Lycanthropic

Лучшим способом не зацикливаться на одиноких ночах и неспособности защитить своих омег было притворяться, что в свободное время он ведет себя плодотворно. Может и бесполезно, но хотя бы плодотворно. Сперва, Ёнджун читал книги Субина. Ну, может, он и не прочел все до единой от корки до корки, но, по крайней мере, впитывал то, что мог понять. Некоторые из них были слишком многословны, чтобы их можно было разобрать без литературного образования, но этого и следовало ожидать от кого-то вроде Субина. Мужчина так много читал Ёнджуну и объяснял различные отрывки, что Ёнджун думал, что начинает понимать большую часть написанного. Он мог выбрать тезисы из введения, а затем отслоить каждый слой доказательства, прежде чем перейти к сути своего собственного заключения. Несколько месяцев назад Ёнджун никогда бы не поверил, что будет благодарен за то, что Субин читал ему философию. Однако самопровозглашенные Субином беспристрастные книги, как правило, были радикальны. По его мнению, они поддерживали оборотней и приближались к пропаганде. Вроде того, что Ёнджун ожидал увидеть на Ликанской Сети Вещания, когда у них еще было электричество. Однако значительная разница, которую Ёнджун заметил и оценил, заключалась в том, что в книгах Субина демонстративно не было анекдотов. Он не был уверен, было ли это намеренно со стороны Субина, или просто так писались философски убедительные книги, но ему это нравилось. Как ни странно, это делало их более достоверными для него. Быть убежденным хорошо аргументированными доводами было лучше, чем быть заваленным конкретными записями событий, которые менялись год за годом или день за днем. Отец Ёнджуна рассказывал ему много историй об оборотнях, которые обвиняли людей в проступках, и позже выяснялось, что они лгали. Поэтому, чем больше Ёнджун читал, тем меньше он не соглашался. Он по-прежнему пытался быть критичным, но несколько раз автор доказывал свою точку зрения, опровергая каждый аргумент против. И этот метод был убедительным, он не мог лгать. Он понимал, почему Субин был так очарован ими. Но даже когда он покончил с книгами, Субин так и не вернулся. Ёнджун не был уверен, сколько времени прошло, поэтому пытался придумать, чем бы себя занять. Он не мог перестать думать о том, как Джуну уничтожил книгу Субина. Поистине уничтожил таким образом, что никак не починить. И он гадал, учитывая, что библиотека в этом городе была уничтожена, было ли так же в каждом городе, который они захватили? Сможет ли Субин раздобыть другую копию книги Дейдре без особых усилий? Ёнджун почти улыбнулся при мысли о том, что Субин потребует, чтобы ее привезли из другой страны в подобные времена... В подобные времена... Вероятно, не станет. Поэтому Ёнджун проводил время с пользой. Он взял один из журналов Субина и вырвал первые несколько страниц. Он осторожно положил их на тумбочку Субина на случай, если написанное окажется важным, а затем вышел с дневником в гостиную. Там он расставил несколько свечей на кофейном столике вокруг журнала, а затем сел на ковер перед ним. Сначала он попытался воспроизвести то, что было написано в оригинальной работе Дейдре. Он помнил многое из того, что поздними ночами читал ему Субин, но было неизбежно, что он терялся. В конце концов, его собственные мысли смешались с мыслями Дейдре, а затем, как только он позабыл остальные слова философа, превратились в его собственные. Ёнджун даже не знал, зачем он это делает. Субин, вероятно, не захочет извращенную версию своей книги, но, может быть, Ёнджун просто продолжал для себя. Он не знал, сколько дней прошло до возвращения Субина. Человек поумнее каждый день отмечал бы на бумаге линиями, чтобы вести счет, но Ёнджун этого не делал. Это не заставит его вернуться быстрее. Он поровну делил время между тем, чтобы вглядываться в окно и записывать свои мысли. Он был занят последним, когда Субин наконец открыл входную дверь гостиничного номера. Было темно, и Ёнджун уже несколько часов писал при свечах. Он смотрел на мужчину со своего места, стоя на коленях перед кофейным столиком. И в одно мгновение его эмоции стали слегка непосильными. Столько всего пронеслось у него в голове, столько счастья, и любопытства, и волнения, и страха. Все они удерживали его на месте в ожидании, пока Субин отреагирует первым. Ёнджун не хотел выдавать себя и предполагать, что Субин знал, что произошло, если на самом деле не знал, но он также не хотел вести себя неразумно и поддаваться счастью, если Субин был зол. Его единственная надежда заключалась в том, что мужчина начнет рассказывать о своих приключениях в поисках еды. С нечитаемым выражением лица Субин закрыл за собой входную дверь и направился к Ёнджуну. Он ничего не сказал, но протянул руку перед парнем. В свою очередь, Ёнджун задул свечи, оставляя их обоих в темноте, которая нарушалась лишь полоской лунного света, сияющего в окно. Затем он взял Субина за руку и позволил мужчине отвести его в спальню. Его сердцебиение было таким учащенным, как от голода, так и от того, что он снова увидел Субина. Он не ожидал, что будет так сильно скучать по мужчине, но так и было. От чувства, как рука Субина может так легко и с таким теплом сжимать его собственную; ему захотелось заплакать. Но когда они подошли к кровати, Субин отпустил руку Ёнджуна и заполз на простыни. Он лег на спину, уставившись в потолок, а затем глубоко вздохнул, прежде чем полностью погрузиться в матрас. Сразу стало очевидно, что он настолько измучен, что не станет ни о чем говорить, тем более о бунте. И с этим осознанием все вопросы Ёнджуна угасли в его голове, прежде чем успели всплыть на поверхность. Его переполняло желание позаботиться о Субине и решить все его проблемы, даже если эта надежда была не обоснована. Что ж, он сделает все, что сможет. Ёнджун забрался на кровать и встал на колени рядом с Субином. Альфа посмотрел на него и раскрыл руки для объятий. Это было так заманчиво, но Ёнджун не принял предложение. Вместо этого он наклонился вперед и начал расстегивать рубашку Субина. Прежде чем он успел добраться до второй пуговицы, Субин слабо схватил его за запястье. - Неа, - он лениво покачал головой. - Время сна. Ёнджун мягко улыбнулся ему и вывернул руку из свободной хватки Субина, легко схватив руку мужчины и уложив ее рядом с собой. - Я ничего с тобой не сделаю, малыш, - слегка поддразнил он, но затем заговорил мягче. - Можешь засыпать, ладно? Субин хмыкнул и больше не сопротивлялся. Поэтому Ёнджун продолжил расстегивать рубашку, а после медленно стянул ее с плеч, Субин помог ему, слегка дернув плечами. Обнаженная кожа выглядела такой мягкой в легком мраке их спальни. На фоне спокойных волн мятых простыней торс Субина был единственным островком, который удерживал Ёнджуна на плаву. Он провел легкими прикосновениями по плечам мужчины, где торчали твердые косточки суставов, по его ключицам и вниз по груди. Вот где его кожа была самой мягкой, подумал Ёнджун. Он инстинктивно захотел сжать там мышцу, но сдержался. Субин смотрел на него сверху вниз таким усталым взглядом. И Ёнджун видел, что он постепенно отключается. Ёнджуна охватило странное ощущение власти от того, что Субин достаточно доверял ему, чтобы ослабить бдительность и позволить ему увидеть его в наиболее уязвимом состоянии. Но чувство власти исходило не от осознания, что он мог причинить Субину боль, если бы захотел, а от того факта, что Ёнджун испытывал отчаянное желание его защитить прямо сейчас. Его прикосновения прошлись по животу Субина, что медленно поднимался и опускался с каждым вдохом. Он задержался там на мгновение, наслаждаясь гладкостью кожи Субина и красотой его естественного тела. Затем он медленно выпутал пуговицу и расстегнул штаны мужчины, стягивая их с бедер и вниз по ногам. Субин оставался покладистым, позволяя Ёнджуну делать все, чего он хотел. И Ёнджун делал. Он положил ладонь на слегка выступающую бедренную кость мужчины, а затем потер верхнюю часть бедра. Он хотел прикоснуться и к члену Субина из искреннего восхищения, но сдержался. В следующий момент он придвинулся немного ближе к Субину, снова сосредоточившись на верхней части его тела. Он провел рукой по волосам Субина, улыбаясь, когда мужчина ткнулся головой ему в ладонь, как собака. Другая его рука лежала на плече Субина. Медленно он надавил пальцами на сухожилия и мышцы и провел ими поперек. Мужчина закрыл глаза, все еще подаваясь на прикосновения Ёнджуна. Парень продолжил, медленно пробегаясь руками по груди Субина, бокам его живота, а затем вниз по его руке. В конце концов, он добрался до ладони Субина. К тому времени, как он ее коснулся, мужчина уже некоторое время не шевелился. Его глаза все еще были закрыты, грудь мягко вздымалась и опускалась, и звук тихого дыхание дали Ёнджуну понять, что Субин заснул. Тем не менее, он продолжил гладить ладонь мужчины, прежде чем медленно просунуть свои пальцы между пальцами Субина и свободно их переплести. Затем он, наконец, лег, положив голову на грудь своего альфы, и позволил учащенному сердцебиению мужчины его убаюкать.

