Охота за даэдрическими артефактами. Городские легенды.

Кони резво неслись наперегонки по тропе через пушистый еловый лес. Стальные подковы бряцали по земле все громче с каждым шагом. Вороной конь Трупик обгонял светлого солового Ветерка. Сяо немного выдохся — в магической робе было душно — поэтому уступил победу Ху Тао в этой спонтанной гонке. Он не любил проигрывать, но принимал каждый проигрыш с достоинством — называл это глупыми детскими играми. — Умница, Трупик! — Ху Тао потянула коня за длинную гриву, расчесывая пальцами, словно гребнем, мягкий конский волос. До Фолкрита оставалось недолго. В Скайриме очень удобно расставлены указатели. Главная каменная дорога петляет через горы и мелкие речушки, но стоит идти лишь по ней, не сворачивая — обязательно доберешься до города. Путники замедлили лошадей. От гоночного азарта не осталось и следа. — Помнишь, твой дедушка рассказывал нам о городах Скайрима? — заговорил Сяо. — Нам было лет по семь. Глаза Ху Тао будто налились тоской. Но она умело скрыла это, ностальгически улыбнувшись. — Помню. «Краткий путеводитель по Тамриэлю: крупные города Скайрима и не только.» Дедушка привёз её из Морровинда. — Какой город тебе тогда казался самым инетересным? — Думаю, Рифтен, — сказала девушка. — Во-первых, там есть порт и много рыбы, а рыбу я люблю. Во-вторых, там уже много лет ведет дела Гильдия воров. Очень хочу закорешиться с ними! Мне кажется, это город свободы от законов и власти. Она замолчала. Из леса повеяло запахом хвои. — А ты? Где бы ты хотел побывать в Скайриме? — Если нам придётся съездить в Виндхельм, я буду благодарен судьбе. Там есть снег… — Стоп-стоп, «там есть снег» или «там есть снег можно»? Ты же не собираешься хомячить его, как в детстве? Сяо в упор посмотрел на неё. Его выражение лица так и говорило: «Собираюсь». Ху Тао зажала рот рукой и рассмеялась. Ох уж эти детские травмы Сяо. И смешно, и грустно. — Лучше мы попробуем там что-нибудь вкусненькое, идёт? И кони вновь поскакали галопом, бренча подковами по каменистой тропе. Фолкрит расположился посреди леса — совсем маленький городок. Дома здесь можно было пересчитать по пальцам. Полукругом его огибали куски давно разрушенных скал. Ху Тао увидела мельницу и зачем-то помахала ей рукой. На входе в город путников остановил стражник. — Эй, вы тут в окрестностях часом пса не видели? Ребята переглянулись. — Нет, только волков. Здесь их уйма, — сказал Сяо. — Ладно, — угрюмо ответил стражник. — Если вдруг увидите — приведите к кузнецу. Наверное, он даже заплатит. Путники лишь пожали плечами и пропустили это мимо ушей. Сейчас важнее было снять комнату в таверне, оставить вещи и бежать в фолкритскую тюрьму к некому Альбедо. «Мертвецкий мед» расположилась недалеко от въезда в город. Ху Тао так звонко рассмеялась из-за названия, что Сяо пришлось затыкать ей рот рукой. — Мед в этой таверне мы не пьём, — предупредил парень, и его спутница с ним согласилась. Комнаты здесь были не такие уютные, как в «Гарцующей кобыле», но кровать всё же досталась мягкая. И снова двуспальная. Сяо наскоро забил место слева — дедушка Ху Тао часто говорил, что спать ногами к входной двери — плохая примета. Ху Тао в приметы не верила, но назло заняла бы левую сторону, лишь бы позлить Сяо. Раскидав сумки с оружием по гостиничным сундукам, Сяо тут же ринулся к двери. Ху Тао поспешила за ним, хватая его за руку и пытаясь замедлить шаг. — Стой! Не торопись так. Никуда этот Альбедо не денется. Он же заключенный! — сказала Ху Тао. Они уже двигались по городу и всё ещё недоумевали, почему такому маленькому поселению дан такой «титул». Дома здесь были из ветхого дерева, с соломенными крышами. Маленькие улочки засажены разной зеленью. Это делало город значительно ближе к скайримской суровой природе. Они блуждали по городу туда-сюда, обходя его по несколько раз, но каждая из улочек плавно перетекала в одни и те же тупики; к одним и тем же строениям. — Надо найти тюрьму в этих лабиринтах, — раздраженно сказал Сяо, оглядываясь по сторонам. Они прошли мимо кладбища, удивляясь тому, что всё ещё не обнаружили его в городе за третий обход. В