The day the music died

When you were here before,

Couldn’t look you in the eye.

You’re just like an angel,

Your skin makes me cry.

You float like a feather,

In a beautiful world.

I wish I was special,

You’re so fuckin’ special.

But I’m a creep,

I’m a weirdo. 

What the hell am I doin’ here?

I’m don’t belong here. 

– Ужин готов! – объявила Юфимия, ни к кому конкретно не обращаясь, взмахнула палочкой, и стол накрылся сам собой. Джеймс и Регулус играли в волшебные шахматы на полу, в которых Блэк был невероятно хорош, цитируя: «это единственная игра, которая есть у нас дома», так что это была один из случайных его талантов, если это можно так назвать. Он выигрывал раз за разом, а затем, когда кудрявому мальчику становилось совсем трудно, Регулус делал вид, что неосознанно совершил ошибку, на что Джеймс лишь недовольно качал головой, хоть и улыбался. На исход игры это не влияло.  Флимонт, казалось, витал в облаках. Он видел мальчика раньше, на станции, и тот всегда казался совершенно другим человеком: темные круги под глазами, тяжелое дыхание и, в целом, леденящая тишина и мрак окружали его вместо обычного веселого нрава Поттера. Он знал то, о чем ни Регулус, ни Джеймс знать не должны. Оба молодых волшебника вскочили со своих мест, абсолютно не заботясь о незаконченной игре, результаты которой и так были ясны. Джеймс сидел на своем обычном месте. Он постучал по сиденью рядом со своим, приглашая Регулуса присоединиться к нему, и тот неохотно согласился. Блэк сидел прямо, руки на коленях, его тело прилипло к спинке стула, как того учили. Джеймс странно посмотрел на него, сморщив нос. – Почему ты сидишь так шикарно? – он усмехнулся. – Почему ты сидишь так по-детски? – улыбнулся Регулус в ответ, немного расслабив плечи. Юфимия хихикнула, садясь рядом с мужем. – Ты можешь расслабиться здесь, дорогой. Я знаю, ты привык к более изысканным приемам пищи, но наш совсем другой, – тепло улыбнулась она, и Регулус окончательно расслабился, хоть и казалось невежливым демонстрировать такое безразличное отношение за столом, но это было гораздо свободнее, чем его обычные молчаливые трапезы. Еда пахла невыносимо аппетитно, перед каждый стояла «жаба в норе», а в центре стола – аппетитно выглядящая голень валлийского ягненка. Блюда Юфимии были определенно теплее, чем у Вальбурги, не говоря уже об уюте, который создавали ароматы. – Для тех, кто не знает что это, объясняю, это типичные британские блюда. Жаба в норе – это по сути сосиски, приготовленные в тесте для йоркширского пудинга, часто с овощами и подливкой. А валлийская баранья рулька – это запеканка, приготовленная на медленном огне, специально выращенная в валлийской лаборатории. Говорят, очень вкусная, но я пока еще не пробовала. Дайте знать, как вам. Регулус подождал, когда все начнут есть, ведь было невежливо начинать раньше старших членов семьи. Он вонзил вилку в пирог и поднес кусок ко рту, где его язык по-королевски взорвался вкусами, не смотря на то, что он был обжигающе горячим, Блэк не мог вспомнить, чтобы ел что то лучшее за всю свою жизнь, даже в чудесном Хогвартсе. Ничто не могло сравниться с этим. – Это лучшее, что я когда либо пробовал, миссис… я имею ввиду, ээ, Эффи, – сказал он, закончив жевать. Он был уверен, что на его бледном лицу запечаталась глупая, инфантильная улыбка, но его это не волновало. В голове появилась мысль, что все это ощущается так, словно у него есть мать, настоящая, которая действительно любит его. Это было невероятно. Если бы у него была такая прекрасная мать, когда он был ребенком, он, вероятно, вырос бы таким же милым и очаровательным, как Джеймс. Он завидовал его чудесной жизни. – О, Регулус, ты слишком добр, – просияла Юфимия, но Регулус тряхнул головой, отчего темные кудри упали на лоб, что, как ни странно, заставило Джеймса тоже улыбнуться. Он широко раскрыл свои глаза цвета морской волны. – У вас действительно талант к кулинарии. Я бы лучше ел это каждый день, чем имел миллионы галеонов.  