После смерти

      Прошло огромное количество времени с тех пор, как я в коме. Думаю, если бы всем сказали, что после смерти ты вот так вот ходишь, и докажешь это, то суицидников станет поменьше.Каждый божий день, я думаю над тем, чем же мне заниматься. Всем медсёстрам всё равно на то, что у них вещи двигаются, двери открываются, и многое другое. некоторые даже кричат на нас… Но это уже другой диагноз.       Ко мне часто приходит Джонни. в каждый такой момент я сижу в своей палате, около Джонни, слушая слова врача, будто я на приёме. По словам врача, проснуться от комы мне ещё долго не светит, и уж легче отключить меня от аппарата жизнеобеспечения.       Джонни на это конечно соглашается, но каждый раз, я всё больше замечаю его измученный вид. Мешки под глазами, нахождение в прострации… Каждый день, я общаюсь лишь с душами умерших, чаще всего с Артуром. Он сказал мне своё имя, наконец.       На самом деле, я кое-что заметил. здесь люди — чаще всего ходят полностью грустными, отдалёнными от жизни, будто их здесь вообще ничего не держит кроме религии, семьи, и… Что ещё обычно в причинах у таких людей? Впрочем, не особо важно. Не будем философствовать.       Прямо сейчас, я сижу около своего тела, и слушаю ещё одну лекцию врача, адресованную Джонни.       — Понимаете, он в коме почти уже год. По большинству случаев после года в коме, человек остаётся в ней ещё на большую продолжительность времени. Не лучше освободить это место для людей, у которых шанс выжить выше? — Доктор говорит скучающе, будто раз пятый пытается объяснить, ребёнку как делить, а он всё равно ничего не понимает. Джонни же сидит весь на нервах, по нему видно невооружённым глазом.       — Я вам за что плачу? — Голос Джонни был раздражен, он пашет на работе, не покладая рук, а ему заявляют это. Брови были чуть сведены к переносице, в кабинете повисло напряжение, по мне пробежали «мурашки». После недолгой паузы Джонни продолжил. — За то, чтобы Рома здесь был в лучших условиях, но не как не для того, чтобы я выслушивал ваши наставления. Если бы он меня вдруг заинтересовал, я бы сам спросил.       — Вы не понимаете… — Врач нервно выдохнул, снова собирался что-то сказать, настоять на своём, но в палату зашла медсестра, сказав, что время посещения окончено и Джонни пора уходить. Встал он не сразу. Можно подумать, что он заснул, но нет, всё хорошо. Наверно… — «Надеюсь, я скоро выйду из комы, и я смогу тебя обнять… Я тебя вижу часто, но каждый раз, мне не хватает того, чтобы я тебя обнял, а ты меня…» — жаль только, этих мыслей он не услышит.       Прошло большое количество времени, Рома так и не приходит в себя, я растерян и потерян, я не знаю, что мне делать. Я стою у себя в комнате, держа в руках недавно купленное лезвие «Спутник», решаясь на это. Я решаюсь на грех. Дверь закрыта на замок, а на кухне лежит записка Оле, что она ни в чем не виновата и номера моих счётов с деньгами. По щекам бегут слезы от отчаяния. Комната была абсолютно пуста, так же как и вся квартира. Смрад окутал помещение. Умиротворенно слышалось медленное и томное дыхание. Взгляд Джонни устремился на руку, после, на другую, в которой находилось лезвие. Терять уж было нечего, кроме собственной крови. Голова была пуста; не мыслей, не чувств. Лицо было уставшим, под глазами виднелись чёткие наметки мешков. Сделав глоток вспертого воздуха, Джонни поднял руку вверх на несколько градусов и вонзил лезвие дрожащую руку. Тишину сбил резкий крик парня. Кровь незамедлительно начала скользить по руке, капая с локтя, а рука, в которой находилось лезвие, начала идти вдоль руки, в сторону плеча, пронзая слой кожи и тонкую трубку вены. Тело со временем слабело, упав на пол, Джонни закрыл глаза, улыбаясь. И вот вновь, гробовая тишина. Кровь все ещё пульсирует, сердце бьётся. но он уже не дышал.       Все проблемы не стёрлись, а ушли вместе с Джонни. Постепенно и сердце перестало биться, кровь больше не циркулировала. Жизнь того была предательски оборвана.       Я сидел в комнате отдыха персонала, смотря сериал, серии которой, я уже успел выучить раз пять. Ну, получше будет, чем кома.       