черном монашеском балахоне жрица-данмер проводила похороны. Она угрюмо безэмоционально молилась. Её серая кожа чудовищно не сочеталась с яркими малиновыми прядями волос, выглядывающих из-под капюшона. — Милосердный Аркей. Упокой её душу, очисти от грехов. Проводи её в царство своё вечное, — молилась она, складывая ладони лодочкой. Глаза Ху Тао загорелись, как только она увидела надгробия, пронизывающие черную землю. Её необъяснимо тянуло ко всем похоронным ритуалам, некромантии и прочей «черноте», как говорил Сяо. Но возможно, это было влияние дедушки, ведь он ровно так же увлекался черной магией и смертельными штучками. — Что там происходит? — Кого-то хоронят. Давай посмотрим, Сяо? Они подошли ближе. Завороженный невзрачным ритуалом, Сяо будто позабыл об Альбедо и о Кольце. Жрица оглянулась на путников, не переставая проговаривать молитву. Перед ней стояли двое — мужчина и женщина, по-крестьянски бедные, лица их покрывали глубокие морщины, а руки сожрал многодневный земельный труд. Они тоже держали ладони лодочкой и горбились над могильным камнем. — Спасибо вам, сестра Розария, — сказал мужчина, когда Розария закончила. — Наша малышка теперь уйдёт в царство Аркея, чистая и свободная. Розария поклонилась, ещё раз что-то прошептала и отошла, дав родителям время постоять у могилы. Жрица обратилась к путникам. — Вы знали эту девочку? Я думала, приходят только родственники. — Мы здесь проездом. Позволь узнать, как она умерла? — спросила Ху Тао. — Вервольф, — отрезала Розария. — Разорвал её, как кусок мяса. От её тела почти ничего не осталось. — Убийцу поймали? — Он сейчас в тюрьме. Его неконтролируемые превращения могут повториться. Возможно, стражникам стоило запереть камеру получше… Она проговорила последнюю фразу будто для себя, немного задумавшись, а потом перевела взгляд на путников. Сяо многозначительно улыбнулся, что делал он довольно редко, в часы большой удачи. — Это ведь ты написала письмо Соратникам, верно? — сказал он, складывая руки на груди. Он был совершенно доволен собой, застав жрицу врасплох. Розария растерянно помотала головой. — Ха… Вообще-то да. Так вас послали вытащить его? — Что-то типа того. И почему же ты пыталась помочь ему? Розария замолчала. Она прошла в сторону небольшого домика, стоявшего на краю кладбищенского поля — если его можно так назвать. У входа стоял старый алтарь Аркея, а рядом пылилась деревянная скамья. Розария уселась на неё, стерев кусочки земли ладонью. — Я сделала это не ради Альбедо, а ради Кэйи, — она глубоко вздохнула, о чем-то задумалась, затем снова произнесла: — Но больше вам знать не обязательно. — «Ж.А.». Что это значит? — спросил Сяо. — Жрица Аркея. Я служу в Зале мертвых, — женщина кивнула в сторону входа. — Приходите, если захотите помолиться. И к слову… Не знаю, чем вы сможете помочь Альбедо — завтра на рассвете его казнят. Ху Тао, всё это время изучавшая алтарь Аркея, выпрямилась. — Подскажи нам, милая жрица, где находится тюрьма. Мы обошли ваш городок три с лишним раза, но так и не нашли. — Возле казарм, слева от южных ворот. Надеюсь, встречу вас вечером в таверне живыми. Распрощавшись со жрицей, путники побежали в фолкритскую тюрьму. Это было совсем маленькое строение, не больше того же зала мертвых. Ещё бы — вряд ли такому городишке, где все друг друга в лицо знают, требовалась большая тюрьма. Преступность здесь, в отличие от того же Рифтена, процветать и не посмела. Попробуй выжить посреди леса! — Стоять! — рявкнул стражник, охраняющий вход к камерам. — Сюда гражданским нельзя. Содержим опасного преступника. — Нам надо попасть внутрь, — твердо сказала Ху Тао. — Уходите. — Нам надо попасть внутрь, — повторила девушка. На этот раз она протягивала на ладони мешочек септимов. Охранник долго колебался, прежде чем Ху Тао взяла его за руку, перевернула ладонь и вложила в неё взятку, накрепко закатав грубые мужские пальцы. Затем она кокетливо улыбнулась. — Только быстро, — ответил стражник, пряча мешочек в карман. — И близко к клетке не подходите — башку оттяпает. Путники вошли внутрь. Здесь и без того было сыро: пахло гнилью и дохлыми крысами. Едва