Гарри Поттер и Падение во тьму / Harry Potter and the Descent into Darkness

– – Северус подошел к входу в кабинет директора с горгульей и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, быстро спрятав все свои противоречивые эмоции за щитами окклюменции. Последний месяц был одновременно проясняющим множество моментов, но и испытанием для его терпения. Возвращение во Тьму вынесло на поверхность смесь эмоций, которые он подавлял десятилетиями. Но если быть полностью честным с самим собой, то самой яркой эмоцией из всех было... облегчение. Поттер был прав в одном. Служение Свету определенно не приносило удовлетворения. Все, что касалось помощи Свету, казалось неправильным. От этого его кожа зудела от отвращения и разочарования. Он был Темным Волшебником, и Тьма была тем местом, где он должен быть. Если бы не его чувство вины и сильные эмоциональные связи с Лили, он никогда, никогда бы не пошел к Дамблдору. Позволить себе стать слугой Светлого Лорда было тем, о чем он больше всего сожалел в своей жизни, но он не мог оставить этого человека. Он был в ловушке. Защита Дамблдора была единственным, что удерживало его от Азкабана. Он спорил с собой, что у него достаточно достойная жизнь. У него была работа, которую он мог... терпеть, постоянный доход, крыша над головой и свобода. Ну, относительная свобода. Но теперь, когда Темный Лорд вернулся, у него появилась альтернатива. Раньше он должен был оставаться с Дамблдором или столкнуться с дементорами. Теперь у него было куда обратиться. Куда-то, где он чувствовал себя гораздо более дома, обратившись. Он принадлежал Тьме и относился к Темному Лорду с почтением и уважением. Правда, он также боялся этого человека. Нужно было быть сумасшедшим, чтобы не делать этого. Но он всегда чувствовал тягу к Тьме, и когда Темный Лорд пришел к власти во времена юности Северуса, его потянуло к Темному Лорду, как мотылька к огню. Его желание остаться рядом с этим человеком никогда не ослабевало, но его любовь и преданность Лили Эванс были его единственным слабым местом. Слабость, которой воспользовался Альбус Дамблдор, чтобы заполучить себе шпиона и слугу. Будучи мастером обмана, Северус не испытывал никаких проблем с сокрытием своих противоречивых эмоций в течение последнего месяца. Но Альбус был совершенно невнимателен в течение этого времени. У него не было причин подвергать поведение Северуса более глубокому анализу. Теперь директор узнает, что он был у Темного Лорда, он будет следить, чтобы убедиться, что Северус остается верным. Теперь это будет настоящая проверка мастерства Северуса как двойного агента. Собравшись с духом, он выпрямился и произнес пароль горгулье - Тарталетка с арахисовой пастой. Он презрительно усмехнулся идиотской одержимости старика сладостями, когда ступил на винтовую лестницу и поднялся к двойным дверям, ведущим в кабинет директора. — Входи, Северус, — раздался голос старика из-за двери еще до того, как его рука успела схватиться за ручку. Конечно, он этого ожидал. Он чертовски хорошо знал, что у директора есть защитные чары, которые предупреждали его, когда кто-то приближался к его кабинету. Северус распахнул дверь, вошел внутрь и быстро сел в кресло напротив стола директора. Дамблдор выглядел усталым, а его лицо было искажено беспокойством, но Северус видел, что за его глазами что-то скрывалось. Что-то, мастерски скрываемое. — Северус, тебя не было очень долго. Я уже начал беспокоиться, — сказал Дамблдор. Я уверен, что вы... беспокоились, что потеряете своего шпиона. — Я чувствую себя настолько хорошо, насколько можно было ожидать. — Что случилось? Он... он действительно вернулся? — Так и есть. По-видимому, у него уже довольно давно есть тело. Он готовил и охранял свое поместье, тайно вступая в контакт с избранными из своих старых последователей. Сегодня он впервые призвал группу из нас обратно на свою сторону. Глаза Дамблдора расширились. — Некоторое время? Сколько именно времени? — Я не уверен. Он не уточнял. — Насколько сильным он казался? — Полная сила. Я не чувствовал столь сильной магической ауры... со времен расцвета его последнего правления. Дамблдор нахмурился и выглядел обеспокоенным, сцепив руки перед собой на столе. — Это очень тревожно...