Мы живые

– Интермедия I –

      Ночь с 13 на 14 июня.       Где-то в юго-западной части города.       Зверь, похожий на большую крысу передвигался от тени к тени в поисках пищи. Он уже давно не мог найти ничего, что могло бы утолить его голод, который после недавнего боя был необычайно силён. Вообще, по части еды ему не везло. Двуногие существа почти всегда, как он себя помнил, прятались в высоких жилищах с твёрдыми стенами. Слабые четвероногие же быстро закончились в местах, где ему приходилось быть. Впрочем, главной проблемой было не столько малое количество еды, сколько сильные существа, не похожие друг на друга.       Крыс ощущал, что он чем-то с ними схож, но и только. Может быть, они этого не чувствовали? Иначе почему при каждой встрече они на него нападали? Впрочем, он бы, возможно, и сам на них напал – ради еды, – если бы ему хватило сил. Он был слишком слаб. Вдобавок он умел чувствовать страх. Оказалось, что это умение – вовсе не обязательно для всех. Во всяком случае все те, кого он встречал из этих – не боялись вообще ничего. Наоборот, они заставляли бояться себя.       И зверь боялся. Он видел, на что они способны и понимал, что ему до них как до небес. Лишь только чудом ему удалось сбежать из последней схватки, в которой он лишился части хвоста и уха, отрубленных чем-то светящимся и пахнущим опасностью. Но он всё же смог сбежать.       Он был везучим зверем. И трусливым. Сочетание этих двух качеств позволяло ему выживать даже в самых опасных местах, где сильных существ было слишком много. Но каждый раз он, чуя опасность, сбегал в самый последний момент.       Крыс, добежав до очередной стены большого жилища из твёрдых стен, остановился, принюхиваясь и крутя оставшимся ухом. Ничего такого, но… Он снова это чувствовал.       Опасность.       Ей пахло в воздухе, но не было понятно, от чего она исходит. Руководствуясь этим чутьём, зверь осторожно двинулся к краю стены. Аккуратно высунул мордочку почти у самой земли, выглядывая из-за угла. И увидел двуногих.       В первое мгновение он обрадовался, ведь двуногие – легчайшая и сытная добыча, однако и очень редкая. Однако в этот раз инстинкты моментально заглушили порывы радости и голодного вожделения. Что-то было не так. Крыс, заторможенный самым глубинным чувством, которое проявляло себя только в минуты высшей угрозы, пытался понять, в чём дело. Осмотрел двуногих. На них было много невкусной шкуры, больше, чем на тех, которых он видел раньше. Ещё они были очень громкими. Все те, которых крыс встречал раньше, вели себя тихо, осторожно, если только не боялись при виде кого-то. Эти же издавали громкие звуки и вели себя очень уверенно… И это было чем-то похоже на то, как вели себя те, от которых ему приходилось убегать. Ещё рядом были твёрдые и холодные передвижные коробки, в которых иногда прятались двуногие. Только эти были больше и другой формы.       Крыс собирался уже уйти подальше он странных двуногих, как вдруг учуял одного из тех, от которых ему приходилось убегать в своё время. Но учуял его с дальней от себя стороны, так что испугался слабее обычного. Повинуясь инстинкту, заставлявшему его по возможности смотреть на бои других существ между собой, он и сейчас замер в ожидании.       Всё произошло быстро. Один из двуногих быстро показал в куда-то в сторону, после чего все двуногие изменили положение, резко подняв какие-то длинные чёрные предметы, которые держали в руках. Крыс не успел удивиться такому странному для двуногих действию – раньше они всегда просто убегали, – как раздались громкие хлопки, больно отдавшиеся в ушах. Из чёрных предметов выбивались вспышки огня и хвосты дыма. Крыс, заворожённый этим зрелищем, виденным первый раз в его сознательной жизни, чуть не упустил то, как одна из передвижных коробок чуть изменилась: чёрный предмет, находившийся у неё сверху и чем-то похожий на те, что держали двуногие, повернулся в сторону угрозы. И вот тогда крыс понял, что до этого был не шум, а лишь жалкое его подобие. Когда огонь начал вырываться из этого предмета – всё вокруг утонуло в громчайшем стучащем грохоте, от которого чувствительный слух зверя почти пропал.       Грохот прерывался и возобновлялся рваным ритмом. Предмет пару раз чуть доворачивался в стороны. Когда тишина вновь стала полной, двуногие расслабились. Точнее, встали как раньше – теперь крыс понял, что они никогда не расслаблялись, а всегда были готовы к бою.       Чутьё подсказало, что существо либо ушло, либо погибло. В обоих случаях это означало, что двуногие стали сильнее тех, кто без труда обращал в бегство самого крыса.       Момент этого жуткого понимания совпал с тем, как один из двуногих повернулся в сторону крыса, продолжавшего следить, и показал на него рукой. Все вскинули свои предметы, коробка «повернулась» к нему. Крыс испытал сильнейший ужас, буквально отбросивший его от угла, взорвавшегося тучей пыли и крошек. Всё вокруг снова утонуло в грохоте.       Крыс стал убегать, уже не заботясь об аккуратном передвижении от стены к стене. Своими полуоглохшим слухом он слышал, как за его спиной ревёт и фырчит передвижная коробка. Казалось, она предвкушающе урчит, ожидая добычу. Несмотря на то, что крыс бегал быстро, этот звук становился всё ближе…       

– Конец интермедии –

