The day the music died

There’s a room where the light won’t find you’

Holding hands while the walls come tumbling down, when they do I’ll be right behind you.

So glad we’ve almost made it, so sad they had to fade it.

Everybody wants to rule the world.

Руки Регулуса тряслись, он не мог пошевелиться, слезы текли по его щекам. Он виновато уставился на Джеймса, тот стоял, окаменев. Регулус пробормотал себе под нос «фините инкантатем». Он давно научился простым безпалочковым заклинаниям, стремясь быть как старший брат, на которого он равнялся до сегодняшнего дня. Он чувствовал себя безнадежным, единственный человек, которому он доверял, бросил его. Сириус ненавидел его, его собственный брат презирал каждый дюйм его тела. Через несколько секунд он почувствовал руки Джеймса вокруг себя, и он не сопротивлялся его хватке. Блэк упал на пол, а Джеймс сидел рядом и крепко обнимал его, Регулус всхлипнул у него на плече. Он давно научился сдерживать себя от противных звуков, когда он плакал, но на этот раз он не смог. Приглушенные крики и сдавленные вздохи неконтролируемо вырывались из глубины его сердца… он был слаб… слаб… слаб. Джеймс схватил его за волосы и сильнее прижал голову к плечу. Они были так близко, как только мог себе представить человек, но это не могло успокоить агонию Регулуса. Он любил Сириуса, и он никогда не понимал, насколько сильно, пока его брат не уставился на него, как на монстра, без малейшего беспокойства за его намерения, и тогда… тогда Регулус подумал, что это хуже пыток, хуже всего того, что он испытывал, смерти при жизни — это было единственное сравнение, близкое к той боли, которую он испытывал. Он знал, что Сириус прав, и это ранило еще больше. — Я не хотел этого делать… я не знал… — прохрипел он в плечо Джеймса. Гриффиндорец тяжело дышал, изо всех сил стараясь не заплакать, он нежно гладил его по волосам. — Я знаю, Редж… я знаю. — Я не верил… — с болью поклялся Регулус. Он знал, что Джеймс доверяет ему, но он не мог убедить себя… может быть, Сириус был прав. Может быть, он был просто трусом, грязной крысой, прячущейся в каждом углу, пока не стало слишком поздно, и кот все-таки его не обнаружил. Он поймал его. Волдеморт поймал его, и было слишком поздно возвращаться. *** Они не обсуждали поцелуй, он не казался таким уж важным, учитывая ситуацию. Регулус, к своему смущению, продолжал прокручивать этот момент в голове. Возможно, чтобы затмить все остальные мысли, наполненные тьмой. Или, может быть, потому, что ему это нравилось. Имело ли это значение? Конечно, нет. Глупо с его стороны думать, что спрятавшись под объятиями Джеймса, он волшебным образом заставит все его проблемы исчезнуть. Он всегда был обузой для Сириуса, по крайней мере, ему больше не придется заботиться о своем глупом, идеальном младшем брате. Стук, стук, стук. — Входи, — слабо пробормотал Регулус. Он лежал в постели Джеймса и смотрел на потолок. Звезд больше не было. Джеймс толкнул дверь так осторожно, как только мог человек, на его лице была слабая улыбка — честно говоря, когда он вообще не улыбался? Это была одна из его любимых черт Джеймс Поттера, потому что его ухмылка не раздражала его. Джеймс был всем, а не обузой для всех. Он всегда помогал нуждающимся людям, даже если его никто об этом не просил. Как Регулус. Тем не менее, он всегда знал, когда настало подходящее время протянуть руку помощи. — Как ты себя чувствуешь? — прошептал он, садясь на край кровати. Регулус свернулся калачиком, так что места для него было предостаточно. Какой простой вопрос, и такой же глупый. С чего бы ему чувствовать себя лучше? Он не мог злиться на него за заботу. Джеймс еще не понимал его до конца, и он сомневался, что это когда нибудь произойдет. Он никогда не умел хорошо открываться. — Живой. Джеймс хрипло усмехнулся, заставив