Гарри Поттер и Падение во тьму / Harry Potter and the Descent into Darkness

Гарри был разбужен Джинни и Гермионой, которые появились с завтраком на следующее утро. Флер разрешили уйти при условии, что она будет передана под опеку семейного целителя. Ее ожоги были серьезными и были лишь частично залечены, но ее семья хотела вернуть ее во Францию. Гарри тепло попрощался с ней и задался вопросом, увидит ли он ее когда-нибудь снова. К Гермионе и Джинни в конце концов присоединился Рон, но никто из них не мог оставаться долго, так как всем им нужно было сдавать экзамены. Гарри был немного раздражен тем, что он пропускает экзамен по трансфигурации, даже если ему не нужно было его сдавать. Как только он закончил обедать, Гарри вытащил свою сумку и сделал вид, что перебирает книги для чтения. Он завернул всю сумку в свою мантию-невидимку, заставив ее полностью исчезнуть. Он сидел и ждал, когда появится Муди и откроет дверь в больничное крыло, и как только мужчина это сделал, Гарри встал, сказав мадам Помфри, что он просто пойдет в туалет. Он исчез внутри, обернулся плащом-невидимкой, активировал карту и улыбнулся второй точке Гарри Поттера, которая сейчас стояла прямо за дверью в туалет. Его будущее «я», должно быть, последовало за «Грюмом» в больничное крыло. Успокоенный тем, что у него не возникнет никаких проблем с его планом, он открыл дверь в туалет и быстро выскользнул. Его второе «я» проскользнуло внутрь, и Гарри быстро выбежал из больничного крыла, в то время как его второе «я» выскочило из туалета без мантии-невидимки, и вернулось к своей кровати. Гарри мельком увидел себя, когда выскочил в открытую дверь, и почувствовал дрожь по позвоночнику. Никогда не было мудро видеть себя, когда играешь со временем. Ходили ужасные истории о людях, которые сходили от этого с ума. Гарри действительно не был уверен, почему человек может сходить с ума, увидев себя, особенно если он полностью понимал, почему и как, и даже ожидал этого, но он все еще чувствовал странную дрожь в своей магии, поэтому он решил, что, вероятно, просто есть какой-то странный магический закон о путешествиях во времени, который просто делал все это большим табу. Двадцать минут спустя Гарри хромал по лестнице в особняке и чувствовал себя довольно запыхавшимся. Он должен был признать, что яд чертового паука заставил его почувствовать себя немного ослабевшим. Как только Гарри достиг вершины лестницы, он услышал, как открылась дверь в кабинет, и там стоял хмурый Том. Гарри инстинктивно наклонил голову, но посмотрел на Темного Лорда сквозь свои длинные ресницы с невинной улыбкой. — Глупый ребёнок. — Я ведь победил, не так ли? — Ты уже видел, что пишут в газетах об этом испытании? Гарри моргнул. Он об этом не думал. — Нет, но, скорее всего, это все ложь. — Лучше бы так и было, — проворчал Том. Гарри продолжал идти к Тому, изо всех сил стараясь не хромать, но Том это заметил. — Ну, в одном они явно правы. Ты сломал лодыжку, — сказал Том, скрестив руки на груди и бросив на Гарри сердитый взгляд. — Она больше не сломана. Помфри ее довольно хорошо вылечила. Сейчас она только немного болит, — пробормотал Гарри, защищаясь, и отвел взгляд. Том усмехнулся и подошел, низко наклонившись, обхватил рукой его подмышку и поддерживая повел в кабинет. Гарри был несколько поражен этим жестом, но жадно наклонился к боку мужчины, впитывая мягкое тепло такого физического контакта. Оказавшись внутри, Том вытащил свою палочку и направил свое кресло из-за стола в открытую часть комнаты, а затем трансфигурировал его в диван. Он сел и потянул Гарри на него, уложив его головой на свои колени. Они принимали эту позу только в библиотеке раньше, но расположение было достаточно знакомым, чтобы Гарри быстро устроился в удобном положении и поднял травмированную лодыжку на противоположный подлокотник дивана. Он счастливо вздохнул, очень наслаждаясь расположением. Как обычно, пальцы Тома мгновенно зарылись в волосы Гарри. — Я беспокоюсь за тебя, ты понимаешь это, глупый мальчишка? — хмуро сказал Том, но Гарри услышал за этими словами что-то более глубокое, и они вызвали странное теплое трепетание в его груди. — Прости, — тихо извинился Гарри, но не смог сдержать улыбку. — Все было не так уж плохо. Я уверен, что все, что написано в Пророке, было сильно преувеличено. — Там говорилось, что тебе удалось сломать лодыжку после битвы с гигантским акромантулом, который укусил тебя, а затем упал и чуть не раздавил собой. — Он не укусил меня, а одна из его клешней оцарапала мой бок, когда она упала рядом со мной, — сказал Гарри. — Верю, — саркастически сказал Том, и Гарри по тону голоса мужчины понял, что тот, вероятно, закатил глаза. — У меня не было бы столько проблем с этим тупым пауком, если бы не чертовы агрессивные сорняки в изгородях. Гребаные лозы схватили меня за лодыжки, когда я был занят отсечением ног акромантула, и вонзили в них свои мерзкие маленькие шипы. Они опутали меня и лишили возможности как следует увернуться, до этого у меня все было под контролем. Это была глупая маленькая ошибка, и я знаю, что был идиотом, раз не понял, что происходит, раньше, но в конце концов я все равно выбрался оттуда благополучно и победил с рекордным временем, я прошел этот лабиринт быстрее, чем кто-либо за всю историю Турнира Трех Волшебников. Думаю, это чего-то стоит. — Там было сказано, что ты появился у входа в лабиринт без сознания с кубком в руках, — обвиняюще сказал Том. — Выйти без сознания — это вряд ли выйти в конце концов невредимым. — Я знал, что кубок — это портал, который доставит меня к судьям и, таким образом, к целителю. Думаю, я неплохо справился. Я мог бы потерять сознание, прежде чем добрался бы до проклятого кубка, а затем эти дурацкие лозы попытались бы затащить меня в изгородь и съесть или что-то в этом роде. Том издал недовольный горловой рык, и Гарри на мгновение почувствовал, как пальцы Тома сжались в его волосах. Наконец он тяжело вздохнул и продолжил нежно массировать кожу головы Гарри. — Нам есть что обсудить. — Верно, — сказал Гарри, слегка кивнув головой на коленях другого волшебника. — Ты придумал себе псевдоним на лето? — Я, вообще-то, так и сделал! — сказал Гарри, его голос оживился. — Я думал об Эване Харрисе. — Эван Харрис? — Да, учитывая мою фамилию Харрис, если кто-то ошибется и назовет меня Гарри в присутствии кого-нибудь из Пожирателей Смерти, они подумают, что меня просто назвали «Харрис», и не обратят на это никакого внимания. — Это хорошо… Мне нравится. И Харрис — очень распространенное имя. Есть несколько чистокровных родословных с таким именем. Ни у кого из них нет особых связей или значительного положения, но это только упрощает для тебя исчезновение на заднем плане без надлежащего подтверждения твоей личности. Очень хорошо, Гарри. Гарри широко улыбнулся похвале. — А Эван? — спросил Том. — Девичья фамилия моей мамы — Эванс. Не слишком ли