..и ничего, кроме правды.

Никита обернулся через плечо в ожидании того, когда закипит чайник. Бело-красный календарь, который он только вчера перевернул с августа на октябрь, показывал второе число. Впрочем, до третьего оставалось не так много часов. Психиатр у него не скоро, числа шестнадцатого. Кажется, док на заслуженном отдыхе. Логичная мера, учитывая что таких, как Никитос, у него вагон и маленькая тележка. Хотя, Никита в сравнении с другими просто паинька без неудержимой агрессии и суицидальных порывов прямо в кабинете. Сидит себе спокойненько и каждый визит в Почемучку играется. Но, вроде как, с каждым посещением всё больше начинает понимать, что с ним происходит и по каким таким причинам. Он воспринял свою болезнь совсем не сразу, но уже успел с ней смириться, как с не самой приятной составляющей себя. Настолько, что спокойно отсчитывает дни до визита к мозгоправу. Да, ему это совсем не нравится, но ничего уж тут не поделаешь. Как будто это нечто типа невыразительных бровей или врождённой непереносимости лактозы. Несмотря на это, молоко в доме водилось (иначе бы кофе с молоком Юрцу он не предлагал). Безлактозное, естественно. И дорогущее. Вот так приходится уживаться с тем, что тебе мешает, порой делая вид, что всё в норме. Кипяток из чайника лился в кружку, чуть обжигая руку паром. Обоняние учуяло роскошный аромат арабики. Сам Никита не был фанатом кофе, кроме как по утрам, чтобы глаза открыть. Но классная, всё-таки, штука эти дрип-пакеты. Надо будет ещё купить. Хрусткий салатовый пакетик пустой упаковки сжался в ладони. У Никиты так всегда. Чем больше он был загружен какой-то одной серьёзной темой, тем больше и больше в башке роились какие-то непутёвые заметки, которым при таких серьёзных раздумьях места вроде бы и не должно было быть. Отвлекающий фактор. Мозг сам переключается, чтобы разум не дал трещину под гнётом неразрешимых задач. Особенно учитывая особенности Никитиного потрёпанного разума. И то, что конкретно завладевшая Никитой задачка имела ещё какую звёздочку. Увы, самостоятельно решить её он был не способен. Приходилось работать в содружестве с соседом по парте (хоть они с Юрой и учились в разных классах), который лишь неумело врал, подкидывая вместо ответа всё, что угодно, кроме верной информации. Никита взял кружку и пошёл в комнату. Тысяча и один процент, что Юра попросил кофе для отвода глаз и перевода темы. Тем не менее, по Никите было невозможно сказать, что он ни на секунду не поверил в ответ на свой вопрос, заданный на балконе. Домашние тапочки Никиты, чуть шаркая, ступали по ламинату коридора. Прикрываться шутками и толком ничего не объяснять — кредо Юры, если вообще не стиль жизни. Безотвественно? Да, но и нельзя было поспорить, что Юре чуждо распиздяйство. Где-то внутри ёкнуло сомнение в собственных размышлизмах. Да, всё так, но Юра, тем не менее, не съебал на все четыре стороны, едва узнав неутешительную правду о делах Никитиной менталки. Хотя, зная его, ой как мог бы. То есть, всё-таки ответственность на себя взял. И какую. Тапки подступились к порогу гостиной. Карие глаза без контекста закатились, закрываясь. Ладонь сжала ручку кружки чуть крепче. Он только пришёл с работы, на которой устал от всего, а теперь и дома устаёт от собственных мыслей. В голове и так пожизненно, — с самого момента обретения возможности глобально мыслить, — работал комбинат хуйни в круглосуточном режиме. Только не смешной и кринжовой, как у кореша, а пугающей и накручивающей. А он и сам, видимо, рад: вместо того, чтобы дёрнуть рубильник и самостоятельно заткнуть это празднество внутренней взвинченности, только и делает, что подливает масла в огонь производственных печей. Психологический мазохизм? Не