Сlan Y: Yami No Yokan (Клан Ю: предчувствие тьмы)

POV Хачиман Хикигая — Рад, что тебя выписали, — сказал я. — И спасибо за подарок. Я всё же решил его оставить.       Девушка улыбалась и молча смотрела на меня. — Ты так с моими цветами и уйдёшь? — вдруг спросила она. — Ой… — я понял, что слегка протупил. — Это тебе. Будь здорова всегда. — Как эти срезанные цветы? — Нет… гораздо здоровее.       Она склонила голову к розам и вдохнула аромат. — Хикигая, а почему белые? Я скорее ожидала красные. — Потому что ты не предсказуемая и… опасная. Сама ведь знаешь — белый у нас, японцев — это цвет опасности, а не невинности, как у европейцев. Поэтому эти розы — белые. Харуно… Я готов стать твоим другом… чтобы с тобой не повторилось больше то, что произошло. Меня почему-то не покидает ощущение, что эта пуля должна была стать моей, но по случайности досталась тебе. Но… я никогда не смогу стать БЛИЖЕ. Я всегда буду держать дистанцию.       Она всё ещё смотрела на цветы. Было такое ощущение, будто она сейчас избегает смотреть мне в глаза. Так прошла минута и, наконец, она взглянула на меня. — Что ж, спасибо и на том. На самом деле, то, что ты предлагаешь для меня не менее важно чем то, от чего ты отказался. Я очень благодарна тебе. Знаешь за что? — За что же? — переспросил я. — Маски. Я их выбросила. Их больше нет. И надеюсь — это навсегда. — Хотелось бы верить… — ответил я. — Не сомневайся. Потому что я не хочу больше с ними жить. Придётся научиться быть открытой.       За нашей спиной в этот момент раздался звук автомобильного гудка.       Не сговариваясь, мы повернулись. Напротив нас стоял чёрный лимузин, а из окна махал рукой Хирото Юкиношита, отец сестёр Ю. — Мне нужно идти. Увидимся. Но напоследок, можно я кое-что тебе скажу? Что-то важное. — Да, конечно, — согласился я, хотя внутренне напрягся. — Тебе придётся сделать выбор, — сказала она. — Первый шаг на этом пути ты уже сделал… но нужно двигаться дальше. Слишком много девушек на тебя… рассчитывают. Не води их на коротком поводке слишком долго. Определись. — Да я… определился. Если честно… — ответил я. — И кому же повезло? — спросила она, хитро прищурившись. — Тому, кому я полностью доверяю, — ответил я.       Чёрный «Майбах» за спиной опять подал свой басовитый голос. — Ну, мне пора. Похоже, ото-сан торопится.       Она сделала шаг вперёд и обняла меня. — Не переживай, это по дружески, хихихи, — прошептала она мне на ухо. — Удачи тебе с твоей доверялкой.       Она отстранилась, повернулась в сторону машины и пошла к ней.       С тех пор мы с ней виделись редко, а про младшенькую и её клан я вообще начал забывать. Юкиношита Юкино сначала долго лечилась в дурдоме, а потом перевелась в другую школу.       От Харуно и из новостей по Ти-Ви мне время от времени становилось известно про всякие ужасные вещи, которые происходили в их семье. Юкино напала на мать с ножом. Юкино спустила Хаяму с лестницы. Биг Мама отправила к Биг Папе отряд titushek и они эпично побились с папиными секьюрити. Папа с мамой развелись и поделили бизнес. Юкино с Хаямой…              Впрочем, меня это больше не интересовало. Как не интересовало это и Харуно, которая после истории с пистолетом ушла от родителей и начала жить отдельно, общаясь время от времени лишь с отцом. Она основала свою небольшую фирму и вполне неплохо себя чувствует в… секьюрити бизнесе. Да, она теперь леди-босс половины бывших папиных titushek.

