Гарри Поттер и Падение во тьму / Harry Potter and the Descent into Darkness

      Большую часть утра Гарри провел в комнате, занимаясь медитативной дыхательной практикой и магическими техниками концентрации. Он начал чувствовать, как магия циркулирует внутри. Его кожу покалывало от магической трансформации, но на самом деле еще ничего не произошло. Тем не менее, он был оптимистичен. Сегодня только 3 января, а следующее задание было 24 февраля. У него был четкий план, и время для его исполнения.       Он вылез из тайной комнаты, чтобы вернуться в школу на обед. Рон спросил Гарри, не хочет ли он начать работу над поисковым заклинанием, но тот отказался, сказав и ему, и Гермионе, что будет занят подготовкой в ближайшее время. Рон был явно разочарован и нахмурился, но больше протестовать не стал.       Гарри вышел из большого зала, проскользнул за гобелен в потайной коридор и вытащил из сумки карту и мантию. Он коснулся карты, активировав чтобы убедиться, что путь до комнаты свободен, когда увидел имя Каркарова, движущееся по коридору в подземельях к кабинету Снейпа.       Гарри нахмурился, и вспомнил о предупреждении Сириуса - быть внимательнее, с прошлого семестра. Каркаров был бывшим Пожирателем Смерти, и Гарри не мог не задаться вопросом, для чего он идет к Снейпу. Он быстро принял решение и поспешил вниз по лестнице в подземелья.       Подойдя ближе, он вытащил палочку и наложил на себя заглушающие чары. Сверившись с картой и увидев, что они оба уже в кабинете Снейпа, он постучал по карте своей палочкой, закончив заклинание, и положил ее в карман. Пройдя по коридору, он остановился перед закрытой дверью, прижавшись к ней ухом и пытаясь вслушаться.       Голоса были слишком приглушены, чтобы их можно было разобрать, и Гарри разочарованно выругался. Ему хотелось вспомнить заклинание для подслушивания через двери или для улучшения слуха, но ничего не приходило в голову.       Голоса за дверью стали громче, и вдруг дверь распахнулась. Гарри едва успел отпрыгнуть от открытой двери и прижаться к стене рядом с ней.       — Вон! — прорычал Снейп.       — Но Северус! Ты должен выслушать меня!       —Я ничего не должен делать! —прошипел Снейп гробовым шепотом.       Гарри выглянул из-за угла и увидел, что Каркаров поднял левый рукав своей мантии и подставил предплечье Снейпу.       — Ты знаешь, что это значит, Северус?! Ты тоже должен был это почувствовать!       — Да, конечно, почувствовал! И точно знаю, что это значит. Я не идиот, Игорь!       — Дамблдор защищает тебя, Северус. Я не могу позволить себе такую ​​роскошь! Когда Лорд вернется, он уничтожит меня!       — Это твоя проблема, а не моя!       — Но Северус! Ты должен…       — НЕТ! А теперь - убирайся!       Каркаров выпрямился и уронил руку на бок. Он сердито посмотрел на Снейпа, но кивнул головой.       — Отлично. Но это еще не конец,— резко сказал Каркаров, прежде чем развернуться и выбежать из кабинета по длинному коридору подземелья.       Снейп долго стоял в дверях, прежде чем сердито зашипеть, вернуться внутрь и захлопнуть за собой дверь.       Гарри стоял там еще минуту, пытаясь осознать, чему он только что стал свидетелем.       Каркаров был Пожирателем Смерти. Он знал все. Хотя, видимо, он не думал, что Волан-де-Морт будет им не доволен, так что, возможно, он сделал что-то за последнее десятилетие, на что Темный Лорд крайне рассердится.       Все это делало маловероятным то, что Каркаров был контактным лицом Пожирателей Смерти в школе, который бросил имя Гарри в Кубок огня.       