White lies

— Почему ты солгал ему? Драко недоверчиво и настороженно нахмурил брови, но ужас, подкравшийся к Гарри, когда он вспомнил, что Драко распознает ложь, постепенно рассеялся, когда он понял причину этого недоверия и настороженности. С нежной улыбкой он наклонился вперед и слегка прижался губами к губам Драко. Когда он отстранился, то был вознагражден румянцем на щеках Драко и его широко раскрытыми, ошарашенными глазами. — Для человека, который делает много сексуальных намеков, ты ужасно смущаешься от одного лишь поцелуя, — подразнил Гарри. Рот Драко открылся, и он просто уставился на него, моргая, но потом быстро оправился, покачав головой. Он пристально посмотрел на Гарри. — Я был влюблен в тебя с первого курса, Гарри. Сексуальные намеки и поцелуи – две разные вещи по целому ряду причин, одна из которых заключается в том, что намеки не являются правдой, а поцелуи... Гарри снова поцеловал его, закрыв глаза и улыбаясь в губы. Драко снова застыл с широко раскрытыми глазами. Гарри усмехнулся, когда прервал поцелуй и прошептал в губы Драко. — Достаточно правдивы? В его глазах сверкнул озорной огонек. Драко зарычал. — Мы поговорим об этом, Гарри. Как раз после этого сеанса поцелуев. Смех Гарри разнесся по комнате, прежде чем он был успешно заглушен поцелуем. Полог кровати был задернут.

***

Профессор Холли Бриджвуд вышла из своей комнаты с расклалывающейся головой и плавающим зрением. Где же туалет? О, он был в ее комнате. Но подождите. Куда делась ее комната? Разве она не была в ней совсем недавно? Она оглянулась назад, и зрение снова поплыло. О, у нее всегда было такое плохое зрение! Где же ее очки? Где, ой, куда она их положила? Когда она искала свои очки посреди коридора второго этажа, удар по затылку заставил ее резко остановиться. Прошло несколько секунд, прежде чем она поняла, что ударилась головой о стену. О. Но от удара очки на ее голове упали на нос, и она улыбнулась, поправляя их. Однако мир все еще вращался. О, Боже. Что происходит с миром? По стенам и гобеленам, висевшим на них, ползла черная краска. Бриджвуд нахмурилась. «Мистеру Филчу следовало бы это убрать», – подумала она, когда чернота подползла к ней и полностью окутала ее.

