Викторианский декаданс.

Пейзаж за окном в мгновение ока сменился с загнивающих, английских улиц на просторные поля, восходившие зеленым. Новоиспеченный детектив ловит себя на мысли, что он вполне не против оставить дождливый город позади, отдавая предпочтение буковым лесам, растянувшимся по правую сторону экипажа, даже если для этого придется навестить забытую богом глушь в ста милях от столицы. Деревушка, стоявшая под покровительством рода Миньярд, много лет назад была излюбленным местом для охоты королевской семьи, но по скромным данным, которые Нил смог добыть до начала путешествия, охота сошла на „нет” как и какая-либо потребность посещать неблагородное место. Но, от силы полторы тысячи жителей и их достопочтенные графы столкнулись с неожиданной проблемой: труп маленького ребёнка.  Детки мрут как мухи в наши времена и Нил не может исключать, что ребёнок подхватил заразу и банально не смог дойти до дома. Возможно, пару лет назад Джостена могла бы тронуть эта история, но только не после кровавых годов, проведенных в обществе сбрендившего отца. Казалось бы: и кого может волновать, холопская дочь скончалась, обычное дело. Только вот любимый отец, как обычно, усмотрел в этом мифический подтекст. Время поставить точку этой анти науке, граничащей с бредом по словам некоторых уважаемых, пришлось на последние деньки августа, обещавшие обжигающее тепло с первыми лучами и мягкий покой от легкого ветерка с последними.  Экипаж стучит колесами по выложенной брусчатке на въезде к конюшне, когда кучер наконец притормаживает. Из багажа детектив может похвастаться разве что скромным чемоданчиком со сменным гардеробом и парой предметов, призванных уничтожить посланников дьявола. Чем осиновый кол и серебряные пули отличаются от добротного свинца или, к примеру, кинжала для нечеловеческого тела скрывающейся нечисти, Нил не знал и предпочитал не забивать себе голову подобными пустяками, ведь перед его взором растянулось графское поместье рода, сосуществовавшего с самыми истоками английской аристократии.  За живой оградой из зеленых кустарников, въедавшихся в пару колонн с невиданными животными из гранита, возвышалось внушительное строение, что являло собой кремовый дом, довольно потемневший в местах декоративной лепнины фасада. Фронт На крыше с круглым окном сразу приковывал к себе взгляд из-за отчетливой, человеческой фигуры, наблюдавшей за имением рода Миньярд свысока. Нил лишь на мгновение поднял глаза, быстро шагая к главному входу меж зеленых лабиринтов сада.  Почти бегом преодолев каменную лестницу с несколькими пролетами, ведущую от уровня сада к входной двери, Нил небрежно постучал. Тяжелые шаги послышались по ту сторону, когда дверь открылась, вход перегородил молодой мужчина в элегантном убранстве.  —  Боюсь, мои лорды не ждут сегодня гостей, Сэр. —  нетерпеливо проговорил мужчина, выдавая своим английским французские происхождение. Что ж, начало не задалось.  —  В мои обязанности входит доложить достопочтенным лордам о приезде столичного детектива, для расследования убийства на их владения. Это ли не то что обязано войти в интересы ваших лордов немедленно? —  Нил пронзил серый взгляд собеседника своими глазами, попутно растягивая на линии губ мягкую улыбку.  Француз оглядел Джостена с головы до пят, затем с явным раздражением приглашая войти. Элегантная роскошь перед глазами открылась Нилу сразу после пары первых шагов внутри имения. Поднявшись по мраморным ступенькам, нетерпеливый сэр легко постучал по резной двери из темного дерева.  —  Милорд, этот человек явился на вашем пороге, заявив, что он детектив из столицы. Уделите ему пару минут?  —  Пусть войдет. —  довольно низкий, бархатный голос послышался из глубин комнаты. Нил уверенно ступил внутрь, оглядывая помещение.  