Dragons and Crows

      Коридоры Красного замка были необычно тихими в эти дни. Никто не объявлял о резко ухудшившимся состоянии короля, но в этих стенах слишком много ушей, чтобы кто-то еще не слышал об этом. Вороны были разосланы немедленно. Первый в Волантис, где у Принцессы Сейры гостили Деймон, Лейна и близняшки. В Старомест отправили письмо вторым, для Дейрона. Третий ворон улетел в Браавос, с посланием немедленно вернуться домой для Лейнора и Эйгона.       Погода в Королевских землях была такой же угрюмой, как и Речных землях. Людей на улицах было мало, пропал шум торговых лавок и затих лай бездомных собак. Атмосфера была такой гнетущей, что Давосу показалось будто все жители чувствовали скорую смерть Визериса Миролюбивого.       Он никогда не испытывал сильной привязанности к своему двоюродному королю-дяде. Визерис был яростным поклонником Древней Валирии, но все же ни разу не посетил останки их родины, в то время как Деймон взял на себя ответственность отвезти туда Давоса, когда у него еще даже не было собственного дракона, а также Бенджи в прошлом году на его именины.       Визерис отнял право наследования у Рейнис, и получив корону не знал, что с ней делать. Он вынудил его тетю Эмму бесконечно рожать ему мертвых младенцев и вспорол ее как свинью, когда у нее не было сил продолжить свои труды. Он назначил своей преемницей дочь, нарушив прецедент, по которому сам получил трон, отправив родного брата в изгнание лишив преемственности. Он оставил своего брата в одиночку сражаться на ступенях за державу, которую сам обязан был защищать.       Визерис взял в жены девушку едва старше собственной дочери, девушку, что была близка к принцессе во многих смыслах кроме дружбы, и вынудил ее рожать ему детей, как и свою покойную супругу. Король едва ли провел больше дня в компании детей своей второй жены за всю свою жизнь. Он женил свою дочь на его дяде Лейноре, который не смог бы зачать ребенка ни с одной женщиной, поставив Рейниру в безвыходную ситуацию, из которой невозможно было выйти без потерь.       Визерис Таргариен Первый своего имени, слабак не сумевший принять ни одного самостоятельного решения, посеял раздор в их семье, шел на поводу у властолюбивых эгоистов в совете, боялся взять на себя ответственность и выставил дом дракона посмешищем в глаза лордов и леди Королевства. Однако семья не сидела сложа руки, ожидая пока он опомнится. С новым монархом придет новая эпоха. Скоро мир вспомнит о наследии Валирии.                            Рейнира вместе на Сайраксе приземлилась в драконьей яме, Давос же увел Каина за стены города в лес, недалеко от дороги. Он не поменял своего мнения, в такую погоду тащить с собой Эйрона было бы ужасной идей. Пролетая через тучи, неизбежно намокаешь, а поднимаясь над ними ветер и холод пробирают даже его горячую кровь. Бракен бы неизбежно слег с лихорадкой без должной экипировки.       Привычным маршрутом из леса он быстро вышел из леса оставив дующегося Каина наслаждать очередным днем в компании мокрого леса. На дороге его уже ожидали Двое Золотых плащей верхом, вместе с третьей кобылой. Приветственно кивнув им, он легко запрыгнул в седло, и они поспешили в город. Он прибыл позже Рейниры, однако во дворе замка его уже ожидала мама. С широкой улыбкой она быстро направилась ему навстречу заранее распахивая объятия. Они не виделись около месяца, с тех пор как она вместе с Лейнором улетела в столицу, когда Джейс прислал письмо с просьбой потренировать его. Быстро выскочив из седла и встретив мать на полпути Давос крепко обнял ее за талию и приподнял над землей, чтобы услышать ее восторженный визг.       — Привет, мам. — Голос юноши был немного заглушен распущенными черными волосами женщины.       — Привет, мой птенчик. Путь сюда был сырым не так ли? — Тихо хихикнув она легко похлопала его по плечу, что было молчаливой просьбой поставить ее на землю. Немного отстранившись от нее, он довольно улыбнулся.       - Я хочу знать, как Рейнира убедила Сайракс вылететь в эту погоду.       — О нет, я не выдаю тебе материал для шантажа! — Стукнув его кулаком в плечо, она резко встала с боку подхватывая его под локоть и таща в замок. — Атмосфера сейчас мрачная, так что постарайся сделать хотя бы вид, что скорбишь. И, — Тут она слегка дернула его за ухо, - мы все были бы благодарны, если ты поговоришь с Эймондом. Последние пару дней он сам не свой из-за Короля.       — Спасибо, нет. Он сам может меня найти, если захочет. — Давос брезгливо фыркнул и уставился на дорогу перед собой. Придворных на их пути сейчас было, на радость, мало, — Я не буду просить прощения за то, в чем не виноват.       - Речь не об извинениях. Он расстроен. Ты единственный кого он будет слушать. — Алисанна старалась мягко надавить на него.       — Он всё еще обижен? — Давос едва сдержал угрюмую гримасу при мысли об затаившем обиду кузене.       — Ты огорчил его, Эймонд плохо на это отреагировал. Но это ведь даже не ссора! — Его мать звучала почти отчаянно.       — Ну, когда он швырнул меня через весь двор и приставил клинок к горлу, я все же почувствовал некоторую напряженность, между нами. — Голос Давоса сквозил сарказмом. — Я пойду к нему, ладно? Но если после этого он станет еще более невыносимым, это не будет моей виной.       — Ты мой самый любимый сын, Давос.       — Это приятно слышать, но я твой единственный ребёнок. — Поднимая бровь заметил Давос.       — Поэтому ты и единственный, что лучше бы я не смогла повторить. — Его матери удалось сказать это с уверенным напускным видом знающего человека.       — Прекрати льстить, я уже согласился. — Давос закатил глаза, но смущенная улыбка все равно растеклась по его лицу.       Не смея перечить слову матери, хотя, больше желая поскорее получить по лицу и забыть, он подошел к покоям Эймонда. Кивнув рыцарю, тот постучал и представил Давоса. Получив разрешение, юноша с опаской зашел внутрь, быстро оценивая обстановку. Его кузен умел быть действительно кошмарным созданием, когда хотел. Однако весь его настрой к грызне и драке канул в небытие, когда он увидел кузена, сидящего на полу под окном. Эймонд пристально смотрел на вошедшего Блэквуда, в его эмоциях сквозила осторожность и надежда.       Честно, теперь Давос оценил настойчивость своей матери. Его кузен действительно был в беспорядке. Вздохнув, он прошел вперед и рухнул рядом с ним, сталкиваясь плечами. Несколько минут они просто сидели в тишине, пока Эймонд плотнее не прижался к нему, уложив голову ему на плечо.       — Он был плохим отцом. — Голос Эймонда звучал хрипло, словно до этого он провел несколько часов крича, или что вероятнее, рыча. — Но мне все равно грустно, что он умрет.       — Он умирал последние десять лет Эймонд. И ни разу за эти годы он не удостоил никого из вас более чем вежливым приветствием. Для него всегда была только Рейнира.       Это было то, что стало причиной их потасовки в последнюю встречу на пиру по случаю нового года. Эймонд показал Давосу брошь с головой Балериона. Он хотел подарить ее своему отцу. Тогда Давос рассмеялся, что лучше бы ему убедится, что Визерис вообще вспомнит кого именно из трех его сыновей, зовут Эймонд. Его кузен пришел в ярость и между ними завязалась драка, которую он с честью продул даже не особо сопротивляясь, видя, что Эймонда его слова в этот раз действительно задели.       Куда менее смешно было увидеть, что Визерис, получив брошь, несколько мгновений действительно метался взглядом от Эйгона к Эймонду. Давос пытался подойти к нему во дворе и успокоить, что Король просто болен и его нельзя винить за помутнение рассудка. Принц схватил его за шиворот и на глаза у всего двора кинул на землю приставляя меч к горлу.       Эймонд немного сместил положение головы и теперь в плечо ему утыкался лоб зажмурившегося принца.       — Мне жаль, кузен. Но я не буду тебе лгать в этом. Он был ужасным отцом для вас. Ему следует быть благодарным в семи преисподних, что ты скорбишь по нему. Он не заслужил ни тебя, ни твоих братьев и сестер. — Когда вокруг Давоса сомкнулись дрожащие руки принца, он согласно прижал того в ответ мягко гладя по спине. — Это пройдет, Эймонд. Жизнь без него станет лучше для всех нас.       