White lies

— Кто-то хочет меня убить, — угрюмо пробормотал Гарри, закрывая лицо руками и постанывая. — Кто-то в Хогвартсе. Внезапно он издал короткий сухой смешок. Ну, в этом не было ничего нового, не так ли? — Нет, — резко сказал Римус, и Гарри вскинул голову, пораженный его тоном, — не убить тебя, — продолжил он, на этот раз мягче и не отводя взгляда от парня, которого воспринимал как сына последние пять лет, когда Гарри впервые пришел к нему и смело попросил научить его Патронусу в тринадцать. — Возможно, поймать тебя в ловушку. Гарри кивнул, сглотнув. — Им что-то нужно. Римус медленно, нерешительно покачал головой. — Мы не уверены. Я... — он замолчал, бросив взгляд в другой конец комнаты, где мадам Помфри продолжала излишне суетиться вокруг Драко, который мрачнел все больше с каждой минутой. — Я рассказал мадам Помфри, потому что она одна из тех, кто работает над комнатами безопасности. Очевидно, ты не единственный, кто в них попадал, — сказал он, поджав губы. Гарри слегка удивленно кивнул. С начала учебного года мелкие неприятности с учениками в «новом» Хогвартсе не были чем-то необычным. То же самое происходило с теми, кто случайно соскальзывал на несколько ступенек вниз, когда лестница двигалась. В конце концов, это был Хогвартс. — Когда это началось? — спросил Римус. Гарри крепко задумался, вспоминая первый раз. На самом деле ничего особенного не произошло, поэтому он не придал этому событию значения. Он просто споткнулся и провалился в кладовку для метел. Алохомора и никаких проблем. Была большая вероятность, что это следствие его двух левых ног. — На прошлой неделе, — сказал он. — Именно на прошлой неделе. Помню, была суббота. Я вышел ещё немного полетать. Ну, это могло быть несчастным случаем, — пробормотал он, краснея. — Или нет, — серьезно произнес Римус. Гарри не знал, что на это ответить. Он просто медленно кивнул и задал один из мучивших его вопросов. — Кто еще попадал в них? Римус снова замолчал. Наконец, он выдавил из себя: — Невилл Лонгботтом. Гарри часто заморгал. — Невилл? Римус кивнул. — Может быть, мы просто относимся к этому слишком серьезно, Римус, — начал Гарри, нахмурившись. У него заболела голова. — Мне кажется, это совпадение. То есть со всеми этими нововведениями в Хогвартсе постоянно происходят какие-то неприятности. — Так вот почему ты раньше никому об этом не рассказал? — Римус почти обвиняюще приподнял бровь. Гарри покраснел. — Ну, в первый раз Рон и Гермиона посмеялись надо мной, — пробормотал он, защищаясь. — Хотя тогда это действительно звучало безумно. Потом я пришел к тебе, естественно. И Римус, зная, что ему сейчас следовало бы хорошенько отругать Гарри, вдруг почувствовал теплоту от его слов о том, что он – один из первых, кому парень доверился и рассказал. Он решил, что должен быть больше похож на Джеймса. Что бы сделал Джеймс? ...Наверное, что-нибудь неловкое, например, взъерошил бы Гарри волосы и с энтузиазмом обнял его. О том, что бы сделал Сириус, даже говорить не стоит. Лили. Отлично, Лили. — Гарри, ты ведь знаешь, что у тебя есть плохая привычка держать важные вещи в себе, да? — сказал он, вздыхая. Гарри вдруг обнаружил, что ему нравится пол в лазарете. Он был... чистым. — Мне неприятно это говорить, Гарри, — тихо пробормотал Римус, — но Пожиратели смерти все еще на свободе. Ты... не в безопасности... Гарри фыркнул. — А я когда-нибудь буду в безопасности?