***

Когда солнце поднялось выше, а часы на стене показывали пять минут одиннадцатого, Гарри устроил свою голову так, чтобы она плотнее прилегала к подбородку Драко. Тихое дыхание Драко ерошило волосы на макушке Гарри, а рука Драко ерошила волосы на затылке. Гарри положил руку на грудь Драко и почувствовал себя как дома. — Помнишь, в Гриммо мы обсуждали, что делать с Нагайной? — начал он и почувствовал, как Драко напрягся от внезапной смены темы. Гарри не мог его винить. Ведь всего несколько минут назад у них был замечательный сеанс поцелуев и ласки. Рука, лежавшая на груди Драко, протянулась дальше, и Гарри обхватил его за предплечье. Он успокаивающе провел большим пальцем по ткани рукава Драко. Постепенно Драко начал расслабляться. — Ты имеешь в виду, как убить Нагайну? — сухо спросил он. Его позабавило, каким невинным казался Гарри, даже после всего произошедшего, что он даже не хотел произносить слово «убить». Гарри закатил глаза. — Да, именно это я и имел в виду. Драко кивнул. — Помню. Худшая бессонная ночь за всю мою жизнь, учитывая, что то, что мы обсуждали, могло привести к ее потере. Уголки губ Гарри приподнялись. — Я бы не назвал ее худшей в своей жизни. Это воспоминание мне очень дорого, учитывая, что это первый раз, когда вы с Роном говорили без оскорблений друг друга. — Он всегда первым начинает, — сказал Драко, презрительно фыркнув. — И, конечно, ты бы не назвал это своей худшей бессонной ночью, учитывая, что ты уснул в три часа. — Нет, я не спал, — вяло сказал Гарри, потому что знал, что свет, который Драко видел вокруг, только что почернел. Он крепче обнял Драко, внезапно почувствовав потребность в утешении, когда подумал о том, что собирался ему сказать. — Рон когда-нибудь говорил тебе, зачем нам нужно было убить Нагайну? Гарри не нужно было видеть Драко, чтобы понять, что его бровь только что приподнялась. — Ну, я предположил, что для того, чтобы было проще убить большого и злого Темного волшебника, нам следует сначала убить огромную змею, которую он постоянно держит при себе, — сухо ответил Драко. Гарри ущипнул его за руку. — Будь серьезен! — упрекнул он, хотя на его лице была улыбка. На этот раз Драко послушно последовал его примеру и стал серьезным. — Нет. Он не сказал мне зачем. Я просто предположил, что если мы хотим выиграть войну, то необходимо убрать Нагайну с дороги, и поэтому я не спрашивал, — он слегка отстранил Гарри, чтобы они могли видеть лица друг друга. Его брови в замешательстве сошлись на переносице. — А должен был? Гарри нежно улыбнулся. — Нет, — сказал он, пытаясь сесть. Он потянул Драко за руку, чтобы тот сделал то же самое. Драко подчинился, хотя и с некоторой опаской. Все, что требовало прекращения объятий, было плохо. Они сидели посередине кровати, оба скрестив ноги, чтобы им хватило горизонтальной ширины матраса. Гарри серьезно посмотрел Драко в глаза. — Драко, ты можешь поверить мне, если я скажу, что не хочу объяснять это, потому что люблю тебя? — пробормотал он. И у Драко перехватило дыхание по целому ряду причин, главной из которых было то, как ярко Гарри сиял золотым в тот момент. Насколько правдивыми были слова Гарри о том, что он любит его. Но еще одной причиной была...боль. Обида, которой, Драко знал, не место в их ситуации, но он бы солгал, сказав, что ее там не было. Обида из-за того, что Гарри ему не доверял. Дело не в том, что Гарри не доверял ему хранить секреты. Теперь Драко знал, что это неправда. Но Гарри не верил, что Драко позаботится о нем, что Драко с радостью примет все темное, захоронение глубоко в душе Гарри, что Гарри не нужно бороться со всем в одиночку. — Драко? Гарри обеспокоенно посмотрел на него, и Драко понял, что они ступили на зыбкую почву. Гарри беспокоился о ответе Драко, потому что знал, что его вопрос может вызвать негативную реакцию. Он был прав. Эта негативная реакция уже зарождалась в Драко, но он решительно подавил ее. Он проглотил комок в горле и заставил себя улыбнуться. — Могу, Гарри. Потому что он действительно верил Гарри, когда тот сказал, что не хочет говорить ему, потому что любит его. Но это не означало, что ему не было больно. Лицо Гарри расплылось в облегчённой улыбке. — Спасибо, — выдохнул он, прижимаясь губами к губам Драко. Отвечая на поцелуй, Драко изо всех сил старался избавиться от тяжелого чувства в груди, которое подсказывало, что должно произойти что-то плохое. Ему это не удалось. Особенно когда пятнадцать минут спустя Пэнси и Блейз ворвались в двери больничного крыла и закричали: — Драко! Пивз снова разгромил класс зельеварения!

***

Внизу, в подземельях, сердце Теодора Нотта болезненно колотилось в груди. В его руке был стеклянный пузырек, светящийся ярко-розовым, а в голове звучал голос, который шептал: Сделай это.