      14 июня.       В город вошли военные. Это стало известно утром 14 июня из новостей. Вернее, утром об этом объявили. Узнали же об этом мы, да и весь город тоже, ещё ночью с тринадцатого на четырнадцатое. День тринадцатого числа выдался на редкость спокойным, но вот ночь преподнесла парочку событий. К счастью, всё же, не нам.       Ночью я встал попить воды – погода выдалась жаркой, даже после заката. Когда сонным зашёл на кухню, то увидел там силуэт Михаила, стоящего на балконе у открытого окна. Узнать его получилось по характерной косичке. Спросонок я подумал, что он там стоит и курит. Уже был готов возмутиться – ну не в квартире же, – когда всё же вспомнил, что он не курящий. Мне стало любопытно, так что, утолив жажду, я подошёл к нему.       – Ты чего тут?       В ответ наш неразговорчивый товарищ приложил палец к губам и кивнул в сторону улицы. Делать нечего. Я уже выяснил, что лишних слов Миша не любит и там, где можно, обходится без них. И он становится очень недовольным, если всё же заставить его говорить. Странная фишка, но это его дело.       Я кивнул, подошёл к окну, высунулся по пояс и стал слушать. Поначалу было тихо. Первые секунд десять. А потом я всё же услышал. Взрыв, последовавшие за ним серии далёких хлопков – выстрелов, – новые взрывы, потише и всё это на фоне бесчисленных автомобильных сигнализаций и почти незаметного на дистанции гула вертолёта, становившегося слышным только в относительно тихие моменты.       – Армия. – Подытожил симфонию звуков войны Миша. Да я и сам уже успел это понять. – В позапрошлую ночь потише было. – Вдруг сказал он.       Я удивился:       – Ты же спал после пьянки...?       – Я проснулся, как ты сейчас, – пожал он плечами. – Только забыл про это. Сейчас вспомнил немного. Тогда тоже к окну подошёл и послушал, но тогда только стрелковка была. Сейчас ещё периодически из крупняка очередь дают, взрывают что-то; вертолёт над городом крутится, я видел разок в далеке – ракеты пускал.       От последнего заявления я охренел.       – Кого ж они там так серьёзно гасят?       – Не знаю, Артём, не знаю… И не особо хочу знать. – Нахмурился он, машинально крутя в пальцах свою косичку. – Я просто хочу, чтобы они этого кого-то всё-таки загасили. Удачи им в этом.       – Удачи. – Согласился я, и мы продолжили стоять у окна, слушая канонаду взрывов и периодически наблюдая вспышки на горизонте. Примерно через полчаса я всё же отправился спать, а на утро нас уже ждали «радостные новости». В кавычках потому, что когда тот умный дядька в костюме, что зачитывает новости, делает такое воодушевлённое лицо и так радостно провозглашает новости, то ясно только одно – на самом деле всё нифига не так радужно.       Военные вошли в город с западной стороны. Мы же находимся на восточной окраине, в квартале новостроек. Причём настолько «на окраине», что за нашим микрорайоном на восток сразу начинаются незастроенные пустыри, а из окна виден лес, который через некоторое расстояние вклинивается в равнину степи. Ещё дальше, через несколько километров, течёт местная река, причём нормальная, судоходная даже, но её из окна уже не видно. Но про реку это так, к слову.       Вояки вклинились в улицы города со стороны западных магистралей, притащив с собой в основном лёгкую бронетехнику и несколько единиц авиации – вертолётов. Сколько конкретно – не уточнялось, но в воздухе одновременно больше двух никто не видел.       В городе, поначалу, сопротивления им почти не оказывалось – твари убегали или умирали под свинцовым дождём. Но вот когда солдаты продвинулись глубже, то, видимо, стали встречать серьёзных противников, потому что: во-первых, их продвижение почти остановилось, а во-вторых, они стали нести потери в бронетехнике. Людей, скорее всего, тоже теряли, но их заснять не удалось – на фото в интернете были видны только сгоревшие БТРы и БМП. Не слишком много, но учитывая, что самих военных изначально не слишком-то много, а это только первая ночь боёв…       Впрочем, армия терпела не только поражения. Из некоторых сайтов я узнал, что солдатам удалось обезопасить несколько районов, которые до этого полиция несколько дней не могла взять под контроль и где постоянно пропадали люди, причём в последний день кого-то похитили даже из квартиры. Именно там сгорело больше всего броневиков, но, похоже, размен вышел удачным. Или нет? Хрен его знает, какая у них там ситуация, но факт есть факт – вояки местами побеждают, и это не может не радовать.       Плохо другое: они воюют в западной части города, даже до центра ещё не добрались – туда максимум вертушка долетала, – что уж говорить о нашей стороне? А если представить, что все те, кого военные погонят поганой метлой со своей части города, попрут к нам…       Первые признаки миграций уже появились – звери стали чаще появляться на улицах, даже днём. Причём не только маньяки-психопаты, но и более мирные. В интернете уже хватает историй, где выжившие описывают свои встречи с представителями… Теперь уже новой расы нашего мира, наверное. Из описаний становилось ясно, что практически все выжившие, за парой счастливый исключений, встречались именно с относительно спокойными зверьми. И встречи эти проходили плюс-минус по одному сценарию: человек шёл куда-то, либо стоял – короче, находился вне дома, когда вдруг на него из-за угла, из люка, из окна, из вентиляционной шахты – одним словом оттуда, откуда не было видно выскакивала тварь, которая, увидев человека, впавшего в ступор, почему-то не кинулась убивать, а побежала дальше, сразу или через короткое время.       