расслабляй булок, душевнобольной, и не теряй рассудительности. Не стоит провозглашать себя беспомощным и потерянным, а Юрца — спасителем и последней надеждой. Заканчивай театр драмы. Высокая белая кружка с тихим стуком встала на журнальный столик перед Юрой. Ваше желание исполнено. — На. Только у меня к чаю ничего нет. Вернее, к кофе. — Да забей. Спасибо. Юра сидел в полной темноте, освещаемый только голубоватым отсветом большого плазменного экрана. Этот телевизор достался Никите от мамы и был довольно старым для того, чтобы поддерживать Smart-TV, но достаточно современным для того, чтобы поддерживать выведение экрана другого устройства. На журнальном столике стоял пресловутый ноутбук, без которого ведение ютуб-канала было бы просто невозможным. На большом экране был открыт ютуб: судя по другой иконке канала в правом верхнем углу, Юра зашёл со своего аккаунта. Удивительно. — Да неужели..! Ты в кои-то веки вышел из моего аккаунта и мне теперь не придётся очищать предложку? — Юрец в ответ лишь гордо кивнул. — Ну-с, давай пробежимся по твоим вкусам и предпочтениям. — Долбоёб, чё тут бегать. Во, сразу плейлист "Music". Падай, наслаждайся. — Твоей-то музыкой? — Никита состроил максимально снисходительный ебальник, приземляясь на диван рядом и вглядываясь в миниатюру плейлиста. — Хотя не, погоди, Эминема вижу. Неплохо. А я думал, там у тебя одни Оуджи Будды и Сода Лавы. Ну, запускай шарманку. Театрально поклонившись с прижатым к груди пультом в немом "благодарю, что разрешили, многоуважаемый председатель союза музыкальных критиков", Юра щёлкнул по кнопке. Незыблемая классика белого рэпа, Маршалл Брюс Мэтерс Третий, легендарный альбом "Curtain Call" с лучшими хитами. Трек номер 2. Никита был рад, что кореш встал на путь правильного рэпа. А там и до правильной музыки будет рукой подать. Музыка из колонок заполнила гостиную. Ow, ow, ow (Oh, goddamn) I'm gonna facking cum (Oh, shit) Fack, fack, fack (Fuck, I am) I am, I'm going to cum (I'm cumming) Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал. Никита приподнял брови и вытянул губы в прямую нитку, превращая всё в гримасу "размечтался ты сегодня". Никакой это не Эминем, это Слим Шейди. У Юры в загашнике других песен и быть не могло. Особенно если верить, что наполнение музыкальной подборки отражает своего слушателя. Тут-то стопроцентно: в автоматически сгенерированный ютуб-плейлист ничего просто так не попадает. Тем временем, сбоку от Никиты, ловящего кринж, ёрзая на сиденье дивана, приплясывал в такт припеву сам Юрец. Блять, ну это уже передоз кринжатины. Никита улыбнулся и зрелищу, и собственным мыслям. И этого человека я хотел назвать своим душеспасителем? В любом случае, это всё равно лучше любимых Юркиных рэперков. Текста всё те же и всё о том же. Но хотя бы не на русском. * * * Крошечное табло в правом нижнем углу ноутбука сменило 23:59 на 00:00. Наступил новый день. Уже не второе число, а третье. Никита в очередной раз поменял позу, в которой расположился на диване, ведь его ноги никогда не могли спокойно найти себе места. То так согнутся, то эдак. Он даже сам перестал замечать. Правда, ёрзать приходилось. Но Юрец порой становился таким же и чуть ли не опирался на собственное выставленное колено. Никаких фильмов сегодня не хотелось. Не киношное какое-то настроение, чтобы три часа молча залипать в экран. И ещё порядка часа потратить на выбор картины, в процессе послав друг друга по всем возможным направлениям бесчисленное количество раз, да так, что только статус друга не позволил бы отхватить по морде. Поэтому сейчас они просто сидели и пиздели часами. Как обычно, на две излюбленные темы: "обо всём" и "ни о чём". Их тандему в принципе были чужды возвышенные