Гарри Поттер и Падение во тьму / Harry Potter and the Descent into Darkness

– – На следующий день после того, как Гарри вытащили на поле для квидича, чтобы узнать подробности последнего испытания, Сириус написал ему, спрашивая, что он там узнал. Гарри ответил и передал все подробности, которые он узнал от мистера Бэгмена, опустив при этом гораздо более полезные подробности, которые он получил от Барти. С тех пор Сириус писал ему почти каждый день с советами по заклинаниям, которые нужно было попробовать попрактиковать, и высказывал свои опасения по поводу различных опасностей и размышлений о том, как заговор с целью убить Гарри, допустив его к участию в турнире, что можно было осуществить до конца семестра. Сириус явно беспокоился о безопасности и благополучии Гарри. Он знал, что это совершенно необоснованно, и не испытывал никаких страхов по поводу предстоящего испытания, но его все равно трогали переживания Сириуса. Конечно, если бы он не пошел к Тому все эти месяцы назад и не присоединился бы к этому человеку, третьим испытанием было бы событие, в котором Темный Лорд изначально намеревался похитить Гарри и провести свой изначальный ритуал воскрешения, но этот план, очевидно, теперь был выброшен в окно, поскольку он был бы явно контрпродуктивен для их планов. Вместо этого он бросил на Гарри тяжелый взгляд и недвусмысленно сказал ему, что будет возмущен, если Гарри не выиграет турнир с неприличным отрывом по очкам, на что тот рассмеялся. Первую неделю Сириус отправлял письма каждые два-три дня, но за три недели до турнира письма начали приходить ежедневно. Даже если это были не более чем несколько кратких слов поддержки, один-два совета или просто грязный отпечаток лапы, все равно было ясно, что Сириус делает все, что может придумать, чтобы попытаться помочь и подбодрить Гарри. Гарри был тронут. Гарри продолжал отправлять посылки с поддержкой каждую неделю с тех пор, как встретился с Сириусом после второго задания. Он начал с того, что просто попросил эльфов из кухни Хогвартса приготовить как можно больше непортящейся еды, а затем уменьшить ее, упаковать и отправить с одной из школьных сов. В последние недели он заставлял Микси готовить для него, так как она могла пойти и купить продукты, специально предназначенные для походной еды, чтобы они прослужили долго и их было легко приготовить. Том знал, что он это делает, но никогда не комментировал. Гарри знал, что Том не питал никаких теплых чувств к бывшему мракоборцу. Сириус был настоящей занозой в боку Волан-де-Морта во время последней войны. Он был преданным, талантливым и креативным, а также, по-видимому, был очень искусным дуэлянтом. Он задержал довольно много Пожирателей Смерти за те пару лет, что работал мракоборцем в Министерстве. До последнего задания оставалось чуть меньше трех недель, и Гарри сидел в кабинете Тома, пока мужчина писал что-то на пергаменте и периодически заглядывал в один из больших томов, которые он расположил вокруг себя на столе. Гарри не был полностью уверен, над чем он работает, но это казалось важным. Он изучал книгу по теории, которую Том велел ему прочитать, по управлению магической энергией и ее сохранению во время затяжных сражений. Он настаивал на том, что Гарри тратит слишком много энергии во время их дуэлей, а в конце концов проворчал, чтобы он прочитал эту чертову книгу. Но от всего этого чтения у него, кажется, началось косоглазие и болела голова. Вероятно, это было связано в основном с тем, что книга была написана от руки мелким, сжатым и убористым почерком. Он отложил ее, вздохнул и начал рыться в своей сумке - вытащил папку, в которой хранил письма от Сириуса, и начал медленно их перелистывать. В последнее время он все больше и больше беспокоился о своем крестном и действительно не был