Полюби мой язык

      — Антон, — оглянулся Арсений, когда они вернулись на прежнее место, к лавочке возле дома Шастуна.       По дороге мимо проехала машина, которую оба проводили взглядом — Антон невзначай, а у Арсения на секунду замерло сердце. Адреналин в крови был нереально высокого уровня и количества.       Одна мысль о том, что их могут поймать пугала. Он все отгонял, но это ненормально и Арсений не понимал, почему Шастун так спокойно реагирует на происходящее, словно для него это обычное дело. Может, он уже и раньше так поступал? Все-таки этот вопрос Попов решает оставить на потом.       — Что дальше по твоему плану? — Антон уставился на него смотреть так жалобно и беспомощно, что ответ сам пришёл Арсению на ум. Он вздохнул, понимая, как с самого начала планировал этот хитрый парень. Делать было нечего. — Давай мне один, пойдем.       Они отправились домой к Арсению Сергеевичу. Конечно, Антон был готов придумать такое, чтобы пойти к нему, ведь на самом деле он нереально замерз за это время. Продрог от холода окончательно, но несмотря на это не мог нормально попроситься к нему домой переночевать или хотя бы побыть время.       Да, мозги Шастуна умеют хорошо работать только в экстренных ситуациях, в этом он убеждался уже ни один раз. Антон примерно знал, где живет Арсений, ведь больше знал его бабушку, но вот в доме никогда не был. Ему сейчас это не так важно. Скорее хотелось в тепло и, попробовать арбуз тоже он не против. Но это второстепенная задача, несмотря на то, что сейчас Арсений считает её основной, а Антона сумасшедшим.       Теперь вёл Арсений, он шёл впереди довольно быстро, чтобы как можно скорее уйти с улицы. Путь одолели они тоже за достаточно короткий период времени, никто не считал, но не больше пяти минут это точно. Ходить тут было в принципе недалеко к чему угодно.       — Проходи, — сказал Арсений, открывая перед Антоном дверь во времянку и включая свет. От неожиданной яркости пришлось щуриться. Ему было первое время сложно что-то рассмотреть, наверное, как и самому хозяину территории. Постепенно глаза стали привыкать.       Ничего особенного тут не было. Обычная кухня, только с диваном и телевизором — типичная времянка. Как и хотел Шастун, тут оказалось тепло, намного лучше, чем на улице. Уютнее. Хотелось лечь на этот старый на вид диван и погрузиться в сон, он правда долгое время не спал, но сделать этого не мог. Все-таки Антон в гостях, это невежливо.       Арсений прошёл к раковине, чтобы помыть арбуз от пыли, попутно говоря оставить второй рядом и достать из столешницы ножик. Антон не сразу понял, что от него хотят, ведь от тепла мозги стали словно таять, ему было хорошо тут и соображалось немного медленнее.       Все же он выполнил просьбу, когда закончил с осмотром времянки и даже привык к ней. Арсений помыл оба арбуза, достал поднос, в то время, как Антон все еще стучал пальцами по разным сторонам плода, убеждаясь в его спелости, хотя по правде он совершенно не разбирался в этом.       — Режь, — сказал Арсений, вручая ему нож, попутно задевая его холодные пальцы и, видимо заметив это, передумал. — Давай-ка лучше я… — перед этим Попов взял зачем-то спички и зажёг комфорку на газовой плите. — Подержи руки над огнём, тебе надо погреться, только не перестарайся.       — Ладно, — спорить совсем не было сил, Антону и самому хотелось избавиться от неприятных холодных ощущения на руках.       В этот момент почему-то показалось, что с этим бы справились другие руки — Арсения. Когда Антон коснулся их они по ощущениям были полностью противоположны его — горячие, мягкие. Их хотелось чувствовать на своих подольше. Шастун решил списать этот неожиданный порыв на переохлаждение, поэтому только сильнее опустил свои ладони к огню, наблюдая, как Арсений легко обращается ножом с арбузом.       — Трещит! Точно спелый, — словно в подтверждение слов Попова, по корке ягоды прошлась неровная полоса — от сочности плод лопался сам.       — Главное, чтобы сладкий, — сказал Антон. Им уже был виден красный разрез, а вскоре и полностью

