White lies

Следующие два дня прошли без особых происшествий. Над Хогвартсом по-прежнему висело уныние, вызванное присутствием авроров, которые напоминали о побеге Кэрроу. Отсутствие Моргана тоже ощущалось, хотя разговоры о нем обычно заканчивались упоминанием предательства и гневом, когда они вспоминали, что он все это время их дурачил. Занятия возобновились в обычном режиме, но было заметно, что большинство преподавателей отвлеклись. Профессор Стебель все еще была немного потрясена настоящей личностью своего помощника, но старалась сохранять бодрость на своих занятиях. Профессор Бриджвуд, очевидно, пострадала больше всего, если судить по ее постоянным столкновением с дверями. Она также была более нервной и дерганой, чем обычно, и постоянно забывала о таких вещах, как очки на макушке или палочка, засунутая в пучок волос. Римус заверил Гарри, что это всего лишь побочный эффект работы Обливиэторов Министерства над ее памятью, и ей просто трудно разобраться, какие воспоминания были реальными, что и привело к ее сильной дезориентации. Это пройдет, как только закончится исследование ее воспоминаний. Макгонагалл тоже заметно изменилась. В течение последних двух дней ее почти не было видно в коридорах, в отличие от того времени, когда она лично контролировала своих студентов. Несмотря на ее отсутствие, Гарри и остальные не совали нос в дела Кэрроу, как и обещали, – если только авроры, патрулирующие Хогвартс, не начинали громко разговаривать, а они случайно не оказывались в пределах слышимости. Удивительно, но у Драко больше не было приступов кашля. Снейп сказал, что яйца Огневицы в Амортенции, которую он выпил, вероятно, принесли больше пользы, чем вреда, так как во время последнего приступа Драко выкашлял достаточно много крови, смешанной со Взрывной жидкостью. Драко сказал им, что свечение вокруг людей еще не исчезло, сообщив всем, что испорченное зелье еще не полностью вышло из организма Драко. В остальном же они занимались тем, что прилежно сидели на уроках и выполняли домашние задания, за исключением Невилла, которого выписали из Больничного крыла только на второй день. Как и предсказывал Невилл, Макгонагалл уже отправила его бабушке письмо о самочувствии внука, а Августа Лонгботтом лично и внезапно, как гроза, явилась в Хогвартс, чтобы поворчать на него, сделать замечание, а потом поворчать еще раз. Она пришла одновременно с Блейзом (прихватив с собой коробку шоколадных лягушек), и Невилл чуть не упал в обморок от неловкости, потому что Блейз стал свидетелем того, как бабушка читала ему нотации, что нужно быть более собранным и менее неуклюжим. Однако, несмотря на свои грубые слова, она подарила ему новую палочку, которую приобрела у Олливандера. Ей стоило лишь перечислить компоненты последней палочки Невилла, и лицо старика засияло, как лампочка, и он исчез среди многочисленных полок своего магазина. Она ещё долго отчитывала Невилла за то, что это уже третья палочка, Блейз сочувственно смотрел на Невилла из-за её спины, а Невиллу хотелось забраться под одеяло и больше никогда не вылезать. Затем, когда она уже собиралась уходить, ее лицо смягчилось, она повернулась к нему и нежно погладила по щеке. — Береги себя, Невилл, — сказала она, и беспокойство промелькнуло на ее лице, быстро сменившись обычным хладнокровием чистокровных. Она кивнула Блейзу на прощание и бодро направилась к двери, пробормотав: — А теперь извините меня, я присоединюсь к аврорам и буду искать этого проклятого негодяя, чтобы раздробить его кости в пыль одну за другой. Блейз понял сразу две вещи: во-первых, с нарастающим ужасом осознал, что Августа Лонгботтом – довольно серьезное препятствие, через которое ему придется пройти, ухаживая за Невиллом, и во-вторых, он уже всерьёз подумывал о том, чтобы наконец начать ухаживать за Невиллом. Он усмехнулся. Хорошо, что он всегда был готов к трудностям. — Твоя бабушка – это нечто, да? — добродушно сказал он. Невилл застонал и опустился на кровать. — Это ещё мягко сказано. Затем он продолжил рассказ о том, как его бабушка отправила Пожирателя смерти Долиша в больницу Святого Мунго, а Блейз послушно слушал, стараясь не показать, как он рад тому, что Невилл начинает чувствовать себя комфортнее рядом с ним.

***

Наконец, наступила суббота, а вместе с ней и нервотрепка, которая действовала на и без того измотанные нервы Гарри. Он понятия не имел, что приготовил для него этот день. Последние два дня, когда они не совали нос в дела Кэрроу, они говорили о предстоящей поездке в Хогсмид, о том, соберутся ли они всей компанией, или у Рона и Гермионы были свои парочковые дела, или Драко, возможно, хотел провести это время со своими друзьями, или, или… — Полегче, Гарри, — сказала Гермиона с понимающей улыбкой наблюдая за тем, как он злобно ковыряется в своих блинчиках. Смущенный тем, что его заметили, Гарри покраснел и неловко пожал плечами. — Прости. Гермиона закатила глаза. — Ты собираешься рассказать мне, что тебя так встревожило в восемь утра, или мне ответить за тебя и сказать «Драко и Хогсмид»? Гарри покраснел еще больше, если это было возможно. — Ого, что случилось, приятель? — Рон плюхнулся рядом со своей девушкой, напротив Гарри. Его волосы были еще влажными после душа, но в шарфе и пальто он выглядел готовым к выходу. Он подозрительно уставился на Гарри. — Ты покраснел? Гарри яростно замотал головой. — Конечно... — ...да, — закончила за него Гермиона, закатив глаза. — Он волнуется из-за предстоящего свидания с Драко. — Нет! — автоматически возразил Гарри, прежде чем слова Гермионы дошли до его сознания, и он, моргнув, посмотрел на двух своих лучших друзей. — Вы... эээ... не пойдете с нами? Настала очередь Рона закатить глаза, а Гермиона не смогла сдержать смешок, сорвавшийся с ее губ. — О, постарайся выглядеть более разочарованным! — сказала она, весело смеясь. Гарри почувствовал головокружение от того, как сильно кровь прилила к его лицу из-за всего этого смущения. Он предпочел снова сосредоточиться на своих измученных блинчиках, ковыряя их и ворча. — Черт возьми, Герми. Но в глубине души он почувствовал, как в животе у него распрямляется комок беспокойства от легкого смеха Гермионы, от нежной улыбки, появившейся на лице Рона, когда он с любовью смотрел на свою девушку, от той беззаботной атмосферы, которая окутала его с друзьями после стольких лет тревоги и страха и... от мысли о настоящем... свидании… с Драко. Гарри с некоторым удивлением обнаружил, что чувствует себя по-настоящему счастливым. Он почувствовал, как на его лице медленно расплывается улыбка. — Я не уверен, будет ли Драко сегодня со своими друзьями, — сказал он, привлекая внимание своих друзей. Он оглянулся через плечо на слизеринский стол, за которым Драко ел с Пэнси и Блейзом. Он повернулся к своим друзьям и нервно ухмыльнулся. — Но я собираюсь его спросить. Рон сморщил нос в обязательном, но фальшивом, отвращении, в то время как Гермиона пыталась заглушить свой визг, зажав рот обеими руками. — Как будто он тебе откажет, — раздраженно вздохнул Рон, качая головой, но на его лице играла улыбка. — Ну, вперёд, — сказала Гермиона, прогоняя его движением руки. — Ты будешь есть лучше и меньше мучить свои блинчики, как только избавишься от этих чертовых бабочек в животе. Гарри покачал головой своим друзьям и поднялся со своего места. — Ладно, ладно. Оставь мне немного этого пирога, Рон, хорошо? — Я не даю обещаний, которые не могу сдержать, Гарри. — Мерзавец.