***

Следующим утром Ёнджун проснулся первым. Солнце уже выглянуло на небе; Ёнджун не спал так долго уже долгое время. Они с Субином не меняли позы всю ночь. Ёнджун прижимался щекой к груди мужчины, перекинув руку через его живот, и их руки все еще были переплетены. Это вызвало легкую, усталую улыбку на его лице. Когда он оторвался от Субина, то почувствовал себя неправильно. Он хотел лечь обратно. Но что было важнее, он чувствовал потребность позаботиться о своей паре. Именно сильное, инстинктивное чувство долга наконец вырвало его из объятий Субина. И в том же самом инстинкте было скрыто желание прихорошиться. Он так давно не видел Субина, а солнце светило так ярко, что наверняка усугубит любые недостатки. Было вполне логично, что Ёнджун хотел выглядеть презентабельно. Поэтому он первым делом улизнул в ванную. Он привел себя в порядок, расчесал волосы и даже слегка пошлепал себя по щекам, чтобы они порозовели. Он слегка потерял припухлость в лице из-за недостатка еды, ну да ладно. Сойдет и так. После этого он как можно тише двинулся к шкафу. Он достал одну из белых рубашек Субина, отчасти потому, что хотел выглядеть мило, но также и потому, что не хотел, чтобы Субин заметил, насколько он потерял в весе. Мужчина на самом деле неизбежно это заметит, но он все равно хотел избежать этого разговора как можно дольше. Рубашка доставала до середины бедра, и Ёнджун ненадолго подумал о том, чтобы не надевать штаны, но страх, что кто-нибудь зайдет в комнату без приглашения и увидит его, был достаточно убедителен, чтобы он стащил у Субина и пару черных, спортивных штанов. Ёнджун выглянул из-за дверцы шкафа и заметил, что Субин все еще в отключке лежал на кровати. Не прошло и нескольких минут, а альфа перевернулся на бок и обхватил руками подушку. Ёнджун улыбнулся этой милой картине и пожалел, что у него нет телефона, чтобы сфотографировать это зрелище. Затем мысли начали крутиться у него в голове. Он думал о том, что случилось бы, познакомься он с Субином в другой обстановке, познакомься он с ним в своей предыдущей, человеческой жизни. Или если бы Ёнджун родился омегой, и они могли бы быть вместе. Но эти мысли лишь заставили улыбку сползти с его лица. Вернуться к прежней жизни не было никакой возможности. Шансов снова стать человеком не было. Лучше было просто забыть об этом. И именно это Ёнджун и планировал сделать. Он прошел на кухню, тихо прикрыв за собой дверь спальни. Он следовал туда, куда подталкивали его инстинкты, и делал то, что они велели. Что значило приготовить еду. Это было почти мучительно. Хван продолжал приносить ему продукты из продуктового магазина, а Ёнджун отказывался есть что-либо нескоропортящееся. Но ради Субина, ради Субина он поступил иначе. Он приготовил Субину жареный рис, и едва не пустил слюни в процессе. Запах, вид, все в этом блюде. Он никогда не думал, что жареный рис может выглядеть так здорово. Как только он проглотил эти мысли, сглотнув, то почувствовал, как пара рук обвилась вокруг его талии. В его плечо уперся чужой подбородок, и шея Субина оказалась так близко, что он смог почувствовать исходящий от нее легкий запах мяты. - Ты такой милый, - заговорил Субин через мгновение. Его голос был хриплым после сна, и Ёнджун почувствовал легкое головокружение. Затем мужчина поцеловал его в шею и медленно откинулся назад, уложив руки на бедра Ёнджуна. - Ты собираешься есть? - Мм… - нервно промычал Ёнджун и покачал головой. - Я приготовил это для тебя. Субин осторожно развернул Ёнджуна, пока они не оказались лицом к лицу, и Ёнджун приготовился к гневу. Однако Субин просто наклонился и поцеловал его ничего не подозревающие губы. Когда он отстранился, то остался достаточно близко и заговорил тихо и интимно. - Я слышал, что ты делаешь. Ты знаешь, я хочу только лучшего для тебя; я хочу, чтобы ты был здоров. Но… - вздохнул Субин. - Я понимаю, почему ты делаешь то, что делаешь. Ты правда... омегам ты, должно быть, нравишься. - Нравлюсь, - ответил Ёнджун так же тихо. - Это хорошо. И я знаю, что ты знаешь, что мы должны поговорить о том, что случилось с Джуну. На этом Ёнджун прижался лицом к груди Субина и покачал головой, насколько позволяла поза. - Неа, - сказал он. - Не хочу об этом говорить, - он обхватил руками торс Субина и сжал ткань его рубашки. - Мы должны, - настаивал Субин, и Ёнджун уткнулся подбородком в грудь мужчины. Он посмотрел на него, а затем выпятил нижнюю губу, на что Субин покачал головой. - Хван рассказал мне, что случилось, но я хочу услышать твою версию истории. Ёнджун с разочарованным ворчанием отстранился, а затем повернулся, чтобы выключить плиту. Это была краткая передышка от обсуждаемой темы, но когда он снова посмотрел на Субина, тот просто поднял брови. Поэтому Ёнджун откинулся на стойку и скрестил руки на груди для утешения. Не глядя Субину в глаза, он начал говорить. - Джуну... ты уже знаешь, что этот человек сделал со мной, и этого объяснения должно быть достаточно, - Ёнджун говорил довольно тихо, словно беседовал сам с собой. - Но он также убил мистера Кима. Прямо у нас на глазах. Он его ударил, а тот... ну... не знаю, что случилось. Он просто... его тело стало... и он умер на полу, а я был там, держал его... лицо. Я не могу это объяснить. Ты не понимаешь, - Ёнджун вздохнул и покачал головой. Затем он закрыл глаза, пытаясь справиться со своими эмоциями. Он даже не был уверен, что Субин понимал, что он говорит, настолько все было отрывочно. - Он убил мистера Кима, - повторил Ёнджун. - И этого должно быть достаточно, - он посмотрел на Субина, что стоял, возвышаясь и наблюдая за ним. Несколько секунд он молчал, из-за чего Ёнджун заговорил снова. - Но это не так, правда? Этого никогда не бывает достаточно, не так ли? Наконец, Субин заговорил. Голос у него был низкий и медленный, как будто каждое слово было обдумано миллион раз. - Знаешь, когда Общество благородных Ликанов начало формировать союз с ДПА, мне пришлось проводить много времени с Джуну. Он придерживался запутанных идеологий, но я старался, чтобы все получилось на благо нашей организации, - Ёнджун прищурился на Субина, но мужчина продолжал тихо объясняться. - Однажды ночью мы действительно сцепились; той ночью он правда меня выбесил. Коалиция металась туда-сюда между нами двумя, пытаясь выяснить, кто будет лучшим вариантом для Чи-Ааба, и, конечно же, он этого хотел. Он нападал на меня словесно, оскорблял и говорил, что я делаю неправильно, и просто не прекращал. Знаешь, в то время я был еще очень очеловеченным, поэтому считал крайне неуважительным так грубо разговаривать с кем-то, особенно в политической обстановке. Но спустя недели подобной херни, я наконец сказал ему обернуться в Ликанскую форму и что я уничтожу его, словно в гребаное средневековье, - чем больше он говорил, тем больше Субин горячился. Его мягкий и понимающий тон сменился горькими пережитками прошлого. - Он был не против, поэтому мы нашли лесистое местечко для боя. Сейчас почти забавно вспоминать об этом, потому что всем было известно, что у меня не было большого опыта превращения в Ликанскую форму, и обычно, ну, у