***

      Светать будет еще не скоро, хотя ночь уже глубокая, тёмная. Они сидят на кухне и едят украденный у соседки Антона арбуз. Все так по-домашнему, ничего странного и необычного. Они молчат и эта тишина такая привлекательная, что больше всего не хочется её нарушать. Обоим так удобно: думать о своём в присутствии друг друга. Наверное, именно так отдыхают интроверты, имеющие таких же молчаливых друзей, как они сами.       Дверь на улицу была открыта, но Антон сидел далеко от неё и до него доходил лишь маленький ветерок, который не влиял на ощущение температуры. Он только держал руки над огнём и, поэтому теперь ему тепло. Шастуну тепло даже держать холодный арбуз, тëк своим соком на его руки.       — Шладкий абуз, — жуя слишком большие куски, говорил Антон, на что Арсений лишь посмеялся, откусывая часть своей порции, а затем в подтверждение закивал.       — Этого ты хотел? — спросил Попов, хотя понимал, что так оно и есть. Антон выглядел слишком счастливым. Таким спокойным, доверчивым, уязвимым и открытым, каким его никогда не видел ещё Арсений.        Ради этого стоило пропустить ночной сон и украсть арбуз. Для того, чтобы видеть, как Антон ничего не боится и ему по-настоящему хочется быть в это время с ним, он был готов повторить такую же сцену ещё сотни раз.       Шастун уже доедал третий кусок арбуза, когда наблюдал за мошками, которые крутились на свете от лампочки в люстре на потолке. Он понимал, что пора уходить, но если бы кто только знал, как он не хочет этого делать… Даже в свою родную, теплую постель не хотелось.       Теперь, кажется, Шастун обрёл новое место силы, в которое ему больше не вернуться. Он не сможет придумать больше повода, чтобы попасть домой к Арсению Сергеевичу, это странно, да и глупо.       — Может будем ложиться спать? Все-таки нам обоим вставать рано, — вдруг развеял все мысли один голос. Антон не сразу понял о чем идет речь, а когда до него дошёл смысл сказанного, то он совершенно немного был в диком шоке.       — Что? Ах да, вы правы, я засиделся, — видимо, понял он не совсем так. Шастун стал подниматься со своего места и делать лёгкую разминку для костей. — Простите и, спасибо за… Компанию.       — Ты же не думаешь, что я отпущу тебя, прекрасно понимая, что ты опять будешь мерзнуть там на лавочке? — Арсений успел встать перед ним, когда тот проходил мимо к двери. Мужчина стоял прямо и близко, смотря тому в глаза. Антон растерялся, пока это выглядело слишком интимно для их отношений. — Пойдем в дом, постелю тебе в гостиной.

      ***

      В гостиной Арсения не было ночных штор, поэтому окна, выходящие на восток всегда были открыты для ярких лучей утреннего солнца. Антон заметил эту особенность дома преподавателя только сейчас — в половину шестого утра. Он узнал это, посмотрев на часы, которые висели на стене и непривычно громко тикали, нарушая абсолютную тишину в доме. У Арсения было тихо, не такое утро, как привык Антон, зато было солнце.       Это не могло не поднимать настроение, но Шастун не мог больше нежиться на диване. Все-таки он в гостях и уже слишком долго — пора возвращаться домой. Антон тихо поднимается с постели, благо, диван не скрипит, решает, что если начнет заправлять одеяло — точно разбудит Арсения. Но все же, оставлять так — это некрасиво. Пару минут думает, что делать с постелью, но все же решает быстрее покинуть дом. Он ведь не знает в какое время привык просыпаться Попов.       Выходит из комнаты, но задерживается в коридоре, где через дверной проём видна комната Арсения. Двери нет и поэтому Антон сразу видит кровать, на которой спит учитель. Он точно спит, ибо не моргает и выглядит слишком умиротворенным для притворяющегося человека.       Шастун задерживается тут, смотря на него. Когда бы еще ему выпала возможность так открыто смотреть на Арсения. Он бы больше никогда не посмел так изучать его внешний вид.       Из ступора его выводит все тот же Арсений, который решил перевернуться со спины на бок. Антон в спешке уходит, дабы не оказаться замеченным на месте за этим «преступлением».       Шастун идет домой, не замечая, как босые ноги неприятно касаются росы на траве. Он думает сейчас только о том, что Арсений совсем уж и не такой плохой, как он раньше думал. Возможно, даже его французский не совсем дурацкий, а Попов интересный собеседник и… Все еще учитель, с которым у них навсегда останутся преподавательско-ученические отношения, если не вспоминать о настоящем преступлении, совершенным ими сегодня ночью. Это останется их тайной.

***

      — Ты где был? — шепотом спрашивает Оксана, когда Антон заваливается в свою жёсткую и скрипучую кровать, зайдя в дом через открытые для него настежь окна.       — На речке, — так же тихо отвечает Антон, закрывая глаза и надеясь поспать еще немного до того момента, как их придет будить мама.       — Врешь, — утверждает сестра, но парень на это ничего не отвечает.       Антону уснуть все же не получается. В голове каждую секунду прокручивается сегодняшняя ночь и, Шастун понимает, что никогда еще так классно не проводил время вместе с кем-то. Он никогда не чувствовал такое облегчение, после адреналина, испытанного от страха быть увиденным за кражей и уж не ожидал, что Арсений все-таки пойдет за ним. Антон этого никогда не забудет.