***

И вот Гарри направился к слизеринскому столу, снова чувствуя, как по телу разливается странное тепло, когда Драко заметил его, тут же просияв. Когда он приблизился, на скамейке между Драко и Блейзом начало образовываться свободное пространство, но Гарри быстро покачал головой, смущенно улыбаясь. — Нет, после этого я вернусь к своему завтраку за гриффиндорским столом. Это займет всего минуту, — сказал он, стараясь не нервничать. После того, как он так смело прошел весь путь от стола Гриффиндора до стола Слизерина, было глупо, что от страха у него холодели ноги. «Да и руки холодные», — подумал он, сжимая их, чтобы согреть. Брови Драко нахмурились от его слов, и он быстро встал. — Что-то не так, Гарри? — он мысленно прокрутил все возможные негативные варианты того, что Гарри собирался сказать. Гарри быстро развеял его беспокойство, покачав головой и весело улыбнувшись. — Нет, все в порядке, — сказал он, стараясь не закатывать глаза от того, как быстро Драко пришел к таким выводам. «Впрочем, ты не можешь его винить», — сухо подумал он. Когда он пришел в себя, улыбка снова стала застенчивой. — Вообще-то, эм, ну, есть кое-что.... Глаза Драко сузились, когда свет вокруг Гарри почернел. Его паническое беспокойство исчезло, уступив место легкому подозрению. — В чем дело? — Я просто хотел спросить тебя... Драко терпеливо ждал, но был настороже на случай возможных розыгрышей. Однако застенчивая улыбка Гарри и следующие слова застали его врасплох: —...пойдешь ли ты со мной на свидание. — А? — тупо переспросил Драко, широко раскрыв глаза и уставившись на Гарри и золотистое сияние вокруг. — ...Свидание? Гарри кивнул, и его улыбка стала еще шире при виде ошарашенного взгляда Драко. — Да. Свидание. Со мной. В Хогсмиде. Драко слышал за своей спиной приглушенное хихиканье Пэнси и практически чувствовал самодовольную ухмылку Блейза. Он также изо всех сил старался не обращать внимания на визг девочек и улюлюканье мальчиков, которые подслушивали их разговор. Но Драко ничего не мог с собой поделать. Он продолжал смотреть на Гарри, на сияющий золотой свет, окружавший его тело и почувствовал, как краска заливает щеки. — Свидание. — Ты сломал его, Поттер, — протянул Блейз. Это вывело Драко из ступора настолько, что он обернулся и рявкнул: — Заткнись, Блейз, — он покачал головой и повернулся к Гарри с нежной улыбкой на лице. Он закатил глаза. — Я понятия не имею, почему ты вдруг приглашаешь меня на свидание, ведь само собой разумеется, что мы вместе пойдем в Хогсмид, — сказал он, пытаясь придать ситуации лёгкость, чтобы хоть немного избавиться от смущения и вернуть самообладание. Гарри кивнул, соглашаясь. — Да, но мы не говорили о том, что это свидание, и я спрашиваю тебя, потому что хочу этого. Свидания, — он знал, что снова мямлит, но ему было все равно, потому что румянец вернулся на щеки Драко в полную силу, а также тот ошеломленный взгляд, когда Драко понял, что Гарри на самом деле серьезно относится к этому, на самом деле серьезно приглашает его таким образом, хотя прекрасно знает, что ответ «да», и, черт возьми, хоть бы эти проклятые визги и улюлюканье позади него просто заткнулись, потому что он пытался сосредоточиться. Гарри продолжил, склонив голову набок, чтобы посмотреть на Пэнси и Блейза, стоящих за спиной блондина. Он улыбнулся им. — А ещё я здесь, чтобы попросить вашего разрешения забрать Драко на весь день. Сейчас Драко был уверен, что упадет в обморок от шока. Или у него случится припадок. Или лопнет аневризма. Пэнси улыбнулась Гарри в ответ. — Пожалуйста, Гарри. Драко наложит на нас Петрификус Тоталус, если мы хотя бы попытаемся встать между вами. Чего, кстати, мы не сделаем, — мило добавила она, когда Драко резко повернулся и пристально посмотрел на нее. — Забирай, — преувеличенно вздохнул Блейз. — Он ждал этого семь лет. Драко издал недовольный писк и перевел взгляд на Блейза, потому что никто не должен был знать об этом, особенно весь Большой зал, который слушал их прямо сейчас. — Спасибо, — радостно поблагодарил Гарри, прежде чем Драко успел что-либо сказать своим друзьям. — Ну что, Драко? Драко резко повернул голову к нему, и он почувствовал себя глупо, мотая головой из стороны в сторону, и был уверен, что последнюю минуту выглядел как рыба с открытым ртом, а это совершенно не то, как должен выглядеть Малфой. Тем не менее, он почти ничего не мог сделать, кроме как хмыкать, ворчать и вздыхать. — Честно говоря, Гарри, — сказал он, побежденно качая головой, — я не могу понять, почему ты вообще спросил. Я бы не согласился ни на какой другой сценарий, кроме этого. Улыбка на лице Гарри была абсолютно заразительной. — Это означает «да»? Драко закатил глаза. — Да, ты невыносимый придурок... — о, он действительно игнорировал радостные возгласы позади себя. — Передай Грейнджер и Уизли, что я сотру их в порошок, если они прервут наше... свидание, — от этого слова его лицо снова залилось краской, и это не ускользнуло от внимания Гарри, если судить по его широченной улыбке. — Тогда после завтрака. Драко начал кивать, но был остановлен на полпути хором «Поцелуй! Поцелуй!», раздавшимся позади него. Он тут же бросил взгляд за спину, и они сразу же затихли, состроив невинные выражения. Когда он оглянулся на Гарри, то увидел, что тот тоже покраснел, от этого ему стало намного легче. Он усмехнулся про себя. Семь лет, да? Он тепло улыбнулся, и эта улыбка была адресована исключительно Гарри Поттеру, у которого перехватило дыхание при виде этого зрелища. — Тогда после завтрака.