Вдруг, что-то в моей грудной клетке заболело. От этого ощущения я невольно вздрогнул, ибо давно такого не ощущал. И каким боком я чувствую боль в… Там же сердце, да? Почему у мёртвого болит сердце?..       Звучит, как какой-то анекдот. Но, у меня не анекдот, поэтому, надо срочно понять что происходит. Слава всему живому, около меня сидел       Артур смотря телевизор, будто видя эту передачу в первый раз. Думаю, ему также жаль от того, что мы не можем выйти из этой больницы, но он уже давно свыкся. Так, я не о том думаю.       — Артур… — Мой голос дрогнул, а он лишь повернулся ко мне, смотря на меня скучающим взглядом, как бы спрашивая, что произошло. — У нас же не может болеть сердце, да?..       Артура будто передёрнуло. Он быстро встал и подошёл ко мне, который всё ещё сидел на полу.       — Встань. — Он говорил с серьёзным голосом, из-за чего, мне даже не захотелось ему перечить. Но, как только я встал, так сразу же захотел сесть обратно, ибо к боли прибавилась и голова, которая будто находилась около тысячи колоколов, начинающих играть в один и тот же момент. Ноги стали подкашиваться.       — Что вообще происходит?.. — Еле как сказал я, упираясь об Артура. Он выглядел мрачнее тучи.       – Тебя либо отключают от аппаратов, либо ты просыпаешься от комы. Пошли к твоему телу, давай только быстрее. — И мы пошли. Артур нервно, а я пытаясь забить на боль, от которой давным-давно успел отвыкнуть.       Вот, мы около моего тела. Около него никакого нет, но, на аппарате появилась полосочка, говорящая о том, что у меня появляется пульс. Мы замерли, смотря на него.       – Ты тоже это видишь?.. — Я стою в открытом шоке, уже даже забыв, как и насколько у меня всё болит.       – Так я и думал. Ну, рад за тебя, дружище. — Артур выглядел подавленным, я обнял его.       – Давай я буду навещать тебя? Не бросать же дружбу. Ты мне во стольком помог, мы уже так долго дружим, а я тебя забыть должен? Ну уж нет. — Говорил это я от сердца. Конечно, я рад что наконец смогу обнять Олю и Джонни, но мне искренне было жаль Артура.       – Не надо. Думаю, я смогу свыкнуться. Здесь же прям завтра нового человека положат. Я в этом уверен. Не беспокойся обо мне. — Я не сразу отошёл от него, разорвав объятия. Думаю, я не буду говорить ему что буду приходить. Пусть сам видит и выходит из комы, чтобы сказать мне, какой я придурок.       – Ладно, как скажешь. А как мне вернуться в тело?       – Просто сядь на кровать. Всё остальное произойдёт само. Не бойся, это не больно. Не больнее того, что ты испытываешь сейчас.       Я подошёл к кровати с моим телом, и аккуратно сел на неё. Почти сразу я провалился в… Сон?       Что-то около меня запищало и я услышал топот около себя. Глаза жутко болели, и я еле как смог их открыть. Открыв, я увидел перед собой кучу докторов. Кто-то что-то писал у себя в блокноте, кто-то кому-то звонил, кто-то что-то говорил мне, а я не мог ничего разобрать из-за звона в ушах и общего шума.       – Выйдите все, дайте ему отдохнуть! — Самый громкий голос, который я всё-таки смог понять. Сразу же после этого я услышал отдаляющийся топот, и вскоре было тихо. Глаза было слишком тяжело держать открытыми, из-за чего я их всё-таки закрыл, и провалился в сон.       Проснулся я от шума голосов. По голосу, это была Оля и какой-то из докторов. Оля держала меня за руку и слушала то, что говорил врач. Вскоре, эти двое заметили что я проснулся. Врач сразу же ушёл, а Оля, после того как я поудобнее сел, обняла меня и расплакалась, прося у меня прощения.       – Господи, Рома, прости меня! Прости меня за то, что я такая дура! Молю тебя, прости! Прости..       – то случилось, за что мне тебя прощать? — Я в ответ обнял Олю, гладя её по спине и её длинным волосам.       –Джонни… Мы с ним поссорились, и… Прости меня!       – Расскажи всё лучше, пожалуйста.       Прошёл месяц с моего выхода из комы и… Смерти Джонни. Он умер в тот же день, что и я проснулся. Закон подлости? Надеюсь, он сейчас не на земле, как я был, когда был в коме. Если я вышел из комы, то он будет ходить по земле гораздо больше меня. В разы, ведь, он больше не проснётся.       Он умер, как сказали врачи, достаточно быстро. Конечно, от вскрытия вен умирают быстро, но он умер ещё быстрее. То есть, пара секунд и всё, его больше не существует.       