очевидно? — Очевидно, что тебя бы звали Джеймсом или Джим. Гарри усмехнулся. — Да, я сразу понял, что использовать второе имя не получится. Когда мне пришло в голову Эван, я понял, что мне эта идея очень нравится. То есть, это даже не имеет ничего общего с тем, что оно основано на фамилии моей мамы — мне просто очень нравится это имя. Думаю, мне будет комфортно с этим именем. — Мм. Эван… Я думаю, я смогу к этому привыкнуть. Ты понимаешь, что мне придется использовать это имя большую часть лета? — Да, я это понял, думаю, мне это нравится. Мне нравится идея не быть Гарри Поттером какое-то время. — О? — Да, я имею в виду… Гарри Поттер на самом деле даже не я. Гарри Поттер — Мальчик-Который-Выжил, Золотой-мальчик Гриффиндора, Человек Дамблдора. Я ненавижу это. Я имею в виду, это как Гарри Поттер — персонаж любимой волшебной сказки, и у всех у них есть эти раздражающие ожидания относительно меня. Вся эта чушь в таблоидах — просто другой уровень. Людям наплевать на меня, они просто хотят узнать больше об истории Гарри-чертового-Поттера. Я устал от Гарри Поттера, — закончил Гарри с недовольным вздохом. — И ты думаешь, что становление Эваном Харрисом поможет? — Помогло ли тебе стать Волан-де-Мортом и избавиться от имени Тома Реддла? — Принято. Полагаю, я не могу винить тебя за желание создать себе новую личность. Ты бы предпочел, чтобы я начал использовать Эван даже в личной жизни сейчас? — Ты можешь называть меня как хочешь наедине. Мне все равно, как ты хочешь меня называть. Ты же меня знаешь, знаешь настоящего меня, так что когда ты называешь меня Гарри, я не Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил. Я просто… Гарри. Но я думаю, было бы неплохо быть и Эваном… В любом случае, ты позволяешь мне называть тебя Томом, и мне нравится, что ты позволяешь мне это делать. Это просто кажется… важным, — сказал Гарри, затихая. — Так что как бы ты ни хотел меня называть, меня это устраивает. На минуту воцарилась тишина, и Гарри задумался, не совершил ли он ошибку, высказав вслух свои сокровенные мысли. — Это важно, дорогой, — наконец сказал Том, и Гарри улыбнулся признанию. Том делал это все чаще и чаще в последнее время, и Гарри обнаружил, что ему это очень нравится. Они молчали еще одну долгую минуту, прежде чем Том заговорил снова. — Сегодня вечером я вызову Пожирателей Смерти в полночь. Я хотел бы, чтобы ты был здесь на час раньше. Их метки направят их в вестибюль, поскольку это единственное место в палатах поместья, куда они могут аппарировать. Я хочу, чтобы ты помог им пройти в бальный зал, когда они прибудут. — Хорошо, — легко согласился Гарри. Том вытащил палочку, и одним взмахом со стола вылетела коробка и левитировала в воздухе перед ними. Том убрал руки, и Гарри понял, что ему следует сесть. Он переместил ноги вниз и сел рядом с Томом на диване. Мужчина откинулся назад, и его рука вытянулась вдоль спинки дивана, вытягиваясь позади Гарри. Гарри выхватил коробку из воздуха и открыл ее. Внутри было то, что казалось прекрасной черной, как смоль, мантией. Он вытащил её и обнаружил хромированную серебряную маску с искусно выгравированными узорами, лежащую на дне. Он почувствовал, как его сердце на мгновение остановилось, а затем внезапно забилось с огромной скоростью. Это была его форма Пожирателя Смерти. Но маска была другой. Она не походила ни на одну маску Пожирателя Смерти, которую он когда-либо видел. Вместо полной маски это была венецианская полумаска. Она закрывала только верхнюю половину лица и имела выступ вместо носа. Она также была серебрянной, а не костяно-белой, которую он видел на чемпионате мира по квиддичу прошлой осенью. Конечно, каждая маска Пожирателя Смерти, которую он видел, была немного уникальной, но все они были полнолицевыми и все они были белыми. Он никогда не видел ни одной, которая закрывала бы только часть лица. Это оставило бы нижнюю половину его лица совершенно открытой. — Это прекрасно, — прошептал Гарри, даже не осознавая, что он сказал. Он поднял глаза и встретился взглядом с Томом. — Но она другая. — Ты не просто Пожиратель Смерти. Даже Эван Харрис не будет просто одним из моих последователей, — сказал Том. Гарри нахмурился, не совсем понимая. — Что ты имеешь в виду? — Ты должен быть известен как мой личный помощник и мой… ученик. Остальные узнают о твоем особом положении и ранге сегодня вечером на собрании. Гарри уставился на него, слишком удивленный, чтобы что-то сказать. — Ты много сделал для меня, Гарри. Твои заслуги, преданность и жертвы будут достойно вознаграждены. — Просто быть здесь с тобой — уже достаточная награда, — прошептал Гарри, качая головой. — И это еще одна причина… — Том замолчал, когда его свободная рука поднялась и слегка коснулась щеки Гарри. Глаза Гарри закрылись, и он наклонил голову навстречу прикосновению, удовлетворенно вздохнув. — Сегодня вечером о моем возвращении наконец узнают все мои последователи. Сегодня вечером я сделаю первый шаг к восстановлению своей армии, взятию под контроль магического мира и выполнению своей задачи, и ты будешь рядом со мной. Гарри судорожно выдохнул, пытаясь осознать всю значимость этого заявления и то, что оно могло значить. Оно наполнило его такими сильными эмоциями, что ему не хотелось ничего, кроме как поцеловать один из тех длинных тонких пальцев, которые в данный момент ласкали его лицо. Вместо этого, в следующий момент они оба осознали, что их губы слились в страстном поцелуе, обнимая и поглаживая друг друга, пытаясь быть ближе. Тяжелые вздохи, опухшие губы, следы укусов и засосы на шее, взъерошенные волосы сопровождались тем, что Гарри почувствовал, как сильные руки Тома схватили его за бедра и потянули наверх, чтобы он оседлал колени мужчины, пока тот оставался сидеть на диване. Задыхающиеся вздохи, пронзительные всхлипы и долгие низкие стоны вырывались из них, когда Том обхватил бедра Гарри, а он оглаживал шею и грудь мужчины. Мантии внезапно отчаянно снимались, а пуговицы расстегивались, едва ли не вырываясь, когда раздражающая ткань откидывалась в сторону. Шепчущие мольбы и имена вырывались и ритмично выкрикивались, сопровождаемые разнузданными стонами, когда плоть сжималась в теплой руке с длинными пальцами, а волосы грубо дергались другой рукой. Сквозь тяжелую дымку похоти Гарри удалось зарыться в штаны Тома, впервые ухватившись за член мужчины. Звук, вырвавшийся из горла Тома, был эйфорией для ушей Гарри, и в этот момент он понял, что может прожить всю свою жизнь без какой-либо другой цели, лишь бы слышать этот звук снова и снова, будучи самым счастливым человеком. Гарри кончил, тяжело дыша на шее Тома, держась за него так, словно от этого зависела его жизнь. Мужчина быстро последовал за ним, заглушая собственные низкие стоны волосами Гарри. Он никогда не чувствовал себя таким увлеченным к одному человеку; настолько связанным с одним человеком раньше. Окруженным заботой. Этот человек правда заботился о