В паре тех самых исключений фигурировали именно «психопаты», и выжить людям удалось только благодаря собственным реакции и рефлексам, закинувшим в укрытие, из которого быстро их выцарапать твари не смогли, а надолго задерживаться не захотели.       Кстати, необычно то, что на официальных каналах всё ещё избегают прямых формулировок. Говорят не: «Столько-то тварей было побеждено», а «Были обезображены такие-то районы» и всё в таком духе. Чего скрывают? От кого? Все и так всё знают.       ***       Я сидел у окна в своей комнате. Был полдень, стояла мерзейшая жара. У нас отключилось электричество, но жильцам дома обещали скоро включить его обратно. Скорее бы. Из-за этой аварии не работали кондиционеры. Всё, что оставалось – периодически поливать себя из пульверизатора и сидеть на верту у окна. И именно в этот день выдался пик температуры, выше всех предыдущих дней более чем на полдесятка градусов. За тридцать в тени – это очень неприятно. Бедняга Иви в своей шубе вообще тихо лежал и умирал, запекаясь в собственном соку. Вернее, запекался первую половину утра. Потом же, когда жара стала совсем невыносимой, а градусник показал тридцать семь градусов, и, похоже, не собирался останавливаться, я решил, что моего мехового друга надо спасать.       Решил всё же обойтись без бритья налысо. Проблема решилась просто, гораздо проще, чем с людьми – я банально набрал в тазик прохладной воды и опустил туда хвостатого. В прохладной воде он за двадцать минут пришёл себя, после чего блаженствовал в спасительной прохладе. Иногда в воду подбрасывались кубики запасённого в морозилке льда.       Нам, людям, пришлось сложнее. Я, как уже описал, спасался, брызгая на себя водой. Денис ходил в намоченной футболке, а Михаил предпочёл лежать на кухне, как в самом прохладном помещении, причём на полу, где был самый прохладный воздух. Лежал и не двигался, чтобы не вырабатывать лишнее тепло.       К счастью, нам никуда не нужно было идти. Всё необходимое мы давно купили и сейчас просто ожидали, чем закончатся события, происходящие в городе. На всякий случай, правда, готовясь экстренно свалить. Машину Ден из сервиса забрал, так что в этом отношении мы больше не ограничены.       Кстати, в машине кондиционер есть, и мы даже вначале думали переждать жару там, но потом от этой мысли всё же отказались. Во-первых, мало места, во-вторых, тратить бензин просто на прохладу – такая себе идея.       По итогу, мы просто вели растительный образ жизни, ожидая, пока сумасшедшая жара хоть немного спадёт и движение станет возможным. Или пока не подадут электричество.       Из моего окна открывался вид на восточную окраину города. Наш дом был крайним на улице – правее, если выглядывать из моего окна, начиналась степь. От чего я очень удивился, когда со стороны пустырей показался зверь, понятно, что необычный.       Вообще, они обычно наоборот – со стороны города приходят и исчезают в лесу. А этот… Странный в общем. И вряд ли психопат – эти на постоянке в городе крутятся, где много шума и драки. Из-за них, к слову, военные стреляют просто постоянно, то в одном, то в другом месте. Интернет изобилует видеороликами уличных боёв. Некоторые, правда, со временем удаляются – фиг знает, почему. Но всё равно их ещё достаточно. Видел даже место, по которому НАРами отработал вертолёт. Перепаханное поле, в которое превратились парковка и несколько автомобилей выглядела внушительно. И посреди всего этого лежала почти целая тушка кого-то – разрешение снимка было небольшим, так что тварь на нём выглядела просто как грязно-белое пятно. Но то, что ради одного противника вертолёт израсходовал столько боеприпасов – внушало уважение перед уже мёртвой целью пилотов.       К слову, о тварях. Удалось выделить три условных вида зверей: психопаты – с ними и так всё ясно; безынициативные убийцы – встреченных людей и животных убивают, но не ставят это основной целью своей жизни, иногда могут отступать из боя; и мирные – эти ведут себя как простые животные. В смысле, первыми нападают только если их спровоцировать, дерутся для выживания, а значит не всегда насмерть – порой легче просто отогнать противника. Людей стараются избегать.       Возвращаясь к текущему моменту, зверь был скорее всего из числа относительно спокойных. Второй или третий тип – непонятно, пока он кого-нибудь не увидит. Но почему-то мне кажется, что из мирных – слишком осторожный.       Выглядел наблюдаемый как волк, обычный, серый, но с парой дополнений. Во-первых, хвост явно длиннее обычного и, вроде бы, пушистей. Во-вторых, у него был аналог ошейника, состоящего из острых камней (или чего-то ещё, тёмного). Получился аналог звезды, по центру которой и проходила его шея. А так – это был один из самых обычных на вид зверей, которых я видел.       К слову. Почему я думаю про них как про «зверей»? Во-первых, официальное название слишком странное и непривычное, пускай сами на своём латинском говорят (или на каком там это языке?). А во-вторых… После стольких видео и историй, в которых отмечался мирный нрав части существ, я уже не мог относиться к ним ко всем одинаково. Вдобавок ещё и это разделение на виды. Всё это заставило меня снова вспомнить Мью, а также задуматься о том, сколько таких, как Иви – мирных зверей, которые просто пытаются выжить, – сейчас находится в городе?       Вынырнув из размышлений, я увидел, что «волк» замер последи дороги и к чему-то прислушивается. Затем он повёл носом, после чего резко обернулся в прыжке и уставился за тот дом, из-за которого только что вышел.       