Молодой мужчина в очках старательно записывал неизвестные сведения за столом из того же темного дерева, пока последние лучи солнца были отрезаны массивными шторами за его спиной. Внешний вид говорил ярче любых слов: белая рубашка из струящейся ткани и тугой жилет, являвший собой броскую смесь природного орнамента с сапфировым оттенком. Блондинистые кудри, близкие к белизне, были убраны в мягкий хвост, по-видимому, для удобства. Граф Миньярд оторвал глаза от бумаги на столе, переводя взгляд на своего нежданного гостя.  —  Детектив, чем могу быть обязан появлению столичного человека в такой дали? —  голос Лорда Миньярда первым пронзил покой, отражаясь от стен еле слышимым эхо.  —  Милорд, ваш покорный слуга прибыл, дабы расследовать смерть малышки Елизаветы Уальдс. Девочка умерла при неизвестных обстоятельствах, мой долг восстановить цепочку событий. —  Нил выдавал свою беспечность проскочившей улыбкой, без всякого уважения расхаживая по просторному кабинету. —  я более чем уверен в неприятном стечении обстоятельств и смерти от несчастного случая, хочу лишь убедить в этом себе и своих нетерпеливых, лондонских коллег.  —  Вам нужно разрешение, не так ли. —  скучающим тоном произнес Лорд. По всей видимости, мужчина мало проникся к несчастью покойной, маленькой Лизы. —  мне нужно переговорить с братом. Жан проводит вас в комнату ожидания.  Без напыщенных благодарностей, Нил вышел, лишь кивнув Лорду напоследок. Его манеры оставляли желать лучше, но Нилу оставалось надеяться, что уважаемые лорды простят ему такую шалость, ведь лезть на стены, лишь бы угодить парочке закостенелых аристократов Джостен не собирался ни в коем разе.  Француз, явно не довольный нахождением детектива в его зоне ответственности, всё же провел гостя в огромный зал с камином. Закатное солнце могло бы одарить комнату в тонах холодной богровы своими алыми лучами, однако этому мешали всё те же массивные, плотные шторы, натянутые над каждым из окон. Камин тлел перед глазами, несмотря на летний, горячий воздух, что было довольно странно. Две поломойки мельтешили в дальнем углу, негромко переговариваясь между собой. Решив, что это самое занимательное из того, что могло бы подвернуться под руку с нынешней ситуацией, Нил незаметно прошмыгнул вдоль стены и остановился за спиной одного из атлантов, держащем на плечах огромный вес возвышающейся колонны. Укрытие было слегка примитивным, зато Джостен смог улавливать обрывки фраз и тихие смешки парочки уборщиц.  Девушки увлеченно трепались о вкусовых предпочтениях в дамах двух, молодых и желанных лордов, то и дело подсовывая свои характеристики. Поломойки наградили своих лордов неизвестными кличками, поэтому и близко понять, к кому и что относится было, пожалуй, невозможно. Одна из легкомысленных дам бросила взгляд к оббитому, зеленому креслу, за которым с недавних пор ютится разве что местный призрак, ибо их настоящий гость покинул седалище почти сразу.  —  Милорды не принимают гостей в дневное время. —  обеспокоенно вкинула одна из девушек. Весьма интересная информация. Не то чтобы Нил действительно хотя бы краем сознания надеялся, что он сможет добыть пару дьявольских голов для своего отца. К несчастью, магическое мышление Джостен давно перерос, оставляя вместе с ними и любые надежды коснуться к божественной или дьявольской сущности бытья. Однако, слухи и репутация Лордов Миньярд, вставшая на повестку дня в обсуждении любых сборищ аристократического сброда, заставляла Нила волей-неволей выхватывать крупицы информации, подтверждая или опровергая повсеместные сплетни. Слова девушки породили только больше вопросов, но вместо продолжения детектив услышал нервный, громкий кашель со спины:  —  кхе-кхе. Мои лорды приказали сообщить, что вы можете провести расследование, если это не займет много времени. Господа не хотят пугать своих подданных, по этой же причине Лорд Миньярд настаивает, чтобы вы остались ночевать в их скромном поместье. —  скромное поместье представляло собой образец британского классицизма и палладианства в самом правильном виде, но детектив принял решение тактично промолчать об этом. И как француз так тихо подошел со спины? Талант, которому мужчина может разве что позавидовать.  —  отлично. Какой из Лордов настоял на моем присутствии в этом скромном имении? —  поломойки округлили глаза, оглянувшись на голос. Бедные девушки быстро сбежали с места „преступления”.  Жан, видимо подумал, что имеет право распугать чужую добычу.  —  Эндрю Джозеф Миньярд, четвертый граф Миньярдов. —  монотонно произнес француз, скорее всего, местный дворецкий, подуставший от своей работы.  —  а с каким из них я беседовал? —  детектив никогда раньше не видел близнецов, но что-то ему подсказывало, что отличить тех с ходу будет непросто.  —  с Аароном Майклом Миньярдом, четвертым графом Миньярдов. —  как и подозревал Джостен, статусы двух братьев абсолютно идентичны. Эндрю долгое время был лишен титула в силу понятных обстоятельств, но незадолго до смерти их матери, по неизвестным причинам восстановил своё звание и наследственные земли.  —  что ж, передайте обоим лордам мою признательность за подобную милость. Где там мои покои?  *** Солнце сбежало за горизонт, погружая округу в теплый, летний вечер. Небо еще не успело уснуть в темном покрове ночи, лишь пара тусклых звезд обогащали пустое, лазуритовое небо с парой незатейливых, кудрявых облаков, зависших над макушкой. Нил бесцельно брел по зеленой аллеи с ухоженными кустарниками и редкими цветами, наслаждаясь спокойным вечером. Уже завтра молодому детективу придется смотреть в лицо трупа маленькой девочки, пытаясь выведать крупицу правды у убитых горем родителей. Люди, подверженные эмоциям — не лучшие свидетели, а показаний Нилу до боли не хватает, но мужчина может поразмыслить над этим завтра.  Черная калитка с острыми прутьями и витиеватыми узорами оповестила о конце ухоженного сада. Поместье осталось за спиной, а пред лицом вырос густой лес двухсотлетних дубов с частыми кустарниками и непроглядными тернями засохшей лазы. Всматриваясь в дебри девственной природы, Нил всё же усмотрел тропинку. Калитка, ожидаемо, оказалась заперта, но небольшая дырка в живой ограде манила детектива, отчего тот пробормотал дорогому фраку и брюкам счастья в загробной жизни, направляясь в глушь неизведанной чащи.  Забытая тропинка оборвалась перед импровизированным причалом. Подняв взгляд, Нил невольно распахнул глаза шире, затаив дыхание. Густое и длинное болото, из которого пробивалась пара ванильных лотосов, тонувших в иле. Деревья прорастали из подводы, не оставляя открытого неба над головой. На неглубоких участках в воде торчали поросшие мхом каменные надгробия и пара железных крестов с оградой, опасно томившейся над толщей воды острыми шипами. Причал из хлипкого дерева был почти затоплен, в конце виднелась лодка, спокойно стоявшая на воде. Пара вёсел и прогнившая веревка, которая сама рассыпалась в руках, стоило прикоснуться к ее основанию, побуждали детектива к необдуманным действиям, пока все сомнения не рассеялись, стоило услышать знакомый, человеческий голос, доносившейся из глубин затопленного кладбища.  —  не прикасайтесь к нему. —  Джостен не был уверен, что фраза звучала именно так, а к кому обращались стало и вовсе не решаемой головоломкой. Единственное, в чем Нил был уверен: он знает этот голос. Что вероятнее, знает его более легкую версию, ведь приказ был грубым и томным, передавая бархатный тон одного из Лордов Миньярдов, знакомство с которым состоится очень скоро, ведь детектив аккуратно ступает в лодку, прощупывая глубину с помощью весла.  Дна не оказалось, но лодка крепко держалась на воде, даже с тушей человеческого груза, поэтому оттолкнувшись от ближайшего дерева, Нил направился к самой середине непроглядной трясины. В мутной воде было не разглядеть, что творилось в ее пучинах, но остановившись на мгновение, Джостен был готов поклясться, что рядом с ним что-то проплыло, слегка покачивая посудину с мужчиной. За деревьями, в самом сердце кладбища покоился мраморно-белый склеп, с колоннами по обе стороны от входа и затопленной статуей одной из греческих нимф, белая голова с пустым взглядом присматривала за Нилом, пока тот добирался до склепа, слегка покосившегося от ненадежности мягкой почвы под ним. Вода добралась до входа, затопив мраморные полы когда-то ухоженной усыпальницы, лодка бы ни в коем разе туда не прошла.  