Я проснулся на нашей своей кровати, инстинктивно кладя руку на место, где раньше спал Джонни. Получив лишь грустные воспоминания, я встаю с кровати, подходя к шкафу. С того дня я начал почти каждый день ходить сначала к Джонни, а после к Артуру. К Джонни добираться сложнее, но, сразу после него легко добираться до больницы.       Одевшись в свой любимый свитер, а именно белый свитер с синими вкраплениями, и найдя какие-то штаны, я подошёл к зеркалу. Из него на меня смотрело бледное подобие человека. Бледный цвет кожи, глаза, которые стали будто… Темнее что-ли? Бледнее скорее. Синяки под глазами, растрёпанные волосы…       Отойдя от зеркала, я вышел из комнаты. Я сразу пошёл к выходу, и стал обуваться. На шум пришла Оля, смотря на меня. Она просто молчала, а я не смотрел на неё. Зашнуровав шнурки, я взял куртку, и также стал её одевать.       — Есть не хочешь? Я могу чай сделать, или ещё что-то…       — Спасибо, я не голоден.       Это было правдой. Я от слова совсем не хотел есть. Чувства голода не было, как и жажды, как и любого другого чувства. Чувствовалось лишь то, что всё тело до жути болело.       — А после того как придёшь? Я могу сегодня выходной взять, и мы вместе можем что-нибудь поделать…       — Оль, я не знаю. Ты единственная, кто работает из нас двоих, лучше не стоит. Я приду домой и буду искать себе работу. Лучше — позже.       Не дав ничего вставить ей, я вышел из квартиры, закрывая дверь на ключ, спускаясь по лестнице.       Выйдя на улицу, меня встретил снег. Прошло достаточно много времени, и уже скоро будет новый год. Первый Новый год, который я не смогу провести с Джонни в качестве пары…       Посмотрев на свои кроссы под снегом, я двинулся к машине, но, когда почти дошёл до неё, я остановился и развернулся к автобусной остановке. Лучше на автобусе поеду, чем на этой машине… Если бы мы тогда не поехали на машине, то ничего из этого не случилось бы…       Дойдя до остановки, я посмотрел на то, когда придёт следующий подходящий автобус. Решив, что успею, я пошёл к ближайшему рынку. К счастью, он совсем не далеко, в десяти минутах ходьбы.       Сразу зайдя в него, я свернул по обычному маршруту, подходя до ларька с искусственными цветами. Подойдя, я попросил ромашки, две штуки. Продавщица отдала мне их, я расплатился и ушёл. Она ещё что-то сказала мне, но я не сильно слушал. Идя уже обратно, у меня в телефоне пришло уведомление. И зачем я этот телефон с собой взял? Когда я в него последний раз смотрел-то? Хотя, я его и не брал, он просто всегда лежит в этой куртке…       Достав его одной рукой, а другой держа цветы, я начал читать то, что мне приходило. Куча уведомлений с ютуба о том, когда будут новые видео, о том, как им жаль меня, о том, что мне давно пора смирится… Они всерьёз думают, что мне это поможет?        Мне приятно, что обо мне беспокоятся, но, лучше мне от этого точно не становится. Это не вернёт Джонни, так, какая разница?       Убрав уведомления на ютуб, я больше ничего не увидел. Ну да, остальные мне писать навряд-ли будут. Максимальное количество сообщений они истратили, когда меня поздравляли с выходом из комы и своими соболезнованиями по поводу Джонни.       Я не заметил, как дошёл до остановки. Прошло пятнадцать минут, и осталось ждать двадцать четыре минуты. Я сел на скамейку и задумался.       Около меня остановился нужный автобус, и я чуть его не прозевал. Забежав в него, я быстро купил талончик и пробил его, после чего продолжил стоять, ибо свободных мест не было. В моей руке всё ещё было два цветка, похожие на ромашки. Точнее, пытались сделать ромашки, но они всё-таки отличались. Эти были не живыми, и по ним это видно. Даже цвета могут с лёгкостью это доказать. Они будто и не пытались сделать их, похожими на настоящие. Наплевательски отнеслись к цветам, которые кто-то понесёт на могилу близкому.       Смотря на то, как одна картинка сменяется другой за окном, я думал о своём. Я буду что-то рассказывать Джонни, что рассказывал ему уже много раз, положу цветы, немного приведя могилу в порядок, а после пойду к Артуру. Буду ему рассказывать что-то, а потом домой пойду, искать себе хоть какую-то работу. Монетизацию с видео в России убрали и теперь, зарабатывать стало в разы сложнее. К тому же, я временно заморозил канал, чтобы хоть немного успокоится. Но, я спокоен, я просто ничего не хочу.       