Профессор Певерелл

Школа чародейства и волшебства "Хогвартс", Шотландия. 1944 год, декабрь, канун Рождества.

Гарри Рональд Певерелл, профессор формальных 24-х лет от роду, исполняющий обязанности директора школы, на которого снова свалилось слишком много.

  Магический щит, защищающий замок, пока держался — удивительно, но используемые пропавшим профессором поддерживающие руны, раскиданные по округе, действительно отлично справлялись со своей задачей. Удивительно потому, что никто особых надежд на навыки вечно затрепанного усталого артефактора на этом поприще не возлагал. Тем более, что сам профессор трансфигурации так и не выбрался из той самой клоаки замка, в которую добродушные коллеги всем скопом его отправили, а потому физически не мог запитывать руны на такие бешеные нагрузки. Если они выживут... если выживут, то, разумеются, начнут аккуратную спасательную операцию с предварительной разведкой. Но им бы хоть эту ночь продержаться. Преподаватели начинали сдавать позиции — долго чары не протянут, а эвакуация представлялась невозможной: все известные даже шебутным ученикам выходы из школы перекрыты, Хогсмид взят под контроль врагов, а лес банально опасен для беженцев. Оставалось только всем составом держать щит, пока с другой стороны кучка вторженцев, среди которых были в том числе и профессиональные разрушители проклятий, усиленно пыталась его снять. Обещанные «через два часа» авроры так и не явились. Стараясь не думать о том, что творится сейчас в Министерстве, Слизнорт отгонял детей, в числе которых были и потомки работников важных инфраструктур Альбиона, в Большой зал — довести всех до спален было некому. Впрочем, малыши, видя встревоженные лица старших, усиленно пытались помочь хоть чем-то. И тут впервые за все время обороны магия замка показала свою враждебность к вторженцам. — Пиертотум Локомотор. Горгульи, отряхнувшись от вековой пыли, принялись скидывать с себя каменные покровы, крошками попадавшие на пол, и распахнули огромные чешуйчатые крылья. Стоило детям удивленно ойкнуть, как с лязгом зашевелились рядом с ними доспехи, ранее представлявшиеся обычным интерьером замка, пережитком эпохи магии и меча. Что-то наверху шумело, часы в центральной башне били отчего-то полуденный звон, а лестницы меняли направление. Весь Хогвартс, казалось, возмущенно ожил. Вот только голос, пробудивший все это безобразие, казался ничуть не торжественным, а скорее меланхолично-траурным, будто его обладателя вызвали проводить уже десятый погребальный обряд за выходные. Зельевар повернул голову и ужаснулся. Профессор трансфигурации - живой таки! - был во все той же похоронной мантии, в которой они погружали урну директора Диппета в землю. Его лицо измазано в засохшей крови, отчего выражение странной решительности, маской застывшее на нем, вызывало необычную помесь страха и напряжения. — Гарри! — Окликнул его Гораций Слизнорт, но тот даже не дернулся и будто не признал окрик. В душе декана Слизерина поселилось тревожащее чувство, что древняя магия как-то изменила его коллегу невообразимым смертному уму образом, настолько ушедшим в себя казался Певерелл. — Охранять вход. — Указал вернувшийся профессор паре разбредающихся статуй кратко, не показывая и капли неуверенности, что стражи замка его не послушают. Хогвартс, собственно, пусть и скрипя всеми своими деталями, но подчинялся ему. А люди, его подопечные, расходились с траектории движения доспехов, бывших когда-то для них предметами интерьера и объектами для шуток. Еще секунда — массивные каменные статуи принялись спрыгивать со своих постаментов и стройными рядами маршировать следом, выстраиваясь в шеренги. Сделав глубокий вдох, он, обернувшись, обратился уже к ним, давая более ясные указания. Воспоминания ударили в голову и горло сдавило, но четкий приказ вырвался на свободу. — Хогвартс в опасности. Защищайте границы, охраняйте нас, выполняйте свой долг перед школой. — И его голос был бесконечно более холоден и неприятен, чем тягучая команда профессора Макгонагалл. С грохотом, они принялись распределяться по территории. — Здесь мист… мисс Финниган? — Спросил