Старые привычки, умирая, кричат

Капли дождя барабанили по крыше, окнам, падая вниз. Раскаты грома сопровождали редкий дождь в Гавани, заставляя всех сетовать на столь нежеланный дождь. Все будет сидеть дома, никакая торговля не может быть осуществлена, да еще и в море не выйти на рыбалку. Ночью принцесса Висенья проснулась от первого грома и, сжавшись от холодного воздуха, пыталась найти в темноте свою сорочку. Она вытерла слезы с глаз, наощупь одеваясь и снимая с себя ожерелье. Одевшись, принцесса вернулась в кровать, тихо прислушиваясь к дыханию рядом с собой. Эйгон мирно спал, обняв подушку двумя руками. Он, хоть и не брал её силой и против воли, не особо заботился о самочувствии и удовольствии жены, потому сейчас бедра Висеньи были усеяны фиолетовыми синяками, а на груди оставались бордовые пятна. Девушка вздохнула. Могло быть и хуже, в конце концов, после он просто уснул, а Висенья продолжала беззвучно плакать. Теперь же, когда дождь продолжался и утром, Висенья крепко спала, проснувшись лишь от настойчивого стука в дверь. Эйгон продолжал спать, посапывая в подушку. От него все еще несло алкоголем и этот запах вызывал лишь рвоту. Принцесса накинула расписной халат на себя и открыла дверь, взглядом натыкаясь на служанку, державшую в руках миску с теплой водой. — Королева сказала, что ожидает вас и принца к столу. Помочь вам подготовиться? — служанка пролепетала все настолько быстро, что Висенья не сразу и поняла, что от нее хотят. Она взглянула на Эйгона, спящего в их кровати и повернулась к девушке. — Дай мне. Я сама. Она забрала миску и вернулась в комнату, пытаясь тихо приводить себя в порядок, дабы не разбудить мужа. Ее кожа становилась все мягче и мягче с каждым трением мочалки, а следы ночи исчезали, словно ничего и не было. Только синяки были напоминанием. Эйгон проснулся когда Висенья уже была одета. Она не сразу обратила на него внимание, только после того, как услышала звук падающего кувшина от пол. — Доброе утро. — Дай вина. — Я похожа на чащницу? — она стала напротив него, смотря в глаза Эйгона — красные и затуманеные. Висенья не хотела верить в то, что ей придется смотреть в эти глаза всю жизнь. — Королева ждет нас к столу. Сегодня нужно будет навестить короля. — Хуже вчерашнего дня уже все равно не будет, — он громко выдохнул, откидываясь обратно на спину. — Почему ты не хочешь хотя бы попытаться? — Попытаться что? Висенья думала, что говорит с маленьким ребенком. Эйгону же казалось, что он женился на молодой копии своей матери, которая только и могла пилить. Не так он представлял себе свой первый день женитьбы, хотя он вообще никак его не представлял. Всего, чего принц так отчаянно желал — была свобода. Но перед ним стояла его клетка, которую он должен был убедить в том, что на его стороне ему будет лучше. Но Эйгон не умел этого делать. Он не умел притворяться. Как ему сделать то, что хочет его мать, если она даже сама не могла объяснить что требуется от него. — Попытаться воссоздать семью. Нам стоит научиться принимать друг друга и изучить друг друга, мы не можем только делить постель вместе. — Не самое плохое занятие, дорогая моя, — Эйгон наконец поднялся с кровати и, перед тем, как уйти восвояси из комнаты, он остановился напротив жены, смотря на нее. Он открыл было еще рот, чтобы сказать что, но вовремя замолчал. Лишь заправил белую прядь её волос за ухо, усмехаясь. Как могут создать семью люди, которые имели разные примеры семьи? Висенья росла, окружения любовью и заботой, а Эйгон боролся хотя бы за каплю внимания от отца или матери. Эйгон оставил её один на один в комнате с дождем и страхами. Хотя бы Висенья знала, что больше никогда ее муж не сможет лицезреть её слез. *** Король Визерис был плох, слаб да еще и плохо пах. Последнее было неизбежно, поскольку его тело гнило, а мейстеры то и дело поили его