Ты видел, кто там присутствовал? — Лишь очень небольшое число его последователей вернулось к нему. Всего нас там было шестеро. Все они были одеты в черное и в полных масках, но я знаю, что Люциус Малфой и Ройс Эйвери были там. — Всего шесть? — спросил Дамблдор с надеждой в голосе. — Больше всего его не устраивала низкая явка последователей. — Хм…— Дамблдор задумчиво промычал, кивая. — Тебя не было больше четырех часов – что вообще обсуждалось на встрече? — Он рассказал тем из нас, кто был там, что с ним произошло во время его... отсутствия. Он также выразил свое крайнее недовольство тем, что никто из нас так и не нашел его, чтобы помочь ему вернуться. — Тебя прокляли, Северус? — внезапно спросил Дамблдор, выпрямляясь и выражая обеспокоенность. — Нет. Но некоторые другие были. — Я очень рад, что тебя пощадили. Северус решил просто ответить кивком на это замечание. — Что еще, Северус? Северус продолжил объяснять все те различные вещи, которые Темный Лорд поручил ему передать директору. Почти ничего из этого не было правдой, но это было убедительно и достаточно вводило в заблуждение, так что это послужило своей цели. — Он говорил о каких-либо своих планах относительно Гарри? — спросил Дамблдор после того, как Северус прервал передачу информации. — Он сказал, что у него уже есть очень конкретные планы, и что мы не должны в них вмешиваться. Похоже, что вступление Поттера в турнир было делом рук Темного Лорда. Однако это было частью провалившегося заговора, который, по-видимому, был отвергнут несколько месяцев назад. Исчезновение Бартемиуса Крауча-старшего как-то связано с этим, но я не знаком с подробностями. После того, как план был отменен, дальнейшее участие Поттера в турнире уже не было важным, но стало несущественным. Тот факт, что он выжил, был, по-видимому, разочаровывающим, но не неожиданным. Темный Лорд сказал, что он был бы раздражен, если бы ему отказали в возможности разобраться с мальчиком самому. Дамблдор выглядел обеспокоенным и задумчиво кивнул. — Спасибо за то, что ты узнал. Пожалуйста, сделай все возможное, чтобы узнать, каковы могут быть его планы относительно Гарри. — Я посмотрю, что смогу сделать, однако, похоже, сейчас он хранит свои секреты, которые для него дороже всего. Он никогда не доверял своим последователям подробности своих планов, а сейчас он, похоже, стал еще более скрытным. Большая часть времени сегодняшнего вечера ушла на получение разведданных от тех немногих из нас, кто вернулся к нему. Дамблдор снова кивнул. — Есть еще кое-что, — медленно сказал Северус. — Да, мой мальчик? Северус слегка усмехнулся в ответ на эту ласку, но это было обычным поведением для Северуса, поэтому он знал, что Дамблдор не воспримет это плохо. — Был еще один неизвестный человек, который, по-видимому, остановился вместе с ним в его штаб-квартире. — О? — Это был молодой человек, которого Темный Лорд называл «Эван Харрис». На вид ему было чуть больше двадцати, и вместо обычной полной маски он носил полумаску. Темный Лорд называл молодого человека своим «учеником» и поручил нам, что если он когда-либо будет отсутствовать в поместье, то мы можем передавать любые отчеты молодому человеку. Дамблдор выпрямился в кресле и впервые за эту ночь выглядел по-настоящему встревоженным. — Ученик? — Да. — Эван Харрис... Насколько я помню, в Хогвартсе не было студентов с таким именем. Мне придется просмотреть записи, чтобы убедиться... Он показался тебе знакомым? — Я его не узнал. Хотя его уникальная маска оставляла большую часть его лица видимой, чем обычно, но я все равно не мог многого разглядеть. Насколько я мог судить, у него были светлые волосы. Они вылезали из-под капюшона. — И ты говоришь, он там живет? — Так сказал Темный Лорд. Дамблдор сидел, сложив руки под подбородком, и молча размышлял в течение долгого, молчаливого момента, прежде чем снова поднять глаза. — Спасибо, Северус, еще раз, за ​​все, что ты делаешь. Это будет для меня огромной помощью. Я не могу достаточно выразить, насколько важен твой вклад в общее дело. Губы Северуса скривились бы от отвращения, но он сдержался. — Похоже, мне придется снова созвать старую команду. Поскольку возвращение Волан-де-Морта подтверждено, нам необходимо действовать как можно скорее. – – Было почти 5 утра, когда Гарри заполз обратно в свою кровать в Гриффиндорской башне. Он испытывал сильное искушение просто переночевать в поместье, но знал, что это было бы безрассудно и не стоило риска, что люди заметят, что он не спал в своей постели. Единственным утешением было то, что следующий день был субботой, так что он мог спать, не опасаясь, что кто-то будет на что-то жаловаться. Экзамены уже закончились, почти для всех. Оставалось только сдать несколько экзаменов ТРИТОН, которые пройдут в понедельник и вторник. У всех остальных была неделя, чтобы отдохнуть в замке до празднества в честь окончания года в четверг, а затем отправиться на поезде обратно в Лондон в пятницу. Это давало Гарри всего несколько