он у притихшей толпы учеников, с надеждой пялящейся на их внезапно появившуюся армию и недавно возвратившегося профессора. К сожалению, зрение подводило его больше обычного, поэтому концентрация внимания хоть на одной детской голове из великого множества вызывала резкую нестерпимую боль, прекращавшуюся тут же, стоило расфокусировать взгляд. Поэтому перебор семечек из кучки представлял для него некоторую трудность в сей час. А скандируемый малолетками ему в голову звериный ужас, напряжение, беспокойство за близких - полный мрак. — Я! Тут, профессор Певерелл! — На удачу Гарри, третьекурсница бодро выскочила из кучки детей сама, подбежав к нему. Никаких внешних ранений у ребенка нет. Следов оспы тоже. Румяная не более обычного. Палочка при себе, какая умничка. Одета в мантию поверх пижамы. Но тапочки, кажется, удобные для бега. Подойдет. — Возьмите с собой парочку толковых для прикрытия товарищей и идите разнесите мост! — С острой улыбкой, не достигшей холодных глаз, ровно произнес Гарри, но думается, предложение оказалось слишком неожиданным для малявки. — Что?! — О, а в его времена на этот приказ отреагировали куда веселее будущие подрывники. Мягкие сороковые, нежные сороковые. Если все эти приготовления окажутся излишними, он пришьет каждого последователя Гриндевальда лично. Ему ведь потом этот мост восстанавливать! — Бум! — Он даже прищелкнул пальцами для наглядности и поднял брови, мол, ты еще здесь? — Бомбарда Максима, мисс Финниган, а затем обратно. — Х-хорошо. — Она повернулась к толпе ребят и позвала двух парней. — Гойл, Крэбб, дуйте за мной! — Бесстрашно дернула девица двух чистокровных старшекурсников. — Ах, ты, мелкая!.. Дальше профессор их пререкания не слушал. Несмотря на первоначальное удивление, все же неплохо реагирует девчонка, а. Может, ей бы подошел Аврорат или любая другая оперативная и активная деятельность? Если что, этот преподаватель всегда рад провести проф-тест и на основе его дать приличную рекомендацию! — Гарри! — Подскочил к нему Слизнорт встревоженной куропаткой. Жаль только, что на обычные любезности у него не было настроения и времени. Так что зельевар обойдется без успокоения. Впрочем, ровный тон и игнорирование его тревог, может, и сработают соответствующим образом. — Она же ребенок! Третьекурсница. На курс младше эвакуированного Денниса Криви. …возможно, в словах его старого профессора зельеварения был какой-то резон, но уже поздно как-то отзывать команду и казаться некомпетентным. Ничего же с девчонкой не должно случиться, если она издалека будет бить по опорам и с поддержкой? — Откуда ты знаешь формулу активации защиты замка? Тебя признали директором? — С нелепой надеждой заглядывая ему в глаза, этот полненький мужичок в темно-бордовом вельветовом пиджаке поверх сиреневой шелковой пижамы, лишь напрасно отвлекал его от цели. — Нет. — Только и пожал плечами Гарри, игнорируя первый вопрос. Не время изворачиваться и хитрить, следовательно, можно пока что проигнорировать. Сощурившись, аврор в отставке предпочел осмотреться. К сожалению, манипуляции с веками стабильности картинке не добавили. — Где остальные? — Поддерживают щит. — Обладатель густой соломы вместо волос кивнул в сторону выхода из замка. Обычно старина Слагги держал свою прическу укрощенной и приличной, но здесь, видимо, даже о «Простоблеске» позабыл. …а как его лоб блестел, когда он был глубоким стариком… — А вы? — Гарри моргнул, отвлеченно пялясь на стройные ряды остальных малявок. Со стороны моста громко загремела будто канонада взрывов. Хорошая идея поручить это дело Финниган, прекрасно управилась девчонка. — Детей охраняю. — Бестолково заметил Слизнорт, а Поттер подумал, пытаясь не злиться больше, чем уже, что не всем быть генералами. — Чего их охранять? — Глянул он под ноги, поднимая на руки паучка размером с крышку от бутылки сливочного пива, а после усилил голос магией. — Первые два курса в большой зал. Остальным профессор объяснит магию усиления щита. У кого получится — берите по метле каждый и дуйте на башни, усиляйте щит. У кого не получится — выводите первые два курса группами по десять человек