***

— О, Боже, — это были первые слова, сорвавшиеся с губ профессора Бриджвуд, когда она открыла глаза и поняла, что ей каким-то образом удалось попасть в Подземелья. Какой ужас. Она была в подземельях всего один раз, когда профессор Люпин любезно показал ей замок, но это было несколько месяцев назад, а у нее всегда была плохая память! Куда же ей теперь идти? Очень, очень страшно. И как вообще она попала в Подземелья?

***

Как и ожидалось, когда Гарри, Драко, Пэнси и Блейз вошли в класс, Снейп шипел от ярости, и его присутствие посреди комнаты было мрачным и зловещим. Состояние класса было таким же, как несколько недель назад, когда Пивз разгромил его во время наказания Гарри. Шкафы были открыты, некоторые склянки и бутыльки опрокинуты, их содержимое оказалось на полу, что-то дергалось, а что-то выделяло пары. Осколки стекла и лужи разных цветов усеивали класс, а также пол непосредственно перед входной дверью. На столах не было котлов, так что на этот раз они были спасены от случайного смешивания зелий. Гарри догадался, что в ближайшие дни Пивз им не грозит. Драко был единственным, кто осмелился подойти к Снейпу. Он пересек комнату, стараясь не задеть ни одной лужицы или случайного ингредиента. Он осторожно потянул крестного за рукав и тихо спросил: — Что случилось? Будь на месте Драко любой другой человек, Снейп набросился бы на него. Но Гарри с изумлением наблюдал, как Снейп взглянул на Драко, глубоко вздохнул и взял себя в руки. Однако оскал на его лице не исчез, когда он снова обвел взглядом класс. — Я был в своем кабинете, когда услышал шум, — прорычал он. — Этот проклятый полтергейст сбежал. — Ты проверил инвентарь? — спросил Драко. — Слишком много всего пропало, — сказал Снейп, цыкнув. Он достал из кармана кусок пергамента и протянул его Драко. После первого случая, когда Пивз устроил хаос в классе, он составил список, который автоматически обновлялся каждый раз, когда ингредиент покидал свою склянку или бутылек покидал свое место на полке. Сейчас Драко смотрел на этот список и хмурился, глядя на маленькое количество. — Тебе нужна помощь в определении тех, что лежат на полу? Снейп сделал паузу, глядя на своего крестника. Затем он решительно кивнул. Если кому он и доверял свои ингредиенты и зелья, так это Драко. — Да. Я был занят изучением воспоминаний Бриджвуд и хотел бы вернуться, — он посмотрел на Гарри, Блейза и Пэнси, стоявших в дверях. — Пэнси. Пэнси вздрогнула от неожиданности, когда ее окликнули. Она моргнула. — Да, профессор? — Сделайте одолжение, позовите для меня Кровавого Барона. У меня есть кое-что, о чем я хотел бы с ним поговорить, — почти прорычал Снейп. На губах Пэнси появилась озорная улыбка. Договариваться с Кровавым Бароном всегда было весело. Она возбужденно кивнула и, подпрыгивая, вышла за дверь. Блейз вздрогнул. Он не хотел знать, о чем говорили Пэнси и Кровавый Барон. Снейп повернулся к Драко. — Я послал своего Патронуса за аврорами, чтобы они проверили подземелья на предмет любых подозрительных личностей или активностей. Не позволяй им трогать этот класс, пока вы не закончите. Драко кивнул. — Конечно. С недовольным ворчанием он повернулся и исчез в своем кабинете через дверь в дальнем конце комнаты. Когда дверь закрылась и трое мальчиков остались в классе одни, Блейз придвинулся ближе к Гарри и прошептал то, о чем Гарри думал все это время: — Я удивлен, что он не выгнал тебя, Поттер. И, несмотря на ситуацию, Гарри поймал себя на том, что улыбается во весь рот. То, что Снейп не выгнал его из класса зельеварения и фактически позволил ему помогать Драко с инвентаризацией ингредиентов и зелий, было, вероятно, самым близким к «благословению», что он мог получить от Снейпа. ...Но он мог признать, что его навыки зельеварения (их отсутствие), вероятно, были бы сейчас скорее помехой, чем помощью Драко и Блейзу. Он кивнул головой в сторону двери. — Я собираюсь проверить коридоры. Драко с вызовом приподнял бровь. Гарри с нежностью закатил глаза. — Со мной все будет в порядке. Кэрроу больше нет рядом. Я больше не попаду ни в какие ловушки. — Это подземелья, Гарри. — Второй курс, Драко, — усмехнулся Гарри. — Знаешь. Я, преследование тебя, подземелья? На этот раз настала очередь Драко закатить глаза. Он вздохнул, признавая поражение, и преувеличенно махнул рукой. — Ну, если ты так говоришь. Гарри одарил его благодарной улыбкой и пошел своей дорогой. Блейз повернулся к Драко, удивленно подняв брови. — Что случилось на втором курсе?