нем, беспокоился о нем, когда ему было больно. Этот человек хотел, чтобы Гарри был рядом с ним, пока он завоевывает мир. Пока он обнимал Тома, медленно приходя в себя от эйфории, одна мысль все время вертелась в его голове, и это почти заставило его оцепенеть. Я влюбляюсь в тебя, Том… Но он не мог этого сказать. Он не мог произнести эти слова, потому что он был слишком напуган тем, что сломает свою идеальную и, в то же время, странную связь с Томом. Он не тот, кто все испортит. Он нуждался в этом слишком сильно, так нуждался в Томе. Поэтому вместо этого он крепче прижался к мужчине, медленно позволяя его дыханию успокоиться до нормального ритма. В конце концов они отстранились, и Том очистил их одним взмахом палочки. Они провели еще немного времени, обсуждая планы на вечер, и было решено, что Гарри оставит свои одежды Пожирателя Смерти в поместье. Он наденет их, когда прибудет вечером. Том помог Гарри спуститься по лестнице, нахмурившись на хромоту Гарри и в конце концов наложил заклинание, которое притупило боль в лодыжке Гарри. Он проводил его в комнату с маховиком времени, и они разделили последний страстный поцелуй, прежде чем Гарри исчез внутри. — — Гарри был очень рад, что освободился от злых лап мадам Помфри даже на ужин. Его хромота почти прошла, и он не чувствовал себя таким болезненным, как раньше. Несколько дополнительных часов и еще несколько зелий сделали его мир лучше. Он вошел в Большой зал, и на мгновение в комнате воцарилась тишина, прежде чем весь стол Гриффиндора начал аплодировать. Гарри стоял там, моргая в шоке в течение минуты, пытаясь понять, что, черт возьми, все это значит. Равенкло зааплодировали, и Гарри увидел, как хаффлпаффцы неохотно присоединились к ним. Слизеринцы были явно выше таких действий, и на самом деле, некоторые из них даже насмехались над ним. Наконец, в мозгу Гарри зафиксировалось, что это потому, что он теперь чемпион Турнира Трех Волшебников и выиграл кубок для Хогвартса. Он не мог не фыркнуть, увидев, как школа теперь с таким энтузиазмом его поддерживала, хотя все они полностью избегали его, когда его впервые заставили участвовать в этом нелепом цирке. Он прошел и сел на открытую скамейку рядом с Гермионой напротив Рона. Джинни подошла и села с другой стороны от Гарри, сияя от энтузиазма. — Значит, мадам Помфри отпустила тебя пораньше? — воскликнула Джинни. Гарри просто посмотрел на них всех немного безучастно, все еще не уверенный, как реагировать на все это. — Э-э, да. Она меня выпустила. — Он оглянулся на нетерпеливых гриффиндорцев, которые все смотрели на него с таким уровнем гордости и самодовольства, что ему захотелось проклясть их всех. — Итак, Гарри, это правда, что ты сражался с гигантским акромантулом? — воскликнул Симус Финниган с другого конца стола. — Да… — медленно сказал Гарри, странно глядя на Симуса. — Это правда, что ты его убил? — Да, я его убил, — сказал Гарри, закатив глаза. — Как? — воскликнул Симус. — Я направил свою палочку ему в голову и в упор поразил его сокрушительным проклятием, — медленно произнес Гарри тоном, которым можно было бы объяснить что-то ребенку. — Ты подобрался достаточно близко, чтобы направить палочку ему в голову? — вскрикнул Дин. — Ну, это произошло после того, как я отрезал ему большую часть ног, и он упал на землю. — Ты отрезал ему ноги? — ахнул пятый курс за столом. — Как? — Разрывающее проклятие, — произнес Гарри очень медленно и снисходительно. — Что — диффиндо? Диффиндо отрезало ноги акромантулу? — сказал другой старший гриффиндорец. — Нет, не диффиндо. — Что тогда? — спросил тот же мальчик, словно не мог представить, какое еще заклинание мог бы использовать Гарри. — Э-э, я думаю, я использовал concisus на лапках паука, — сказал Гарри с раздраженным вздохом. Это уже надоело. Он задался вопросом, сможет ли он вообще есть. — Как, черт возьми, ты выучил Сoncisus? — воскликнул мальчик. — Что за нецензурная брань?! — отчитала его староста 6-го курса, но затем посмотрела на Гарри с явным любопытством. — Э-э… с помощью книги? — сказав Гарри, бросив на них взгляд, который говорил «ну да и что». Это продолжалось несколько раздражающе долгих минут, прежде чем Гарри, наконец, оставили в покое и он недвусмысленно дал понять, что он предпочел бы поесть прямо сейчас, чем продолжать разговаривать с кем-либо из них. Когда трапеза подходила к концу, Дамблдор встал со своего места и призвал зал к вниманию. — Внимание всем! Как вы, я уверен, уже хорошо знаете, вчера вечером состоялось последнее задание Турнира Трех Волшебников. Троих из четырех чемпионов пришлось доставить прямо в больничное крыло после выхода из лабиринта, поэтому во время самого мероприятия не удалось провести надлежащую церемонию награждения. И хотя юная мисс Делакур сейчас отдыхает дома во Франции, сегодня вечером с нами находятся еще трое участников, так что мы поздравим их. — До вчерашнего задания мистер Гарри Поттер был на первом месте с общим количеством очков 88, Седрик Диггори был на втором месте с 76 очками, Виктор Крам был на третьем месте с 72 очками, и, наконец, Флер Делакур была на четвертом месте с 60 очками. Флер Делакур и Седрик Диггори оба были без сознания и побеждены врагами в лабиринте и получили по десять очков каждый за то, что продержались так долго, несмотря на опасности. Виктор Крам выжил в лабиринте и сбежал с минимальными травмами и благодаря использованию впечатляющей магии. За его усилия судьи присудили ему 40 очков. — И, наконец, заняв первое место после наиболее искусного уничтожения гнезда молодых акромантулов, уничтожения взрослого соплохвоста, антигравитационного тумана, решения головоломки сфинкса и сражения с взрослым гигантским акромантулом, а также пройдя лабиринт за рекордное время, Гарри Поттер был награжден полными 50 очками! Зал взорвался аплодисментами, восторженными криками и присвистами, хотя Гарри снова отметил отсутствие какого-либо энтузиазма за столом Слизерина. Хотя теперь, присмотревшись, он понял, что Драко смотрит на него довольно странным взглядом. Это определенно не было отвращением, это точно. Гарри все еще не знал, рассказал ли Драко отцу о смене лояльности Гарри, хотя предполагал, что может узнать об этом сегодня вечером. — Таким образом, по итогам турнира мистер Гарри Поттер оказывается на первом месте со 138 очками и становится победителем Кубка Трех Волшебников! — крикнул Дамблдор, улыбаясь и безумно сверкая глазами, а зал разразился очередным взрывом аплодисментов. Гарри внезапно понял, что его зовут вперед, и недовольно вздохнул, прежде чем встать и нацепить на лицо любезную улыбку. Он подошел к главному столу, где ему вручили кубок и тяжелый мешок, полный галеонов, от Людо Бэгмена, который, казалось, смотрел на мешок с деньгами голодными глазами. Гарри крепко держал его и не сводил глаз с мужчины. Он также решил убедиться, что пересчитал деньги, прежде чем передать их близнецам Уизли. Гарри поблагодарил