тебя хреново получается управлять конечностями, к которым ты не привык. Но они никогда раньше не видели меня Ликаном, так? Они не знали, что я буду намного больше остальных. Никто из них не знал, как легко я могу его уложить, - Субин улыбнулся, довольный образами своих воспоминаний. - Я объясняю это для того, чтобы ты понял - я не пытаюсь сказать тебе, что тебе не следовало этого делать, понимаешь? - он взглянул на Ёнджуна, и они встретились глазами. - Пожалуй, я даже хотел бы увидеть это своими глазами... но я не хочу, чтобы ты воспринимал это, как похвалу. Ты облажался, и если ты сделаешь это снова, у меня не будет выбора, кроме как наказать тебя. Понимаешь? Ёнджун кивнул, чувствуя себя так же, как когда отец ругал его. - Что вы, омеги, вообще делали в одной комнате? - тут же спросил Субин. Ёнджун сморщил лицо, чувствуя себя очень некомфортно. - Я их учил, - сказал он, фыркнув. - Да, верно. Я учил их, - он заблаговременно заговорил резким тоном, предвидя негативную реакцию Субина. Мужчина провел рукой по лицу с преувеличенным вздохом, но прежде чем он успел заговорить, Ёнджун продолжил. - Ты веришь, что они заслуживают образования? - Тебе нравится выводить людей из себя? - парировал Субин. - Ты веришь, что они заслуживают образования? - повторил Ёнджун. Он демонстративно проигнорировал вопрос Субина и наградил его вызывающим выражением лица. Субин какое-то время обдумывал свои слова, и Ёнджун не сводил с него глаз. - Верю, - наконец ответил Субин, - но сейчас это не главное. Обществу нужна стабильность, прежде чем оно сможет изменить свои устои. Дробить его на мелкие кусочки и ожидать, что оно выстоит, просто неразумно. Я верю, что все заслуживают образования, но если ЛДС не может с этим согласиться прямо сейчас, то я ничего не могу сделать. Я не могу вводить порядки, которые выведут их из себя, Ёнджун. Ёнджун нахмурился. В словах Субина был смысл, как и всегда, но он все равно не думал, что это правильно. Субин постоянно отказывался от сражений, которые ему нужно было вести. Он не спас Ёнджуна от Джуну или Джисока от других альф, а теперь он бросал большую часть своего населения, чтобы целовать задницы нескольким придуркам-альфам. Почему Субин не мог просто что-нибудь сделать? С искрой разочарования Ёнджун сказал первое, что пришло ему в голову. - Твои принципы реальны только в том случае, если ты придерживаешься их, когда это неудобно. Если ты отвернешься от меня сейчас, то сложно будет поверить, что ты когда-либо думал, что они были верны. Субин на мгновение поднял брови, глядя на Ёнджуна, на его лице промелькнуло краткое выражение удивления, прежде чем оно исчезло. Затем его сменила ухмылка, которую Субин попытался сдержать, но не смог. - Кто-то читал, да? - спросил он мрачным тоном. Затем он дразняще добавил: - Хорошо. Но нам придется продолжить этот разговор позже, умник. - Тебе нужно уйти? - лицо Ёнджуна опустилось. Он повернулся к плите, а затем снова к Субину. - Но... я приготовил тебе еду. - Оу, детка, - Субин подошел и схватил Ёнджуна за талию, пока парень дулся. - Ты можешь положить ее в контейнер, и я поем в обед, хорошо? - он поцеловал Ёнджуна в лоб, но парень все еще дулся. Субин наклонился и уткнулся своим носом в его, прежде чем заговорить так тихо, что Ёнджун едва его расслышал. - Хван за дверью, милый, и он, вероятно, ждет тебя. С этими словами Субин направился в спальню, вероятно, чтобы одеться. И Ёнджун вздохнул при мысли о том, чего может хотеть Хван, прежде чем поспешить к двери и открыть ее. Он скрестил руки на груди, чувствуя себя немного странно без куртки, хотя его руки и были прикрыты. - Привет! - Хван улыбнулся. - Внизу ждут несколько омег, которые пришли с жалобами. Но... мы все еще немного беспокоимся, что кто-то попытается навредить тебе, поэтому мне придется тебя проводить. - А как же мой домашний арест? - Ёнджун воздержался от закатывания глаз, пытаясь создать у Хвана впечатление, что ему действительно просто любопытно. - Спроси своего Чи-Ааба, - альфа ухмыльнулся. Ёнджун несколько мгновений наблюдал за ним, его мысли были пусты. Он предположил, что это означало, что Субин отменил домашний арест, но ему хотелось, чтобы Хван прямо сказал об этом. Слегка покачав головой, Ёнджун обдумал свои мысли, а затем принял решение. - Дашь мне несколько минут, чтобы одеться? - спросил он. Хван пробежался взглядом по его телу, а затем пожал плечами. Поэтому Ёнджун медленно закрыл дверь, махнув рукой, и вернулся в их с Субином ванную. Ёнджун прекрасно осознавал свое место в обществе. По сути, у него не было никаких прав, и все же у него их было больше, чем у других омег. Возможно, у него не было права на свое тело, но у них не было даже права на жизнь. Единственное, что отделяло его от них, - это социально обусловленный статус. Который могли отнять в любой момент. Если что-то случится с Субином, социально, физически, как угодно, это может лишить Ёнджуна всего, что его защищало. Осознание того, что его статус на самом деле ничего не значит сам по себе, не покидало его разум после разговора с мистером Кимом. Ты должен придать этому значение... они никогда раньше не встречали Чи-Ээба. И это было правдой. Им было все равно, и им будет все равно, пока Ёнджун не вынудит их. Частично он уже добился этого, убив Джуну и установив свое влияние над омегами, но этого было недостаточно. ДПАшники были в ярости. Они хотели избавиться от него. Но гнев был лишь их реакцией на страх, что Ёнджун получил слишком много власти. И на самом деле, им стоило бояться. Потому что, если они боялись Ёнджуна, значит, он добился успеха. Кроме того, какой великий лидер когда-либо добивался успеха без врагов? Или не будучи убитым в конце. Но лучше об этом не думать. Ёнджун вытащил три контейнера с цветным рисовым порошком: черный, синий и фиолетовый. Красный порошок остался спрятанным под раковиной. Он осторожно сунул пальцы в черный порошок и нарисовал те же похоронные знаки, что и для похорон мистера Кима. Длинная полоса, которая начиналась шире на щеках, а затем сужалась к линии роста волос. Под ней более тонкая, черная линия. Ёнджун быстро вытер пальцы полотенцем, а затем окунул их в синеву. Он нарисовал неровные линии, похожие на волны, вздымающиеся надо лбом. Красный не пересекался и не разбавлял синий, как раньше. Ёнджун просто оставил все как есть. Последним был фиолетовый порошок. Он скользнул пальцем по пухлости верхней губы и вниз по подбородку. Когда Ёнджун посмотрел на себя в зеркало, то просто мгновение наблюдал. Его мысленный взор навязчиво сравнивал его образ с тем, каким он был, когда еще учился в школе несколько месяцев назад. Но, опять же, думать об этом было непродуктивно, поэтому он отбросил эти мысли. Такой теперь была его настоящая жизнь. Все остальное, что было раньше, уже не имеет значения… Сейчас он должен быть уверен в себе. Он должен был показать этим альфам, что его не волнуют их угрозы, и что его не заставят подчиниться. Даже если он не мог ничего сказать или сделать, он просто хотел, чтобы они знали. И когда они посмотрят на него, то поймут. И им следует бояться больше.