свободных дней, чтобы снова поговорить с Сириусом. Гарри снова проспал в воскресенье и обнаружил, что весь день был раздражающе занят. У него даже возникли трудности с перемещением, чтобы навестить Тома, и он не смог выкроить достаточно времени, чтобы ускользнуть в пещеру Сириуса, поэтому он решил выделить для этого хороший, солидный отрезок времени в понедельник. На ужине в воскресенье вечером Гарри был уверен, что Драко недавно переписывался с отцом, потому что слизеринец смотрел на него совершенно другим взглядом. Несмотря на их встречи, разговоры и тот факт, что Гарри явно использовал Темную магию, Драко все еще скептически относился к обоснованности этих заявлений... до сих пор. Теперь это подтвердил сам Темный Лорд, и казалось, что у Драко в голове это не укладывается все это. Гарри Поттер действительно перешел на сторону Тьмы. Гарри бросил ему тайную ухмылку и подмигнул, заставив наследника Малфоев широко раскрыть глаза и быстро отвести взгляд. Гарри фыркнул в свою еду, привлекая внимание Рона и Джинни, но он отмахнулся от их любопытства. В понедельник утром Гарри удалось ускользнуть от всех, сославшись на то, что ему нужен свежий воздух, немного времени в одиночестве и возможность совершить приятную длительную прогулку по замку, прежде чем ему придется покинуть его на летние каникулы. Все его друзья знали, как сентиментален он был в отношении школы, поэтому они легко это приняли. Он уменьшил метлу и сунул ее в сумку, чтобы не идти пешком в пещеру, и выскользнул через территорию под мантией-невидимкой. Как только он выбрался из-под защиты, он увеличил метлу, запрыгнул на нее, не снимая плаща, и полетел низко над холмистой местностью к пещере, в которой Сириус жил последние несколько месяцев. Гарри с облегчением обнаружил там Сириуса, когда он прибыл. Он спал на грубой кровати с несколькими довольно грязными одеялами для укрытия. Это зрелище заставило Гарри сильно нахмуриться и только усилило его желание помочь своему крестному. Хотя в глубине души он действительно хотел, чтобы его крестный смог принять Темного Лорда, каким-то образом глубоко внутри он действительно сомневался, что это действительно сработает. Сириус Блэк действительно был гриффиндорцем, и у него была укоренившаяся ненависть к Темному Лорду. Он чувствовал себя очень противоречиво по отношению к своему крестному отцу. Гарри шагнул глубже в пещеру, поклонился Клювокрылу и подождал, пока гиппогриф ответит тем же, а затем опустился на колени рядом с Сириусом на холодный каменный пол. — Сириус? — позвал Гарри, мягко подергав крестного за плечо. Потребовалась минута на пробуждение, и Сириус наконец проснулся. — А-а... Г-Гарри? Гарри усмехнулся и сел на корточки. — Для человека, который находится в бегах, ты спишь на удивление крепко. — Э-э... поздно лег... — проворчал он, потирая рукой челюсть и шатаясь, вставая на ноги. Гарри встал вместе с ним и вытащил свою кипарисовую палочку. Он наколдовал им пару удобных кресел и сел в одно, пока Сириус вышел из пещеры, чтобы облегчиться. К тому времени, как он вернулся, Гарри вытащил сумку с едой и припасами и увеличил ее. Сириус с нетерпением принялся за еду, и они несколько минут сидели в относительной тишине. Наконец Гарри нарушил тишину. — Ты об этом думал? — Конечно, я это сделал, — сказал Сириус с тяжелым вздохом. — Знаешь, вчера я получил сову от Дамблдора. Он собирает старую компанию. Видимо, он знает о Волдеморте. — Да. Два дня назад было очень большое собрание. Темный Лорд велел Снейпу заранее пойти к Дамблдору, сообщив ему, что его вызывают. Как и ожидалось, Дамблдор попросил Снейпа возобновить свою роль шпиона и вернуться к Темному Лорду. После собрания Снейпу было поручено вернуться к Дамблдору и сделать отчет. — И вы все искренне ожидаете, что Снейп будет преданным? Этот парень — грязная двуличная змея. Он всегда будет играть на обеих сторонах. Откуда ты знаешь, что он на самом деле не шпионит для Дамблдора и не рассказывает ему о том, кому ты на самом деле предан? — Северус предан Тьме. Это то, чего он всегда хотел. Он пошел к Дамблдору, потому что любил мою маму и боялся, что Темный Лорд убьет ее. — И он это сделал. — Да, но теперь Северус знает, что на самом деле за ниточки дергал Дамблдор. Дамблдор не только использовал Северуса, чтобы передать фальшивое пророчество, которое в итоге нарисовало огромное «убей меня» на наших спинах, но затем он использовал Северуса и обманом заставил его подчиниться Дамблдору, сыграв на его чувстве вины. Кроме того, Снейп дал нерушимую клятву защищать меня и поклялся в верности Темному Лорду под присягой. Мы относительно