следом за пауками. Те, кто учатся у мадам Помфри, по одному человеку к каждой группе. — За пауками?! — Раздалось из толпы. Кто-то из девчонок противно панически взвизгнул. О, подштанники Мерлина, Гарри поморщился. Какой ужасный звук. Хуже только младенцы. — Да, за ними. Как всех выведите, активируете портключ, три раза подбросив в руке. — Он поднял гальку из-под ног, подул на нее, дернул палочкой и кинул одному из старшекурсников. Парниша, ловец, был выбран им верно: все же с других, менее ловких ребят, сталось бы случайно активировать портал, играя в горячую картошку, будучи не в состоянии нормально принять передачу. На закономерный вопрос детеныша, а чего сейчас всем скопом не запорталиться, Гарри едва глаза не закатил, только рукой в сторону противника махнув, мол, да пожалуйста, только найди и прибей молодца, что нас барьером от пространственной магии накрыл. — Если щит рухнет, то те, кто были на башнях, летите за озеро, приземляйтесь, закрывайте глаза и ни в коем случае не открывайте. Хоть шарфами завяжите. Получив странные указания от нового чудаковатого исполняющего обязанности капитана их тонущего корабля, дети переглянулись, а после подбежали к профессору зельеварения, который был не менее удивлен. — Куда ты, Гарри? — Все не унимался старина Гораций, которому он, вроде, ясно поручил задание. Хотя, может, на случай дальнейших инструкций спрашивает, где его искать? И кто станет следующем на очереди И.О в случае его не безвременной пропажи? Все же, как быстро истаяли кандидаты на эту очень сложную должность... Диппет, не прикопаешься, мучительно помер, Альбус подло сбежал, сам Гарри затерялся в глубинах замка чуть ли не на совсем... И неизвестно, что еще Финеас насчет их отлучки передал остальным профессорам, когда вернулся на законное место, клятвенно пообещав, что в жизни свою раму больше не покинет. — Пойду, узнаю, зачем пожаловали. — Маг говорил ледяным тоном и почти никто не узнавал в нем доброго профессора, пропавшего пару дней назад. — Убьют! — Жалко выдохнул его собеседник, в испуге прикрыв полненькими ладошками рот. — Было бы уместно. — Острая улыбка смягчила грани, став… чуточку счастливей при общей обреченности на лице. Слизнорт ошеломленно отступил на шаг назад, но Гарри на него не обратил внимания. Артефактор смотрел перед собой. Он чувствовал в груди столько магической силы, что, казалось, мог уничтожить этот замок сам при желании. Палочка в руках подрагивала от переполняющей мощи. Гарри, равнодушно посмотрев сквозь преподавателей здесь и там на торчавшую за щитом толпу замершей Армии Гриндевальда, не ожидавшей появления новых лиц на сцене, покинул замок через главные ворота таким образом, будто эта земля принадлежала ему. Чувство было похожее на то, когда он держал в руках бузину. Голову сносит моментально. Певерелл шел твердым и быстрым шагом, но спешка в нем практически не ощущалась. Довольно скоро показалась граница щита, за которой стояли отбросы всех слоев общества. В конце концов, кто еще нападает на твердыню, полную будущего магического общества? Того, якобы за кого их Темный Лорд пропагандирует. Школы нейтральны. Кажется, это правило все же было нарушено, и очередной маньяк у власти показал свое истинное лицо. — Что вам нужно? — Спросил он ровным тоном, подсознательно перенаправляя избытки магии в вариацию Соноруса. — Снимите щиты и никто не пострадает. — Вежливо ответил их предводитель, не раскрывая, тем не менее, свое инкогнито, как требует этикет прихода в гости. Впрочем, Гарри и не считал их желанными посетителями даже с натяжной. — Наш хозяин не любит лишние жертвы среди магического населения. Конечно, не любит. Но все же убивает несогласных вопреки своей доктрине. — Вы закрыли лица за капюшонами и хотите, чтобы я оставил вам детей? Хогвартс был основной точкой для захвата, как Министерство, Мунго и Гринготтс. Вот только даже если все остальное сменило власть, он не собирается сдавать замок кому-либо. За ним сейчас наблюдают сотни глаз детей, ожидавших от него… чего-то. Гарри Поттер уже почти отвык от истинной тяжести чужих ожиданий, но вернулся в старые мантия