Вернуться домой

      Алая Графиня, привязанная ко стулу представляла из себя обугленный скелет, а её скромный дом был полностью разрушен. В некоторых местах до сих пор тлел огонь, валил чёрный, густой дым, в то время как Солдатик неподвижно стоял на месте, тяжело дыша. Взрыв причинял ему некую боль, и заставлял изрядно потратить сил, но он не жалел ни секунды, что использовал его. Животная ярость охватила всё его тело от заявлений Алой Графини, которую он когда-то давно любил… Сейчас же, он смотрит на чёрный скелет, покрывшийся сажой и пылью.       Голова Майндшторма превратилась в фарш, после многочисленных ударов щитом по ней. Узнать о том, что его устранили по приказу Воут, и всё из-за замены на более мощного супергероя въедалось глубоко в разум, разрывая его на части и заставляя полыхать тело неконтролируемым гневом. Поднявшись с трупа Майндшторма, Солдатик закуривает косяк, отчаянно пытаясь успокоиться, но тело буквально ломало от злобы и чувства предательства.       — Значит, — прорычал Солдатик низким голосом, — Нуар мёртв?       — Его убил Омни-Мэн. — Бутчер смотрел на голову Майндшторма, точнее то, что от неё осталось, и ни единый мускул не дрогнул у него на лице.       — А я должен убить Омни-Мэна и Хоумлендера, так?       — Всё верно.       — Угу, — кивнул Солдатик, делая очередную затяжку, — Остались ТНТ-Близнецы. Когда они будут убиты, то придёт пора заняться и твоими ходячими мертвецами.       Когда Солдатик и Бутчер продвигались обратно, пробираясь сквозь деревья и заросли кустов, Солдатик заявил:       — Они должно быть на геройгазме, — поначалу голос Солдатика сочился презрением, но после упоминания геройгазма он смягчился, — ТНТ-Близнецы точно там.       — Вряд ли, приятель, — Бутчер скептически покачал головой, — С появлением Омни-Мэна большинство суперов залегли на дно, стараются не высовывать нос из жопы, либо вообще покинули страну. Боятся Омни-Мэна. Так что, геройгазм, вероятно, сейчас не проводится.       — ТНТ-Близнецы не пойдут на геройгазм? — Солдатик усмехнулся, его бравада была непоколебима, — Эти тротиловые ублюдки ни за что в жизни не пропустят геройгазм. Они точно там.       Бутчер внимательно посмотрел на него, оценивая ситуацию. Солдатик был пережитком ушедшей эпохи, но его грубая сила и неустанный напор были бесценны, лишь показной мачизм слегка напрягал Бутчера, и откровенно раздражал Хьюи.       — Отлично, — Бутчер разводит руками, улыбаясь, — Мы нанесем визит на геройгазм, но эти два ублюдка очень сильны. Чтобы уничтожить Хоумлендера и Омни-Мэна потребуется нечто большее, чем просто грубая сила. Мы стравим их, а потом…       — Ты сомневаешься во мне? — Солдатик грозно посмотрел на Бутчера, его лоб сморщился, — Эти дегенераты даже не поймут, что произошло, когда я прикончу их.       В роскошном овальном кабинете Белого дома президент Роберт Сингер лихорадочно собирал документы, запихивая их в кожаный портфель. Хаос в его голове, состоящий из разного рода мыслей не давал покоя ни на секунду, ситуация вышла из-под контроля, настолько, что Роберт собирается покидать страну и залечь где-нибудь глубоко на дно.       Внезапно приглушенные звуки выстрелов и взрывов эхом разнеслись по историческим залам, становясь громче с каждой секундой. Воздух пронзили безошибочно узнаваемые крики людей, борющихся за свои жизни, отчего сердце Сингера бешено заколотилось в груди. Прежде чем он успел среагировать, дверь в его кабинет сорвало с петель, медленно вошёл окровавленный, но даже отдаленно не запыхавшийся Хоумлендер. Его глаза горели ужасающим огнем, а на лице расплылась зловещая ухмылка, когда он оглядел сцену.       — Президент Сингер, — саркастично объявил Хоумлендер, переступая через обломки двери, — Я убил всех в этом здании. И если ты не сделаешь в точности то, что я говорю, ты будешь следующим.       — Чего ты хочешь? — глаза Сингера расширились от страха, а голос дрогнул.       Хоумлендер в мгновение ока сократил расстояние между ними, их лица были в паре дюймов друг от друга. Глаза Хоумлендера вспыхнули красным, расстояние между ними было таким близким, что исходящий от глаз жар опалил волосы на лице Сингера.       — Я хочу, чтобы вы объявили Омни-Мэна глобальной угрозой, — Хоумлендер сделал паузу, после чего продолжил, наклонив голову, — А ещё, я хочу, чтобы вся армия США была задействована в поимке Омни-Мэна.       — Он убьёт меня, — Сингер покачал головой, его трясло от страха и паники, — К тому же, Омни-Мэн неуязвим для пуль, я направил спецназ, но он перебил всех не моргнув даже глазом…       Терпение Хоумлендера лопнуло. Быстрым, грубым движением он схватил Сингера за руку и вывернул ее, и комнату наполнил отвратительный звук ломающихся костей. Сингер закричал от боли, схватившись за раздробленную конечность.       — Мне плевать, — прошипел Хоумлендер одаривая президента презрительным взглядом, — Если ты не сделаешь то, что я требую, то убьёт тебя не Омни-Мэн, а я. Медленно, мучительно, и я буду наслаждаться этим. Каждую, блядь, секунду, я буду улыбаться, когда ломаю твои кости и вырываю зубы, ты будешь истекать кровью, но я не дам тебе умереть быстро. Я убью всех твоих близких и родных, и они будут страдать похлеще чем ты, клянусь Богом.       — Хорошо! — стиснув зубы от боли, Сингер отчаянно закивал, — Я сделаю… Я сделаю всё, что ты скажешь…       — Отлично, — воскликнул Хоумлендер, маниакально улыбаясь, — И еще кое-что. Что у тебя есть против Омни-Мэна? Что-нибудь такое… За что общество возненавидит его.       — Там… — слова давались Роберту с великим трудом, из-за постоянных стонов и всхлипов было трудно понять его речь, — Есть запись с камеры наблюдения… Спецназа. Как их всех убил Омни-Мэн.       — Публикуй. — приказал Хоумлендер ледяным тоном, передавая телефон Сингеру.       Глаза Роберта расширились еще больше, но он снова кивнул, понимая, что у него нет другого выбора. Его целая рука тряслась, когда он давал распоряжения, и спустя несколько мгновений кадры были обнародованы, на них была запечатлена ужасающая сцена, в которой Омни-Мэн уничтожает группу спецназа, с помощью небольшого монтажа и обрезки видео, всё выглядело так, словно Омни-Мэн безжалостно напал и убил группу спецназа.       Видео распространилось со скоростью лесного пожара, вызвав волну возмущения по всей стране и за ее пределами, Омни-Мэн предстал для всех в ещё более жестоком свете, его богоподобная сила и безразличие к человеческой жизни проявились в полной мере. Наблюдая за трансляцией видео на множестве экранов в офисе Сингера, Хоумлендер удовлетворенно ухмыльнулся.       — Ну вот, это было не так уж и сложно, не так ли?       — О, Господи… Что происходит… — Сингер, все еще сжимая сломанную руку, посмотрел на Хоумлендера со смесью страха и ненависти, бубня себе под нос один и тот же вопрос.       — Сейчас? — спросил Хоумлендер, вскинув брови и широко улыбнувшись, — Сейчас мы наблюдаем, как сгорает мир. Правда, для тебя, это последние моменты в твоей жизни. А я, пожалуй, стану живым Богом на сгоревшей дотла планете. И… Жаль, что не я убью тебя.       С этими словами он вылетел из разгромленного офиса, оставив Сингера одного посреди хаоса, зная, что его действия только что подготовили почву для беспрецедентного столкновения между двумя самыми могущественными существами на планете.       Омни-Мэн сидел в своем временном укрытии, просматривая новости на телефоне, как вдруг внезапно на экране высветился экстренный выпуск новостей. Заголовок гласил:       — ШОКИРУЮЩЕЕ ВИДЕО: Омни-Мэн зверски расчленяет спецназовцев США.       Включилось видео, демонстрирующее жестокую расправу над командой спецназа в убежище Пацанов, оно было обрезано, и всё же была была запечатлена каждая деталь, нужная для того, чтобы выставить Нолана монстром: крики, кровь, явная мощь Омни-Мэна, когда он прорывался сквозь толпу спецназа. Пересказывая отснятый материал, голос ведущего дрожал, описывая Омни-Мэна как еще одного Хоумлендера, богоподобное существо, не считающееся с человеческой жизнью. Нолан крепче сжал телефон, сминая его в руке, уже слыша возмущение общественности, растущий страх и гнев, направленные на него. В глазах всего мира он превратился из спасителя в монстра. Ни секунды не колеблясь, вильтрумит взмыл в небо, направляясь прямо к Белому дому. Приблизившись, Нолан увидел, что огромный отряд полиции, ФБР и спецназа окружил здание, их оружие было направлено в небо, все знали, что Нолан прилетит.       