уверены в его верности. Мы также будем осторожны с тем, что он знает обо мне. Сириус открыл рот, чтобы что-то сказать, но замер и на его лице появилось странное выражение. — Подожди, он поклялся нерушимой клятвой защищать тебя? — По-видимому, он сделал это много лет назад, когда впервые пришел к Дамблдору и предложил свои услуги в качестве двойного агента. Так он доказал свою преданность. Он не был готов дать клятву Дамблдору, но был готов дать ее сыну Лили. Сириус выглядел совершенно ошеломленным и сидел там в оцепенении какое-то мгновение, прежде чем покачал головой, словно пытаясь прояснить ее. — Ладно... — медленно сказал он. — И что ты собираешься делать? То есть насчет письма Дамблдора. Сириус вздохнул и провел рукой по своим грязным спутанным волосам. — Не знаю, щеночек... Думаю, это зависит от того, пойду ли я и присоединюсь к твоему Темному Лорду. Если я пойду и присоединюсь к Волан-де-Морту, то, полагаю, от меня будут ожидать возвращения в Орден. Дело в том, что я не такой актер, как Сопливус. Я не создан для шпионажа. У меня также есть только начальная подготовка по окклюменции. Должен признать, что я не решаюсь проводить слишком много времени рядом с Дамблдором, зная все это. Гарри задумчиво кивнул. — Это разумно. — Но... — нерешительно начал Сириус, — — Дамблдор в своем письме предположил, что Ордену понадобится новая штаб-квартира для проведения заседаний. Он спросил, все ли еще у меня под контролем старый дом моей семьи в Лондоне. — Дом в Лондоне? — Да, на площади Гриммо. Сейчас это, наверное, совершенно гнилое старое место. Оно пустует уже около десяти лет, как минимум. Это дом, в котором я вырос. — И ты все еще контролируешь его? — Конечно. Туда можно было бы отправиться в любое время. Это место скрыто от любопытных глаз и на нем имеется множество защитных чар, что делает его идеальным для штаб-квартиры Ордена. —Подожди, похоже, если бы ты пошел туда, даже Министерство не смогло бы тебя найти. — Это верно. — Так почему же ты не вернулся туда? Сириус поморщился. — Я лучше буду жить в пещере, чем вернусь в этот дом. Полагаю, это... — он тяжело вздохнул. — Нет... Я ненавижу этот дом. Я ненавидел свою семью и ненавидел время, проведенное в этом доме. Я просто не хотел возвращаться туда, если только не придется. — Хорошо. Значит, Дамблдор спрашивает, может ли он использовать дом для своего Ордена? — Верно. Но он также хотел бы наложить на дом чары Фиделиуса для дополнительной защиты. — А кто будет Хранителем Тайны? — Он. Гарри поморщился. — Он «любезно предложил это», чтобы это стало дополнительным уровнем безопасности, не позволяющим Министерству найти меня. Он также предположил, что если мы сможем достаточно очистить площадь Гриммо к августу, мы, возможно, сможем привезти тебя пожить у меня. — Похоже, он пытается подсластить сделку, чтобы заполучить дом. Интересно, он действительно это имел в виду... — Да… — Сириус снова вздохнул. — Ну… — медленно сказал Гарри, — заметь, это если ты примешь наше предложение, то один из вариантов заключается в том, что ты согласишься и отдашь свой жалкий дом детства Дамблдору для его Ордена, но не останешься, чтобы помочь навести порядок, предоставляя это ему. Ты скажешь ему, что отправляешься на поиски Петтигрю, а сам сбежишь и исчезнешь на месяц. Ты проведешь этот месяц, тусуясь со мной в поместье. В течение этого времени мы можем держать Петтигрю без сознания в камерах, пока Темный Лорд следит за тем, чтобы на нем не снимался обливиэйт. В конце месяца ты отведешь Петтигрю в Министерство и получишь подтверждение своей невиновности. — Ты говоришь, это так просто, — сказал Сириус, закатив глаза. — Сомневаюсь, что я смогу просто зайти в Министерство с Хвостом и получить подтверждение своей невиновности. Если помнишь, у Фаджа есть постоянный приказ, чтобы меня целовали дементоры, как только я увижу его. — Мы с этим справимся, не волнуйся. Сириус недоверчиво посмотрел на Гарри. — Мы? — Темному Лорду, у него в Министерстве есть несколько Пожирателей Смерти, о которых даже Дамблдор не знает. Плюс я посеял в маленьком мозгу министра Фаджа семена того, что я его поклонник. Я даже предложил просто так появиться в каком-нибудь общественном месте летом и поддержать его на переизбрании этой осенью. — ЧТО? Дать этому идиоту Фаджу публичную поддержку? — Конечно. Он некомпетентный идиот. Он предпочтет делать вид, что что-то делает, чем делать это на самом деле. Будет гораздо проще развалить Министерство изнутри, если им будет руководить бездельник, который слушает каждое слово Люциуса Малфоя. — О Мерлин, Гарри, — простонал Сириус, уронив лоб