Дитя пророчества

Горячие губы накрыли чужие уста в глубоком поцелуе. Тёмный Лорд отложил свои дела и решил посвятить своему драгоценному сокровищу всё внимание, которое тот так жаждет. С лёгким толчком Гарри ощутил спиной холодную стену. Недовольный стон потонул в поцелуе, а после парень отстранился. Том внезапно проявил несдержанность и прижал его собой к стене. Губы растянулись в хищной улыбке. — Возьмёшь меня прямо здесь? — Что-то имеешь против? — слегка изогнув бровь, насмешливо спросил. Рукой Том провёл по бедру, сжимая его, а после, не медля ни секунды, снова впился в чужие губы. Целовал глубоко. Грубо. Властно. Словно желая съесть полностью. Без остатка. А парень и не против. Он открывал рот, послушно принимая язык, сплетался с ним и отдавал свой, когда мужчина, не сдерживаясь, начинал посасывать и легонько покусывать. Гарри всегда пробирало до мурашек, а в паху росло напряжение. Пальцы парня ласкали затылок и сжимали плечи — нащупывали особенные точки. У каждого человека есть эрогенные зоны, и Том не был исключением. Довольный выдох был ему ответом. Трение тел друг о друга только усиливали желания. Гарри хотел отдаться возлюбленному Лорду полностью. Горячие поцелуи перешли на шею. Во властном жесте, его любимый Том усыпал её засосами, показывая место. Демонстрируя то, что бывший гриффиндорец — лишь его, и никто не смеет больше прикасаться к парню. — Я сегодня поиграл с собой немного, — как бы между делом бросил Гарри. Закусив нижнюю губу, он прикрыл глаза, когда ощутил особенно сильный укус. Обожаемый Тёмный лорд помечал его, как свою собственность, и ставил не просто новые отметины, а обновлял старые. Гарри редко когда ходил с чистой кожей. Даже будучи сильно занятым, а то и отсутствуя пару дней, тёмный маг всё равно уделял ему время и радовал тело. Слова Гарри — намёк на то, что он вычищен и растянут. Разве что смазки не хватает. — Хороший мальчик, — похвалил мужчина, одаряя лёгкой улыбкой. Влажный язык, дразня, коснулся отметин. Гарри подавался ему, склонял шею и просил ещё. Полученного мало. И, словно видя это, Том издевался над ним, растягивая процесс. Сжав волосы на затылке чуть сильнее, Гарри заставил папу оторваться и посмотреть в глубокие, затянутые лёгкой дымкой возбуждения, зелёные глаза. — Знаешь что? — Что? — отозвался Том, проводя большим пальцем по нижней губе и слегка надавливая. Его тут же обхватили зубами. Укус вышел болезненным. — Если продолжишь меня дразнить — я разозлюсь. А когда я злюсь — страдают твои вассалы. — Какие мы дерзкие, — ухмыльнулся мужчина, а после вновь грубо поцеловал парня, покусывая губы. Ногу поставил между чужих бёдер, активно потираясь о Гарри. Или правильнее сказать, это парень потирался о колено, довольствуясь малым из-за Тома, не желающего переходить в активную фазу. Всё, что Гарри мог позволить в своём положении, приспустить немного штаны с бельём и высвободить напряжённый член. Грубая ткань приносила дискомфорт нежной плоти, но куда сильнее было удовольствие. Рука Тома забралась под футболку и скрутила правый сосок. Вскрик Гарри был приглушен поцелуем. Языком мужчина проводил по губам, нежно лаская их, а после вновь переходил на властность. И как же от подобного голова шла кругом! Пальцы сжимали сосок, потирали его, давили, отчего сдерживать довольное мычание становилось сложнее. Почти невозможно. Гарри перехватил его руку и силой заставил опустить к паху. — Коснись меня здесь, — со вздохом попросил, при разговоре почти касаясь чужих губ своими, — пожалуйста, папа. Недовольство и угрозы не помогали. Тогда парень выбрал новую тактику — соблазнительное упрашивание. — Ты такой нетерпеливый, Гарри, — в голосе мужчины проскользнули нотки снисходительности, от которых всё внутри парня пошло ходуном. Молитвы были услышаны: рука Тома накрыла небольшой член. Гарри нетерпеливо