Крепко обнимающимися на полу их застала Рейнира, пришедшая проведать Эймонда и позвать его на ужин. Ее лицо опустилось в печали от увиденной картины. Эймонд редко позволял себе привязанность и уязвимость в присутствии других людей. Видеть его таким подавленным, сломленным на руках Давоса, было больно. Тихо прокашлявшись, она привлекла внимание задремавших юношей. Принц резко отстранился от Давоса почти прибиваясь к углу комнаты. Давос встретил Рейниру усталым и безэмоциональным взглядом.       — Ужин скоро подадут. Я не хочу слышать про отсутствие аппетита. — Тут она выразительно посмотрела на нахохлившегося и растрепанного после сна Эймонда. Тот сжал губы кивнул, и Принцесса, кивнув Давосу, ушла, не желая больше их смущать.        В комнате повисло молчание, неловкое для Эймонда и простое для Давоса. Чувствуя на себе взгляд фиолетовых глаз, Давос лениво уронил голову в бок, уставившись на Эймонда в ответ. Он вопросительно поднял бровь, призывая кузена спросить его, раз тот не решается.       — Я… Я прошу прощения, за то, что напал на тебя во дворе не выслушав. — Принц не часто извинялся, во многом потому, что был действительно послушным и честным молодым человеком. Давос хмыкнул и безразлично пожал плечами.       — Никаких обид, Эймонд. Я понимаю, ты был не в себе. — Эймонд резко кивнул и отвернул от него голову. Пару минут они сидели каждый в своих мыслях, прогоняя сонливость. Однако вскоре он снова уставился на Давоса.       — Ты не писал мне с пира в честь Нового Года, и не прилетел с тетей Алисанной месяц назад. Я думал… ты злишься на меня. — Его тон был почти застенчивым, когда он следил за лицом Давоса ища какую-то подтверждающую реакцию на его слова.       — Ммм. Ты тут не причем. Бабушка отправила меня в Солнечное Копье сразу, как я вернулся из Королевской Гавани. — Давос откинул голову к стене и стал тереть переносицу одной рукой. — Я думал тебе написать и позвать со мной, но сомневался, что ты согласишься. Оттуда пришлось лететь по поручению Кворена в блядский Лис. После решил навестить Сейру в Волнатисе и передать подарки из Лиса, как там попросили. Ну, а ей нужно было в Мирр, где я застрял на две недели, пока она решала какие-то проблемы. Потом вернул ее в Волантис, но она начала причитать, что соскучилась. И ты знаешь, как она любит устраивать пиры со знатью, когда из окон дворца виден дракон. Я вернулся где-то неделю назад, заебался сил нет, и… — Тут усталое выражение Давоса сменилось на обожающий взгляд и мечтательную улыбку. На минуту он будто бы исчез в своих мыслях, когда Эймонд ожидающе прочистил горло. Блэквуд повернулся к нему все еще сохраняя мягкую улыбку, которую редко можно заметить на его лице. — Что ж, я встретил того, с кем хочу заключить брак перед Четырнадцатью Огнями на Драконьем Камне, Эймонд. Он такой… Я не могу даже представить мою жизнь без него. Я знаю, что это все кажется поспешным, но я не могу не желать его рядом каждую минуту, когда мы порознь.       Эймонд впервые видел своего кузена так решительно настроенным. Давос всегда был целеустремленным и пробивным, если чего-то хотел. Однако, чтобы его целю стал какой-то парень, было впервые на его памяти. Во взгляде Давоса горели решимость и любовь, какую он часто видел в глазах Рейниры устремленных на его мать. Его родственник не стал бы делиться с ним этим, не будь он уверен в том, что планирует. Эймонд слегка улыбнулся и положил ему руку на плечо.       — Тогда я с нетерпением жду встречи с ним, кузен. Человек, что заставил тебя потерять рассудок определенно нужен нам рядом.       Давос ухмыльнулся шутке и похлопал его руке, кивая. Однако вскоре его улыбка быстро потускнела.       — Если бы не буря, я бы взял его с собой уже сейчас. Он еще не был со мной на Каине, и учитывая скорую смерть Визериса… Я рассудил, что лучше ему вступить в эту семью при более… Радостных обстоятельствах.       — До коронации Рейниры мы должны быть в трауре. — Эймонд поджал губы. Его тоска по отцу, конечно, была ощутимой. Однако, выбирая между счастьем кузена, который был ему так же близок и дорог как родные братья, и трауром по отцу, который едва может вспомнить его имя… Эймонд был бы рад быстрее облегчить страдания Визериса, чтобы Давос мог порадоваться в кругу семьи. Его эмоции к своему родителю часто скакали от ненависти, до желания заслужить любовь. Возможно, Давос прав, и с его смертью, Эймонд скорее обретет покой, наконец оставив попытки заработать себе хоть каплю отцовского внимания.       — Я по нему горевать точно не стану, — Фыркнув, Давос сбросил с себя руку Эймонда и встал, разминая затекшую спину, — Я останусь только пока он не отдаст душу богам. Надеюсь, раньше, чем позже. — Цокнув языком, он опустил голову к Эймонду, — Единственное что сдерживает меня сверкать тут радостной ухмылкой по кончине твоего отца, это то, что мне пришлось оставить моего Эйрона одного, в сырой деревне, не зная когда мы увидимся в следующий раз. — Нахмурившись, он посмотрел в окно, — Клянусь не прошло и десяти часов, а я уже скучаю по нему…       Эймонд неспеша поднялся, отряхивая брюки и тихо посмеиваясь над страданиями кузена. Боги, это было действительно весело, видеть его кислую физиономию и знать, что всему виной влюбленность. До столовой они шли молча, каждый пребывая в собственных мыслях, однако оба несли на себе образ мрачного ожидания.       Придворные в коридорах уважительно склоняли головы перед принцем. Оба юноши игнорировали любое поползновение в их сторону с целью завязать беседу. Быстрая дорога до столовой и наконец можно было снять с себя маску преждевременного траура. Внутри комнаты уже велись тихие разговоры и слышался легкий смех. Во главе стола сидели Рейнира и Алисента, держась за руки они что-то тихо обсуждали и тихо посмеивались над общими шутками. Справа о них сидела Алиссана, Хелейна и Визерра. Младшая Принцесса снова принесла какую-то жуткую тварь, имеющую больше ног, чем вообще может понадобиться любому живому существу. Визерра согласно мычала, давая девушке понять, что внимательно слушает ее тихое объяснение. Алисанна же позволила девушке пустить ей эту тварь по руке. На противоположной стороне сидели старшие мальчики Веларионов. Когда Люк заметил их приход, то быстро подскочил, спеша обнять не ожидавшего такой прыти Давоса. Принц столкнулся с его боком на всей скорости и рассмеялся, заслышав стон старшего.       — Седьмое пекло, Люк! — Давос обнял его одной рукой, тогда как второй начал суматошно трепать его кудрявые волосы превращая их в полный хаос, — Можно подумать ты собираешься вытолкнуть меня отсюда! — Несмотря на недовольные восклицания он все равно улыбался, приветствуя племянника.       — Я не видел тебя с Нового года! — Жалоба мальчика звучала как капризное нытье, он всегда был чрезмерно цепким для собственного блага. Позади Люка выросла вторая фигура, Джейкерис с улыбкой кивнул Давосу.       — Добро пожаловать, дядя. Алиса сказала у тебя было много хлопот в последние месяцы? — Его тон можно было бы принять за издевательский, если бы не легкая хмурость в бровях.       — О да. Спасибо, что похитил мою мать, Джейс. Это именно то, что мне было нужно, когда я вернулся во Врандрево. — Хмыкнув, Давос наконец отцепил от себя Люка, легко обняв того за плечи, не давая ему продолжать ломать себе ребра. — Все нормально. Сейра разрешала какие-то мелкие склоки в Мирре, это было весело. Ну, Каину точно понравилось. — Зубасто ухмыльнувшись, он еще раз потрепал Люка по голове, и они прошли к столу. Давос сел рядом с бабушкой, легко целуя ее в щеку в приветствии.       Дослушав рассказ Хелейны, она повернулась и щелкнула Давоса по носу. Оперившись локтем об ручку кресла, ее фиалковые глаза впились в него кинжалами.       — Ты задержался. — В ее тоне не было вопроса, но она и без него умела требовать для себя объяснений.       — Мои извинения. — Он легко ей улыбнулся. — Я проводил время со своим женихом. — Смотреть на то, как обычное непроницаемое выражение лица его бабушки меняется было сплошным удовольствием. Она округлила глаза и наклонила подбородок вниз, устремляя на него взгляд исподлобья.       — Жених? — Уточнила она на общем языке, словно он мог неправильно его истолковать. Получив его согласный кивок, она нахмурилась, — И почему он сейчас не с тобой?       Это могло бы быть странным для любой семьи. Объявить кого-то своим женихом или невестой столь поспешно, не обсудив это ни с кем. Но в их семье были иные традиции и порядки. Деймон однажды сказал, что магия драконов в их крови ведет их к правильным людям. Как правило эти люди их же крови.       