Омни-Мэн пробил крышу Белого дома, повсюду разлетелись обломки. Внутри он обнаружил президента Роберта Сингера, сидящего почти что в обнимку с двумя агентами ФБР. Агенты выхватили пистолеты, но прежде чем они успели выстрелить, Нолан схватил одного из них за горло, мгновенно сломав шею, а второго насквозь пронзил кулаком, окрашивая стены и Сингера кровью. Президент съежился за своим столом, на его лице застыла маска ужаса.       — Пожалуйста, Омни-Мэн, я был вынужден—       — Я предупреждал тебя. Омни-Мэн сжал руки по обе стороны от головы Сингера и с оглушительным хлопком свел их вместе, отчего голова Сингера взорвалась, ошмётки и кровь разлетелись по всему кабинету, а безжизненное тело осталось валяться на окровавленном полу.       Нолан повернулся и вылетел из разгромленного офиса, оставив позади ужасную сцену. На улице он столкнулся с толпой сотрудников правоохранительных органов, открывших огонь, но пули отскакивали от его кожи, не причиняя вреда. Омни-Мэн приземлился прямо на них, образовывая яму под собой, от силы удара тела разлетелись по сторонам, а транспорт подскочил. Уже через пятнадцать секунд все были убиты, транспорт полыхал огнём, в то время как Нолан потирал переносицу. С его кулаков капала кровь, так же, как с костюма и лица, оскалившись, он рычал с зажмуренными глазами. Осознание того, что по сути он делает тоже самое, что делал всю жизнь: подчиняет планету, ударило намного сильнее, чем ожидал Нолан. Ненависть к самому себе и всему окружающему с ужасающей силой захлестнула всё его тело и разум, сердце забилось сильнее, когда Омни-Мэн посмотрел на небо. Покачав головой, Нолан решил, что не будет подчинять себе эту планету, брать её под собственный контроль, на этот раз действительно ради благого дела. Пусть люди справляются без Нолана, может, они даже не заслуживают его. Но, остался один гештальт, который нужно закрыть, прежде чем покинуть эту Землю, и полностью отдаться попыткам вернуться домой. Хоумлендер.       После взрыва в Геройгазме Солдатик стоял среди обугленных останков ТНТ-Близнецов, их тела были едва узнаваемы, в то время как Бутчер с холодным и решительным взглядом поднял телефон и прокрутил видео жестокого нападения Омни-Мэна на команду спецназа. Резня и жестокость были неоспоримы.       — Пришло время разобраться с Омни-Мэном и Хоумлендером. — сказал Бутчер, в твёрдом голосе отчётливо распознавалась непоколебимая решимость.       — Покончим с этим. — отвечает Солдатик, оглядывая то, что осталось после взрыва.       Они сели в машину Билли и помчались обратно в город, в то время как в уединённом месте Хоумлендер сидел рядом с Райаном. Мальчик смотрел на Хоумлендера широко раскрытыми доверчивыми глазами, обычно холодное поведение Хоумлендера смягчилось.       — Райан, я люблю тебя, — сказал он нежным голосом, — Всё будет хорошо. Мне нужно разобраться с одним делом, и мы, наконец, обретём настоящую свободу. Ты, и я, мой сын. Только ты и я.       Райан кивнул, стараясь быть храбрым, и тогда Хоумлендер крепко обнял Райана, в его голове проносились планы, как защитить его от надвигающегося хаоса, как остановить Омни-Мэна.       Тем временем в городе Нолан парил в небе, высматривая какие-либо признаки присутствия Хоумлендера, но вместо этого заметил лишь два реактивных истребителя, направляющихся в его сторону, громкий рёв двигателей заставил Омни-Мэна поморщится от боли. Выпущенные ракеты оставили за собой дымные следы, Нолан едва вздрогнул, когда снаряды взорвались, попав прямо по нему, но ударная волна и шрапнель были безвредны для его неуязвимой кожи. На предельной скорости Нолан перехватил один из истребителей, одним движением оторвав ему крыло, отчего истребитель вышел из-под контроля и врезался в здание внизу. Второй истребитель попытался уйти в сторону, но вильтрумит без особых усилий схватил его за хвост и швырнул к горизонту, где тот взорвался огненным облаком. Спустившись на улицы, Нолан оказался лицом к лицу с армейским батальоном, солдаты выкрикивали приказы, направив на него винтовки. Танки выдвинулись на позиции, их массивные стволы были направлены прямо на него.       — Огонь! — рявкнул командир.       Мир, казалось, замедлился, когда в Нолана полетел танковый снаряд. Снаряд попал ему прямо в грудь, взрыв окутал тело Омни-Мэна огненным шаром. Когда дым рассеялся, Нолан остался на том же месте, практически невредимым, глаза были холодными и сосредоточенными.       Он бросился вперед, в мгновение ока сорвав башню с танка и уже через долю секунду обрушив ее на солдат внизу. Их крики наполнили воздух, за секунду до того. как металл насмерть придавит их к земле. Другой танк выстрелил, но Нолан поймал снаряд в воздухе и отбросил его назад, отчего танк взорвался, задевая взрывом других солдат. В считанные минуты все подразделение лежало в руинах, тела были разбросаны по всему полю боя, обугленные и разорванные на части, а танки превратились в дымящиеся обломки. Омни-Мэн стоял посреди всей бойни, его грудь тяжело вздымалась от напряжения, широко раскрывшиеся ноздри вдыхали густой запах горящего металла и плоти.       Новость о смерти президента распространилась со скоростью лесного пожара. В эфире показывали разрушенный Белый дом, когда-то бывший символом власти, а теперь лишь разрухой. Репортеры дрожащими голосами рассказывали о последовавшем хаосе, общество было охвачено ужасом и неуверенностью в не то что завтрашнем дне, а в последующих часах. Были объявлены чрезвычайное и военное положения, некоторые граждане выходили на улицы, мародерствуя и устраивая беспорядки, поскольку структура общества начала распадаться, из районов, в том числе где происходила схватка с Омни-Мэном людей предварительно эвакуировали в безопасные места. В разгар беспорядков образовались группировки, одни из которых продолжали поддерживать Омни-Мэна, обвиняя правительство во всех бедах, другие же осуждали его как тирана и главную угрозу планеты.       Нолан летел над Нью-Йорком со скоростью звука, напрягая зрение и слух, чтобы уловить хоть какой-нибудь след Хоумлендера. Какофония шумного города, сирены, гудки автомобилей и отдаленный гул повседневной жизни создавали звуковую стену, из-за которой было почти невозможно различить голос Хоумлендера. Отчаяние росло в нем, пока вильтрумит обшаривал каждый угол, каждый переулок в отчаянных поисках, пока наконец, когда Нолан замедлил шаг, чтобы привести в порядок свои чувства, он услышал слабый, но знакомый голос. Голос Хоумлендера. Присмотревшись, Нолан проследил, откуда доносится звук, практически изоляционное здание на окраине города. С решительной гримасой на лице Омни-Мэн помчался к месту съемки, и уже через пару секунд вылетел через окно и приземлился посреди комнаты.       Хоумлендер был там, супер в миг вскочил с места, и закрыл спиной Райана, который сидел на диване, выглядя испуганным и растерянным. Глаза Нолана встретились с глазами Хоумлендера.       — Для старика у тебя достаточно мужества. — усмехнулся Хоумлендер, но на лице не было и намёка на веселье.       — Время игр закончено, самоуверенный придурок. — Омни-Мэн не стоял на земле, паря над ней в нескольких сантиметрах, скрестив руки на груди.       — Это только начало, — Хоумлендер оскалился, после чего обратился к Райану, — Райан, уходи отсюда.       — Нет, папа, я… — протараторил Райан, но Хоумлендер повторил ещё раз.       — Райан. Прошу тебя. Я справлюсь, всё хорошо. Уходи подальше отсюда. Райан хотел что-то сказать, но в этот момент Хоумлендер обернулся к нему, его губы поджались, а глаза буквально умоляли уйти, и тогда Райан, выдохнув, выбежал через задний ход, оставив Хоумлендера с Омни-Мэном вдвоём.       — У тебя есть ребёнок? — на губах Нолана заиграла слабая ухмылка, когда он глазами провожал убегающего Райана, а в голове пронеслись воспоминания о Марке, как он был таким же мальчишкой.       — А ты наблюдателен, я погляжу. Знаешь, — Хоумлендер издал нервный смешок, которого, казалось, сам не планировал, — Я бы посоветовал тебе обнять своего ребёнка, ведь никогда не знаешь, чем может всё это закончи…       — Ты, блядь, нарвался не на того отца.       