директоров школ и Людо Бэгмена и был благодарен, что ему удалось избежать всеобщего внимания и не выступать публично. Гарри покинул Большой зал, чувствуя себя выжженным и раздраженным всеми своими новообретенными поклонниками. Их двуличие только подогревало его гнев. Неужели они и вправду думали, что он так легко забудет, как они все с ним обращались, когда начался весь этот бардак? Он оставался в общей комнате столько, сколько мог стоять, но поклонники продолжали прибывать, и в конце концов он сбежал в свою комнату в общежитии, сославшись на усталость от травм. В 10:30 Гарри закрепил занавески вокруг кровати и проскользнул в общую комнату под мантией. Незаметно выскользнув из портретного отверстия, никто не заметил, как оно открылось и закрылось, он совершил это с помощью нескольких тихих чар невидимости. Он спустился через двор школы, пересек территорию, было уже около 11 вечера, когда он активировал свой портключ и снова появился в поместье Риддла. Он чувствовал магическую энергию Тома, исходящую из бального зала на первом этаже, но сначала он поднялся в кабинет, чтобы забрать свои мантии и маску. Он вошел в комнату и взял коробку со столика, где оставил ее ранее днем. Он улыбнулся про себя, вспомнив их недавние выходки, и ему пришлось прогнать из головы образы, когда он почувствовал, как дрожь желания пронзила его. Он надел черную мантию, а затем надел гламурное кольцо на левый указательный палец и почувствовал, как иллюзия овладела его формой. Это был странный магический эффект. Иллюзия была полуматериальной. Он мог почувствовать изменения, если касался своего лица, даже мог провести руками по длинным платиновым волосам, которые теперь спадали на плечи. Но поскольку он был зациклен на своей внешности, если он смотрел в зеркало, то видел только свое обычное отражение, глядящее на него. Наконец он засунул руку на дно коробки, вытащил серебристо-хромовую полумаску и взял ее в руки. Она была действительно очень красивой, по крайней мере, он так думал. На ее безупречной металлической поверхности были выгравированы несколько искусных узоров с каждой стороны переносицы и до бровей. Гарри вызвал стоячее зеркало взмахом своей палочки из кипариса (его палочка из остролиста была аккуратно спрятана в сумке за столом Тома) и встал перед зеркалом. Гарри медленно поднял маску и приложил ее к лицу. На масках были магические чары прилипания, которые не позволяли снять их никому, кроме самого волшебника и Темного Лорда, так что все, что ему нужно было сделать, это положить ее туда, и она была надежно закреплена. Он уставился в зеркало, завороженный тем, что там увидел. Он все еще видел себя, а не свою белокурую гламурную внешность. Посмотрев на себя в зеркало, он натянул капюшон своего прекрасного черного плаща на голову, окутав лицо темнотой. Однако свет отражался от хромированной маски, и это делало ее еще более неземной. Он содрогнулся от извращенного удовольствия при виде этого, ощущая себя могущественным и опасным. Он чувствовал себя силой, с которой нужно считаться. Силой, которой нужно бояться. Гарри спустился по лестнице и направился прямо в бальный зал. Том был там — или, скорее, Волан-де-Морт был там. Он уже преобразился и стоял в центре комнаты во всем своем костяно-белом, безволосом и чешуйчатом, змеином великолепии. Гарри всегда чувствовал себя подавленным парселмагией от этой формы, и почувствовал, что у него слегка кружится голова от этой силы. Это было опьяняюще, и он почувствовал самое безумное желание поцеловать этого мужчину. Он был бесконечно рад, что его все еще влечет к этому человеку, даже в этой форме, хотя это и заставляло его задуматься, не было ли с ним что-то не так. Потому что — честно говоря — Волдеморт действительно казался таким чудовищным и пугающим. В нем не было ничего, что могло бы показаться привлекательным любому здравомыслящему человеку. Ну, может быть, его сила. Но влечение к его силе было не совсем тем же самым. Гарри все еще чувствовал влечение к нему, к Волдеморту. К Тому. Гарри действительно не мог найти никакого логического способа описать то, что он чувствовал, поэтому он отбросил эти мысли из головы. Том был отвлечен подготовкой к собранию. За последнюю неделю он приобрел еще двух домовых эльфов, и они работали с Микси, чтобы привести поместье в безупречное состояние, и начали прокладывать себе путь уборки по территории. Но это был бы длительный и непрерывный процесс, и не похоже, чтобы кто-то из Пожирателей Смерти увидел территорию сегодня вечером. Гарри стоял в бальном зале, наблюдая и оказывая помощь всякий раз, когда Волдеморт в этом нуждался. Темный Лорд говорил, в основном сам с собой, планируя определенные вещи вслух, и Гарри добавлял свое мнение, когда это казалось уместным. Волдеморт не давал на это особого внешнего намека, но Гарри мог сказать, что Темный Лорд ценил его присутствие. Барти прибыл в 11:30 вечера и к 11:45 он полностью вернулся к себе и полностью отошел от образа «Муди» и всех его атрибутов. Он был в замешательстве относительно того, кто такой Гарри, и Гарри потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, что на нем было кольцо гламура. Он усмехнулся и включил Барти в свое кольцо, позволив другому человеку увидеть его истинное «я». Волан-де-Морт также воспользовался этой возможностью, чтобы сообщить Барти, что с этого момента Гарри будет известен как Эван Харрис в присутствии любых других Пожирателей смерти. В 11:50 Волан-де-Морт вытащил свою тисовую палочку и прижал ее к левому предплечью Барти, впервые с момента своего возвращения призывая к себе Пожирателей Смерти. Барти вздрогнул на мгновение, и Гарри увидел капли пота на его лбу от боли, но главное, что несмотря на это, он торжествующе ухмыльнулся. Гарри почувствовал, как кожаный манжет на его левой руке нагрелся, и внезапно перед ним возник образ вестибюля поместья. Он немного ахнул от удивления, но затем широко улыбнулся Волдеморту, который тайно ухмылялся прямо ему. Гарри не был уверен, что его наручный портключ действительно активируется вместе со всеми остальными обычными метками, но обнаружил, что ему очень нравится эта идея. Гарри знал, в чем его задача, и, быстро поклонившись, вышел из бального зала, чтобы подождать в вестибюле и поприветствовать прибывших Пожирателей Смерти. Гарри стоял там, небрежно прислонившись к арке, ведущей из вестибюля в длинный коридор, а затем в бальный зал. Прошло несколько минут, прежде чем в вестибюле раздался первый звук появления. Стоявший там человек уже был одет в черную мантию Пожирателя Смерти и белую маску, закрывающую все лицо, на которой были вырезаны темные линии, придававшие форму скул и верхних зубов черепа. Человек удивленно моргнул, и Гарри коротко кивнул ему. Через мгновение к ним присоединился еще один мужчина. Маска этого человека была украшена в стиле, который напомнил Гарри маски для сдерживания, которые использовались