После смерти

Сегодня — мой день рождение, я с Джонни едем в какую-нибудь кафешку, в которой мы поедим, а после; будь, что будет. Прямо сейчас я за рулём, думаю о том, как отпраздновать моё день рождение. Сбоку от меня — сидит сам Джонни, сзади сидит моя сестра — Оля, которую мы лишь подвозим до магазина. Я что-то активно обсуждаю с Олей, при этом следя за дорогой. Я останавливаюсь на светофоре, и слышу звук сигнала от машины, а после, чьи-то крики с улицы. Я посмотрел в боковое от себя окно, а там была машина, которая неслась на нас…

***

Я проснулся у себя на кровати, около меня никого не было. Это сон? Уф… Не очень сны мне снятся на день рождение, конечно… Наверно, перенервничал просто, ведь, этот день обещает быть грандиозным. Встав с кровати, я пошёл на кухню, ожидая увидеть там Джонни, но, не увидев его там, я немного забеспокоился. Возможно, его просто вызвали в срочном порядке на работу и мне не стоит накручивать себя, но всё же, предупредить можно… Да и, где Оля? Странно всё это, но не время унывать! Я могу просто их дождаться, и отметить немного позже, чем я задумывал. Что в этом плохого-то? И проблемы никакой не представляет. Решив попить чая, дабы скоротать время до момента, когда они вернутся, я поставил чайник кипятится. Пока он кипятился, я достал кружку с пакетиком чая, и насыпал туда сахар. Вскоре, я пил чай со вкусом «Банан и клубника», учитывая надпись на упаковке. Допив чай и помыв кружку, я услышал открывание входной двери. Я вышел в коридор, ожидая встретить Джонни, но это оказалась Оля. Она пришла раньше Джонни? Ого… Неожиданно. — Привет, ты не знаешь, где Джонни? Он ушёл куда-то, меня не предупредив, представляешь?! — Оля, вместо того, чтобы мне что-то ответить, просто прошла мимо меня, в её комнату. Грубо. И обидно, — Ты что, обиделась? Что я уже сделал? — Я пошёл за ней следом, ожидая от неё хоть какого-то ответа, но в ответ была лишь тишина. Она зашла в комнату и тихо закрыла дверь. После, я услышал плачь из её комнаты. Это уже не смешно. — Оля, что такое?! Открой дверь, пожалуйста! — Я стал дёргать ручку, и она замолчала. Я отбросил всё попытки поговорить с ней, решив прогуляться. Может, морожки хоть поем… Я вернулся в свою комнату и взял другую одежду, после чего, переоделся. Дальше, я обулся и надел куртку, ведь на улице ещё холодновато, апрель всё-таки. Брать с собой что-либо, я не хотел, поэтому, пошёл просто так, без всего. Выйдя на улицу, я увидел Джонни, который активно разговаривал с кем-то по телефону, срывая голос на этого «кого-то». Я уже было хотел подойти к нему и сказать чтобы он перестал орать на людей, как он сбросил и сел в машину, за водительское сидение, но машину не стал заводить. Опять что-то по работе? Тогда, почему он машину не заводит? Я решил постоять около машины, смотря что происходит, и из подъезда выбежала Оля, подбегая к машине. Решив, что поеду с ними, я сел около Джонни. Он тоже не обратил на меня внимания. Что это такое?! У меня день рождение, а вы игнорировать меня решили?! Обидно… Джонни крикнул Оле, чтобы она закрывала за собой двери, говоря про мою дверь. Вы настолько сильно на меня обижены? Ладно, я гордый, просто промолчу. Оля молча закрыла дверь и села сзади нас, после чего, Джонни завёл машину, и мы поехали. Меня дожидались, да? Вот вы и прокололись! — Куда едем-то? — Я повернулся к Джонни, но тот неотрывно следил за дорогой. Это, конечно, хорошо; но, можно же ответить. Хотя, они же вдвоём меня игнорируют, непонятно за что.