уверен, что делать со всей этой ситуацией. Гарри смирился с тем, что, присоединившись к Тому, он фактически бросил всех людей, которые заботились о нем и присматривали за ним с тех пор, как он впервые попал в волшебный мир, но обнаружил, что у него не возникло особых проблем с тем, чтобы бросить большинство из них. Дамблдор был манипулятивным ублюдком, который обманул не только Гарри, но и многих других людей, поэтому у Гарри не было никаких моральных проблем с тем, чтобы считать старика своим врагом. Рон был невежественным, инфантильным и завистливым придурком. Гарри теперь считал его скорее случайным, полезным знакомым, и это было только для поддержания видимости “дружбы”. Чем больше времени проходило, тем больше он понимал, что Рон ему на самом деле совсем не нравится. У них на самом деле не было почти ничего общего. Единственным общим интересом, который остался, был квиддич, но даже к нему его интерес значительно угас. Он даже не был уверен, что хочет продолжать играть в следующем году и, вероятно, не будет, но он знал, что это вызовет много любопытства и подозрений, если он уйдет. Гермиона... Гарри действительно не был уверен насчет Гермионы. Она была властной, раздражающей и чрезвычайно любопытной, но она также была умной, и она заботилась о нем... Он все еще был на грани с Гермионой. Он был готов отнести ее к той же категории, что и Рон, и считать свою некогда близкую дружбу с ней безнадежным делом, но его компаньон намекал в последние недели, что Гермиону можно обратить на свою сторону, если он приложит усилия. Гарри даже не мог этого понять, но часть души Тома никогда не вводила Гарри в заблуждение и не давала ему плохих советов. Он больше не проводил много времени с компаньоном, но было приятно иметь его в глубине сознания Гарри во время некоторых занятий. Короткие приступы обсуждения не давали Гарри сойти с ума от скуки на занятиях. Один раз, во время урока Чар, когда Гермиона была особенно раздражающей в своих приставаниях к Рону, а Гарри решил, что они оба полные задницы, то его компаньон сказал не сдаваться так быстро. Он по сути сказал просто продолжать подрывать ее веру в нынешних авторитетных личностей по ее представлению, тогда позже она начнет видеть логику в его взглядах. Гарри был настроен скептически, но он решил, что это не повредит ситуации в целом, это уж точно. Однако больше всего его беспокоил вопрос о том, что делать с его взаимоотношениями с Сириусом. Гарри тяжело вздохнул и положил все письма на колени. Он почувствовал, как пальцы Тома зарылись в его волосы, и закрыл глаза, чувствуя, как напряжение покидает его. — Что это, Гарри? — тихо спросил Том. Гарри улыбнулся, но затем слегка нахмурился. — Я... ну, я беспокоюсь за Сириуса. — Блэк? А что с ним? — Он все еще живет в той пещере за пределами Хогсмида. Это просто... дерьмо. Единственная еда, которую он получает, это то, что я ему посылаю, но он все еще практически голодает там. Он спит на земле и все еще живет в той же дерьмовой тюремной робе, в которой он сбежал из Азкабана. Это отвратительно. То, что он в бегах, просто... это просто отстой. — Я даже не могу понять, почему он живет в пещере, — усмехнулся Том. — Он наверняка мог бы найти что-то более уютное. Все же, он наследник рода Блэков. Не понимаю, почему он просто не пойдет в один из домов своей семьи. Я знаю, что есть по крайней мере один. Из того, о чем я знаю, что после того, как Блэка посадили в тюрьму, Нарцисса подала прошение на получение контроля над активами семьи, но проиграла, так что пока он жив, твой крестный все еще сохраняет контроль над ними. Если его объявят мертвым, тогда, вероятно, они перейдут к ней. Гарри нахмурился. — Нарцисса? Это Нарцисса Малфой? — Да, твой крестный — ее кузен. Гарри моргнул, слегка приоткрыв рот, прежде