в маггловских приютах, с небольшим отверстием для рта, заполненным вертикальными линиями, чтобы предотвратить попадание туда чего-либо крупного. Гарри снова коротко кивнул человеку в маске, когда тот посмотрел на Гарри с удивлением. Затем двое мужчин посмотрели друг на друга на мгновение, молча признавая друг друга. Секунду спустя вестибюль пополнился еще двумя хлопками, и внезапно появились еще две фигуры в черных мантиях. И снова у каждой была уникальная маска, как единственная отличительная черта. — В вестибюле быстро станет тесно, вы можете начать перемещаться в бальный зал, — внезапно сказал Гарри, заставив всех мужчин сосредоточиться на нем. Раздался еще один хлопок, и в комнату вошел пятый мужчина. Гарри мотнул головой в сторону арки. — Через нее, налево, вниз до конца и через большие двойные двери. Я уверен, что вы все узнаете магическую ауру достаточно, чтобы знать, куда идти. Группа обменялась взглядами, прежде чем молча пройти мимо Гарри через арку. После того, как собралось еще пять человек, Гарри повторил свои инструкции, отправив их в путь. Еще шесть человек прибыли почти в то же время, и он отправил их следовать за последней партией. Еще четверо мгновение спустя, а затем еще семь человек заполнили вестибюль в течение десяти секунд. Гарри был рад, что он так быстро расчищает вестибюль, иначе люди начали бы падать друг на друга. Пришло все больше и больше людей, и он был впечатлен явкой, но эти люди были предупреждены за несколько месяцев. Наконец, в 12:05 Гарри позвал одного из новых домовых эльфов по имени Кибби, и заставил его остаться там для тех, кто придет особенно поздно. Он подозревал, что Снейп будет единственным, с кем он столкнется, любой, кто был не настолько глуп, чтобы опоздать, вообще не появится. Гарри быстро прошагал по коридору и вошел в бальный зал. Волан-де-Морт воздвиг себе искусно отлитый серебром, изумрудами и малахитом трон на каменном возвышении. Когда Гарри вошел, то, что, казалось, было последним из процессии, ползло от Темного Лорда на коленях, а затем встало на ноги, целуя его мантию, Гарри внезапно понял это. Он задался вопросом, стоит ли ему сделать то же самое. Том ничего подобного не упоминал, и он был совсем не против этого… — Ах, мой дорогой Харрисс… иди сюда и присоединяйся к нам, — сказал Волан-де-Морт, наклонив голову и показав едва заметный намёк на приподнятые уголки губ. Легкая ухмылка прокралась на губы Гарри, но он совладал со своим выражением и быстро пересек большое пространство, чтобы встать рядом с Волан-де-Мортом и опуститься на колени. — Мой Лорд, — произнес Гарри с искренним почтением в голосе и склонил голову. — Встань, Харрис, и присоединяйся к другим Пожирателям Смерти. Твое законное место — в первом ряду. Гарри быстро встал и подошел к отверстию в центре меньшей линии, которая составляла первый ряд. За ней была более широкая изогнутая линия, которая простиралась вокруг Волдеморта большим полукругом. Гарри заметил краем левого глаза, что длинные платиновые светлые пряди выбивались из-под черного капюшона человека рядом с ним, и ухмыльнулся про себя, имея довольно хорошее представление о том, с кем именно он стоит. Медленно Волан-де-Морт поднялся на ноги и сошел с помоста, окидывая толпу пронзительным взглядом красных глаз. — Двадцать семь… — начал он убийственно тихим голосом. — Двадцать семь моих последователей, которые остались верны мне и вернулись ко мне, когда их призвали. Он остановился и прищурился, глядя на многих в толпе. — Или нет? Вы все вернулись ко мне теперь, когда я восстановил свою полную силу, но никто из вас не искал меня! — он выплюнул с тихим гневным шипением. — Тринадцать лет я был оставлен скитаться, и никто из вас не пришел мне на помощь… — его голос затих, и Гарри почувствовал, как дрожь страха пробежала по толпе, и он почувствовал, как дрожь волнения и нетерпеливого ожидания поползла по его позвоночнику. — Пожалуйста, мой Лорд! Прости нас! — крикнул один из мужчин из первого ряда, бросаясь на пол к ногам Темного Лорда. — Простить? — голос Волан-де-Морта стал высоким и злым, и его палочка выскочила быстрее, чем мог заметить глаз. Следующие несколько секунд были заполнены мучительными воплями человека в маске, когда Темный Лорд наложил на него Круцио. Гарри понял, что его голос стал быстрым и поверхностным от волнения, а безумная ухмылка расползлась по его губам, когда он наблюдал, как корчится мужчина, и чувствовал, как мощная, опьяняющая магия Волан-де-Морта наполняет комнату таким внезапным пылом. Крики прекратились, и Гарри быстро моргнул и скрыл свои эмоции, пытаясь взять себя под контроль. — Простить? — прошипел Волан-де-Морт смертельным шепотом, говоря во внезапно наступившей густой тишине. — Сейчас я могу простить, но я не забуду, — выплюнул он. — Тринадцать лет вы все жили комфортной жизнью после того, как публично отреклись от своей преданности мне. Ссылаясь на принуждение, контроль над разумом и невиновность. Вы проводили свои жизни в комфорте, прячась среди наших врагов и наблюдая, как они медленно разрушали наш мир своими невежественными философиями и моралью. Все это время я оставался не более чем призраком, пойманным в ловушку и неспособным спасти себя. Внезапно дверь открылась, и несколько голов инстинктивно повернулись, чтобы посмотреть на нее. Гарри был уверен, что многим из них также было любопытно узнать, у кого хватило наглости появиться на несколько минут позже. — А, Северус, — сказал Волан-де-Морт, поднимая руку и подзывая Снейпа к себе. Снейп сделал несколько шагов вперед, упал на одно колено и склонил голову. — Мой Лорд. — Встань, Северус, — сказал Волан-де-Морт, и Снейп встал на ноги, в нескольких футах от Темного Лорда. — Я полагаю, что все прошло по плану? — Да, мой господин. Все было именно так, как вы и предполагали — Хорошо. Иди на передовую. — Да, мой Лорд, — снова сказал Снейп, слегка склонив голову и сделав несколько шагов назад, пока не оказался на свободном месте справа от Гарри. — Пожалуйста, мой Лорд! — сказал Пожиратель Смерти прямо слева от Гарри, который, как он теперь был уверен, был Люциусом Малфоем. — Мы все хотим знать. Как произошло это чудо? Что с вами случилось и где вы были все эти долгие годы? — Где я был? — тихо усмехнулся Волан-де-Морт. — Я был лишь отголоском себя прежнего. Лишенный своего тела и своей силы. Способный только на то, чтобы вселяться в простых существ, с которыми я сталкивался. Я коротал месяцы, а затем и годы в темной маленькой норе, глубоко в албанских лесах. Неспособный владеть палочкой или творить магию, необходимую для восстановления себя, я ждал. Ждал и надеялся, что кто-нибудь из моих верных последователей найдет меня, но никто не пришел. Жесткие холодные глаза Волан-де-Морта снова обвели группу, гневно обвиняя их. — Почему, спрашивал я себя, никто не вернулся ко мне? Конечно, они знали все лучше, чем поверить в то, что я ушел. Мои