— пробормотал он горько и устало. Это был его последний год в Хогвартсе. Он хотел провести его с друзьями и сливочным пивом. Неужели он не может провести хотя бы один год без сумасшедших, охотящихся за его головой? Римус почувствовал, как его сердце болезненно сжалось от тона Гарри. — Я не знаю. Гарри кивнул и ободряюще улыбнулся Римусу. У него были дела и поважнее, а он тут сидит, беспокоится о Гарри. — Я буду осторожнее. — Я еще никому не говорил, — ответил Римус с страдающим видом, — Гарри, я ухожу завтра. Я вернусь в течение недели, но... — Все в порядке, Римус, — мягко сказал Гарри, стараясь ободряюще улыбнуться. — Со мной все будет в порядке. Римус сделал паузу, но затем довольно холодно кивнул. — Я расскажу профессору Макгонагалл перед уходом, — пробормотал он, — и Северусу. Гарри приподнял бровь, собираясь что-то сказать, но Римус быстро прервал его с легкой, веселой улыбкой. — Северус заботится о тебе больше, чем ты думаешь, — произнес он немного тоскливо. Гарри не знал, что на это ответить. — Я немного завидую, — задумчиво продолжил Римус. Гарри моргнул, в замешательстве склонив голову набок, и уже собирался спросить, когда Римус внезапно встал. — Прости, Гарри, жаль, что у меня так мало времени. Я должен забрать у Северуса аконитовое зелье. Он жестом позвал Гарри за ним, и они вместе направились к мадам Помфри и Драко. Как только они приблизились, мадам Помфри опустила палочку, хотя и была на середине заклинания. Драко нахмурился. Римус кивнул ей. — Я пойду, мадам Помфри. Она кивнула в ответ, а затем медленно перевела многозначительный взгляд на Гарри. Глаза Римуса расширились, когда он осознал одну важную деталь. Он снова выглядел обеспокоенным. Гарри моргнул, глядя на старших. — Что? — Я ухожу завтра, — с сожалением сказал Римус, глядя на мадам Помфри. Он не обращал внимания на присутствие Драко: парень знал о его состоянии после того, как они вместе сражались на войне. — Нам нужен кто-то... Гарри понял, о чем они говорили. Он немного раздраженно вмешался. — Со мной все будет в порядке, Римус. Мне не нужна нянька. Римус невозмутимо посмотрел на него. — Гарри, ты не представляешь, насколько это серьезно, — мягко сказал он, прежде чем сделать паузу. В Хогвартсе много чего изменили и еще больше планировали. Так много, что команду Ремонтников пришлось разделить на мелкие группы. Перед началом реконструкции они провели совещание о том, что нужно сделать и кто будет этим заниматься, а сейчас все еще продолжался период тестирования. Заклинания, которые нужно было наложить на замок, не были специально оговорены или перечислены: они зависели от того, кто их накладывал. Большинство заклинаний создавалось методом проб и ошибок, чтобы проверить, насколько они эффективны и действенны. Команде Ремонтников была предоставлена полная свобода действий. Это была одна из причин, по которой в состав команды теперь входили только преподаватели Хогвартса и еще несколько человек, которых можно было пересчитать по пальцам двух рук. Несколько человек, которым можно было доверять. Если бы один из этих людей... Римус серьезно и с тревогой посмотрел на Гарри. — Это опасно. Его выражение лица заставило Гарри замолчать, что бы он ни собирался сказать в знак протеста. Гарри понял, что Римус не должен беспокоиться о нем. Он должен больше беспокоиться о себе. — Хорошо, — тихо сказал Гарри. — Я позабочусь о том, чтобы у него не было проблем, профессор, — со стороны раздался самодовольный смешок. На лице Гарри отобразилась смесь удивления и растерянности. — Драко, ты... — Это отличная идея, мистер Малфой, — одобрительно сказала мадам Помфри. Она посмотрела на Римуса. — Профессор Снейп уже поручил мистеру Поттеру присматривать за мистером Малфоем. Это ничего не изменит, и мистер Поттер может спать здесь, в лазарете. Гарри выглядел встревоженным. Как будто за последние семь лет он и так провел в лазарете недостаточно времени. Он повернулся к Римусу в поисках хоть какой-то помощи, но не удивился, когда увидел, что профессор согласно кивает. Римус одарил его извиняющейся улыбкой. — Прости, Гарри, но это к лучшему. Я верю, что ты можешь позаботиться о себе. Правда. Ты же знаешь, — затем его улыбка стала кривой. — Но все же, пожалуйста, можешь сделать это для меня? Чтобы мне было легче. Гарри недоверчиво уставился на него. Это было несправедливо, и Римус это знал. Он вздохнул, признавая свое поражение. — Хорошо. Три торжествующих лица были ему ответом.