***

      На тот момент она была единственной, кому я мог доверять.       После всего случившегося, я ни капли не жалею, что принял ее признание. Нет, мое сердце не пылало и никаких бабочек в животе не наблюдалось, однако, я верил ее словам. И это для меня было главным. Странное дело — принимать признание не будучи уверенным в себе — словно играть в рулетку. Но тогда я не задумывался над этим, а просто поставил все на рыжее.       Она была так искренна в своих словах и даже не пыталась ничего утаить — просто девушка, которая признается тому, кто ей нравится. Будь я более похожим на себя в тот момент, скорее всего заподозрил бы Юигахаму в чем-то, но это все было до боли просто и банально.       Наши отношения — словно хорошие часы, уверенно идущие, простые, но надёжно работающие.       Я знал: с ней мое завтра будет точно таким же, как сегодня. Но разве это так плохо?       Разве плохо возвращаясь домой знать, что через двадцать минут тебе позвонят, потому что пообещали это утром?       И снова — ничего тайного.       Чистый лист души нараспашку — и малозначимые мелочи ее дня, без знаний которых я вполне бы мог прожить.       Но отчего-то я внимательно прислушивался к этим мелочам каждый день. А она была рада уже тому, что на другом конце провода её слушаю я.       И так каждый день. Ничего не менялось и не нарушало моего душевного покоя и равновесия. Стабильными стали прогулки по вечерам с Соболем, во время которых она всегда заходила ко мне. Юи мило болтала с Комачи, а после я провожал ее до дома.       И опять.       МахСoffee — с огромной дозой сахара, словно Юигахама Юи.       Зелёный чай с жасмином, марку которого я так и не смог запомнить — совсем пресный напиток на мой вкус, будто Хикигая Хачиман.       Она не понимает, как я могу заливать в себя сколько сахара. А я не понимаю, как можно пить что-то насколько пресное.       Думаете, две противоположности не могут быть вместе и испытывать от этого радость? Как бы не так. Любовь — вовсе не зеркало, как предполагали сёстры Ю.       Мы совершенно буднично ворчим друг на друга, зная, что ничего не изменится — и хвала за это всем известным богам.       … Когда мы, наконец, доходим до ее дома, Юигахама всегда лезет обниматься. Она прижимается ко мне и я почему-то не испытываю никакого смущения, ведь этот ритуал мне давно знаком — так было вчера, позавчера, неделю и месяц назад. Мы долго стоим ничего не говоря друг друг, и потом, словно очнувшись, она отрывается от меня, и идёт в сторону дома, махнув на прощанье рукой и улыбнувшись.       И я не чувствую подвоха в этом уже будничном действии: по той простой причине, что его нет.       Юигахама не играет со мной в странные игры и не смотрит на меня хищно, странно озираясь по сторонам.       У нее нет связей с якудза.       Золотых заколок.       И тысячи масок на все случаи жизни.       Потому что заколки она не носит. Только резинки, одна из которых по каким-то причинам однажды оказалась у меня на запястье.       А лицо у нее только одно — свое собственное. Мне не приходится напрягаться чтобы понять, что она чувствует.       И наконец-то все стало очень просто. Даже слишком. Мне тяжело поверить в то, что такое возможно. Но, к моему удивлению, так оно и есть.       Моя девушка тактична и выверена — но не так, как я или Юкиношита. В ней нет расчёта, от слова совсем — зато есть интуиция. Это здорово помогает избегать конфликтов, при этом не делая неловких пауз.       С ней мне легко и комфортно.       Она не обязывает и не ставит ультиматумов.       А любовь, как оказалось, совершенно не обязательно должна родиться из дикой страсти. Часто её колыбелью служит доверие и нежность.       … Когда я понял всё это — я сам потянулся к ней.