***

- Это обязательно? Ёнджун стоял в приемной отеля. Перед ним стояли Хван и несколько других альф, в которых Ёнджун признал тех, кто посадил его под домашний арест. Они выглядели отчасти равнодушными к ситуации, особенно старшие. Но тот младший альфа выражал твердый настрой, словно сопровождать Ёнджуна по городу было очень важным заданием. - ...Да, - сказал Хван медленно, словно разъяснял ребенку. - Обязательно. Ты правда думаешь, что тебя не попытаются убить после того, как ты прикончил одного из ЛДС? Ёнджун вздохнул, устало глядя на огромное ружье одного из мужчин. - Хорошо, но тебе не кажется, что было бы безопаснее использовать конференц-зал в отеле, чем просто... стоять на улице? - Ёнджун все равно подчинился их требованию. Подошел к группе мужчин, что, разумеется, окружили его кольцом и направились к выходу из отеля. Двое спереди, по одному по бокам и двое сзади. - Что ж, - Хван шагал рядом. - Да, ради твоего имиджа было бы неплохо иметь специально отведенное для тебя место, но для его одобрения придется слегка схитрить. Все чертовски сложно, понимаешь? Каждый раз, добиваясь прогресса, мы сталкиваемся с иного рода сложностями, - Хван закончил свою жалобу закатыванием глаз. На мгновение их окружила тишина, и Ёнджун почувствовал, насколько некомфортно другим мужчинам вокруг. Это было странно, не так ли? Они шли, высокие, широкоплечие, мускулистые, несли оружие, словно это было обычным делом. Кожа Ёнджуна была полностью скрыта, тогда как их могла дышать, Ёнджун выглядел маленьким и слабым, тогда как они выглядели сильными и защищающими. Они шли по той же дороге, к которой Ёнджун уже привык. Это был путь, по которому он ходил навещать детей каждый день. Жаркое палящее солнце, как обычно, обжигало его кожу. Гравий, как обычно, хрустел под ногами. Но все было иначе, не так ли? Он видел, как омеги смотрят на него, шепчутся, не смея подойти. Выглядело пугающе, не так ли? Ёнджун не хотел пугать своих омег, более того, он предпочел бы поговорить с ними, чем выполнять свою работу. Но, похоже, у него не было выбора. Никто не беспокоил их во время прогулки по городу, хотя на него определенно сыпались грязные взгляды ближайших альф. Они смотрели на него из-за охранников, но не пытались приблизиться. Примерно такого объема желчи Ёнджун и ожидал. В конце концов, люди обычно были менее склонны к агрессии под угрозой снесения головы. Тем не менее, это был не очень хорошо продуманный план защиты. Кто-нибудь все равно мог подстрелить его с крыши заброшенного здания. Если бы они действительно хотели его смерти, они могли бы это сделать. Но. Какая разница. Это не имело значения. Группа омег отшатнулась, когда Ёнджун и альфы приблизились. Они стояли, сбившись в кучку, держась друг за друга и наблюдая за альфами с явной усталостью в глазах. Ёнджун поднял руку, давая мужчинам позади него знак оставаться на месте, а затем в одиночку направился вперед. Чувство вины расцветало в его груди от того, что омеги были так напуганы; он не хотел быть частью людей, которые напоминали им о вражде. Поэтому он подошел к ним и мягко схватил за руки первого омегу, который тут же бросился в его объятия. Ёнджун попытался поддержать его, но парень просто упал перед ним на колени, схватил его за ногу и прижался лицом к бедру Ёнджуна. - Пожалуйста, вы должны мне помочь! - вскрикнул парень. - Прошу, Чи-Ээб, я умру! - Ёнджун снова попытался поднять его, взяв за предплечья, но парень только крепче вцепился в его ногу. - Что случилось? - спросил Ёнджун. Он нахмурил брови, снова взглянул на него, а затем перевел взгляд на омег перед собой. Все они наблюдали, но с жалостью, а не со страхом. Омега наконец посмотрел на Ёнджуна. Его лицо было слегка замаранным, как и его одежда. Но это лишь делало его ярко-голубые глаза ярче, чем Ёнджун когда-либо видел. - Унизительно говорить, но у меня больше нет вариантов… пожалуйста, не испытывайте отвращения… - глаза омеги наполнились слезами, и Ёнджун почувствовал легкий укол в сердце. Он кивнул, но продолжал молчать, ожидая объяснений парня. - Мой альфа ранен и не может работать в армии. У нас нет денег или еды... и... и... последние несколько недель он позволял этим альфам из ЛДС заниматься со мной сексом за деньги... прошу вас, я так больше не могу! Чи-Ээб, я не могу так. Прошу, я пытался его вразумить, но ничего не вышло! Вы моя последняя надежда, прошу, помогите мне! Несколько мгновений слышны были только всхлипы омеги и его прерывистое дыхание. И Ёнджун не мог поверить в то, что услышал. Сперва он почувствовал жалость. Он не мог представить себя в подобной ситуации. Он не мог представить боль и предательство, которые этот омега испытывал от своей пары. А затем вернулось то самое чувство. Ёнджун почувствовал вещи за гранью собственного опыта, и он чувствовал их через этого омегу. С каждым уколом пальцев, впивающихся в штанину его брюк, и с каждой слезинкой, что их пропитывала, Ёнджун чувствовал, словно Субин делал с ним то же самое. Чувство ползло по его коже, словно ядовитый плющ, и у Ёнджуна не было желания сильнее, чем отрезать его и снова поднять омегу с земли. - Как его зовут? - спросил Ёнджун. Он стоял как вросший в землю, глаза сузились, а тон потемнел. - Где вы живете? Мне нужен точный адрес. Как он выглядит? Возраст? Омега сглотнул, а затем посмотрел на Ёнджуна, несколько раз медленно моргнув. - Ох... эм, его зовут Кван Минсу, е-ему 34 года, мы живем по адресу Хвамён-дон, 1150, квартира 4Б… Ёнджун кивнул, а затем повернул голову к группе альф, ожидающих позади. - Хван! - закричал он. Он только мельком увидел мужчин, удивленно переглядывающихся друг с другом, но проигнорировал выражение их лиц и снова взглянул на своего омегу. Ёнджуна действительно не заботило, что они подумают о его тоне. Сейчас у него не было времени на уважение. Как он и думал, Хван все равно двинулся к нему, не делая акцент на том, как Ёнджун с ним говорил. - Кан Минсу из Хвамён-дон должен быть арестован, - сказал он, даже не глядя на мужчину. Хван мгновение ничего не говорил, а затем передвинулся так, чтобы попасть в поле зрения Ёнджуна. Омега под ними отпрянул, но Ёнджун его не остановил. - Что он сделал? Я не могу просто арестовать кого-то без причины. - Он занимается проституцией своей пары, а проституция в этой стране незаконна. Его нужно арестовать, - язвительно заметил Ёнджун. Его взгляд был резок и неумолимым, все еще наполнен гневом из-за того, как плохо обращались с омегой. Но Хван, наконец, сбросил свою привычную маску доброты, напомнив Ёнджуну, насколько разные альфы были наедине и на публике. - Я не могу арестовать кого-то без доказательств, - заявил Хван. Его слова стали отрывистыми, и он бросил на Ёнджуна тот же вызывающий взгляд, который, казалось, освоил каждый альфа. Он слегка наклонился вперед, слишком близко к Ёнджуну и в явной попытке запугать. Он хотел, чтобы Ёнджун отступил и сдался. Если так, то насколько слабым он будет выглядеть перед своими омегами? Как мог он создать прецедент для Чи-Ээба, если омеги окажутся полностью покинуты, когда на пути встречается малейшее препятствие? Мысль о том, чтобы сдаться с таким унижением, разожгла огонь в легких Ёнджуна, прожигая его горло, пока он не сорвался. - Либо ты его арестуешь, либо я направлюсь туда и убью его сам! Омеги смотрели широко раскрытыми глазами и безмолвно, пока каждое слово оседало в воздухе вокруг. Ёнджун сразу понял, что выбесил Хвана, и его разум разрывался между страхом и безразличием. Он все еще не мог понять, умрет ли он за этих омег или его самосохранение сработает первым. Но когда Хван подошел ближе, а омега отпустил его, чтобы отступить, Ёнджун стоял на своем. Возможно, он зашел слишком далеко, и это было понятно, но все же. Он не мог сдаться. Не перед своими омегами. Но со следующим вдохом Ёнджун понял. Хван пытался заставить его сдаться. И это, что ж, это только еще больше разозлило его. На самом деле Ёнджун был в бешенстве от того, что у Хвана хватило наглости попытаться принудить его феромонами. - Даже не пытайся, - Ёнджун сердито посмотрел на него. - Эта хрень на меня не действует, - желание вырубить Хвана стало таким сильным, и Ёнджун сделал бы это, если бы не знал, что это не сработает. Нет, все закончится так же, как с Субином. Так что на данный момент Ёнджун придерживался своих слов и убедился, что они были такими же действенными, как и пощечина. Хван покачал головой в сторону Ёнджуна и повернулся, чтобы уйти, ничего больше не сказав. Ладно, подумал Ёнджун и снова посмотрел на омег. Они наблюдали за ним со смешанными выражениями. С любопытством, с шоком, с тревогой. Ёнджун просто посмотрел на них без всякого выражения. - Его арестуют. Не сомневайтесь, - и он действительно не знал, почему дал такое обещание, в котором даже он сам не мог быть уверен. Но это было правильно. Это было необходимо. Он был единственным, кто мог их защитить, и если он не постарается всем своим сердцем и душой, то как же он может когда-либо быть настоящим Чи-Ээбом?

