Полюби мой язык

      Утро четверга началось слишком рано. Не раньше, чем привык Шастун вставать сам, но до этого момента он делал это по собственной воле, а не от криков мамы, какие у неё безответственные дети.       Антон и Оксана делали вид, что не слышат этого и до сих пор спят. Они лежали на своих кроватях, смотрели друг на друга и мысленно поддерживали. Не хотелось даже подниматься с тёплой и уютной постели, не говоря уже о том, чтобы идти куда-то. Именно так и началось первое сентября.       Мама разбудила их в шесть часов утра, учитывая, что на школьную линейку необходимо было прийти только в девять. Ну конечно, у них же полно дел, которые надо сделать до этого, иначе никак. Радовало только одно — в первый день не ставят никаких уроков, поэтому быть в школе целый день не придется. Обычно на первое сентября проходила самая торжественная и радостная часть учебного года. Наверное, даже первоклассники потом разочаровывались, что учеба в школе не такая, как показана на первое сентября. И дети больше не такие добрые и красивые, и учителя не такие заботливые, никогда так не радуются, как на первый день, в который ещё все является интересной загадкой.       Антон и Оксана прошли через это, как и многие другие. Сейчас они уже знали, что их ждет: сначала пройдет скучная линейка под жарким солнцем, будут говорить нудные и незнакомые дяди о достижении школы, вспоминать былые времена и кого-то даже будут благодарить за вклад в развитие образовательного учреждения. Хотя, иногда казалось, что тут возможно только деградировать.

***

Буквы разные писать тонким пёрышком в тетрадь

Учат в школе, учат в школе, учат в школе.

      Звук громкой музыки отдавался где-то в груди, это такое неприятное чувство, будто кто-то насильно внедряет в твою голову эти строчки, заставляя на секунду поверить в их искренность. Антон слышал это уже одиннадцатый раз и желал забыть навсегда.       Каждый раз одно и то же, всегда эта песня, всегда один сценарий. Возможно, текст у ведущих и директора тоже из года в год повторялся, кто же станет его вообще запоминать, да и вообще слушать.       Сквозь толпу школьников с родителями, каких-то непонятных людей, Антон пробирается к середине площадки, где людей чуть меньше. Пока еще никто не выстроился по своим классам и поэтому он хочет быстрее найти хотя бы своего друга Сережу.       Глаза парня бегают по знакомым лицам и их родителям, которых к счастью, он за весь год больше не увидит. А Сережу среди них так и не получается найти, Шастун смотрит на другую часть зала, где стояли ведущие, репетирующие свою речь, учитель музыки, настраивающий колонки и директор, который контролировал процесс. Он надеялся обнаружить его рядом с отцом, но увы, этого не произошло.       Зато взгляд переметнулся на другое, чуть менее знакомое лицо, которое Антон был уверен, что видел где-то, но никак не мог вспомнить где. Новый учитель стоял возле преподавателя музыки и редко переговаривался с ним. Он так же оглядывал весь собравшийся народ на этом празднике, явно не подозревая, что в нашей сельской школе учится столько людей. Было жарко и тот постоянно оттягивал свою рубашку на самой верхней пуговице, борясь с желанием расстегнуть её. Видимо, он считал, что будет непозволительно ученикам лицезреть его голую кожу чуть ниже шеи.       Антон вспоминает недавний поход в магазин и человека, на которого он не так часто поднимал глаза. Конечно, это тот самый Арсений. В костюме он выглядел совершенно иначе, поэтому парень его узнал не сразу, да и смотрел учитель в сторону. Шастуну потребовалось лучше приглядываться к нему, чтобы понять, точно ли перед ним находится именно тот человек, о ком он думает.       — Шастун! Что ты там топчешься? — послышался голос классной руководительнице, вернувший его в реальность. — Иди сюда, — Антон оглянулся и понял, что все уже стали собираться по классам, а он один стоял в центре площади и тупо смотрел на нового учителя. Если бы кто-то обратил на это должное внимание, было бы странно, но кому какое дело, что стоял там этот Шастун, главное вовремя подозвать его.       Парень подошёл к своему классу, встал самым последним, ибо его большой рост позволял это сделать и все равно видеть все мероприятие. Серёжа тоже стоял там, было только непонятно откуда он пришёл, но уже считалось не важным. Он стоял впереди Шастуна и они могли таким образом здорово переговариваться, как делали это всегда, за что их ругала учительница. Все, как обычно.       Началась линейка по традиции — с гимна России. Кто-то даже пел его, Антон удивлялся этим патриотам, желающим при первой возможности свалить за границу. Он и сам таким был, только гимна не знал, да и не звался особо защищать страну. Просто хотел свалить.       Дальше выход первоклашек, первый звонок, который выпала честь давать однокласснику Шастуна. Антон хоть и был самым высоким, но не самым сильным в классе это уж точно, по крайней мере не выглядел таким.       Родители снимали на камеры своих телефонов, как их дети-семилетки пытаются понятно выговорить текст стишка, который выучили. Это была самая веселая часть — кто-то говорил слишком громко, кто-то медленно, кто-то с выражением, а кто-то смешно картавил. Последний тип Антона забавлял больше всего. Наверное, единственный момент, когда он считал маленьких детей милыми, а не жестокими монстрами, был сейчас.       — Также, пополнился наш учительский состав, теперь у старшеклассников, — к каким относился непосредственно Шастун, — появился второй иностранный язык — французский. Я считаю, это большой прорыв для нашей школы, это даст детям всестороннее развитие, — а дальше Антон не слушал, все равно ничего интересного не скажет, можно пропустить эту часть монолога мимо ушей и включиться, когда начнется действительно важная информация. — Попов Арсений Сергеевич, — уловил Антон и теперь точно понял — это он. Тот самый Арсений. Ну, учеба ещё не началась, а у него уже появился нелюбимый предмет. Шастун уже представлял какими нудными будут его уроки.       Парень смотрел на то, какой грустной выглядела их учительница английского, когда директор говорил о плюсах французского. Ведь она учила всех ребят еще со второго класса, для неё это было действительно важно и она горела своим языком. Сейчас про её вклад не сказали ни слова. Это действительно обидно. Зато он знал, что есть еще человек, который против этого молодого и, скорее всего, неопытного преподавателя.       — Также, у вас новый учитель информатики — Щербаков Алексей Сергеевич, — Антон прошелся по этому учителю взглядом — он тоже был молодым.        Шастун совершенно не доверял молодым учителям. Как правило, они ничего не умели доносить до учеников, чтобы те поняли, к ним хотелось относиться, как к другу, а у друзей явно ничему хорошему научиться нельзя было. Ко всему прочему, такие преподаватели не задерживались долго на своём месте, поэтому с ними легче было договориться, чем по-настоящему учить предмет и показывать себя.       Следовал такой же восхваляющий монолог про учителя информатики, когда Антон заметил на себе взгляд Арсения Сергеевича; он тоже узнал его. Сам же теперь старался не смотреть на нового преподавателя, чтобы их взгляды ни коим образом не встретились, но сам чувствовал, как тот сверлил его своими глазами.

