигналы о помощи дойдут до ближайших патрульных эскадр и как долго подкрепления будут идти.       Капитаны тоже буквально рвались со своих мест, почувствовав новое дело. По сравнению с тем, чем они раньше занимались, обещанная компания сулила невиданные никогда ранее выгоды. Уставшие и засидевшиеся на одном месте, они готовы уже были на какие угодно задания или же вообще уже собираясь отказаться от данных ранее обещаний. А теперь, почуяв невиданную ранее добычу, радостно приветствовали слова герцога.       - Мы нанесем первый удар. – Закончил Респир, когда последние команды были отданы, и каждый из капитанов получил свою мишень. – Тристанский баронат не знает о наших планах, и не успеет о них узнать. Отправляйтесь прямо сейчас и выполните то, ради чего вообще сюда пришли. Этим ударом мы подрубим силы одного из сильнейших феодов королевства, но не остановимся и будем рубить то тех пор, пока от Кенингхорма не останется ничего, кроме дымящихся развалин!       Последние его слова прозвучали под громкий тост капитанов, поднявших кружки к потолку и в полный голос обещавших Рейнсвальду, его столице и самому королю страшнейшие из небесных кар. Первый и последний тост, после которого начиналась работа по сбору экипажей и подготовке кораблей к старту. Большинство из них только и ждало команды на взлет, уже загруженные и снаряженные, но все равно требовались последние проверки и подтверждения готовности. С этим Респир был строг и заставлял своих подчиненных привыкать к такому же. Обычно на пиратских кораблях о дисциплине имели весьма посредственное представление, и большая часть экипажа, состоявшая из солдат абордажных команд, не горела желанием подчиняться не то, что непосредственным командирам, но и кому-либо еще со стороны. С появлением герцога ситуация изменилась в лучшую сторону, но сильно во внутренние дела экипажа он не ввязывался, удовлетворенный уже тем, что они оставались достаточно исполнительны для выполнения его приказы. Если нужна была предстартовая проверка, ее все же требовалось провести, даже если никто больше не видел нужды в подобной трате времени.       - Вы не собираетесь лететь со всеми? – поинтересовался один из капитанов у Респира, все так же стоявшего перед голограммной картой, пока остальные расходились, покидая зал. По сравнению с рейнсвальдским мундиром снаряжение вольного пирата выглядело слишком блеклым и грязным, но куда более надежным и проверенным временем и действием. Засунув большие пальцы рук под широкий поясной ремень, капитан остановился возле герцога, пытаясь предугадать его реакцию по глазам. – Добыча обещается знатная, а чем больше кораблей, тем больше увезем…       - Нет, господин Деллюреин, я с вами не полечу. У меня еще здесь остались дела. – Респир отрицательно покачал головой. – Надо решить пару задач, которые пойдут на благо всего нашего общего дела. Не волнуйтесь. Добычи и так хватит и для вас, и для ваших людей.       - Для вас она такого значения не имеет? Хотите большего?       - Кажется, я уже заявил, чего хочу. – Голос Респира стал тверже, в нем проскользнули узнаваемые нотки металла, и пират отступил, понимающе кивнув головой. Не сказав больше ни слова, капитан направился к выходу вслед за остальными. Герцог некоторое время еще оставался в одиночестве, разглядывая тристанские маршруты поставок и раздумывая, сколько же пиратских кораблей смогут вернуться после первого налета, и в итоге решив, что такие рассуждения только отвлекают, потянулся за коммуникатором.       Пиратские гавани Алионской туманности были удобны не только тем, что там можно прятать целый пиратский флот, не вызывая ни у кого подозрений, но и встречаться с нужными людьми практически в полной уверенности, что разговор не выйдет за пределы их небольшой комнаты.       Связной подключился к каналу после первого же сообщения, через несколько минут прислав ответ с информацией, где и как будет происходить встреча. Респир дважды перечитал содержание текста, после чего раздраженно сплюнул. Невольничий рынок.       