Секунда. Вторая. Из-за угла дома, стоящего на противоположной от нас стороне улицы, показался второй зверь, видимо, шедший по следу. Чёрт, назвать его зверем в привычном понимании язык, честно говоря, не поворачивался. Это был здоровенный жёлтый паук. Высотой от земли был где-то метр, наверное. В длину чуть больше. Несколько глаз: два крупных и ещё сколько-то поменьше. Строение обычное для пауков – головогрудь и брюшко. Из последнего по бокам росли пучки тёмного меха. Из лапок торчали нехилого размера коготки. Увидь я такое чудо – умер бы на месте от смеси страха и отвращения. Пауки в обычном своём виде меня не пугают, но это уже перебор.       Видимо, волк был со мной согласен в вопросе привлекательности столь огромных членистоногих, а потому зарычал – даже я со своего расстояния услышал, – но бросаться не стал, а начал медленно пятиться.       Паучище, как только увидел свою цель, дёрнулся назад, омерзительно быстро бочком перебрался с асфальта на стену дома, заняв господствующую высоту, и уже по этой поверхности стал приближаться.       Волчаре это не понравилось. Он поднял морду к небу, взвыв так, что у меня мурашки прошли по коже. Затем он привстал на задние лапы, чтобы почти сразу с силой опуститься на передние, «ударяя» ими землю. Этот удар выбил из земли несколько ни то камней, ни то спрессованной земли. Валуны пушечными снарядами полетели в паука.       Этот зрелищный эффект был неожиданным, для меня. Но не для членистоногой твари. Та шустро «вспрыгнула» на несколько метров выше по стене и все камни попали в дом, заставив тот вздрогнуть.       «Надеюсь, что это не несущая стена», – подумал я отстранённо.       Паук не собирался ждать второй попытки противника, а атаковал сам. Изогнув своё брюшко, он выпустил из него здоровенную сеть из паутины, метра три-четыре в диаметре. Волк, мигом оценив угрозу, отскочил на десяток метров в сторону. Сеть упала мимо, выбив трещины в асфальте (?!). По ней бегали желтоватые искры разрядов, периодически бившие в землю и стену и оставляющие чёрные подпалины. Путь волку вглубь города по этой дороге был отрезан.       Серый зарычал, поняв своё положение, но предпринять новую атаку не успел – паук выпустил вторую сеть, теперь уже в противоположную сторону улицы. Волк оказался заперт на этой дороге между нашим домом и соседним.       Паук уже готовил новую атаку, когда серый прыгнул в сторону своего врага. Его лапы засветились белым. Менее чем за секунду волчара преодолел расстояние до стены, прыгнул на неё с разбега и… Уцепился за кирпичную кладку светящимися когтями. За мгновение укрепился в вертикальном положении, после чего рванул к противнику по стене как по земле.       Пауку это не понравилось. Он, видимо, не успевал выбросить ещё одну сеть. Иначе как объяснить, что вместо этого он предпринял менее площадную атаку?       Задвигав мохнатыми жвалами, членистоногий создал перед головогрудью светящуюся жёлтым сферу – будто обычный шарик надул, подумалось мне, – и отправил её по чуть вихляющей траектории в противника.       Оный противник просто увернулся парой скачков вбок и продолжил наступление. До своей цели ему оставалось всего ничего. Я увидел, как у него стала светиться тёмным цветом оскаленная морда.       Паук понял, что сейчас ему будут делать массаж зубами, а потому сделал невероятной длины прыжок – со своей высоты седьмого-восьмого этажа от скакнул на пару десятков метров и приземлился на свою сеть, кинутую первой ещё вначале боя.       Волк зло зарычал – он клацнул зубами в воздухе, не достав всего чуть-чуть до конечности врага, когда тот прыгнул, и сейчас хвостатый находится на стене дома, левым боком к земле.       Паук, стоящий на безопасной территории – на паутину под напряжением волчара не полезет, – уже спокойней закончил со своей третьей сетью и выпустил её, не оставив на земле свободного места.       Хвостатый снова зарычал, но в его голосе мне послышались жалобные нотки. Он осторожно оторвал от стены дома правую переднюю лапу, продолжая держаться на левой и задних, и ударил ей по кирпичам перед собой, но уже аккуратнее – чтобы не сорваться. Похоже, его умение не позволяло чувствовать себя слишком уверенно на вертикальных поверхностях.       Удар лапой принес знакомый эффект. Первые пару секунд ничего не происходило, а потом из земли вокруг паука стали выстреливать косые каменные пики, похожие на выходящие на поверхность из-за тектонических процессов горные породы. Однако паучище был шустрым и за мгновение до первого каменного пика подпрыгнул в воздух на несколько метров и приземлился на новоявленную скалу сверху.       Всё новые каменные шипы выстреливали вокруг паука, заключая его в подобие волчьей ямы. Вот только желтопузому было вообще насрать на потуги его противника. Когда подземные толчки прекратились, а почти вся территория, которую ранее покрывала первая сеть, была утыкана острыми скалами разных размеров и наклонов, а волк тяжело дышал, паук, до этого спокойно стоявший на скале и изредка перескакивавший с одного пика на другой, просто взял и… Выстрелил поверх этого каменного царства новую сеть. Вернее, несколько более мелких сетей, которые заново покрыли поле боя, причём достаточно плотно, чтобы многоногий мог просто ходить по паутине, почти как по батуту – похожая конструкция вышла.       Видя, что его, похоже, сильнейшая атака не нанесла противнику даже морального ущерба, волк жалобно рыкнул. Огляделся, остановив взгляд на верхушке дома, на котором находился. Недолго думая и используя свой навык, поскакал вверх, в сторону крыши.       