The day the music died

What I like about you, you hold me tight,

Tell me I’m the only one,

Wanna come over tonight, yeah.

Keep on whispering in my ear,

Tell me all the things that I wanna hear,

‘Cause it’s true (that’s what I like)

That’s what I like about you (that’s what I like)

Регулус ушел. Джеймс подождал еще пару минут, прежде чем последовать за ним, отдыхая у двери. Наконец, тот направился в свою спальню. Было рано, солнце едва взошло, в замке было тихо… Даже картины спали. Не было слышно ни души, одни лишь удары ботинок Джеймса о холодный каменный пол. Джеймс взбежал по лестнице в общежитие Гриффиндора и остановился перед портретом толстой дамы. — Мурашки, — прошептал он, широко зевнув. Картина тут же тихо открылась, и Джеймс не глядя ступил в гостиную. — Мерлин! — вскрикнул он, увидев Лили Эванс, скорчившуюся в мягком кресле. Рядом с ней сидел худенький мальчик с жесткими чертами лица. Ремус. Его шрамы блестели на лице. Лили повернула голову, услышав его, так резко, что Джеймс засомневался, не сломала ли она себе шею? Девочка смотрела на него с легким румянцем в течении нескольких секунд, пока Ремус не устранил неловкость. — Доброе утро, Сохатый, — поздоровался он, едва оторвавшись от книги. — Мы повторяли Арифмантику. Учеба никогда не бывает лишней, правда? — Ээ… ну да. Подскажи пожалуйста, который час? — Я думаю, примерно через шесть минут люди начнут вставать. — Ладно, тогда я пойду наверх… увидимся через пару минут, — неловко сказал он, молясь поскорее уйти от пронзительного взгляда Эванс. Он кивнул Ремусу, молча прося его не задавать вопросов, и направился в комнату. Не дожидаясь ответа, он поднялся по лестнице и вошел в спальню. Запах шоколадных лягушек и масла для метел тут же нахлынул на него, от чего Джеймс едва слышно вздохнул. Он, шатаясь, начал ходить по комнате, пока не почувствовал, как кто то очень четко преследует его взглядом. Джеймс обернулся, и увидел угольно-черные волосы Сириуса, оттеняющие его ромбовидное лицо. Тот грозно смотрел на него, одетый в мантию, но все еще сидел в своей постели. — Аа. извини, Бродяга. Я просто в душ… пойду, — почтительно бормотал он, но Сириус схватил его за рукав, когда тот попытался уйти. — Нет. Нам нужно поговорить. Грудь Джеймса наполнилась бестелесным трепетом и тот отрывисто кивнул. Он сел рядом с Сириусом и их колени соприкоснулись. Они сидели молча несколько мгновений, пока их взгляды, наконец, не встретились снова. — Ты понимаешь, что причинил мне боль. Ты подорвал мое доверие и намеренно разрушил нашу клятву, — начал Блэк хриплым голосом. — У друзей нет секретов друг от друга, — вздохнул Джеймс, прищурив глаза и склонив голову. — Верно, ты солгал мне. Нам. Единственный человек, которому я думал, что могу доверить свою жизнь, обманул меня, держа у себя дома моего собственного брата. Знаешь, каково это? — Нет. А еще мне жаль… что все так получилось. Сириус глубоко вздохнул. — Ты не ошибся в своих словах, Джеймс. Все, что ты говорил, было правдой, — пробормотал Блэк, а Джеймс поднял на него взгляд, слегка наклонив голову. — Меня пугала метка. Я не видел своего брата, я видел… зло. Напоминание о том, что это даже не начало войны. Напоминание о том, что… люди умирают, понимаешь? Он уставился на Джеймса, его глаза были стеклянными, он нервно шевелил своими тонкими пальцами, потирая черные ногти. — Я пытаюсь сказать… — вздохнул он, проводя руками по волосам. — Я пытаюсь сказать, что я не хотел верить, что Редж стал одним из них. Но он стал. И я, придурок, решил пренебречь им, зная, что все еще могу помочь ему. Я… бросил собственного брата и не могу простить себя за это, Джеймс… Джеймс положил руку на его плечо, сжимая его в знак поддержки. — Ты все еще можешь ему помочь, у тебя еще есть время стать его старшим братом, Сириус. Сейчас ты нужен ему больше, чем когда либо. Все мы, ты же знаешь, он не справится один. — Сомневаюсь, что он вообще захочет говорить со мной, после того, что я наговорил… — Сириус звучал удрученно. — Знаю, что ты не веришь. Но это так. Сириус одарил его слабой благодарной улыбкой. — И, Джеймс… — кудрявый мальчик тут же поднял на него свой взгляд. — Мы могли бы снова стать, ну… Мародерами? Больше никаких секретов, никаких тусовок с моим младшим братом за моей спиной, — он едва сдерживал смех. — Очень остроумно, — Джеймс закатил глаза, но через несколько секунд оба звонко рассмеялись. Сириус заключил Джеймса в братские объятия. — Я так рад, что теперь все хорошо, — пробормотал он. Его слова заглушило плечо Джеймса. — Я тоже скучал по тебе, приятель. *** Джеймс не мог перестать улыбаться все время до похода на завтрак, Сириус тоже. Все четверо ворвались в большой зал, ловя на себе тысячи испепеляющих взглядов, но им было все равно. Они снова были