на руки. — Не знаю, смогу ли я это сделать... встать на сторону Люциуса Малфоя ... попытаться «развалить министерство»? Как минимум, ты помогаешь Темному Лорду спланировать государственный переворот, а в худшем — войну! — Магическое правительство Британии — это коррумпированная, неэффективная и фанатичная кучка льстивых идиотов. Они бесполезны в управлении, и их нужно убрать. — И ты думаешь, что Волан-де-Морт справится лучше? Гарри тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула, проводя рукой по своим лохматым черным волосам. — Послушай, я сомневаюсь, что мы когда-либо добьемся прогресса на этом фронте. У каждого из нас сложилось совершенно разное впечатление об этом человеке. — Ты можешь сказать, что на этот раз ему нет дела до маглов и маглорожденных, но ты действительно думаешь, что он будет справедливо относиться к маглорожденным в этом новом правительстве, которое он создаст? — Маглорожденные — это всего лишь потомки нескольких поколений сквибов. Ни один человек не рождается спонтанно с магией. В их родословной должна быть какая-то кровь существ. Конечно, магглорожденные имеют гораздо больше маггловской сути, но у всех нас есть немагическая, человеческая суть, это просто фундаментальный факт. Сириус хотел что-то сказать, но потом замялся. — Подожди, что? — Вот... Я расскажу тебе кое-что, а ты должен пообещать, что никому об этом не расскажешь, ладно? — Хорошо... — Темный Лорд — «полукровка». Его отец был маглом. Даже не маглорожденным — маглом. Сириус ошеломленно уставился на него. — Его отец бросил его и его маму, когда она была беременна, и она умерла сразу после его рождения, поэтому он воспитывался в магловском приюте. Он даже не знал, что он волшебник, пока не получил письмо из Хогвартса, и его мама-ведьма дала ему имя отца-магла, поэтому он отправился в Хогвартс и был распределен в Слизерин, не имея абсолютно никаких сведений о своем происхождении. Все считали его маглорожденным. Я уверен, ты можешь себе представить, как относились к маглорожденным в Слизерине. — Это была бы травля, — пробормотал Сириус себе под нос. — Это определенно было неприятно. Но он владел парселтангом, и когда это стало известно, некоторые из его однокурсников начали понимать, что он явно был чем-то большим, чем казалось на первый взгляд. Он также был исключительно талантливым волшебником и обладал большей магической силой, чем кто-либо другой в школе в то время. Он получал высшие оценки по всем своим предметам. Он гений. Поэтому он получил уважение, но это было неохотное уважение, и ему пришлось вкалывать ради него как проклятому. Он научился работать с однокурсниками и манипулировать ими, чтобы удовлетворить свои потребности, а это означало использовать их предубеждения против них. Он знает правду о маглорожденных, но это не та идея, которую легко представить. Старые чистокровные семьи с трудом приняли бы что-то подобное, особенно с учетом того, что так много сквибов произошли от древних чистокровных линий, а затем были отвергнуты и выброшены в магловский мир, чтобы заботиться о себе самим. Большинство так называемых маглорожденных детей на самом деле являются потомками действительно древних чистокровных линий. Если бы старые семьи это осознали, они могли бы столкнуться с угрозой наследства. Он хотел уничтожить магглов, и было легко заставить людей следовать за ним в этом направлении из-за предубеждений, которые многие старые волшебные семьи имели против них, но эти же самые последователи были столь же предвзяты по отношению к магглорожденным и также нападали на них. Темному Лорду было легче позволить им делать то, что им заблагорассудится, потому что, пока они были счастливы, они помогали ему продвигать его дело. — Но разве это не то же самое, на что ты жалуешься в отношении Дамблдора? Готов пожертвовать невинными, если это ради его «большего блага»? — возразил Сириус. — Я никогда не говорил, что Том идеален! — рявкнул Гарри. — Я никогда не утверждал, что он не был безжалостным убийцей. Он им является и я это знаю. Он натворил кучу дерьма в прошлом, и он продолжит творить еще больше в будущем. Я не оправдываю то, что он сделал или то, чему он позволил случиться, но на этот раз он планирует другую тактику и надеется свести кровопролитие к минимуму. Он также намерен медленно возвращать старые знания о происхождении существ и в конечном итоге позволить им проникнуть в понимание того, откуда на самом деле берутся «маглорожденные». — То есть ты утверждаешь, что Волан-де-Морт собирается создать магическое правительство, в котором маглорожденные будут считаться равными? — недоверчиво