***

- Ёнджун. Парень взглянул вверх, все так же сидя на коленях перед кофейным столиком в гостиной. Субин стоял у входной двери, скрестив руки и подняв брови. На короткий момент его охватило чувство дежавю, за исключением того, что на этот раз Субин не был счастливым и сонным. Он пришел не без причины, и это заставило Ёнджуна снова почувствовать себя ребенком. Словно учитель поймал его на чем-то плохом и собирался посадить в угол. Вздохнув, Субин оттолкнулся от стены и сел на диван перед Ёнджуном. Он слегка раздвинул ноги, наклонился, упершись локтями в колени, и переплел пальцы, уложив на них подбородок. Он посмотрел на Ёнджуна таким непринужденным властным взглядом, что Ёнджун снова почувствовал себя добычей. Он уже довольно долгое время не чувствовал себя так перед Субином, но то, как его красные глаза светились в свете свечей, послало зуд по шее Ёнджуна. Каждая тень и впадина на его коже удлинялись, окутывая его внешность такой тайной, что Ёнджуну пришлось отвести взгляд. Он слегка опустил голову и впился взглядом в стол перед собой. Он медленно выронил ручку и закрыл блокнот, прежде чем осмелился взглянуть на Субина. И даже тогда он смотрел лишь в ту точку, где локти мужчины соприкасались с его коленями. - Каково было расти человеком? - внезапно спросил Субин. Его тон был мрачным и заставил Ёнджуна еще сильнее опустить голову. Он не хотел отвечать. Несмотря на то, что они оба уже знали, кем он был, Ёнджун предпочитал не говорить об этом. Было очень неудобно и неправильно говорить о том времени, когда он был человеком. - Я не угрожаю тебе. Я хочу знать, правда. Как это было? У тебя были цели? Увлечения? Любимый цвет? Ёнджун нахмурил брови, уверенный, что Субин собирался его отчитать. Ему почти хотелось возразить чем-нибудь раздражающим, типа, меняется ли твой любимый цвет, когда ты превращаешься в оборотня? Но он воздержался. Субин, вероятно, не был настроен на подколы, как этим утром, хотя Ёнджун и стал в них довольно хорош. Поэтому, легко хмыкнув, он задумался об искреннем ответе. - Мне нравится рисовать. У меня правда не было возможности часто этим заниматься, но мне нравилось. Хм. У меня еще не было конкретной цели в жизни. Думаю, я просто хотел найти надежную работу и понять, смогу ли я вдобавок заняться какой-нибудь карьерой, связанной с искусством. Но такая работа не предусматривает полноценного дохода... - вздохнул Ёнджун. Этот разговор был таким бессмысленным, когда он знал, что эти мечты никогда не осуществятся. Он никогда не сможет вернуться. - ...Я не знаю. Наверное, я никогда не был мечтателем. Субин зашевелился, но Ёнджун не смог этого разглядеть, потому что так и не поднимал головы. - Что насчет твоей семьи? Какие у тебя были отношения с матерью и отцом? - Эм… - Ёнджун почувствовал, как его сердцебиение ускорилось из-за его понукания. Он не знал, почему Субин вдруг так заинтересовался им, и ему это особо не нравилось. - Они... они были нормальными. Ага, - он прикусил губу, но Субин ничего не сказал. Вскоре тишина стала неловкой, и Ёнджун продолжил. - На самом деле, у меня просто было обычное детство. Мой папа много работал, поэтому мама большую часть времени была дома и заботилась обо мне. Но я тоже не часто бывал дома. Большую часть времени я проводил в школе, на дополнительных или с друзьями. По крайней мере, пока не родилась моя младшая сестра. Потом мне приходилось заботиться о ней, - Ёнджун закусил губу в нерешительности на долгую минуту, но Субин по-прежнему ничего не говорил. - У меня не было особо близких отношений ни с одним из родителей. Я просто уважал их, и мы двигались дальше по жизни. Наконец, это вывело Субина на разговор. - Ясно... значит, ты хорошо знаком с уважением к старшим, - медленно, неловко, Ёнджун кивнул. - В таком случае, уверен, ты понимаешь, к чему я клоню. - Ёнджун вздохнул, но ничего не сказал. - Посмотри на меня, - Субин подождал, пока взгляд парня встретится с его собственным, прежде чем продолжить. - Парень, которого я впервые встретил, был таким осторожным. Он обдумывал каждое слово и каждое действие, прежде чем что-либо сделать, почти до предела. Куда делся этот парень? Ёнджун снова отвел взгляд от Субина, а затем закрыл лицо руками. Когда он заговорил, его голос оказался приглушен. - Ты не понимаешь. Когда я вижу этих омег, со мной что-то происходит. Я не могу этого объяснить, хён. Такое ощущение, словно каждое нападение на них - это нападение на меня. Типа, физически. Это причиняет мне физическую боль, и это просто... это меня так злит. Словно, я не знаю, как если бы незнакомец подошел и пнул моего ребенка без всякой причины. Ага. Это приводит меня в бешенство. И я знаю, что ты говоришь о том, как я накричал на Хвана, я знаю. Прошли часы, и я знаю, что слишком остро отреагировал, но каждый раз, когда я прошу о помощи, мне никто не помогает! Никто из вас не хочет ничего делать для омег, потому что вы не хотите наступать другим на пятки. Поэтому, когда вы, парни, можете решить эти проблемы мирным путем, но предпочитаете ничего не делать, у меня не остается другого выбора, кроме как решить это по-своему. Он уставился на Субина, взглядом серьезным и непоколебимым. Но Субин наградил его столь же сильным взглядом. Он опустил руки, указывая одной прямо на лицо Ёнджуна. - А теперь ты меня послушай, - сказал он мрачно. - Ты понятия не имеешь, что делаешь в плане политики. Одно дело учить омег и не вмешиваться в дела альф, другое дело злить ДПАшников, но портить отношения между мной и членом моей собственной группы совершенно на другом уровне! - Субин явно пытался сдержать свой гнев, и это заставило Ёнджуна нервничать. - Сколько раз тебе это объяснять, Ёнджун? Прекрати связываться с людьми! - Субин встал со своего места, его голос сорвался на крик. Ёнджун откинулся назад, глядя на мужчину широко открытыми глазами. - Если ты действительно поработаешь над тем, чтобы сблизить их и наладить гармонию, то добьешься гораздо большего, поверь мне! Как, ты думаешь, мы захватили столько районов? Сдружившись с ублюдками! Субин указал на дверь, словно подчеркивая свое предложение, но Ёнджун даже не посмотрел в ту сторону. Он сглотнул, зная, что его страх ощутим, но не пытаясь подавить его. Может, он надеялся, что Субин хотел ощутить его страх и успокоится, как только этого добьется. Но вместо этого Субин просто скрестил руки на груди и продолжил смотреть на него сверху вниз. - Завтра ты извинишься перед Хваном. И я ожидаю никогда больше не слышать о подобном инциденте, тебе понятно? Ёнджун медленно кивнул. Несколько секунд они смотрели друг на друга. По крайней мере, пока Субин не выпустил застрявший в груди вздох. Он слегка сбавил обороты, а затем снова сел на диван перед Ёнджуном. Он наградил Ёнджуна необъяснимым взглядом, а затем слегка наклонил голову. - Иди сюда. Ёнджун медленно поднялся с пола и обошел столик, прежде чем встать перед Субином, несколько неловко. Мужчина схватил его за бедра и потянул вниз, пока Ёнджун не оказался у него на коленях. Часть Ёнджуна хотела оттолкнуть его, но другая часть хотела снова оказаться в милости Субина. Этого противоречия было слишком для его мозга, и Ёнджун почувствовал, как его глаза наполняются слезами. Его раздражало поддаваться эмоциям, когда ему полагалось быть сильным, но, казалось, что на его плотине снова формируются трещины. Он не привык, чтобы на него кричали; его родители никогда не кричали на него. Они использовали только пассивную агрессию и тихий, но сильный гнев, чтобы наказать его. Кроме того, Ёнджун никогда не был из тех, кто доставляет неприятности. Этот тип пламенного, пылкого гнева и криков, достаточно громких, что наверняка было слышно в других комнатах, Ёнджун не испытывал прежде. И он не знал, что с этим делать. - Я не хочу кричать на тебя, - начал Субин, - но иногда… иногда это необходимо. С этими словами Ёнджун расплакался и тут же спрятал лицо на груди Субина. Он надеялся, что мужчина не заметит, но пожелание было глупым, когда его слезы промочили насквозь его рубашку. - Ах… - Субин вздохнул и нежно погладил Ёнджуна по затылку. - Прости, детка. Позволишь мне тебя успокоить? - его голос был намного мягче, чем раньше, Ёнджун почти мог притвориться, будто они никогда не ссорились. Он тут же прижался носом к шее Субина, вцепился руками в его рубашку и вдохнул успокаивающий феромон. Субин несколько секунд гладил его рукой по затылку, пока Ёнджун успокаивался. Его тело начало расслабляться и слабеть, глубже погружаясь в пространство Субина. - Меня долго не было, да? - спросил Субин, и Ёнджун издал тихий звук подтверждения, все еще не