Честно, мне жалко Олю. Она, вместо того, чтобы заниматься собой, нянчится со мной, как с маленьким, а я со своим: «я не хочу есть, спасибо», «я не хочу ничего делать, сделай ты». Конечно, второе я ей никогда не говорил, язык не повернулся бы, но по моим словам видно, я примерно это и говорю.       Вскоре, автобус остановился на нужной мне остановке, и я вышел. Пройдя ко входу в кладбище, я стал сразу доставать мелкую сумму денег, чтобы расплатиться, чтобы меня впустили.       Войдя, я пошёл по хорошо выученной дороге, и вот, я уже около могилы Джонни. Там было нарисовано лицо, будто живое. На нём он улыбался. Это фото вырисовывали из нашей совместной фотки. Она была единственной, на которой он есть, не считая фотки на паспорт. Положив цветы так, чтобы другие многочисленные цветы не упали, я стал разговаривать с ним.       — Привет. Как у тебя дела? У меня, вот, всё как всегда. Уже зима, надеюсь, тебе не холодно. Мне вот, почему-то, всегда холодно. У нас уже включили отопление, я сплю под большим одеялом, а ничего не меняется. Да и, я и сейчас достаточно тепло одет, — немного подумав, что сказать, я продолжил. — Знаешь, а я ведь уже давно работу ищу. Я вроде бы тебе говорил об этом, да? Вроде бы, да. Пока что я никуда устроится не могу, но, я активно пытаюсь. Монетизацию в России отключили, поэтому только Оля получает деньги. Честно, мне её жаль. Нянчится со мной, вместо того, чтобы самой как-то нормально устроиться в жизни. — Я присел на снег около могилки, не отводя взгляда от лица Джонни. — А помнишь Артура? Как думаешь, он скоро выйдет из комы? Если ты такой же дух, каким был я во время комы, то, можешь сходить в ту больничку, да поговорить с ним. Всё-таки, это наверно, получше будет, чем сидеть тут, да думать, чем бы заняться. Там хоть телевизор есть, уже получше. — мимолётная пауза, чтобы я вспомнил что-то ещё из сегодняшних и вчерашних новостей. — Знаешь, а я ведь всё ещё скучаю… Почему ты не дождался меня, Джонни?       Я проговорил с ним ещё часов пять, разговаривая обо всём. Если быть точнее, то рассказывая и это явно был монолог. Но, я продолжал рассказывать. Под конец по моему лицу стали течь линии из слёз, а я упорно их стирал, чтобы Джонни уж точно не увидел их.       На снегу сидеть достаточно холодно, но больше негде. Когда я уже всё рассказал, я ещё минут двадцать прощался с ним, говоря, что послезавтра точно приду.       Ещё раз поправив все цветы, я ушёл оттуда, доходя до остановки. Ждать как раз оставалось мало, поэтому, я даже не садился. Через две минуты автобус подъехал, и я успел занять свободное место, и немного подремать.       Проснулся я хорошо, прямо на нужной мне остановке. Наверно, я уже привык, что просыпаюсь ровно тогда, когда говорят название улицы.       Выйдя, я пошёл по другому, но также выученному маршруту. Зайдя в больницу, я отметился и пошёл в столовую и комнату отдыха, чтобы Артур тоже знал что я пришёл. После всего этого я пошёл к нему в палату.       Зайдя, я сел на стул около его кровати, и стал с ним разговаривать.       – Мм, привет? Как дела у тебя? Как там новый человек, что лежит у меня в палате? Ну, вернее, не новый, а уже как месяц. Ещё, я сегодня к Джонни ходил. Помнишь, я рассказывал о нём тебе? Ну вот, я сегодня ходил к нему. Оля снова пытается за мной следить. Мне жалко её, но, я не могу запретить ей это делать. А ещё, я пипец как замёрз около могилы Джонни. Сидеть на снегу холодно, запомни это, чтобы когда ты вышел из комы, ты не делал так. Хотя, ты, наверное, будешь рад каждому чувству, что у тебя будет вызывать жизнь…       – Господи, можно хотя бы один день без твоих грустных историй прожить? — Артур повернулся ко мне, а я не верил своим глазам. Он жив…       – СТОЙ, – я завис на минуту, смотря на очнувшегося друга, – ЛЕЖИ, НЕ ДВИГАЙСЯ, Я СЕЙЧАС ДОКТОРА ПОЗОВУ! — Я выбежал на коридор, в поисках его лечащего врача.       Прошла неделя с того момента, когда Артур вышел из комы. Сегодня его выписали, и всё это время я был около него. К Джонни я не сходил, ибо я… Забыл? Не знаю как так получилось, я просто был очень рад за Артура. Он тоже был счастлив, но, в отличии от меня, так сильно этого не показывал.       