***

      «Хикки проснись! — прозвучало откуда-то из другой реальности, — нам уже пора…»       Однако, сонный Хачиман не придал этому никакого значения, и лишь перевернувшись на другой бок пробормотал: — Да… да… потом… завтра.       Юигахама вздохнула, и улыбнулась сама себе: с тех пор, как они стали сближаться, девушка узнала о Хачимане очень много нового. Например, что спит он достаточно крепко и разбудить его бывает очень сложно.       Но у нее, как и у любой девушки всегда были свои безотказные методы.       Хачиман почувствовал как со спины его обвивают женские руки, и притягивают ближе к себе со всеми вытекающими из этого ощущениями. Лёгкий аромат персикового шампуня, достиг ноздрей, а чуть позже он ощутил ее дыхание прямо у себя на шее.       А затем как обычно, тепло ее губ.       Юи очень любила его целовать и пользовалась этой возможностью почти всегда, когда она предоставлялась: на прогулке в парке, когда тьма уже опускалась на вечерние улицы, но фонари ещё не успели озарить своим светом тропинки, во время учёбы, когда Хачиман приходил к ней писать свои конспекты или при случайной встрече между парами на обеденном перерыве. Даже если это происходило совершенно случайно и встречу они не планировали, Хачиман не имел ни единого шанса уйти от нее без короткого быстрого поцелуя.       Шея. Щека. Висок. Лоб.       Её ладони оказались под футболкой, а пальцы застучали по грудной клетке, не позволяя Хикигае повернуться на бок. — Ай! Всё-всё, уже встаю — сдался он и тут же открыл глаза. На него со снисходительной улыбкой смотрела Юи. «Взгляд точно, как у Соболя,» — подумалось ему. — Добрый… а кстати, который час? — спросил он, протирая глаза. — Половина девятого. — Чего? — недоумевающие спросил Хачиман. — Так у нас ещё полно времени! Зачем так рано будить, смерти моей хочешь? — Глупый Хикки! Поесть, собраться, накраситься — это дело долгое, — с важным видом произнесла Юи. — Любая девушка так же скажет!       Он лишь махнул рукой и буркнул в ответ: — Минут двадцать от силы, если никуда не спешить, а так можно и в десять уложиться. — Ускоренный темп жизни, к твоему сведению, очень вреден для организма! Учитывая количество потребляемого тобой кофе… — Ага, — лениво отмахнулся Хачиман. — Как скажешь… Я в таком случае давно уже должен был…       Она пропустила его слова мимо ушей.       Хачиман тем временем собрал в кучу все свои вялотекущие мысли и все они сводились к одному — идти ему никуда не хотелось. Сразу вспомнились очереди и толпы народа у храмов. Перспектива простоять всю ночь на холоде ради подношений богам не особенно его привлекала.       Маленькая квартирка Юигахамы казалась сейчас парню куда более привлекательным и перспективным местом. Тепло, светло, и — самое главное! — Юи рядом. Сейчас она казалась ещё уютнее обычного и Хикигая поймал себя на мысли, что совершенно точно не был бы против провалятся в ее объятьях всю ночь, поедая мандарины и болтая ни о чем.       Подробное времяпровождение он когда-то считал полной глупостью и ни за что бы на свете не стал уподобляться столь «безнадежно тупым стадным инстинктам». Но, кажется, под ее влиянием его взгляды изменились. Некоторые вещи все же были ему чужды, но возможность разделять что-то с ней, пускай и не особо глубокое, вдруг стало для него важнее принципов.       Будить его поцелуем, словно в какой-то глупой романтической манге, было для Юигахамы настоящим счастьем: девушка улыбалась ему, смеялась и искрилась радостью от того, что проживала свою юность рядом с ним.       Однозначно, это всегда было самым простым и правильным решением: не стоило искать черную кошку в темной комнате, особенно если кошка норовит поцарапать. Собаки все же лучше, да простит его верный друг Камакура, но Соболь не даст соврать. И его хозяйка — тоже.       И хоть жутко лень, хочется спать, а желание прижаться к ней, словно к дакимакуре и забить на все эти походы невероятно сильно, он держался стойко. Потому что знал, насколько это важно для бывшего волонтёра.       Если он заявит свои права на заслуженное безделье она согласится, уступит, и все простит. Такова уж Юигахама: для нее совсем не составит труда уйти на вторую позицию, если он этого захочет, но… именно по той же причине он позволит ей сегодня стоять на первой.       Даже разбудив его, она словно вовсе никуда не торопилась. Положив голову на его плечо, Юи залипала в смартфоне, а Хачиман взяв с тумбочки свою PS VITA, сохраняя ритм, методично отправлял патапонов в бой.       