Один очень долгий тур

Глаза закрыты, вокруг — тишина. Слышно только собственное тяжёлое дыхание, когда рука касается члена. Пальцы медленно обводят головку и опускаются вниз, до самого основания, растягивая смазку. Диме хорошо, спокойно. Привычно. Пальцы теперь кольцом член обхватывают, водят медленно вверх-вниз. Реакция моментальная — орган твердеет, а сам Поз медленно плавится от ощущений. Да, он один. Да, слишком редко такое в последнее время. Но вот пришла она — частая и непрошенная гостья-бессонница. А в топ лучших средств от неё, лично для Димы, входят документалки про космос, почти любые газеты и журналы, и оргазмы. С первым и вторым не удаётся как-то. В отеле телевидение базовое — тридцать каналов, и ни единого намёка на возможность использования хоть каких-то приложений. Из печатной продукции вообще только рекламные буклеты, на чтение которых, от силы, две минуты уходит. Приходится прибегать к третьему. И Поз себя ловит на забавном — не хочется визуала. Раньше он бы включил себе что-то. Может, дешёвое, грязное порно, а может наоборот красивую, почти кинематографическую, эротику. Теперь же ему более чем хватает собственных мыслей. Воспоминаний о моментах уже прожитых, и мыслей о новых. О горячих и податливых, о неловких и смущенных, о слишком уверенных в себе, напирающих, но в то же время ершистых и не подпускающих к себе — о всех Поз думает. Облизывает губы, рукой двигает быстрее, отчаянно ища в голове правильный, такой нужный эпизод. Всплывает перед глазами Арсений. Красивый, домашний, в мятой футболке и с мокрыми волосами. Говорит что-то, а Дима не может разобрать, потому что отвлекает навязчивая мелодия телефона. И не в фантазии совсем, а вполне себе в реальной жизни. Забить бы на всё и продолжить… Но Поз так не может. Глаза открывает, смотрит на телефон, который совсем рядом на кровати, и видит Арсения. Почти такого же, как секундой назад, в своих мыслях. Домашнего и уютного, на кровати полулежащего, как и сам Позов, только с волосами сухими. Их Попов на видео и поправляет старательно. — Да, — неожиданно для самого себя отвечает на вызов, — что-то случилось, Арс? — Димка, привет! — настолько радостное, как будто время не заполночь, — у меня нормально всё. Просто скучно стало. Говорить о том, что стоило тогда в клуб идти, Позов не видит смысла. Ведь его самого пошлют туда же почти моментально. Вместо этого спрашивает: — А чё звонишь тогда? — Мне скучно стало, — повторяет Арсений как самую очевидную вещь на земле, — знал, что ты не спишь. Молчат оба. Смотрят в камеры, друг на друга, на самих себя в маленьких окошках. И, видимо, слишком пристально. — Сам-то в порядке? Красный какой-то… — подмечает вдруг Попов. И Дима краснеет, кажется, ещё сильнее. Только теперь замечает, что в правой руке все ещё держит член, всё так же возбуждён, что только сильнее распаляется от Арса. Мысль в голове — просто сумасшедшая, но Поз решает попробовать. — Я в порядке, — старается говорить увереннее, — только вот занят был кое-чем, — голос всё-таки срывается на последнем слове, и приходится прокашливаться, — помочь мне не хочешь с этим? — Вставать неохота, — улыбается Арсений так, что и сомнений нет, что тот всё понял, — дистанционно помочь не могу? — Не знаю, — абсолютно честное, — можешь, Арс? — Хм… Пауза повисает ещё одна, тяжелая, и Дима чуть сжимает собственный член. Думает о том, что лучше бы его в клуб послали, чем нахуй. Хмурится даже — на экране видно. — Вряд-ли, Дим, — разочарованием окатывает как ледяной водой, — я смогу тебя дистанционно порастягивать, — и возбуждение после этого накатывает ещё более сильное. — Что? — переспрашивает Позов, неуверенный, правильно ли