всеобщего спасителя так, будто никогда и не снимал их. — Мальчишка! — Явно скривил губы под тенью капюшона этот человек, собираясь начать его отчитывать, но Поттеру это было не интересно. Должно быть, он выглядел сейчас действительно жалко, весь окровавленный, с вечно всколоченными волосами... Но кто верит, что любой облик истинный, в их-то полном волшебства мире, с чудесами оборотных, метаморфов и различных оборотней? — Рот. Закрой. — Шикнул Гарри недовольно. Щит напротив становился все толще и толще — дети добрались до своих точек и наконец присоединились к заклинанию, а противники отвлеклись на него. Волшебник замолчал от наложенного невербального. Наклонив голову набок, вышедший к врагам представитель Хогвартса безо всякого страха пару раз стукнул по щиту. Щит хороший. В этот раз с ним было меньше взрослых, все же в прошлый раз они смогли призвать подмогу из Ордена Феникса. Соберется ли это народное ополчение когда-нибудь теперь, вот в чем вопрос. Щит хороший, но не такой прочный, как в другую попытку, когда пришлось Воландеморту вмешаться лично, чтобы подорвать его с помощью бузиной палочки. К слову о ней. Геллерт присоединится к вечеринке или Альбус действительно пошел сражаться с ним? Сыграет ли опущенный им камень в воду времени на исход их поединка? Гарри не знал. Но он был все еще зол и настроен на бой, который ему мужчина за гранью так и не дал. Поэтому он под ошеломление армии Гриндевальда вышел за пределы защитного построения, обороняя какой-то камешек. Как там в старые добрые все начиналось? — Экспеллиармус! — Краткий хлест палочкой по двум сторонам равнобедренного треугольника и латынь, буквально означающая «вытеснение оружия». Как символично. Том бы заценил. Отлетающие тела десятков магов от одного заклинания так точно заценил бы. Волшебники зашевелились, порядком встревоженные, какого Мерлина обезоруживающее заклинание мало того, что вышибло палочки у нескольких человек, так еще и отправило толпу в полет. А у него… у него дури еще много. — Авада!.. — Чужое убийственное намерение встречает его Левиосу камня, который, врезаясь в спину неизвестного приспешника, подставляет того под луч смерти союзника. Ха-ха-ха. Все даже не разминка. Во внезапном сочувствии к безумной Беллатрисе, захотелось расхохотаться в лицо человеческому страху. — Инкарцеро. — Связать тройку идиотов из Лютного, впечатлившихся идеей господства. — Эверте Статум. — Еще пятерых безжалостно подбросить. Игнорировать изумленные визги крыс, никогда прежде не встречавших противников его уровня... ведь не факт, что Гриндевальд завербовывал это отребье, тратя свое личное время на тех, на кого даже воздух выделять жалко. Впрочем, с этим он уже загнул сильно, но терпеть безудержную ярость, разрывавшую его грудь невыносимым жаром, с каждой минутой становилось все тяжелее. — Ступерфай Триа. — Ошеломить и отбросить в прошлую сваленную кучей стонущей от боли десятку. Да, тухло и неинтересно. Основные силы наверняка заняты Министерством, Авроратом и прочими. …если бы Гарри не был уверен, что его палочку потом попросят на досмотр, применил бы что и потемнее… Конечно, его уровня мастерства достаточно, чтобы избивать эту армию домашнего клуба убийц заклинаниями школьного уровня, но сдерживания хватало только на палочку. Беспалочковой трансфигурацией он уже вносил хаос в дальние ряды, а в передних действовал, как неудержимая сила танка. Его Протего был непревзойден для обычных заклинаний, а от Авады всегда можно загородиться очередным неудачником. Даже если те используют заклинания от манипулирования… что мешает ему ускользнуть физически? И даже когда Авада попадает в него снова… Гарри Певерелл не падает. В отличие от морали его врагов. Один из них, словивший Экспеллиармус за мгновение до этого, отчего-то упал совершенно без чувств. А Гарри спотыкается, видя белый свет и стук колес перед глазами, ощущая родное манящее тепло, совсем безболезненное, не та агония, что разрывает его торс в плане живых, но затем усилием воли возвращает себя обратно в серый и отвратительный мир. Действительно. Не сложнее сопротивления Империо. Понемногу становится