Рейнсвальд был государством противоречий, в котором тесно смешались древние традиции и современные веяния, а жесткие и консервативные религиозные догмы существовали вместе с передовой творческой и философской мыслью. Однако в нем всегда оставались правила, не подразумевавшие никаких балансировок и игры терминов. Одним из таких был запрет на работорговлю. В государстве, где на нижних уровнях циклопических городов люди поколениями проживали в закрытых ярусах, порой даже забывая, как выглядят ярко освещенные и просторные улицы верхних уровней, а человеческая жизнь нередко нивелировалась до безликого винтика всего механизма промышленности, открытое рабство, прямая принадлежность одного человека другому, считалось тяжелым преступлением. Каждый имел личную свободу и шанс на то, чтобы изменить свою жизнь. Даже самый несчастный из бедняков с нижних уровней мог подняться выше по ступенькам общественной пирамиды, приложив усилия и все свои таланты. Рейнсвальд никогда не соглашался признать одного человека полной собственностью другого. Это вело к развращению, к стагнации и, что следовало в итоге – к падению, бесславному и позорному.       Феодалы впитывали эти установки с раннего детства, получая их вместе со всем остальным процессом обучения и подготовки. Стать рабовладельцем было не только незаконно, но и бесчестно, такой феодал уже не мог носить свой прежний титул, а корона отвернулась бы от него.       Респира не столько заботили законы королевства или угроза наказания, сколько та суть рабства, которая смотрела на него с другой стороны клетки. Отчаяние и сломленная воля, покорность судьбе и безмолвное подчинение чужим прихотям – все это настолько противоречило его собственным принципам, что больше рабовладельцев омерзение у него вызывали сами рабы, которых уже и полноценными людьми назвать нельзя. Пародии на человека, безвольные игрушки, в которых не осталось ничего, что можно защищать. Даже просто видеть их было противно.       В диких землях за пределами границ королевства законов порой не было вообще, а торговля живым товаром считалась прибыльным и выгодным делом. Бесплатная рабочая сила с минимальными вложениями и легко заменяемая – отличный способ удешевить производство и не тратить лишние деньги на закупку дорогостоящего оборудования, роботов и постоянные затраты по их содержанию. Рабы всегда были нужны в шахтах и на опасном производстве, куда и уходила большая часть партий, привозимых на невольничьи рынки. И, конечно же, в подобной вольной гавани останавливались и корабли работорговцев с новыми партиями живого груза, отправлявшегося на продажу.       Невольничий рынок здесь занимал большую площадь в перестроенном трюме древнего сухогруза, с которого давно уже ободрали все, представлявшее хоть какую-то ценность. Теперь это были только большие и гулкие помещения с широкими и высокими коридорами. Под старыми сводами, укрепленными новыми каркасными опорами, теперь стояли ряды клеток, в которых держали не только пленников самых разных рас, но и диких удивительных животных, редких мутантов и искусственно выведенных гибридов. Вонь животного и человеческого пота, экскрементов и дешевых благовоний смешивалась с прочими запахами и висела густым смрадом, с которым не справлялась местная вентиляция, едва успевавшая прогонять воздух. Внутри всегда душно, но количество народа, казалось, не убавлялось совершенно. На невольничьем рынке всегда тесно и шумно, и больше всего народа толпилось у площадок, где рабов показывали живьем, а торг шел в открытую. Не самый выгодный способ продажи, но чаще всего самый быстрый.       Здесь торговали ценными трофеями, считавшимися дорогими или вызывавшими удивления, а в толпе всегда имелось много зевак, просто пришедших сюда поглазеть на те диковинные вещи, которые можно найти в Открытом пространстве.       Респир со своей охраной проталкивался сквозь толпу, проходя мимо клеток с пленниками, жалкими и забитыми, в рваных лохмотьях, порой теснившиеся так плотно, что не могли даже полноценно разогнуться. Многие из них с испугом смотрели на прохожих, не понимая, что происходит. Большинство из них набрали в налетах на поселения Поверхности, где многие даже и не в курсе о большом и опасном мире, их окружавшем. Не смогли отбиться от налетчиков и теперь оказались здесь.       - Десять кредитов за девку! Десять кредитов за девку! – Надрывался на помосте низенький и толстый торгаш с несколькими заплывшими жиром подбородками и огромными глазами, занимавшими большую часть его лица. За его спиной охранник вытолкнул на место для продажи молодую девушку из расы фессов с длинными ушами с кисточками и пушистым хвостом. В толпе сразу раздались крики о повышении цены. Торгаш радостно называл все новые цифры, поднимая пухлую ручонку с четырьмя пальцами и время от времени поглядывая на стоявшего рядом кипритца в легкой боевой броне, сложившего руки на груди и следившего за торгом.       - Всего восемь монет! Восемь монет и это клыкастый парень станет вашей собственностью! Из него получится отличный стражник или же вполне сгодится для тяжелых физических работ! Видите эти мышцы? Впечатляют! – С другой стороны тощий человек в ярком разноцветном костюме с длинной тростью, представляя толпе здоровенного орка в кандалах. На серокожей твари еще даже не зажили следы от ударов электрохлыстами, и держалась она мирно, только сверля покупателей взглядом исподлобья.       Таких площадок здесь было множество, но Респир обращал на них внимание лишь потому, что торговцы порой оказывались слишком громкими, отвлекая герцога от собственных мыслей, а через толпу возле них пробраться иногда даже слишком сложно. Его ждали не здесь, не в главной части рынка, а в закрытых элитных зонах, куда поставляли только лучшие товары, и где можно было избежать всей этой суеты и постоянной толкучки.       Элитные зоны были полностью конфиденциальны, контролировавшие их кланы обеспечивали полную безопасность всем гостям и убеждали, что никто и никогда не сможет узнать, кто и когда прибывал сюда. Для них существовали даже отдельные тоннели из перекрытых корабельных переходов, где теперь развозили на аэромобилях особенно важных гостей, чтобы тех случайно не узнали. Респир же, все так же не видя смысла скрывать свое присутствие, зашел со стороны центрального входа, прямо пройдя через большую часть центральных залов невольничьего рынка.       Внешне двери практически ничем не выделялись снаружи, только вооруженной охраной при входе и боевыми дроидами, строго контролировавшими все подходы. Обычные железные створки старого корабля, отремонтированные и снова запущенные, открывавшиеся только по приказу командира охраны, матерого фесса с кибернетическим глазом и в панцирной броне, вооруженного игольчатым автоматом. Охрану снова приходилось оставлять снаружи.       Стоило только этим дверям закрыться за спиной герцога, как разница сразу становилась значительной. Здесь не было ни толп народа, ни вони от большого количества немытых тел в маленьком пространстве. Все чисто и прилично, словно оказался где-то в небольшом городке на окраинах королевства. Здесь можно даже встретить представителей и других важных сил в секторе, а возможно, даже людей с Рейнсвальда. Не дворян, они так глубоко не забирались, но кого-нибудь из представителей феодалов или их торговых агентов.       Респир даже почувствовав сладковатый запах дорогих благовоний и гул от работавших механизмов улучшенной вентиляции, но опустил маску своего респиратора, скрывая лицо. Одно из принятых здесь допущений, позволявшее не афишировать себя. Респиру это больше требовалось для того, чтобы не выдавать плохо скрываемой гримасы отвращения, никак не проходившей.       Несколько небольших амфитеатров с мягкими сидениями для гостей находились в старых реакторных шахтах, теперь перестроенные под новые нужды. Где-то там, ниже, в скрытых от чужого взгляда помещениях, находились загоны для выставленных на продажу пленников, но наверху взору гостей представала только небольшая подъемная платформа, где на экранах под потолком высвечивались все выставленные на сегодня товары, их описания, котировки и расценки.       Респир, оставивший охрану около входа и оказавшийся в широком коридоре, ярко освещенном неоновыми лампами, задрал голову, пытаясь разобраться, куда именно ему нужно идти дальше, но его внимание отвлек небольшой сервисный дроид. Небольшой, больше похожий на яйцо с голографической картинкой наверху, он довольно быстро плыл над полом на собственном генераторе антигравитации.       - Уважаемый гость, я ваш сопровождающий Д-сто, прошу обращаться ко мне в случае любой необходимости и любых интересующих вопросов. Позвольте узнать причину вашего прибытия сюда, чтобы помочь в ваших поисках. – Дроид говорил быстро, но очень четко и понятно, словно на записи, а на выстроенном голографическом изображении появилось изображение безликого гуманоида, показывавшего руками в разные стороны.       - Пятый зал. В какую сторону? – Только и поинтересовался Респир, еще раз сверившись с сообщением на коммуникаторе.       - Следуйте за мной, уважаемый гость. – Дроид тут же развернулся и полетел дальше по коридору, сначала обогнав человека, но быстро затормозив и пристроившись под его шаг. – Следуйте за мной, уважаемый гость, вам будет показана нужная дверь.       Пятый зал ничем не отличался от остальных. Тот же небольшой полупустой амфитеатр, где на свободных местах устроились гости, больше половины которых также прятали лица под масками. Здесь уже не было громких криков, зазывал и споров о том, какой цены достоин тот или иной товар. Только нажатие небольшой кнопки в случае возникшего интереса, и на экране тут же вспыхивала новая выставленная сумма.       Респир остановился на несколько секунд около дверей, оглядываясь по сторонам в поисках указанного в сообщении человека в полосатом халате. Один такой сидел на верхних уровнях амфитеатра, но человеком его можно было назвать только с большой натяжкой. По всей видимости, одна из многочисленных ветвей мутаций этой расы, ставшей более или менее стабильной, а потому способной к размножению. Невысокий, с длинными обвисшими щеками, носом, больше напоминавшим две дырки на лице, и водянистыми глазами. Он своего лица не скрывал, развалившись в широком кресле и раскинув в стороны излишне длинные и широкие рукава своего халата. Решив пристрелить эту пародию на человека, если все-таки напутал, Респир направился к нему. Человечек засуетился, когда рейнсвальдский дворянин сел рядом, пытаясь вернуться в правильное вертикальное положение, но быстро успокоился.       - Вижу, и вам стал интересен этот экземпляр? Очень любопытный, - тихим, почти что ворчливым голосом поинтересовался человечек, с вниманием глядя на Респира. На платформе в этот момент продавали какую-то рабыню из дикарского племени с почти что лысой головой, где только на затылке осталась длинная туго затянутая коса. Даже несмотря на оставшиеся следы от ударов кнутом, девушка с плохо скрываемой ненавистью исподлобья сверлила взглядом гостей амфитеатра. Начальная цена – восемьсот рейнсвальдских кредитов. Достаточно значительная сумма, чтобы даже у Респира где-то глубоко кольнуло чувство любопытства, что в ней такого особенного, раз со старта дали такую цену.       - Может, не стоит играть в шпионов и сразу сказать, что именно меня и ждете? – Оскалился Респир, приподнимая маску своего респиратора, показав собеседнику лицо. – Или ваши хозяева считают, что если у кого-то хватит возможности скопировать мою внешность, то не сможет узнать пару слов вашего дурацкого кода?       - Респир Росский, - человечек тяжело вздохнул и попытался прикрыть лицо рукой, выражая свое разочарование. – Именно так мне вас и описывали, предупредив, что вполне способны выкинуть какую-то глупость. Вы знаете, что если обмен фразами не будет произнесен по всей форме, то имею жесткие указания вообще не начинать с вами диалог. Вдруг вы действительно притворяетесь…       - Вы можете попытаться. – Герцог одним движением перехватил его руку и выкрутил так, что его собеседник едва не свалился со своего места, тихо застонав сквозь сжатые зубы. Продолжая держать его в таком положении, Респир процедил: - Я не для того продирался сквозь эту толпу беснующихся уродцев, чтобы выслушивать наставления от какого-то лощеного мутанта о том, как себя вести. Так что либо мы сейчас разговариваем, либо твоя жизнь для меня вообще бесполезна!       - Хорошо… - прохрипел человечек, и герцог тут же отпустил его руку, давая вернуться в прежнее положение. Тихо постанывая сквозь зубы и шипя от боли, он снова сел, массируя едва не вывернутый из сустава локоть. – Я вполне готов поверить, что вы Респир Росский. Вряд ли бы кто-то еще стал вести себя подобным образом. А я, как вы уже должны знать, представляю здесь интересы Остезейского Банковского Союза и его высшего правления. Ваши последние связи с моими сюзеренами произвели достойное впечатление, и они весьма заинтересованы в продолжении сотрудничества. Если вы и дальше собираетесь действовать в том же курсе.       - А у ваших сюзеренов есть подозрения по поводу моих дальнейших планов?       - Если бы у них подозрений не было, наш разговор сегодня не состоялся. Остезейский Союз весьма интересуется вашими активными связями с Гористарским графством. Мне было велено сообщить, что это вызывает определенные подозрения касательно ваших прежних заверений.       - Остезейскому Союзу следовало бы меньше засовывать нос в те дела, которые его не касаются. – Респир пожал плечами. – Мои слова остаются прежними. Если Омфей Гористар мешается Остезейскому Союзу, то мне он мешается куда больше. Не знаю, стали ли посвящать такую мелочь, наподобие подставного переговорщика, во все детали нашего соглашения, но я вполне четко дал понять, что мне требуется. И я никогда не говорил, что все будет быстро.       - Да, но теперь ваши связи с Гористарских графством стали теснее, чем когда-либо прежде. А что самое главное, они становятся взаимовыгодными. И таких успехов вы добились не в последнюю очередь из-за тех денег, что вам выделяет Остезейский Союз. Мои сюзерены привыкли подсчитывать прибыли, а не убытки. А вы пока что демонстрируете себя как полностью убыточное вложение средств. От вас нет никаких результатов, но при этом вы просите все новых и новых денежных вливаний. Куда уходят все те средства, что поступают на ваш счет?       - Явно не тебе я буду отчитываться о том, куда трачу деньги. – Респир смерил своего собеседника ледяным взглядом. – Еще не хватало, чтобы такой вот карлик меня отчитывал. Так и передай своим хозяевам, что если у них возникло желание меня проверить, то пусть приезжают сами, тогда и будем разговаривать. А такой вот допрос дело такое же пустое, как и их попытки решить все проблемы подковерной возней, пока король не видит. Хотите свернуть Гористарский феод таким образом? Флаг вам в руки, а я спокойно посмотрю со стороны…       - Но вы дали слово и взяли деньги! Или вы думаете, что мои сюзерены так просто закроют на это глаза?!       - Тогда пусть твои сюзерены не лезут в мои дела! – рыкнул Респир, даже не глядя на собеседника, а заинтересовавшись происходящим внизу. На платформе происходило нечто не совсем привычное для этого места. Цена на дикарку подскочила до полутора тысяч кредитов, что не так уж и удивительно, многие торги здесь тянулись не столько из-за ценности самого товара, а из-за нежелания покупателей уступать друг другу.       Респира происходящее привлекло в тот момент, когда дикарка внезапно и с силой боднула в лицо стражника, стоявшего рядом с ней. Руки у девушки все также были завязаны за спиной, но это все равно не помешало ей попытаться отбиться от охранников. Следом боднув и второго, она прямым ударом ноги отправила на пол еще и торговца, а потом попыталась перепрыгнуть с платформы прямо на нижний уровень амфитеатра, но именно в этот момент ее сбил с ног шоковый заряд. Захрипев и задергавшись всем телом от слишком мощного парализующего удара, дикарка больше не могла сопротивляться, и пришедшие в себя охранники оттащили ее обратно, в этот раз для большей убедительности пару раз приложив ногами. Могли бы и больше, если бы торговец не причитал о порче товара.       Герцог отвернулся от сцены, снова смерив собеседника тяжелым взглядом.       - Если Остезейский Союз хочет результат, то ему следует запастись терпением. Я не всесилен, чтобы сразу сделать все, что они хотят. А Гористарский феод мне нужен, чтобы быстрее достигнуть этих результатов. Или ты думаешь, что Омфей настолько тупой, что ничего не заметит?       - Мне лишь нужно только передать слова, мое мнение значение не имеет. – Ответил человечек, взмахнув ручками. – А слова моих сюзеренов звучат предельно ясно. Им нужны результаты.       - Можешь передать им вот это! – Респир снова перехватил руку собеседника, в этот раз выкрутив ее слишком быстро и резко. Раздался хруст ломающейся кости, и человечек взвыл, схватившись за сломанную руку и все-таки повалившись на пол. – Я отлично помню, что обещал им. И от этого не отказывался ни на мгновения. Только если будут пытаться меня контролировать, пусть считаю сделку разорванной!       - По опасному краю ходите, господин герцог. – Прошипел сквозь боль представитель остезейцев, все еще корчась на полу. – По слишком опасному. Остезея не любит, когда с ней так обращаются.       - Неужели? – Респир поставил ногу на его сломанную руку, надавив совсем немного, чтобы крики этой пародии на человека не привлекли ненужного внимания. – Тогда что мне нужно сделать, дабы твои господа поверили в серьезность моих намерений? Отправить им твою отрезанную голову в блоке стекла? М?       