***

— Что происходит? — спросил Невилл, садясь за гриффиндорский стол напротив Рона и Гермионы. Он посмотрел на полусъеденные, побитые блинчики на тарелке рядом со своей и задумался, кому они принадлежат. — Почему все собрались за столом Слизерина? — Гарри приглашает Драко на свидание, — сказала Гермиона, плечи которой все еще тряслись от смеха. Невилл покраснел. — Ого, это... — он окинул взглядом толпу, уголок его губ приподнялся, когда «Поцелуй! Поцелуй!» раздалось в Большом зале. — Я рад за них. — Я тоже, приятель, — сказал Рон через рот полный пирога. Он сглотнул. — Хотя я благодарен, что толпа закрывает мне обзор на них, просто на случай, если они действительно, ну, целуются. Гермиона шлепнула его по руке, но с улыбкой. — О, Рон! Рон пожал плечами без всякого чувства вины. Он снова повернулся к Невиллу и наконец-то разглядел парня: темные мешки под глазами и бледный цвет лица. Рон прищурился. — Я знаю, что ты только что вышел из лазарета, приятель, но выглядишь ты дерьмово. — Правда? — удивленно спросил Невилл. Затем он заметно поник и вздохнул, нервно теребя подол своей мантии. — Я не выспался, честно говоря. — Тебя что-то беспокоит? — обеспокоенно спросила Гермиона. Она взяла на себя труд наполнить тарелку Невилла блинчиками, за что получила благодарную улыбку. — Несколько дней назад, — начал Невилл, и его лицо стало пунцовым. Он смотрел на свою тарелку, стесняясь взглянуть на друзей, которые в замешательстве переглядывались между собой. — Б... Б... — он сморщил нос от усилия. Громко вздохнув, он повторил попытку. — Блейз пригласил меня в Хогсмид, — быстро проговорил он. Кончики его ушей тоже начали краснеть. Ему всё ещё было неловко говорить о своей... влюблённости, но он полагал, что все его друзья уже знают о частых визитах Блейза в Больничное крыло, пока он находился там в заключении. Рон и Гермиона вздрогнули от неожиданности, услышав эту новость. Гермиона первой взяла себя в руки и с улыбкой воскликнула: — Это здорово, Невилл! К ее еще большему удивлению, Невилл угрюмо покачал головой. — На самом деле это Паркинсон, вроде как, спросила? И я не знаю, мне неловко, потому что я не думаю, что я тот, с кем он хочет пойти. Да и помнит ли он вообще тот день, — быстро добавил он. С каждым словом, слетавшим с его губ, он, казалось, все больше и больше погружался в депрессию. Рон и Гермиона посмотрели друг на друга, не зная, что делать, а затем снова посмотрели на своего друга. — Невилл, я уверена, что он помнит... — сказала Гермиона, хотя это было не так. Она озабоченно нахмурилась. — Или, — сказал Рон, мудро кивнув, — почему бы тебе просто не спросить его? Ответом ему было выражение ужаса на лице Невилла. Рон быстро попытался исправить ситуацию. — Или нет! Верно, плохая идея. Но! Как сказала Герми, я уверен, что он помнит, приятель. Если нет, ты можешь просто пойти с нами. Ноги Гермионы, наступавшие на его ноги под столом, подсказали ему, что он не слишком утешает. Но, по крайней мере, Невилл улыбнулся, хоть и грустно. — Спасибо, но не стоит. Я бы не хотел нарушать ваш совместный выходной, — он вздохнул, решив наконец-то приступить к поеданию своих блинчиков. — Я всю ночь волновался, и не успел оглянуться, как уже четыре утра. Может, я просто схожу в теплицу попозже. Проект в последнее время немного отстает, понимаешь? — Ты не пойдешь в Хогсмид, Нев? Голос Гарри, раздавшийся у него за спиной, заставил Невилла подпрыгнуть. Он улыбнулся. — Привет, Гарри. Гарри занял место рядом с ним и вернулся к поеданию оставшейся еды, подтвердив Невиллу, кто был хозяином этих несчастных блинчиков. Чем эти блинчики заслужили такое обращение, Невилл точно не хотел знать. Рон и Гермиона рассказали Гарри о том, что поведал им Невилл, причём Невилл становился все краснее и краснее от того, что его проблемы прозвучали из чужих уст, отчего они показались ему ещё более нелепыми и неловкими. — Я уверен, что он помнит, — сказал Гарри, но на этот раз, в отличие от Гермионы, он был в этом уверен. Он был там во время визитов Блейза в лазарет, и, судя по тому, что Блейз всегда находился у постели Невилла, эти визиты были не к Драко. — Тем более что в последнее время вы часто проводите время вместе. Невилл покраснел. — Как думаешь, может быть... — неуверенно начал он, с несчастным видом глядя на Гарри. — Причина, по которой он навещает меня, заключается в том, что он чувствует себя виноватым? И Гарри с изумлением понял, что Невиллу, вероятно, очень, очень нравится Блейз, и что, несмотря на то, что он месяцами противостоял Алекто и Амикусу Кэрроу, несмотря на то, что он сражался с Пожирателями смерти три к одному, несмотря на то, что он обезглавил гигантскую змею Волдеморта мечом Гриффиндора, именно отказ Блейза приводил его в чистый ужас. Гарри с ободряющей улыбкой мягко сказал. — Нет, Нев. Не думаю. И тогда Невилл выпрямился и благодарно улыбнулся своим друзьям.

