Фэйнари

            Спотыкаясь, молодая женщина бежит, виляя меж деревьев, огибая кусты и камни. Бежит уже долго, стараясь не думать о том, как болят ноги, молясь, чтобы неистово бьющееся сердце не выпрыгнуло из груди. Она должна успеть. Должна.       Позади слышится треск, и женщина из последних сил заставляет себя прибавить ходу. Они близко.       Она чувствует их дыхание и кровь стынет в жилах от прожигающего насквозь ужаса. Быстрые, широкие шаги преследователей нагоняют, она понимает, что скоро всё закончится… для неё точно, но она не позволит сегодня умереть кому-то ещё………       Они настигли…… Она теперь стоит на коленях, в последний раз бросая вперёд, на бурные воды Андуина, ласковый, любящий взгляд. Взгляд, полный надежды и мольбы…. «Пожалуйста, достигни цели….»       В лучах солнца на миг мелькает сталь меча, взметнувшаяся в резком, угрожающем движении, обезглавливая хрупкое тело, заставляя землю окропиться кровью…. ……….       Фэйнари резко подскакивает на постели, тяжело дыша. Проведя руками по лицу, она чувствует, как по вискам стекают капли пота. Откинув одеяло, Фэй ступает тёплыми ступнями на прохладный пол и непроизвольно вздрагивает, а всё тело пробивает мелкая дрожь.       Это был сон, просто очередной жуткий кошмар, один из тех, которые мучают её весь последний месяц.       Накинув на плечи шёлковый халат с длинным подолом, девушка подходит к широкому глубокому сосуду на столе, что стоит в самом дальнем углу комнаты прямо под небольшим зеркалом. Умывшись кристально чистой водой с нотками разбавленных в ней мятой и лавандой, Фэйнари взглянула на своё отражение.       Гэндальф оказался прав — время действительно пощадило её, не тронув морщинами узкое лицо. Совсем недавно ей исполнилось сто лет, но в зеркале по-прежнему отражалась совсем юная девушка с несвойственными ей тёмными кругами под глазами. Всему виной были кошмары и тревожные мысли относительно грядущего события.       Этот день наступил. Такой долгожданный, но вместе с этим пугающий день отъезда. Фэйнари с самого детства знала, что ей придётся покинуть родной и любимый Лориэн. Знала, но не думала, что эта сотня лет пролетит так быстро, так стремительно. Фэй не ведала другой жизни и считала именно это место своим домом и вряд ли где-то ей будет спокойней и комфортней. Но пришло время пуститься в долгое путешествие по Средиземью. Волнительный трепет вперемешку с подступающими от грусти и отчаяния слезами обуяли Фэй, и она не смогла сдержаться, надеясь, что, если сейчас выплеснет основную часть напряжения, днём прощаться будет легче…       Приоткрыв окно, впуская в спальню холодный ветер вступившей в силу весны, Фэйнари опёрлась локтями о подоконник, безучастно оглядывая готовящийся к почкованию роскошный сад.       Вдруг взор её наткнулся на мужской силуэт, сидящий на большом камне в центре сада возле фонтана для птиц. Эльф сидел спиной к Мэй, но ей и не требовалось видеть его лица. Она не удивится, если он просидел здесь всю ночь, оберегая её тревожные сновидения.       Грустно улыбнувшись, девушка начинает насвистывать незатейливую мелодию, которую она помнила ещё со времён своего детства. Мужчина вздрагивает, видимо, до этого момента погружённый в собственные мысли, и оборачивается. Его губы дёргаются в ласковой улыбке, и он слегка кивает головой в знак приветствия. Он всегда так делает, не смотря на то, что Фэй уже много раз просила не делать так, когда они одни.       Фэйнари глубоко ошибалась, явно переоценив свои силы, — прощаться будет очень больно, ведь стоило ей взглянуть на доброго друга, как к горлу моментально подкатывает кислый ком, и мелодия резко прерывается. Фэй прикладывает руку к груди и кашляет, а Халдир хмурится и начинает вставать, но девушка качает головой, чтобы он оставался на своём месте. Им не надо слов. Только не им.       