***

— Ну, вроде все. Драко с легкой гримасой отвращения отряхнул руки и мантию. Он нашел несколько слизняков в углу комнаты, и ему пришлось поднимать их с пола руками. Разумеется в перчатках, но как только он их поднял, они буквально забрызгали слизью его мантию. Блейз веселился от души, его плечи тряслись от сдерживаемого смеха. — Пэнси сильно обрадуется, когда я скажу ей, что слизняки только что облили тебя своим навозом. Драко заставил его замолчать, направив на него хвостовую часть слизня и сжав. После множества Очищающих заклинаний комната и их мантии были в идеальной чистоте, а список дополнен. Драко и Блейз сидели за одним из столов в передней части комнаты, изучая инвентарь с хмурыми лицами. — Нам удалось идентифицировать то, что лежало на полу, но еще слишком многого не хватает, — со вздохом сказал Блейз, поставив локоть на стол и подперев щеку ладонью. Драко держал пергамент в руках. — Не хватает многих ингредиентов. Некоторые из них, возможно, смешались с зельями на полу и растворились. Лечебные зелья, Омолаживающее зелья, Восстанавливающие облик зелья, Крововосполняющее зелья, одно Оборотное зелье… Амортенция? Почему Амортенция продолжает исчезать? — Думаю, это потому, что профессор Снейп хранит ее на самом верху своего специального шкафа для зелий. Пивзу легко достать ее и швырнуть через всю комнату. Драко нахмурился, когда его внимание привлек еще один предмет. — Веритасерум снова пропал. Как ты думаешь, это имеет какое-то значение? Блейз угрюмо покачал головой. — Слишком много пропало, чтобы утверждать. Мы даже не уверены, действительно ли Кэрроу контролирует Пивза. — На этот раз Кровавый Барон должен сделать работу тщательнее, — пробормотал Драко, нахмурившись. Он откинулся в кресле и потер виски. — Можешь передать это Северусу? Я пойду искать Гарри. Блейз взял пергамент и закатил глаза на своего друга. — Вы прям не разлей вода. Драко драматично вздохнул и откинул челку с глаз. Он взмахнул ресницами и изобразил невинность. — Хотелось бы, Блейз. Хотелось. Когда он встал, то стал серьезным, и впервые Блейз увидел, насколько сильным было беспокойство на его плечах. Драко хмуро посмотрел на него. — У меня такое чувство, что вот-вот случится что-то плохое... Блейз тоже нахмурился. Подобные слова никогда не предвещали ничего хорошего. Он вздохнул и махнул Драко рукой. — Тогда иди. Я разберусь с этим. Он надеялся, что Драко ошибается.