горел один единственный фонарь. Но больше всего болотной водой несло от самой тёмной камеры с толстенными железными прутьями. За решеткой была низина полная воды. Сверху дно освещал дневной свет — это был люк, который снаружи начинался обычным старым колодцем. Внутри босыми ногами в мутной воде стоял изящный юноша-норд в льняной тюремной одежде. Лицо его было будто фарфоровое. Он внимательно осмотрел подошедших к нему путников. Помимо него, в остальных двух камерах было пусто. — Наконец-то. Вы пришли за ним? Заберите его. — Забрать что? — Сяо насторожился. Они и правда пришла за Кольцом, но от грёбаных даэдропоклонников ожидать можно было чего угодно. — Кольцо. Погодите… Вас же прислал Кэйа? — Альбедо вытаращил свои изумрудные глаза. — Честно говоря, нет. Но пришли мы именно за Кольцом, — признался Сяо. Альбедо отошел от прутьев, уселся на небольшой выступ в стене — другого места, чтоб присесть, в камере не было. — Ничего не выйдет. Оно проклято. Ублюдок проклял его. Сяо немного вскипел: назвать Хирсина ублюдком было в высшей мере непочтительно. Но он промолчал. Как и всегда. — Каким образом оно вообще к тебе попало? — Он подарил мне его, — выплюнул Альбедо, стараясь не смотреть Сяо в глаза. — Я должен был лишь лучше контролировать превращения, не зависеть от луны. Но в итоге убил девочку — невинного человека. И я не понимал, что делаю. Кольцо будто свело с ума мои инстинкты. У меня до сих пор чешутся руки. Заберите его и попросите Хирсина снять проклятие, — он снова взглянул на Сяо. — Нужно лишь убить белого Оленя. Я заплачу вам. Соратники заплатят. — О! Конечно! Давай его сюда, — сказал Сяо, тут же протягивая руку. Он и не подозревал, как дико выглядит, как жадно смотрит на Кольцо, как злобно бегают его зрачки, и как странно он улыбается. — Хм… — протянул Альбедо. Он уже был готов протянуть руку в ответ. Однако в последний момент притянул Кольцо к собственному лицу. — Кажется, я понял, кто вы такие. И нет, Кольцо вы просто так не получите. «Кольцо вы просто так не получите, » — эхом отразилось у Сяо в голове. — Даэдра… Что ты хочешь за него? — оскалился он. Меньше всего он хотел сейчас торговаться с заключенным. Он оглянулся в поисках Ху Тао — та ковыряла ботинком дохлую крысу и казалось, что разговор ей был совершенно не интересен. — А что ты можешь предложить? — прищурил глазки Альбедо. Сяо снова оглянулся на спутницу, надеясь на какую-нибудь помощь. — Тао, — позвал он. Та, не отрываясь от своего весьма увлекательного занятия, протянула. — Золото? Камни, украшения, могу предложить свой кинжал. Или может, мы поможем тебе выбраться отсюда? — ответила девушка. — Мне не нужна ваша помощь с побегом, — сказал оборотень. — И твои идеи, девочка-эльф, мне тоже неинтересны. Может, у тебя всё-таки есть что-то для меня? Альбедо вновь метнул взгляд на Сяо. — Кажется, ты сам знаешь, чего хочешь. — Отсосёшь мне? — выбросил оборотень, хитро улыбаясь. Повисла тишина. И только Ху Тао спустя мгновение громко прыснула. Она попятилась к выходу, играя бровями и намекая спутнику, чтобы брал быка за рога. — Погоди, эльфийка, — сказал вервольф. — У вас есть лук и стрелы? Оленя кинжалом не пырнешь. В городе хороший кузнец. Думаю, ты сможешь купить там хороший лук. Это тебе так. Чтоб не слоняться без дела, пока твой дружок будет вести со мной дальнейшие «переговоры». Ничего не сказав, девушка хлопнула дверью с той стороны. Парни остались наедине. — Не делай такое лицо, — Альбедо скрестил руки на груди. — Во-первых, ты не в том положении, чтобы торговаться. Время на исходе, ночью Хирсин устроит Охоту. А во-вторых, напряжение нужно снимать всем. Пока я был с Соратниками меня никогда не обделяли подобным. — В-третьих, тебе самому невыгодно оставлять проклятое Кольцо у себя, — возразил Сяо. Альбедо усмехнулся. — Твоя правда. Но сам подумай — я в тюрьме. И я уже попался. Мне нет смысла скрывать, что я ликантроп. И даже если Кольцо у меня, и я буду превращаться — все уже знают. Всё равно отрубят голову. Только вот кольцо ты уже не получишь. — Ты сбежишь до того, как тебя отправят на плаху, — догадался Сяо. — А ты