***

Спустя какое-то время, мы оказались у больницы. И зачем мы сюда приехали? Джонни себя плохо чувствует из-за того, что меня весь день игнорирует? А здесь — я даже не против! Они вошли в больницу, и остановились около стойки регистрации, я же остался стоять около входа, осматриваясь. Такая знакомая больница… Наверно, в детстве сюда ходил. Белые стены, грязновато-белый пол, стойка регистрации, мини-гардероб, и несколько коридоров. Дождавшись Джонни и Олю, я пошёл следом за ними. Мы поднялись на второй этаж, и никто мне даже дверь не придержал! Вот они, конечно… идя за ними, я увидел ещё нескольких людей, которые смотрели на меня… В печали? Что они хотят… Они зашли в какую-то палату, а я за ними. Они остановились около кровати, и я услышал всхлип со стороны Оли. Понемногу, до меня стало доходить. Я подошёл к ним и посмотрел на то, на что смотрят они, и… Там лежал я. Вернее, моё тело, подключённое к аппарату жизниобеспечения. Оля уже рыдала около моего тела, а Джонни смотрел на меня слишком опечалено, даже для него. В палату зашёл врач, и качая права о том, что они не должны быть здесь. Захотелось ему врезать, но… Я мёртв? Нет, точно нет. Я бы здесь не лежал если бы был мёртв, а в морге. Значит, я… В коме. Да, наверно так. Но, из-за чего? Я вспомнил свой сон, и всё стало по своим местам. Но, почему я оказался на кровати, а не около своего тела? Джонни закричал на врача, а Оля пыталась его успокоить. Я обычно за мирное решение проблем, но сейчас, Джонни, разрешаю въебашить его в стену. Я услышал, что кто-то вошёл и обернулся, чтобы посмотреть кто это. Там стоял какой-то человек с коричневыми волосами и такого же цвета бородой. Смотрел он на меня с грустью, и только сейчас я понял, что его никто из присутствующих здесь не видит. — Привет. Не понимаешь, что происходит, или уже понял? — Он посмотрел на меня. Никто, кроме меня, не обратил на него внимания. — Я в коме? — Наверно, странно полагаться, что он меня услышит, но он лишь похлопал. — Молодец, ты догадливее, чем многие здесь. Да, ты в коме. Если верить некоторым бумажкам, то ты попал в аварию, где пострадал больше всех. Эти отделались испугом и потерей сознания. — Его улыбка стала виноватой. — Прости, если не вовремя, просто я должен был объяснить тебе всё, если ты не понял. Давай, ты потом сам ко мне подойдёшь? Я в двести третьей палате, эта – двести пятая. Удачи. — Он махнул мне рукой, и скрылся за дверью, я же повернулся к остальным. Врач и Оля уходили, а Джонни сел на стул около моей кровати. Около этого стула стояла тумбочка. Сама комната выполнена в белых тонах, с большими окнами и прозрачными занавесками. Джонни взял моё тело за руку, и стал что-то говорить громким шёпотом. Я сел на коленки около него, смотря на него, пытаясь сдержать слёзы. Он так волнуется за меня, а я ещё и злился на него в машине… Ну я и сволочь, конечно. Я встал с колен и обнял его. Хоть он и не ощущал того, что я его обнимаю, даже мне лучше от этого. По моим щекам потекли слёзы, которые я всё-также пытался сдержать. Джонни всегда говорил, чтобы я показывал эмоции, но… Он же даже не видит меня. Немного посидев около Джонни, я встал, и собирался открыть дверь, но вспомнил что я… Призрак? Не знаю, как правильно себя называть, если честно… В общем, я просто, как бы тупо это не звучало, попытался пройти сквозь дверь. У меня получилось. Немного постояв от шока, я пошёл вправо по коридору. Найдя двести третью палату, я также зашёл в неё, смотря на человека. Он сидел около своего тела, смотря на него с тоской. Одет он был в белую рубашку, и, скорее всего, такого же цвета штаны. Его укрывало одеяло, а около него также был аппарат жизни-обеспечения. Я молча подошёл к нему, а он лишь повернулся ко мне, смотря на меня. Я, также как он недавно, виновато улыбнулся. — Теперь уже я не вовремя? — Нет, всё нормально. Там вроде стул второй есть, можешь на него сесть. Но, лучше