***

Полчаса спустя, когда Гарри запихивал в рот последний кусочек пирога с патокой, Драко послушно подошёл к гриффиндорскому столу вместе с Пэнси и Блейзом, чтобы забрать его. — А вот и я, Гарри, чтобы сразить тебя наповал, как и обещал, — сказал Драко, поклонившись в пояс и протянув руку с ухмылкой. Рон издал рвотный звук. Гарри закатил глаза, а затем сглотнул. — Но это я должен был пойти за тобой, ведь это я пригласил тебя. — Ты ешь слишком медленно. Я уже устал ждать, — быстро ответил Драко, на что Гарри усмехнулся. — Ладно, ладно, я закончил, — он рассмеялся и встал из-за стола, а затем повернулся, чтобы ухмыльнуться Рону и Гермионе. — Увидимся в Хогсмиде, ребята, да? Рядом с ним Невилл покраснел, кивнул в ответ на слова Блейза, и подытожил. — Во внутреннем дворе через тридцать минут. Понял. — В окружении пуффендуйцев, — пробормотала Пэнси. — Полагаю, мне придется самой искать себе пару, — проворчала она, но широкая ухмылка на ее лице сказала всем, что она не очень-то и против. — Наслаждайтесь, ребята, — сказала Гермиона, глядя на пары, и улыбнулась в ответ на ухмылку Пэнси. — Вы заслужили отдых.

***

Рон, Гермиона и Невилл вернулись в башню Гриффиндора, чтобы взять все необходимое на день, а Блейз и Пэнси спустились в Подземелья. Гарри и Драко направились в Больничное крыло и первыми начали собираться. Взявшись за руки, они вышли на внешнюю территорию замка и с улыбкой смотрели на парад студентов, идущих в лодочный сарай, вооружившись шарфами и варежками, чтобы защититься от холодного ветра. Все казалось таким мирным, таким сюрреалистичным, и трудно было представить, что всего несколько месяцев назад здесь было поле битвы. — Может, подождем их? — спросил Гарри, оглядываясь на замок. Драко сжал его руку и стремительно повел его прочь. — Нет. Разве не ты сказал, что хочешь, чтобы я был сегодня весь твой? — он надменно фыркнул, вздернув нос, но затем оглянулся через плечо, и на его губах появилась редкая мягкая улыбка, когда он взглянул на Гарри. — Это касается обоих. И тогда у Гарри перехватило дыхание, и все, что он мог делать в этот момент, – это слепо следовать за Драко и в сотый раз за последние несколько дней изумленно гадать, что же он такого сделал, что Драко Малфой влюбился в него.

***

— Куда ты хочешь пойти в первую очередь? — спросил Гарри, как только они прибыли в Хогсмид. Было довольно трудно думать, особенно когда Драко Малфой держал его за руку на протяжении всего пути, и Гарри отчаянно хотелось отвлечься, хотя бы для того, чтобы перестать слишком много думать о том, какая теплая на ощупь рука у Драко и какая липкая у него самого. Ученики вокруг начали натягивать варежки, готовясь к холодному климату Хогсмида. Был только конец октября, и в самом Хогвартсе еще даже не выпал снег, но поверьте, Хогсмид всегда покрыт снегом. Гарри вздрогнул, когда Драко неожиданно отпустил его руку. Драко весело ухмыльнулся, доставая варежки из карманов мантии. — Ты тот ещё фрукт, Гарри. Всего минуту назад у тебя дрожали руки от волнения, а теперь, когда я отпустил тебя, ты выглядишь довольно разочарованным. Лицо Гарри покраснело от того, что его разоблачили. Он опустил голову под предлогом того, что ищет свои варежки. — Это потому, что я разочарован, болван. И у Драко перехватило дыхание, как и всякий раз, когда Гарри делал или говорил что-то подобное, потому что он до сих пор удивлялся каждый раз, когда ему напоминали, что после стольких лет тоски по чему-то безнадежному, это происходило на самом деле. Он встречался с Гарри Поттером. И Гарри действительно любил его в ответ. Он шагнул вперед и остановил одну из рук Гарри, ищущую варежки, сомкнув свои покрытые шерстью пальцы вокруг костлявого запястья. Гарри вздрогнул от неожиданности, особенно когда Драко другой рукой приподнял его за подбородок, заставляя посмотреть в лицо Драко и увидеть на нем самую ослепительную улыбку. — Не думаю, что уместно это говорить, но я рад, что разочаровал тебя, — сказал Драко, прежде чем приблизиться к Гарри и прижаться к его губам, фактически заставив Гарри замолчать, что бы он ни собирался возразить. Когда они оторвались друг от друга, мозг Гарри был слишком затуманен, чтобы протестовать, тогда Драко сунул руки под мантию, вытащил варежки и начал надевать их на руки Гарри, как мать своему ребенку. После этого Драко с гордостью посмотрел на остекленевший взгляд Гарри и снова взял его руку в свою. Когда его оттащили от лодок в сторону крытых соломой коттеджей и магазинов Хогсмида, Гарри сумел заставить свой мозг работать настолько, чтобы надуться и пробормотать: — Откуда ты вообще узнал, что мои варежки там? Тихий смех Драко только усилил его смущение.

***

Драко чувствовал себя немного глупо из-за того, что не хотел отпускать руку Гарри все время, пока они бродили по Хогсмиду, тем более что все, кто дышал, считали вежливым пялиться на него и Спасителя Волшебного мира. Позже Скитер, без сомнения, проведет лучшее время в своей жизни, хихикая в своем кабинете. Но, судя по тому, как крепко сжимали его пальцы в перчатках, Гарри, похоже, было наплевать на все это внимание, и именно это больше всего грело сердце Драко. Тот факт, что Гарри пригласил его на свидание перед всеми в Большом зале, и неважно, что все знают об их отношениях, был тем, что Драко никак не мог осознать. И теперь, находясь за пределами безопасного Хогвартса, за пределами преданности своих сокурсников, Гарри действительно держал его за руку, не обращая внимания на пристальные взгляды и перешептывания владельцев магазинов и жителей Хогсмида. В Хогсмиде было относительно мало людей, но, без сомнения, новости об этом разлетятся подобно Адскому пламени как только закончится день. И Гарри, которого из них двоих больше всего затронут слухи и домыслы...Гарри просто держал его за руку, улыбался и водил из магазина в магазин, глядя на него своими яркими зелеными глазами с нежностью, которую Драко до сих пор не верил, что заслуживает. У Драко чуть не разорвалось сердце. — Он ждал этого семь лет, — сказал Блейз. Эти семь лет того стоили.