Желтобрюхий, не ожидавший такого трусливого поведения своего противника, издал режущий уши шипяще-свистящий звук и поскакал по своему батуту к стене дома, после чего, быстро перебирая лапками, стремительно понёсся вверх. Волк к этому моменту уже почти скрылся за краем крыши. Паук метнул ещё одну светящуюся и бьющую молниями сферу, но она безвредно пролетела в том месте, где секунду назад был хвостатый, уже взбежавший на крышу здания. Паук вынесся наверх вслед за своей целью и также исчез из моего поля зрения. Ещё пару минут слышались удаляющиеся хлопки от умений паука, но вскоре они затерялись на фоне общего шума города.       Во время этого боя на шум в мою комнату забежали Денис и Михаил, быстро и молча занявшие зрительские места у окна. Первый – слева, опасливо держа перебинтованную руку подальше от всего; второй – справа. Также в какой-то момент на подоконнике появился Иви, но его я как-то проморгал.       – Охереть… – Коротко высказался Ден. Миша лишь согласно кивнул.       Действительно, описать произошедшее можно было только так. Пришли двое, спонтанно смахнулись на улице в драчке, походя разнесли улицу и повредили стену ближайшего к нам дома, а затем просто свалили.       – Интересно, – задумчиво произнёс в пустоту Михаил, – а Иви потом также сможет…?       Мы все уставились на хвостатого. Нашему меховому и всё ещё мокрому другу это не понравилось, но было видно, что он тоже задумался.       – Думаю, – разорвал я тишину, – что даже если сможет, то не слишком скоро. Хотя, – поправился я, под возмущённым взглядом Иви, – всё может быть. Чёрт его знает, какие у них механизмы усиления.       Однако тут не так всё просто. Если вспомнить, что произошло после того, как мы вернулись домой с первой тренировки…       А произошло следующее: Иви сразу попросился на кухню, оно и понятно. Поесть после тренировки – святое дело. Однако в процессе поглощения пищи он стал терять и почти потерял над собой контроль. Вначале просто жрал, забыв все свои типичные правила приличия, которых старался придерживаться. Выглядело это скорее странно, но эта странность вызывала беспокойство. Когда же он съел свою порцию, то уставился на меня голодными глазами. Когда я полез в миску с заготовленным под корм мясом, то Иви подпрыгнул и натурально укусил меня за руку.       Я выронил миску с мясом. Хвостатый, ничуть не смущаясь, стал пожирать еду с пола. Когда я всерьёз начал беспокоиться – и за Иви, и за всех нас, – то хвостатый, начавший наедаться, снова стал показывать признаки разума. Вначале он стал понемногу проявлять недоумение – почему он есть с пола? Потом испуг – при взгляде на мою укушенную и немного кровящую ладонь, а в конце и явное раскаяние и стыд – после понимания, что он натворил.       На кухне тогда были только мы. Я видел, что моему другу искренне стыдно, вдобавок это его помешательство было исключительно от чувства голода. Одним словом, зла я не держал, да и укус был лёгким, но моему другу до конца дня было нехорошо, в моральном смысле. Вид у него до вечера был жалкий, разбитый. Растормошить его мне удалось лишь почти перед сном, но всё же удалось, так что засыпал он снова рядом со мной.       Что это даёт понять? То, что использование их умений требует большого количества энергии, получаемой из пищи. И это только один не самый сильный навык. Что же будет требоваться в обмен на то, что вытворяли те двое на улице? И сколько потребуется еды, чтобы усилиться до их уровня? Впрочем, кто его знает – может они с самого начала были такими сильными. Но что-то мне подсказывает, что всё-таки такая сила не бесплатна.       Обсуждая детали увиденного боя, а также мои теории касательно усиления зверей, мы прошли на кухню. Михаил, немного подумав, согласился с моей точкой зрения насчёт развития зверей, а Ден стал приводить аргументы против. Не столько потому, что был несогласен, сколько из скуки. Также мы стали предполагать, как именно они получают новые навыки.       Где-то через час болтологии, призванной разбавить наше безделие, мы услышали писк микроволновки.       – О! – Радостно воскликнул Денис. – Свет дали!       ***       Мы собирались в рейд на магазин. Вернее, собирались поехать, подломить, и вывезти в качестве моральной компенсации за сам факт выезда в город всё долгохранящееся, что плохо лежит. Ну, или купить, если всё-таки продавцы окажутся на местах, что маловероятно. По нашей наметке тот магазин, скорее выглядящий как склад, должен был закрыться ещё со вчерашнего дня. Узнали мы это случайно, из новостного сайта, в котором приводились примеры последствий нынешней ситуации для экономики и список уже закрывшихся магазинов, одним из который и оказалась наша будущая цель, очень уж удачно находящаяся всего в получасе ходьбы, что уж говорить о транспорте.       Мародёрство? Оно самое. Но иначе продукты сейчас не добыть. Статья? Она самая. Но тут не факт, что через неделю эту статью будет кому мне впаивать, так что пока забудем. А что касается военных, то вряд ли они на такое обратят внимание, со своей-то стороны города.       