спросил Сириус. Гарри вздохнул. — Послушай, это не произойдет в одночасье, и, к сожалению, сейчас его дело ассоциируется с огромным антимаглорожденным клеймом, что поначалу усложнит ситуацию, но в конечном итоге его цель — создать правительство, которое будет должным образом служить ведьмам и волшебникам, и даже маглорожденным. — Ты говоришь так, будто он хороший парень. Но он не хороший парень, Гарри! — На самом деле нет таких вещей, как герои и злодеи, Сириус. Добра и зла не существует. Очень немногие люди ввязываются в это дело, потому что они по правде злые. У людей есть цели и мотивы, и когда кто-то готов сражаться за свои идеалы, это потому, что они верят в то, за что сражаются. Они верят, что они хорошие парни. Все верят, что они правы, а люди, сражающиеся против них, неправы. В конце концов, все зависит от перспектив. Историю пишут победители, поэтому в исторических книгах всегда можно назвать одну сторону злой, а другую — победившую — героями и спасителями. У каждого есть цели и задачи, в которые он верит и за которые готов бороться, и никто не борется с целью уничтожить мир, если только он не безумный социопат или что-то в этом роде, и несмотря на то, во что тебя заставили поверить, Волан-де-Морт не безумный социопат. Сторона Дамблдора борется за сохранение статуса. Вот за что он борется. За сохранение легкого, уже устоявшегося и не совсем функционального правительства, которое у нас сейчас есть. Моя сторона борется за то, чтобы снести его и построить что-то новое, что не будет жалкой, неэффективной, бесполезной кучей гиппогрифового дерьма, управляемого некомпетентными идиотами! — Ты так красиво это преподносишь, Гарри, но в итоге ты пытаешься переделать это в диктатуру с Волан-де-Мортом, сидящим на троне на горе окровавленных трупов! — Революция — это смертельная борьба между будущим и прошлым. — О, ты хочешь закидать меня цитатами? Вот одна из них: «Всякая революция испаряется и оставляет после себя только слизь новой бюрократии». Гарри тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула, зажимая нос. — Послушай... мы так ни к чему не прийдем. Ты явно не сможешь этого сделать. Забудь об этом. Твоя клятва все еще верна. Ты не можешь сказать Дамблдору... — Гарри! Подожди минутку! — Нет, Сириус. Я понимаю, что я просто обманывал себя, надеясь, что смогу помочь тебе, но в конце концов ты никогда не будешь счастлив здесь со мной. Ты никогда не сможешь последовать за Волан-де-Мортом. Этого просто не произойдет. Ты не можешь быть преданным человеку, которого ты презираешь, и никакие мои слова не изменят твоего мнения по этому вопросу. — Гарри! Давай же! Слушай, я сказал, что буду рядом с тобой, и я имел это в виду, я… — Нет. Просто нет. Послушай, Сириус, если ты пойдешь со мной, если ты примешь предложение и обменяешься на Питера, то ты обязуешься быть на нашей стороне. От тебя будут ожидать, что ты будешь работать над достижением наших целей, и я просто не думаю, что ты сможешь заставить себя сделать это с чистой совестью. Ты будешь несчастен и начнешь ненавидеть себя, и я не собираюсь ставить тебя в такое положение. Сириус громко застонал и рухнул обратно в кресло, что-то ворча себе под нос. — Ты знаешь, что я прав. Ты просто не создан для этого. Не для Тьмы. Даже зная, как сильно Дамблдор тебя обманул, и как сильно он обманул меня... ты все равно не можешь заставить себя встать на нашу сторону. Но я могу это понять. — Я просто не понимаю, как ты можешь искренне верить, что Волан-де-Морт сделает мир лучше?! — И ты думаешь, Дамблдор это сделает? — Ну, ладно, наверное, и не он, но… — Ну, сейчас я не вижу других вариантов. Я выбираю Тома. Я на самом деле доверяю ему. — И вот опять! Как ты можешь… — Просто не надо, Сириус. Я не собираюсь начинать это снова. Давай просто закончим на этом. Сириус выглядел так, будто хотел поспорить, но затем его лицо приняло выражение измученного поражения, и он медленно выдохнул. Они сидели в тишине в течение долгой минуты. — И что ты теперь собираешься делать? — наконец спросил Гарри. — Я не знаю... — сказал Сириус с еще одним тяжелым вздохом. — Я не присоединюсь к Дамблдору, это точно. Я честно говоря не думаю, что я смогу даже находиться в одной комнате с этим человеком, зная все то, что я знаю сейчас. Гарри торжественно кивнул головой. — Я знаю, что ты чувствуешь. Было очень трудно не проклинать этого человека в первые несколько дней после того, как я узнал, что он вытворял с пророчествами. И мне приходится смотреть на этого чертового придурка каждый день за едой. — Видишь ли, я просто не знаю, смогу ли я это сделать. Люди