***

После того как Римус ушел, а мадам Помфри велела домашним эльфам принести вещи Гарри из Гриффиндорской башни, он лег на кровать, стоявшую рядом с кроватью Драко, оба уже были в пижамах. Он приподнял бровь, смотря на парня. — Ты хоть понимаешь во что вляпался? — Не совсем, — небрежно ответил Драко, пожав плечами. Затем он ухмыльнулся. — Но все это ради безопасности Золотого мальчика, верно? Что ж, это было забавно. Шесть лет он посвятил тому, чтобы превратить жизнь Гарри Поттера в сущий ад, а теперь он берет на себя обязанность обеспечить его безопасность. (Конечно, он уже делал это с тех пор, как они с матерью перешли на другую сторону, и ему больше не нужно было слушать отца, но все равно было по-другому произносить это вслух.) Почему, он пока не знал. Это настораживало... — Как это по-гриффиндорски с твоей стороны, — ухмыльнулся Гарри в ответ. И Драко внезапно с ужасом осознал, что тот был прав. Он драматично вздохнул. — Полагаю, мы все должны чем-то жертвовать ради общего блага, — сухо сказал он. Гарри мгновенно стал серьезным. Если Римус был прав и все это какой-то сложный план, придуманный Пожирателями Смерти чтобы отомстить Гарри Поттеру, то Драко с таким же успехом мог совершить самоубийство. От этой мысли у Гарри скрутило живот. Он сел и посмотрел на Драко, нахмурив брови. — Не надо. Драко был удивлен внезапной переменой атмосферы. — Не надо чего? — Делать...это, — пробормотал Гарри, пожимая плечами. — Не жертвуй чем-то. Я ненавижу, когда люди так поступают, — разочарованно сказал он, поджав губы и уставившись в пол, когда вспомнил войну, Сириуса и Дамблдора. И всех остальных, кто должен быть жив. — Я не... из тех, кто... Драко вздохнул, намеренно прерывая его и привлекая внимание. — Вы, гриффиндорцы, такие идиоты, — пробормотал он себе под нос. Он приподнял бровь и серьезно посмотрел на него. — Ты бы сделал то же самое, не так ли? Для других? «Для меня?» — подумал Драко, но не хотел говорить это вслух. Он уже знал ответ. И это было больно. — Конечно! — Гарри ответил немедленно, как будто был удивлен, что Драко вообще спросил об этом. — Ну вот, Поттер, — сказал Драко как ни в чем не бывало, махнув рукой и закатив глаза. — А теперь перестань беспокоиться о мелочах. У тебя появятся морщины. Он перевернулся на кровати спиной к Гарри и натянул на себя одеяло. На сердце у него вдруг стало очень тяжело. — Спокойной ночи, Поттер, — протянул он. — И не вздумай тайком сбегать из лазарета. Я тебя прокляну. И он заставил себя заснуть, даже забыв спросить Гарри, о чем они с Люпином разговаривали.

***

— Ты бы сделал то же самое, не так ли? Для других? — Конечно! — Гарри ответил немедленно и решительно, думая о Роне, Гермионе, всех Уизли, Невилле, Луне, Римусе, Ордене и Драко. Как будто Драко нужно было об этом спрашивать. — Ну вот, Поттер, — сказал Драко. На лице Гарри отразилось замешательство. Они снова перешли на «Поттер»? — А теперь перестань беспокоиться о мелочах. У тебя появятся морщины, — продолжил Драко, закатив глаза, прежде чем повернуться на другой бок и приготовиться ко сну. — Спокойной ночи, Поттер, и не вздумай тайком сбегать из лазарета. Я тебя прокляну. — Я никуда не собирался, — защищаясь, пробормотал Гарри, глядя Драко в спину. Он смотрел на него немного больше, чем следовало, внезапно почувствовав, что произнес что-то не то. Гермиона как-то сказала ему, что он может быть либо очень импульсивным, либо очень тупым. А может, ему просто показалось. — Спокойной ночи, — тихо сказал он, прежде чем тоже забраться под одеяло и закрыть глаза.