Она хочет побыть одна и собраться с мыслями, а он не посмеет нарушать покой своей маленькой девочки. Халдир садиться обратно на камень, ведь до завтрака есть ещё время — Лориэн только-только начинает просыпаться.       За столом сегодня непривычно тихо: обычно владыка Келеборн обсуждает насущные дела с леди Галадриэль или с главным советником, но в этот раз никто не хочет начинать разговор первым.       Напряжение, исходящее от Галадриэль можно было буквально потрогать руками. Она несколько раз концентрировалась, что не укрылось от Фэйнари, и она решилась, наконец, спросить: — Разве Гэндальф не должен был прибыть аккурат к завтраку? Я думала, мы вместе обсудим наш путь в долину Имландрис. — Ты ведь знаешь его, — тепло улыбнулась Галадриэль. — Он всегда опаздывает, но уже скоро почтит нас своим присутствием.       Фэй кивает и вновь обращает внимание на тарелку с нетронутой едой — сегодня что-то не было аппетита.       Гэндальф и вправду появился в Лориэне совсем скоро. В отличие от остальных, он был совершенно спокоен, сообщил, что пора бы уже выдвигаться, так как он хотел к сумеркам добраться до перевала и остановиться у подножия на ночлег.       Раньше Фэй неоднократно ускользала из дворца, бесшумно пробираясь по одной ей известной лазейке меж стражников, оставаясь незамеченной, желая составить компанию Халдиру в его ночных дозорах, — за что, надо сказать, получала в свой адрес от эльфа сильное недовольство, мол, не гоже госпоже со стражниками в дозорах стоять. Да и просто любила гулять по Лориэну, слушая, как ночная живность копошится где-то у корней деревьев.       Но её всегда манили звёзды — такие далёкие, невероятно красивые, завораживающие. Она мечтала, что однажды сможет дотянуться до них рукой, ощутить их холод подушечками пальцев. Фэйнари могла часами сидеть на облюбованном ею холмике и вглядываться в ночное небо, пока на плечи не падал знакомый уютный плащ, а рядом не опускался Халдир. И до рассвета их было двое… Они безмолвно, думая каждый о своём, наблюдали, как рассвет пожирает темноту, рассеивая небесные веснушки.       Да, Фэй была далеко не пугливой барышней, но была разница между лесами Лориэна, где она знала каждое дерево, каждый кустик, и тем неизвестным, что таилось за его пределами. Там всё чужое: птицы, звери… люди. Пугающие своей неизвестностью и непредсказуемостью просторы. Но Фэй была уверенна, что справится, сможет привыкнуть к другому укладу жизни, попробует найти себя там, в чужих местах. Ей было дико любопытно, и также безумно страшно. Страх сковывал, заставляя ладони потеть, а ноги подкашиваться.       Такими мыслями был занят разум девушки, пока она собиралась в путь в своих покоях. Леди Галадриэль уверила, что в Ривенделе её будет ждать всё необходимое, поэтому стоит взять лишь личные вещи, которые несут воспоминания.       Вдруг в дверь настойчиво постучали. Фэй поправила платье, пригладила волосы, глубоко вздохнула, успокаиваясь, и пригласила гостя войти.       Всё было зря.       В дверях стоял Халдир: его, и без того бледная кожа, приобрела практически белоснежный оттенок. — Халдир… Я думала, что мы увидимся внизу, вместе со всеми. — Там я не смогу кое-что подарить вам, моя госпожа, — сказав это, Халдир преодолевает расстояние между ними, попутно доставая из нагрудного кармана что-то блестящее. — Я бы хотел, чтобы вы приняли мой скромный подарок.       