Когда его бабушка впервые увидела своего Лорда Блэквуда она просто знала, что он принадлежит ей. Так же как Давос, знал, что не хочет никого, кроме Эйрона. В его семье не могло быть осуждения к любви, если она делает их счастливыми.       — Погода слишком опасна для первого полета. И я бы не хотел везти его сюда на похороны, когда к нашей семье и так будет слишком много взглядов. Он довольно скромный, не думаю, что он вообще готов признаться даже себе, что между нами есть чувства. — Давос мог быть нахальным и легкомысленным, но он не был глупцом. У Эйрона никогда не было только свободы выбора, как у него, и ему предстоит много работы, чтобы вытащить его из скорлупы собственных страхов.       — Тогда я надеюсь, что Визерис не будет задерживать нас от встречи с твоим нареченным слишком долго. — Хмыкнув, она легко похлопала его по руке и вернулась к разговору с Хелейной.       Давос еще раз оглядел стол. Рейнис не смогла присоединиться к их ужину, вернувшись на Дрифтмарк за Корлисом. Рейнира сказала, что их можно ожидать только завтра днем. Джоффри и Бенджи было решено оставить на Драконьем камне с Мейстером Джерардисом. Давос начал лениво отрывать кусочки хлеба и тщательно пережевывать. Сейчас за их столом царил мир и радость. Он знает, что Рейнира будет горевать по своему отцу и Деймон будет скорбеть по своему брату.       Их чувства уважались в этих стенах, но не разделялись. Визерис принес слишком много боли Алисенте и ее детям своим безразличием. Отверг просьбу Рейнис, приняв проклятого Отто Хайтауре на должность руки вместо нее. Изгнал Деймона после его драки с Сиром Кристоном на свадьбе Лейнор и Рейниры. Он раз за разом делал все, чтобы разрушить эту семью, но постоянно твердил о святости уз крови. Если бы его бабушка не взяла все в свои руки сослав в своем время Давоса и детей Алисенты на Драконий Камень к Рейнире, сейчас их семья была бы разделена и ослаблена. Они не могли полагаться на корону их родственника, и Визерра подтолкнула Рейниру начинать свое возвышение как монарха Таргариенов не ища одобрения среди знати Вестероса. Его бабушка обратила внимание их семьи на Восток.       Внимание Давоса привлек пристальный взгляд Джейса, на который он ответил поднятой бровью.       — Кхм, дядя. Я хотел попросить твоей помощи в одном вопросе. — Дождавшись кивка Давоса продолжать, Джейс сложил руки на столе сцепив их, наклоняясь немного вперёд. — Я знаю, ты не имеешь много опыта в отношениях с Грейджоями, однако дедушка несколько раз упоминал, что его суда в их водах подвергаются частым нападениям пиратов. Лорд Дальтон не принял никаких мер на официальные запросы короны и Дрифтмарка. Я бы желал решить этот вопрос самостоятельно, с твоей поддержкой.       Давос недовольно скривился и отбросил хлеб в тарелку наклоняясь через стол к Джейсу.       — Он скользкий тип. С ним нужно сразу переходить к угрозам. Я помогу, займемся им после коронации твоей матери, сейчас будет достаточно смуты в землях Вестероса. Я вернусь в Речные земли после похорон твоего дедушки, — Говорить о скорой смерти короля с каждым разом становилось все легче, и если честно, приятно, — и вернусь сюда на коронацию Рейниры. Между тем, могу сопроводить несколько судов Веларионов и сжечь пару пиратских кораблей, но переговоры лучше оставить до лучших времен. — Тут он перевел взгляд на Эймонда и подмигнул ему. Последний раз, когда они вместе потопили корабли пиратов в Узком море, Лорд Корлис проклинал их всю дорогу до Дрифтмарка. Дыма было столько, что испачканные в саже паруса невредимых кораблей Веларионов были полностью испорчены, а корабли пришлось чистить несколько недель.       Давоса не радовала перспектива лететь на Железные острова. Он знал, что в какой-то момент между его матерью и старшим сыном Лорда Грейджоя шли переговоры о помолвке, однако Визерра отклонила это, поскольку Принцесса Рейнис прислала предложение об кандидатуре Лейнора. Уступить Веларионам в пользу Железнорождённых было бы глупостью, так что Грейджоям отказали. С тех пор те затаили некоторую обиду, и никогда не останавливались в их замке, если обстоятельства требовали посетить материк. Его семью это мало волновало, но сейчас это могло бы стать неприятным камнем преткновения в переговорах, которые затеял Джейс. Если ему посватают кальмара в невесты, он устроит Каину пир на их островах.       