***

Сон был не слишком благосклонен к нему. В детстве ему часто снились подкроватные монстры, после того как Дадли рассказал, что под кроватью живет Бугимен и собирается съесть его во сне. Потом он поступил в Хогвартс, и его сны стали наполняться шоколадными лягушками и полетами, по крайней мере до четвертого курса, когда умер Седрик. На пятом курсе в его сны начал проникать Волдеморт. Это закончилось. Волдеморта больше не было. Но кошмары время от времени посещали его. В этом не было ничего особенного. Все они видели подобные сны. Гарри просто смирился с тем, что это своего рода посттравматический синдром, который пройдет через несколько месяцев. В конце концов, прошло всего пять месяцев с того, как его титул был повышен с «Мальчика-который-выжил» до «Мальчика-который-выжил-дважды». Поэтому бессонница из-за этих проклятых комнат безопасности была помехой и благословением одновременно(хотя, скорее помехой). И именно поэтому он был удивлен, что вчера с Драко так спокойно спал.

***

Гарри открыл глаза и с глухим стоном уткнулся в подушку. Чуланы. И Бугимены, у которых не было носов. Он знал, что ему нужно преодолеть многое, но думал, что это уже пройденный этап. Он потер глаза, игнорируя их жалобы на то, что отдых прервался очень резко. Ему не хотелось снова ложиться спать, хотя быстрый Темпус подсказал, что сейчас только половина второго ночи. Он прислонился напряженными мышцами к кровати, вспоминая свой сон. Вероятно, все дело в этих «комнатах безопасности». С тех пор как Римус рассказал возможную причину попадания в них, он стал придумывать множество вариантов того, что враг(если это был враг) хочет с ним сделать. Убить его, конечно. Или подвергнуть Круцио. А может превратить в жабу. Потом в голову пришла мысль, от которой волосы на затылке вставали дыбом. Если комнаты безопасности активировались взмахом палочки, то кто бы ни пытался заманить Гарри в ловушку... он следил за ним, когда тот попадал в комнаты. От одной мысли об этом у Гарри засосало под ложечкой. Кроме того, существовала вероятность, что комнаты безопасности активировались по времени. Но бывали случаи, когда Гарри застревал в них на несколько часов. Если бы кто-то хотел его поймать, то стал бы ждать утра, чтобы иметь возможность выпить утреннюю чашечку чая? Это как-то не укладывалось в голове. Какая-то часть его хотела верить, что все это просто совпадение. Просто несчастные случаи, вызванные реконструкцией Хогвартса. Он сказал себе, что в любом случае следует ожидать худшего. Нервы уже были на пределе, но звук открывающейся двери заставил его резко обернуться и схватиться за палочку. Он хотел было сказать Остолбеней, как.. — Я... это всего лишь я, — прошептал голос в темноте. Гарри громко вздохнул с облегчением. — Невилл? Это ты? Невилл повторил его вздох. — Да. Гарри, это ты, верно? Гарри кивнул, но тут же вспомнил, что Невилл, скорее всего, его не видит. — Люмос, — прошептал он. Невилл поспешил к свету, который привел его к кровати Гарри. Его взгляд метнулся к соседней кровати, где крепко спал Драко. На его лице отобразилось удивление. — Ты спишь в лазарете? Ну, технически, это был первый раз, когда он официально спал в лазарете. Вчерашний день не считался, но он не хотел говорить об этом Невиллу, чтобы не навести его на неверные мысли. — Да, — пробормотал Гарри, пожимая плечами. — Это довольно сложно. Невилл, что ты здесь делаешь? Невилл отложил в сторону все вопросы о лазарете и Малфое, поскольку ему только что напомнили о его цели. Он поднял левую руку, чтобы показать правую, которая безвольно висела сбоку. — Я вроде как сломал запястье, — сказал он, выглядя нервным и смущенным. — Ты же знаешь, какой я. У меня, наверное, все кости развалятся, если я попытаюсь использовать Эпискей, и я не думаю, что Гермиона бодрствует. Гарри не нужно было спрашивать, зачем Невиллу понадобилась Гермиона. Вы же не доверили бы Рону, Симусу или Дину чинить вам сломанные кости. Они были веселыми восьмикурсниками Гриффиндора. И даже под угрозой смерти не смогли бы правильно наколдовать Эпискей(Ну, может только Дин...) — Что случилось? — спросил Гарри, все еще шепотом, чтобы Драко не проснулся. Невилл выглядел смущенным. — Ну, я вроде как... Эм, упал... Брови Гарри поползли вверх. — Сквозь пол? Невилл замер и моргнул. — Вообще-то, сквозь стену. Сердце Гарри бешено заколотилось в груди. Что, если это действительно просто совпадение? — Сколько раз такое случалось? — Дважды, — ответил Невилл, пожимая плечами. — Морган называет их комнатами безопасности. Знаешь, на случай чрезвычайных ситуаций. Хотя они и правда корявые. Они сразу же открываются, как только я в них проваливаюсь, — сказал он с легким смешком. — Не очень-то безопасно, не так ли? Сердце Гарри совершило кульбит, а затем упало в пятки. — Сразу открываются? — кротко повторил он севшим голосом. Невилл кивнул. Он снова выглядел смущенным. — Это неловко, я знаю... — Нет, все в порядке, — быстро заверил его Гарри, покачав головой, на случай, если Невилл снова начнет жалеть себя. Он поискал другую тему, чтобы дать себе время собраться с мыслями. — Тебе...