Клацанье кнопок и восклицания из приставки были некоторое время единственными звуками, которые слышались в их комнате. — Чем занят завтра, Хикки? — не отрываясь от смартфона спросила девушка. — Кейка просила сходить с ней в храм — наверное так и поступлю, — после нескольких секунд размышлений выдал он. — Хотя, честно говоря, мне и сегодняшнего похода выше крыши будет. — Вот оно как, — ответила она задумчиво. — Тогда передавай ей привет и заскочи в магазин на обратном пути. — Замётано. Чего купить?       Глаза девушки блеснули. Она хитро прищурилась, и навалилась на него всём телом, так, что одиночка оказался снизу.       Юигахама победно восседала на нем, а Хикигая чувствовал что краснеет, потому как его тело естественным образом отзывалось на подобные маневры. — Юи, ты это… — произнес он неуверенно — давай говори, а то вдруг… забуду и придется возвращаться. — Забудешь? — заговорщически шепнула Юи. — Странно, у тебя всегда была прекрасная память. Её явно забавляла подобная ситуация. — Эээ… верно, — пропыхтел он. — Моя память не пригодится, если ты сейчас не слезешь с меня… тяжёлая… — Чтоооо? Ты только что оскорбил девушку! — сделав обиженное лицо хмыкнула она. — Гадкий Хикки! Нет тебе прощения! Умри! — и она, выпрямившись, осталась лежать на нем, а затем упираясь в края кровати выпрямила руки, имитируя над ним кабедон. — Камисама всех простит… — сдавленно сглотнул Хикигая. — Как раз сегодня попрошу отпустить мне все грехи. Так зачем в магазин? — Мама вернётся только послезавтра, — туманно намекнула Юи.— Ну и… в общем, у меня все… — Что все? — не понял Хачиман. — Всё, Хикки! — с нажимом произнесла она. — В этом месяце — все! — Что в этом месяце? — тупо повторил он свой вопрос. — Дурак! Недотёпа! Как можно быть насколько умным и не понимать насколько простых вещей?       Хикигая хлопал глазами.       Юи некоторое время выжидающе смотрела на него, но поняв, что в голове её парня просветление не наступило, приблизилась к его лицу. Хачиман чувствовал на своих губах жар ее дыхания. — Просто купи сока, Хикки. Ананасового. Я хочу сок. — Ага… — повторил он. — Сок. Ананасовый. Хорошо. А… на ужин что?       Юигахама призадумалась. — Может быть просто заварим лапши. После дегустации сока. — Лапши? — удивился Хикигая. — У нас будет полно свободного времени, а ты предлагаешь давиться лапшой? К тому же британские учёные установили, что лапша разрушает семьи, чтобы ты знала. — Вот что, Хикки, — хихикнула она. — У нас и правда очень много времени, поэтому я не собираюсь потратить его на готовку. У нас с тобой есть более важные дела, после которых мы сильно устанем. Никто из нас не захочет потом готовить, — подмигнула Юи. — А семьи, чтоб ты знал, разрушает не лапша, а безразличие и вечное недовольство. Со мной такое тебе не грозит, — серьезно добавила она.       Юигахама едва успела коснуться его губ своими, когда совершенно внезапно трелью зазвонил дверной звонок.       Хачиман вопросительно взглянул на Юи, но девушка сама была в замешательстве. Они совершенно точно никого не ждали: Юигахама-сама укатила на горячие источники, прихватив с собой Соболя, а других гостей никак не ожидалось.       Девушка фыркнула, явно недовольная тем, что ее отвлекают от важного занятия, но все же слезла с Хикигаи, и они вдвоём направилась в прихожую.       Юи открыла дверь. На пороге стоял юноша в форме курьера экспресс-доставки. — Посылка от Харуно Юкиношиты! — сказал он и вручил Юигахаме белый пластиковый пакет под роспись.       Отпустив курьера, они вскрыли посылку с полным непониманием того, что может находиться внутри.       На дне посылки они увидели две одинаковых прямоугольные коробочки небольшого размера: розовую и серую.       А также записку следующего содержания: «Дорогая Юи! Позволь преподнести тебе на Рождество этот подарок, как компенсацию за всё, что осталось в прошлом. Думаю, тебе давно пора сменить розовую раскладушку прошлого века на что-нибудь более технически продвинутое. Я не слишком оригинальна в плане выбора, поэтому и тебе, Хачиман, дарю точно такой же (не сомневаюсь, что ты где-то рядом, хихихи). Меrry Х-Mas и счастливого нового года!       P.S. Попытаетесь вернуть — убью! Ваша Сестрёнка».       Хикигая изумлённо взял коробку в руки. Вне всяких сомнений, это был новейший Iregairu-ShizEnd Limited Edition. Такой выпускали ограниченным тиражом и строил он просто невероятных денег.       Парочка переглянулась. — Ну это Харуно… — озадаченно произнес Хикигая. — От нее одной можно ожидать чего-то эдакого. — Да но… они такие дорогущие… — ошалело сказала Юи. — Надо бы ей тоже что-то подарить.       Хикигая расслаблено потянулся. — Отправим ей открытку. Может быть, даже две.       С тех пор в лайн Харуно Юкиношиты на каждое Рождество приходило на два поздравления больше.

