Вещи, которые она делает ради любви

Моника побежала. Она бежала, бежала и бежала, пока её ноги не закричали ей остановиться, и тогда она побежала ещё немного. Наконец, остановилась, когда она добралась до своего крыльца. Когда она перестала переводить дыхание, ноги Моники задрожали, мысль о поцелуе подавляла даже малейшие рациональные мысли в её голове. Это было так прекрасно, так чудесно, вкус того, чего она желала неделями подряд. И все же она не была счастлива. Её сознание болело от осознания того, что такой поцелуй был вторжением в МС. Он не просил об этом, никогда не давал разумных намёков, что это нормально. Она украла его у него, и поэтому, когда она осторожно поднималась по лестнице, ведущей на второй этаж её дома, чувство вины разъедало её сердце. Она вошла в свою комнату, стены которой были выкрашены в жемчужно-белый цвет, не слишком отличавшийся от её лука, и села на кровать. Она нервно побарабанила пальцами. «Что, если он злится на меня?» — пробормотала она себе под нос. «Что, если он больше никогда не захочет со мной разговаривать!?» — взволнованно воскликнула она, вставая на ноги в отчаянной панике. Успокойся, Моника. Она подумала про себя. Успокоиться. Ты ничего не добьешься, беспокоясь об этом. Просто извинись за это завтра, и, надеюсь, всё будет хорошо. Всё не будет хорошо. Сразу возникла противоречивая мысль. Ты далеко перешла границы, Моника. Ты безрассудна, глупа и эгоистична. Он заслуживает лучшего, чем ты. «Заткнись!» Моника закричала, но обе мысли отозвались эхом в её голове, борясь за превосходство. Её сердцебиение бешено колотилось в груди, когда она лихорадочно осматривала свою комнату в поисках чего-нибудь, чего-нибудь, что могло бы улучшить ситуацию. Подожди, мой телефон. Она вдруг вспомнила. Не колеблясь, Моника полезла в карман блейзера и достала телефон. Она разблокировала его и направилась к своим контактам. Она никак не могла позвонить МС сегодня вечером, после всего своего беспокойства, но, возможно, кто-то из других членов клуба мог бы ей помочь. «Посмотрим», — пробормотала она, позволив себе, обдумывая, кому звонить. «Сайори не совсем сообразительна, Нацуки просто кричала на меня, чтобы я перестала быть идиоткой, а социальные навыки у Юри довольно слабые». . . . . . . . . . Юри сделай это! Моника набрала номер и подождала, пока телефон зазвонит один раз, потом два, а потом… «Здравствуйте?» Моника услышала приветствие Юри. В нормальных обстоятельствах вежливо-спокойного тона Юри было бы достаточно, чтобы хотя бы немного успокоить нервы Моники. Опять же, это были не совсем нормальные обстоятельства. «Юри!» — воскликнула Моника в тревожном волнении. «Юриюриюриюриюри! Я совершил большую ошибку!» «О, Моника, это ты?» — спросила Юри, её дружелюбное, спокойное поведение быстро испарилось. «Ч-что случилось? Ты ведь не ранена!?» «Я поцеловала MC!» — выпалила Моника. «Я поцеловала его прямо в щёку!» Юри помолчал несколько секунд, видимо, обрабатывая информацию. «А разве не это ты хотела этого сделать?» «Ах, да». Юри «Тогда почему ты звонишь мне, утверждая, что это была ошибка?» «Я чувствую, что сделала это не вовремя!» — быстро сказала Моника, её дыхание было поверхностным и быстрым. «Юри, а что, если я сделаю ход слишком быстро!? Я не хочу, чтобы он плохо думал обо мне!» Юри лишь хихикнула, внутренне радуясь, что её подруге не грозит большая опасность. «Нет причин для беспокойства, Моника. Я уверена, что МС был более чем счастлив получить от тебя поцелуй». Моника глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Однако, несмотря на её усилия и заверения подруги, её беспокойство не испарилось. «Я не знаю, Юри. Я всё ещё чувствую, что я облажалась. Он не отвечает на мои чувства уже несколько недель, а потом я иду и насильно навязываю ему что-то вроде поцелуя. Ох, я была бы такой плохой девушкой ; Я знаю это.» «О чём ты говоришь, Моника? Ты мила с ним, любишь, заботишься и всегда рядом с ним. Если ты спросишь меня, он не знает, как ему повезло», — заверила Юри. «Н-не то чтобы мое мнение имело здесь особое значение или что-то в этом роде!» — поспешно добавила она. «И всё же было бы глупо не любить тебя». «Кажется, Нацуки думает, что он глупый», — напомнила Моника, не совсем убежденная комплиментами Юри. Конечно, они, вероятно, были подлинными, потому что Юри не из тех, кто лжет о человеке. Впрочем, и Юри не тосковала по МС неделями подряд. «Нацуки думает, что все идиоты,» — с легким пренебрежением напомнила Юри. «Эта девушка устанавливает невероятно высокие стандарты для всех нас. П-пожалуйста, только не говори ей, что я это сказала». Моника потерла виски. «Я не знаю, Юри. Я бы хотела, чтобы в этой игре было больше мужских персонажей, кроме MC; интернет и мои любовные романы могут мне очень помочь». «Ну, если тебе что-нибудь понадобится от меня, Моника, я всегда буду рядом, чтобы помочь тебе». Моника улыбнулась, но затем нахмурилась, вспомнив, как жестоко она обращалась с Юрием в своем стремлении завоевать сердце Игрока. «Спасибо, Юри. Ты слишком хороша для меня, я серьезно». «Бред какой то!» — вмешалась Юри с удивительной силой в тоне. «Ты замечательный президент клуба и дорогой друг для всех нас. Я уверена, что ты сделала бы то же самое для меня, если бы наши роли поменялись местами». «Конечно», — солгала Моника. «В любом случае, спасибо, что выслушали мою… историю или что-то в этом роде. Я думаю, что лучше мне ненадолго отступить, просто на всякий случай». «Я не думаю, что в этом будет необходимость, Моника», — заявила Юри. «Н-но если это то, что ты считаешь нужным сделать, тогда, во что бы то ни стало, сделай это». «Да. Спасибо, Юри, спокойной ночи». «Спокойной ночи», — пропела Юри и повесила трубку. Моника положила телефон на тумбочку и со вздохом рухнула на кровать. Она повернула голову к своей тумбочке, глядя на фотографию в рамке литературного клуба, весело проводящего собрание. Сайори взволнованно держала камеру в руках, сверкая искренне счастливой улыбкой. Юри и Нацуки, несмотря на их различия, сидели вместе, Юри слегка улыбалась, когда Нацуки надела пару кроличьих ушек на ничего не подозревающего врага. Однако внимание Моники в первую очередь было приковано к спине. МС гордо улыбалась в камеру, а сама опиралась на его плечо. Её собственная улыбка была гораздо более сдержанной, а её взгляд был прикован к мужчине, которого она так сильно любила. «Пожалуйста, не сердитесь на меня», — прошептала она неодушевленному МС. «Я просто хочу, чтобы ты любил меня в ответ». Но будет ли он когда-нибудь? Должен ли он когда-нибудь? Её сердце упало на её второе предположение. Казалось, в конце концов победила вторая мысль. Она отвернулась, чувствуя, как тревога снова подступает к горлу. Предстояла долгая и одинокая ночь.