эээ придется постучать в портрет мадам Помфри, — запинаясь, произнес он. Невилл вдруг почувствовал неуверенность. — О, мне было бы неловко будить ее только из-за сломанного запястья... — Ну, а ты сможешь с этим спать? — спросил Гарри, указывая на безвольно повисшее запястье Невилла. Невилл с надеждой посмотрел на него. — А ты не мог бы...? Гарри тут же откинулся на кровати, качая головой и недоверчиво глядя на парня. — Невилл, я бы заставил твое запястье исчезнуть! Невилл был невозмутим. — Я так не думаю, Гарри. Вы с Дином – единственные из нас, кто может сделать приличный Эпискей. — Ты же знаешь, я никогда не использовал Эпискей, — ответил Гарри, бросив на него колкий взгляд. — Что ж, самое время попробовать, не так ли? — беззаботно заметил Невилл. Он взглянул на портрет в кабинет мадам Помфри. — Мне бы очень не хотелось будить ее из-за сломанного запястья. То есть, это же просто перелом, вот если бы еще...эээ..Фурункулюс или подобное, но просто сломанное запястье звучит... — Слишком нормально и убого, — сказал Гарри, вздыхая и сопереживая ему. После семи лет в Хогвартсе начинаешь сталкиваться со всевозможными сглазами, и сломанная кость вдруг начинает казаться совсем незначительной вещью. Гарри понимал это очень хорошо. В конце концов, Мерлин знает, сколько раз его отправляли в лазарет. — Хорошо, Невилл, но не обижайся, если твое запястье вдруг окажется в Дурмстранге. Невилл благодарно улыбнулся, хотя и немного встревоженно. — Без обид, Гарри. Прежде чем у Гарри сдали нервы, он быстро достал волшебную палочку и щелкнул по запястью Невилла. — Эпискей! С хрустом и удивленным вскриком Невилла его запястье встало на место. — Я знал, что ты справишься, Гарри, — сказал Невилл. По крайней мере Гарри думал, что именно это он и сказал, потому что не мог разобрать его хрипы. — Кости не пропали? — нерешительно спросил Гарри. Невилл покачал головой. Его лицо слегка побагровело, но Гарри сказал себе, что так кажется из-за лунного света... — Кстати, — начал Гарри, все еще нервно поглядывая на запястье Невилла, на случай, если оно вдруг взорвется, — где ты упал? — Коридор на четвертом этаже, — рассеянно сказал Невилл. Его внимание было приковано к запястью, которым он попытался слегка пошевелить. Он съежился. Гарри почти ощутил эту боль. — Тебе лучше приложить лед. Невилл кивнул, прежде чем благодарно улыбнуться Гарри. — Спасибо, Гарри. Гарри улыбнулся в ответ. — Знаешь, я не собираюсь спрашивать о тебе и Малфое, — продолжил разговор Невилл, взглянув на все еще спящего Малфоя. — Но он тебе подходит, - признался он, посмеиваясь. — Я не полностью уверен, но с тех пор, как вы вместе, к нам возвращается прежний Гарри. Гарри был ошеломлен и сбит с толку этим неожиданным заявлением. — Прежний Гарри? Что ты имеешь в виду? — и, что более важно, — Невилл, Драко и я на самом деле не... Драко внезапно пошевелился во сне, перевернувшись на спину. Гарри и Невилл замерли, глядя на лицо спящего, его глаза оставались закрытыми. Они оба одинаково облегченно вздохнули. — Прежний Гарри, — продолжил Невилл, пожимая плечами, — эм, знаешь. До того, как началась вся эта история с Волдемортом. Это было смешно, но сердце Гарри до сих пор наполнялось гордостью каждый раз, когда Невилл произносил имя Волдеморта без запинки и колебаний. — Ну, на самом деле ты не изменился, но как будто что-то тебя сдерживало, — сказал Невилл, нахмурив брови и пытаясь облечь свои мысли в слова. — Ты как бы расслабляешься, когда находишься рядом с Малфоем. Я не уверен, когда это началось, может быть стоит поменьше слушать Симуса, но это бросается в глаза после твоего подавленного состояния в последние месяцы. Гарри уставился на него. — О, нет, не пойми меня неправильно. Я не расстроился из-за того, что ты делишься своими чувствами с Малфоем, а не с нами. Просто рад, что ты вернулся, Гарри, — закончил Невилл, улыбаясь. И Гарри уставился на него еще раз. И покраснел. Затем он поблагодарил Мерлина за то, что Драко спит. О, если бы Драко мог сейчас слышать Невилла. Он небось захихикал и отпустил еще несколько глупых шуток о том, что нужно делиться чувствами. ...Ладно, это было бы забавно. ...О, Мерлин, он действительно начал шутить о том, что они трахаются? Просто, по общему признанию, это было смешно, и хотя поначалу Гарри переживал из-за этого, ничего страшного не произошло, потому что Драко всегда все упрощал... Оу. О.... Что ж. Теперь он понял, о чем говорил Невилл и что сказала ему вчера Луна. — Эм, спасибо, Невилл, — неуверенно произнес Гарри, все еще слегка красный. Невилл широко улыбнулся. И после того, как Гарри справился со своим внезапным озарением, на что у него ушло около двух секунд, он улыбнулся в ответ. — Рад вернуться. Ему все еще нужно было о многом подумать, например, о комнатах безопасности («и о Драко» — подсказал ему мозг, к которому он редко прислушивался), но после этого разговора с Невиллом Гарри обнаружил, что теперь может заснуть, а не как было полчаса назад.