чем встряхнулся и снова сосредоточился. — Э-э, да. В любом случае, я знаю, что Сириус застрял в этой чертовой пещере, потому что он хотел быть рядом со мной. Он боится, что… — Гарри невесело рассмеялся, — Он боится, что ты преследуешь меня. Или, по крайней мере, некоторые старые Пожиратели смерти. Также, он хочет быть рядом, чтобы помочь мне, когда придет время и очень переживает за меня. Я просто действительно ненавижу это. Тем более, что это совершенно не нужно. — Мы уже обсуждали это раньше. Если мы сдадим Хвоста и освободим твоего крестного отца, то Блэк будет ожидать, что ты будешь жить с ним. — Я знаю.— Гарри снова тяжело вздохнул. — Я знаю, что это идиотизм, но я не могу не желать, чтобы он мог просто остаться здесь. — Гарри усмехнулся, осознав, насколько идиотской звучала эта идея. Том усмехнулся. — Да, я думаю, это будет трудно исполнить. Сириус Блэк был настолько против Тьмы, насколько это было возможно, несмотря на его собственную магическую близость. — Подожди, что? — Даже если он боролся против этого, Сириус Блэк был темным магом. Очень пограничным темным, практически нейтральным, особенно после нескольких лет с мракоборцами, поскольку он отказался использовать какие-либо из темных заклинаний, которым он научился, но против такого уровня влияния наследственного родства можно сделать не так уж много. — Ладно, ты меня запутал. О чем ты? Том вздохнул и отложил перо. — Сириус Блэк —Блэк, Гарри. Они — одна из старейших и самых темных магических семей в Британии. Если бы ты проследил их родословную до того момента, когда люди впервые породнились с магическими существами, почти каждое существо, от которого они произошли, было каким-то демоном. Темная магия у них в крови. В дополнение к этому, я знаю наверняка от Регулуса, что он и Сириус обучались Темным искусствам с семи лет, пока не попали в Хогвартс, а затем каждое лето после этого. Сириус восстал против своей семьи и попал в Гриффиндор — Регулус подозревал, что это было сделано, чтобы разозлить их отца. И если я правильно помню — а я всегда помню — молодой Сириус сбежал из дома и в итоге жил с твоим отцом, когда ему было пятнадцать или шестнадцать лет. Так что это по крайней мере восемь лет воздействия Темных искусств в сочетании с наследственной склонностью к Темной магии. Нет никакой возможности, чтобы у Сириуса Блэка было что-то, кроме темного родства, независимо от того, насколько он лично хотел бы стать светлым, просто чтобы разозлить его семью. Гарри был ошеломлен. — Это еще одна причина, по которой все так быстро заподозрили его в предательстве моих родителей? — Вероятнее всего. Достаточно было бы использовать affintatum reveleo, и естественное темное родство стало бы очевидным. А поскольку все Темные Волшебники—Злые Волшебники, — насмешливо усмехнулся Том, — имея темное родство было бы более чем достаточно, чтобы определенные организации немедленно признали его виновным. Еще один уровень невежества магического мира. Гарри долгое время сидел молча, а Том наконец взял перо и продолжил работу. — Эй, Том? — сказал Гарри, нарушив тишину после очень долгого молчания. — Хм? — Как ты думаешь, есть ли шанс, что я смогу его переубедить? — О чем ты говоришь, Гарри? — Сириус. Я имею в виду... если бы я рассказал ему правду обо всем, что сделал Дамблдор, обо всех манипуляциях и лжи; о том, что именно из- за Дамблдора погибли мои родители, и что Сириус гнил в Азкабане, я думаю... если бы я мог убедить его перейти на нашу сторону. Том отложил перо и откинулся на спинку стула. — Это невероятно рискованно, Гарри. Я не думаю, что ты понимаешь, насколько Блэк презирал Тьму. И я сомневаюсь, что то, что его оставили гнить в окружении дементоров, хоть как-то помогло его рассудку. — Но если бы я мог это сделать, ты бы его