***

Гарри не понимал, как можно так ужасно нервничать и в то же время чувствовать себя комфортно. С одной стороны, он чувствовал, как бабочки в животе угрожают подняться вверх и забить горло каждый раз, когда Драко сжимал его руку или обводил большим пальцем круги на ладони, ухмылялся или говорил что-то смешное, но в то же время он чувствовал себя совершенно непринужденно, плечи были легкими, сердце легким, и не было никакого чувства неловкости. Если неловкость и была, то это была хорошая неловкость, та неловкость, которая возникала из-за того, что Драко небрежно вставлял в разговор сексуальные намеки и делал преувеличенно невинное лицо всякий раз, когда Гарри в шутку бросал на него сердитый взгляд. Сначала они прошлись по магазинам, не собираясь ничего покупать. Они разговаривали об увиденных товарах, о перьях, свитках и котлах, о том, чем они обычно предпочитают пользоваться. Именно такие светские беседы и привели к тому, что Гарри до краев наполнился чувством удовлетворения. Подумать только, что он может испытать это сейчас: свидание в Хогсмиде с Драко Малфоем... Он не мог сдержать счастливой улыбки, которая застыла на его лице, и не мог не сжать покрепче пыльцы в своей руке. Проходя мимо Круголетки и рассматривая выставленные там метлы для квиддича, Гарри был удивлен, когда Драко вдруг спросил: — У тебя есть какие-нибудь планы на Рождество, Гарри? Гарри поразило, что он совершенно не знал, что хочет делать на Рождество. Конечно, есть еще Нора, но... — Думаю...— начал он, оглядываясь на маячивший вдали замок. — Наверное, я останусь в Хогвартсе. Его ответ настолько удивил Драко, что блондин перестал идти и просто уставился на него. — Я думал, ты будешь с Уизли, — недоверчиво сказал Драко. Гарри смущенно пожал плечами. — Это их первое Рождество без Темных Лордов, и я думаю, что им нужно время, чтобы... ну, знаешь, оплакать всей семьей утраченных близких... Драко понял, что Гарри все еще не верит, что его уже считают членом семьи Уизли. Впрочем, он мог это понять. Просто в крови есть что-то такое, что заставляет тебя чувствовать свою принадлежность... Его настроение испортилось, когда он резко вспомнил о своем отце. Кровь, которая заставляла чувствовать, что эту принадлежность надо заслужить. — Можно я останусь с тобой? — неожиданно сказал он, пытаясь избавиться от тяжелого чувства, пронзившего легкую атмосферу. На самом деле он хотел пригласить Гарри в мэнор, но не думал, что Гарри захочет туда ехать, даже если Люциус будет заперт в Азкабане. Он был удивлён, когда его вдруг крепко обнял задорный Гарри. Задыхаясь от смеха, Гарри прошептал ему на ухо: — Я бы хотел поцеловать тебя прямо сейчас, но твоя мама может не оценить, если завтра об этом напишут в «Ежедневном пророке». И тут Драко тоже радостно засмеялся, представив, какое выражение лица может сделать его мать, и как легко Гарри поднял его плохое настроение, всего лишь обняв и сказав нужные слова.