обсуждения из разряда словесных баталий в дискуссионном клубе. Юра забрался на диван с ногами и отхлебнул остывший кофе. Судя по последнему получасу разговора о состоянии Некита, в этой комнате остыл не только кофеёк в кружке, но и что поважнее. А конкретно интерес к жизни в повседневности кореша. Пока что, слава богам, это не суицидальные весточки. Но кто знает, куда способна завести шиза в своём плавном вальсе. — Ты из дома-то выходишь? — Конечно. Когда иду на работу и обратно. — Ну, такими прогулками мы все занимаемся. Значит, в выхи опять дома тухнешь? Никита молча пожал плечами, чуть поджав губу. В переводе с невербального это значило "сам знаешь". — Не, я хотел бы куда-нибудь выбраться на выходные. Но понятия не имею, когда. Можно подумать, у тебя, Никита, плотнейше забитый делами календарь. Самому-то не смешно, прокрастинатор? — Слушай, ну тогда у меня есть вариант. Никита посмотрел на друга с некоторой вопросительностью. Юра — и "куда-то поехать"? Несовместимое сочетание. Он невозможный домосед, если только речь не заходит о рыбалке или посещении родственников в Бельцах. — Меня по работе в субботу отправляют на какой-то там мега-съезд по делам компании. Так, уши погреть, потому что мне, как новенькому не помешало бы влиться во всю эту тему. Заёб у начальства такой. Короче, я послезавтра — в Бухарест. Если хочешь, то можешь со мной. Юра произносил свой спич с абсолютно невозмутимым лицом, даже не моргая. Чтобы невозможно было понять, что.. Не было на самом деле никакой конференции. Да и факт того, что из всех сотрудников отправили бы именно недавно пришедшего Юру — вряд ли смотрелся как что-то естественное. Просто Никита, как и все мы, не чистил историю браузера. А судя по предлагаемой рекламе, в поисковых запросах хватало интереса к туристической поездке в Румынию. Топ-10 музеев Бухареста, недорогие авиабилеты из Кишинёва.. Юрка же достаточно хороший друг, чтобы сложить ослабленную менталку и тягу к путешествиям, как дважды два. И достаточно хороший друг, чтобы помнить Никитину нерешительность относительно реализации собственных стремлений. Но недостаточно, чтобы забыть про Никитину проницательность. — Юр. Ты пиздишь сейчас, по-моему. В голосе Никиты слышалось явное лукавство. А Юра же, приподняв брови, не стал скрывать столь же очевидного возмущения. — То есть ты хочешь сказать, что меня не могли отправить на лекцию, чтобы.. — Контекстную рекламу мою прочитал? Юра спрятал взгляд, разоблачённо улыбаясь. Было немного стыдно за такую неудавшуюся аферу. — Да. И вновь Никите не понадобились слова. Оперевшись рукой на щёку, он с улыбкой посмотрел на Юру, которого знал слишком давно, чтобы на раз-два не раскусить. И это при всей Юриной хитрости, с помощью которой он мог неплохо навешивать кому угодно всё, что выгодно. Только вот в число "кого угодно" никогда входили его мама, его бабушка и его лучший друг. Перед этой троицей Юра сыпался даже с самой убедительной актёркой. — Ну допустим. А жена твоя как? Не обидится, что не взял? — Она дома болеет. Расстроится, конечно, чуть-чуть.. Но поймёт. А казалось, Никитина улыбка уже не может стать хитрее. — Опять ей не скажешь? Юра отвёл лукавый взгляд и улыбнулся точно так же. Он не врал любимой, что вы. Просто иногда не говорил, если она не спрашивала. — Посмотрим. * * * Последние палочки остывшей картошки-фри остались в своём пакетике, когда тот полетел в серую урну. По рюкзаку за спиной, такси до автовокзала.. Пришлось, конечно, отпроситься с работы на два часа пораньше, но последний автобус с отправлением в 18:00 того явно стоил. Не ехать же в девять утра субботы. Конечно, продолжительность пути в несколько раз больше, чем на самолёте, но цена получается в два