разными травами. В комнате было расставлено многочисленное количество свечей, а служанки сновали туда сюда. Королева зашла первая, сразу же проверяя температуру мужу и что-то шепча ему на ухо. Она немного приподняла его подушки и только тогда, махнув рукой, пригласила войти Эйгона и Висенью. Последняя была более положительно настроена для визита к любимому дедушке, нежели Эйгон, которы предпочитал вовсе не смотреть на отца. Висенья помнила, как будучи еще маленькой, дедушка читал ей книги о Завоевателях. Он показывал ей головы старых почивших драконов и любил наблюдать, как парила в воздухе на Айрекс сама Висенья. Принцесса помнила, как дедушка с восторгом показывал ей построенный лично им макет Гавани и как обещал, что она тоже поможет ему воссоздать один из Холмов. Эйгон же почти ничего не помнит о детстве, что было бы связанное с отцом. Мать присутствовала в каждом воспоминании, отец едва ли всегда говорил с ним. — Эйгон и Висенья вчера поженились, дорогой, — Алисента стала напротив них, с другой стороны кровати, делая примочки для короля. Она макала руки в зеленую вязкую субстанцию и Висенье стало дурно от одного лишь вида этой жидкости. Но королева делала это быстро, уверено и через минуту опустила повязку, промоченую в этой жидкости на щеку короля. — Сядьте тут, да, ближе, — пробормотал король, смотря на своего сына и внучку. — Сердце старика радуется, что вы вместе. Мой старший сын и единственная внучка… — король закашлялся и Висенья рынулась вперед с водой, но была остановлена киванием головы от королевы. — Пусть дарует мне Семеро еще жизни, чтобы я мог увидеть ваших детей. Висенья, дай мне свою руку. Принцесса вложила свою теплую ладошку в серую и холодную ладонь короля, аккуратно сжимая её. Она не плакала, не улыбалась, лишь серьезно, как и всегда, смотрела на него. — Я горжусь тобой. Ты выросла такой же, как и твоя мать. Я радуюсь, видя Рейниру в тебе. А еще Эймму, — Висенья неловко оглянулась вокруг себя, но ни лицо королевы, ни Эйгона не выражало ничего. — Эймма была бы рада, будь у нее такая внучка. Эйгон громко и неприлично цокнул. Он уже заскучал находиться здесь, а терпеть еще и очередное помешательство на прошлом от отца совершенно не хотелось. — Эйгон, — вдруг подал голос король в сторону своего сына. — Береги её. Король замолчал и королева дала им понять, что визит окончен. Эйгон вышел вместе с женой из опочивальни отца, но далее пошел в совершенно иную сторону, оставляя её стоять посреди темного коридора. Ему не хотелось ничего, кроме крепкого вина, чтобы забыться о том, что отец видел в нем теперь не больше, нежели подручного пса для его внучки. Он, конечно, защитит её. Да только не от самого себя. *** Месяц пролетел для Висеньи медленнее, чем она ожидала, но это время не принесло ей ничего другого, кроме как разочарования в своих собственных попытках очаровать Эйгона хотя бы немного. Они проводили каждую ночь вместе, но все это было лишь ради наследника. Эйгон почти не говорил с ней, мог разве что предложить вина, а потом отворачивался от жены и засыпал. Висенье ничего не оставалось, кроме как засыпать, слушая его сопение. Но шестеренки в её голове не останавливались, девушка продолжала размышлять о всех доступных ей способах подобраться к нему ближе, заставить его открыться ей. Висенья делала это не только ради просьбы матери, но еще и потому что понимала, что она сама хочет действительно полюбить его. Если она сможет чувствовать к нему что-то, кроме молчаливого терпения, весь порядок вещей будет легче. Она сможет целовать его сама, не закрывая глаза. И рожать ему детей потому что хочет этого, а не потому что от нее требовал долг. Да и, признаться, Висенья была привыкшая к любви и всегда была окружена лишь теми, кого она любила и кто любил её, потому ей нужно было это же от Эйгона. Она понимала, что война — не