Ступив в воду по колено, с каждым шагом влага опускалась на уровень ниже, пока и вовсе не исчезла полностью, когда Джостен оказался в середине белоснежной гробницы. В самой середине стоял белый гроб с тяжелой крышкой, по обе стороны которого стояли пара таких же могильников, а чуть поодаль, у самой стены с двумя полуколоннами — последний. Каменная табличка гласила о роде Миньярд, представители которого были погребены в этом отдаленном, забытом месте. Сделав шаг вперед, резкий шум заставил Нила припасть к земле, ведь полчище летучих мышей пронеслось перед лицом. Одинокая мышка продолжила висеть, казалось, вообще не шевелилась. Хмыкнув на это, Нил уловил ночное пение цикад, вопивших о наступлении сумрака.  Веревка, что банально рассыпалась в руках детектива, была непригодна для повторного использования, поэтому лодка оставалась покоиться на глади спокойного болота, пока детектив оглядывал заросшую, манящую усыпальницу. Но с дуновением ветра его спасение унесло практически на середину затопленного лежбища для покойников, что было совсем нехорошо. Костюму конец пришел в моменте путешествия внутри живой ограды поместья, потому Нил не особо переживал за него. Что было куда страшнее, подводная трясина могла затянуть его в свои дебри, сделав очередным постояльцем забытого кладбища, что вовсе не есть хорошо. Но в этих дебрях ни одна живая душа не услышит его крики, а мольбы к богу послать к нему небесное чудо, можно было бы оставить на момент непосредственно смерти.  Оказавшись в воде, Нил старался плыть у самой поверхности, дабы не наткнуться на подводную ловушку. Вода была приятной и лишь редкие напоминания острых ограждений, взлетавших острыми концами возле затопленных надгробий напоминали об опасности. Взгляд вонзился в одну из решеток, возвышающуюся над водой: две половины переплетенных прутьев образовывали внутри себя пространство, полностью ограждающее гроб от соприкосновений извне. Воры нередко забирались на кладбища к аристократическим семьям, дабы выкопать покойного, забрав его убранство и драгоценности в свой карман, а иногда и само тело усопшего. Подобные ограждения появлялись для попытки бороться с разграблением кладбищ, но по телу Нила всё же как-то непроизвольно проскользнули мурашки. Дрожь усилилась, перерастая в панику, когда его живота что-то коснулось.  Это всего лишь рыба. Убеждения собственного разума работали слабо, учитывая положение молодого детектива: надгробия и кресты, торчащие то тут, то там недвусмысленно намекали на трупы, гнившие под толщей мутной воды. Мертвые давно перестали внушать страх в Джостена, а когда юный врач выпотрошил чужие кишки на твоих глазах, трупы кажутся намного безопаснее живого человека с кучкой дурных мыслей и колотящимся сердцем. Но сейчас чужая рука, склизкая и невозможно мягкая прошлась по его торсу, забравшись под рубашку. Пальцы задержались на теплой коже мгновение, сердцебиение участилось, а дыхание не позволяло долго держаться на плову. Бессмысленные барахтанья привели к возврату телу вертикального положения, когда тянущий ил схватил в свои мерзкие объятия туфли. Попытки выбраться стали судорожными и глупыми, необдуманные бултыхания на поверхности и вот в легкие попадает грязная вода, подталкивая мысли к большему беспорядку и беспробудной панике. Нил совершает движения руками, ему удается хлебнуть воздух, но голова тут же оказывается под толщей воды вновь.  Те самые руки хватают Нила за ногу. Что ж, время молитвы, не так ли? Отец будет в восторге узнав, что его сын погиб не от клыков затаившихся дьяволов или чар колдуньи, а от чудовищного, болотного ила. Пальцы, обвившие его ногу дублируются и вот уже четыре руки крепко вцепились в конечность молодого детектива. Только морское нечто не тянет на одно, наоборот подталкивая к поверхности. Еще один жадный вдох, но держаться на воздухе долго не получается, ведь одна из рук хватает его за горло. Прогнившая, зеленая конечность, поморщившаяся от длительного нахождения в воде не сдавливает, только тянет обратно под воду, унося куда-то мимо лодки.  