сообразительный. Ну, твой ответ? Сяо оглянулся на закрытую дверь. В голове вдруг пронеслась картина совокупляющихся Соратников в Йоррваскре. В животе назойливо потянуло. Сяо опустился на колени, приникнув лицом к железным прутьям. Голова полностью не помещалась. Альбедо усмехнулся. — Умница. Он приспустил льняные брюки, заботливо провел по собственному члену рукой. Сяо отчего-то зарделся румянцем. Альбедо приблизился к решетке. — Только будь нежнее. На кону твоё колечко, — сладко прошептал оборотень. Он провел головкой по сомкнутым губам Сяо. Затем коснулся второй ладонью его щеки, большим пальцем нежно прогладил складочку под глазом. Сяо приоткрыл рот, кончиком языка пробуя головку. Альбедо уловил в его зрачках едва заметную дрожь и хитро улыбнулся. — Ротик шире, эльф, — приказал он. Сяо повиновался и запустил член себе за щеку, глубже и глубже насаживаясь ртом. Затем позволил себе обхватить его рукой, вовсю работая языком и проталкивая дальше к горлу. Альбедо вцепился руками в прутья. Его грудь вздымалась под этими странными тюремными ласками. Сяо вытащил член изо рта, глядя прямо в изумрудные глаза оборотня, губами поцеловал головку, и всё углублял и усиливал поцелуй, будто это были чьи-то губы. Сяо так давно не целовался. — Ты ему нравишься, — прошептал Альбедо. Сяо продолжил целовать член, затем, понемногу задействуя язык, проходился по всей длине ствола губами, то массируя пальцами основание, то цепляя Альбедо за ягодицы через решетку. Оборотень только зажимал рот рукой, когда судорожные стоны пытались вырваться наружу, гладил Сяо за ухом, словно кота. А тот смотрел на него по-кошачьи, вызывая самые бурные чувства. Сяо ускорил темп. Заглатывая член целиком, он жмурился, на глазах блестела влага. Альбедо тянул его за волосы, часто дыша и вздымая голову вверх. — Используй зубки, — прохрипел оборотень. — Ещё чуть-чуть… Сяо едва сомкнул челюсти, как Альбедо изогнулся дугой — его ноги задрожали и он шумно что-то забормотал. Сяо остановился, пытаясь вслушаться в шорохи за дверью. — Боишься, что стражник застанет тебя в таком виде? Ну же, закончи начатое. Сяо абсолютно по боку, зайдет ли тот стражник, подглядывает ли он в щелку двери или подслушивает, приложившись ухом. Ему все равно, если кто-то увидит его таким — заплаканным, слюнявым, стоящим на коленях, с членом во рту и дрожащими сердечками в глазах. Все равно, только если это не Ху Тао. Но она не должна вернуться так скоро. Показать себя таким — значит проиграть ей в несуществующую игру. Пора действительно заканчивать. Сяо сделал ещё несколько движений, заставив Альбедо содрогнуться, вцепился пальцами в мягкие ягодицы и, заглатывая до самого основания и нарочно цепляя зубами кожаную плоть, снова ускорился. Когда в глазах замелькали вспышки, Сяо ощутил вкус чужого семени во рту и услышал рваный стон мелодичного юношеского голоса. Не задумываясь, он сглотнул. Альбедо упал на колени, а затем и вовсе развалился на мокром полу камеры. И снова их разделяли те же железные прутья решетки. — А ты был хорош, — заметил Альбедо, чередуя слова между тяжелыми вздохами. Сяо уселся перед камерой, вытирая глаза. — Думаю, я заслужил его. — Верно, — ответил Альбедо и точным движением швырнул Кольцо в руки Сяо. Тот сжал его в руке, а затем медленно раскрыл ладонь. Этот серебристый металл, эти искусно выкованные волоски шерсти, аккуратная резная волчья морда — ни единого камня, ничего лишнего. Сяо удовлетворенно выдохнул. Зарубить Оленя мечом довольно сложно. Это не драугров в пещере метелить — быстро и кровожадно. К счастью, у великой охотницы за сокровищами навык стрельбы был выше среднего — и если уж не точно в черепушку богатому мужику посреди города, то в оленью шею запросто можно было попасть. Сяо стрелял хуже, и Ху Тао это знала, но никогда не попрекала его этим. У неё тоже были свои слабости, в которых Сяо, наоборот, превосходил. Соревнование в навыках было совершенно бессмысленным. В отличие от «кто быстрее доскачет до моста» и «кто первый выпьет кувшин суджаммы, ни разу не рыгнув» — и всё в таком духе. Лука с собой действительно не было, но Ху Тао щедро тратила