последователи, которые знали о бесчисленных шагах, которые я предпринял, чтобы гарантировать свое дальнейшее существование. Я, который прошел дальше по пути к бессмертию, чем кто-либо другой до меня! Конечно, они знали больше, чем поверить в то, что я ушел? — Если нет, то, может быть, они решили встать на сторону моих врагов? Встать на сторону светлых подхалимов? Может быть, они решили встать на сторону Дамблдора? При этих словах Гарри ощутил ауру несогласия, и некоторые из них заерзали, словно хотели оспорить это предположение, но у них не хватило смелости или идиотизма высказаться невпопад. — Тогда, возможно, они поверили, что я действительно был побеждён? Уничтожен ребёнком, которого прозвали Мальчиком-Который-Выжил? — Волан-де-Морт продолжил, глядя на собравшихся людей прищуренными глазами. — Вы все хотите знать, что на самом деле произошло той ночью, более тринадцати лет назад? — спросил он, вопросительно приподняв одну безволосую бровь. Группа зашевелилась и очень тихо зашепталась, но никто не говорил громче шепота. — Это была магия дорогой Лили Поттер, — сказал он тихим голосом, и Гарри увидел, как взгляд Волдеморта переместился на Снейпа. — Меня попросили позволить Лили Поттер жить. Это была просьба, которую я не видел причин отклонить, поскольку человек, который ее просил, хорошо послужил мне и оказал мне огромную услугу. Поэтому, когда я пошел в дом Поттеров той ночью, я легко расправился с Джеймсом Поттером, а затем последовал за Лили Поттер в детскую младенца Гарри. Я дал женщине возможность бежать. Ей не нужно было умирать, и я не хотел ее убивать. Я и не подозревал, что это станет моим окончательным падением. Видите ли, юная, невинная, Светлая, Лили Поттер тайно практиковала Магию Крови и заключила договор с древней магией, чего я не ожидал. Когда Лили отказалась отойти в сторону и умерла от моей руки, когда в этом не было необходимости, она пожертвовала своей жизнью в обмен на жизнь своего сына. Это создало защиту, достаточно мощную, чтобы отразить большую часть силы моего смертельного проклятия. Маленький, полуторагодовалый Гарри Поттер был просто клеймен шрамом, в то время как моя душа была вырвана из моего тела и брошена в бездну. Однако было ясно, что по крайней мере один из моих экспериментов по природе бессмертия сработал, потому что я не был мертв, хотя я, безусловно, должен был. Так что, видите ли, мои последователи, Гарри Поттер не победил меня. Он ничего не сделал. Он был просто младенцем, и ничем больше. Это Лили Поттер вызвала мое временное падение, и она мертва. Гарри удивило, насколько он был равнодушен, слушая эти слова, сказанные такой толпе, но в тот короткий момент, когда его глаза и глаза Волан-де-Морта встретились, стало ясно, что Темный Лорд на самом деле питал мимолетную озабоченность по отношению к Гарри. Беспокойство в глазах мужчины осталось бы незамеченным для кого-либо другого, но Гарри увидел его, и он ответил мягкой, успокаивающей улыбкой, которая через мгновение исчезла за пустой маской. Волан-де-Морт тут же продолжил, снова сосредоточившись на своих собравшихся Пожирателях Смерти. — Мальчик-Который-Выжил — это сказка. Он — вымышленный персонаж, созданный Светом и описываемый детям как сказка на ночь, чтобы дать им ложную надежду, которой не существует. Некоторые из вас знают, что было пророчество, которое я искал в отношении Поттеров. Они скрылись и находились под защитой Дамблдора, потому что Провидец заявил, что их ребенок родится с силой, способной победить меня. Он замолчал, и комната замерла в тревожном ожидании. — Это все ложь, — усмехнулся Волан-де-Морт. — Все это было придумано Дамблдором в рамках тщательно продуманного плана, чтобы попытаться заставить меня уничтожить себя. Пророчество, утверждающее, что я паду от рук Гарри Поттера, — ложь. Послышались приглушенные голоса, но их тут же прервал пронзительный взгляд Темного Лорда. — Что с Гарри Поттером, мой Лорд? — спросил Люциус, и Гарри почувствовал, что в этом вопросе было что-то большее, чем было сказано на самом деле. Снейп бросил взгляд мимо Гарри и на мгновение посмотрел на Люциуса Малфоя, прежде чем снова посмотреть вперед. Гарри знал, что никто из них не знает, кто он такой, и он изо всех сил старался сдержать ухмылку на своих губах. — А, да. Поттер, — медленно начал Волан-де-Морт. — Хорошо, что ты спрашиваешь, Люциус. Это вопрос, который, как мне кажется, имеет первостепенное значение для обсуждения со всеми вами сегодня вечером. Гарри Поттера, — начал он медленно, сделав паузу для драматического эффекта, — нельзя трогать. Ни при каких обстоятельствах никто из вас не должен приближаться к нему. Ни при каких обстоятельствах никто из вас не должен нападать на него. У меня уже есть планы относительно Гарри Поттера, и я не хочу, чтобы кто-то из вас испортил их своим вмешательством. Если я в любой момент узнаю, что кто-то из вас был ответственен за нанесение вреда или нападение на Поттера, без моего прямого указания, вы будете наказаны самым суровым образом, — угрожающе прошипел Волан-де-Морт, и его глаза вспыхнули яркой вспышкой кроваво-алого цвета. Собравшаяся толпа содрогнулась. — А теперь вернемся к более насущным вопросам. Как вы все видите, я вернулся уже некоторое время назад. Я готовился медленно и тихо. Мое чудесное возвращение, как ты и спросил, дорогой Люциус, — это результат трех верных последователей. Хвост, шаг вперед! Хвост вздрогнул и сделал несколько дрожащих шагов вперед, склонив голову. Хвост был единственным из вас, кто разыскал меня. Он пришел ко мне, найдя меня, когда я дрейфовал глубоко в лесах Албании. Именно благодаря его первоначальной помощи я смог начать приводить свои планы в действие. Но даже он не искал меня из-за преданности. Нет. Хвост пришел ко мне в поисках защиты от тех, кого он решил предать. Он пришел ко мне из страха. Хвост снова вздрогнул, и Гарри услышал, как толстый человек скулит себе под нос. — Отойди, Хвост, — сказал Волан-де-Морт с отвращением. — Барти! Барти выступил вперед со своего места справа от Гарри, высокий и гордый. — Вот молодой Барти Крауч — действительно верный последователь. Он отправился в Азкабан, но не отверг меня как своего хозяина и Лорда. Он страдал там больше года, прежде чем его тайно освободил его покойный папочка, — закончил Волан-де-Морт насмешливым тоном. — Он страдал десять лет, но освободился и пришел мне на помощь. Он хорошо послужил мне в этом году, многое для меня сделал и будет вознагражден должным образом. — Благодарю вас, мой Господин, — сказал Барти, низко склонив голову, прежде чем выпрямиться и сделать шаг назад в строй. — И наконец, я хотел бы представить вам кого-то нового. Того, кто доказал свою преданность и ценность для меня способами, которые никто другой не смог бы сделать. Того, кто сделал для меня то, что никто другой не смог бы сделать, и кто доказал свою ценность целиком и полностью. Он еще молод, но вы все окажете