отстраняясь. - Знаю, детка. И я знаю, что мы все еще пытаемся притереться друг к другу; мы все еще пытаемся выяснить границы и что из себя представляет другой. Но мне нужно, чтобы ты работал со мной, а не против меня, и говорил мне, что думаешь и чего хочешь. И я сделаю ради тебя то же самое. Ёнджун хотел заговорить, но знал, что его голос обязательно сорвется при малейшей попытке. Вместо этого он слегка кивнул Субину и понял, что движение заставило его запах слегка ослабнуть. Ёнджун быстро прижался носом к шее Субина как можно ближе. Ёнджун оставался на том же месте в объятьях Субина, пока не задремал. Его голова наклонилась вниз, веки отяжелели, пока Субин одной рукой держал его за талию, а другой проводил пальцами по волосам. Прикосновения мужчины вызывали привыкание, какими бы простыми или мягкими они ни были. Одной из последних мыслей Ёнджуна стало то, что он мог бы сделать что угодно, чтобы руки Субина никогда не отрывались от его кожи. А затем свет, столь же яркий, как солнце, пронзил его сетчатку, и он рванулся вверх. На мгновение он был уверен, что его разум вызвал в воображении небесный свет в своего рода странном сне, но даже когда он открыл глаза, ему пришлось сощуриться из-за яркости. Он услышал, как Субин издал крошечный смешок при виде его сморщенного лица, а затем одна из рук, обвивавших его талию, опустилась, чтобы ущипнуть его за задницу. Ёнджун снова вздрогнул, а затем отмахнулся от рук Субина, прежде чем попытаться полностью открыть глаза. Потребовалось несколько секунд, чтобы приспособиться, но когда это произошло, он сразу же посмотрел на Субина. - Свет только что включили? - Ага... - ответил Субин. - Они работали над этим уже давно. И самое время. Наконец-то я снова смогу пользоваться телефоном. Мужчина вытянул руки вверх, и Ёнджун не мог не уставиться на его бицепсы, что Субин очень быстро уловил и ухмыльнулся. Для Ёнджуна это даже не было сексуально. Это было странно, он просто знал, что Субин принадлежит ему. Когда Субин опустил руки, Ёнджун схватил один из бицепсов и почувствовал мягкую мышцу под кончиками пальцев. Бездумно он обдумывал предыдущие слова Субина. Наконец-то я снова смогу пользоваться телефоном. Его глаза расширились на долю секунды. У Субина был телефон. Конечно, он сохранил его, когда они покинули Киджан. Конечно, ему понадобится телефон, чтобы поддерживать связь с ЛДС. Ёнджун не мог забыть. Но единственное, о чем он мог думать, это Тэхён. Он продолжал бездумно тыкать кожу мужчины, размышляя. Тэхён... Ёнджун хотел поговорить с ним. Он просто хотел знать, как дела у его друга и все ли с ним в порядке. Но на самом деле? Действительно ли Ёнджун хотел знать, есть ли какой-нибудь план по его спасению? Есть ли способ вернуться к людям? Мог ли он уйти от Субина? Мысль об этом ускользала из головы Ёнджуна в последние месяцы, но теперь она казалась почти достижимой. Например, если однажды ночью он сможет взять телефон Субина, пока тот будет спать, позвонить Тэхёну и попросить о помощи. Он мог бы уйти отсюда и забыть о тяжелой битве, которую вел против альф. Он мог бы вернуться, быть в безопасности и вернуться к своей нормальной жизни. Он хотел лишь вернуться к нормальной жизни. Но это не сработает так просто. Он не сможет вернуться к обычной жизни, когда его превратили в оборотня. Его никогда не примут обратно в общество, если он не будет прятаться и жить в страхе быть разоблаченным. Но именно это он и делал здесь. Так в чем же разница? С одной стороны был Субин, а с другой Тэхён, не так ли? Это не имело значения. Он должен был поговорить с Тэхёном в любом случае, хотя бы для душевного спокойствия. Если он попытается сделать это за спиной Субина и будет пойман... он не знал, что произойдет, и не хотел выяснять. Но если он попросит Субина, захочет ли тот прослушать их разговор? Что, если Тэхён скажет что-нибудь подозрительное? Что, если Тэхён попросит информацию о ЛДС? Даже если Ёнджун откажет ему, разве Субин не расстроится? Затем в голову ударила другая мысль, и Ёнджун перестал гладить Субина. Он тут же принял решение. Ёнджун нервно сжал пальцы на коленях и посмотрел на Субина. - Эм, твой телефон… - начал он, и Субин поднял брови. - Могу я позвонить своей тете? Она заботится о моей сестре, и я просто хочу убедиться, что с ними все в порядке. Субин нерешительно кивнул. - Да, но где она живет? Не во всех районах Пусана сейчас есть электричество. - Я знаю номер их стационарного телефона. Не думаю, что для этого нужно электричество, верно? - Эм… - Субин задумчиво сузил глаза. - Не знаю, у меня его никогда не было. Сейчас, я подключу телефон к зарядке, и можешь попробовать, ладно? Ёнджун соскользнул с колен Субина, чтобы мужчина мог уйти в спальню. В груди Ёнджуна защемило беспокойство от осознания, что он наконец-то получит ответ на вопрос о ее безопасности. Он жил с мыслью, что никогда не узнает. Было какое-то утешение от мысли, что она все еще может быть жива и в порядке. Но теперь он узнает наверняка. Он не был уверен, нравится ли ему эта мысль. Он подождал, пока Субин вернется и подключит свой телефон к маленькой розетке рядом с диваном. Время, которое они провели в тишине, ожидая, пока он наберет достаточно заряда для включения, было напряженным. И по тому, как Субин смотрел на него, Ёнджун знал, что он будет следить за каждой секундой этого телефонного звонка. Это был даже не Тэхён, даже не опасный телефонный звонок, и всё же Субин казался на грани. - Твоя тетя знает, что ты омега? - наконец спросил мужчина, и Ёнджун покачал головой. - Я разговаривал с ней лишь дважды с тех пор, как меня обратили… оба телефонных звонка были довольно быстрыми. И она никогда не видела меня, так что. Да. Субин кивнул, понимающе хмыкнув. - Тебя обратили незадолго до того, как мы пришли, верно? - Да… - Ёнджун покачал головой. Он все еще чувствовал себя неловко при разговоре о своей человечности, но со временем становилось немного легче. Чувство, что Субин собирается его за это убить, ослабевало, и это было приятно. Было слегка трудно преодолеть страх после того, как он так долго боялся всего на свете. - Да, хотя и трудно вспомнить точно. Думаю, в тот же день. Всего за несколько часов до. - Ох, - сказал Субин, и они оба сидели в неловкости, пока он снова не заговорил. - Кто тебя обратил? Я не узнавал твой запах. Ёнджун сузил глаза, представляя себе образ того мальчика-альфы, смотрящего на него с другой стороны дымящейся улицы. Этот конкретный образ был почти так же ясен в его сознании, как и сцена из фильма. Чистый страх, пробежавший по всему его телу в тот момент, все еще жил в нем, задерживаясь в глубине его сознания. Теперь он казался таким далеким, но все еще жил там. Страх быть задушенным и убитым, разорванным пополам ужасающим монстром, а затем оставленным в виде кровавого месива на улице на растерзание стервятникам. Тогда он и представить себе не мог, кем станет. - Какой-то парень из моего района, - просто ответил он. - Какой-то мальчик, наверное. Я никогда не видел его раньше. - Это может быть проблемой, - Субин хмыкнул. - Нам, наверно, стоит его найти. В Киджане, да? Мы можем отправиться туда на денек. - Найти его и сделать что? - заколебался Ёнджун. - Убить его. Мы не можем допустить, чтобы кто-нибудь знал, что ты когда-то был человеком. Кроме того, у вас двоих одинаковый запах. Тот, кто знает вас обоих, также поймет, что ты был человеком. Разговор продолжал быть неловким и неестественным с обеих сторон, но Ёнджун знал, что этот разговор им необходим. На самом деле это заставило его почувствовать себя ближе к Субину, более доверчиво. И еще неизвестно, окажется ли это разумно. Тем не менее, Ёнджун продолжил. - Как ты узнал? Как ты узнал, что я человек? Ты всегда знал? - Не с самого начала... - Субин покачал головой. - В первое время ты едва на нас смотрел, - он слегка улыбнулся при воспоминании, но Ёнджун не сделал того же. Казалось, то, что было болезненно для него, было мило для Субина. - Но все сложилось. На тебя не сильно влиял мой феромон, у тебя в комнате была человеческая пропаганда, ты ничего не знал об оборотнях, то есть, реально. Я был почти готов списать все это на то, что тебя усыновили, но... неважно, - Субин оборвал себя с гримасой. - Что? - Ёнджун нахмурился. - Я бы предпочел не напоминать тебе. Ёнджун наклонился вперед, его хмурый взгляд стал еще глубже. - Что это было? - спросил он, а затем внезапно откинулся на спинку дивана, скрестив руки на груди. - Ты видел мою маму, не так ли? Субин снова скривился, не желая смотреть на Ёнджуна. - ...