На деле, поводом для размышлений стал тот факт, что Каркаров пошел к Снейпу и показал свою метку. Должно быть, это было связано с тем, что Волан-де-Морт сделал прошлой ночью с меткой Хвоста. Волдеморт использовал свою магию, чтобы активировать метки. Каркаров почувствовал это и запаниковал, но Снейп сказал, что он тоже это почувствовал. Это он тоже знал. Как и то, что Каркаров пришел к Снейпу.       Был ли Снейп Пожирателем Смерти?       Означало ли это, что Снейп мог быть тем, кто бросил имя Гарри в кубок?              Гарри оттолкнулся от стены и направился обратно на второй этаж. Войдя в туалет Миртл, он подошел прямо к раковине и приказал открыться. Несколько минут спустя он с шипением пробирался в кабинет Слизерина, его мысли все еще метались от одной к другой.              Вместо того, чтобы пойти к софе, как он обычно делал, он подошел к столу Слизерина и поставил свою сумку сверху. Вытащив пергамент, перо и чернила, он сел в кресло.              Гарри сидел, глядя на пустую страницу, несколько долгих минут, пытаясь привести свои мысли в порядок.              Наконец, он занес перо над пергаментом и начал писать письмо Сириусу. Прошел почти месяц с тех пор, как он в последний раз писал своему крестному, и более двух месяцев с тех пор, как он в последний раз разговаривал с ним, еще в начале ноября по камину.              Сириус знал, что Каркаров был Пожирателем Смерти. Может, он что-нибудь знает и о Снейпе? По крайней мере, он мог дать пищу для теорий Гарри.              Он описал все, что смог вспомнить, из подслушанного им короткого разговора между Каркаровым и Снейпом.              Гарри не рассказывал Сириусу о своих видениях, хотя в начале семестра Сириус просил его сообщать, если снова будут. Он не хотел ими делиться, потому что чувствовал, что это… очень личное. К тому же он сомневался, что сможет должным образом объяснить кому-либо еще, каково ему было их переживать. Например, когда у него было видение Волан-де-Морта, он как будто был Волан-де-Мортом. Ему хватало просто представить, как это воспримут другие.       Нет, Гарри не мог никому рассказывать о своих видениях. Но он все еще хотел узнать мнение Сириуса о встрече Снейпа и Каркарова. Гарри надеялся, что крестный в этот раз ответит быстрее.       – –       На следующий день начался второй семестр. Гарри допоздна читал, а потом еще час пролежал в постели, в сознании вместе со спутником. Из-за этого он лег немного позже, чем обычно позволял себе, поэтому сейчас был вынужден поторопиться с утренней рутиной, проглотить два зелья и мчаться на завтрак.       Он быстро спустился по лестнице и вошел в Большой зал. Как только он шагнул в дверь, в зале воцарилась зловещая тишина. Гарри мгновенно замедлил шаг и осторожно огляделся - на него были направлены взгляды почти всех присутствующих. От слизеринского стола доносился шепот в перемешку с мерзким хихиканьем.       О, что теперь? Он мысленно выругался, продолжая твердым шагом свой путь к столу Гриффиндора. Найдя Рона и Гермиону он подошел к ним. Гермиона держала в руках «Ежедневный пророк» и выглядела растерянной. Рон смотрел на Гарри со смесью задумчивости и недоверия.       От быстрого взгляда по залу, Гарри смог заметить, что многие люди держат в руках «Ежедневный пророк».       Это не может быть хорошо...       Он сел рядом с Гермионой, смиренно вздохнул и протянул руку, молча прося ее передать газету.       — Гарри…— начала она тихо, но он бросил на нее взгляд, который не предполагал обсуждения. Она тяжело вздохнула, кивнула головой и протянула бумагу.       Гарри развернул газету и положил перед собой. То, что он увидел там, крупным жирным шрифтом, напечатанным на первой полосе, было определенно не тем, чего он ожидал.       МАЛЬЧИК, КОТОРЫЙ ВЫЖИЛ, ЧТОБЫ СТАТЬ ГЕЕМ?