потёрся, довольно постанывая. А поцелуи-укусы, вместе с тем, усыпали ключицы. — Да, да, да, вот так, — жарко шептал, в полном восторге, крепко цеплялся за плечи опекуна, и жмурился. Ему нравилось ощущать сразу так много удовольствия. Но если бы вторая рука тоже была задействована… Идя на поводу своей жадности, он перехватил вторую, свободную руку Тома, отводя её за свою спину. Для удобства Гарри закинул одну ногу на бедро папочки. — Теперь здесь. Здесь тоже хочу. Вставь пальцы. Мужчина поцеловал в лоб, а после, использовав смазку, медленно вошёл в податливое тело. Делал всё неторопливо, аккуратно, лишь бы не причинить любимому сыну лишнюю боль. Довольный стон, что сорвался с губ, был усладой для ушей. Том начал двигать пальцами быстрее, попадая на заветную точку, от чего тело словно ударами тока пробивало — настолько Гарри было хорошо. Он ловил ртом воздух и с силой цеплялся за мужчину, когда подходил к самому краю. И потом зависал на этом краю, ловил равномерный кайф, не переходящий за рамки из-за замедленных движений. А когда оно начинало стихать, Том снова увеличивал скорость. Доставал глубже. Оставлял пальцы внутри и дёргал рукой, создавая вибрацию, от которой Гарри подбрасывало. Стимуляция члена не позволяла выбраться из крепкой хватки папочки и убраться подальше от чересчур ярких ощущений. — Может, хочешь ощутить нечто большее, чем просто пальцы? — дыхание Тома обожгло ухо. Гарри настолько охватили ощущения, что ответить был не в силах — лишь испускать из себя стоны и вздохи, которые показывали всю палитру его чувств. Пальцы тёмного мага вновь толкнулись глубоко. Парень выгнулся в спине и весь содрогнулся, тяжело дыша. Краем глаза он видел, как папочка наслаждается с его реакции. Ловит кайф. И хочет его. — Возьми, — выдохнул, еле совладав со своим языком. Услышал ответ, Том довольно улыбнулся. Гарри почти не видел, как он стягивает с себя бельё и штаны, наносит смазку. Лишь почувствовал, как тот пристроился головкой ко входу, потирая и издеваясь. Не желая ждать ни секунды, Гарри сам поддался вперёд, вцепившись в крепкие плечи. — Давай уже! — рыкнул в нетерпении. Его желание исполнили: осторожно вошли с довольным выдохом. Бедра сжали, почти до боли, слегка щипая и поглаживая. Толкался мужчина размеренно, принося удовольствие Гарри, давая ему почувствовать всё сполна. Футболка начинала душить. Жар усиливался. И вообще, Том любил целовать и кусать его кожу в процессе медленных толчков. Гарри умудрился стянуть с себя верх, а потом задохнулся от стона и одновременно смеха, когда папа уткнулся лицом ему в подмышку. — Прекрати!.. Том на его слова лишь хмыкнул. Он тяжело дышал, растягивая процесс. А на нежной коже шеи, казалось, и вовсе не осталось живого места — настолько много меток и засосов там было. Ещё один глубокий толчок — и парень почувствовал, как подходит к пику. — Поцелуй меня, — прижимался вспотевшим лбом ко лбу мужчины, — поцелуй же. Чувственный, жадный… Страстный. Поцелуй, добивающий парня. Ноги с трудом держали, и тогда Том поднял его, на весу доводя до оргазма. Протяжный, громкий стон был заглушен губами. Тёмный лорд зарычал, вторгаясь в податливое, горячее и расслабляющееся тело сильнее, глубже, заявляя на него свои права. Сжимал до синяков бедра своего мальчика. А через несколько фрикций излился внутрь. Мужчина тяжело дышал, пытаясь успокоиться и прийти в себя. Сердце бешено билось, а волны удовольствия продолжали проходить по телу. — Гарри, ты просто невероятный. И весь мой, — с усмешкой сказал Том. — Неужели? — с сарказмом протянул тот, едва придя в себя после пережитой гиперчувствительности. Гарри не любил, когда в него так врываются после оргазма. И опекун это знал. Знал, и всё равно сделал, потакая своей жадности! — А ты сомневаешься? — Том посмотрел в глаза сына, поглаживая его по спине. — Или тебе нужны