Ужин прошел спокойно и радостно, за столом царил мир. Несмотря на уговоры Люка полетать над Черноводным заливом, Давос отказался. Погода была действительно отвратительной, и он уже преодолел несколько часов пути сюда. Когда они начали расходиться, без всякого предупреждения вокруг его руки обвилась Хелейна. Она как обычно не смотрела ему в глаза, но на ее лице была доброжелательная улыбка.       — Ты мог бы проводить меня до моих покоев, кузен? — От девушки редко можно было добиться каких-либо тактильных прикосновений, она едва позволяла даже собственной матери обнимать ее. Давос запоздало покивал, не смея оттолкнуть любимую кузину. Они неспеша двинулись вперед по коридорам, сзади них слышался скрежет доспехов приставленного к ней Белого Плаща. — Ночью дорога окрасится кровью. — Хелейна часто говорила загадками. Иногда ее виденья могли быть абсолютным хаосом, иногда они были более точными метафорами. Порой она четко могла сказать, что произойдет. Даже если она не могла обличить то, что видит в слова, это всегда чувствовалась в ее эмоциях. Когда Давос резко обернул к ней голову в хмуром и растерянном выражении, на лице его кузины была легка и радостная улыбка. — Он принес им так много боли… Она поступит милосердно, закончив это. Но он все равно будет грустить. Это плохо, что они буду рады? Я думаю, я бы тоже была рада на их месте.       Виденья Хелейны всегда заставляли его чувствовать себя странно. Хотя кого было ей? Он слегка придвину ее к себе рукой, которую она обхватила.       — Я думаю, если тебя это радует, это не может быть плохо, Хелейна. — Это был дипломатичный ответ. Обычно ее загадки они предпочитали разбирать всей семьей, опасаясь, что это может навлечь на них, учитывая историю Дейнис Мечтательницы. Но сейчас она была слишком спокойна для той, кто видел чью-то смерть. Давос не знал о ком она может говорить, хотя то, что она передала свои мечты именно ему, настораживало. Чтобы это ни было, Хелейна явно не предупреждала его, просто рассказывала. Ей становилось легче, если она делилась тем, что у нее в голове.       На лице принцессы вернулась маленькая улыбка и она кивнула. Они продолжили путь в тишине до дверей ее покоев. Она отпустила его руку и уставилась куда-то чуть выше его плеча.       — Ему будет страшно, Давос. Ты будешь ему нужен. — Тут она посмотрела ему прямо в глаза, невольно заставляя его поёжиться от той пустоты в ее глазах что смотрела прямо на него. — Но не прямо сейчас. Он должен скорбеть. — Отвернувшись она сразу же исчезла за дверьми своих покоев и быстро закрыла дверь.       Она могла говорить о ком угодно, хотя его первое подозрение упало на Эймонда. Нахмурившись, Давос обернулся к рыцарю, который все это время шел за ними.       — Убедись, что принцессу никто не потревожит до утра. Она переживает за отца, ей нужно побыть в одиночестве. — Дождавшись послушного кивка, он отправился искать своего авантюрного племянника. Возможно, полет был не такой плохой идей. В пекло дождь. Ему нужно было прочистить голову прежде, чем волнения от слов Хелейны доведут его до совершения какой-нибудь глупости.                            Огонь в камине тихо потрескивал, когда Рейнира склонилась над только пришедшим письмом из Ни Сара, тщательно вчитываясь в последние новости об реконструкции города. По истине чудо, что ворон сумел так скоро долететь через эти тучи. Изначально она считала это провальной затеей, однако Сейра убедила ее, что сама оплатит расходы, а дворец в пригодном состоянии для ремонта. Положение города было выгодном для дальнейшей морской торговли и переплав. Она не имела возражений до тех пор, пока средства пойдут из кармана ее тети. После того, как Триархия пала и они смогли получить от нее огромные суммы репараций, это было вполне приемлемо. Разумеется, ее отец не мог требовать даже камня от победы на ступенях, после всех тех лет, что Деймон, Корлис и Лейнор потратили на этих проклятых островах без поддержки короны.       