оставил? — спросил Гарри, немного повернувшись и посмотрев на Тома с колеблющейся надеждой, горящей в его глазах. Том повернулся и долго смотрел на Гарри сверху вниз пустым, расчетливым взглядом. — Возможно... — медленно сказал он. — Блэк был невероятно искусен. Если нет, было бы неплохо гарантировать, что он не будет сражаться против меня. Конечно, это спорный вопрос, какая часть этого мастерства осталась с ним, а какая была высосана дементорами. — Большую часть времени в Азкабане он провел в форме анимага. Дементоры не оказали на его разум особого влияния, потому что он был собакой. — Да, да, Гарри. Ты мне это уже говорил. — О! Я понял! Что ты думаешь об обмене? — внезапно сказал Гарри. — Что? — Петигрю для Сириуса. Ты всегда говоришь, что Хвост — никчемный кусок мусора. Он жалкий прихвостень, и он тебя до чертиков раздражает. Это может стать нашим козырем, чтобы не раскрывать свою лояльность напрямую. Я могу пойти под Оборотным зельем или чем-то в этом роде и выложить Сириусу информацию о Дамблдоре, а затем сделать предложение, что мы готовы передать Хвоста — со стиранием воспоминаний за последний год , конечно, — если он согласится перейти на нашу сторону. — Хмм… — Том медленно хмыкнул, и Гарри мог видеть, как кипят мысли в его задумчивом взгляде. Он что-то планировал, и Гарри широко ухмыльнулся. — Единственные люди, которым Блэк верен, это ты, Дамблдор и Ремус Люпин, верно? — Верно. — Если мы сможем уничтожить его верность Дамблдору, то останутся только ты и оборотень. Если он покажет хоть какой-то признак того, что его можно склонить на свою сторону, ты также сможешь раскрыть ему свою верность. Возможно, что в этот момент он сможет полностью убедить себя. В этот момент будет гораздо легче склонить оборотня на свою сторону. Как Темное Существо, он чувствует инстинктивное влечение ко мне. Волк хочет быть верным Темному Лорду, а человек борется с этим. Если бы мы могли обратить их обоих… — Да! Да! — взволнованно сказал Гарри. — У этого есть потенциал, Гарри, но ни у кого из них нет смелости сделать это. Они оба провели свою жизнь, отрицая тьму внутри себя. Заставить их принять это будет нелегкой задачей. — Я хочу попробовать. Они — самые близкие мне родственники. Если есть шанс спасти их от планов и замыслов Дамблдора, то я должен попробовать. — Люпин был бы полезным ресурсом. Публичное лицо ликантроп, которое не представляет угрозы. Если бы такой оборотень, как он, работал на меня, это помогло бы укрепить поддержку Темных существ, что, в свою очередь, привлекло бы больше из них на мою сторону… — С Люпином, вероятно, будет сложнее, но если я смогу уговорить Сириуса присоединиться, я уверен, что смогу уговорить и Люпина, — решительно заявил Гарри. Том на мгновение снова принял тот же расчетливый вид, а затем на его губах появилась озорная усмешка, заставившая Гарри внезапно пожалеть, что он не поцеловал их. — И самое лучшее, Дамблдор, скорее всего, привлечёт их обоих, когда снова возобновит свой маленький Орден Феникса. Они оба были его членами во время последней войны... было бы неплохо иметь дополнительных шпионов рядом с Дамблдором. — Да! — с энтузиазмом согласился Гарри. — Эта идея имеет смысл, но мы должны действовать осторожно. Завоевать преданность кого-либо из них будет непросто, и мы не можем рисковать и разоблачать тебя, пока не будем уверены, что сможем убедить их или получить нерушимую клятву хранить тайну. Гарри согласился, и пара начала мозговой штурм идей. Примерно через двадцать минут обсуждения Том встал и поманил Гарри за собой, поведя его в свою лабораторию в подвале. Когда они прошли мимо двери, ведущей в зал камер, Гарри не мог не задаться вопросом, был ли Барти Крауч-старший все еще там, или Том наконец-то убил его. Том исчез внутри лаборатории, и Гарри быстро