свое состояние. По совету оборотня она побежала к местному кузнецу и купила обыкновенный охотничий лук. Норд, разумеется, сунул ей и «самые лучшие стрелы», ведь каждый кузнец маленького городка не скупится на похвалу собственных изделий. — Вы по пути не видели пса? Песочного цвета такой, с восточной мордой. У него на шее белая тряпка повязана, — спросил кузнец между делом. — Нет, только стаю волков. И все они были серые. Как лицо вашей местной жрицы, скажем. — Эх жаль. Если уж найдете его — приведите мне, за небольшое вознаграждение, разумеется. И я вам даже скидку сделаю. — Это ведь ваш пес? Отчего он убежал? — спросила девушка — больше из любопытства. — Почти мой, — замялся кузней. Он не захотел рассказывать подробности, только ещё раз намекнул на награду. Ху Тао вернулась в тюрьму. В этот раз стражник даже не взглянул на неё, когда она вошла. Он остался сидеть на своем месте, делая вид, что дремлет. — Кольцо у меня, — сказал Сяо. Он сидел у стены, не переставая вытирать пальцами уголки губ. Ху Тао хихикнула: — Не дыши в мою сторону. Альбедо сидел по-прежнему в камере, тревожно глядел в одну точку. Удовольствие с его лица будто испарилось, хотя на самом деле оно глубоко таилось у него в груди и внизу живота. Он резко встал, цепляясь за решетку. — Вам пора. Он скоро появится. Его лицо моментально исказилось, изо та полезли острые волчьи зубы. Его стройное тело словно окутала тьма, когда Альбедо стал покрываться белой шерстью. Он обратился. Длинными когтями, схватившись за стену из выпирающего булыжника, он вскарабкался наверх. Через пару секунд в камере остались только клочки шерсти и капающая сверху вода. — Так вот что он имел в виду, когда говорил, что ему не нужна наша помощь при побеге, — заметил Сяо. — Нам пора убивать Оленя! — воскликнула Ху Тао. — Но сперва мы помоем твой рот. В темном лесу царило безмятежное спокойствие. Тихо шептали деревья, шуршали кусты, под лапками мелких животных трещали ветки и сухая листва. Признаков Оленя не было. Ху Тао прошлась вдоль ручья, держа в руках новенький охотничий лук. За спиной блестел колчан стальных стрел. — Цыпа-цыпа… — шептала она, высматривая белые пятна между деревьями. — Как его позвать? Как они говорят вообще? Мычат? — Думаю, ревут по-оленьи, — ответил Сяо. Он держал руку в кармане, сжимая Кольцо. Ликантропией никто из них не страдал, поэтому переживать о проклятии было не за чем. Сяо увлеченно снимал-надевал Кольцо на указательный палец. — Давай вернемся на опушку, подождем ещё там, — сказал он. — Ненавижу охоту на животных, — заметила девушка. — Высматриваешь дичь часами, высматриваешь, а что потом? — Мясо. — Мясо, — эхом повторила Ху Тао. — Его можно и на рынке купить, у тех же охотников, у которых терпения побольше. Дедушка Ху Тао как-то брал ребят на охоту. Они промаялись на диком склоне несколько часов, так никого и не подстрелив. Ребята ушли разочарованные. Ху Тао не нравилось заниматься чем-то слишком долго и не видеть ощущаемого результата. Исключение составлял лишь поиск ценнейших артефактов. — Но по сути мы ведь тоже охотники. За сокровищами. Так же выслеживаем, и так же можем уйти ни с чем, — задумчиво проговорил Сяо, подхватывая мысли спутницы. — Мы никогда не уходим ни с чем в своем деле. Именно поэтому мы все ещё здесь. И я всё ещё собираюсь пристрелить этого гребаного Оленя. Они дошли до опушки. Тьма уже опускалась на Фолкрит и окрестные леса. Дул прохладный ветер. Ху Тао поежилась, а затем её взгляд за что-то уцепился. Из-за деревьев вынырнули огромные светлые рога. Олень прошел мимо охотников совсем близко, едва ли сохраняя дистанцию. Его огромное величественное тело плыло как облако. Ху Тао пожалела, что не приготовила стрелу заранее — ей пришлось мешкаться, и она боялась спугнуть лишним шумом свою добычу. Она медленно натянула тетиву, присев от напряжения и целясь в туловище животного. Олень, будто ничего не подозревая, опустил голову, касаясь ноздрями щекочущей травы. Звеньк! Стрела врезалась в ствол, когда Олень резко кинулся вперед, за долю секунды заподозрив притаившихся охотников. Он побежал по лесной тропе, скрываясь