привычкой. Как бы с таким иммунитетом после умудриться умереть, другой вопрос... Кто-то относительно благоразумный обращается в бегство. Относительность здесь, конечно, лишь потому что они посмели появиться на территории школы с такими дурными намерениями. Как непростительно. — Не уйдете. — В конце концов, антитрансгрессия тут работала исправно, а портальщиков среди этой мелочевки вряд ли можно найти. Кровожадная улыбка растягивается по губам. Перед его глазами уже не Армия Гриндевальда, вдохновленная идеей маглов-рабов, а Пожиратели. С той же идеологией, но куда более безумные и опасные. А эти... жалкое зрелище. Даже верность свою многолетним заточением в Азкабан не доказывали. Однако, вот у той дамочки лицо, как у Беллатрисы, когда он ее догнал после «достойного» поступка убийства кузена. И кто еще предатель крови тут, а, мразь?! Лицо это трусливое, напуганное, он с удовольствием ломает до крови, хотя минуту назад готов был поклясться, что у всех противников капюшоны до самого носа. Палочка? Зачем ему палочка, так, в карман засунуть. Гораздо приятнее и удобнее высвободить все это море энергии через руки. И душить, душить, душить… *** Непримечательный дом неподалеку от неназванной деревушки, Шотландия. 1944 год, декабрь, канун Рождества. Том Марволо Реддл, 17 лет, неудавшийся Темный Лорд, удавшийся специалист по проклятиям. Том спешил. Полгода работы в поле позволили ему хорошо примелькаться на глазах руководства. И хоть артефакторика ему совершенно не давалась — безумие, как Гарри в этой мешанине рун не путается — темной магии он в самом деле хлебнул достаточно. В конце концов, когда Министерство попросило прислать добровольцев для снятия странных проклятий, Реддл вызвался в надежде пересечься с одним очкариком, игнорирующим почти все его записки. Тем более, что он знал, какие такие темные маги могли эти проклятья насылать и пахло это дело откровенно дурно. Геллерт Гриндевальд совершенно не желал проворачивать свои дела тихо. Каков претензионный засранец. Не волнуется о конечном итоге действий или глупо самоуверен в имеющихся возможностях? Судя по тому, что Том вызнал об этом волшебнике, его даже заключение в американской тюрьме не научило жизни. Самая ужасная, заразная глупость из всех, что он когда-либо видел. Но восхитительная приверженность собственным убеждениям в том числе. Том использовал данный Гарри телепорт, оказываясь прямо в мраке запустелого дома, хозяин которого почти круглый год проживает в магической крепости в Шотландии, и в привычной нелюбви к темноте, которую из него никакими склепами не вытравили, стремительно направляясь открыть шкатулку со светляками. Разберется со своими делами, а затем можно попробовать добраться до не выходящего на связь Хогвартса - все же причина беспокойства в том, что даже его друзья по факультету не отвечали. Волнение недовольно елозило непрошенным спазмом в животе. Сначала дела. Том споткнулся о бутылку, прокатившуюся по полу до самой стены. Он зажег Люмос и тут же погасил его. Темнота, ненавистная неизвестность казалась лучше того, во что было превращено ранее уютное пристанище чудаковатого, опасного, но такого до боли приветливого и принимающего молодого мужчины. Это ненормально. Гарри не мог дойти до такого состояния. Не так... не так скоро. Нет, в это верить не хотелось. Скорее уж этот дом ограбить кто пытался, рассудил упрямо Марволо, игнорируя тот факт, что это место защищено очень и очень основательно. Откинув лишние, такие мешающие порой мысли, Том направился в комнату объекта своей рефлексии, дабы проверить нечто самое важное в текущих обстоятельствах. Кольцо, пугающий артефакт, заточенный в холодную оболочку камня мира мертвых, валялось в пустом ящике комода, ничем не прикрытое. Конечно, камень сам по себе на диво опасен, но видеть его таким заброшенным было крайне неприятно. Лучше бы уж ограбили, думал Том, забирая артефакт и посматривая на сбитый в угол моток веревки. Легко догадаться, почему его суицидник не убрал досаждающий крюк на потолке, так и не купив люстру. Ну, исправить это, дело одной трансфигурации - и никаких искушений для