Убедившись, что ремонт дворца и постройка домов практически завершена, она удовлетворено прикрыла глаза. Когда идея завоевать вольные города впервые прозвучал в зале Драконьего камня от Принцессы Визерры, Рейнира сочла это безумием. Годы спустя он сидит тут, в своих покоях Красного Замка зная, что по ту сторону Узкого моря спустя много лет переговоров и угроз у нее уже есть Королевство, которым она правит в тайне. Разрушенные города Ройнаров было легко восстановить на деньги, полученные от Триархии, а все их солдаты теперь были рабочими и строителями.       Процветающие Вольные города убедить было сложнее. Тем не менее, когда на переговорах Рейнис дипломатично отметила, что разрушенные Древней Валирией города успешно подлежат восстановлению, не такая большая проблема реконструировать и их города, если те излишне пострадают в осаде драконьего пламени. Взрослые драконы за их спинами были последним аргументом прежде, чем их колени приклонились перед будущей Королевой Семи Королевств.       Сфера ее влияния простиралась от Квохорского леса до Волантиса. Часто пролетая над разрушенными землями Валирийского Фригольда, она спрашивала себя, хотели бы этого их предки. Остаться в памяти как Величайшая Империя, или кануть в лету перед лицом будущих поколений единственных выживших Драконьих Лордов.       В заливе Работорговцев по-прежнему не было прошений об переговорах с Рейнирой. Из Юнкая была делегация для Сейры, но, когда та сказала, что им нужно склонить колени перед Наследницей Железного Трона и принять ее волю за новый закон, те попросту отказались вести дальнейший диалог.       Она знала, что Астапор, Юнкай и Миэрин придется брать пламенем и кровью. Вопрос с рабовладением в Эсоссе приходилось решать осторожно и постепенно. Эта идея отвращала ее, но даже так она знала, что, освободив в одночасье тысячи безвольных людей, не получится ничего кроме хаоса. Им нужна была земля, еда и защита. С помощью Рейнис и Визерры она уже ввела много законов для облегчения жизни рабов в Эсоссе. Право выкупить себя и получить свободу, если им есть куда пойти и на что жить. Хозяева более не могли применять телесные наказания, морить людей голодом, убивать и насиловать. Детей запрещалось разлучать с их родителями. Рабство оставалось рабством, но Рейнире нужно было время дабы решить этот вопрос без массовых восстаний, войн и кровопролития.       Эсосс был огромен и местами слишком дикий. То, что они смогли так относительно просто получить западную часть материка, было удачей и тщательно продуманной стратегией. Ей предстояло много работы для восстановления городов и их заселения. В первую очередь это были города куда смогут переехать освобожденные рабы. Многие из них были образованы для письма и чтения в домах своих господ, еще больше из них были талантливыми ремесленниками и строителями, не говоря уже о тех, кто знал, как вести сельское хозяйство. Вопросы логистики все еще приводили ее разум в хаос, но это было то, с чем она могла работать, пока ее семья будет рядом с ней и помогать ей.       В последние годы она была так сосредоточена на Эсоссе. Она не знала каких богов ей благодарить за Алисенту. Ее Королева взяла на себя управление Вестеросом много лет назад, когда Визерис все реже мог присутствовать при малом совете. С помощью лояльного к ней отношения в нем она успешно правила державой и во многом учила этому Джейкериса. Порой Рейнире казалось, что ее сын чаще походит характером и складом ума на Алисенту, чем на нее саму. Каштановые кудри только усугубляли сходство, но грели ее сердце. Часто она находила ироничным, как сильно дети Алисенты похоже на нее саму, и как ее сыновья повторяют черты Королевы. Ей нравилось думать, что это было добрым благословлением для их семьи.       Громкий рев на улице оторвал ее от размышлений, и она неспеша поднялась, подходя к окну. Открыв створки, испещрённые каплями дождя, ей предстала картина двух драконов в небе. Впереди летел Каин, с громким ревом облетая город в сторону Черноводной, за ним быстро следовал Арракс. Нежная улыбка растеклась по лицу Рейниры. Люк обожал находится в небе, но единственный кто всегда поддерживал его вылеты в любую погоду, был Давос. Удовлетворённая тем, что они довольно скоро скрылись за тучами, принцесса вернулась к своей почте. Ей предстояло много работы.