Муниципальные власти о себе уже почти сутки знать не дают. Если раньше они посредством полиции и ОМОНа что-то пытались делать с тварями, то сейчас почти все сильные «психи» стянулись в сторону вояк. И с такой плотностью противников полиция в тех местах, похоже, не справляется. В остальной же части города случаи нападения на людей резко упали. Однако из-за того, что вся полиция в районе около «фронта» – выезжают на вызовы полицаи чуть ли не с меньшей эффективностью. Вдобавок количество самих полицейских уменьшилось. Кто-то погиб, кто-то пропал без вести, кто-то сбежал с оружием, решив, что подписывался на крышевание бизнеса и перекладывание бумажек, а не на спасение людей. Последних было сравнительно немного, но на фоне потерь они составляли заметный процент из числа выживших.       Короче говоря, прижать нас сейчас некому. И, кстати, не только нас, поэтому криминал также возрос. Пока несильно, но это звоночек. Нужно действовать именно сейчас, пока не все просекли о новой возможности добычи продуктов.       Зачем нам, собственно говоря, продукты, если мы всем закупились? Ну, во-первых, запас долго хранящейся продукции в кризисные моменты может стать весьма ценным в плане обмена. Во-вторых, запас карман не тянет – лежит и не мешает. Если легко достать – нужно брать, пока есть шанс. Как знать, будет ещё шанс вообще достать консервы, макароны, замороженное мясо и другие весьма питательные вещи долгого хранения? Ну, есть ещё и недавно появившееся «в-третьих», для понимания которого следует сделать небольшое отступление.       Началось всё с того, что к нашим соседям приехала гостья. Да, в такое время, когда введён комендантский час, военное положение и на улицах постоянно стреляют. Причём это именно гостья – приехала и через какое-то время уедет. Была она какой-то там родственницей. Ден о ней не знал, да оно и понятно – мало кто следит за своими соседями, интересуясь их родословными       «Какого хрена? У неё вообще инстинкта самосохранения нет?» – Подумал я, когда узнал об этом. Из шумных разговоров встречающей Анны с детьми в коридоре услышал только слово «тётя» от детей.       Вначале я не придал этому значения. Ну приехала себе и приехала. Но моё безразличие жило ровно до тех пор, пока в нашу дверь не позвонила эта немолодая дама в очках с внешностью строгой учительницы русского. Просто она решила познакомиться и с нами, вот так запросто. Позднее я выяснил, что Анна в ходе разговора мимоходом упомянула ни то меня, ни то Дена. И, видимо, сам факт нашего существования настолько заинтересовал тётушку, что она решила самолично его проверить.       Когда я открыл, то меня смерили таким строгим взглядом, что мне захотелось захлопнуть дверь обратно. Но я сдержался, ограничившись только тем, что покрепче вцепился в ручку – вдруг вырывать будет? Но, видимо, мой внешний вид всё же удовлетворил её, и она кивнула, улыбнувшись уголками рта. Строгость сразу слетела с неё, и вот передо мной стояла обманчиво добрая тётушка.       – Это вы Денис? – Спросили меня безапелляционно.       – Эм… Н-нет…?       Она так посмотрела на меня, что я сам на секунду разуверился в правильности своего ответа.       – Женя, это не он, это Артём, – из-за спины подозреваемой в преподавании русского языка послышался смущённый голос Анны.       Я попытался заглянуть за тётушку и увидел там свою недавнюю знакомую, которая, судя по красноте ушей и общей сжатости позы, была готова провалиться если не сквозь землю, то как минимум на пару этажей вниз.       – Простите, – сказала она уже мне. – Я просто немного рассказала о вас и Денисе своей сестре, а она… Заинтересовалась.       – Не вижу в этом ничего постыдного. – Твёрдым голосом заявила вновь повернувшаяся ко мне женщина. – Я имею право знать, с кем на одном этаже живёт моя младшая сестра и с кем контактируют её дети.       – Э-э… – Не знал, что ответить я. Бред тот ещё, но сказанный с такой уверенностью, с какой я даже в законы физики не верю. Особенно в свете последних событий и этой новой магии.       – Так вы Евгения? – Не нашёл ничего лучше, чем переспросить я.       – Евгения Викторовна. – Степенно кивнула она.       «Точно учительница», – мельком подумал я.       – Насколько я поняла, вы здесь недавно живёте? – Приподняла она бровь и глянула на меня поверх очков.       – Да…       У меня ощущение, что где-то я нечто подобное уже испытывал. Такое же чувство ощущения себя дауном, который только и может, что отвечать «да…». Совсем недавно, вроде было. Только когда?..       Додумать неожиданную мысль я не успел. Из глубины квартиры вышел Денис, с интересом посмотревший на нас.       – Это вы Денис? – Пошла на вторую попытку тётушка.       Судя по тому, как спал с лица мой друг, он тоже оценил калорийность «гостьи».       – Да… – В его ответе я услышал такие знакомые интонации…       – Отлично. – Степенно кивнула она, смерив его взглядом, который на секунду задержался на перебинтованной левой руке. – Раз уж вы живёте на одном этаже с моей непутёвой младшенькой, я бы хотела знать, кем вы являетесь?       – Да… В смысле, что? – Вскинул брови Ден.       – Если вы являетесь маргинальными элементами, то я приложу все усилия, чтобы моя младшенькая переселилась отсюда. – Максимально доходчиво объяснила свою точку зрения Евгения Викторовна.       За её спиной Анна тихо прикрыла глаза ладонью и покачала головой. Когда она отняла от лица руку, то решительно шагнула и взяла свою… старшенькую под локоток.       – Женя, извини, но это перебор. – Сказала она и на буксире потащила свою беспокойную родственницу прочь от нашей двери. Причём на удивление эффективно, несмотря на сопротивление, как физическое, так и словесное.       