понял… — Порастягивать, — повторяет Арсений. А Дима уже тянется за смазкой, открывает одной рукой, льет на член — слишком много, пожалуй. Растирает медленными движениями, и смотрит снова в камеру, на собеседника — вопросительно. — Разложил бы на кровати, на спине — слишком красиво ты краснеешь, чтобы отказываться от такого намеренно, — Поз чувствует, как кровь приливает к щекам и к члену с одинаковой скоростью, — ноги бы твои раздвинул, послушал ворчание… — Я бы не ворчал. — Рассказывай, — Попов ухмыляется, — смазал бы хорошенько, и начал с одного пальца. — Мхм, — отзывается Дима, ускоряя движения собственной рукой. — И не торопился бы, — будто в упрёк тут же отмечает Арс, — медленно и осторожно одним, потом добавил бы второй палец. Позов не отвечает, слишком хорошо визуализируя, слишком хорошо представляя, как это ощущалось бы. — Помучил бы тебя, — признаётся, — заставил бы скулить от желания. Дима скулить почти готов. Смотрит на Арсения пристально. На его глаза горящие, на закушенную губу, на полуулыбку. — И? — в нетерпении произносит. — И добавил бы третий. В такого узкого тебя, — Дима выдыхает громче, — растягивал бы под себя. А ты бы тёк… Арсений прерывается на секунду, и его очень хочется поторопить. Только вот останавливает Позова взгляд на него через камеру — слишком уж пошлый, жаждущий. — Тёк от одних только пальцев. Весь такой влажный, просил бы, чтобы тебе «помогли» ну хоть как-нибудь. — Арс, — Дима действительно готов умолять, уже почти на грани оргазма находясь. — И я бы помог. Второй рукой, — только вот теперь Позов понимает, что вторая рука у Арсения чем-то занята и в реальности, — додрочил бы тебе, Димка. Вверх-вниз, быстро-быстро. Арсений закрывает глаза и будто инструкцию даёт — и себе, и Позову. Приходится слушаться. Тем более от Попова взгляда не отвести. Тот облизывает губы, приоткрывает рот, снова говорить собираясь. — Дал бы кончить. На моих пальцах, от моей руки У Димы поджимаются и яички, и пальцы на ногах, когда наконец накрывает оргазмом. Он простанывает, вслух видимо, потому что Арсений продолжает сразу же: — Да, и стонал бы так же. — Стонал бы громче, — восстанавливая дыхание, поправляет Поз, — уже на тебе. Без перерыва, сразу же попросил бы, — слова теряются, — тебя. — Димка-а, — тянет теперь Попов. Все еще невозможно отвести взгляд — от излома его бровей, от сжимающихся в ниточку губ. И смотреть хочется до конца. — И ты стонал бы громче, — продолжает Поз, последний раз проводя по своему, уже гораздо более мягкому члену, — от того, как я сжимаюсь, как принимаю, как завожусь снова. Оргазм Арсения ощутим даже через камеру — тот весь замирает на секунду, телефон в руке чуть трясётся, а после выдыхает довольно-довольно, почти расслабленно. Они молчат снова. Теперь дольше, приходя в себя. Становится вдруг очень неловко, и Дима взглядов в камеру избегает. Приводит себя в порядок салфетками, плотнее закрывает смазку — деятельность активную имитирует, отчаянно ища следующие слова. — Получается всё-таки могу дистанционно, — самодовольно произносит Попов. Уже с фирменной полуулыбкой, будто и не было ничего. — И не ты один. — И не я один. Знаешь, что-то так в сон потянуло, — признается Арсений. Дима теперь осознаёт, что и у него веки тяжелеют теперь. В камеру только кивает, и из последних сил пытается шутку про синхронизацию придумать. — Тебя тоже, вижу, — комментирует, — доброй ночи, тогда? — Доброй. Сейчас зайду, поцелую в лобик, — Арсений ухмыляется и кивает. А когда экран телефона гаснет, Поз встаёт, запахивает халат в одно неловкое движение, и ноги в тапочки суёт. Потому что ему, в отличие от некоторых, горячих даже в дистанционном формате, жопу поднять не лень.