Да. Я видел, как ты выносил ее из дома, - Субин не вдавался в детали, а Ёнджун не стал просить. Он хотел спросить Субина, что случилось с его родителями и его семьей и как он вырос, но не стал, потому что экран телефона Субина загорелся ярко-белым светом, прежде чем слова сорвались с его губ. А проверить Чохи было важнее, чем играть в 21 вопрос. Субин ввел на экране свой пароль, а потом открыл страницу набора номера, прежде чем передать его Ёнджуну. Как он и предполагал, мужчина сидел рядом и наблюдал. Пальцы Ёнджуна слегка дрожали, пока он набирал номер, а затем он нервно сглотнул, услышав гудки. Он посмотрел Субину в глаза и затаил дыхание, пока не раздался голос. - Здравствуйте, это семья Ю, могу я спросить, кто звонит? Ёнджун разочарованно закрыл глаза. Фамилия его тети была Пак. И голос этого мужчины, Ёнджун его не узнавал. Это точно был не его дядя. Он провел свободной рукой по лицу, пытаясь избавиться от стресса и беспокойства. На короткое время он убрал телефон от уха и взглянул на номер, чтобы убедиться, что он правильный. Так и было. - Алло? - позвал голос, и Ёнджун снова поднес телефон к уху. - Как долго вы живете в этом доме? - спросил он, но его голос стал настолько монотонным и глубоким, что прозвучал скорее как утверждение, чем как вопрос. Голос на другом конце провода какое-то время помычал. - Недолго. Может, две недели. Вы… звоните предыдущей семье? Ёнджун сглотнул комок в горле и кивнул, хотя они его не видели. - Да. Да, что случилось с предыдущей семьей? - Эм, - мужчина что-то тихо сказал, но отодвинув телефон так, что Ёнджун не смог услышать, а затем снова заговорил в трубку. - Мне жаль, если вы человек, но теперь эта земля принадлежит ЛДС. Все люди здесь мертвы. Ёнджун почувствовал дыру в животе, которая высосала всю энергию из остального тела. Он убрал руку от уха и молча повесил трубку. При этом экран вернулся к ярко-белой клавиатуре, и глаза Ёнджуна просверлили в ней дырки. - Могу я позвонить своему другу? - спросил он, не поднимая глаз. - Я просто хочу знать... может быть, моя сестра с ним. - ...Ладно, - этого было достаточно, чтобы Ёнджун начать набирать номер Тэхёна, даже несмотря на то, что Субина колебался с ответом сильнее, чем в первый раз. И все же он молча позволил Ёнджуну этот момент. Как только пошли гудки, Ёнджун поднял телефон так, чтобы микрофон был обращен к нему, а затем посмотрел на Субина, который внимательно наблюдал. - Алло..? - ответил голос, и взгляд Ёнджуна переместился на окно гостиной. Он и забыл, что было уже поздно, и какая-то странная часть его на мгновение почувствовала вину. Но только на мгновение. - Тэ… - выдохнул он. Ох, он скучал по звуку голоса своего друга. - Ёнджун?! - воскликнул Тэхён. На заднем плане послышался шорох, а затем громкий хлопок, достаточно громкий, чтобы Ёнджун убрал телефон от уха, пока все не стихло, и его друг снова не заговорил. - Ёнджун? Боже мой, это ты? - Да, Тэ, - подтвердил он, пытаясь сдержать улыбку на лице. Но было тяжело, когда голос Тэхёна звучал так взволнованно и так недоверчиво. Ёнджун так много и так долго беспокоился о других, что было приятно чувствовать то же самое в ответ. Он услышал статичный вдох с другой стороны, прежде чем Тэхён снова заговорил. - Боже мой, я столько раз пытался дозвониться до тебя. Где ты? Где ты был? Ты в порядке? Расскажи мне все. Ёнджун посмотрел на Субина, совершенно не зная, какую информацию ему разрешено было предоставить. Но мужчина просто указал на себя, а затем изобразил пальцами крестик. - Эм, подожди секунду, Тэ, я сейчас вернусь, - он быстро выключил звук, а затем наклонился к Субину. - Что мне не положено говорить? - Он знает, что ты обратился? - спросил Субин, и Ёнджун неохотно кивнул. - Где он? - Он в Сеуле. - Он в Сеуле? - усмехнулся Субин. - Тогда не говори ему ни хрена. Не говори ему обо мне, ничего не говори ему о ЛДС, просто спроси о своей сестре и положи трубку. Ёнджун выпятил нижнюю губу и включил звук на телефоне. - Тэ? Ты не знаешь, Чохи в Сеуле? Последовала пауза. - Эм, нет, я не знаю. То есть, я ее не видел, и у меня нет доступа к документам беженцев, так что... мне жаль, Ёнджун, - в конце его голос стал тише, и Ёнджун вздохнул. - Что-то случилось с твоими тетей и дядей? - Наверное, да… я правда не знаю, - ответил Ёнджун немного неловко. Он посмотрел на Субина и больше не делился информацией со своим другом. - Как у тебя вообще дела? Ты в безопасности? Ты все еще в Пусане? - Да, я все еще в Пусане, и я в безопасности. Не беспокойся обо мне, хорошо? - мягко сказал Ёнджун. - Серьезно, я в большей безопасности, чем ты думаешь. Тэхён издал болезненный звук, а затем тихо спросил: - Ты можешь как-нибудь покинуть Пусан? Субин и Ёнджун снова встретились взглядами. - Эм, но я только что сказал тебе, что я в безопасности. Я... - Нет, эй, послушай, - голос Тэхёна стал еще тише. - Моя мама знает женщину, чей отец работает в правительстве. Она сказала мне никому не рассказывать, но Пусан будут бомбить. - Признание произошло так внезапно, что Ёнджун cмог лишь отзеркалить потрясенное выражение лица Субина. - Я не должен никому говорить. Но ты мой лучший друг. Я просто хочу, чтобы ты был в безопасности. Ты можешь выбраться из Пусана? - Тэхён закончил свое признание с надеждой, но Ёнджун чувствовал совершенно противоположное. - Почему они собираются его бомбить? - спросил он, все еще потрясенный. Когда, когда, проговорил Субин одними губами, и Ёнджун продолжил. - Когда? И... - Я… у меня нет всей информации. То есть, это информация от третьего лица... Это, конечно, произойдет не завтра, но в ближайшее время. Типа, в ближайший месяц. И, эм, думаю, она сказала что-то странное. Название было какое-то странное. Думаю, начиналось на «п». Вроде, побудители или… - Поджигатели, - бездумно сказал Субин. - Ха? - Поджигатели, - повторил Ёнджун, глядя на Субина широко раскрытыми глазами. - Поджигатели, ты об этом? - Думаю, да, - Тэхён вздохнул. - Тебе просто нужно покинуть Пусан, хорошо? И никому не говори, что я только что тебе сказал. Если меня заподозрят, я окажусь в глубоком дерьме. Ёнджун медленно кивнул. - Ладно. Так, эм, в общем, - он проследил взглядом, как Субин встает со своего места на диване. - Ты сам в безопасности в Сеуле? - Ага, - мгновенно ответил Тэхён. - Я в порядке, я просто беспокоюсь о тебе. Субин направился к двери, оставив Ёнджуна на диване. Глаза парня расширились, он не говорил и не двигался. Если Субин правда оставит его одного, чтобы поговорить по телефону с Тэхёном... тогда Ёнджун действительно сможет с ним поговорить. Несмотря на то, что Субин знал, что он был человеком, и знал, что Тэхён был человеком, Ёнджун все еще чувствовал себя таким сдержанным и зацензуренным. Конечно, он так себя чувствовал, пока Субин нависал над ним, словно надзиратель. Но даже несмотря на то, что Ёнджун так сильно хотел свободно поговорить с Тэхёном, Субин вскоре обернулся и поднял брови на Ёнджуна. Вешай трубку, проговорил он одними губами, и Ёнджун вздохнул. - Ладно, мне пора идти, но поговорим позже, ладно? Не звони мне; я сам позвоню, - проговорил он медленно, и Тэхён ответил добрым «Хорошо, пока». Ёнджун повесил трубку, вставая с дивана. При этом телефон отключился от зарядного устройства, но он не обратил на это внимания. Он просто сосредоточился на разочарованном звуке собственных шагов, шлепающих по полу по направлению к Субину. Он схватил руки мужчины, осторожно вкладывая телефон в одну из них. - Ты собираешься собрать остальных парней из ЛДС..? - мягко спросил Ёнджун, и Субин кивнул. - Могу я спросить, что значит «поджигатели»? - Я знаю, что они делают, - вместо этого сказал Субин. - Нам потребовался месяц, чтобы захватить Запад, вплоть до Чинджу. Мы даже обезопасили довольно много сельскохозяйственных угодий, чтобы прокормить наших людей, и теперь люди скорее сожгут все это дотла, чем позволят нам есть. Более того, уверен, они планируют использовать реальные бомбы для военных зон, - Субин покачал головой. - Юджун созвал собрание для всех членов ОБЛ в следующую среду, но я собираюсь разбудить его и рассказать ему об этом сейчас. Ты... У меня есть для тебя домашнее задание. Я позволю тебе прийти на нашу встречу на следующей неделе, чтобы ты понял, как они работают. После, когда ЛДС соберется в полном составе, я позволю тебе выразить свои претензии перед всеми. Так что составь список, выступи перед группой и убеди их, что то, о чем ты говоришь, имеет значение. Субин поспешно вышел из гостиничного номера, оставив Ёнджуна стоять перед закрытой дверью. Он посмотрел через плечо на книгу, которую писал, и провел рукой по волосам. К сожалению, его желание выспаться не перевесило его стремление к реформе.