***

— Вы поссорились? — сказал Рон на следующее утро, по крайней мере Гарри так подумал, потому что рот Рона был заполнен завтраком. — Кто? — спросил Гарри, зачерпывая пудинг и притворяясь, что Рон спрашивает не о Драко Малфое. Гермиона, сидящая рядом, закатила глаза, утыкаясь носом в книгу. Рон последовал примеру своей подруги и тоже закатил глаза. Он сделал один большой глоток. — Ну, понимаешь, — сказал он, указав головой в сторону стола Слизерина. Гарри вздохнул и приподнял бровь. — Мы ведь вместе зашли в Большой Зал. Рон пожал плечами. — Он упорно игнорировал тебя с того момента, — сказал он, потянувшись за пудингом Гермионы. — Пуффендуйцы в панике. Пенни Коулби расплакалась, когда Малфой даже не взглянул на тебя через целых пять минут после того, как вы вошли. Расплакалась, Гарри! Гарри вытаращился на него. — Я не вру, — упорствовал Рон. — Она сейчас рыдает в туалете. Гарри продолжал таращиться. — Рон, с каких это пор ты беспокоишься о том, что мы с Драко ссоримся? Мы всегда ссорились. Помнишь? — С тех пор как вы двое перестали, — пробормотал Рон, и в это же время Гермиона с громким хлопком закрыла книгу. — Значит, вы все же поссорились? — спросила она, угрожающе приподняв одну бровь. Гарри отшатнулся от нее. — Нет, — сказал он настойчивее, чем следовало. Бровь Гермионы оставалась приподнятой до тех пор, пока Рон не начал хихикать с набитым пудингом ртом. Плечи Гарри поникли. — Я не знаю, — пробормотал он, ковыряя ложкой пудинг. — Он такой с самого утра. Я даже не понимаю, почему он ждал пока я соберусь, чтобы прийти сюда вместе, — расстроенно произнес он. — Ты сказал что-то не то вчера? — спросила Гермиона, краем глаза взглянув на Драко, сидевшего в другом конце зала. — Я...я так не думаю? — Гарри недоуменно нахмурил брови. — Я не совсем уверен, Герми, — удрученно выдохнул он. Гермиона сочувственно похлопала его по плечу. — Наверное, он снова строит из себя королеву драмы, — отмахнулся Рон. — Ты же его знаешь. Гермиона снова закатила глаза, но не стала его отчитывать. Затем, словно вспомнив что-то, она вздрогнула и снова повернулась к Гарри. — О, Гарри, Римус просил сказать тебе кое-что, мы встретились с ним в Гриффиндорской башне сегодня утром. Гарри в замешательстве наморщил лоб. — Римус все еще здесь? Разве уже не...— он умолк, зная, что друзья поймут намек, в любом случае, все уже знали о состоянии Римуса. Завтра полнолуние. — Нет, — сказала Гермиона, качая головой. — Он уже уходил, когда поговорил с нами. Ты ещё спал. — Хорошо, что он сказал? — Он хочет, чтобы ты всегда носил с собой Карту Мародеров, — медленно произнесла Гермиона, стараясь, чтобы Гарри не пропустил ее настороженный и обвиняющий взгляд. Даже Рон перестал есть, чтобы посмотреть на Гарри. — Есть что-то, что мы должны знать, Гарри? Но внимание Гарри было приковано не к ней. Его глаза расширились от шока, и он поразился собственной глупости. Карта Мародеров! Конечно! Почему он не подумал об этом раньше? Теоретически, если комнаты безопасности действительно активируются вручную или по времени, то виновник должен следовать за Гарри, чтобы сделать это. Ему просто необходима Карта Мародеров в комнате безопасности. По крайней мере, тогда он смог бы убедиться, что все это было просто совпадениями. Он вскочил со своего места, внезапно разволновавшись и занервничав одновременно. Он ободряюще улыбнулся Рону и Гермионе, которые уставились на него широко раскрытыми от удивления глазами. — Я расскажу вам все, когда вернусь, — сказал он и собрался уходить, когда вспомнил одну важную деталь. Он взглянул на слизеринский стол, где Драко был увлечен разговором с возмущенной Пэнси. — Эээ, приглядывайте за Драко. Проследите, чтобы с ним ничего не случилось, — и он быстро вышел из Большого зала с потными от возбуждения ладонями.