Мне разрешили ночевать с ним в одной палате, всё равно там стояла лишняя кровать, на которой уже никого давно не кладут. Позвоним Оле и предупредив её, я всё это время был у Артура. Да, работу я так и не нашёл, но я прям точно найду её. Как только я буду точно знать, что с ним всё хорошо, я сразу же пойду её искать.-       – Точно забрал все вещи? — Я снова это спросил у Артура, что собирал свои немногочисленные вещи. Он повернулся ко мне с взглядом: «мальчик, отъебись».       – Да, мамочка, я точно всё собрал. У тебя есть машина? И желательно мобильник.       – На машинах не езжу, телефон есть, вот. — Я протянул ему телефон, смотря на него выжидающе.       Он набрал какой-то номер и стал ждать. Почти сразу же, ему кто-то ответил и он спросил про то, где его отец. Далее, там что-то долго говорили, после чего он сказал «понял», и сбросил.       – С кем разговаривал?       – Думал, что с отцом, а потом оказалось, что отец умер, а его компанией управляет его заместитель, завтра уже я. Весёлая жизнь, даже после комы поваляться спокойно не дают. А на счёт машины… Давай такси закажем? Мне прямо сейчас жить негде, можно я у тебя поживу? — Я задумался.       – Только если в гостиной на диване. Больше мест нет, ты уж извиняй.       – В принципе, ладно. Не такой я неженка чтобы жаловаться, раз несколько лет провалялся на этом твёрдом матрасе.       Артур, собрав все вещи в сумки, взял и пошёл на выход, я за ним. Выйдя, он начал звонить в такси, а я стал нервно расхаживать, пытаясь побороть страх машин. Остальные пусть ездят, а я, пожалуй, очень хочу отказаться…       – Артур, а можно ли…       – Нет, ты едешь со мной. — Он сказал это быстро, не давая вставить мне и слова. Я просто замолчал, пытаясь его успокоиться.       Когда машина подъехала, я сел на заднее сиденье, чтобы флешбеки того дня не так сильно били по мне. Всю поездку я смотрел то в окно, то в пол, то на Артура, надеясь, что он сейчас скажет «останавливайся, мы здесь дальше сами пойдём». Но, этого не происходило, а он будто и не обращал на меня внимания, хотя иногда смотрел на меня.       Доехав, мы вышли, и я был готов расцеловать снег. Через дня два будет новый год, поэтому, Артура очень спешили выписать, чтобы он смог отпраздновать его не в больнице. Я также их подгонял и это было не зря!       – Веди дальше, я не знаю, в какой ты квартире живёшь. — Я услышал слова Артура и обернулся. – Тебе помочь с сумками? Их три, а у тебя пока только две руки.       – Бери одну и веди уже. Я пока ехал — пиздец, как устал.       Взяв у него одну сумку, я пошёл к своей квартире, а когда добрался до неё, то открыл двери.       Зайдя в квартиру, я разулся и сразу же пошёл по комнатам. Обойдя все комнаты, я заметил Олю, что была на кухне.       – Оль, я дома, со мной гости. Надеюсь, ты не против? — Я улыбнулся, а она застыла. После, она легонько кивнула, а я пошёл в прихожую, чтобы снять куртку и показать Артуру, где он будет спать.       – Знаешь, что я ещё заметил? У меня, оказывается, паспорт продлевать надо. Без него, я не смогу снять себе тот же номер в отеле…       – Можешь здесь быть до того момента, пока не сделаешь его. Пошли, я тебе покажу где ты будешь спать. — Взяв в руку одну сумку, я стал дожидаться Артура. Он также взял сумки и пошёл за мной.       Прошло несколько месяцев. Артур живёт в том же доме, что и я, но к счастью, не в моей квартире. Когда он был в коме и блуждал призраком он был спокойным, рассудительным; а сейчас расслабился, начал шутить тупые шутки.       Я работаю у него в компании тем, на кого я учился в колледже. На могилу к Джонни я всё также ходил, но теперь уже реже, а под конец вообще перестал, ходил лишь по каким-то праздникам, чтобы привести могилку в порядок, да с ним немного поразговаривать, рассказать что да как. Я снова стал снимать видео и в принципе, уже смирился с Джонни. Конечно, мне всё ещё его не хватает, но жить можно. Надеюсь, я смогу найти ему достойную замену, не хуже его. Совершенно случайно сравниваю всех с ним и пока что, только он выходит победителем.