Воздух обжигает легкие, пока Нил неустанно кашляет, выблевывая из себя грязную жидкость. Руки твердо стоят на поверхности причала, а ноги всё еще болтаются в воде. Перед глазами мелькают страшные образы сущности, пустившей свой яд в это чертово болото, отчего Нил резким движением вскидывает ноги. Оказавшись на хлипком дереве, Джостен встает на четвереньки, продолжая нервно откашливать все намеки на жидкость из своих измученных легкий. Шумную отдышку прерывают медленный скрип и легкое пошатывание от спокойных, медленных шагов, ступающих по причалу.  Нил поднимает взгляд, устремляя его на фигуру, склонившеюся перед ним. Лицо человека выражает лишь пустое блаженство, два янтарных глаза пробежались по мокрой одежде, затем уместились на лице молодого детектива. —  настолько отчаянных людей, решивших добраться до усыпальницы моей покойной матушки вплавь, я за свои года еще не узрел. Вы, пожалуй, будете первым, детектив.  —  Милорд, не подскажете, как вы меня нашли? —  выдавил из себя Нил хриплым голосом, пытаясь подняться на ноги. Формальное приветствие Джостен решил упустить. Уж слишком много вопросов скопилось у него в голове, чтобы молчать о них ради пары банальных правил общения представителей высшего общества.  Нил и сам не до конца понял, в чем же были столь очевидные отличия графов близнецов. Пожалуй, самое очевидное — голос. Бархатистый и глубокий тон становился грубее, исходя из уст второго близнеца, который сейчас возвышался перед лежащим детективом, слегка нагнувшись.  Лорд Миньярд был одет в серый жилет с крестообразной завязкой и редким, цветочным принтом. Из под жилета выглядывала белая рубашка, надежно заправленная в черные брюки. Галстук с грубыми оборками обрамлял овал красного яхонта, блестевшего даже в легком сумраке надвигающейся ночи. Светлые волосы струились, доходя до плеч.  —  Я всего лишь прогуливался по своему саду, решив навестить покойную матушку в её именной могиле перед ужином. —  лорд разогнулся, с ноткой ненависти поглядывая в сторону болота. —  удивительно, что человек с вашей профессией не додумался использовать лодку в своих похождениях.  Нил успел подняться, отмечая для себя невысокий рост графа, резко оглядываясь. Лодка невиданным образом стояла на воде в том же месте, откуда Джостен взял её незадолго до встречи с графом. Чудо, представшее перед глазами заставило прокрутить в голове прошедшие события.  —  Милорд, не сочтите за грубость, но не могли бы вы рассказать, кого вы просили не прикасаться ко мне? —  прямой вопрос и никакой тактичности.  —  Боюсь, что не делал ничего подобного. —  отрезал мужчина. —  сейчас довольно жарко, вы можете быть уверены, что солнце не ударило по вашим мыслительным способностям? —  Я брал лодку. Об этом свидетельствует канат, рассыпавшийся у меня в руках. Его остатки лежат под вашими начищенными туфлями, мой лорд. —  Нил увидел, как уголки губ графа еле заметно подрагивают, а руки непроизвольно сжимаются в кулаки. —  Когда я закончил осматривать склеп, моя лодка была на середине болота по неизвестным причинам. Попытки добраться до неё вплавь не увенчались успехом и вы знаете почему, ведь вы говорили с тем, что живет в этой дьявольской пучине.  —  Этот канат лежит здесь столько, сколько я себя помню. Возможно, ваше нервное тело подверглось покушению от водорослей или местных лягушек, но не более.  —  Я бы рад найти этому логическое объяснение, Милорд. В Лондоне прогрессивное общество принимает лишь доводы науки, с чем я в безмерной степени солидарен. То, что вам приходится врать мне, лишь убеждает меня, вам есть что скрывать, милорд.  —  Либо же вам просто напекло голову и вы искренне верите в лишенные всякого ума заявления. Могу лишь посочувствовать. —  непринужденным тоном хмыкнул Граф. —  бог вам свидетель. Могу предложить допросить амфибий в качестве главных свидетелей, может быть они подтвердят ваш рассказ безумца из шестой палаты?  —  Ну что ж, полагаю, из ума выжить можно, а из глупости — нет. Довольно завидная учесть, не находите, милорд?  —  Вы побуждаете меня думать, что историю с детективом из Лондона породил ваш хваленый ум и не более. —  стоит признать, граф был довольно проницательным. —  Боюсь, что навестить покойную я уже не успею, ведь мы опаздываем к ужину.  ***  Ужин прошёл спокойно, пожалуй, весьма нудно. Долгая беседа о делах столицы затянулась до глубокой ночи с одним из графов, когда как новый знакомый детектива покинул стол после бокала портвейна и направился на боковую. Новых сведений о загадочном болотце от более разговорчивого графа Миньярд получить не удалось, зато Нил смог уловить пару долгих взглядов и ответные смешки от одной из служанок. Завтрак же и вовсе прошел в гордом одиночестве, причины не озвучивались, а персонал поместья, казалось и не был в курсе.  Твердое решение не оттягивать начало расследование пришло сразу после завтрака, отчего молодой детектив направился в сторону деревни в паре миль от родового поместья. Солнечное пекло сменилось легким дождем как по щелчку пальцем, но большинство жителей оставались на улице, с опаской поглядывая на нового человека в забытой богом глуши. Ряды обветшалых домов из камня и древесины провели детектива к центральной площади с парой несчастных торговцев. По центру пара рядом ступеней обступала каменный столб с замысловатой лепниной, в треугольных арканах с небольшими колоннами стояли каменные фигуры девушки в разных воплощения, столб сужался к концу, стремясь к небу парой каменных пиков.  —  Его Величество отдыхало в нашей деревушке, наслаждаясь охотой, много-много лет назад. —  подал голос проезжающий на громоздкой телеге мужичина. —  молодая королева тяжело заболела и скончалась, пораженный горем король отдал приказ поставить кресты в честь покойной Элеоноры Кастильской в каждом месте, где отдыхала миледи со своим мужем.  —  Полагаю, его Величество позаботилось о юной Элеоноре. —  Детектив ещё раз оглядел так называемый крест, ненадолго задерживая взгляд. Насмотревшись вдоволь пару мгновений, Нил перевел глаза на своего собеседника, вспоминая, что приехал сюда не для экскурсии. —  не подскажете, как добраться до местной церквушки, господин?  —  А вы сами кем будете? —  потирая затылок спросил мужчина. Предостережения угрюмого дворецкого, гласящие о нежелании Лордов наводить панику на жителей смутно отзывались в сознании, Нил был вынужден согласиться с дальновидными графами: устраивать шум и распускать слухи могло лишь повредить расследованию. —  Возможно, вы что-то слышали о несчастье, приключившемся с малышкой Уальдс. Я детектив, приехавший расследовать смерть маленькой Лизы. Мое имя Нил Джостен. —  сказал Нил, нервно поправляя свои волосы. Увидев расширенные глаза мужичка, детектив поспешил добавить. —  Не беспокойтесь, господин, я более чем уверен в несчастном случае.  Мужик заметно расслабился, опустив плечи. —  отец бедной девочки мой напарник в рыбацком деле. Родители бедняжки места себе не находят. Хорошо, что уважаемый человек займется их печалью. —  человек указал рукой в сторону. —  Церковь святой Марии Магдалины в пяти ярдах от моста, вам прямиком через реку и в право.  Поблагодарив мужчину красноречивым кивком, Нил направился по незамысловатому маршруту. Каменный мост стоял тут явно не один десяток лет, перегибая собой мелкую реку со слабым течением, в которой играли дети местных трудяг в теплый, летний денек, запрыгивая в незамысловатые арки и пешеходные убежища. Церковная башня выглядывала из-за верхушек деревьев, когда Нил услышал приглушенный хор, всё четче доносившейся из богомольни.  Церковь святой Марии Магдалины отбрасывала огромную тень, заслоняя собой солнечные лучи. Башня с острой крышей и настенными часами оповещала о вызове на богослужение рьяным звоном огромного колокола, поблескивающего внутри колокольни. Множество маленьких оконных проемов меркли в сравнении с внушительным, арочным окном. Спустя пару мгновений после окончания глушащего звона, церковный хор одарил слух тихими нотками детских голосов, пока Нил поспешил внутрь сквозь резную, деревянную дверь с божественными мотивами.  