не двигай его. — Этот человек указал пальцем в другую сторону комнаты, около окна. Там стоял стул. На вид не слишком крепкий, и сесть на него я не хотел бы. — Не бойся, он выдержит тебя. Не поверишь, но ты ничего не весишь в таком состоянии. — Он последнее предложение протянул, говоря с сарказмом. Я усмехнулся и сел на него. — Итак, можешь задавать вопросы. — Я и правда в коме? — Второй раз уже спрашиваю я, чтобы убедиться наверняка. Всё-таки, может, это очень плохая шутка? — Знаю, принять это очень сложно, но это так. Ты и правда в коме. Есть шанс, что тебя отключат от аппаратов, и тогда ты… — После недолгой паузы он продолжил. — Я сам не знаю. Никто не знает наверняка. Кто-то говорит, что тогда тело перестанет держать нашу душу, мы попадём либо в рай, либо в ад. Кто-то говорит, что мы переродимся. Кто-то говорит, что ничего не изменится. Много теорий, а какая из них правда – это другой вопрос. — Здесь были те, кого отключали? — Сложновато от того, что я сижу в другом конце комнаты, но, что уж поделать. И, почему он не мог мне разрешить его переставить? — Да. Были те, у кого не было страховки, с помощью которой, всё бы оплачивалось, и их отключали от аппаратов. — И что же с ними произошло? — Задал я вполне логичный вопрос. — Я не знаю. Их тело увезли, и никто не увидел. Возможно, он ушёл вместе со своим телом. Возможно, он сейчас в раю или аду. Возможно, он переродился. — А как много людей выходили из комы? — Я напрягся прям сильно. Сидел максимально ровно, смотря на этого человека, у которого до сих пор не спросил имя. — Бывали те, кто выходил из комы достаточно быстро. А есть и такие как я, которые в коме, уже как пять лет. Разные случаи. От чего они зависят, не понятно. Но, меня всё устраивает. Ничего не делаешь каждый день, можешь пообщаться с другими душами, можешь посмотреть телик в столовой, можешь к себе домой слетать, посмотреть, что там происходит, и многое другое! — Говорил он с воодушевлением, будто совсем не скучал по своей жизни, и будто недавно не смотрел на своё тело с грустью в глазах. — Многим не нравится, но, многим даже весело, и они также как я, не хотят выходить из комы. Я замолчал, смотря на него. Что у него в жизни такое происходило, что он пять лет в коме, и даже не хочет из неё выходить? Конечно, немного фальши в голосе было, но… — Что, думаешь, что я странный? Так многие думают, кто только недавно в кому попал. А я давно в ней, я уже смог найти здесь много плюсов. Их правда много, главное поискать! — Нет, мне наверно… Просто не привычно. Всё-таки, если я только недавно таким стал, то, как мне понимать тебя, который в коме достаточно долго? — После неловкой паузы между нами, я решил ещё по задавать вопросы. — А, что было с теми, что вышли из комы? — Они помнили всё, и даже рассказывали другим, но считали это лишь грустным сном, либо просто забивали на всех нас, желая поскорее уйти от сюда. — А, тебе не грустно от того, что тот, с кем ты сдружился, решил уйти, забыв о тебе? — Сначала грустно, конечно же, но потом становится, как-то всё равно. Раз не хотят обо мне и других вспоминать, значит, так тому и быть. — Он говорит немного грустно, смотря в пол. Я смотрел на него с сожалением. — Извини, если личный вопрос, но, тебе не хотелось бы вернуться к своей семье? — Они все умерли. Я единственный, кто выжил. Точнее, ещё жив мой отец, который запрещает убирать аппарат жизниобеспечения, но ему глубоко наплевать. Он лишь выстраивает хорошее мнение о себе в обществе. — Он посмотрел на меня. — А, ты хотел бы выйти из комы? — Да, ради двух людей. Да и, меня устраивает моя жизнь… — Я усмехнулся. — Но, у меня нет сильного выбора, да? — Тут ты прав. Хотя, надеяться тебе никто не запрещал. — После недолгой паузы, он продолжил. — Ладно. Я, пожалуй, пойду телик посмотрю в столовой. Удачи найти развлечение. — Он встал, я сделал тоже самое, идя за ним. Думаю, я тоже телик посмотрю.