Рита Скитер

      Гарри прикрыл глаза. Он сжал переносицу между большим и указательным пальцами, слегка опустив голову.       — Гарри? — спросила Гермиона тихим, осторожным голосом.       Она наклонилась ближе, когда не получила ответа, —Гарри? Это... это не так уж плохо... — она сделала паузу, когда ей показалось, что она что-то услышала. Его плечи дернулись и на мгновение задрожали, и она испугалась, что он вот-вот разрыдается! Она наклонилась еще ближе и повернула голову в сторону, пытаясь разглядеть его лицо.       Ее брови недоверчиво нахмурились, когда она услышала звук, похожий на... смешок?       Гарри фыркнул, и подозрения Гермионы подтвердились. Он начал хихикать все громче и громче, прежде чем его руки опустились, и он разразился смехом. Все его тело сотрясалось от силы его смеха, и это продолжалось несколько минут, прежде чем он, наконец, успокоился настолько, что у него вырывались лишь изредка фырканье или икотный смешок.              — Э... приятель? Ты в порядке? — нерешительно спросил Рон, явно обеспокоенный тем, что Гарри может совсем сойти с ума. Гарри кивнул головой и вздохнул так, как обычно бывает, когда ты только что вдоволь посмеялся.       — Ну, ты воспринял это гораздо лучше, чем я ожидал, — заметил Рон. — Значит, это просто чепуха, да? Эта проклятая Скитер напечатает что угодно!       Гарри покачал головой, все еще успокаиваясь от смеха. — Нет, Рон. Это правда, — сказал он, подняв голову и весело улыбнувшись рыжему.       Лицо Рона резко побледнело. Гарри услышал, как несколько человек, сидевших в пределах слышимости, ахнули. Он закатил глаза.       — Хотя мне интересно, как, черт возьми, она узнала, — сказал Гарри, выпрямляясь и снова разглаживая газету. Он взглянул на Гермиону и слегка сузил глаза. — Ты не проговорилась, не так ли?       Она ахнула и выглядела ужасно обиженной. —Конечно, нет! Гарри, я бы никогда никому не сказала!       Гарри ухмыльнулся и кивнул головой. — Да, я знаю. Все равно надо было спросить.       — Ого… подожди. Подожди, Гарри… что… — Рон теперь бормотал и лихорадочно переводил взгляд с Гарри на Гермиону и обратно. — Вы…? А как же Флер! А ты ! Ты все знала?! — воскликнул он, тыкая на Гермиону.              — Рон, ты хоть статью читал?! — раздраженно спросила Гермиона.       — Я просмотрел ее! — сказал он, защищаясь. — Кроме того, я предполагал, что это просто очередной вздор Скитер!       — Флер знала. Или, по крайней мере, подозревала заранее, и догадалась об этом к концу бала, — сказал Гарри, пожав плечом, начал зачерпывать яичницу-глазунью на тарелку. Он демонстративно игнорировал десятки пар глаз, все еще пристально смотрящих на него, и приглушенный шепот.       Пусть смотрят. Тупые никчемные идиоты.              —Она знала? — Гермиона задохнулась от негодования, — Ты же не думаешь...       Гарри пожал плечами, — Если это была не ты, то это должна была быть она. Но я действительно не ожидал такого.       — Ты думаешь, что она разозлилась? Что ты пригласил ее на танцы, хотя тебя это не особо интересовало? — спросила Гермиона.       — На самом деле, не сходится… Я имею в виду, она была очень радостной после танцев, когда мы разговаривали. Она казалась счастливой. Сказала, что «прекрасно провела время, в противном случае ее аура воздействовала бы на спутника всю ночь, и все, что он сделал бы, это пускал слюни на нее и пытался ощупать ее». Она сказала, что благодарна за возможность потанцевать на балу с кем-то, кто может связно разговаривать. Это действительно не бессмысленно, так что она не пошла бы к Скитер.       Гермиона хмыкнула.       — Гарри… — слабо прохрипел Рон, и Гарри снова посмотрел на рыжеволосого, сидевшего напротив него за столом. — Ты... ты серьезно гей?       Гарри закатил глаза. —Да, Рон. Я гей.       