между высокими соснами, громко пыхтя. Путники побежали за ним, боясь упустить из виду. — Криворукая, — ругнулся Сяо, задыхаясь на бегу. — А ты вообще стрелять не умеешь! — Из арбалета — умею! Ху Тао шикнула. Олень замедлил шаг у широкой песчаной канавы. Недалеко находился пруд. Короткий белоснежный хвостик животного подрагивал. Девушка притаилась за кустами, снова натягивая тетиву. — Целься в голову или в грудь. Стрела пробьет мозг, и он умрет на месте. Либо повредишь ему легкие — он не сможет бежать. — Не шепчи под руку! — зашипела Ху Тао, не отрывая взгляд от Оленя. Животное, будто услышав перешептывания охотников-дилетантов повернулся к кустам мордой, подставив под прицел белоснежную грудь (ну или черепушку для пробития мозгов, несущую гигантские рога). Ху Тао отпустила тетиву. Послышался чвокающий звук плоти и стальной лязг стрелы. Олень тихо вскрикнул и повалился замертво с торчащей в груди стрелой, пробившей сердце. Охотники выбежали из своего укрытия, и тут же их окутал белый туман. Там, где лежал мертвый Олень, засверкали белые призрачные вспышки, и из тумана вышел юноша, одетый в сплошные звериные шкуры. На его голове был надет капюшон из шкуры белого Оленя с такими же гигантскими по-королевски величественными рогами. На плечах и оголенном торсе струились лохматые серые волосы. Он остановился напротив путников. Его подтянутое тело было почти прозрачным, бесцветным. Он кивнул, протянул руку Сяо. Тот завороженно положил на раскрытую ладонь Кольцо. — Проклятие, — произнес юноша. Он сжал Кольцо в кулаке, будто разламывая его на части. Затем снова поднес его путникам. Внешне оно не изменилось. Пытаясь хоть на долю секунды прикоснуться к руке юноши, Сяо одними пальцами, взял артефакт, едва дыша от волнения. Перед ними стоял сам Хирсин — принц Охоты и отец зверолюдов. Его статуи в виде огромного мужчины с головой Оленя совсем не вязались с этим воплощением в виде молодого юноши. Его красные глаза сверкали из-под оленьего капюшона. Он по слогам произнес: — Начинается Охота. Охота на вора. Убейте белого оборотня. Я дарую вам свое благословение. Благословение волка-Рэйзора. — Нужно убить белого оборотня? — переспросил Сяо. — Воров убивают, — заключил Хирсин. — Но есть ещё охотники. Не сможете — они смогут. Убейте первыми. — Зачем ты отдал нам Кольцо? — осторожно спросила Ху Тао. — Подарок. Вы вернули. Благодарю. И жду на Охоте. Пещера «Грот Утопленника». Восток. И Рэйзор растворился. Туман сошел, оставив только мертвое тело белого Оленя с торчащей в груди стрелой. Они ещё несколько минут стояли молча, одурманенные этой встречей с даэдрическим принцем. — Он приказал убить Альбедо? — первой нарушила тишину Ху Тао. — Приказал — сильно сказано. — Сказал, что дарует свое благословение. — Думаешь, Шкура? — спросил Сяо. — Думаю, Шкура, — ответила спутница. — Нам придется, ведь есть и другие охотники. И они, кажется, тоже знают, где прячется Альбедо. Не проронив больше и слова, путники отправились на восток — в пещеру, образовавшуюся в склоне холма. Потоптавшись у входа, они наконец вошли внутрь. А внутри все горело. Кроваво-красная луна — громадная и блестящая — освещала коралловым светом листья, острые камни, воду в пещерной реке, поваленные стволы деревьев и наточенные ножи, кинжалы и наконечники стрел охотников. Это были существа самых разных рас. Но все они охваченные азартом, верили в свои силы и собирались убить главную цель — белого оборотня с изумрудными глазами. Оборотня, который осквернил их Хозяина, выкрав его вещь. Альбедо возвышался на скале, к вершине которой вела засоренная валежником песчаная тропа. Он смотрел на охотников своими разъяренными волчьими глазами, готовый спрыгнуть и разорвать каждого, кто приблизится. Он переминался с лапы на лапу, ожидая начала Охоты. Сяо с Ху Тао смотрели на него снизу-вверх. Послышался вой. И это был не Альбедо. Вой откуда-то из глубины пещеры. Скрежет когтистых лап, топот копыт, взмах крыльев и тревожный рев. Медвежий. Сяо вздрогнул. — Медведь? — Мы на Охоте, эльф, — заметил стоявший рядом охотник-орк. — И главная добыча сегодня — вервольф. — Спасибо, нас