***

Он выбежал в вестибюль и помчался вверх по лестнице, стремительно проносясь по пролетам. Оглядываясь назад, он решил, что ему следовало ожидать происшествия — Римус советовал быть осторожнее — но он все равно обнаружил, что издал очень не мужской крик, когда пол под ним внезапно, с ужасным скрежетом, открылся и поглотил целиком. К тому времени, как ему удалось достать из кармана волшебную палочку, он уже был на полпути вниз, катясь по странной трубе. В ушах шумел ветер, а глаза под очками щипало, и он отчаянно закричал: — Люмос! Но это мало что дало. Гарри посмотрел вверх и вниз, но увидел только темноту. Это напомнило ему вход в Тайную комнату, и он отчаянно желал, чтобы так не оказалось. Наконец, труба резко свернула, и он напрягся, увидев свет. Он нащупал палочку и быстро наложил Амортизирующие чары, как только горка закончилась, выплюнув его с потолка и довольно слабо швырнув на мощеный пол. Гарри застонал, ругаясь и ворча по поводу ненадежности Амортизирующих чар. Его лодыжка снова была сломана, так как он упал прямо на ноги. Остальная часть его тела не пострадала из-за чар. Его очки были сломаны, но их можно было легко починить с помощью Репаро. Он поморщился, когда повернул голову и медленно поднял руку, чтобы снять очки — осколки стекла прилипли к коже. Он лежал лицом вверх, глаза были по-прежнему закрыты, и пытался восстановить дыхание, выровнять сердцебиение. Гарри с досадой вздохнул, потирая виски. Ну и денек выдался. А ведь завтрак еще даже не закончился! Избавившись от кусочков стекла, которые грозили впиться в кожу, он открыл глаза, поморщившись от яркого света. Этот потолок показался ему знакомым... Внезапно его окатило холодным ужасом, когда он понял, где находится. Он быстро сел, боль в лодыжке была лишь назойливой пульсацией по сравнению с охватившим его страхом, а глаза блуждали по комнате, и в голову лезли воспоминания о профессоре Квиррелле, Зеркале Еиналеж, Философском камне и Волдеморте. Он жалобно застонал. — Чертов Хогвартс. Как же ему выбраться отсюда?