ему должное уважение! — сказал Волан-де-Морт свирепо, прежде чем остановиться и обвести взглядом толпу. — Эван, шагни вперед, — наконец приказал Волан-де-Морт, и Гарри сделал несколько шагов вперед, встав прямо перед Темным Лордом. — Теперь я хочу представить вам всем моего ученика — Эвана Харриса. Волан-де-Морт протянул руку и схватил Гарри за плечо, развернув его лицом к толпе. Гарри легко развернулся и на мгновение склонил голову, прежде чем снова выпрямиться и оглядеть их всех. Было очевидно, что все они были ошеломлены этим заявлением, и Гарри не смог полностью скрыть слегка самодовольную ухмылку, появившуюся на его губах, когда он оглядел собравшуюся группу Пожирателей Смерти. — Эван будет жить здесь, в поместье, в течение следующих нескольких месяцев. Он будет работать моим личным помощником, а также заниматься дополнительными задачами. Если возникнет необходимость приехать в поместье, чтобы доставить отчет или другие важные сведения, а я буду нездоров, но Эван доступен, вы можете оставить информацию ему, и он позаботится о том, чтобы я получил ее быстро. Теперь… — Волан-де-Морт снова замолчал, оглядывая толпу и положив руку на плечо Гарри, чтобы показать, что он должен вернуться в строй. Гарри быстро повернулся лицом к Темному Лорду, склонил голову и сделал два шага назад, чтобы занять свое место в строю. — Довольно многим из вас удалось занять должности в Министерстве. Я этим доволен. Я хочу, чтобы вы все подготовили как можно больше информации о вашем департаменте, работе, людях, с которыми вы работаете, и тех, на кого вы имеете влияние, и принесли ее мне. Я встречусь с каждым из вас индивидуально, чтобы обсудить то, что вы мне принесете. — Много времени было потрачено впустую. Пока я был оставлен скитаться по бездне, Свет все больше и больше набирал силу. Принимая законы и создавая новые департаменты, которые ослабляют основу нашего общества и делают нас уязвимыми для магглов. Вопиющие действия этих идиотов, пришедших к власти, должны быть исправлены! — прошипел он. — Мы должны действовать быстро, но мы должны действовать тайно, пока все не будет должным образом подготовлено. Это война, которая поначалу будет вестись в тени, но как только мы будем готовы, мы быстро возьмем под контроль и закрепим его железной хваткой! Наша миссия первостепенна! Волшебный мир в большей опасности, чем они думают, и не от наших рук они падут, а от своих собственных! Они медленно уничтожают себя и забирают нас с собой. Мы все погибнем из-за их идиотского правления, когда магглы узнают об этом и решат выступить против нас. Мы должны получить контроль над Министерством и Визенгамотом, и, наконец, мы должны захватить Хогвартс. Наступает новая эра, мои верные последователи. С вами на моей стороне я поведу наш мир и восстановлю великую славу магического общества! Встреча продолжалась довольно долго. В конце концов Гарри вызвали сесть на каменный помост рядом с троном Волан-де-Морта и делать записи. Он быстро наколдовал пергамент и перо и начал записывать каждую из конкретных вещей, периодически Волан-де-Морт наклонялся и тихо говорил с ним, пока обсуждались вещи и допрашивались разные Пожирателей Смерти по отдельности. В основном заметки были напоминаниями о вещах, которые нужно было исследовать или подготовить, а так же предметах, которые было бы полезно создать для определенных шпионских целей. Задний ряд был отпущен первым после того, как каждый из них был кратко проинформирован, а затем им были даны конкретные задания. Затем перед ним предстало то, что Гарри считал Внутренним Кругом Волдеморта. Было обсуждено еще больше вещей и роздано еще больше заданий. Ожидалось, что каждый из присутствующих подготовит несколько отчетов по различным разведданным и принесет их позже. Пока Гарри сидел там, что-то строча на свитках пергамента перед собой, он заметил, что несколько человек перед ним с недоверием на него смотрели, а несколько — с презрением. Было ясно, что среди Внутреннего Круга были те, кто был не очень доволен тем, что какой-то молодой неизвестный появился из ниоткуда и внезапно получил титул «Ученик». Идея о том, что Темный Лорд вообще возьмет ученика, была неслыханной и, несомненно, оставила многих из них в недоумении. Единственным человеком в толпе, кто в данный момент был захвачен чарами Гарри, помимо Волан-де-Морта, конечно, был Барти. Даже Хвост не знал истинной личности Гарри. По мере того, как ночь шла, Пожиратели Смерти Внутреннего Круга были отпущены один за другим, пока в строю не остались только Люциус, Снейп и Барти. Хвост уже давно был отправлен в свою комнату. В какой-то момент во время долгого разбора полетов в комнату вползла Нагайна, и в настоящее время она лежала растянутой вдоль основания трона у ног Волан-де-Морта. Темный Лорд только что закончил давать Люциусу последнее задание, и это был самый очевидный момент для Люциуса уйти, но было очевидно, что ему не терпелось задать еще один вопрос, но он все еще не был уверен, стоит ли это делать. Волан-де-Морт ухмыльнулся, увидев нерешительность мужчины. — Ты хотел поговорить со мной о чем-то еще, Люциус? — Я слышал… любопытный слух, мой Лорд, — сказал Люциус, слегка склонив голову и бросив быстрый взгляд на Снейпа и Барти. — О чем? — О Гарри Поттере, мой Лорд, — сказал Люциус, снова взглянув на двух других в комнате и задержавшись с наибольшим подозрением на «Эване Харрисе», сидящем на возвышении. — Может быть, мы могли бы обсудить это наедине, когда вы закончите с остальными? — В этом нет необходимости, Люциус. Все остальные, кто еще остался в этой комнате, уже знают то, о чем ты спрашиваешь, — сказал Волан-де-Морт с легким весельем. Пораженное удивление в незамутненных глазах Малфоя заставило Гарри наклонить голову, чтобы скрыть ухмылку. Он, по-видимому, не скрыл ее достаточно хорошо, поскольку Люциус теперь пристально смотрел на него. — Я полагаю, что твой сын Драко, вероятно, намекнул, что Гарри Поттер сказал ему, что Мальчик-Который-Выжил стал Мальчиком-Который-Перешел-На-Сторону? — небрежно спросил Волан-де-Морт. — Да, мой Лорд. Хотя у меня были сомнения относительно достоверности. Я подозревал, что Поттер пытается обманом заставить Драко признаться в вещах, в которых ему лучше не признаваться такому человеку, как Поттер. Однако он упомянул дату 20 марта, намекнув Драко, что в этот день моя метка отреагировала бы. Конечно, так и было — должен ли я предположить, что это была ночь вашего полного воскрешения, мой Лорд? — Это верно. — Когда Драко спросил Поттера, откуда он это знает, тот ответил, что присутствовал при воскрешении… — сказал Люциус, позволяя предложению превратиться в невысказанный вопрос. — Он был, — легко подтвердил Волан-де-Морт. Люциус моргнул, и даже в маске было ясно, что мужчина был ошеломлен. — Он… был? — Поттер присоединился ко мне. Он сыграл решающую роль в ритуале, который восстановил мое тело и магические силы. Он