Он услышал еще один шёпот, эхом разнесшийся по залу, когда слово распространилось, как адское пламя. Гарри покачал головой и слабо усмехнулся, прежде чем вернуться к своей тарелке и положить в рот еще один кусок яичницы.              Прошло мгновение, когда лицо Рона превратилось в маску недоверия и шока, и, наконец, его взгляд остановился на Гермионе. — И ты знала! — сказал он обвиняюще.       Гермиона вздохнула. — Да, Рон. Я знала.       —Почему, как?       — Гарри сказал мне — ответила она приглушенным голосом, оглядывая переполненный зал, каждый в котором все еще пристально наблюдал за каждым их движением.       —Когда? — Рон слегка взвизгнул, и его голос надломился.              — Эм… думаю, в последнюю неделю ноября. Это не так важно.       —Конечно, важно!       —Рон, не устраивай сцену! — резко зашипела Гермиона.       — Почему ты мне не сказал? — снова обвиняюще спросил Рон, на этот раз повернувшись к Гарри.       Гарри вздохнул и уронил вилку на тарелку. — Не было подходящего момента. Я также не думал, что это имеет какое-то значение.       — Зачем ты пригласил Флер на танцы, если она тебе даже не нравится?       Гарри моргнул. — Какая была бы разница, если я не пригласил бы Флер на бал?       — Ну, кто-нибудь другой мог бы пригласить ее!       — Кто? Ты ? — ответил Гарри, откидываясь на спинку стула и бросая на рыжего многозначительный взгляд.       — Да, может быть! — защищаясь, сказал Рон, выпрямляясь на своем месте.       —Ты понимаешь, что одна из главных причин, по которой она согласилась на мое приглашение, — это то, что я гей?       — Какой в ​​этом смысл? — воскликнул Рон.       Гарри уронил руку на лоб и разочарованно застонал. Он позволил своей руке снова опуститься и смирился с этим разговором.       — Поскольку мне не нравятся девушки, я невосприимчив к ее ауре вейлы. Вот почему. Попробуй на минутку посочувствовать Флер. Куда бы она ни пошла, парни преследуют ее. Они чуть ли не падают друг на друга, чтобы быть рядом с ней, практически целуют землю, по которой она ходит, и в то время, когда кто-то из них открывает рот, они разговаривают как сопливые идиоты, потому что их способность правильно мыслить подавляется гормонами, которые активизируются вейловской аурой.              — И если парни не ведут себя рядом с ней как безмозглые идиоты, они пытаются облапать ее или принудить к чему-либо. Пойдя со мной, ей не пришлось сталкиваться ни с чем из этого. Вот почему это имеет смысл.              Рон сердито нахмурился в ответ, скрестил руки на груди и начал дуться, как ребенок. Гарри чуть не рассмеялся, но знал, что это только еще больше разозлит Рона.              Гарри снова взял вилку и продолжил есть, глядя в газету и на самом деле читая статью.       Он нахмурился, когда наткнулся на абзац, в котором упоминалась часть разговора между ним, Флер, Крамом и Гермионой, когда они вместе сидели за столом на танцах.       Гарри откинулся назад и указал на него, повернувшись к Гермионе.       — Как ты думаешь, откуда она узнала это?       Гермиона наклонилась и перечитала этот раздел статьи. — Может быть, ей рассказала Флер? Она была там.       Гарри нахмурился. — Кажется, что-то не сходится... — он вернулся к чтению и добрался до той части, где описывалось, как Флер спорит с ним об его сексуальной ориентации ночью. Конечно, это выглядело совсем иначе создав впечатление, будто он обманул ее и поиграл с ее чувствами так искусно, как только Скитер могла описать.       — Ты уверен, что Флер не очень расстроилась? — снова спросила Гермиона.       Гарри покачал головой. — Я действительно был уверен… Мне нужно пойти к ней. Поговорить с ней.       — Она могла бы просто солгать тебе, — заметила Гермиона.       Уголок рта Гарри изогнулся в тайной ухмылке, которую он быстро подавил. — Я думаю, что смогу различить ее ложь в таком случае.              Гермиона скептически посмотрела на него и вопросительно подняла бровь. Гарри, однако, предпочел не вдаваться в подробности.