уже оповестили. Только не уточнили, что помимо вервольфа будет стая диких животных, для которой добыча — мы, — съязвила Ху Тао. — Вы рассуждаете как жертвы, — сказал тот. — Что ж, вот-вот прозвучит сигнал, займу удобную позицию. Но учтите, охотиться на лесных эльфов здесь у каждого в планах. Он тяжелыми шагами удалился. — Твою мать, — сплюнул Сяо. — Хирсин и объяснять правила до конца — совершенно не совместимые вещи. С неба откуда-то прогремел невидимый горн. Охота началась. Стаи животных повыскакивали из укрытий, тут же набрасываясь на самых уверенных в себе охотников, разрывая их на куски, обгладывая их броню и мясо под ней. С желтых клыков саблезуба уже стекала чья-то кровь, когти пещерного медведя рвали охотницу-норда. Но и осторожные охотники не проигрывали — повсюду валялись туши лесных оленей, выдранные из голов рога и ободранные шкуры. И… тела. Тела других охотников с вонзенными в печень стрелами и перерубленными стальным мечом головами. Ху Тао схватила Сяо за руку, утаскивая в пышные кусты. Её руки дрожали, хотя вместе они убивали много существ: живых, мёртвых, оживленных, призванных. Но в такой зверски дикой Охоте друг на друга они ещё не принимали участия. — Цель — только Альбедо, — Ху Тао схватила Сяо за ладони. — Нам не обязательно убивать остальных. Только при нападении. И то их сейчас разорвут половину. Всё мы сможем! И чего ты раскис? — Мы не сражались с вервольфами, — осознал Сяо. — Он запросто убьёт нас. Почему мы такие самоуверенные? — Дай мне Кольцо, — потребовала Ху Тао. Сяо беспрекословно достал артефакт и вложил ей в руку. — Пусть благословение Охотника Рэйзора поведет нас в бой. Хирсин поручил нам убить его. И мы справимся, — она надела Кольцо юноше на палец. — Слышишь, Сяо? Всё ради цели? Он кивнул. Ху Тао обвила его руками, и тот уткнулся ей в шею. Затем они вместе вышли из кустов, готовые к бою, и их лица вновь осветила красная луна. — Альбедо сейчас движется вниз, по тропе. Надо опередить остальных. У него тоже силы не бесконечные. И вместе они побежали к верху пещеры, где белый оборотень Альбедо вонзал когти и зубы в толпу охотников. Он глотал сердца с трупов одно за другим, восстанавливая здоровье. Раны, нанесенные охотниками, постепенно затягивались. Сяо зашептал заклинания школы Разрушения. Ху Тао вытащила кинжалы из ножен, прикрепленных к лодыжкам. За её спиной болтался охотничий лук — на всякий случай. По пути наверх они убили охотников-каджитов, светловолосую бретонку и аргонианина, которые так и норовили выпустить путникам кишки, размахивая булавами. Сяо стрелял шарами-молниями из рук, Ху Тао подкрадывалась сзади и резала глотки. Сяо поджег медведя. Ху Тао пронзила трех волков. И вот они добрались до Альбедо. Тот оскалил свои волчьи зубы. Снизу поднималась еще волна охотников. Ху Тао скрылась в кустах, Сяо установил морозные руны — и мигом впереди идущие попали под обстрел ледяных шипов. Сяо сжал руку в воздухе, с помощью магии колдовства призывая меч и рубя всех, кто приближался — он жалел, что оставил свой топор в таверне, но магия школы Колдовства — незаменимая в бою вещь. На пару с оборотнем, они быстро расправились с остальными охотниками. И спустя время, пропахшее смертью (а время не пахнет), путники остались в пещере наедине с главной жертвой. Огромный белый вервольф против двух лесных эльфа, владеющих мечом и магией, скоростью и ловкостью. Сяо неуверенно смотрел «чудовищу» в глаза. — Ну что? Мы теперь на одной стороне или всё же соперники? — сказал Альбедо низким от превращения голосом. — Прости, — ответил Сяо. — Мы не можем оставить тебя в живых. — Рэйзор рассказал, что я вор, верно? — Так и есть. Ты не сказал, что украл Кольцо. Ты соврал. — Соврал, — подтвердил Альбедо. Он с силой замахнулся, ударив Сяо в бок — тот даже не успел среагировать. — Вы ведь получили своё Кольцо. К чему теперь эта вражда? Я же уделаю вас. Сяо отлетел в сторону, ударившись о край скалистой стены. Голова трещала. — Нам нужны оба подарка, — крикнула Ху Тао и кинулась на оборотня с кинжалами. Тот снова размахнулся когтистыми лапами и отбросил девушку на тянущуюся вверх тропу. Но