тайно работает против Дамблдора, и его смена союзников должна оставаться в тайне любой ценой. — Да, мой господин! — сказал Люциус, едва оправившись от шока. Его губы несколько раз дрогнули, словно он искал слова, чтобы сказать, но не был уверен, как правильно сформулировать свои вопросы, не получив проклятий. — К-как… — Как Гарри Поттер оказался на моей стороне? — спросил Волан-де-Морт с легкой ухмылкой на безгубом лице. — Должен признать, мой Лорд, что я тоже отчаянно хочу понять, как это произошло, — сказал Снейп справа от Люциуса. — Разве Поттер не объяснил тебе этого, когда впервые обратился к тебе за помощью? — небрежно спросил Волан-де-Морт, и глаза Люциуса под маской расширились, и он в шоке метнулся к Снейпу. — Он… сделал это, — медленно сказал Снейп. — Он сказал, что причина, по которой его имя изначально было помещено в кубок для турнира, была вашей идеей. Первоначальный план состоял в том, чтобы похитить его во время финального испытания и насильно использовать его кровь в ритуале для восстановления вашего тела. — Это верно. — Однако он сказал, что в течение года он пришел к нескольким выводам, а также узнал о ваших планах.— И снова верно. Осознание того, что пророчество было ложным, и что это был тщательно продуманный план Дамблдора в попытке уничтожить меня, сделало очевидным, что у нас двоих не было законных оснований продолжать попытки убить друг друга. Мы оба пришли к выводу, что наши усилия могли бы быть гораздо более эффективными, если бы мы работали вместе, чтобы уничтожить нашего общего врага — Альбуса Дамблдора. — Гарри Поттер считает Дамблдора врагом? — недоверчиво спросил Люциус. — Мы все прекрасно осознаем, на какой уровень двуличия способен этот человек. Он также невероятно искусен в обмане окружающих. К несчастью для Дамблдора, Гарри Поттер очнулся и научился видеть обман старика таким, какой он есть. Он пришел ко мне по собственной воле, без всякого принуждения. Он предан мне и до сих пор хорошо мне служил. Это правда, что он совершал ошибки, но он был молод и его использовал мастер манипуляций. На первом курсе, когда он помешал мне заполучить философский камень, он понятия не имел, что это я охотился за ним, и он действовал только потому, что Дамблдор тайно поручил ему это. На втором курсе, снова, его действия стоили мне чрезвычайно ценного объекта и привели к смерти тысячелетнего василиска, однако, снова — его просто использовал старик. Он был продолжением руки Дамблдора. Его использовали. Я не виню его за его действия, он был молод, наивен, и его обманули. Он также раскаялся в своих действиях против меня, я простил ему его прошлые проступки, и он простил те, которые я совершил против него, и согласился работать под моим началом. С тех пор он доказал, что надежен и предан мне и нашему делу. Я не подвергаю сомнению его преданность мне. Однако, ты поставил себя под сомнения. — М-мой Лорд! Я всегда посвящал себя только темному делу! Я всегда и во веки веков был верен вам в первую очередь! Я… — Ты отказался от могущественного магического артефакта, который был одновременно ценным и незаменимым, ради собственной выгоды, — вмешался Волан-де-Морт с резкой, злой усмешкой. — Этот магглолюбивый дурак Уизли пытался провести законопроект, который сильно помешал бы нашему делу, мой Лорд. Я всегда желал только одного… — Унизить его и дискредитировать. Да, я сам это видел, Люциус. Однако, повлияли ли твои действия на то, что законопроект не был принят, это спорный вопрос. Я могу одобрить эту цель, однако, я оставил этот артефакт тебе, ожидая, что ты будешь охранять его ценой своей жизни, а вместо этого ты позволил ему попасть в руки светлых магов. Твои действия привели к уничтожению дневника, и за это ты мне отплатишь. Глаза Люция наполнились едва скрываемым ужасом, и он быстро покачал головой, прежде чем низко поклониться. — Д-да, мой Лорд. — Итак, Люциус, — сказал Волан-де-Морт, выпрямляясь на троне и обращая все свое внимание на старшего Малфоя. — Учебный год уже почти закончился, но в течение следующего учебного года мне понадобится помощь твоего сына в работе с Поттером. — Конечно, мой Лорд. Все, что нужно. — Приведи его сюда, в поместье, летом, чтобы я мог поговорить с ним. Гарри видел дискомфорт в позе Люциуса, но мужчина старался это скрыть. — Да, мой Лорд. Я приведу его. — Хорошо. Это все, Люциус. Я ожидаю от тебя отчета в течение недели. — Да, мой Лорд, — сказал Люциус, опускаясь на одно колено и поклонившись, прежде чем встать и собраться уйти. Гарри задавался вопросом, сколько раз этим вечером он слышал фразу «да, мой Лорд». — Эван, проводи Люциуса в вестибюль и подожди меня в кабинете, — сказал Волдеморт, вырывая Гарри из размышлений. Гарри кивнул и начал вставать. Снейп и Барти сейчас закончат свой отчет по Хогвартсу и получат все инструкции по окончанию семестра, а Гарри узнает об этом и позже. Он свернул свитки, на которых делал свои заметки, и сунул их под мышку, сошел с помоста и подошел к Люциусу. Пара быстро покинула комнату, оставив Волан-де-Морта наедине со Снейпом и Барти. Гарри и Люциус сначала шли по длинному коридору молча, но тишину нарушил Люциус, — Должен признать, что мое любопытство по отношению к вам достигло предела, — сказал он спокойным голосом. — О? И что во мне могло вызвать такое любопытство? — Не думаю, что я когда-либо слышал о том, чтобы Темный Лорд брал себе ученика. Это совершенно неслыханно. — Ах, это. — Да, это. — Коротко сказал Люциус и, наконец, повернул голову и бросил на Гарри острый взгляд. Гарри ухмыльнулся в ответ, заставив старшего Малфоя сузить глаза. — Это положение, в которое я как-то случайно попал. Я не искал этого положения, но Темный Лорд хотел научить меня. — Он хотел научить вас? — недоверчиво заметил Люциус. — Во мне есть много того, что остается невидимым, — сказал Гарри, ухмыльнувшись в ответ. — Я бы предположил то же самое, если бы вы смогли привлечь внимание Темного Лорда, — сказал Люциус, остановившись в вестибюле и окинув Гарри долгим взглядом. Не то чтобы много чего можно было разглядеть, поскольку они оба были с ног до головы одеты в черные мантии. Хотя взгляд Люциуса задержался на полуоткрытом лице Гарри чуть дольше. Старший Малфой был явно заинтригован уникальной маской, но не стал акцентировать внимания на этом. — Эван Харрис, да? — спросил Люциус, как бы между прочим. — Верно. — Вы случайно не родственники Татшилла Харриса или, может быть, Портри Харриса? Гарри лишь слегка ухмыльнулся и промолчал. — Хм, — тихо фыркнул Люциус, прежде чем получше закутаться в плащ. — Ну, полагаю, я пойду. — Думаю, да. Если вы будете часто приезжать в поместье этим летом, мы, вероятно, будем часто видеться. Люциус поднял одну бровь, прежде чем сузить глаза. Он коротко кивнул, прежде чем аппарировать. Гарри ухмыльнулся и тихонько хихикнул себе под нос, прежде чем повернуться и направиться вверх по лестнице, чтобы подождать в кабинете. — –