***

      Классный час проходил так же долго и нудно, как линейка. Ничего нового и интересного, их учительница по литературе и русскому языку решила первым делом разузнать какие книги они читали за лето. Это хорошо. Антон читал пару и мог рассказать, а вот на вопрос о том, как он провёл лето ответить бы не смог.       Наступила более приятная часть первого урока. Классная руководительница раздала всем новое расписание, чтобы они уже знали, какие уроки у них завтра. Все смотрели в свои листы и изучали изменения по сравнению с прошлым годом, хотя никто уже и не помнил, что было тогда. Антон смотрел в расписание Сережи, по иронии судьбы ему одному не хватило распечатки. Это не страшно, он позже сфотографирует у друга, а потом перепишет все в дневник.       Все так быстро закончилось, что парень не заметил, как одноклассник, сидевший рядом, исчез. Другие тоже уходили из класса. Антон следовал за ними, вдруг вспоминая за расписание. Он, конечно, пытался остановить кого-то из девочек, но они были озадачены только первосентябрьскими фотографиями. Это им намного важнее одноклассника, который зовет и вероятно, не скажет им ничего полезного. Они отмахиваются, говоря, что заняты. Антон обязательно запомнит им это и не забудет.       Ничего не остаётся, как идти на первый этаж в главный коридор и смотреть общее расписание. Он был уверен, что там уже столпились пятиклашки, ведь в начальных классах не нужно сверяться со стендом, чтобы узнать какой сейчас урок, ведь начальные классы учатся в одном классе, да и большинство предметов ведёт один учитель. Так эти дети чувствовали себя чуть взрослее, как и сам Антон когда-то.       На удивление у информационного стенда никого не было. Шастун спокойно изучал дни, когда количество уроков совпадало с его сестрой, в этот день ему придется добираться домой одному.       — Антон, — раздался голос совсем рядом с ухом Шастуна, чего он не ожидал и из-за этого подскочил на месте от испуга. — У вас завтра мой урок, мне хочется искупить вину, я зайду к тебе сегодня? — говорил Арсений Сергеевич, а парень тупо смотрел на него, так как не понимал о чем вообще говорит тот.       — Ага, — согласно кивнул Антон, не до конца понимая с чем вообще соглашается.       — Отлично! — Попов похлопал его по спине и ушёл.       Антон ничего не понял. Он и не слушал его. Как только повернулся лицом к учителю, заострил свой взгляд на его голубых глазах и обо всем забыл. Он заворожил его так, что парень не мог делать что-либо ещё, даже слушать. Для Антона не было более голубого цвета, чем этот чистый небесный, глубокий океанский и спелый черничный цвета одновременно. Восхитительные глаза, в них Шастун утонул, они заразительные и парень поймался на такую уловку природы.       Что он здесь делает? Стоит возле расписания… Ах, да — расписание! Вот зачем Антон тут стоит. Но не показалось ли ему то, что сейчас было… Рядом уже никого и нет, но он четко помнит, как был несколько секунд словно введён в транс, загипнотизирован, пропал из реальности лишь на пару мгновений. Может ему просто стало плохо? Непонятно…       Шастун сфотографировал расписание, а затем отправился на улицу, где ещё играла музыка, в поисках сестры и мамы.

