..и ничего, кроме правды.

Да, эта посиделка конкретно затянулась. До того, что за окном уже вовсю цвёл буйным цветом белый день — вернее, одиннадцать часов дня. Противный и белый дневной свет, заливший комнату, раздражал и сбивал с настроения. Никита подошёл к окну и задёрнул неплотные шторы. В любом другом случае он бы уже гнал дружбана ссаным веником, желая побыть в одиночестве, но.. Если вернуться к тому самому психологическому вопросу про лучшего друга — зная Юру столько лет, Некит порой скучал, оставаясь в полной тишине, не разряжаемой очередным кринжовым выпадом Юрца. — Бл-лять.. — тихонько послышалось за спиной. Тихий Юра — жди беды. И точно. Развернувшись, Некит только убедился в своей теории. Лужа пива прямо на полу. Карты плавали в портере. — Юра, ну ёбаный в рот.. Тряпку иди бери. Под ванной. — Сука, последняя бутылка была. — вернувшийся Юра с досадой кинул тряпку в лужу. Конечно, все магазины с новыми партиями портера уже были открыты, но идти куда-то не хотелось. — А у меня — последняя колода. — Я тебе новую куплю. Некит покачал головой в немом "всенепременно, буду ждать" и, наклонившись, легко подцепил с пола подушку. Вдруг промокнут ещё. — Да ладно. Я не такой картёжник. — О, про карты я хотел спросить. Вернее, про карту. Помнишь, тебе единственный раз за это психологическое "правду или действие", выпала чёрная карточка? Никита, взбивающий собранные подушки по одной, остановил свой свободно блуждающий взгляд где-то на стене. — Ну да. Спецвопрос, кажется. — Во. Чё там было-то? * * *

"Карточка: Частный вопрос. Вы имеете полное право не озвучивать как вопрос, так и ответ. Просто ответьте на этот вопрос самому себе."

Хорош дисклеймер. Никита немного приподнял брови. Интересно, что же там такое может быть, раз сам вопрос скрывается за таким предупреждением? Чем дальше, тем больше Никита понимал, что эта приложуха ну вообще не для весёлых посиделок. Для групповой терапии, скорее. Раз даже в действиях было "напишите родному человеку сообщение с парой добрых слов" или "обнимите любого из сидящих рядом" вместо привычной для такой игры чернухи.

"Что вас гложет?"