В глазах человечка промелькнул страх, и Респир хищно улыбнулся.       - Какое же ничтожество прислали на переговоры со мной. Не нашли никого более достойного? Или просто отправили того, кого не жалко? Как сам думаешь, сделаю ли я одолжение твоим господам, оборвав твою никчемную жизнь? Зачем она тебе? Ведь просто ее прожигаешь впустую, думая, будто что-то из себя представляешь. А посмотреть повнимательнее, так и нет ничего, кроме пустоты!       - Вы не посмеете! Я представляю Остезею! – взвизгнул человечек, попытавшись выдернуть руку из-под подошвы сапога герцога, но только застонав от резкой боли. - Они…       - Плевать они на тебя хотели! – прервал его Респир, но ногу все же убрал. – И не визжи так. Привлекаешь слишком много ненужного внимания.       - Вы мне руку сломали! – злобно процедил тот, баюкая конечность, уже распухшую даже больше обычного.       - Боль - лучший способ заставить человека запомнить услышанное, - ответил Респир, снова привлеченный происходящим на сцене. Цена за дикарку выросла уже до двух тысяч, а она снова попыталась вырваться, даже не до конца пришедшая в себя после шокового заряда. Продавцу даже пришлось предупреждать, что нрав у будущей рабыни будет необузданный, усилий придется много приложить. Герцогу действительно стало интересно. – Откуда она?       - Считаю нашу встречу оконченной. – Не став отвечать на его вопрос, только заметил сам человечек, поднявшись со своего места. – Будьте уверены, что я передам своим сюзеренам все в точности. Они не будут в восторге…       Он еще что-то бубнил, но Респир его больше не слушал, больше занятый происходившим в центре амфитеатра. Нежелание девушки подчиняться даже перед угрозой смерти казалось ему знакомым. С таким характером ей светили бойцовые ямы где-нибудь на нижних уровнях городов или схватки насмерть с дикими зверями на потеху какого-нибудь окончательно потерявшего рамки морали богача. Понимала она это или нет, но продолжала пытаться вырываться, пока торг продолжался. Последняя цена, назначенная в две тысячи триста сорок кредитов, уже поднялась достаточно высоко, чтобы остальные участники задумались, стоит ли такая рабыня подобных денег. Герцог усмехнулся и откинулся на спинку кресла.       Реакция Остезейского Союза его волновала, именно на их деньги он мог позволить себе держать в вольном порту целый пиратский флот. Однако он все же рассчитывал, что в Совете сидят достаточно разумные люди, чтобы понимать, насколько невыгодно им будет в такой ситуации рвать с герцогом любые контракты. Вложения должны окупиться всего лишь одним выстрелом, который можно подождать еще немного.       - Две тысячи триста сорок! Последняя цена? Кто еще желает?       Герцог откинул крышку с кнопки голосования у своего места и, введя цифру в три тысячи кредитов, нажал и вывел на экран новую цену. Торговец даже замер на мгновение, не ожидавший такого резкого повышения аукционной цены.       - Три тысячи! Кто больше? – Выдохнул он, выжидающе глядя на толпу. – Есть еще желающие? Три тысячи? Больше? Нет? Последняя цена? Хорошо! Три тысячи! И товар уходит господину с места шестьдесят восемь! Поздравляю! А теперь следующий лот…       Респир не стал уже его слушать, поднявшись со своего места и покинув зал. Зачем он эту покупку сделал, сам не мог толком объяснить. Просто захотелось. Самое банальное объяснение, но оно и звучало как самое реальное. Герцог, выходя из зала, решил, что если эта девка окажется настолько же тупой, насколько и сильной, то отдаст команде развлечься. Пусть матросы порадуются командирской щедрости.       Запустив платежную карту в терминал, герцог вместе с необходимой суммой оплаты вбил место, куда необходимо доставить свою неожиданную покупку. Где-то в голове пронеслась мысль о том, как бы отреагировали в Остезейском Союзе, узнав, что он их деньги еще и на покупку рабов тратит. И даже одной мысли о подобных попытках контроля снова испортили ему настроение, так что он успел пожалеть, что действительно не отрезал голову этому человечку, по недоразумению оказавшегося представителем Остезеи в этих местах.       Ему нужно было еще совсем немного терпения этих людей. Он уже начал действовать. А потом, когда сможет набраться больше сил, Остезея ему и вовсе уже не пригодиться. Старая власть совсем скоро потеряет всякое прежнее значение.