поспешил за ним. Внутри Том стоял около большого рабочего стола в центре комнаты. Все инструменты и принадлежности для зельеварения были отодвинуты в сторону или убраны. В центре стола лежала стопка пергамента, на котором, казалось, было написано множество арифмантических уравнений изящным почерком Тома, и еще несколько листов с различными руническими диаграммами. — Что все это значит? — спросил Гарри, глядя на сложный лист цифр и символов на столе рядом с ним. — Я создавал артефакт и накладывал на него довольно сложные магические формулы, потребовалось немало усилий, чтобы заставить всю магию работать вместе. На самом деле, он почти готов, — рассеянно сказал Том, отодвигая в сторону несколько вещей и выдвигая вперед очень маленькую коробку. — Создание чего-то? Ты имеешь в виду тот шар, который ты заставил меня использовать на Снейпе? — Не совсем. Это… — он остановился и открыл коробку, чтобы показать ее Гарри. Внутри было серебряное кольцо с толстой полосой для мужских пальцев и идеально сферическим зеленым камнем, вставленным в него. — Это для тебя. Гарри моргнул в замешательстве и шоке. — Что? — Как я уже сказал, это еще не доработано, но когда это будет сделано, ты сможешь ввести очень определенный набор гламура. Мощный гламур. Не только те бесполезные детские, которым вас учат в школе. Он запомнит один определенный набор гламура, хотя я подумываю создать еще один, который может содержать несколько обликов, между которыми человек мог бы переключаться. На данный момент этого будет достаточно. В дополнение к созданию фальшивого облика, ты можешь ввести определенных людей в кольцо. Любой, кого ты введешь в него, увидит сквозь гламур и увидит твою истинную внешность. — О! Ого, ничего себе... — ошеломленно сказал Гарри. — Я работаю над этим, чтобы ты мог использовать его во время своего летнего пребывания здесь, в поместье. К тому времени все больше и больше моих Пожирателей Смерти будут посещать это место, и я пока не готов раскрыть твою личность большинству из них. Те, кто будет знать, будут выбраны индивидуально. Это позволит тебе бродить по поместью, не беспокоясь о том, что тебя увидит не тот человек. Ты даже сможешь посещать собрания. — Это невероятно, — с благоговением в голосе сказал Гарри, глядя на кольцо в коробке. — Как только я закончу с реализацией последнего заклинания, мы сможем установить внешний вид, который ты захочешь использовать для гламура. Тебе также необходимо будет придумать псевдоним. Был тот псевдоним, который ты использовал ранее в этом году... Нотекс Нуар, да? — О, да... хм... Ну, да, я так и делал, но не думаю, что буду придерживаться этого в данном случае. Слишком много вещей было отправлено в Хогвартс под этим именем. Я придумаю что-нибудь новое. — Вероятно, это разумно. Они еще немного обсудили свои планы, прежде чем Гарри пришло время возвращаться в Хогвартс. – – Прошло еще несколько дней, и население школы постепенно становилось все более и более обеспокоенным предстоящим испытанием. Экзамены также были через неделю, что вызывало немало напряжения и беспокойства среди учеников. Гарри освободили от экзаменов из-за турнира, но он все равно учился вместе с остальными. Он даже не был уверен, что воспользуется возможностью пропустить тесты. Гарри проделал огромный путь в том, что касается его академических знаний, и ему было любопытно, сможет ли он получить «отлично» по всем тестам. В тот день, во время учебного занятия, на которое Рона заставила пойти очень настойчивая Гермиона и к которому Гарри присоединился по собственной воле, Рон заметил готовность Гарри сдавать экзамены и то, каким безумным он его из-за этого считает. — Если раньше у меня и были какие-то сомнения, то теперь я в них убежден, — начал Рон, закрывая учебник по трансфигурации. — Ты