доказательства, м? Так я могу. — Сначала отнеси меня в ванную комнату, — потребовал Гарри, практически повиснув на шее мужчины. Подхватив юношу поудобнее, мужчина отнес его в ванную, наслаждаясь с его растрепанного вида, засосов по всему телу и еще тяжелому дыханию. Том был рад, что именно он — тот, кто становится причиной такого состояния. Никто другой. Впрочем, всех, кто прикоснется к Гарри, он обязательно уничтожит. Случаи были. И ни раз. В каких-то ситуациях виноваты были сами жертвы. А в каких-то их нагло провоцировали. Гарри любил видеть ревность и гнев в глазах любимого, которые перерастали в жестокость. Его возбуждала сила любимого опекуна. То, на что он был способен ради него. С каким-то чувством оберегал его от других. Словно дракон над золотом. Помнится, когда подобное случилось в первый раз, Гарри невероятно испугался. После того случая, он несколько дней не знал, как разговаривать со своим папочкой. А тот всё пытался его успокоить. Говорил, что всё это — лишь ради него, чтоб ему не навредили и ничего не сделали. И парень поверил. Раз и навсегда. Ванна с душистыми маслами уже была набрана. Необходимой температуры. Гарри со стоном устроился в горячей воде. — Вот теперь хорошо! Том устроился позади него с разницей в несколько секунд. Благо, размер позволял. Руки мужчины обвили тело парня, прижимая к себе. Спиной Гарри упёрся в чужую грудь. Довольный выдох слетел с губ Реддла. — Так всё-таки, — после недолгой тишины Гарри полюбопытствовал, — куда ты сегодня ушёл в самую рань? Твои доложили об активных действиях старика и его свиты? Том недовольно цокнул языком и руки на талии сжал сильнее, выдавая раздражение. Но не вопросом Гарри. Скорее, самой ситуацией. — Оказывается, — в голосе слышались насмешливые нотки, а вместе с ними — злость, — родители захотели вернуть сына. — Чего? — обалдел от услышанного парень, вскидывая голову и встречаясь с глазами мужчины верх тормашками. — Джеймс и Лили объявились в Лондоне? А как же их драгоценный сыночек Генри? Подвергать его опасности, ты что! — Они решили ослушаться меня. Пойти против, присоединившись к величественному Альбусу Дамблдору. Уверен, они думают, что мерзкий старик способен их защитить. И их сына тоже. — Как меня когда-то? — фыркнул Гарри. Том рассказал ему всю правду. О том, как великий, светлый волшебник сумел уберечь от злого и ужасного Тёмного лорда, посоветовав использовать чары «Фиделиус». И больше никак не дёргался. А сами родители без боя, и почти без слёз, отдали своего единственного сына в руки Волдеморта. — Именно, — хмыкнул Том, прижавшись к нему только сильнее. Вспоминая прошлое, он совсем не жалел о том, что забрал Гарри. Теперь это самый ценный человек в его жизни. И лучше него никого нет. — Они в очередной раз бросили мне вызов, и я не собираюсь закрывать на это глаза. — Тогда я должен быть с тобой, — Гарри перехватил руки опекуна и положил их на свои колени. Чтобы тот не стискивал его слишком сильно. — В конце концов, мне нужно сказать им «привет». Семнадцать лет не виделись! — Уверен, что желаешь видеть это? — Уверен. — Тогда мы встретимся. Покажем, кем ты стал. Надеюсь, они будут гордиться тобой, — последние слова были произнесены с издевкой. — Ну уж мой папа точно мной гордится, — промурлыкал Гарри, откровенно подлизываясь, и вытянул губы, напрашиваясь на поцелуй. — Горжусь. За ответом последовал мягкий поцелуй, в который мужчина постарался вложить все свои чувства. А Гарри, негодник, этот чувственный поцелуй опошлил, когда затолкал свой язык внутрь, ласкал им чужой язык, а потом отстранялся и облизывал губы папочки. Чтобы снова ощутить их на своих губах. С желанной глубиной и несдержанными укусами. Верх тормашками это были совершенно другие ощущения. И Том, поняв чего именно хочет Гарри, дал ему желаемое. В конце концов, как отказать своему сокровищу?