Девять жизней. Параллели

Альбус Дамблдор был несколько обеспокоен тем, что аккурат в то время, когда датчики зафиксировали сильный магический выплеск в подземельях, их хмурый хозяин неожиданно заблокировал каминную связь. А потому Директор решил, что сейчас - самое время навестить семью Снейпов с целью… вечернего дружеского чаепития, к примеру. Дверь в личные комнаты профессора Зельеварения взяла пример с каминов и тоже ни в какую не желала открываться. И настолько она уперлась, что старому волшебнику пришлось напомнить ей о привилегии Директора посещать любые комнаты в замке, даже если хозяева того не желают. Зельевар предсказуемо обнаружился в библиотеке. А вот то, что мужчина лежал на полу без сознания, Альбуса несколько удивило. Дамблдор нахмурился. Волшебник был бледен, но не больше обычного, дышал ровно, признаков тяжелых ранений не наблюдалось. Однако витавший в воздухе стойкий запах озона, старинный фолиант, сожженный до корки и пустой зачарованный флакон не особо радовали Брайна Персиваля. Он уже много лет подряд предпочитал узнавать обо всем, что происходит вокруг, заранее, и тот факт, что в этот раз он ровным счетом ничего не понимал, разнообразия в привычный уклад добавлял, но уж точно - не позитивных эмоций. Северусу стоило сделать строгий выговор. Как только он очнется, разумеется… Зато становилось совершенно ясно, почему и камин, и двери заблокировались сами собой. Всплеск магии был слишком сильным. И самое интересное, у этого колдовства окраса не было. Альбус задумчиво прикусил кончик бороды. От Мастера Темных Искусств и патологического экспериментатора скорее следовало ожидать опасных темномагических ритуалов или обрядов. А тут… Председатель Визенгамота и прочее, прочее задумчиво обратил взор на то, что осталось от незнакомого фолианта. И, не мудрствуя лукаво, решил, что ждать момента, когда зельевар очнется, надо продуктивно. Поскольку маг предпочитал задавать вопросы, уже зная на них большинство ответов, трактат следовало восстановить. А там уже будет известно, можно ли будить Мастера Зельеварения или действительно лучше просто ожидать самостоятельного пробуждения. Однако наполеоновским планам великого комбинатора помешали. Маленький дьяволенок материализовался между бессознательным профессором и деятельным директором совершенно неожиданно. Черные зрачки расширились настолько, что белка глаз почти не было видно. Напряженная поза, испуганное выражение лица и донельзя растрепанный вид сказали Дамблдору только одно: она тоже не имеет ни малейшего понятия, что происходит. А следующие слова девочки убедили мага в этом окончательно. - Это вы сделали? - Кхм… Именно это я и хотел спросить у тебя, моя девочка. Поверь мне, когда я пришел, здесь уже все так и было. - А как вы узнали, что здесь что-то произошло? Да. Так просто полукровка сдаваться не желала. В подозрительности она могла бы даже дать фору родителю. Как мог успокаивающе, Альбус улыбнулся встревоженной собеседнице. - У меня в кабинете скопилось достаточно интересных вещей за эти годы. И не все они, как считает Северус, сломаны или бесполезны. Так ты, случайно, не в курсе, что здесь произошло? Хотя бы в общих чертах? Ребенок, нерешительно оглянувшись на все еще не подававшего признаки жизни «отца», поежилась. - Не знаю. Просто…ударило. А потом я не смогла открыть дверь. И перенестись – тоже. А когда получилось – тут были вы… Невразумительный хриплый голос с пола отвлек обоих. Северус Снейп, крепко зажмурившись и даже не думая вставать, поднимал руку вверх в своеобразном успокаивающем жесте. - Все…нормально. Обычный…ох…несчастный случай. - И какой же? – преувеличенно заинтересованно переспросил Директор. Зельевар, все также не открывая глаз, нахмурился. - Книга. С сюрпризом. - Ах, вон оно как… Шандра все также стояла между директором и лежащим на полу любителем старинных фолиантов. И почему-то ей казалось, что происходит что-то очень важное. Только вот она никак не могла уловить, что именно. Сенсоры нещадно сбоили, путаясь в нестабильном фоне, а сияние души Старика перекрывало все энергетические следы в комнате окончательно. Единственное, что демоненок знала точно – Вульфрик Брайан Персиваль все так же опасен. И его кажущаяся безмятежность в свете того, что он