***

Покружив по городу и побывав во всех интересующих их магазинах, они оказались на окраине Хогсмида, где вдали маячила Визжащая хижина. Сквозь дымку удовлетворенности, окружающую Гарри, пробился мрак, и он вдруг вспомнил слова Снейпа, сказанные несколько дней назад. «Вы хоть представляете, мистер Поттер, какие воспоминания хранит Визжащая хижина для Драко?!» В горле у него образовался комок, и он был уверен, что на этот раз бабочки не виноваты. Он потянул Драко за руку, уводя его за собой. — Пойдем, найдем место, где можно присесть. Он был удивлен, когда Драко потянул его обратно и начал вести в сторону Визжащей хижины, не обращая внимания на душевное смятение Гарри. — Это дерево выглядит великолепно. Не знаю, как ты, Гарри, но я уже насмотрелся на зевак. Давай ненадолго отвлечемся от толпы. Гарри понимал это. Он и сам уже немного устал от пристальных взглядов, приглушенных визгов и редких просьб об автографе. Однако на сердце у него по-прежнему было тяжело, что резко контрастировало с тем, каким счастливым он чувствовал себя всего несколько минут назад. — Драко это...это ничего, если мы будем рядом с Визжащей хижиной? — спросил он, когда они добрались до места назначения: старого, тонкого, безлистного дерева возле шаткого забора, окружавшего хижину. Драко наложил на снег Согревающие и Предотвращающие таяние чары, после чего сел на землю и в замешательстве посмотрел на Гарри. — А почему бы и нет? Гарри посмотрел на хижину, на ее призрачное присутствие вдали, и вспомнил обвинение и панику, которыми было окрашено восклицание Снейпа. Что случилось с Драко в Визжащей хижине? Очевидно, он смотрел на хижину так долго, что Драко пришлось прочистить горло, чтобы вернуть его внимание. Гарри озорно улыбнулся, заметив нетерпеливое выражение лица Драко, его приподнятую бровь и то, как он похлопал по месту рядом с собой. Гарри сел и рассказал ему о том, что произошло на днях со Снейпом. Закончив, он извиняюще посмотрел на Драко: — Прости. Я не должен был брать тебя туда. Драко терпеливо и услужливо слушал, сердце его переполнялось обожанием и любовью к человеку перед ним, и, как тот, кто лучше всех знал о героизме и комплексе самобичевания этого мальчика, ожидал, что Гарри скажет именно это. Он закатил глаза и усмехнулся. — Ты не забыл, что это я хотел пойти с тобой? Гарри покачал головой. — Нет, я просто потащил тебя за собой... Драко радостно поцеловал его. — Итак, — сказал Драко, облизывая губы. — Ты что-то говорил? Гарри сильно покраснел. — Знаешь, есть и другие способы заставить меня замолчать, — пробормотал он. Глаза Драко сверкнули, а губы скривились в задорной ухмылке. — Я знаю, но мы встречаемся всего несколько дней, Гарри. Ты пытаешься сказать мне, что уже готов к этой части отношений? Я, конечно, не возражаю, нет, совсем нет. Гарри издал мучительный стон и опустил голову на плечо Драко в знак поражения. — Я сам напросился, да? — проворчал он, но его плечи сотрясались от тихого смеха. Драко откинулся на ствол дерева, положив голову на плечо Гарри, и улыбнулся. Он расположил свою руку так, чтобы она обвилась вокруг талии Гарри, и это действие заставило Гарри прижаться к нему, чтобы им обоим было удобнее. Гарри наложил на них Дезиллюминационное заклинание, потому что мысль о том, что Скитер может устроить себе праздник, была ему не по душе. А потом он расслабился и счастливо вздохнул. Драко до сих пор не знал, что сделал такого в прошлых жизнях, чтобы заслужить то, что Гарри Поттер прижался к нему и счастливо вздохнул, но ему очень хотелось достать Маховик времени, поблагодарить всех своих прошлых «я» по очереди, сказать им, что они замечательно справляются со своими жизнями и что им нужно продолжать в том же духе. Он посмотрел в сторону Визжащей хижины и подумал о своей руке, на которой когда-то покоилась Черная метка, – руке, которая теперь обвивала талию Гарри. Он глубоко вздохнул. — В тот момент, когда ты убил... Волдеморта, Гарри... — Гарри потерся носом о его плечо, поздравляя с тем, что он произнес это имя, — ... я был в Визжащей хижине. Ты ведь знаешь, что когда он умер, все его Черные метки исчезли вместе с ним. Гарри кивнул. Он слышал это от Римуса, который знал об этом от Снейпа. Он посмотрел на Драко, на его отсутствующий взгляд и задался вопросом, какие воспоминания Драко перебирает в памяти, чтобы рассказать эту историю. Драко продолжил. — Это была самая мучительная боль, которую я когда-либо испытывал в своей жизни. Даже больнее, чем Круцио. А я слишком много раз был под Круцио, так что знаю, — он горько усмехнулся. Гарри нахмурился. — Это было похоже на что-то, продирающееся под кожу, что-то с множеством острых когтей, режущих и разрывающих плоть, заставляющих тебя желать просто отрезать свою чертову руку, но... от боли ты даже не можешь пошевелиться, чтобы достать свою палочку, нож или что-то острое, потому что все, что ты можешь, это кричать и биться в конвульсиях на полу. Но было трудно сосредоточиться на воспоминаниях о боли, когда Гарри обхватил Драко за талию и прижал к себе. Драко слегка улыбнулся и зарылся носом в волосы Гарри. — Но знаешь что? Я бы проходил через эту боль снова и снова, если бы это означало избавление от того, что связывало меня с Волдемортом. Гарри представил, что может подумать Драко, если узнает, что он семнадцать лет носил в себе частичку души Волдеморта. Но эту историю Гарри расскажет в другой раз. А сейчас он обнимал Драко и шептал в плечо: — Спасибо, что рассказал. Драко обхватил щеку Гарри свободной рукой и осторожно приподнял его лицо, чтобы они могли посмотреть друг на друга. — Насчет того, что сказал Северус... В Визжащей хижине для меня действительно хранятся болезненные воспоминания, но там также хранится память о том, как я наконец освободился от Волдеморта. Тот день, когда ты «потащил меня за собой» туда, сделал меня невероятно счастливым, потому что ты не потащил Уизли или Грейнджер, — Драко лучезарно улыбнулся. — Ты потащил меня, даже не задумываясь, а ты знаешь, какой я ужасно тщеславный, Гарри. Я всегда хочу, чтобы речь шла только обо мне, — пошутил он и был вознагражден смехом. — Я запомню это, — Гарри закатил глаза. Он сиял золотом, и от этого, несмотря на его шутливый сарказм, Драко стало тепло на душе. — Хорошо, — сказал он, и его улыбка стала зловещей. — И что ты там говорил о других способах заткнуть тебя? Гарри ущипнул его за живот. Нет нужды говорить, что в тот день им не удалось сделать много покупок. Больше времени они провели на окраинах Хогсмида, чем в самом Хогсмиде, потому что именно там они могли дурачиться, закидывать другу другу в лицо снег, а потом дарить неожиданные поцелуи, чтобы никто их не видел и не беспокоил. К полудню они были измотаны и задыхались от смеха. Гарри понял, насколько они похожи в предпочтениях, когда их желудки пожаловались, что еще не обедали, и вместо того, чтобы пригласить его в «Три метлы», Драко указал носом на хижину. Гарри был приятно удивлен, когда Драко с улыбкой сказал: — Пообедаем в Хогвартсе? Если хочешь, мы можем вернуться сюда позже, но для обеда я предпочитаю тишину и тепло Большого зала. Гарри взял его за руку. — Ты хорошо читаешь мои мысли. Думаю, я тебя оставлю. Он был вознагражден тем, что на щеках Драко появился румянец.

***

Через полчаса после того, как Гарри и Драко ушли в Хогсмид, Блейз и Невилл встретились во внутреннем дворе Хогвартса. Невилл растерянно огляделся. — П-Паркинсон действительно не идет с нами? С кем же она идет? Блейз понятия не имел, с кем Пэнси идет в Хогсмид. И вообще, планировала ли она идти в Хогсмид. Он знал только, что она не пойдет с ними, даже если он будет умолять ее об этом, а он не будет. Он решил: он будет ухаживать за Невиллом Лонгботтомом. — Я не знаю, с кем она идет, но нет, она не пойдет с нами, — сказал Блейз, сверкнув своей самой очаровательной улыбкой. — Она знает, что у нас свидание. То, как раскраснелся Невилл, и то, что он ничего не сказал, чтобы опровергнуть замечание о «свидании», значительно повысило храбрость Блейза.

***

Невилл ожидал, что поездка на лодке пройдет в неловком молчании, ведь он был самым ужасно неловким человеком на свете, особенно в присутствии человека, который ему очень, очень, очень нравился. К его удивлению, между ним и Блейзом завязался действительно Содержательный Разговор о чарах, которые тянули лодки. Конечно, за последние несколько дней они уже много раз вели Содержательные Разговоры, но эти «много раз» меркли в сравнении с тем, что из восьми лет, что они были знакомы, только на восьмом курсе они начали разговаривать друг с другом. И Блейз назвал это свиданием. Невилл был уверен, что вселенная устроена таким образом, что на каждое счастливое событие приходится череда несчастных, поэтому он ждал, что лягушки появятся из ниоткуда, прыгнут ему на голову и размажут липкую слизь по волосам. Когда лодка приблизилась к месту назначения, Блейз с любопытством спросил: — Что ты искал в воде? Невилл нервно рассмеялся. — Ничего.