раза выгоднее, нежели авиаперелёт. Бонусом идут куда более разнообразные виды из окна. На поля, поля и.. Ладно. Зато сэкономили. Никита поёрзал на кресле и повернул голову вправо, где, выпросив себе место у окна, сидел Юра. Вернее, дрых, прислонившись головой к стеклу. А ведь аргументировал, что очень любит в окно смотреть и спать совсем не планирует. На губах сама по себе появилась еле заметная улыбка. Сто процентов опять в Ютуб до трёх утра залипал. Или жена спать не давала, несмотря на простуду. Внутри почему-то весьма резко ощутилась червоточинка, причины которой Никита и сам не понял. Лишь чуть нахмурил брови и стал смотреть мимо Юры, в окно. Нихрена там было не видно, на шестом-то часу пути. Только непроглядная темень с синим отливом и собственное отражение в стекле. Скука. Это основная претензия Никиты к дальним автобусным маршрутам. Да и сидя на одном месте много часов, устаёшь от дороги. Тем более, на таком неудобном месте. И Никита снова поёрзал в кресле, проклиная ноющий копчик. Ладно, автобус-то у них не самый плохой, и сиденья соответствуют — можешь и вперёд двинуться, и назад, и отклонить спинку по самое некуда.. Никита просто заебался. И спать, как назло, даже не хотелось. Ехать оставалось где-то.. В виски отдало неприятной болью. Целое дохуя, не поддающееся мгновенному подсчёту. Они приедут в точку Б только утром субботы. Глаза закатились от осознания продолжительности дороги. Чтобы я ещё раз пожадничал и взял билет на автобус вместо самолёта.. А потому что обострились давно знакомые переживания за возможное сокращение потока донатов на бусти, который и так был похож на иссякающий ручеёк. Конечно, жили они не на подачки с барского плеча, но.. В зависимости от ситуации Никита считал дополнительный доход с бусти либо свободными деньгами на всякое баловство, либо же заначкой. А к свободным деньгам и заначкам, как и ко всему хорошему, привыкаешь очень быстро, и отвыкать потом не хочется даже теоретически. Ну вот. Он переживал и рылся в своей черепной коробке даже в пути на короткий отдых. Никита вздохнул, закрыл глаза и запрокинул голову, затылком упираясь в подголовник. Голова, которой не было покоя, закономерно отозвалась ноющей болью. Это её классическое состояние. Никита и не помнил дня без пульсирующей боли в левом виске, а иногда и в обоих. Свыкся даже. Тем не менее, смирение не помогло хотя бы уменьшить неприятные ощущения — про их устранение говорить даже не приходилось. Таблетку, чтоли, выпить? Рюкзак был поднят с пола на коленки, и пальцы зашуршали в содержимом. Так, зарядка, дезодорант, ключи от дома.. Да где.. А. В специально отведённом кармашке. Без друга-Нурофена ни шагу. Пальцы надавили на блистер. Округлая красная капсула упала на ладонь, а потом — в рот. Так, а вода.. Где? Синяя такая бутылка.. Он же должен был взять.. Ассоциации из последних десяти секунд сложились в осознание. Капсула. Синий цвет. Должен был взять. МОИ ТАБЛЕТКИ Руки стали буквально потрошить бедный рюкзак. К поискам подключился фонарик телефона. Паника подстёгивала бешеное стремление найти лекарство во что бы то ни стало. По скромному периметру рюкзака разлеталось снова и снова абсолютно всё, что лежало внутри. Общее отделение. Кармашки. Каждый ёбаный кармашек. Даже карманы джинс. Карманы куртки. Никита посмотрел даже на полу. Не-а. Нету. Забыл, блядь. Забыл. Олень рогатый. Досада размером с бейсбольное поле. Даже с него он не плёлся с такой горечью после самого разгромного и обидного поражения. Именно спорт познакомил когда-то Никиту с по-настоящему сильными эмоциями. Только спорт внутри переворачивал всё и сразу, как ничто другое. На лице красовалось неподдельное разочарование. Рука равнодушно кинула рюкзак обратно