***

Несмотря на уверенность, которую он продемонстрировал Драко ранее, Гарри нехотя признался себе, что не знает, где находится. Карта Мародеров спокойно лежала наверху, в сундуке в Больничном крыле, и поблизости никого не было видно. Только он сам, холодный булыжник пола и стен, да пустые доспехи, стоявшие на страже вдоль коридоров. Не было никаких звуков. Ни шагов, ни голосов болтающих студентов, разносимых ветром. По телу Гарри пробежала дрожь: в него незаметно начал просачиваться страх. Он нахмурился. Насколько далеко он зашёл в подземелья? Может быть, ему стоит вернуться.... — Гарри, — раздался голос позади него. — Ты заблудился? Гарри обернулся… — Империус! ...и тут же погрузился в туманную дымку удовлетворения, ощущение парения в воздухе, в облаках, которые мягко смывают все тревоги с его головы... Нет. К тому времени, когда Гарри собрался с мыслями, чтобы подумать о сопротивлении Империусу, он понял, что уже взял пузырёк, подаренный Тео Ноттом, и выпил его одним махом. Его разум отключился. Когда Нотт толкнул его к стене и прижался губами к его губам, он обхватил шею Нотта и впился в его губы ответным поцелуем... в тот самый момент, когда Драко Малфой повернул за угол и увидел их.

***

Драко Малфой знал, что такое разбитое сердце. Он знал это каждый день на протяжении последних семи лет, с тех пор как одиннадцатилетний Гарри Поттер отказался от его руки и будто влепил ему пощечину, показав, что он не может получить все, что хочет. А он хотел Гарри Поттера. Так сильно. Он не переставал хотеть его даже после того глупого, дурацкого случая с рукопожатием. И когда Гарри Поттер сказал ему, что любит его в ответ, с искренней улыбкой на лице и золотым сиянием вокруг, у Драко появилась всепоглощающая надежда, что ему не придется каждый день оказываться с разбитым сердцем, снова, снова и снова, но это... — Что это за хрень?! Нотт резко разорвал поцелуй и сделал шаг назад, подняв руки перед собой в знак защиты. Страх на его лице усилился, когда он увидел убийственное выражение лица Драко. Когда Нотт отстранился от него, Гарри привалился к стене. Он все еще чувствовал себя немного ошарашенным после этого умопомрачительного поцелуя, и ему стоило большого труда заставить свои глаза сфокусироваться. Он щурился на размытую фигуру в конце коридора, на белые светлые волосы на ее макушке и чувствовал себя сбитым с толку. — Гарри, — в голосе звучали опасные нотки. Гарри моргнул, осознав, что фигура говорит с ним. — Он... ну... — он посмотрел на Тео рядом с собой. Он был так, так растерян. Одна его часть хотела снова схватить Тео и поцеловать его, а другая – подойти к этой размытой фигуре и убрать это сердитое выражение. Внезапный всплеск боли в голове заставил его зажмуриться. Когда его взгляд сфокусировался, он увидел Нотта. — Он поцеловал меня. Драко понял, что что-то не так. Неуверенность в себе подсказывала ему, что он не должен удивляться, если Гарри вот так просто заменит его. В конце концов, он был всего лишь трусом. Бывший Пожиратель смерти. Его легко можно заменить. Но слепая вера в Гарри заставляла его надеяться, что Гарри не такой человек. Гарри был больше этого, больше, чем все. Но руки Гарри крепко обвились вокруг шеи Нотта, а его пальцы переплелись с темными волосами Нотта... что-то внутри Драко сжалось. Он знал, что этот образ он не скоро забудет. Он посмотрел на Гарри, и на его лице промелькнули обида и предательство. — Похоже, тебе понравилось, — с горечью прорычал он. Гарри снова моргнул. Почему Драко спрашивает об этом? Конечно, ему понравилось. — Ну, да. Драко сжал челюсти. Выражение его лица было тщательно выверено, чтобы скрыть свои эмоции от Пожирателей смерти, пока он работал шпионом в Ордене. Он не хотел показывать, что сломался, когда Гарри сказал «да» и засиял, как всегда, золотым светом. Он отвернулся. — Подожди, Драко... Драко был удивлен. Нотт был удивлен. Гарри был удивлен. Когда Драко выжидающе повернулся к нему, не сводя с него глаз, Гарри подумал: «Зачем я снова его позвал? Что я должен был сказать?» Его рот заработал сам по себе. — Это не то, что ты думаешь, — неожиданно для себя произнес он. Если это возможно, лицо Драко ожесточилось еще больше. — Черт возьми, не лги мне, Поттер. Он увидел золото. Он был ослеплен его блеском. Он ушел. А Гарри не мог понять, что он почувствовал, внутри него что-то сжалось, когда он смотрел на исчезающего Драко. Он не знал, что именно, но ему было больно. И он был так растерян. Он не хотел этой боли. Он избегал ее. Лучше было сосредоточиться на Тео, на том, кто вызывал у него теплые, счастливые чувства и бабочек в животе. Никакой боли. — Пойдем, Гарри, — сказал Тео рядом с ним. Когда Тео взял его за руку и повел вглубь подземелий, Гарри оцепенело последовал за ним.