Кулак Нолана врезался в челюсть Хоумлендера, и тот, пробив стену, вылетел в соседнюю комнату. Хоумлендер нанес ответный удар, используя свое лазерное зрение, целясь в грудь Омни-Мэна, красные лучи прожгли костюм вильтрумита, но он даже не вздрогнул, прочность оказалась непосильной для атаки Хоумлендера. Битва разгоралась всё сильней с каждой секундой, крушилась мебель, ломались стены, стёкла окон разбились вдребезги, когда два титана столкнулись кулаками. Нолан схватил тяжелый дубовый стол и замахнулся им, как битой, застав Хоумлендера врасплох и принудив растянуться на книжной полке. Книги и мусор посыпались дождем, но Хоумлендер быстро пришел в себя и нанес ответный удар, от которого Нолан пробил своим телом мраморную колонну, превратив ее в щебень. Полетели обломки крыши, задевающие как Хоумлендера, так и Нолана, не приносящие им никакого вреда.       Вильтрумит поднялся на ноги, парировав атаку Хоумлендера, и мгновенно нанеся кулаком удар под дых Хоумлендера, отчего тот вскрикнул от боли, ударив лазерами прямо в лицо Омни-Мэна, заставив того отпрянуть. Взлетев, Хоумлендер широко раскрыл рот в крике, и выжигал Нолана лазерами, но Омни-Мэн схватил супера за ногу, и впечатал в пол, оставляя в нём внушительную дыру. Всё ещё держа ногу Хоумлендера, Нолан швырнул его вверх, пробивая телом супера крышу, и схватка продолжилась в воздухе. Несмотря на силу Хоумлендера, этого было недостаточно, чтобы побороть Омни-Мэна в честном бою. Нолан схватил Джона и швырнул на землю, а затем мгновенно приземлился рядом и нанёс сокрушительный удар по челюсти Хоумлендера, наблюдая, как пару зубов вылетают из челюсти Джона, а изо рта хлынула кровь.       Нолан был готов разбить голову Хоумлендера, но тому удалось оттолкнуть вильтрумита, нанеся пару ударов по лицу, отчего у Омни-Мэна пошла кровь из носа. Пелена крови застыла перед их глазами, а звуки вокруг превратились в оглушающий звон, когда они вновь начали драться на улице, сцепившись воедино. Хоумлендер увидел за спиной Омни-Мэна Райана, стоявшего в оцепенении, из-за чего пропустил удар коленом по животу. Согнувшись пополам, Хоумлендер упал на колени, его глаза наполнились кровью, а Нолан схватил его голову, намереваясь свернуть шею.       — Нет! — крикнул Райан, подбегая ближе, и оттягивая за плащ Омни-Мэна, — Папа!       Ослеплённый яростью и презрением к Хоумлендеру, Нолан, не разворачиваясь, с размаху нанёс удар позади себя, и почувствовав как кулак воткнулся в чью-то голову с тошнотворным стуком, на миг пришёл в себя.       — Н-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!! — проревел Хоумлендер, так громко, что Нолан почувствовал боль, а сам супер бросился к телу Райана, неподвижно лежащему на земле.       Хоумлендер прижимал к себе его безжизненное тело, по лицу ручьями текли слёзы. Хоумлендер скулил и всхлипывал, поглаживая Райана по волосам, его рот был открыт в немом крике. Омни-Мэн, ошеломлённый, с трудом проглотил ком в горле и сделал шаг назад. Вильтрумит и раньше был причиной смерти детей, но Нолан явно не гордился этим, но в этот раз… Всё было сильнее. Пока Нолан смотрел на эту картину, Хоумлендер, лицо которого смешалось в поте, слёзах и крови положил тело Райана на землю, и его бесконечное горе переросло в ярость. С диким, животным криком, полным агонии и боли он бросился на Нолана, атакуя с нечеловеческой яростью, и их битва вновь перешла в небо, оставив разрушенное здание позади. Когда они сцепились в воздухе после небольшой кулачной схватки, Хоумлендер схватил Омни-Мэна и принялся выжигать ему глаза, отчего вильтрумит закричал от боли, но сумев превозмочь её, нанёс удар в живот Хоумлендеру, оказавшийся фатальным для него. Схватив голову обессиленного супера, из носа и рта Хоумлендера вновь хлынула кровь, когда Нолан принялся сдавливать её, словно тисками.       — Мне жаль, — пробормотал Омни-Мэн, одинокая слеза смешалась с кровью на его лице, — Я не хотел этого.       