***

      Мама ушла на работу, как всегда оставив на Антона супер важное поручение. На самом деле, Антон и без неё знал, что будет сегодня этим заниматься. Он делал это целое лето и будет еще, пока не начнутся холода, ну или до тех пор, когда закончатся овощи с огорода на продажу.       Шастун набирает в клетчатые сумки лук и тащит их к автобусной остановке.       Восемь утра — парню уже жарко, он даже не хочет думать о том, что ему предстоит весь день просидеть на рынке под палящим солнцем. Лучше бы он пошел в школу на эти ненавистные уроки физкультуры, физики и обществознания.       Делать было нечего, Антон уже заходил в полный людей автобус и понимал, что ближайшие сорок минут до города ему предстоит ехать в душном транспорте стоя и слушать разговоры бабушек, что едут за такими же целями, как Шастун. А потом это придется слушать еще и стоя за прилавком, но уже других, знакомых ему за это лето. Как бы сильно Антон мысленно не ругал себя за то, что забыл дома наушники, а точнее, у него не оставалось времени, чтобы их искать, делать было нечего.

***

      Было и правда жарко. Лук хоть и был крупным, хорошим, как в магазине, но только домашним, мало кто его брал.       Антона ждала участь вернуться вместе с этим добром обратно домой и получить по шее от мамы. Такое уже было. Но как объяснишь, что он ничего сделать не может, не станет же он насильно заставлять людей покупать или впихивать им его. Конечно, был вариант подзывать людей, как это делали на рынке другие, но Антон понимал, что это скорее отпугивает покупателей, а тем кому нужно и сами подойдут. Он знал это на личном опыте покупателя, каким очень давно не являлся.       Уже был вечер, когда настало время произойти настоящему чуду.       — Антон? — парень оторвал глаза от игры в телефоне и поднял их на зов. — Твой лук? — оглядевшись сказал он. И снова этот Попов.       — Да, продаю вот, вам не надо? — сказал Шастун с какой-то усмешкой в голосе. В городе на рынке он точно не ожидал встретить Арсения, но видимо это судьба.       — Надо, я весь возьму, — сказал Попов, на что Шастун от удивления поднял брови.       — Арсений Сергеевич, вы миллионер? — он заулыбался, как маленький мальчишка, словно тот сказал какую-то глупость. Антон не верил, что Попов и правда купит весь лук, но ему стало приятно от того, что Арсений хочет поднять ему так настроение.       — А что, за весь лук нужен миллион? — Антону стало еще более весело, чем прежде. — Ты же больше ничего не продаешь тут? — Антон помотал головой. — Ну, тогда давай бери лук и тащи в машину. Домой тебя подброшу как раз.       — В смысле? Да зачем вам нужно оно? — было непонятно спрашивает он про лук или о себе.       — Мне на зиму нужен лук, я не сажал, а каждый раз в магазине брать это не выгодно, к тому же тебе помогу, пойдем, — Арсений махнул Шастуну рукой, зовя за собой. Думать было особо нечего, но Антон все еще не понимал, что происходит и как так быстро меняются события в его жизни. Он пошел вслед за Поповым.

***

      Антон сидит в машине Попова на переднем сидении. В руках у него хот-дог, который несмотря на все сопротивления купил Арсений на заправке. В кармане деньги за лук. В салоне запах ароматизатора «ёлочка». За окном сгущались тучи, пряча за собой солнце, которое и без того близилось к горизонту.       Шастуна радовало, что преподаватель не стал ругать за пропущенный день, хотя может он даже и не знал об этом, подумал, что Антон подрабатывает после школы. Арсений рассказывал о произошедшем за день, Антон с удовольствием и без всяких гложащих, как раньше, мыслей потреблял хот-дог и слушал об оплошностях десятого класса на уроке французского у Арсения Сергеевича.       Тот с таким воодушевлением рассказывал и вёл машину одной рукой, ведь в другой держал такую же продукцию, как и у Шастуна, что не заметил, как кетчуп полился на его штаны.       Тут пришлось брать дело в руки Антону, которые у него были к счастью свободны. Он принялся оттирать соус салфетками, вопреки сопротивлениям Попова. В этой ситуации было неловко обоим.       Когда пятна почти не осталось, Арсений как-то неловко поблагодарил Антона и замолчал. Историй больше не было, а смущение со стороны обоих было даже больше, чем должно. Доехали в тишине.       — Спасибо, — сказал Шастун, когда машина остановилась напротив его дома. Радовало, что на лавочке не сидели Оксана и Серёжа. Они бы точно не поняли, такого эффектного появления Антона.       — За что? — усмехнулся Арсений, а Антон уже открывал дверь, чтобы выйти.       — За сосиску с луком, — сказал Шастун и уже почти ушёл, как вдруг решил остановиться и добавить: — И ночь. — Он подумал, что не хочет видеть реакцию Попова на это. Такая фраза звучала странно, но оба понимали о чем идет сейчас речь.

***