***

      Юи была не на шутку озадачена. Глядя в пустой кошелек, она вдруг поняла, что там не осталось даже пяти йен для подношения богам. Ситуация была близка к безвыходной.       Окликнуть Хачимана не было вариантом: он стоял в той же очереди, но на несколько десятков человек раньше. Пока Юигахама раздумывала, не уйти ли ей, чтобы раздобыть монету, ей кто-то сунул в ладонь вожделенную денежку.       Она обернулась. Перед ней стоял высокий худощавый парень в лёгкой куртке и брюках. Совершенно точно он не был японцем. У парня были типично европейские черты лица и ясные голубые глаза. Лёгкая небритость, которую дополнял большой глубокий шрам на челюсти и хмуро сдвинутые брови, не добавляли ему привлекательности и не внушали доверия.       Мигающий зелёным беспроводной наушник и телефон в левой руке указывали на то, что он с кем-то разговаривает на незнакомом языке.       Из разговора Юигахама не поняла ни слова. — Какой косяк по почте, Каябыч — ты сдурел! Меня же посадят! Минимум пятнашку впаяют, у них с этим все строго! Нет, ему тоже не надо! В какую Молдову?! Да идите вы с Фриком оба — сказать куда?       Он сбросил вызов и устало улыбнулся ничего не понимающей девушке. — Простите, — произнес он на японском, но с сильным акцентом. — Друзья, они такие… выдумщики.       Юигахама понимающе кивнула и улыбнулась. — А вы случайно не Юигахама Юи? — очень серьёзно спросил вдруг парень. — Да, меня так зовут, — смутилась Юигахама. — Откуда вы меня знаете? — На самом деле, я детектив Интерпола, — ответил парень. — Мы ищем по всему миру трёх негодяев, которые пишут про вас в интернете всякую дичь. Гляньте, пожалуйста, не узнаете ли вы кого-нибудь из них.       С этими словами он протянул Юи распечатанную на принтере бумажку с портретами трёх стрёмных мужчин не японской внешности. Молодой человек, стоящий сейчас перед ней, какой-то подросток-южанин («молдованин? румын? болгарин? — все европейцы на одно лицо…» — пронеслось в её голове) и лысый бородатый мужик, напоминающий арабского террориста — явно пахан этой триады. «Ну и лица у них… — подумала Юигахама. — Стопроцентные уголовники, к гадалке не ходи». — Одного я узнала, — ответила Юи парню. — Это — вы. — Чёрт, прокололся, — признался парень. — Да, это таки я. — А кто остальные? Вы ведь якудзы или нет…как это у вас там называется…а вот — titushki? Я так сразу и поняла, что никакой вы не детектив. — Что вы, нет, — смущенно ответил парень. — Мы… пишем про вас. Эти двое — мои друзья. — И что же вы втроём про меня пишете? — поинтересовалась она. — Да ничего плохого на самом деле. Ваше будущее в параллельных этому мирах. — И какое же у меня там будущее? — спросила Юи. — Разное. Но везде ваши пути ведут к Хикигае. Вы то едете его спасать в Таиланд, то ищите его во множестве миров, чтобы дать ему лекарство против смерти, то пьёте с ним чай с мармеладными дольками. И запомните — у вас с ним при любых раскладах когда-нибудь родится сын и его будут звать Кэтсу. — Вы ясновидящий? — ужаснулась Юи, вся холодея. — Нет, — ответил парень. — Я… писатель, как и мои друзья. Вернее, фикрайтер. — Спасибо вам! — искренне поблагодарила она на всякий случай, не поняв значение последнего слова. — Нет проблем, — вздохнул странный парень и, взглянув в телефон, убрал гаджет в карман.       