Джеймс прикусил губу. – О, но они ведь у тебя уже есть, правда? Регулус бросил на него неодобрительный взгляд. – Зря я это сказал, – пробормотал Джеймс, все его слышали, но никто ничего не сказал. Остальная часть ужина прошла восхитительно. Регулус чувствовал себя как дома, как бы иронично это не звучало, а постоянные шутки Джеймса придавали разговору теплое настроение и уют. Вечер был великолепен. *** Они снова сидели вместе на полу, Эффи подала им кусок пирога с начинкой, рецепт которого она придумала сама, но не сказала им с чем он, ведь это был секрет. Не смотря на это, Джеймс был уверен, что ничего вкуснее этого быть не может. После этого она кратко объяснила, что у нее остались незаконченные дела, и исчезла вместе с Флимонтом. Джеймс привык к этому, посему не возражал. Регулус почти не мог сосредоточиться на игре, он наслаждался каждым кусочком своего пирога, и даже не смотря на это, ему удалось победить, что сводило Джеймса с ума. Гриффиндорец сделал свой ход, который посчитал поистине гениальным. – Твоя очередь, звездный мальчик. Регулус поднял палец, показывая Джеймсу, чтобы тот дал ему вторую порцию, пока он слизывал оставшиеся сливки со своей тарелки. Младший Блэк, казалось, окончательно расслабился в компании Джеймса, и он, наконец то, проявил ту индивидуальность, которую его семья никогда не позволяла ему показывать.  – Я думал ты не любишь сладкое, – поддразнил Джеймс, Регулус зарычал в ответ. Он поднял голову и отставил тарелку в сторону, но Поттер начал смеяться.  – Чего ты смеешься, придурок? – нахмурился он. Джеймс тыкнул на его нос. – Кажется, у тебя что то на носу, сладкоежка, – хихикнул он, завидев кусок сливок, прилипший к кончику носа, но Регулус все время пытался стереть не в тех местах. – Давай я тебе помогу, – Джеймс наклонился над шахматной доской, чтобы приблизиться к Регулусу, и тот послушно подался ему на встречу. Поттер осторожно схватился за его плечо, чтобы не потерять равновесие, и нежно потер нос Блэка. – Спасибо, – Регулус поджал губы и смущенно опустил взгляд на шахматную доску. Джеймс был в нескольких ходах от его короля, но Блэк без усилий сказал «слон на е5», фигура сделала, как было сказано, и угрожающе остановилась прямо напротив сопернического короля, на что Регулус победно пробормотал: – Шах и мат.  – Чушь! Я думал, что ты попался, черт. У тебя настоящий талант, а, приятель? – восхитился Джеймс, на что Регулус лишь кивнул, погладив свитер Джеймса, от которого все еще пахло кокосом. Почувствовав на себе взгляд Гриффиндорца, он наконец ответил. – Бесполезный талант. – Никогда не знаешь, – пожал плечами Джеймс. – Я схожу в душ, ты можешь пока подняться наверх и подождать меня в моей комнате. Осмотрись, делай что хочешь, я быстро! Регулус кивнул, наблюдая как мальчик поднялся наверх и исчез. И как он только мог привязаться к этому идиоту? Блэк считал Джеймса лучшим другом, он мог быть с ним самим собой, не заботясь ни о чем другом. Джеймс хранил секреты, ему нравилось, как он бесконечно болтал, болтал о случайных фактах, да буквально обо всем. Разговор с ним никогда не иссякал. Он любил его темно-каштановые кудри и то, как они становились темно-оранжевыми на солнце. Он любил его очаровательные карие щенячьи глазки и озорную улыбку, которая была у него в любое время дня. Он мог озарить целую комнату одним лишь звуком своего смеха, который звучал как песнь феникса… Мерлин, ему нравился Джеймс Поттер…? ***