Огромный витраж за алтарем с изображением тайной вечери до распятия Христа отбрасывает разноцветные огни на два ряда ребятишек, поющих под руководством девушки в соответствующем убранстве. Служительница церкви мягко размахивает руками, пока дети послушно напевают церковные мотивы. Церковь внутри кажется несоизмеримо меньше, нежели Нилу показалось, смотря на здание с улицы: четыре ряда деревянных скамеек по обе стороны и пустующий алтарь, с парой незамысловатых подсвечников.  Пастор стоял у входа, с закрытыми глазами вслушиваясь в играющие, детские нотки. Мужчина был довольно молод, его черные как смоль волосы коротко выстрижены, руки скрещены на груди, а лицо приобретало острые черты в пробивающихся сквозь стекло лучах дневного солнца. Нил был бестактным большую часть времени, но прерывать детский хор, пожалуй, просто не имел права. Пение стихло, когда где-то из тени послышались громкие хлопки, эхом отлетавшие от стен богомольни, женщина в черных одеждах с прикрытыми волосами вышла из тени, пронзая слух своим звонким голосом. Джостен мог распрощаться со статусом детектива, не заметившего ещё одного человека, слившегося с пространством —  Все мы святы и все мы отреклись от греховного бытья, возродившись во Христе. —  Женщина подошла к детям, оглядывая их светлые лица. —  Ибо Христос предложил себя, и бог излил свой гнев на него.  —  Теперь же бог на верующих во Христе смотрит, через Христову кровь и уже не гневается на человека в его грехах. —  продолжила вторая женщина, голос которой казался столь мягким и проницательным, в сравнении с жутким звоном манерного тона второй дамы. —  На сегодня, пожалуй, хватит. Вы отлично поработали.  Дети с благодарностью направились к выходу, то и дело устремляя взгляды на непрошеного гостя. Служители церкви проводили детей теплым взглядом, томными шагами надвигаясь в сторону детектива. Пастор вышел из своей задумчивой дымки, первым подав голос.  —  Чем могу служить, господин? —  человек распахнул зеленые глаза и уместил взор на лице детектива. Две женщины обступили их с двух сторон, пока не вступая в обмен любезностями.  —  Моё имя Нил Джостен, я детектив. Думаю, Реверенд наслышан о несчастье, случившемся с маленькой Елизаветой Уальда. —  решив, что тянуть нет смысла вымолвив молодой детектив. —  я надеюсь на полное сотрудничество и представление всех возможных сведений. И как, позвольте спросить, к вам обращаться, Реверенд?  —  Кевин Дэй. Пастор церкви святой Марии Магдалины. Конечно, мои служащие окажут вам помощь. Мы все в трауре после трагического случая, ведь Уальдс была милосердной и старательной частью воскресной школы. Мисс Уокер преподавала в церковном хоре для маленькой леди, она может быть полезна в вашем… —  пастор замялся. —  расследовании. —  с толикой презрений выплюнул он.  —  конечно. Пройдемте, я отвечу на ваши вопросы во время короткой прогулки, если вы позволите, мистер Джостен. —  девушка растянула губы в милой улыбке, от чего Нилу стало не по себе.  ***  Задний двор церквушки оказался столетним кладбищем с аккуратными, каменными саркофагами и редкими распятиями. Мисс Уокер провела детектива по выложенной дорожке, не спеша разгуливая между могилами. Девушка лепетала об истории маленькой церквушки, оставшейся за спиной, с улыбкой рассматривая каждый саркофаг служителей странного места.  —  Мы протестанты, верим в прошедшую смерть, мы отреклись от греховной жизни с возрождением Христа и вторая смерть, когда душа расстанется с телом не должна восприниматься как непоправимая трагедия, ведь душа воспарит к Господу. —  девушка обвила смеренным взглядом кладбище, продолжая медленную прогулку по небольшой территории.  —  Даже если эта смерть наступила насильственным путем? —  не выдержав, спросил Джостен. Он был далек от веры в бога, предпочитая верить в человечество. Наука неумолимо двигалась вперед, оступаясь на своем пути, но не это ль делает людей людьми? —  Маленькая Лиза будет вечно наслаждаться упокоением в раю, ожидая своих родителей в божественном саду. —  казалось, девушку ничуть не смутил скептицизм ее собеседника, тем лучше. —  бог лишь подарил ей путь на небеса чужими руками, пускай дорога в рай была проложена согрешившей душой, всё есть божий замысел.  —  Не затруднитесь ли вы рассказать, с кем была близка покойная? —  с подступающим нетерпением спросил детектив.  —  О… Детектив, боюсь, что вам не стоит копать в это русло. —  произнесла девушка, оставляя милый и спокойный тон. —  Малышка ходила в воскресную школу, где преподает Элисон Рейнольдс, вы уже знакомы с ней. Елизавета обходила стороной остальных ребят, предпочитая компанию своего учителя.  —  Ребёнок возвращался домой из воскресной школы и последней, заставшей девочку живой является Мисс  Рейнольдс, так? —  детектив не имел других зацепок. Боже, Нил вовсе не был уверен в неественности произошедшего, но отчаянные попытки ухватиться за любую соломинку оборвала Уокер.  —  Вам не стоит говорить с Элисон, детектив.  —  Но почему? Мисс  Рейнольдс могла бы…  —  Не нужно, мистер Джостен.  Что ж, отказ без причины не означал, что Нил не попытается допросить женщину позже. Инстинкты подсказывали, что резкое несогласие милой и уступчивой мисс Уокер было подозрительным.  —  Если вы позволите, я бы хотел взглянуть на тело покойной. —  Больше у Нила не было буквально никаких зацепок. Ребенок шёл домой и не вернулся, на следующий день тело нашли в паре ярдов от сарая на территории родительского дома.  Губы Мисс Уокер сомкнулись в тонкую линию, когда она произнесла поледеневшим тоном. —  Доктор Уинфильд уже осматривала труп и после исследования, сделала подробный отчет. Вы могли бы ознакомиться с ним.  —  Я бы хотел осмотреть тело самостоятельно, с вашего позволения. —  Девушка ничего не ответила. Лицо приобрело холодные оттенки, а мягкая улыбка сошла с губ, обнажая затаившуюся в глазах тьму. Одно мгновение и девушка вновь просветлела, одарив Нила ещё более выразительной улыбкой и молча повела за собой.  Кровь в жилах медленно остывает, а ком, подступающий к горлу не дает сосредоточиться. Вся уверенность детектива канула в лету, а безбожный и панический страх поражает до глубины души, въедаясь в кости, пока тело становится ватным. Труп маленького ребенка уже порядком разложился, но множество фиолетовых укусов и огромных, разодранных ран бросаются в глаза. Из-за гниения понять природу этих укусов невозможно, будь то собака или человек, разобрать невозможно. Фиолетовое пятна под разодранной кожей и сухая рана, подъеденная мясными мухами красуется на шее и ключицах, еще одна на руке и пара менее глубоких на груди и ребрах, явно сделанных через одежду. Лицо ребенка побледнело, губы вовсе приобрели серый оттенок, девочка потеряла много крови.  —  какой зверь мог так… —  Нил, казалось, потерял дар речи. С уст девушки вновь сошла улыбка, когда та схватила его за плечи, переводя внимание с тела на свое лицо. Серые глаза пронзили душу, а в зрачках танцевали тени, перебегая туда-сюда в попытке спрятаться от бликов зажженных свечей.  —  Детектив, послушайте. Вам тут не место, лучше убирайтесь, пока не стало поздно. —  Вы ведь не будете мне ничего объяснять, так? —  слегка подрагивающим, но категоричным голосом произнес Нил, скинув с себя чужие, мягкие руки. —  можете сколько угодно лить богоугодную чушь, но люди заслуживают знать правду.  Нил собирался уходить, когда мисс Уокер схватила его руку, вырвав перчатку. —  вы не успеете сбежать, детектив. —  обеспокоенное сказала девушка. —  ещё есть время.  —  Что случилось с этим ребенком?  —  Я не знаю… —  испуганно вымолвила девушка. Тьма расползалась по ее лицу, оставляя за собой темный след от прежней эмоции.  —  Вы знаете, мисс Уокер. —  детектив забрал свою перчатку и направился к выходу, надеясь, что допрос семьи Уальдс принесет хоть какие-то плоды.