Очередь двигалась крайне медленно. Юигахаме казалось, что в ней можно простоять целую ночь, тем не менее, ее настроение это ничуть не портило. Впереди было желание и путь домой с любимым человеком.       Отец говорил ей когда-то о том, что характером она пошла в мать: та была столь же неприхотлива в желаниях и всегда отдавала больше, чем получала, и хотя это не было равноценным обменом, ее всегда радовала возможность увидеть счастье на лице другого человека. — Сейчас бы латте… — рассеяно произнес парень позади нее. — А не вот это вот все…       Она непроизвольно хихикнула. Все парни что, одинаковые? — М? — заметив ее улыбку он снова свёл брови, отчего на лбу проступили складки. — Ничего-ничего, — поспешила заверить Юи. — Просто вы сильно напоминаете мне кое-кого.       Незнакомец ничего не ответил, только засунул руки в карманы куртки поглубже, явно пытаясь сохранить тепло.       Юигахама опомнилась, залезла во внутренний карман куртки и, выудив оттуда двести йен из собственной "заначки на всякий случай", протянула их незнакомцу. — Вот возьмите, — произнесла она смущаясь. — Вы ведь замёрзли! Возьмите себе кофе, сегодня все работает целую ночь.       Парень криво усмехнулся и отрицательно покачал головой. Она вдруг поняла, что ее совсем не устраивает такой ответ. — Прошу вас… — продолжала наседать Юи. — Не упрямьтесь, вы помогли мне, а я теперь помогу вам!       Парень протянул руку, и Юигахама отметила на ней тонкие линии вен. — Тоже мне, помощь, — вздохнул парень. — Всего лишь несчастные пять йен. — Это Япония. Некоторым людям здесь и в голову не придёт помочь незнакомцу, — ответила Юигахама честно. — У нас люди часто дистанцируются от других, будто не замечают, что человеку помощь нужна. Мне это не нравится! — призналась вдруг она. — Мне тоже. Хвала богам, вы не из таких, — улыбнулся парень. — Ну так и вы… — искренне ответила на его улыбку Юи. — Сочту за комплимент…       Он посмотрел вверх на ночное небо. Сегодня оно было лишено звёзд и казалось хмурым и неприветливым.       Девушка проследила за его взглядом. — Луна сегодня просто отвратительна, — загадочно произнес он с усмешкой.       Девушка снова не смогла не улыбнуться. — Прошу вас, не говорите об этом на свиданиях: от вас просто сбегут…       В очереди перед ними оставалось всего несколько человек. — Но ведь это правда, — заметил парень. — Луны сегодня даже не видно. И вообще, ваше общество куда прекраснее этой дурацкой распиаренной планеты.       Юи почувствовала как краска приливает к лицу. — Шутка! — виновато улыбнулся он. — А вот это, — произнесла она кидая монетку, — пожалуйста скажите своей девушке. Звучит очень красиво.       Звякнул металл.       Парень развернулся и пошел к выходу из храма. Затем он внезапно развернулся и произнёс: — Ну, я пойду, Юигахама-сан! — махнул рукой он. — Не прощаюсь! Мы с вами определенно ещё увидимся. — Ага… — неуверенно ответила она, но он уже не слышал её слов, удаляясь все дальше и дальше.       Он пошел своей дорогой.       А Юигахама своей, шагнув навстречу хорошо знакомому ожидающему её Хогэ.