***

      Наверное, нет смысла заполнять дневник на неделю, если учебный день в ней лишь один. Антон и не стал этого делать, но на следующую все-таки написал. Завтра он не рассчитывал получать оценки, поэтому такой фокус с экономией листов дневника должен обойтись.       — Тош, я не знаю, что ты уже успел натворить, но к тебе новый препод пришёл, — с усмешкой говорила Оксана, которая только за этим зашла в их общую комнату. — По крайней мере, мне показалось, что это он.       — Что? Кто? — Антон и правда не понимал, что она хочет ему сказать.       — Ну, француз этот, иди он ждет тебя там, — торопила Оксана, заставляя Шастуна все-таки подняться со стула.

***

      Антону пришлось выйти аж на улицу со двора, Оксана не удосужилась пригласить его в дом. Хотя можно понять, ведь такой поступок не поняла бы мама, которая сказав, что устала, легла спать в три часа дня. Кажется, теперь Шастун стал вспоминать о чем ему говорил Арсений Сергеевич сегодня днем… Он хотел заглянуть в гости. Вот и заглянул.       — Здрасьте, — ничего больше он не придумал сказать.       — Привет, — ещё раз поздоровался Арсений. — Вообще-то я извиниться пришёл за то, что наговорил тогда… Ты теперь мой ученик и у нас не должно быть разногласий, — Антону не понравился тот факт, что он является его учеником. Арсений не выглядел тем человеком, который может учить, да еще и французскому, что совершенно не нужен ему. — Поэтому я испек синнабоны, думаю, тебе должно такое понравиться…       — То есть вы пришли извиняться за оскорбление моей еды и принесли свою? — Попов держал на тарелке большие булочки с корицей, от них шёл такой сильный запах, что мозг парня посылал сигнал в желудок, а тот в свою очередь вырабатывал сок. Да, ему хотелось их попробовать.       — Это просто угощение, Антон, — жалостливо говорил Арсений. — Попробуй, они вкусные, — Шастун и без него знал это. А еще он знал, что в одной такой булочке чуть ли не суточная норма калорий парня. Нет, он не мог, особенно после того, как с семьёй они уже отпраздновали первое сентября тортом с чаем. Хотелось принять Арсения вместе с его булочками, но мозг боязливо отторгал их.       — Да уберите вы от меня свои французские булки, Арсений Сергеевич! — отшатнулся от него Антон, когда тот чуть вперёд протянул тарелку. — Если вы пришли только за этим, то я пойду. Увидимся в школе, — закончил диалог Антон и зашел за ворота дома, где он уже не видел Арсения и его булки.       Совесть бы его мучила в любом случае. Так он хотя бы не тревожится и это не может не радовать. Вина за грубость к учителю, который по-доброму хотел с ним наладить контакт? Шастун до сих пор не ставил его ни во что, поэтому и вины толком не было. Он считал, что поступил абсолютно правильно.