на пол. Неаккуратно, не застегнув и даже не беспокоясь о вполне хрупком пауэрбанке. Нога лениво пнула ни в чём не повинный вещмешок. Никита потерял очень много времени на поиски. Во рту, окончательно размякнув, растаяла оболочка капсулы Нурофена. Вкусовые рецепторы обалдели в момент на пару с хозяином. Ну и дрянь, ну и горечь, ну и.. Зато как никогда в тему к нынешней ситуации. Нурофен Экспресс — теперь со вкусом досады! Что ж туда такое кладут, в эти капсулы.. Никиту передёрнуло. Гадость, являющая собой действующий компонент Нурофена, затекла вглубь, к корню языка. Распологающийся именно там рецептор, отвечающий за горечь, распростёр свои объятия. Ой-й.. Никита зажмурился изо всех сил. Пальцы сами по себе сжались в кулаки. Захотелось колотить по впереди стоящему креслу. Сам внутренний голос осёкся, возможности материться не было даже у него. Слюна наполняла рот, преумножая количество горькой херни, но очевидно слабо разбавляя концентрат. От омерзения в глазах аж появилась мокрая пелена. Ну почему ему не пять лет? Если бы он дал слезу от долгой дороги, больной головы и неудобного кресла в столь нежном возрасте, его бы только пожалели всем автобусом. — Чего с тобой..? Справа по борту был офигевший взгляд Юры. Он проснулся от какого-то шуршания — не мудрено, эти ворошения в рюкзаке было слышно на весь автобус. А сейчас сидел и спросонья наблюдал эту внезапную, и от того ещё сильнее пугающую, пантомиму. Вроде Некит припадками никогда не страдал. Хотя, кто его.. Рука сама по себе протянула корешу бутылку воды. А что ещё он мог предложить в своём тихом ахуе? Никита, кажется, установил мировой рекорд по скорости открывания крышки. Жаль, представителей Книги Рекордов Гиннеса в автобусе не оказалось. Если бы это была не ирония, а диалог, Некит бы обязательно козырнул интересным фактом о том, что эту книгу рекордов в своё время открыл тот самый пивной бренд "Guiness". Как и фирма автомобильных шин "Michelin", имеющая самое прямое отношение к тем самым недостижимым "мишленовским звёздам" крутых ресторанов: а начиналось-то всё с простого автомобильного путеводителя на складной бумажке.. Мало было спящему салону шума. Бутылочка в двести миллилитров, нещадно сжимаясь, хрустела тонким пластиком от души. Никита, лишь бы смыть противную горечь, всосал содержимое всей бутылки за считанные мгновения. И кажется, был намерен побороться за дополнительный рекорд. Громкий выдох. И невесть зачем протянутая Юре обратно пустая бутылка. Юра спорить не стал. Но не спросить не мог. — Чё это было-то? — Да так. Нурофен раскусил. Противный, сука, пиздец просто. — И всё? — Не. Ещё таблетки свои забыл. У Юры округлились глаза. Плохо дело. Это если опустить весь мат, резко появившийся в мыслях. Он быстро кинул взгляд на рюкзак на полу, в сторону водителя и в кромешную темноту окна. И обратно на Некита. — А где мы хоть? — За три пизды мы, Юра. За три далёкие пизды. Оно понятно, столько часов в пути. Явно не по территории соседнего района колесим. А тон Некита тем временем был абсолютно спокойным. Словно не он забыл дома мега-важный препарат, который ему не просто так выписали. Юра призадумался. — Давай хотя бы до ближайшей остановки, Некит. Мы в чистом поле себе даже такси не вызовем. Теперь Никитины глаза стали круглее от удивления. — Шутишь? Никуда мы не поедем. — А.. — А таблетки — подумаешь, ну бывает. За два дня не должен ёбнуться. По недовольному лицу Юры было хорошо заметно, что он бы сейчас очень поспорил с мнением кореша. Естественно, Никите это было видно лучше всех с первого ряда. Но усугублять проблему пустыми распрями никто не стал. Близилась полночь. Среди осеннего холода одиноко светила жёлтая луна. Автобус проезжал Пьятра-Нямц.