Мародерами, и ничто их не остановит. Они сидели на своих обычных местах за длинным столом Гриффиндора: Сириус прямо рядом с Джеймсом, а перед ними Питер и Ремус. Девочки — Лили, Марлин и Мэри, сидели рядом с ними и вели веселую беседу. Все они были рады внезапному воссоединению, хоть и никто об этом не упоминал, боясь сглазить. Джеймс вот уже собирался откусить сосиску, когда внезапная дрожь заставила его отложить вилку. Он огляделся вокруг, никто, казалось, этого не заметил, и его взгляд машинально переместился на стол Слизерина, откуда на него уставилась пара голубых глаз. Регулус незаметно улыбнулся, и Джеймс улыбнулся в ответ. Это было приятно. Блэк повернулся обратно к своим друзьям, Барти Краучу и Эвану Розье, которые мило подкалывали друг друга, странно приближаясь друг к другу. Джеймс заметил, как младший Блэк закатил глаза и цокнул языком, показывая свое негодование, и брюнет едва сдержал смешок. — Чего смеешься, Сохатый? Он повернул голову к Сириусу, который щурился в его сторону, подозрительно приподняв бровь. К счастью, рядом с Ремусом сидела девушка с Гриффиндора, которая очень вовремя заслонила своим телом Регулуса от любопытных глаз. — Ничего, Бродяга. Просто наблюдаю за тем, как ты не можешь оторвать глаз от хихикающего Лунатика, — поддразнил он. Сириус покраснел и толкнул его локтем. — Замолчи. Смех и возгласы «Стоп!», раздавшиеся со стороны девушек, привлекли внимание Джеймса. — Что происходит в женском отделе, а? — спросил он. Его харизма тут же восстановилась, как и уверенность. Казалось, что общение с Сириусом сделало его снова тем, кем он был на самом деле. Лили хихикала еще громче, пока Мэри на проболталась о чем то, чего никто из Мародеров не смог уловить, после чего Эванс покраснела как помидор и крепко закрыла рот. — Давай, расскажи нам! — вскрикнул Сириус с явным любопытством. — Ни в коем случае! — возразила Лили, опустив голову на руки. Марлин закатила глаза, сосредоточив внимание на книге, а Мэри злобно ухмыльнулась. — Лили думает, что было бы неплохо сыграть в небольшую игру с нашим дорогим Джеймсом, — поддразнила она, четко выговаривая каждое слово. Джеймс мог бы поклясться, что его лицо тоже покрылось румянцем. Лили никогда не была прямолинейным человеком, если уж на то пошло. Она толкнула Мэри локтем, и видя, что ту уже не остановить, ограничилась тем, что заткнула уши ладонями. — Ээ… что за игра? — невинно спросил он. Мэри широко улыбнулась, а Марлин глянула на нее искоса. — Это так глупо, — вздохнула блондинка, Мэри толкнула ее локтем, чтобы та замолчала, и ее взгляд вернулся к Джеймсу. — Закрой глаза, — попросила она. Мародеры, и все, кто подслушивал, громко рассмеялись. Сириус, как обычно, громче всех. — Ладно, — Джеймс закрыл глаза и подал плечами. — И что теперь? С шарканьем мантии он почувствовал прикосновение к своему колену, а затем мягкие, пухлые губы встретились с его губами, и громкое «Ууууу!» раздалось отовсюду одновременно. Поцелуй был нежным, и это было действительно прекрасно, но ощущалось очень… неправильно. Он открыл глаза и отстранился так быстро, как только мог, не понимая, почему чувствует вину. Все произошло очень быстро. Он тут же обвел взглядом слизеринский стол, в поисках Регулуса, но тот бесследно исчез, а когда он вернул свой взгляд на Гриффиндорцев, все смотрели на него, хмурясь или приподняв брови. Лили была парализована, она смотрела в пол, раскрасневшаяся так, точно никогда в жизни не видела Джеймса. — Я, ээ… — Джеймс не мог подобрать слов, все ждали от него ответа, но в голове было пусто. — Я знала, что это плохая идея, — Лили закрыла лицо руками, и Джеймс почувствовал резкий прилив жалости к подруге. — Нет, Лили, все в порядке, я… просто я не в настроении, да? — он наклонил голову, облизав губы, на которых все еще осталась клубничная помада. Лили улыбнулась, явно находя это чрезвычайно привлекательным, а еще сигналом того, что Джеймс определенно хотел большего, хотя он не осознавал этого и не имел в виду ничего подобного. Лили с улыбкой встала и схватила сумку. — Я пойду в класс Заклинаний, увидимся позже, — весело объявила она и не дожидаясь ответа удалилась к выходу из большого зала. — И кто скажет ей, что у нас сегодня Заклинаний даже нету в расписании? — Ремус нахмурился, выглядя до жути уставшим за счет своих темных мешков под глазами. Это, похоже, сводило Сириуса с ума, так как он не мог оторвать своих влюбленных глаз от своего парня уже неприлично долгое время. — Я пойду за ней, — хихикнула Мэри, и остальные девочки присоединились к ней. — Мы следующие, Джеймс! — хором вздохнули несколько девушек, тая от губ Джеймса, тая от него самого, тая от внезапного внимания. — Ээ… ладно, мне пора идти, — он резко встал и помчался прочь от хихиканья за гриффиндорским столом. ***