совершенно сумасшедший, —сказал он Гарри с абсолютной убежденностью. — Почему это? — равнодушно спросил Гарри, не отрываясь от своей книги и пергамента и продолжая проверять свои записи. — Почему? Потому что у тебя, по сути, есть бесплатный пропуск! Я имею в виду, если ничего хорошего из того, что тебя заставили участвовать в этом турнире, не вышло, по крайней мере, ты избежал сдачи экзаменов, но ты все равно продолжаешь учиться! Ты псих! — Рональд! — отругала его Гермиона, слегка нахмурившись. — Что? Я серьезно! Это безумие! — Я лично считаю, что это просто здорово, что Гарри в этом году так серьезно относится к учебе! Тебе действительно было бы полезно поучиться на его примере! — О, только не снова! — простонал Рон. — Кроме того, Рон, — сказала Джинни, подходя к ним сзади и плюхнувшись на диван рядом с Гермионой, — отпроситься с экзаменов — это вряд ли лучшее, что может произойти с ним из-за его участия в Турнире Трех Волшебников. Учитывая лидерство Гарри, я готова поспорить, что он победит. Тогда он получит и призовые деньги. Рон застонал. — Фу. Не напоминай мне о деньгах. Гарри опустил голову, игнорируя их, но не мог не закатить глаза. — Что ты собираешься делать с деньгами, Гарри? — спросила Джинни возбужденным заговорщическим шепотом. — Могу только представить, что бы я делала, если бы у меня было столько денег! Это было бы потрясающе. — она слегка грустно вздохнула и откинулась на спинку дивана. Гарри просто пробормотал что-то неопределенное и пожал плечами. Правда в том, что Гарри действительно не был уверен, что он собирается делать с деньгами. Деньги ему определенно не были нужны. Переписка с Грингортсом в последние месяцы заставила его все больше и больше осознавать, насколько он владеет деньгами. Его хранилище было переполнено золотом, и когда он достигнет магической зрелости, он получит доступ к древнему семейному хранилищу Поттеров, которое было значительно больше. Он предложил выигрыш Тому, поскольку именно действия Тома изначально привели его на турнир, но тот посмеялся и сказал Гарри, что это его деньги, и он должен делать с ними то, что хочет. И что 1000 галеонов едва ли были каплей в воде его средств. Гарри снова настоял, предположив, что деньги могут пойти на военные нужды, но Том сказал ему, что довольно значительная сумма денег, которая была в хранилище Тома во время его «отсутствия», набирала проценты с годами и была более чем достаточной, чтобы финансировать его войну в течение некоторого времени. Он также был уверен, что у него не возникнет проблем с получением дополнительной финансовой поддержки от нескольких его последователей. И снова Гарри остался в раздумьях, что делать с призовыми деньгами Турнира Трех Волшебников. На следующее утро Гарри крался через гостиную под мантией-невидимкой — он только что вернулся с утренней тренировки, которая переросла в очень интенсивные поцелуи, и Гарри еще не осмотрел себя на предмет следов, которые всегда оставлял Том, поэтому он решил остаться под мантией, пока не поднимется в ванную комнату четвертого курса, когда увидел близнецов Уизли, сгорбившихся в углу над пергаментом. С приближением экзаменов не было странным видеть людей, занимающихся учебой, но было странно наткнуться на близнецов Уизли, занимающихся учебой, особенно так рано утром. Казалось гораздо более вероятным, что они планируют какую-то эпическую шутку в конце года, чем на самом деле занимаются. Если это так, Гарри предпочел бы быть предупрежденным заранее, чтобы попытаться уклониться от этого. Гарри молча подкрался к паре и встал в стороне, чтобы послушать. — Нам понадобится серьезный капитал, если мы действительно собираемся это сделать, — сказал Фред... или, может быть, Джордж, со вздохом. — Я знаю, мой дорогой брат. Если бы только Людо Бэгмен