Простой вопрос ударил куда-то под дых. Знаете.. Никита и сам бы растерялся, если бы попросили это описать. Но больше похоже на тот самый момент, когда в тёмный период тоски и отчаяния даже самая обычная повседневная фраза может за секунду вывернуть тебя наизнанку в моральном смысле, и становится так хуёво.. Как с искренним переживанием обращённое к тебе "всё хорошо?", почему-то резко выбивающее на мокрые глаза. Никита вспомнил, по какой наводке "нашёл" эту психологическую версию игры. Его психотерапевт посоветовал ему паблик по теме ментального здоровья, где и была ссылка на эту вещь. И игра эта именно для самостоятельной психотерапии предназначена. А психотерапия не помогла. После шести сеансов у другого специалиста, восьми у другого, четырёх у ещё одного.. Не говоря о том, сколько сгорело леев. Но больше сгорело надежд. Психотерапевты, к которым пришёл Никита, дабы разгрести легкий сплин, замкнутость и пару комплексов, развели руками. Психотерапевты, профессионально обернув тревожное известие в слой мягкой ваты, и облачив в красивую коробочку, в конце концов посоветовали обратиться к специалисту более узкого профиля. Никита послушно пришёл к "специалисту по ментальным состояниям", где коробочку открыл. А она оказалась ящиком Пандоры. А специалист — психиатром. А ещё это оказался далеко не невроз. Нелекарственные методики коррекции помахали белым платочком. А на арену вышло оно — медикаментозное лечение. Специалист по ментальным состояниям, чёрт его дери, мягко съезжая с темы, отказывался конкретно отвечать на прямой вопрос, неоднократно задаваемый с каждым разом всё более и более громким голосом — "это лечится?". По возвращению домой на смартфон пришёл входящий от мамы. Тёплое "как ты, сынок?" почему-то выбило из тела последние силы. Обычным голосом проговаривая обычное "нормально", Никита сам не заметил, как медленно осел на корточки. В руке медленно сжался печатный белый лист рецепта на сильнодействующее средство. Сжался в плотный комок, будто под прессом. Спустя пару минут типичного разговора ни о чём с любимой мамой, и всем знакомого "и я тебя люблю", большой палец нажал на красную кнопку завершения звонка. Спустя секунду, смартфон был спокойно убран в карман. Спустя ещё пару секунд Никита точно так же спокойно взял первое, что попалось под руку, — кажется, длинную пластиковую ложку для обуви, — и разнёс всю прихожую. Летели куртки, летела обувь. Летели мелкие клочки изорванного на молекулы рецепта. Я вам, блядь, покажу, кто тут больной. Я вам, блядь, покажу. А через три с половиной недели переебал сонный паралич. Никита не помнил ни одной ясной картины из того ужаса, что нёсся за закрытыми глазами. Помнил, что в себя пришёл с тахикардией, подрагивающими пальцами и абсолютно мокрой спиной. И точно помнил время на электронных часах — 4:40. Недель ещё через восемь-десять Никита понял, что такое "ничего не хочу". Заниматься каналом, ходить в зал, видеться с любимой девушкой, донаты с бусти выводить — всё шло нахуй. В один из дней с потерянными датами, съехав на самый край компьютерного кресла и утонув в его глубине, Никита положил руки ровно на подлокотники, вытянул расслабленные ноги. И понял, куда ушёл интерес. К очередному неплохому сериалу, и ко всей жизни в принципе. Он как это самое кресло. Съехал крышей на самый-самый край и утонул в глубине пиздеца. Ещё и сверху давила на плечи и грудь какая-то необъяснимая и невидимая, но тянущая вниз хуйня. Психиатр, который невозмутимо отреагировал на повышение голоса и чуть ли не посылание в конце первой встречи, точно так же невозмутимо принял блудного пациента в отрицании обратно. Некит прибежал, как миленький. С просьбой о новом рецепте. А на вопрос о том, как шли дела всё это время их разлуки, парень прижал к губам костяшки чуть сжатых в кулак пальцев, и.. Он не помнит, что он сказал. После этих таблеток он вообще стал хуже что-либо помнить, да и вспоминать. Помнит только серьёзную фразу обычно расслабленного специалиста, и её смысл: либо ты делаешь всё, как надо, либо дальше тебя ждёт больничка — всё только в твоих руках. Хватки своих рук, крепкой до паранойи, Никита не ослаблял никогда в принципе. Гиперответственность, склонность к контролю всего и вся.. Что ж. Пригодились наконец-то где-то кроме работы. А вот терпения не хватало. В моменты особо хуёвых состояний он начинал игры с дозировкой под знаменитой эгидой самоназначения. Он же сам знает, как ему лучше. И сам, заметьте, берёт на себя эту ответственность за подобные трюки, которые лучше не повторять дома всяким непрофессионалам. Сначала две в день, потом три. Не первый год работающему душеведу было всё ясно. И очень не нравилось. — Не рано ли Вы ко мне, Никита? У Вас по расписанию приём только через полторы недели. — Таблетки потерял где-то. Там такая история, не поверите.. — Не поверю. С лица Никиты слетела рассеянная улыбка отыгрыша забывчивого от лекарственных побочек пациента. Он посмотрел на врача широко открытыми глазами. — Этот препарат строго рецептурный. Есть только в аптеках со специальной лицензией. Аналогов ему нет. И пить его надо строго по назначению лечащего врача. И строго в назначенной дозировке. Курс лечения — значит курс лечения. А вот истории с "потерянными таблетками" и любой другой самостоятельной корректировкой дозы кончаются очень плохо. Нет. Никакой ты не гиперответственник, Никит. Ты распиздяй похуже многих. Примерно этот спич выдал Некиту его же собственный внутренний голос, когда тот, сгорая со стыда, очень быстрым шагом покинул кабинет специалиста. С новым рецептом в кармане, конечно же. И теперь, раз уж "всё в твоих руках" не канало с таким похуизмом на самого себя, вожжи взял страх за последствия. Гораздо более возможные, чем казалось, и гораздо ближе подплывшие из, казалось, такой дальней гавани полного пиздеца. * * *

"Что вас гложет?"

Никита скипнул вопрос. А в голове, сваленное в кучу без конкретики, прозвучало:

"Всё."

* * * — Ой, да в этом спецвопросе хуйня душная всякая. — Никита, чуть наморщив лоб, несерьёзно отмахнулся и сел на пол рядом с полностью убранной пивной лужей. — Даже меня заебала после прочтения. А у тебя что в последнем вопросе было? Ведь в тот момент, когда Юра прочёл последний вопрос и начал над ним думать, за окном что-то произошло. Мощнецкий такой хлопок. А потом хором, как по команде, завыли припаркованные по контуру дома машины, наперебой мигая жёлтыми огнями фар. И оба, как малые дети, побежали смотреть в окно, раздираемые интересом и, немножечко, опасениями. В непростое время ведь живём. Мало ли что. — Бля, а я запомнил почему-то, кстати. Поскольку Юра вытирал пол вручную, он стоял на коленях, касаясь светлого ламината темновато-синим денимом джинс. Привычная для последнего времени чёрная футболка. В обтяжку. И в руках ярко-зелёная, почти вырвиглазно-салатовая половая тряпка из специального набора для хозяюшек. Из-за мокрых рук подтянув сползшие очки запястьем, он посмотрел в глаза тому, кто на самом деле просто перевёл тему. Кудри с рыжинкой, казалось, давали отблик даже в этой комнате с закрытыми шторами. — "Что вас расстраивает больше всего?". Вот такой вопрос там был. — А ответ? — Когда происходит что-то плохое, не зависящее от меня. — А, то есть тебе надо, чтобы всё плохое происходило строго по твоей воле? Юра угрожающе замахнулся выжатой тряпкой, скорчив смешную рожу. — Нет. Ну, например, когда близким плохо. Я тот ещё помогатор, конечно, но.. Обращайтесь. — и он развёл руки, чуть склонив голову в дурацком недо-реверансе. — Что смогу, то сделаю. А я постараюсь сделать всё. За невозмутимым выражением лица Никиты было и не догадаться, как крепко он сейчас призадумался. Палец клацнул по кнопке выключения цветомузыки. Вилка с щелчком вышла из розетки, а руки машинальным жестом намотали провод на ладонь. Надо бы слушать Юрца почаще. И повнимательней. Авось ещё чего интересного вкинет.