одного глупого волшебника. В конце концов, всегда можно оправдаться прекрасными навыками, полученными на уроках небезызвестного профессора. Том попробовал связаться с Хогвартсом через камин, на секунду забыв о своем стремлении попасть в Министерство. Никто ему не отвечал... снова. Это требовало решительных действий. Вскоре он вышел в Атриум, ожидая быстро вынюхать свежих новостей и заказать портал до Хогсмида через Вальбургу, ведь каминные сети все так же были перекрыты, а метлы... не будем о них. На него тут же направили несколько палочек. Люди, со знаками Даров Смерти на груди, знаками Гриндевальда, смотрели слишком уж враждебно. Как для дружелюбных к волшебникам фракции. Том, холодно взирая на них, ни на секунду не переменился в лице. Значит, Министерство захвачено. И, очевидно, совершенно недавно, судя по общей суматохе. Хогвартс не отвечает, потому что находится в осаде. Том заговорил все так же уверено, игнорируя ком в горле: — Что? Я должен был аппарировать сюда и заставить вас тыкать палочками в толпу, а не в камин у стены? — Вздернул Реддл бровь, будто каждый вторник заявлялся так в тыл противнику. Он уверенно прошел дальше, игнорируя собственную напрягшуюся до боли спину. Хорошо, что под мантиями многое можно скрыть, в том числе тревожный разворот плеч. — Вызвали из Румынии, снимать какое-то колдовство. Я так понимаю, дело в щитах Хогвартса. Может кто-нибудь из вас, умников, доставить меня туда? И опустите уже палочки, глаз выколите... себе же. Хоть и выглядел он, как наглый малолетка, но люди, знающие его, тут же опустили головы и артефакты. Умнички. — С Румынии вызывали прошлые ребята. — Ухмыльнулся кто-то из ребят Гриндевальда, зажигая на палочке недобрый огонек. Невербальный Вердимиллиус, который невнимательному магу на начальной фазе легко спутать с одним всем известным Непростительным. Конечно, при правильном применении сноп зеленых искр тоже может быть опасен, но не сравним с Убивающим проклятием. — Да что ты? — Выдал Том, поднимая свои прекрасные утонченные брови. Себя новичком в проклятиях он не считал и на очевидную обманку не повелся. — А я, значит, потомственная гадалка, чтобы знать, кому я там нужен? — Сын рода Мракс вытащил семейное кольцо жестом заправского фокусника и сунул его чуть ли не под нос мужчине. Тот, признав знак своего вора-лорда и утверждающе кивнув, недовольно опустил палочку. — Я свой. Уж приспособьте к делу, а то вернусь обратно и разгребайте, как хотите. Давненько Том так страстно не блефовал. Хотя гонять эту преступно неорганизованную толпу выполнять свои прихоти оказалось крайне весело, но отсутствие их истинного хозяина, который легко должен запалить нехватку фамилии одного Реддла в членских списках, изрядно тревожило его ум. С чувством собственного достоинства Том сидел у фонтана в ожидании портальщика, помимо прочего ощущая странное беспокойство и нарастающую слабость. Перед глазами белело. А потом этот знакомый голос... — Эй, вставай. Ну ты и чудак, раз решил тут храпуна давить. Том дернулся, дезориентировано уставившись на окруживших его людей, смотрящих до странного добродушно. Они приняли его обморок, этот жуткий кошмар, за обычный сон. Какое-то безумие. Этот самый добродушный мужик протянул обычный с виду пустой флакон, который впоследствии оказался портключом и подбросил их до границы Хогвартса. — А где все работники Министерства? — А? Дак работают. Просто сов им не даем и не выпускаем сегодня. Мол, чтобы оспу не разносили. А тех, кто что-то пронюхал, и Аврорат закрыли под семью замками на четвертом этаже. Выпустим всех, как почистим от грязнокровок с полукровками. — Преспокойно отозвался мужчина, все еще держа палочку наготове. Том едва не запнулся, опуская голову ниже. — Ты чего? Вы в Румынии все такие хлюп… Том инертно проследил, как тело упало лицом в снежок. Змей, недовольно шурша чешуей по сугробам, скрылся восвояси, а он рванул вперед, игнорируя глубокий снег и то, что пришлось бежать у всех на виду прямо по заледенелой глади Загадочного Озера. Впереди шумела битва и, кажется, там целая толпа накинулась на одного человека. Он замер среди