Я не стал выслушивать всё то, что, пусть исключительно цензурно, думала об Анне Евгения Викторовна, а просто закрыл дверь. С, по-моему, излишней поспешностью.       – Ты понял, что это было?.. – Денис всё ещё стоял, пытаясь вернуть себе душевное равновесие. И я мог его понять. Такое не укладывалось в мою привычную картину мира.       – Тот случай, когда самоуверенности хватит на троих. – Покачал я головой. Что тут ещё сказать-то? Что это нагло? Так это и так понятно.       – М-да… – Вздохнул Ден.       Однако история на этом не закончилась. Через несколько часов Евгения всё же отбыла восвояси. Узнал я об этом, когда к нам снова позвонили, но уже по-другому. Не многочисленные протяжные трели, а пара коротких, нерешительных даже звонков.       Подходя к двери, я подозревал о личности визитёра и не ошибся. На пороге стояла смущённая Анна, сживающая в руках небольшой свёрток – нечто, укутанное кухонным полотенцем и приятно пахнущее выпечкой.       – Здравствуйте, Артём, – поздоровалась она со мной негромко. – Я просто хотела извиниться. Моя старшая сестра привыкла опекать меня и всё время ищет проблем, которых не существует. Вот и сейчас… Когда она услышала, что я познакомилась с вами у лифта и Серёжка с Ритой поиграли с вашим… С вашим питомцем, то сразу напряглась. – Неловко улыбнулась она. – Она так всегда делает, даже случайных прохожих подозревает, но сейчас я просто не успела её остановить. – Опустила она голову, теребя краешек свёртка в руках.       – Да ничего страшного. – Мне самому уже стало неловко. Я уже забыл, что это за чувство, и, как оказалось, к лучшему.       – В качестве извинений, я бы хотела передать вам вот этот пирог. – Она подняла глаза и протянула подарок мне. – Я долгое время работала в пекарне, вроде ещё не забыла, как это делается. Пирог с картошкой и курицей, ну и приправы. Ещё тёплый.       Я принял увесистый свёрток. Действительно, тёплый. Ну и запах соответствующий…       – Вышел не слишком большим, – извиняющимся тоном сказала Анна. – Продуктов не очень много осталось, а новые покупать сейчас сложно.       – Мы можем поделиться припасами, если это проблема, – услышал я голос из-за спины. Обернулся. За моей спиной стоял Денис, вышедший на звук разговора.       – Да нет, что вы… – Стала отнекиваться женщина, но было видно, что предложение Дена ей очень кстати, но и просто так брать ей ни то гордость, ни то воспитание не позволяют.       Дальше были недолгие уговоры, по итогу которых Анна была приглашена на чай. Ну, а так как детей надолго оставлять одних она не решалась – разнесут чего-нибудь или убьются, – то надолго она решила не оставаться. Мы уговорили посидеть её с нами немного – уж очень морально замотанной она выглядела. Вначале беседа была немного скованной, но потом Анна поинтересовалась, почему у Дениса ранена рука. Мы изложили ей подредактированную историю вызволения Михаила из подвала. Потом мы коротко поведали каждый о себе. Ну а дальше разговор вообще стал типично бытовым. Что называется, о погоде.       Был только один момент, заставивший меня немного понервничать – в самом конце, когда беседа зашла о самом Иви и его природе.       – Да, я вот хотела спросить, – начала Анна задумчиво, накручивая на палец локон светлых волос, – а кто ваш Иви такой? На собаку не очень похож, на кошку тем более. На лисицу разве что, на фенека, но они по-другому выглядят, я видела.       В этот момент я снова вспомнил свои недавние размышления на эту тему: стоит ли вообще утаивать эту информацию? От военных и полиции – понятно, но вот в такой ситуации? Она ведь его уже видела, знает, что не бешеный. Да и с Денисом они, видимо, знакомы давно, хоть и шапочно.       Я посмотрел на Иви. Он пока ещё сидел рядом с нами, на стуле, с противоположной стороны стола от гостьи. Детей ещё не позвали, так что мой друг был пока свободен. Хвостатый посмотрел на меня. Я незаметно качнул головой в сторону Анны, мол «что ей ответить»? Мой меховой друг на секунду забавно нахмурился, размышляя, после чего снова посмотрел на меня и еле заметно кивнул. Видимо мать двоих детей всё же смогла вызвать у него доверие.       Ещё немного посомневавшись, я решился. Всё равно, мы особо не рискуем. Если доберутся военные, то жизнь и так не сладкой будет. Ну, а пока ни их, ни гоблинов из полиции нет – хвостатому ничего не угрожает.       – Видите ли… – Начал я подбирать слова. – Он и правда не относится к котам или собакам и, подозреваю, к лисам также отношения не имеет.       Анна кивала, пока я говорил. Когда я замолчал, думая, как аккуратнее перейти к сути, то спросила:       – Я поняла. Он из тех самых? Из-за которых сейчас весь переполох?       Её голос был спокойным, лицо ничего не выражало. Поди пойми – то ли она филигранно контролирует себя, то ли…       – Почему вы так подумали? – Спросил осторожно я, не подтверждая и не опровергая её слов.       – Я всё же не глупая, могу два и два сложить. – Её губы сложились в полуулыбке. – Мой муж работает ветеринаром, так что я нахваталась у него всякого, так что вижу: к обычным домашним животным ваш питомец, биологически, отношения не имеет. Какая-то химера из нескольких видов получается. Вдобавок нестандартное поведение, высокий уровень интеллекта и ваше заметное нежелание его обсуждать. Ну а если вспомнить, что город заполонили существа неизвестных видов, большая часть из которых, помимо прочего, отличается высокой сообразительностью, то предположить, что Иви один из них – самое логичное умозаключение.       