начнут замечать, что что-то происходит. Я не такой уж хороший актер, когда злюсь, Гарри. Не думаю, что я смогу убедить человека, на которого я все еще смотрю снизу вверх и которого уважаю. Не думаю, что я даже смогу шпионить для тебя. Гарри вздохнул. — Да... Я знаю. Я знал, что я просто идиот, пытаясь устроить всю эту запутанную штуку. Том сказал мне, что это, скорее всего, не сработает, но я должен был попробовать… — Ты действительно проводишь много времени с этим парнем? Гарри наклонил голову вперед и ухмыльнулся своему крестному. — Я знаю, что для тебя это звучит непостижимо, но я действительно считаю его другом. Более того, на самом деле. Он... он понимает меня. У нас с ним так много общего, что это странно. Наше детство, то, как работает наша магия, то, как мы подходим к проблемам... Он знает, как объяснить что-то так, чтобы это имело смысл. Всякий раз, когда я застреваю на какой-то магической концепции или заклинании и просто не могу его понять, он находит способ сделать это ясным как день с помощью самых простых объяснений. Я имею в виду, мы даже не говорили о политике в течение первого месяца или около того, что я проводил с ним время. Мы просто говорили обо всем остальном. — И чуть больше месяца назад мы как бы... Думаю, мы сломали барьер, и с тех пор, похоже, нет ничего, о чем мы не могли бы поговорить. Иногда я задаю вопрос, с которым он не хочет иметь дело, и он меняет тему, но в 9 из 10 случаев, если я задаю вопрос, он дает мне прямой ответ. И когда я стал чувствовать себя с ним более комфортно, я начал спрашивать практически все, что приходит в голову. Мы говорили о детстве друг друга, мы говорили о каждом из наших событий в Хогвартсе, мы говорили о том, как каждый из нас впервые начал заниматься темными искусствами... Я имею в виду, он был готов делиться со мной действительно интимными, личными вещами, и я просто... это... он действительно… — Гарри фыркнул от разочарования и провел рукой по волосам. — Это неважно, — наконец сказал Гарри, наклоняясь вперед в своем кресле и положив локти на колени. — То, что я могу с ним контактировать и понять, не значит, что ты когда-нибудь сможешь. Сомневаюсь, что он когда-нибудь покажет тебе ту сторону себя, которую он готов показать мне. Ты никогда не узнаешь его так, как я узнал его. И в конце концов, твоя политика и наша просто слишком разные. Это не сработает. Сириус вздохнул и медленно кивнул головой. — Так что ты хочешь, чтобы я сделал, Гарри? — Делай, что хочешь. Только не вступай в Орден, если не хочешь встать на сторону Дамблдора против меня. Потому что в конце концов Орден — мой враг. Дамблдор — мой враг. И когда-нибудь я пойду на войну с ними, и она, вероятно, будет кровавой. Сириус выглядел побежденным и медленно покачал головой. — Я обещал, что буду заботиться о тебе. Обещал, что буду защищать тебя... — Мне не нужна защита, Сириус. Черт, за мной уже присматривает самый могущественный волшебник в мире. Я в порядке. — Да, но кто защитит тебя от него? Гарри раздраженно вздохнул. — Не беспокойся, Сириус. Сириус снова вздохнул, и они снова погрузились в тяжелую тишину. — Ты ведь понимаешь, что я не могу сейчас отдать тебе Петтигрю, да? — спросил Гарри. Сириус поморщился, но кивнул головой. — Ты действительно будешь стоять рядом с человеком, который предал твоих родителей? Гарри пожал плечами. — В один прекрасный день я его убью. Когда он исчерпает свою полезность. Хотя он все еще чего-то стоит прямо сейчас. Плюс Том не решается просто так убить человека, когда он сыграл довольно значительную роль в помощи Темному Лорду вернуть тело после тринадцати лет в качестве духа. Хотя он знает, что Хвост вернулся к нему только потому, что он трус, и только потому, что он хотел, чтобы Волан-де-Морт защитил его, а не потому, что он хотел помочь Темному Лорду или потому, что он верил в дело... но все же... Хвост помог ему, и он отказывается "вознаграждать" такое поведение, открыто предав человека. Сириус фыркнул. — У Темного Лорда есть кодекс этики? — Он это делает, хочешь верь, хочешь нет. Многое из этого, вероятно, покажется тебе суровым или даже жестоким, но я думаю, что это вполне обосновано. — Приведи пример. Гарри тихонько зарычал и провел рукой по своим лохматым черным волосам. — Ладно. Он отказывается когда-либо оставлять магического ребенка сиротой. — Хм? — Если оба родителя убиты, то и ребенок тоже убит. Если возможно, он предпочитает, чтобы хотя бы один родитель остался в живых, чтобы ребенку не пришлось умирать. Обычно это мать. Но если оба родителя должны умереть, то и ребенок должен умереть. — И это хорошо? Это