Третий - лишний

2 апреля. Суббота

Монако. Монако-Виль

      Как и было запланировано, утром в субботу Шарль улетел домой. Разумеется, накануне Роджерс устроил бурное прощание, словно они не на два дня расставались, а, как минимум, на месяц. Оставалось радоваться, что пока только апрель, и одежда ещё скрывает большинство компрометирующих следов на теле. Впрочем, даже если она где-то что-то и не прикроет — не страшно: пол партнёра засосы вряд ли выдадут, ну а сам факт их наличия… Как говорится: завидуйте молча.       Примерно так Шарль и ответил встретившейся ему на лестнице Денизе, наметанным глазом углядевшей у него лиловый синяк над воротником толстовки.       Не укрылся тот и от матери, но она ограничилась лишь небрежным: «Надеюсь, вы хотя бы предохраняетесь». Очевидно, списала увиденное на встречу с Денизой. Ну, или на то, что в Лондоне Шарль завёл очередную подружку.       Так же решил и загоготавший, одобрительно похлопывая его по плечу, Ману, когда Шарль наконец добрался до гаража.       А вот Пьер, похоже, догадался о происхождении засосов на его шее верно, нервно улыбнулся, покосился на ржущего Ману и попытался сменить тему. Учитывая одну из причин приезда Шарля, сделать это было несложно.       Только вечером, когда Шарль с Пьером, возвращаясь из мастерской, оказались без посторонних ушей в пределах слышимости, Цыплёнок рискнул вернуться к явно волновавшему его вопросу:       — Рики, это ведь не девушка сделала? Это был он? Твой шеф?       Шарль внутренне напрягся, но постарался не подать вида:       — Это имеет какое-то значение?       — Да. — Пьер в несвойственной ему манере прямо и жёстко посмотрел в глаза. — Если он тебя к этому принуждает.       — Меня никто не принуждает, — облегчённо выдохнул Шарль: друг его не осуждал — просто беспокоился. — Пи, мы же разговаривали с тобой по видеосвязи! Ты видел нас с Крисом вдвоём! Разве было похоже, что мне с ним плохо?!       — Нет. Но при свидетелях он и не позволял себе… такого. — Пьер небрежно дёрнул за воротник толстовки Шарля и тут же смущённо отвернулся, обнаружив под тканью, помимо замеченного утром свежего засоса, ещё и несколько более старых.       — Ты говоришь так, будто сожалеешь, что тебе не дали посмотреть, — поправляя воротник, отшутился Шарль.       Друг ответил возмущенным взглядом и громко хлопнул у него перед носом дверью своего дома.       Ладно, пожалуй, и впрямь шутка вышла немного чересчур. Тем более — с Пьером.       Мать встретила его, лёжа в кресле перед телевизором, с миской чипсов в руках.       — Ну и где ты столько времени шлялся?       — В мастерской дяди Марселя. Ходил ребят повидать. И с Пьером кое-какие вопросы обсудить. Я же тебе говорил: Крис ему работу хочет предложить.       — Что, Роджерс уже не знает, каким ещё способом к тебе в трусы залезть? Решил через дружков твоих попробовать?       — Господи, мам! Совсем-то уж бред не неси! — Шарль потянулся к миске с чипсами, но тут же получил по пальцам. Ожидаемо… Но всё равно попробовать стоило.       — Руки помой.       Всего-то?!       Окей…       — Чистые, — продемонстрировал он через минуту мокрые ладони, усаживаясь обратно на подлокотник и, пока мать не опомнилась, хватая сразу несколько ломтиков картошки.       — Не помню чипсов в рационе, который тебе составила твой физиотерапевт.       — Она разрешает мне иногда нарушать. Нечасто, — поспешил уточнить Шарль. — Точнее, очень редко.       — Ну-ну, обманывай сам себя…       Шарль предпочёл промолчать, чтобы не ввязываться в бессмысленный спор.       — Ты обратно когда? — минут через пять снова вспомнила о его существовании мать.       — Завтра вечером. Если будем с Пьером за рулём посменно, быстро доедем.       — Своим ходом ехать собираешься?       — Да. Папа предложил ему новую тачку обкатать, поснимать видосиков. Я согласился — мне в Лондоне машина точно не помешает. Надоело трястись на тех дровах, на которых меня Роджерс на базу подвозит. Ну, и Цыплёнка заодно буду с собой подхватывать, пока у него вопрос с транспортом как-то не решится.       — И которую тебе отец предложил?       — Зелёный «порш».       — Я сама его хотела.       — Обломишься. Я теперь с маркетинговой точки зрения гораздо интересней тебя, — ухмыльнулся Шарль.       И тут же слетел с подлокотника на пол от пинка в бок.       — Кто-то зазнаваться начал, я смотрю!       — А чё, я не прав? — с шипением потёр отбитый зад Шарль. — Блять! У меня вообще-то через неделю тесты!       — За неделю пройдёт, не ной.       — Спасибо, утешила!       — Всегда пожалуйста. И, раз уж ты всё равно там сидишь, передай мне пиво.       — А вот фиг тебе! Ты дерёшься, а я тебе пиво подавай?! Сама встань и возьми.       — Добавить?       Шарль машинально на всякий случай отодвинулся подальше, немного возмущённо попыхтел и всё-таки потянулся за пивом.       — Вторую на место поставь, — отобрала открытую бутылку мать.       — Ну, ма-а-ам! Я ж не ребёнок! — обиделся Шарль. — Я всё равно уже сегодня диету нарушил.       — Тебе завтра за руль.       — Так завтра же!       — Цыц! А то и чипсов больше не получишь.       — Опять третируешь парня? — звеня ключами, рассмеялся от входной двери отец. — Эрик, что ты на этот раз натворил?       — Заполучил тачку, на которую она сама глаз положила, — показал матери язык Шарль. — Вот она и бесится.       — Да, Дюран, какого хрена ты решил отдать мой «порш» этому сопляку?! — кинула в мужа чипсами мать.       — Такого, что на данный момент этот сопляк в качестве лица фирмы гораздо привлекательней ноунейма в шлеме с затемнённым забралом. Твои игры в «Стига» клиентам уже слегка приелись, дорогая.       — То есть ты меня увольняешь? — недобро прищурилась мать.       — Не увольняю. Лишь разграничиваю обязанности, — вывернулся из щекотливой ситуации отец. — Ломать себе кости, кувыркаясь в кювет, тебе никто не запрещает. На следующей неделе как раз начинаются съёмки фильма, для которого я предоставляю машины и водителей — вот там ты будешь незаменима. А Эрик пускай лицом светит перед прессой.       — А вот насчёт этого проблема, па, — запоздало сообразил Шарль. — В смысле, насчёт лица. Пресс-служба мне голову оторвёт, если в снятых нами роликах окажется моё лицо, и им придётся объясняться перед журналистами, откуда у парня, ходящего в обносках, взялся «порш». Сослаться на спонсорское сотрудничество с автосалоном тоже не получится: журналюги уже через пару дней пронюхают, кому именно салон принадлежит, и разорутся про лжеца и лицемера, играющего на чувстве сострадания болельщиков и прочая-прочая-прочая.       — То есть из-за того, что напридумывали ваши пиарщики, мне от тебя снова никакого проку? — уперев руки в бока, недовольно поморщился отец. — Потому что я, когда предлагал тебе машину, рассчитывал немного на другое. Без лица я и Мишель за руль посадить могу — она даже лучше справится с задачей — у неё хотя бы опыт есть.       Мать торжествующе улыбнулась.       Ясно: «поршик» «уплыл». Жалко…       С другой стороны — не придётся объясняться перед Айс по поводу внезапно появившейся у него дорогой машины, наличие которой точно не приведёт главу пресс-службы в восторг.       — Так «порш» — мой? — с ухмылкой поболтала лежащей на подлокотнике ногой мать.       — Да, Мишель, твой.       — Йе-е-е! — опрокинув миску с чипсами, победно вскинула кулак мать и тут же оттопырила средний палец. — Ха! Выкусил, сопляк?       Отец устало потёр пальцами лоб:       — Эрик, как долго будет длиться этот ваш маскарад?       — Пока я выступаю в «трёшке» — точно, — прикинул вслух Шарль. Ну, потому что, пока он выступает в «трёшке», ещё есть возможность, не придумывая ничего нового, жить в квартире Криса в качестве бедного нахлебника. Что придумает Айс после его перехода в «двушку», пока было неясно — возможно, под влиянием обстоятельств его образ решат как-то подкорректировать, и необходимости открещиваться от семейного бизнеса больше не будет. Но пока что игра в Гавроша имела свои плюсы: фанатам нравилось смотреть на «бедного паренька», надирающего задницу сынкам миллионеров, и представлять себя на его месте. Это добавляло Шарлю популярности, привлекало внимание прессы и спонсоров. Фицрою было проще выбить под «нищее дарование» очередной жирный контракт, тем самым покрыв собственные расходы на третью машину. Нет, до конца сезона в «трёшке» Фицрой с Донелли не откажутся от такой замечательной курочки, несущей им золотые яйца. Да и сам Шарль не рвался превратиться из этой самой курочки в павлина: пока была возможность, не таясь, жить с Роджерсом, упускать её Шарль не собирался. Да, бизнес отца при этом оказывался пострадавшей стороной, но если подумать: чем быстрее Шарль взлетит на вершину, тем быстрее начнёт приносить салону реальную пользу. Да, уже сейчас он — достаточно медийная личность. Но насколько его ценность с рекламной точки зрения возрастёт после подписания контракта с командой Формулы-1! И если сегодняшний маскарад этот контракт сумеет приблизить, глупо им рисковать. Отец — не глупый, должен это понимать.       Отец и правда понял. Даже предложил взять вместо «порша» машину попроще, которая бы могла вписаться в созданный пиарщикам «Альбиона» имидж. Вот только от мыслей об очередной раздолбанной «ренохе» у Шарля свело скулы: на таком корыте он и с Роджерсом поездит — нафига ему второе?!       — Да не, всё в порядке. На тачке Пьера поедем. Если он получит работу в «Альбионе», без колёс ему всё равно будет не обойтись — на такси на зарплату стажёра до базы не наездишься.       — Как знаешь, — не стал настаивать отец. — Мишель, мне с тобой надо ещё по поводу съемок фильма поговорить, но я сегодня с утра ничего не ел. Пойдём на кухню — там обсудим. Эрик, ты не голодный?       — Он уже чипсов налопался, — предупреждающе зыркнула на Шарля мать. — Пусть спать катится — завтра утром ему эти чипсы на пробежке вытряхивать.       Шарль в ответ демонстративно закатил глаза, но спорить не стал — по поводу необходимости утренней тренировки мать всё же была права.

***

      Жить с Роджерсом Шарлю действительно нравилось. Вкусная еда, удобная кровать, регулярный секс, возможность в любой момент сбежать в тренажёрку, которая даже после перестановки мебели по-прежнему считалась «его» комнатой… Да и сам Роджерс был отличнейший соседом: не отлынивал от готовки и уборки, тяжёлыми предметами не кидался, а подзатыльники, если и отвешивал, то только в шутку. Ну, а уж про его постельные умения и говорить нечего! Шарлю в этом вопросе у него ещё было учиться и и учиться.       Одним словом: не жизнь, а сказка!       И, тем не менее, вернуться на пару дней домой было всё-равно приятно.       Да, более-менее вкусно поесть ты здесь мог, только если сам об этом позаботился. Да и без умения уворачиваться от летящей в тебя посуды тут было не обойтись. Но это же такие мелочи!       Зато здесь был Дом, и здесь была Мама. Здесь было безопасно.       Шарль воровато выглянул из-за шторки, проверяя, заперта ли дверь в ванную, и налил в ладонь ещё немного геля для душа, намереваясь совместить приятное с полезным. Прикрыл глаза и несколько раз неторопливо провёл мыльной рукой по члену, прислушиваясь к зарождающимся внутри ощущениям. Секунду поколебавшись, завёл руку за спину, провёл пальцами между ягодиц и замер в нерешительности.       Нет, если и пробовать, то только здесь, дома, где сам полностью контролируешь ситуацию.       Шарль глубоко вдохнул и попробовал нажать пальцем чуть сильнее. Испуганно сжавшиеся мышцы не пускали.       Шарль прислонился лбом к стене и попытался расслабиться.       