Ху Тао моментально вскочила на ноги и снова двинулась на врага. Зачарованные эбонитовые кинжалы переливались красным, потрескивая горячим пламенем, когда касались шерсти Альбедо. — Я сожру ваши сердца! — рычал вервольф. Ему тоже было больно. Он кинулся на Ху Тао, широко раскрывая пасть, но та успела запихнуть один из кинжалов поперек рта, не позволяя громоздкой челюсти сомкнуться. Альбедо оттолкнулся лапами от стены, крепко вцепившись в эльфийку, и они вдвоем покатились кубарем вниз по тропе. Сяо всё это время отряхивался от удара. Он медленно встал на ноги и обернулся. Альбедо с девушкой боролись в клубах пыли и земли далеко внизу. Сяо ринулся вниз, шепча длинное заклинание. В его руках разгоралось удивительной красоты зеленое пламя. Он добежал до сцепившихся. Альбедо начинало клинить — он катался по земле, душа лапами Ху Тао, которая дергалась и вонзала кинжал ему в руки-лапы. Альбедо почти превратился в человека. Сейчас он как гибрид — уродливый и пугающий, извивался и рычал, пытаясь изловчиться и откусить что-нибудь сопернице. Сяо спустился по тропке, размахивая руками. Пещеру озарил яркий зеленый свет, на мгновение перекрыв даже красную луну. Массовый паралич. Сяо редко использовал его в бою. Альбедо с Ху Тао замерли. Застыли даже зрачки и веки. Оставалось несколько секунд, и пока заклинание не рассеялось, Сяо выхватил у Ху Тао оставшийся эбонитовый кинжал и яростно резанул Альбедо по шерстяной шее, раскроив кожу. Кровь полилась темно-бордовой струей, запачкав всё вокруг, в том числе Ху Тао. Заклинание спало. Сяо с жалостью смотрел на оборотня, медленно превращающегося обратно в человека. Он помог Ху Тао выбраться из его лап-рук. — Живая? Ху Тао лишь кивнула, подбирая второй кинжал. Альбедо задыхался, лежа на земле. От шерсти почти ничего не осталось, и он лежал совсем голый. Через редкую возможность вздыхать он шептал: — Если… будете в Вайтране… передайте Соратнику Кэйе… ключ… тридцатый кирпич в стене… там ключ… от моего сейфа в комнате… — Что в сейфе? — спросил Сяо. — Рисунки… И письмо… ему. Мне так его… не хватает. И его изумрудные глаза замерли, покрылись пеленой смерти, застыли навеки. Пальцы ног в последний раз дрогнули от холода и жара. Сяо опустился на колени, сложил руки мертвого на груди, поцеловал в лоб, сделав незамысловатые религиозные телодвижения. — Не хочу оставлять его так. — Похороним? Только по моим правилам, — сказала Ху Тао. — Да, — согласился Сяо. Он не плакал. Путники собрали сухие ветки, немного засохшей травы, накрыли Альбедо сухой листвой. Сяо выпустил из ладони Пламя. Тело горело медленно. Ху Тао приобняла Сяо за плечо. Тот коснулся ее руки, тяжело вздыхая. Вместе они просидели до самого конца — пока тело не превратилось в прах. Они скорбели, но чувствовали себя победителями. Альбедо был достойным противником. Путники вышли из пещеры. И тут же их снова окутал белый туман. Это был Рэйзор. Он поправил волосы, выбивавшиеся из-под капюшона. — Победители вы. Вы убили зверолюда, убили охотников, зверей. И вы достойны. Моё обещанное благословение. Хирсин взял Ху Тао за руку, развернув ладонью вверх, накрыл своими грубыми пальцами, положил мелкий предмет, а затем будто вырастил его на глазах у путников, используя какую-то странную даэдрическую магию. Это была Шкура Спасителя. Ху Тао взяла её двумя руками, погружая пальчики в тёплый мех, пахнущий еловым лесом. Они поклонились Хирсину. Тот кивнул и испарился. Сяо смотрел на него до самого исчезновения. — Плюс два, — прошептала Ху Тао. — Потрогай её. Сяо коснулся Шкуры. — Вернемся в таверну, надо её примерить, — сказал Сяо. — Чур я первый! Он выхватил броню из рук девушки и побежал вниз по склону. — Эй! — Ху Тао, смеясь, бросилась за ним. Едва добежав до ворот Фолкрита, они запыхались. Шли медленно, восстанавливая дыхание ночным чистым воздухом. В траве шумели сверчки. — О! Вот вас-то мне и нужно! — проговорил кто-то за спиной путников. Они тут же обернулись. В зыбкой темноте никого не было, кроме собаки песочного цвета с белой тряпкой на шее. Пес уселся на каменистую дорогу, ожидая реакции путников. Те молча переглянулись.