М-да, мозговитая тётенька попалась. Впрочем, оно, наверное, и к лучшему.       – И что вы думаете на его счёт? – Я приподнял бровь, внутренне напрягаясь.       – Ну, – подняла она глаза в раздумьях, – исходя из того, что вы живёте с ним в одной квартире, а также не испытываете ни малейшего опасения за свою безопасность, могу предположить, что Иви относится к числу тех немногих, которые настроены к людям достаточно мирно. Это подтверждает ещё и отношение вашего питомца к детям. Так что расслабьтесь. – Последнее она сказала откровенно улыбаясь. Похоже напряжение всё же отразилось у меня на лице.       После её слов я действительно расслабился, откинулся на спинку стула.       – Я думаю, вы понимаете, что у нас могут возникнуть проблемы, если военные или полиция узнают про Иви?       – Один из числа тех тварей, которых вояки пообещали истребить и многие из которых убивают людей, просто живёт в квартире посреди мирного населения. Что тут непонятного? – Ироничная улыбка. Всё-таки умеет наша гостья улыбаться. Очень красиво у неё это получается – тепло, душевно. – И попробуй этим воякам докажи, что ты не верблюд. В смысле, что все плохие, но наш Иви – золотой и самый мирный. Это мы с вами может принять этот факт на веру, хотя по-хорошему, конечно, не следовало бы. Но мы всё же люди, и можем руководствоваться личными ощущениями от встречи, частным опытом, интуицией в конце концов.       Да уж. Такое доверие на основе интуиции… Впрочем, если задуматься, то на основании чего я, банально, понимаю своего хвостатого друга? Запас невербальных знаков у него скудный, «словесных» – тем более. Но как-то всегда просто чувствую его ответ, намерения, отношение к чему-либо. Просто по принципу «мне кажется, что он сердится». Такое и в обычной жизни всё время происходит, но только с хвостатым осечек в этих «предположениях» не бывает. Всегда первое впечатление – верное. Ну ладно, почти. Но это скорее исключения. С людьми также.        Из размышлений меня вывел вопрос Дениса, который подвёл итог нашим переговорам:       – Так как вы относитесь к тому, чтобы мы поделились с вами продуктами?       Всё же зрелище того, как за секунду смущается ещё молодая и вполне красивая женщина – чрезвычайно забавно. Только что была спокойной, собранной участницей серьёзных переговоров и бац – перед нами буквально сидит школьница, которой предложили пойти на первое свидание.       – Я… Не против. – Потупила она взор.       Дальше ещё немного поговорили обо всём и ни о чём. Обсуждали скотски жаркую погоду, поднявшиеся цены, закрывающиеся магазины; поругали власть, порассказывали забавные случаи из жизни. Через полчаса такой беседы Анна встрепенулась, вспомнив, что вообще-то она не хотела оставлять детей одних надолго. Мы снова пригласили её и детей к нам. Сказали, что могут хоть всей семьёй зайти.       Также выдвинули предложение создать что-то вроде союза или общины двух семей: помогать друг другу, делиться припасами, приходить на выручку в случае угроз, да даже банально в гости ходить и прочее. Анна задумалась на секунду, но сказала, что так сразу она ответить не может – дома дела ещё остались. Да и у её мужа сегодня смена допоздна, а выходной только завтра. Но она с ним поговорит. Но предложение ей явно понравилось. Впрочем, наверное, любой матери понравится, если в условиях окружающего хаоса и угрозы её детей будут, пусть и не постоянно, защищать ещё трое мужиков в компании с магическим зверем. А нам и несложно.       Понравились они мне. Да и не только мне. Хорошие они, что мать, что детишки. Вряд ли отец хуже – не могут быть у домашнего тирана такие счастливые жена с детьми. К тому же вместе веселей. Никогда не понимал, почему люди заводят детей – хлопотно, нервно, обеспечивать дорого, воспитывать надо, чтобы людьми, а не мурлом выросли. Да и самой тяги к такому никогда не чувствовал. А сейчас посмотрел на наших соседей и… Нет, желания всё также не было, но кое-какое понимание появилось.       Впрочем, впечатление со стороны и впечатление от совместной жизни, когда ты видишь все косяки мелкого поколения и постоянно хватаешься за голову от их выходок – две большие разницы. В общем, я всё ещё имею смешанное мнение о детях в целом, но о двух новых «друзьях» Иви пока что оно больше положительное.       Когда мы всё же попрощались, Анна быстро побежала в сторону своей квартиры. Когда она забежала в неё, то не закрыла до конца входную дверь, так что я прекрасно мог слышать её мощный крик «СЕРГЕ-Е-Е-ЕЙ!», обращённый внутрь помещений. Уж чем там в этот раз провинился мальчуган – узнать мне было не дано, так как женщина, видимо заметившая открытую дверь, вернулась в прихожую и, красная как рак, аккуратно затворила её.       – Хорошая семья… – Протянул Михаил, промолчавший всё время переговоров, но вышедший провожать Анну вместе с нами.       – Люди разумные. – Задумчиво кивнул Ден.       – И мать любящая. – Подтвердил я.       – Ви… – С непонятной интонацией вздохнул хвостатый, сидевший у меня на плече.       После чего мы с Иви удалились к себе в комнату – заканчивать подготовку к завтрашнему рейду и перепроверять собранное. Остальные, полагаю, занялись тем же. Вне зависимости от результата завтрашних, почти дружеских, переговоров – в магазин-склад мы всё равно поедем. Если договоримся, то можно поделиться частью продуктов, да и унести больше получится с помощью товарища-ветеринара. Если нет… Ну что поделать? Оставим себе. Впрочем, думаю мы договоримся.