отвратительно! Убить невинного ребенка? — Лучше, чем если бы его растили чертовы магглы в каком-нибудь приюте или интернате, или родственники-магглы, которые будут его бояться! — рявкнул Гарри. — Нет никаких магических приютов, Сириус. Никаких. — Не со всеми сиротами обращались бы так, как с тобой, Гарри, — нерешительно сказал Сириус. — Маглы боятся того, чего не понимают. Родители так называемых маглорожденных чаще всего все еще добры к своим детям, потому что это их биологические дети, и они любят их, какими бы пугающими ни казались их сумасшедшие сверхъестественные способности, но с сиротами такой связи нет. Нет приказа, который бы гласил — Люби меня, каким бы большим уродом я ни был. Волшебные сироты гораздо чаще подвергаются насилию и жестокому обращению со стороны маглов, чем кто-либо другой. — Просто потому что ты… — Том тоже! Ты знал, что женщина-маггла, которая управляла приютом, в котором он вырос, была так напугана тем, что он мог сделать, что пригласила священника, чтобы тот его подверг ритуалу, когда ему было пять лет? А потом еще раз, когда ему было семь и восемь? Ты когда-нибудь видел, как магглы изгоняют дьявола? Это ужасно! Представь, каково это — проделывать это с пятилетним ребенком? Представь, что ты такой маленький и растерянный, и тебе говорят, что внутри тебя демон! Как ты думаешь, каково это? Насколько, по-твоему, это тебя бы свело с ума? — Ладно! Ладно… — сказал Сириус, подняв руки вверх, словно сдаваясь. — Мы снова ходим по кругу. Смотри… — Гарри остановился и начал рыться в кармане. Он вытащил бутылочную крышку с пробитым по центру отверстием на длинной веревке. — Это двусторонний портключ. Он перенесет тебя в особняк, если ты когда-нибудь передумаешь или если у тебя когда-нибудь возникнут серьезные проблемы. Активационное слово — Риддл Мэнор. Он настроен на то, чтобы взять только одного человека, так что ты не можешь никого взять с собой. Даже если ты держишься за кого-то во время активации, он все равно останется позади. — Как тебе это удалось? — Это не стандартный выпуск, порт-ключей Министерства. Этот сделан на заказ самим Волан-де-Мортом. Если ты знаешь, что делаешь, то можешь поместить в порт-ключ всевозможные особые мелочи. — Полагаю, что так... — В любом случае, ты возьмешь это, — Гарри передал портключ. — Надень его себе на шею или что-нибудь еще. Ты можешь держать его рядом. Если Министерство или дементоры подойдут близко, ты всегда можешь использовать его как экстренный выход. К сожалению, поскольку он доставит только тебя, очевидно, не сможешь взять с собой Клювокрыла, если используешь, но это двусторонний портключ, так что, возможно, ты сможешь вернуться за ним. Гарри вздохнул и встал. — Мне нужно идти. Люди начнут скучать по мне, если я буду отсутствовать весь день. Этим летом мне будут приходить письма немного медленнее. Ты можешь отправлять сов на имя «Гарри Поттер», и они будут автоматически перенаправляться в почтовый ящик, который я установил, а затем мою почту будет забирать раз в несколько дней домовой эльф. — А? Зачем ты все это делаешь? — На особняке установлены антисовиные чары. То… Волдеморт не любит рисковать, используя отслеживающие чары и другие подобные вещи, которые можно легко наложить на почту, доставленную совой. Или рисковать тем, что кто-то просто будет преследовать сову на метле. Честно говоря, я в шоке, что Министерство не попыталось сделать что-то подобное, чтобы выследить тебя. Просто отправить письмо Сириусу Блэку и выследить сову... — А, но это было бы логично и разумно, — заметил Сириус со слабой усмешкой. Гарри улыбнулся в ответ, но улыбка не коснулась его глаз. Он был не в настроении улыбаться. Кто знает, увидит ли он снова своего крестного в ближайшее время. — Ну... прощай, Сириус. Сириус встал и неловко постоял перед Гарри мгновение, прежде чем наклониться вперед и притянуть Гарри в слегка напряженные объятия. Гарри колебался, но через мгновение вернул ему этот жест. Его грудь была тяжелой. Сириус был первым человеком из «прошлого», с которым он был честен, и теперь он, по сути, почти обрывал связи. Сириуса так же королевски облапошили, как и Гарри, и все же этот человек все еще не мог следовать за ним по выбранному им пути. Но если он был честен с самим собой, он знал, что это никогда не сработает. В душе Сириус был слишком гриффиндорцем. — Прощай, щеночек, — сказал Сириус в плечо и шею Гарри. — Я очень надеюсь, что ты знаешь, что делаешь. Если тебе когда-нибудь понадобится побег... Я помогу с этим. Гарри усмехнулся и покачал головой. — Хорошо, Сириус. Мне это не понадобится, но спасибо за предложение. – –