***

Сначала они зашли в магазин перьев Скривеншафта чтобы запастись новыми перьями и чернилами. Невилл купил алое перо (такой гриффиндорец), а Блейз – серое. Блейз узнал, что Невилл предпочитает использовать орлиные перья, потому что их стержень прочнее фазаньих перьев, которые Блейз предпочитал из-за их гибкости. Блейз с удивлением подумал, что это говорит об их характерах. После этого они отправились в Котлы Потаж, поскольку Блейз хотел купить новый серебряный котел, так как тот, что был у него в Подземельях, уже покрылся трещинами по краям. Невилл восхищался его страстью к зельеварению, хотя одна только мысль об этом предмете вызывала у Невилла жуткую дрожь. Когда Блейз спросил Невилла, куда он хочет пойти дальше, он ожидал, что Невилл захочет в Тимофиллы и Поганки, местный магазин травологии. К его удивлению, Невилл смущенно проблеял: — А можно... А можно мы уже сейчас пойдем в Сладкое королевство? И как очаровательно Невилл сказал это, будто было известно, что они в любом случае отправятся в Сладкое королевство, и он просто хотел пойти туда сейчас. Блейз усмехнулся. — Конечно. Невилл купил не менее десяти коробок шоколадных лягушек. Блейз знал, что у него нездоровая одержимость лягушками, но не подозревал, что она распространяется даже на его пристрастие к сладостям. Когда Невилл не смотрел, Блейз схватил еще десяток и быстро расплатился. По крайней мере, теперь он знал, какой шоколад нравится Невиллу. Это знание сослужит ему хорошую службу. После обеда они насытили свои желудки купленными конфетами и провели оставшуюся часть дня ходя по различным магазинам и знакомясь с симпатиями и антипатиями друг друга. Когда они проходили мимо магазина Доминика Маэстро, Невилл заметил, что Блейз слишком задумчиво смотрит на одну из продаваемых скрипок. Ему стало интересно, играет ли Блейз на этом инструменте. Это было бы неудивительно, учитывая длинные пальцы. Да и Блейз был похож на скрипача, изящного и дисциплинированного... Блейз повернулся к нему и моргнул. — Ты в порядке? Ты ужасно красный, — он нахмурился. — Может, нам не стоило выходить. Он размотал шарф со своей шеи и двинулся вперед, чтобы накинуть его на шею Невилла. Повинуясь импульсу, Невилл сделал шаг назад. Его охватило ужасное чувство, когда он понял, что натворил, и увидел ошарашенное и обиженное выражение лица Блейза. Блейз, должно быть, считает его странным, или думает, что Невилл боится его, или недолюбливает, или... Паникуя, он заставил свой рот шевелиться. — М-м-мне, эээ, жаль, эм... Блез прервал его, мягко улыбнувшись и покачав головой. — Я понимаю. Все хорошо, Лонгботтом, — сказал он, но Невилл почувствовал это. Изменение в атмосфере. Это не было хорошо. — Думаю, нам пора возвращаться, — сказал Блейз, снова обматывая шею шарфом. Когда он поднял голову, Невилл увидел, что маска слизеринца, которой не было уже несколько дней, снова встала на место. Его сердце сжалось. И подумать только, день складывался так хорошо... — Я должен был подумать, что ты только что вышел из лазарета, — сказал Блейз, с горестным вздохом покачав головой, когда он начал идти к краю Хогсмида, который привел бы их к лодкам Хогвартса. — Прости. Должно быть, ты уже продрог. Так и было. Невилл оцепенел. Его ноги двинулись вперед, но глаза и плечи были опущены. — Н-нет... Нет, все в порядке, — пробормотал он, и все прошлые неуверенности снова подняли свои уродливые головы и поползли к нему. Он попытался найти в этом плюсы и слегка улыбнулся. — Спасибо, что пригласил меня на свидание... даже если в последнюю очередь.