***

Блейз удивленно вскочил со своего места, когда Драко с грохотом распахнул дверь. Его громогласное присутствие нарушило тишину, которая всего несколько минут назад сопровождала Блейза в пустом классе. Блейз понял, что произошло что-то серьезное, когда в комнату вошел Драко, и, несмотря на дрожащие руки, его лицо было безэмоциональной маской. — Драко...? — осторожно спросил он. Драко повернулся и напряженно посмотрел на него. Он нахмурился. — Что случилось? — Абсолютно ничего, — выплюнул Драко. Он пересек комнату и нетерпеливо махнул рукой на пергамент, который держал Блейз. — Что сказал Северус? Блейз не думал, что это ничего. Он внимательно посмотрел на Драко, на его сжатую челюсть, напряженные плечи и жесткую манеру поведения, как будто он собирался развалиться на части, как только потеряет концентрацию. Блейз открыл рот, чтобы прокомментировать ситуацию, но передумал. Он нахмурился. — Профессор Снейп сказал, что обсудит это с нами, когда закончит с воспоминаниями профессора Бриджвуд, — сказал он и горячо понадеялся, что Пэнси нашла Кровавого Барона и скоро вернется.

***

Гарри не знал, куда Тео его ведет. Он был просто счастлив, что Тео держит его за руку. Не было ничего страшного в том, что они слишком часто сворачивают за угол, что идут слишком долго, или что в подземельях становится слишком темно. Когда Тео крепче сжал его руку и оглянулся на него, чтобы улыбнуться, Гарри превратился в пушинку. Наконец они зашли в тупик. — Пойдем, Гарри, — сказал Тео и зашагал вперед. Гарри последовал за ним и посмотрел на каменную стену в конце коридора, к которому они быстро приближались. — Куда? — Через стену, — ответил Тео. Гарри пожал плечами. Если Тео хотел, чтобы он шел сквозь стены, значит, он будет идти сквозь стены. — Хорошо, — радостно сказал он и последовал за Тео, когда тот потянул его вперед. Он с удивлением наблюдал, как Нотта поглощает стена, словно погружая в зыбучие пески. Медленно, дюйм за дюймом Тео исчезал, пока не осталась только его рука, его запястье, а стена не сомкнулась на их сцепленных руках... Гарри глубоко вдохнул, когда стена засосала его руку. Она была холодной. Холоднее и острее, чем прохлада подземелий. Стена впилась в руку, в плечо, он затаил дыхание, она наконец впилась в лицо... и выдохнул, когда стена отпустила его. Он открыл глаза, и перед ним предстала гигантская скульптура Салазара Слизерина. Он туманно улыбнулся Тео. — Что мы делаем в Тайной комнате? Тео улыбнулся в ответ. — Ты любишь меня, Гарри? Сердце Гарри учащенно забилось. Он с энтузиазмом кивнул. — Конечно! — Хорошо, — сказал Тео, подойдя к нему ближе. Гарри выставил лицо, ожидая поцелуя, но Тео лишь обхватил его щеку ладонью, заглянул в глаза и прошептал: — Легилименс.