Вызванный в памяти недавний образ Криса, явно получавшего удовольствие от подобного, немного успокоил и вдохновил, и со второй попытки дело пошло лучше: Шарль всё же сумел протолкнуть в себя палец и снова замер, прислушиваясь к собственным ощущениям. Вроде, не больно. По крайней мере, пока палец внутри только один. Даже неприятно, пожалуй, не было. Впрочем, и приятно — тоже. Было — никак.       Разумеется, перед тем, как начинать подобные опыты, Шарль немного изучил теорию и в общих чертах знал, что приятные ощущения во время секса с мужчиной доставляет массаж простаты. Но на практике всё оказалось далеко не так просто. Шарль ещё несколько раз двинул пальцем туда-сюда: ощущения по-прежнему были просто странные — и всё-таки убрал руку. Фигня какая-то!       Доставлять себе удовольствие привычным способом было гораздо проще и приятнее, так что Шарль решил покончить с экспериментами, быстренько додрочить, ополоснуться и с ощущением приятной усталости рухнуть на жёсткий матрас.       Кайф!       Ну, а чтобы жизнь стала ещё лучше…       — Приве-е-ет! — Шарль счастливо улыбнулся сидящему на кровати в их спальне Роджерсу. Пару секунд он пытался понять, что с тем не так, а когда понял, заржал в голос. — Боже, Крис! Ты носишь очки?!       — Я? Нет! — Изображение на экране замельтешило, и через секунду снова возникло лицо Криса, уже без очков. — Я просто… Я тут немного… В общем, я работал, и…       — Мне нравится.       — Ч-что?       — Мне нравится, как ты выглядишь в очках, — успокаивающе улыбнулся Шарль. — Солидно.       — То есть ещё более старым? — тут же сложил брови домиком Роджерс.       — Я такого не говорил.       — Но подумал.       — Читаешь чужие мысли? — Шарль с усмешкой, провёл языком по нижней губе. — Тогда скажи, о чём я сейчас думаю.       Роджерс невнятно что-то булькнул, залипнув взглядом на его губах.       — Похоже, и впрямь читаешь, — уже откровенно заигрывая, ухмыльнулся Шарль. — Я сейчас думаю о том, как захожу в твой кабинет, где ты опять зависаешь над каким-нибудь очередным отчётом, в этих самых очках, такой весь занятой и важный. Я запираю дверь, подхожу к столу, опускаюсь на колени перед твоим креслом…       — Господи, Чарли. — Крис со стоном прикрыл глаза и перехватил телефон в левую руку, судя по шуршанию ткани и скрипу матраса, правой высвобождая себя из одежды. — Детка, продолжай.       — Только если покажешь, что ты сейчас делаешь, — поиграл бровями Шарль.       Крис тут же покрылся алыми пятнами.       — А я тогда покажу, что я делаю.       Против подобного предложения Роджерс устоять не смог.       Изображение слегка задрожало и начало медленно отдаляться, пока весь экран не занял голый живот Криса под задравшейся футболкой и ритмично двигающаяся в свободных штанах рука.       — Как насчёт того, чтобы тоже что-нибудь снять? — Шарль медленно отвёл руку с айфоном, демонстрируя своё покрытое засосами обнаженное тело.       Крис почти мучительно застонал, сжимая пальцами член и сбивчиво дыша:       — Господи, детка… Чарли… Что ты со мной делаешь? Я так тебя хочу…       — Да? И что же именно ты хочешь? — томно улыбаясь, принялся поглаживать свои грудь и живот Шарль.       — Всё. Всё, что захочешь. Всё, что позволишь.       Изображение снова задрожало, словно Крису было сложно удерживать руку с телефоном в одном положении.       — Положи телефон на подушку и не мучайся, — усмехнулся Шарль, опуская руку ниже, на пока ещё мягкий член. — Дальше. Я хочу видеть, что ты делаешь.       Крис снова мучительно застонал, вновь появляясь на экране, уже стоящим на коленях с приспущенными до середины бедра штанами и сочащимся влагой членом в руке.       Шарль дразняще облизнулся:       — Перед тем, как тебе позвонить, я был в ванной. Знаешь, что я там делал?       Крис резко выдохнул, сильнее двинув рукой, отчего с головки члена сорвалось несколько капель.       — Хочешь, покажу? — Шарль, не дожидаясь ответа, демонстративно и почти порнушно облизал свои пальцы, прежде чем завести руку себе за спину и, прикусив губу попытаться протолкнуть в себя средний.       Слюны в качестве смазки явно не хватало, но это оказалось не важно: фантазия Роджерса доделала всё остальное, и он с хриплым стоном согнулся, повалившись лицом на подушку, так что на экране были видны только волосы и край уха.       — Рики, по поводу завтра…       — Блять! Мам!!! — Шарль, чуть не взвизгнув от испуга, уронил айфон на кровать и резко дёрнул на себя простыню — не столько от смущения, сколько в попытке прикрыть изображение на экране. Оставалось только надеяться, что Крис оценит ситуацию правильно и догадается поскорее вырубить видеосвязь. — Охренела так врываться?!       — Как будто я там за восемнадцать лет ещё что-то не видела! — отмахнулась явно не спешившая уходить из комнаты мать. — Хотя, — Она оценивающе оглядела бордовые, сизые и уже пожелтевшие синяки на его плечах и шее, — таких художеств, пожалуй, и впрямь не видела. Ты в Лондоне вообще чем занимался: карьеру делал или трахался?       — Совмещал, — огрызнулся Шарль. Ну, потому что — какого хрена! Ему уже давно не пятнадцать, чтобы стыдливо прятать от матери засосы.       — Досовмещаешься, что получишь пинка под зад.       — Фицрой вон прекрасно совмещает, — возмущённо скрестил руки на груди Шарль. — Гоняет за «Феррари», выигрывает титулы и меняет подружек чуть ли не каждую неделю.       — Нашёл, с кого пример брать! — тут же взвилась мать, как всегда, когда речь заходила о шефе.       — А чем плох пример? — уже исключительно из вредности пошёл в задир Шарль.       Мать безуспешно попыталась испепелить его взглядом и, прошипев: «Я говорила Фессенден, что это плохая идея», — захлопнула за собой дверь.       Шарль прислушался к звуку её шагов. В свою спальню мать не вернулась — значит, или опять проторчит всю ночь с пивом перед телевизором, обижаясь на весь белый свет, или пойдёт трахать мужа. Да и пофиг! Разберутся — не маленькие.       Шарль выпутался из простыни, добежал до двери, запер её и вернулся обратно в кровать.       — Извини, забыл дверь закрыть, а мама оказалась, как всегда, внезапна. — На этот раз Шарль ограничился простым аудиозвонком. — Ты как?       «Перепугался до чёртиков. Пожалуй, последнее, что я хотел бы в этой жизни, чтобы твоя мать обнаружила у тебя в руках телефон с изображением моего члена на экране».       — Ну, даже если бы она и заглянула в мой телефон, кроме твоего уха, она бы там вряд ли что-то увидела, — хихикнул Шарль. — Но вот если бы она вломилась парой минут раньше…       «Господи, Чарли… Я даже думать об этом не хочу… У тебя комната не запирается?»       — Я просто забыл запереть. Привык, что у нас дома двери всегда открыты.       «Ясно. Неловко вышло, — Судя по повисшей паузе, неловко Роджерсу было до сих пор. — А… ты сам?»       — Что — я сам? — не понял Шарль.       «Ну… я так понял, тебя прервали. Ты ведь всё ещё не?..»       — Всё в порядке, — расхохотался Шарль, поняв наконец, что пытается спросить его трепетная фиалка. — Я же тебе сказал, что кое-что пробовал в ванной. Так что за меня можешь не переживать.       «Так ты… всё это затеял лишь ради меня?»       — Только не зазнайся смотри! — со смешком свернулся в клубок Шарль, подгребая к себе подушку в качестве замены Роджерсу. Так себе замены, не идущей ни в какое сравнение с тёплым и уютным оригиналом.       Ничего, завтра он уже будет спать в их кровати в лондонской квартире, в обнимку со своим персональным плюшевым мишкой.       Шарль улыбнулся этой мысли, зевнул и, довольно вздохнув, закрыл глаза, медленно погружаясь в сон под рассказ Роджерса о каких-то накладных, с которыми тот сегодня весь вечер ему изменял в извращённой форме.