***

«Спасибо, что пригласил меня на свидание... даже если в последнюю очередь» У Блейза закралось подозрение, что это предложение значило гораздо больше, чем звучало. Его все еще мутило от того, что Невилл отступил от него, как будто на автомате. Он подумал, что, возможно, Невилл еще не готов к этому, возможно, он слишком поспешил, пригласив Невилла на свидание сейчас... Когда они дошли до деревьев, окружавших озеро, Блейз снова повернулся к Невиллу. — Лонгботтом, ты... ты уверен, что с тобой все в порядке? Невилл растерянно моргнул. — Да, я уверен. Блейз покачал головой. — Нет, я имею в виду... с Кэрроу и... — он не знал, можно ли говорить об этом, но его действительно беспокоило это: — инцидент с Амортенцией... Как и ожидалось, лицо Невилла медленно покраснело до самых кончиков ушей. — Мадам Помфри п-прекрасно... в-вылечила меня, — пробормотал Невилл, опустив глаза на землю рядом с сапогами Блейза. Он глубоко вздохнул и попытался не дать своему рту запинаться при произнесении следующих слов. — Ч-что касается... А...Амортенции, то все...х..Хорошо. Я просто... я просто очень виноват, потому что... Драко очень н... нравится Гарри, и я чувствую плохо из-за... ну, эм... всего. Из всего, что сказал Невилл, первое, на что обратил внимание Блейз, – это то, что Невилл назвал Драко по имени. И что он ревнует. Хотя Невилл тоже называет его по имени. Блейзу почти захотелось рассмеяться. Он ревновал. К Драко. Хотя он был абсолютно уверен, что никакие земные или неземные силы не могли заставить Драко влюбиться в кого-либо, кроме Гарри Поттера. И он также был уверен, что Невилл не воспринимает Драко таким образом. Вторым моментом было осознание того, что Невилл действительно так мало о себе думает, что чувствует себя плохо из-за того, в чем даже не виноват. И наконец, третьим моментом было слово нравится, потому что это вдруг напомнило о том, что когда-то бесконечно долго мучило его мозг сразу после того, как было произнесено, ведь Невилл сказал: «Я даже не могу говорить с человеком, который мне нравится, не заикаясь» Он вдруг почувствовал, что сейчас это очень, очень важно. — И тебе тоже нравится кто-то другой? Невилл быстро моргнул, и на его лице появилось обиженное выражение, когда он понял, к чему ведет этот разговор. Однако Блейз продолжал. Ему казалось, что если он не получит ответ сейчас, то не получит его никогда. — Тогда ты говорил, что не можешь даже поговорить с человеком, который тебе нравится, без... Его осенило. Как гиппогриф, пинающий его задними ногами. Как котел Финнигана, взорвавшийся у него перед носом. Его осенило, что Пэнси была права, и учебник по зельеварению был прав, и он не испортил свое Любовное зелье, и что он должен поклониться профессору Снейпу за то, что тот заставил их читать это чертово введение. Ведь все это время, что они сегодня говорили, Невилл заикался, и… «Это... Это большой заряд уверенности», — подумал Блейз. Его прежнее кислое настроение полностью улетучилось, уступив место чему-то приподнятому и абсолютно восторженному. Он почти не чувствовал себя виноватым, глядя на испуганное выражение лица Невилла. Он был так счастлив. Ему казалось, что его лицо вот-вот расколется надвое от ширины его улыбки. — Надеюсь, ты не возражаешь, Лонгботтом, — плавно произнес он, делая шаг вперед. На этот раз он был готов к тому, что Невилл отступит назад. Его это не смутило. — Но я хочу попросить у тебя разрешения ухаживать за тобой. Глаза Невилла чуть не вылезли из орбит. Его челюсть отпала, и он недоверчиво посмотрел на Блейза. — Ч-ч-что?! Н-но... но... — он выглядел растерянным. — Но я же не... девушка... Для Блейза это прозвучало скорее как защитный механизм, чем как реальная проблема. Он усмехнулся. — Да, но я считаю, что ухаживания за девушками и парнями не сильно отличаются, если я могу сделать что-то, чтобы они были счастливы, — он серьезно посмотрел на Невилла. — Я хочу сделать счастливым именно тебя и очень хочу узнать, как это сделать, если ты позволишь. Лицо Невилла начало бледнеть. — Это... Это из-за введения, которое профессор Снейп заставлял нас читать? Потому что... Потому что ты, должно быть, уже понял, почему твое зелье на меня не подействовало... — он говорил так, словно был в панике, и смотрел на Блейза такими несчастными глазами, словно умолял его не продолжать. Постоянные отрицательные ответы, которые получал Блейз, заставляли его нервничать, подталкивали его слизеринское чувство самосохранения, но нет. Это был он. Момент истины. Теперь он знал, что Невилл его любит. Следующим шагом было заставить его произнести это. Сейчас или никогда. Блейз сделал еще один шаг вперед. — Это потому, что я тебе нравлюсь? — тихо спросил он. Невилл выглядел так, словно не хотел отвечать. — ...Да, — сказал он, отводя глаза в сторону. — Да, нравишься, так что это не очень смешно. Сердце Блейза сжалось. Мальчик действительно думал, что над ним смеются. Он бросился вперед, одной рукой схватил Невилла за запястье, а другой – за подбородок. Он приподнял лицо Невилла, чтобы их глаза встретились. Его голос был нежным. — Я не шучу, так что все в порядке. Я заставлю поверить мне, Невилл. Клянусь, я сделаю это. Он впервые назвал Невилла по имени, и это было приятно. Еще приятнее было то, как расширились глаза Невилла, но на этот раз Блейз не увидел в них страха. Он увидел надежду, и это... Это дало надежду и ему. К Невиллу вернулся цвет лица, на щеках расцвел румянец. Он отвел взгляд, отстраняясь от прикосновений Блейза, потому что они вызвали странные ощущения, сердце бешено колотилось, а голова начинала кружиться от прилива крови. — Все эти разговоры об ухаживании за мной... — пробормотал он в отчаянии. — Ужасно похоже на то, что я – девушка. Блейз весело рассмеялся. Сердце Невилла заколотилось, потому что не каждый день можно было услышать такой откровенный смех от Блейза Забини. — Надеюсь, ты не беспокоишься об этом. Я не беспокоюсь. Наоборот, — пробормотал Блейз, положив руку на грудь Невилла и мягко надавливая на нее, пока парень не оказался прижат к стволу дерева. Он ласково улыбнулся. — Я прекрасно понимаю, что ты мужчина. Примерно в это время в мозгу Невилла произошло короткое замыкание, и он больше не мог нормально функционировать. А лицо Невилла, казалось, забыло, что человеческое лицо не может быть таким горячим (потому что Блейз Забини! Прижал его к дереву! Блейз Забини! Дерево!), и Невилл надеялся, что Блейз просто спишет это на холод, но это было маловероятно, поэтому он решил сделать то, что он хотел сделать в течение последних десяти минут: Он опустился на корточки и зарылся лицом в колени. — Не делай этого! — жалобно стонал он. Смех Блейза был легким и звонким. Он сел на снег перед Невиллом и почувствовал себя так, словно кто-то только что вынул якорь из его сердца. — Можно я возьму тебя за руку? Прошло несколько мгновений, которые с каждой секундой становились все мучительнее, и Блейз подумал, что Невилл не согласится. Но потом медленно... Невилл, по-прежнему уткнувшись лицом в колени, протянул руку. Блейз переплел свои пальцы с пальцами Невилла, чувствуя себя таким счастливым, что ему чуть не захотелось плакать. И пока остальные студенты не начали приходить и искать лодки, они так и сидели, как идиоты, на снегу и держались за руки, Невилл прятал покрасневшее лицо у себя на коленях, а Блейз просто наблюдал за ним с теплотой во взгляде, руке и сердце.

***

Как оказалось, после позднего обеда Гарри и Драко больше не вернулись в Хогсмид. Остаток дня они провели у Каменного круга, прислонившись к одному из гигантских камней и прижавшись друг к другу, любуясь открывающимся видом, в котором виднелась хижина Хагрида. Пока солнце медленно опускалось к горизонту, они делились историями о себе. Гарри, наконец, рассказал ему о Тайной комнате и о том, что произошло на втором курсе, в том числе как они с Роном с помощью Оборотного зелья превратились в Крэбба и Гойла, чтобы пробраться в Подземелья и поговорить с Драко. Он говорил это с такой самодовольной ухмылкой на лице, что Драко пришлось шутливо дать ему по ушам. — Как я погляжу, Гарри, ты преследуешь меня со второго курса. Ты серьёзно столько времени не мог понять, что я тебе нравлюсь? — подразнил Драко. В свою очередь Драко рассказывал о том, что Гермиона действительно сломала ему нос, когда ударила на третьем курсе на том самом месте, где сейчас сидели они с Гарри. И что Клювокрыл действительно сломал ему руку. И что казнь Клювокрыла была идеей его отца. — Теперь, когда я знаю тебя лучше, в этом есть смысл, — сказал Гарри, лучезарно улыбаясь. — У тебя не хватило бы духу так поступить. Вообще-то, я вижу, что ты питаешь тайную слабость к животным. Драко выглядел потрясенным. — Мерлин, Гарри, из-за тебя я звучу как пуффендуец. Я подлый убийца тараканов. Гарри рассмеялся, и они так и провели остаток дня – счастливые, беззаботные и довольные.

***

Глядя с вершины совятни, Пэнси с тоской улыбнулась тому образу, который создали два мальчика у Каменного круга. Пожалуй, это были лучшие выходные в Хогсмиде – а ведь ей даже не нужно было туда идти.