не отказался от наших ставок на Кубке мира! У нас было бы достаточно денег! — Но мы все равно можем делать ставки на турнире. — У Гарри есть все шансы победить. — Он уже лидирует, и Рон говорит, что он практически превратился в гения защиты. — Верно, верно... но нам все равно нужен стартовый капитал для ставок. — И мы едва ли восполнили наши потери от «Людо». Они снова вздохнули, на этот раз одновременно. — Зачем вам деньги? — спросил Гарри, стягивая капюшон мантии и обнажая только плавающую голову и шею. — Они оба подпрыгнули и повернулись на своих местах, чтобы посмотреть на Гарри широко раскрытыми от удивления глазами. — Гарри! — сказали они оба. — Что ты делаешь здесь так рано? — спросил один из них. — И прятался в мантии, не меньше! — Ты что, задумал что-то не то? — они оба вопросительно ухмылялись. Гарри усмехнулся и просто пожал плечами, что, вероятно, не прозвучало убедительно, учитывая, что он был практически невидим. — Не знаю - не знаю, — сказал Гарри, ухмыляясь. — Так в чем же дело? Зачем вам двоим деньги? Близнецы посмотрели друг на друга, словно общаясь безмолвно, как это обычно бывает у них, а затем молча кивнули и снова повернулись к Гарри. — Ты ни в коем случае не должен рассказывать об этом маме, — строго заявил один из близнецов. — Или Рону. Он совершенно не умеет хранить секреты. Гарри закатил глаза. — Да, я знаю. Не волнуйтесь, я гораздо лучше умею хранить секреты. Они фыркнули. — Так мы и слышали, — сказали они синхронно. — Ну? — продолжал Гарри. — Когда мы закончим школу, мы откроем свой собственный магазинчик приколов, — сказал один из них. — У нас уже есть куча изобретений, — И многое другое уже запланировано и находится в разработке. — Но нам нужно провести ряд исследований и разработок, прежде чем мы сможем действительно приступить к работе. — И даже после того, как мы все подготовим, нам все равно понадобится первоначальный взнос за магазин. — Или хотя бы на аренду, — закончили они, пожав плечами. — Хмм… — Гарри медленно промычал, одарив пару долгим тяжелым взглядом. Конечно, не помешало бы, чтобы близнецы были ему обязаны. Семья Уизли была строго светлой, но у Гарри было ощущение, что близнецы далеки от светлой магической близости. Они не были темными, но они не боялись использовать сомнительную магию. И хотя было правдой, что они не очень хорошо справлялись с домашними заданиями и экзаменами, Гарри знал, что они оба были гениальны, не говоря уже о невероятно изобретательных и креативных. Будет ли когда-нибудь шанс, что он использует их навыки в грядущей войне, или это будет несбыточной мечтой? Даже если это маловероятно, заставить их быть ему финансово обязанными было бы хорошим первым шагом. — Я могу это сделать, — сказал Гарри с пренебрежительным равнодушием. Близнецы заморгали, глядя на него с явным замешательством. — Что сделать? — наконец спросил один из них. Гарри закатил глаза. — Я могу отдать вам деньги. Черт, если я выиграю этот дурацкий турнир, вы сможете получить выигрыш. Тысяча галеонов должна помочь начать, верно? На случай, если вы, ребята, этого не поняли, я последний Поттер и, судя по всему, унаследовал гору золота и кучу имущества. Я богат. Мне определенно не нужны призовые деньги с турнира. — Ты шутишь? — выдавил другой, уставившись на него. — Нет, это ваша работа. Вы же шутники, помнишь? — Ты действительно отдал бы нам свой выигрыш? — Конечно, — пожал плечами Гарри. — Мы тебе вернем, — сказал один из них, решительно кивнув, а другой принял такое же решительное выражение лица и кивнул в знак согласия. Гарри отмахнулся — Не беспокойтесь. Может быть, я смогу быть молчаливым спонсором, а вы, ребята, сможете дать мне бесплатный товар. Близнецы все еще были ошеломлены, но наконец они посмотрели друг на друга в течение минуты. Они