Разжав пальцы, он продемонстрировал серебряную подвеску в виде снежинки на тонкой цепочке. — Как красиво! — воскликнула Фэйнари. — Ты… сам сделал?       Халдир кивнул: — Да, ещё когда вы были совсем малышкой. Я решил хранить его именно для этого момента. Не думал, что он настанет так быстро.       Фэйнари повернулась к нему спиной, позволяя лёгким движением надеть подвеску. — Я никогда не сниму его, обещаю, — прошептала она. — И буду писать, рассказывая обо всём. — Обязательно. — Мне так больно прощаться. Знаю, ты не скоро сможешь навестить меня, а когда я переберусь в Лихолесье, наши встречи станут совсем редкими. — Не стоит думать об этом сейчас, госпожа, — сказал Халдир. — Мы обязательно что-нибудь придумаем. — Я буду скучать… — с этими словами Фэй прильнула к эльфу, обхватив его спину руками. Он в ответ прижал её к себе, утешающе поглаживая по пшеничным волосам.       Во дворе уже всё было готово: два запряжённых белоснежных жеребца, на одном из которых восседал Гэндальф. Фэй облачилась в тёплую зелёную подпоясанную рубашку, удобные походные штаны и меховой плащ, — ночами бывало ещё очень холодно. — Дорогая, — Галадриэль обняла и поцеловала Фэйнари в лоб. — Ты со всем справишься, главное, не бойся ничего. -Да, владычица, — тихо произнесла девушка. — Я постараюсь оправдать ваши надежды.       Халдир тоже стоял среди знатных эльфов, но позволил себе лишь пожелать госпоже доброго пути. Взобравшись на коня, Фэй ещё раз взглянула на родной дом и тех, кого любила больше жизни. Она не сомневалась, что ещё не раз вернётся сюда, но это будет очень-очень не скоро. — Ну что ж…кхм…в дорогу! — кашлянув, громко сказал Гэндальф, пришпоривая своего скакуна, направляя по тропе к лесным границам.       Наши путники ехали почти до вечера, остановившись лишь, когда начало смеркаться.       По пути они обмолвились только парой фраз, так как Фэй была совершенно не настроена на общение: всю дорогу теребила подарок Халдира, заставляя себя расслабиться и смириться со сложившейся ситуацией.       Они доехали до перевала, разожгли костёр и уселись подле него. Гэндальф порылся в своей потрёпанной серой сумке и извлёк из неё старую курительную трубку, забил её табаком и, щелкнув пальцами, зажег. Фэй с интересом взглянула на него. — Не стоит так унывать, юная Фэйнари, — сказал Гэндальф. — Конец чего-то старого всегда сулит началом чего-то нового. — Я понимаю. Леди Галадриэль, словно прекрасную сказку, преподносила мне неизбежное, предвещая грандиозные приключения, — вздохнула девушка. — И она была абсолютно права. Средиземье таит в себе много опасностей и тайн, которые даже я не могу отгадать. Однако, оно также полно невероятных приключений, неведомых существ, народностей, поразительно отличающихся друг о друга, но способных жить в мире. Ты сможешь обрести друзей, если будешь с толком использовать магию, совершишь великие дела. Надо только набраться терпения.       С каждым словом Гэндальф замечал, как загораются любопытным огоньком потухшие синие глаза, как Фэй тянется к нему, чтобы получше расслышать. Волшебник знал, что не ошибся, спасая много лет назад именно это дитя.       Сердце Фэй вдруг начало биться совершенно по иному, пришло осознание, что Средиземье кроет не только опасности и тоску от разлуки с близкими, но и невероятные миры, которые ждут её. Конечно, боль никуда не делась, но у девушки внезапно проснулось отчаянное любопытство.       Покинув пределы Лориэна, она оставила там частичку себя, ту маленькую бесстрашную девочку, непослушную госпожу. Из эльфийских владений вышло сердце, готовое к новым свершениям, новым знаниям, новой жизни.       Оставив Лориэн позади, она приблизилась к мечте, когда-нибудь потрогать звёзды.