Внезапно в небе пронеслась ракета, выпущенная вооруженными силами, окружившими этот район, разорвавшаяся прямо у тела Нолана, издав оглушительный грохот. Омни-Мэн рухнул на землю, на мгновение потеряв ориентацию от взрыва. Хоумлендер, окровавленный и едва находящийся в сознании, воспользовался возможностью избежать смерти, перед этим бросив последний, полный боли взгляд на изуродованное тело Райана, а затем скрылся в ночи, оставив Нолана лежать на земле. К зданию подходили солдаты и бронетехника, готовые к бою. Омни-Мэн медленно поднялся, его тело дымилось от взрыва, глаза были полны ярости и печали. Некогда могучий герой в этом мире стал символом разрушения и утраты, в то время как мир наблюдал за ним в полном ужасе.       Бутчер поплелся обратно в свою квартиру, чувствуя странную тяжесть на душе от того хаоса, который охватил мир. Распахнув дверь, он остановился как вкопанный. Там, привалившись к стене, сидел Хоумлендер, окровавленный и с почти выбитым глазом, он тяжело дышал и казалось, что вот вот умрёт.       — Вижу, изрядно тебя помотали, мудак. — глаза Бутчера засветились ярко-оранжевым светом.       — Он убил его. — голос Хоумлендера был едва громче шёпота.       — Что? — Бутчер почувствовал, как его сердце бешено заколотилось в груди, а тело на мгновение парализовало, — Кого?..       — Райан. — лицо Хоумлендера исказилось от горя, слезы смешались с кровью на его щеках.       На мгновение Бутчер застыл, не до конца осознавая, или не хотев осознавать смысл сказанного. Когда до него наконец дошло, его захлестнула волна эмоций, которых он не испытывал со смерти Бекки, на глаза навернулись слезы, непрошеные и нежеланные. Он сжал кулаки, борясь с потоком горя, который грозил захлестнуть его с головой.       — Райан был… Он был невиновен, — выдавил Батчер прерывающимся голосом, — Ты уёбок, из-за тебя он мёртв!       — Я знаю. — Хоумлендер кивнул, теперь он не сдерживался, и его собственные слёзы начали свободно течь, — Но он не может уйти безнаказанным. Я не остановлю его один. Мы должны остановить его.       Билли уставился на Хоумлендера, ему хотелось прикончить Хоумлендера, самым садистским и больным способом, но он прав. Если Омни-Мэн чуть ли не убил Хоумлендера, то и с Бутчером он расправится, даже при помощи Солдатика.       — Хорошо, — сказал Бутчер твёрдым голосом, который в моменте дрогнул, — Мы уничтожим Омни-Мэна, или умрём. Но, если мы убьём его… То финальная схватка будет между мной и тобой.       — Согласен.       После этого, Хоумлендер полетел на одну из новостных студий, захватив её под свой контроль. Никто не оказал ему сопротивления, охранники знали, что это бесполезно, а побитый и окровавленный вид Хоумлендера, в совокупности с аурой смертельной угрозы и неутолимой ярости заставили разбежаться работников ночной смены.                   — Обращаюсь ко всем суперам этой планеты, выслушайте меня. Омни-Мэн — это величайшая угроза, с которой мы когда-либо сталкивались. Омни-Мэн уничтожал наших собратьев по одному, в том числе он напал и на меня. Но он не неуязвимый, каким кажется. У него есть слабости, и победить мы сможем лишь объединившись против него. Я призываю всех суперов планеты придти сюда, в Нью-Йорк, и покончить с ним раз и навсегда. И как только мы победим эту угрозу, мы займем принадлежащее нам по праву место правителей этого мира. Мы больше не будем идти на поводу у слабых, ничтожных, жалких людей, мы будем королями, как нам и предназначено. Присоединяйтесь ко мне в этой борьбе, и мы вместе построим будущее, где суперы смогут не ограничивать себя, а проявлять свою силу. Будущее, где суперы займут положенное им место на верхушке пищевой цепи.       Сообщение распространилось со скоростью света, зажгло искру в сердцах суперов в Америке и других странах. Одни прислушались к призыву из-за страха перед изрядно побитым, но всё же Хоумлендером, другие из честолюбия, а третьи из искреннего желания остановить силу, которая в будущем могла бы настичь их. Пока мир готовился к решающей битве, Бутчер и Хоумлендер стояли бок о бок, объединенные общим врагом и жаждой мести. Ставки никогда не были так высоки, и будущее человечества висело на волоске.