деревьев, не способный отвести глаз. Сегодня определенно день странностей и чудо-открытий. Гарри не был сильным магом. Том ни на секунду не мог представить его человеком, разносящим больше двух дюжин колдунов так… Так. Все нутро кричало ему бежать прочь, когда он врывался в толпу, бессовестно и по-слизерински атакуя со спины. Не то, чтобы в этом был смысл — на самом деле, его чокнутый на голову профессор уже давно заставил большую часть людей повалиться в снег, грязный и рыхлый из-за этой потасовки, и… это Авада была сейчас? Гарри стоял на ногах, пошатнулся лишь. Нет, Тому показалось. Почудилось. И безумие в горящих глазах тоже, наверное, привиделось лишь. Том прекратил атаку, в мгновение используя «Хамелеона» и скрываясь в искрящемся от заклятий снегу. Том привык считать себя лучше большинства. Он был сильнее магически, умело пользовался внешностью — хоть каким-то подарком отца — и банально отличался умом. Но сейчас в его голове засела одна только философская такая мысль, пока он держался в стороне, подкидывая только невербальной дряни под ноги противникам. «Вообще, не удивительно, что этот полоумный меня ушатал в своем времени». Профессор справлялся, по правде, великолепно. И был в том самом состоянии, в котором мог прибить и Тома ненароком — те же горящие глаза, то же самое выражение отчужденной решимости, от коих он снова почувствовал себя студентом, прижатым к ковру, которому угрожают прижатой к шее палочкой. Том немножечко боится сейчас Гарри, окровавленного и с потерянным взглядом, но это уже достаточно привычное для него событие. Это не мешало ему в считанные секунды возводить молодого человека на пьедестал в собственной голове. Он точно помешался. В конце концов на поляне стоял один только Гарри, покачивающийся и с настолько очевидно кружащейся головой, что его взгляд уже не отличал деревья от противников. Том стоял на месте, все так же неотличимый, неспособный сорваться вперед. Хрипло выдохнув, Гарри закашлялся в болезненной судороге и, зябко передернувшись, просто пошел обратно шаткой походкой. Он должен пойти следом. Это же как перед автоматчиком встать в полный рост. — Гарри! Тот дернулся, повернувшись и смотря перед собой встревоженно, а потом просто развернулся обратно. Определив, что, раз ему еще не выстрелили промеж глаз чем-то вредоносным, можно выходить, Реддл решительно двинул вперед. Может, только его, старого врага, внешний вид оказывает на Гарри бурное влияние. — Ну, знаешь! — Шикнул Том, выпрыгивая перед вздрогнувшим горе-воякой. — Ты! Ты чего тут забыл? — Охнул профессор, когда его придержали. — Том, вечно твой змеиный хвост из всей суматохи торчком торчит! Его провели через щиты. — Кто из них тебя так? — Уточнил Том, очищая чужое лицо и накладывая повязку парой взмахов палочки. — А? А, нет, меня почти не задело. Я просто пролетел пару лестничных пролетов и расшиб тыкву картинной рамой. — Ответили ему будничным тоном. Не будь все профессора заняты щитами, их бы наверняка слишком шумно встретили, но так к ним подошли его ребята со Слизерина, помогая довести Гарри, у которого определенно в глазах троилось, до больничного крыла. — Он что, с сотрясением еще и в бой сунулся?! Где были остальные, чтобы остановить? — Бледной тенью возмущалась Помфри, пока к Тому все подходили и подходили, вставая за спиной, старшекурсники, спрашивая у него привычно, что происходит и что делать. Гомон не прекращался, даже когда они покинули лазарет. — Они убьют маглорожденных и полукровок. — Выдохнул Том. — Весь Аврорат заперт на четвертом этаже. Все застыли, испуганно переглядываясь и обеспокоенно бормоча. — Вот черт, мой отец в Министерстве… — Матушка! — Брат... — Натаниэль тихо выдохнул.  — Ха, интересно, к кому вписалась Бурги? — С удивительно безответственным весельем ухмыльнулся Альфард, получив от Ориона тычок под ребра. Холл погряз в шуме, пока Том только и думал, что делать. Что делать… Он повернул голову к окну, всматриваясь в уложенных дровами вырубленных людей Гриндевальда, в этой их одежде со знаками даров смерти. — Есть одна сомнительная идея. — Ответил он, нисколько не меняясь в лице.