внутренности Регулуса перевернуться. — Ну, я бы сказал, что это уже прогресс. Младший Блэк не ответил, его мысли были заняты блужданием по темным закоулкам его разума, поэтому Джеймс вздохнул и положил руку на комок под простынями, который оказался его лодыжкой. Это заставило серые глаза Регулуса встретиться с теплыми карими глазами Джеймса. — Ты вернешься в Хогвартс? — спросил он. — Я должен, я не могу вернуться домой, — голос сорвался на шепот. Джеймс кивнул. Он хотел, чтобы Регулус был рядом с ним, он был заперт на улице без выхода, и гриффиндорец был единственным, кто был готов ему помочь, но он не хотел потерять Сириуса в процессе. — Мы что нибудь придумаем, Реджи, обещаю, — он сжал лодыжку Регулуса в знак утешения, но мальчик не улыбнулся, он отвел взгляд, его глаза не были сфокусированы, он изо всех сил старался держать их открытыми. — Я знаю, что ты думаешь, что всегда можно найти выход, Джеймс, но это не имеет к тебе никакого отношения. Ты не можешь мне помочь, ясно? — он выплюнул это более гадко, чем намеревался, но мысль о том, что с Джеймсом может случиться по его вине, заставила Регулуса закипеть внутри. Джеймс не дрогнул. — Это не твой чертов выбор, Редж, даже если ты хочешь его игнорировать, я твой друг, настоящий друг, не как эта грязная крыса Крауч. — Ну и что, раз ты мой друг, ты прямиком должен направляться к гарантированному самоубийству?! — прошипел он, вскочив с кровати, он сел перед Джеймсом, оторвав его руку от своей лодыжки. — Нет. Я пытаюсь защитить тебя, — пробормотал он. Его голос был спокойным и непроницаемым. Регулус молчал. В любой другой день он бы ответил: «мне не нужна защита», но черт, на самом деле он отчаянно в ней нуждался. Тем не менее, Джеймс не был вариантом, не говоря уже о том, что он был не намного сильнее самого Регулуса. Он был ребенком. У него была вся жизнь впереди, и Регулус не был тем, кто мог бы ее отнять. — Ты не можешь, — фыркнул он, встал, и направился в ванную, закрыв за собой дверь. Он встал на колени на блестящий пол, в маленькой комнате пахло лавандой и кокосом, что напомнило ему волосы Джеймса. Внезапно тошнота заставила его внутренности перевернуться. Он прислонился к унитазу, и этого было достаточно, чтобы его тело начало рвать. Это было едва жидко, прозрачно, так как он съел лишь половину мандарина за весь день. Это продолжалось, он чувствовал себя пьяным от головокружения. Он кашлял, много, рука начала болеть, как будто тысяча змей вгрызались в его голую кожу. Он слабо поднял свитер, его взгляд был размытым, тело устало. Метка двигалась… но, если честно, то и вся комната тоже. Тем не менее, змея, казалось, соскальзывала с человеческого черепа, черный цвет был еще чернее, чем прежде, контраст между белизной его кожи и темной рептилией заставил его снова задохнуться. — Рег, ты в порядке? — спросил Джеймс с другой стороны двери. Регулус не мог ответить, боль была невыносимой, слова не выходили из горла, отдаваясь эхом некоторое время, прежде чем исчезнуть. Регулус отчаянно схватил его за руку, сдавливая кровеносные сосуды, но ничего не помогало. Внезапно он почувствовал, как у него заложило уши, и в голове зашептал змеиный, злобный голос. — Регулус Арктурус Блэк… ты не сможешь убежать от меня… твоя судьба написана на твоей руке… Бестелесный шепот продолжал воспроизводиться в его голове, каждый раз он был громче, бессмысленнее, слова смешивались друг с другом, шипя неразборчивые угрозы. Регулус схватил голову и сжал ее до боли, но боль не прошла. — ОСТАНОВИСЬ! — заорал он, его налитые кровью глаза полностью открылись, его тело внезапно онемело, а боль мгновенно исчезла. Он почувствовал, как его голова ударилась о блестящие плитки. Рядом с ним стояла фигура, в темном плаще, с нечеловеческой улыбкой. Она исчезла, а затем все стало черным. ***