***

Ёнджун ожидал, что Субин поведет его на первый этаж их отеля. Там был огромный вестибюль и несколько конференц-залов, идеально подходящих для политических собраний. Но вместо этого Субин спустился лишь на один лестничный пролет, а затем повел его к случайному гостиничному номеру. Ёнджун нахмурился и посмотрел на Субина, когда они подошли к нему. - Вам всем, альфам, здесь не будет тесно? - тихо спросил он. Субин покачал головой. Его глаза были слегка красными и очень сонными. В ту ночь он не спал и вернулся только утром, чтобы забрать Ёнджуна. Из-за этого Ёнджуну захотелось отправить его обратно наверх, обратно в постель. И, может быть, уложить его, как несколько ночей назад. Субин слегка надулся, как будто смог прочитать мысли Ёнджуна, а затем потянулся вперед, чтобы провести рукой по волосам парня. Он откинул их назад и нежно погладил кожу там, где задержались его пальцы. - ДПАшники не знают об этой встрече, так что… нам не следует палиться, понимаешь? - Ёнджун кивнул. Субин слегка улыбнулся ему, прежде чем отстраниться и открыть перед ними дверь. Ёнджун понятия не имел, чья это комната, но был рад, что не его. В комнате было около тридцати альф, сидящих на стульях, диванах, прислонившихся к столам и стенам, и все посмотрели на Субина и Ёнджуна, когда они прибыли. Он сразу почувствовал недовольство. Что-то подсознательное. Они не косились на него и не бормотали себе под нос, но ему не нравилось находиться рядом с таким количеством альф. Как будто они высасывали из него энергию, даже не осознавая этого. Его взгляд пробежался по комнате, пока не остановился на Хване. Мужчина стоял в углу комнаты, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Он смотрел на Ёнджуна с пустым выражением лица, но, по крайней мере, не выглядел злым. Ёнджун на мгновение закрыл глаза, просто чтобы собраться и, возможно, отвлечься от того, что собирался сделать. Когда момент прошел, он направился через комнату к Хвану. Было трудно игнорировать направленные на него любопытные взгляды, но он попытался. Выражение его лица оставалось нейтральным, а шаг уверенным, но его щеки пылали до такой степени, что было заметно. Как только он встал перед мужчиной, Ёнджун наградил его непоколебимым взглядом. - Прости, что накричал на тебя и поставил в неловкое положение на публике, - он поклонился в талии и опустил голову, направив взгляд в пол. Унижение вспыхнуло на его щеках, и он подумал, что может на самом деле самопроизвольно вспыхнуть. В комнате было слишком тихо, и Ёнджуну должно было быть легче притвориться, будто никто не смотрит, но он знал, что их глаза прикованы к происходящему. Через несколько секунд он снова выпрямился. Пустое выражение лица Хвана сменилось легким удивлением, но вскоре он взял себя в руки и кивнул Ёнджуну. - Все пучком, - сказал он, одарив парня легкой улыбкой. - Хорошо… - Ёнджун вздохнул. - Спасибо, - он повернулся, чтобы уйти, но Хван положил руку ему на плечо. - Сегодня без грима? - спросил он, и Ёнджун нахмурился. - Я не дразню тебя, - заявил мужчина. - Думаю, было хорошей идеей совместить грим для похоронной и брачной церемонии, особенно, чтобы другие омеги увидели. У меня есть идея, как мы можем представить тебя публике, и тебе правда нужно отделиться от… - Опять этот засранец о своем, - вздохнул один из альф с другого конца комнаты. Рука Хвана сжалась на плече Ёнджуна. - Эй! - он поднял руку в сторону другого мужчины. - Дай мне сказать! Ёнджун сможет вернуть омег на нашу сторону, и первым делом он должен им нахрен нравиться! Клянусь жизнью, я смогу сделать этого парня для них божеством. Дайте мне немного времени, - говоря это, Хван слегка потряс Ёнджуна за плечо, и парень позволил ему. Это вызывало у него очень странное чувство в груди, когда о нем говорили и двигались вокруг, словно он был неодушевленным предметом, но странным образом это также напомнило ему о Субине. Ёнджун посмотрел на свою пару через всю комнату. Субин выглядел удивленным, но Ёнджун умоляюще смотрел на него, пока мужчина не заметил выражение его лица. Он тут же хлопнул в ладоши один раз, отвлекая внимание от своего омеги. - Юджун! Вы собрали нас всех здесь сегодня не просто так. У вас есть новости? - спросил он и указал на другого альфу. При этом все внимание обратилось на пожилого мужчину, сидящего в кресле в глубине комнаты. Это был тот самый мужчина, что посадил Ёнджуна под домашний арест, хотя Ёнджун не знал, что его зовут Юджун. Звучало знакомо, но он никак не мог вспомнить. - Да, - мужчина кивнул, скрестив руки на груди. - Хорошие новости; в ближайшие дни мы получим различные запасы еды, одежды и других предметов первой необходимости из Японии. - Альфы взволнованно перешептывались между собой, и Ёнджун вздохнул с облегчением. - Цены будут сильно завышены? - спросил один из мужчин, и Юджун пожал плечами. - Вероятнее всего. С этими словами Ёнджун еще раз вздохнул. На этот раз раздраженно. Ни у кого не было денег. Почему эти альфы были так готовы приговорить своих людей к смерти? Действительно казалось, что они пытались уничтожить омег в целом. Невозможно было, что они не знали, что пострадают от этого именно омеги. - Во-вторых, - продолжил Юджун, - скоро к нашим берегам прибудет группа людей-японцев. Они привезут партию оружия, чтобы мы могли лучше сражаться днем. Они также привезут нам в помощь обмундирование и несколько значимых людей. Один из них - командующий Силами наземной обороны, и он примкнет к ЛДС, пока мы не окажемся в большей безопасности. - Ёнджун наблюдал за Субином через всю комнату, пока Юджун говорил. Ему хотелось стоять рядом с мужчиной, и желание подойти к нему просто для близости было непреодолимым. Но он был в профессиональной среде. Он не мог быть очевидным, он не мог быть нуждающимся, он не мог быть омегой. - Причина, по которой я говорю вам все это наедине, заключается в том, что мне нужно, чтобы Субин первым поприветствовал командующего, - Юджун говорил небрежно, но каждый альфа все равно слушал в предвкушении. - Мне нужно, чтобы у командующего сложилось хорошее впечатление о наших людях, на тот случай, если дела с ДПА пойдут наперекосяк и нам понадобится постоянная поддержка Японии. Субин первым встретит их корабль в порту, и именно он привезет командующего сюда. Поняли? Мужчины кивнули и начали задавать ему вопросы, которые не интересовали Ёнджуна. Какое обмундирование мы получим? Японцы также пришлют и рабочую силу? Сколько времени займет, чтобы мы стали достаточно стабильны своими силами? Нет, единственное, о чем мог думать Ёнджун, так это о четырех основных жалобах, которые он написал, чтобы представить ЛДС. С полученной информацией казалось, что их станет пять. - Японские люди не боятся работать с нами? - вопрос, наконец, заинтересовал Ёнджуна. Он посмотрел на старшего мужчину, который немного рассмеялся в ответ на вопрос. - Ну, мы не боимся работать с людьми, не так ли? Почему для них должно быть иначе? Политика не имеет значения, когда вы следуете за деньгами. Хван взглянул на Ёнджуна с того места, где стоял рядом с ним, но парень демонстративно не ответил на его взгляд. Хван, вероятно, взглянул только потому, что не знал, как Ёнджун относится к людям, и хотел увидеть его реакцию, но это все равно заставило его слегка занервничать. Он знал лишь, что нужно просто проигнорировать его, что он и сделал. И Хван быстро отвел взгляд.