***

Школа чародейства и волшебства "Хогвартс", Шотландия. 1944 год, преддверии Нового Года.

Гарри Рональд Певерелл 24-х лет, исполняющий обязанности директора школы, который исполнил так исполнил.

— Он сделал что? — Выпучил глаза Гарри, закашлявшись. — Твой обожаемый студент возглавил кучку старшекурсников, которая под оборотным приняла вид напавших, «захватила» замок, а потом переместилась в Министерство, чтобы доложить всем о счастливой победе. И открыла четвертый этаж, где был заперт Аврорат и прочие. Настоящие захватчики сейчас в подземельях под присмотром освобождённых авроров. — Что?! — Чуть не свалился Гарри с кровати. Трелони все так же смотрела на него, нисколько не изменившись, когда он выплюнул сгусток крови. Ее морщинистое лицо, усыпанное веснушками, походило на маску, когда он встал с постели, стараясь не побеспокоить сон отключившейся прямо по соседству колдомедика. — Я не уверена в этом точно. Но, кажется, кто-то из них анимагически превращался в жука и смог пробраться через замочную скважину, чтобы достать ключ. Им повезло, что Геллерт Гриндевальд в этот момент был… занят. Гарри пошатнулся. — Я этому Нотту!.. Нет, сначала Реддлу! Он упал обратно на койку, когда его слегка толкнула старческая рука Кассандры. У Гарри закружилась голова, меняя местами стороны света в его восприятии на несколько шальных градусов. Все тело ныло, будто его пропустило через мясорубку. — Он… жив? Они живы? — А как же. — Хмыкнула старуха. — У этого ребенка все как по нотам. — Хорошо. — Нет. Так не должно быть. — Нахмурилась она, смотря прямо на него. — Его судьба должна быть иной. Он не должен бежать спасать полукровок. — Но он полукровка. — Именно. Его судьба — постичь боль, ужас и безумие. Судьба вас двоих предрешена быть иной. Ни один не сможет жить, пока… — Только попробуй и я кину в тебя Костеростом! — Шикнул на нее Гарри, едва не хватаясь за бутыль в форме позвоночника. — Ты изменил судьбы. Дернул завесу тайны. Это не кончится добром. — Пока все славно. — Вздернул Гарри бровь. — «Пока». Есть вещи, которые нельзя изменить. — Разве? Отчего ты думаешь, что другое будущее было бы лучше? — Я так не считаю. Возможно, в этот раз станет лучше. Но есть свои правила, особенно они строги к людям, связанным Пророчеством. Если боль и ужас не познает мальчик, придется сделать это тебе. Если дыхание смерти он не ощутит, придется это испытать тебе, милое дитя. Гарри болезненно прикрыл глаза. — Да пожалуйста. — Последнее герой пробормотал совсем слабо. — Пусть подавится и дышит на меня. Он очнулся через несколько часов от кашля, сдавившего болью-удавкой грудь. Древняя магия атаковала его скорее на духовном уровне, но это слабо спасало от отбитых органов и, если мужчина не ошибается, парочки сломанных ребер. Поттер порадовался, что крови в мокроте почти нет, а дышать уже не так больно, так что встал, лишь слегка покачнувшись. Ему нужно обновить артефакты — последователи Гриндевальда могут быть рядом. Голову откровенно мутило и все плыло даже не медленным течением реки, а настоящим горным водопадом, перед глазами, дезориентировано путая его в темноте спящего замка. Он начинал забывать, зачем встал. Он тихонько начал спускаться по лестнице, но каменный пол будто покачнулся под ногами, заставляя его свалиться в сторону и снова сосчитать ступени. Краем глаза, теряя сознание в очередной, постыдный для его разгромного опыта, раз, Гарри видел лимонные мантии. Он терпеть не мог лимонные мантии целителей. Ужасный цвет.