по-прежнему оставался на месте и искоса бросал взгляды на остатки загадочного тома, пугала. А потому Шандра сделала единственное, что в ее положении было возможно. Картинно всхлипнув, она преувеличенно истерично топнула ногой и перенеслась в собственную комнату, предварительно дыхнув пламенем на всех окружающих. Вполне предсказуемо, что оба волшебника успели подавить эту вспышку «характера» расстроенной девочки, однако ковер, разумеется, подгорел. И, как ни печально, и обложка неопознанного трактата, и фиал вообще сгорели дотла, не оставляя после себя даже пепла. Шандра передернула плечами. И, немного подумав, угнездилась в кресле, где проводила эти недели большую часть времени. Если «этот Северус» занимался чем-то, что каким-либо образом касалось ее самой, он придет и расскажет. А до тех пор без надобности видеть ни его, ни хозяина замка она не желала… *** После того, как малышка испарилась, недвусмысленно показав свое отношение к происходящему, Северус, еще не вполне пришедший в себя, предприняв тщетные попытки привести себя и подпаленную комнату в божеский вид, перевел взгляд на несколько раздраженного работодателя. Сам зельевар ни в какой мере не поверил в то, что у Шандры случилась детская истерика. А вот Дамблдора в этом убедить ой, как стоило. А посему было необходимо отвлечь его внимание от чудесным образом исчезнувших «улик»... - Чаю? Столь редко звучавшее в устах противника любых посиделок предложение Альбус проигнорировать не мог. Однако по пути в гостиную не преминул заметить: - Мне кажется, мой мальчик, ты как-то последнее время негативно на девочку влияешь. Не думаю, что прежде она себе такое позволяла. Тебе следовало бы ею заняться… Кстати, надеюсь, за чаем ты объяснишь старику, почто мы все, с твоей подачи, так всполошились? Снейп устало вздохнул. Он, определенно, слишком стар для подобных бесед. Лимит терпения зельевара был исчерпан уже достаточно давно. Однако, выбора опять не было… - Разумеется. Благослови Мерлин Альбуса, которому во всех мирах хватало одного-единственного слова для понимания того, что ВСЕ его указания и пожелания будут выполнены беспрекословно. *** Когда Дамблдор, наконец, соизволил покинуть подземелья, было уже далеко заполночь. Северус, тяжко выдохнув, обмяк в кресле. Определенно, в том, что старая скотина не уходила до тех пор, пока не вымотала всю душу подчиненному, ничего нового не было. А вот стойкое ощущение, что Директор Хогвартса – явно не дружественная сторона, вводили в когнитивный диссонанс. Просто наижутчайщий. Добравшись, наконец, до ванной, Мастер Зельеварения включил ледяную воду и без прелюдий засунул под тугую струю голову. И простоял так, опираясь руками о края старой раковины, несколько минут. Головная боль от водных процедур не утихла, а вот жар определенно спал. Подняв глаза, мужчина пристально вгляделся в собственное отражение в мутноватом стекле. Седины определенно убавилось. А в остальном… особых отличий с собой прежним он не видел. После вынужденного заключения в хрустальной тюрьме и недолгого посмертия ощущать себя живым было… обременительно. Болело решительно все. Да и проблемы навалились на плечи тяжким грузом. Было довольно странно осознавать, что он прожил две жизни. По сути, все произошло именно так, как он и думал, когда начинал ритуал. Их было двое, а теперь они слились в одного человека. Волшебник справедливо предполагал, что хоть немного, но облик его души после слияния с максимально похожей должен был измениться. Но в остальном… ему просто казалось, что до тридцати с небольшим он проживал две разных жизни одновременно. А после – некоторое количество лет жил автономно, пока не вернулся в отправную точку. Воспоминания и чувства двоих слились в одно, и уже было сложно сказать, где что. Они не исчезли, ни тот, ни другой. Они просто… теперь не разделимы. И именно поэтому Северусу было так сложно вести продолжительный диалог с Директором. В прошлом (или будущем) он ему в какой-то степени доверял. А сейчас, в связи с обстоятельствами, это было невозможным. С силой сжав все те же края многострадальной раковины, Снейп скрипнул зубами. Кем бы он сейчас ни был, ни те, ни другие воспоминания не давали ответа на, пожалуй, самый главный ныне вопрос: как вернуться в ТОТ мир?