повернулись к Гарри, оба выглядели нехарактерно серьезными. — Мы этого не забудем, Гарри. И мы найдем способ возместить. — Не беспокойтесь об этом. Просто убедитесь, что у вас все получится. Придумайте несколько блестящих изобретений, а когда откроете настоящий магазин, убедитесь, что он не провалится. — Мы тебя не подведем, Гарри! — Да, мы позаботимся о том, чтобы ты не пожалел о своих инвестициях. — Тебе нужна помощь в подготовке к последнему испытанию? — Ты уже лидируешь, но это не гарантия твоей победы. — Мы сделаем все, что тебе нужно! — Поможем любым способом! Гарри рассмеялся. — Не волнуйтесь, ребята. К тому же, даже если я не выиграю — а я выиграю — я все равно дам вам аванс. Но, как я уже сказал — не волнуйтесь. Я выиграю. Он лукаво ухмыльнулся, и близнецы обменялись взглядами, прежде чем улыбнуться в ответ. Они разговаривали еще минуту или две, прежде чем Гарри повернулся, чтобы направиться вверх по лестнице. Как раз когда он спустился вниз, один из близнецов окликнул его, и он повернулся к ним лицом. — А? — Это что, засос? — синхронно спросили Фред и Джордж с озорной, похотливой ухмылкой на обоих лицах. Лицо Гарри покраснело, и через мгновение он игриво нахмурился. Близнецы рассмеялись, и Гарри покачал головой, прежде чем побежать вверх по лестнице. – – За неделю до задания в «Пророке» появилась статья, которая привлекла внимание Гарри. Видимо, волшебный мир наконец-то проснулся и понял, что мистер Крауч пропал. Согласно «Пророку», его помощник — которым, как ни странно, оказался Перси Уизли — был убежден, что получает инструкции от Крауча-старшего еженедельно, и даже утверждал, что наверняка узнает почерк своего босса. Гарри это показалось чрезвычайно забавным, так как он знал, что половина писем была отправлена ​​Барти, а другая половина — самим Томом. Они приходили от двух разных людей, в зависимости от того, у кого из них было время их написать, а Перси даже не заметил этого. Наконец был проведен тщательный поиск, и люди поняли, что абсолютно никто не имел ни малейшего представления о том, где находится Бартемиус Крауч-старший. С тех пор Перси держали словно под микроскопом и подвергали интенсивным допросам, чтобы определить, действительно ли он был неосведомленным свидетелем или, возможно, имел какое-то отношение к исчезновению этого человека. Из-за этого ему не разрешат сидеть в качестве судьи вместо Крауча в последнем задании, как он делал во втором испытании. Вместо него эту честь получит министр магии Корнелиус Фадж. Когда Гарри прочитал это, он не мог не ухмыльнуться. Он надеялся на возможность снова поговорить с министром магии. Последний раз это было перед третьим курсом, после того как он случайно «надул» свою тетю Мардж, и он был слишком глуп и наивен, чтобы понять, какая это была возможность обрести такого могущественного союзника в то время. Том был уверен, что Фадж чувствовал сильную угрозу со стороны Дамблдора. К этому моменту Фадж уже очень долго находился на своем посту — его избрали всего через три года после печальных событий, уничтоживших оригинальное тело Тома. Срок полномочий министра магии не ограничивался, но после столь долгого пребывания на своем посту он мог легко надоесть публике и она захотела чего-то нового — или, по крайней мере, чего-то иного. Из своих исследований и собранных им до сих пор сведений, Том был убежден, что Фадж считал, что Дамблдор охотится за его должностью. Гарри спросил Тома, считает ли он это правдой, но Том так не думал. Он знал, что Дамблдор никогда не откажется от должности директора Хогвартса. Тем не менее, был ли страх обоснованным или нет, он все еще был. Фадж считал Дамблдора противником, и если Гарри мог бы продемонстрировать Министру, что он на его стороне, это могло бы быть для него чрезвычайно выгодно. – –