просто название событий из книжек по истории. Это то, что вполне может случиться и для нее было бы важно получить защиту от Эйгона, своего мужа. И спустя несколько ночей раздумий, Висенья поняла, в какую сторону ей нужно действовать, чтобы укрепить и свою позицию, и позицию матери в столице. — Сир Нейланд, — Висенья с улыбкой обратилась к рыцарю, который теперь был ее личным защитником. Она лично просила у Алисенты о такой услуге и та, скрепя зубами, разрешила, понимая, что шестнадцатилетней принцессе и впрямь нужна защита. Мать лично прислала рыцаря из Драконьего камня на защиту принцессы. Средних лет, но невероятной силы. — Не составите ли вы мне компания сегодня, дабы проехаться по столице? Погода просто чудесная. — Принцесса, с чего вы решили отправиться в город? — Я бы хотела посмотреть на жителей столицы, возможно, познакомиться с ними, — девушка не переставала улыбаться своей затее. — Наверняка, в городе полно нуждающихся, которым я бы могла помочь. И я уже месяц как живу здесь, мне бы хотелось, чтобы народ знал обо мне. Что я их принцесса, но мне не наплевать на них. Здесь принцесса говорила правду. Она хотела, чтобы о ней и знали и она хотела о них позаботиться. К тому же, если только они узнают, что она дочь Отрады Королевства, возможно, они будут ждать на её мать. Если только они почувствуют немного заботы к себе из сердца будут наполнены тоской и ожиданием на её мать на троне. — Принц будет с вами? — У него другие дела. На это принцесса умолчала, что Эйгон оборвал эту идею буквально на полуслове, сказал, что кучка нищих его мало интересует. Висенья думала, что ей наверняка нужно было упомянуть, что они могут навестить и несколько борделей, раз ему так охотно. И так, рано утром следующего дня, принцесса и её рыцарь отправились в путь. Девушка сидела на повозке, в скромном голубом платье, расшитом серебряными нитями на груди. Она сложила руки впереди себя, рассматривая улицы. Извилистые улочки, шумные, но грязные дети, торговцы, запах рыбы и отходов. Висенья всегда была далеко от этого, потому сейчас наблюдала с замиранием сердца. Но как только люди видели белоснежные волосы, они сразу же замирали. Таргариены были Богами для них. Они тянули к ней руки, а узнав её имя, выкрикивали его. — Вы им понравились, принцесса, — сир подал ей руку, помогая спуститься из повозки, как раз когда они шли к приюту для девочек. Висенья приподняла аккуратно полы своего платья, ступая по грязной улице. После, она читала девочкам книжки, рассказывала о Эйгоне, Висеньи и Рейнис, а также о своей матери. Как только старшие люди слышали, что Рейнира была её мамой, они сразу же улыбались и желали их принцессе долгих лет жизни. — А у вас было красивое свадебное платье? — спросила маленькая девочка, чью мать убили несколько месяцев тому назад, когда та слишком поздно возвращалась домой. — Конечно, — улыбнулась Висенья, держа малышку на руках. Девочка была болтливая, а для своих шести лет еще и рослая. — Но у тебя будет намного лучше. — А Вы стали принцессой, потому что вышли замуж за нашего принца? Висенья засмеялась, проводя нежно рукой по волосам девочки. — Нет, я уже родилась принцессой. — У меня есть кукла. У нее тоже белые волосы, — девочка показывала ей одну единственную деревянную куклу еще несколько минут, а потом со слезами отпускала принцессу. Выходя из приюта и возвращаясь обратно в замок, за высокие стены, где им наверняка готовили к ужину оленину, служанки подбрасывали в камин поленья, а также сбивали подушки, Висенья чувствовала эту разницу в жизни. — Купите красивую куклу и отвезите её завтра той девочке, Иле, — сказала принцесса, провожая взглядом очередного бедняка. — Когда моя мама сядет на трон, она позаботится о них. *** — Следи за своей женой тщательнее. Иначе она будет следить за тобой, — Алисента оперлась о спину кресла, из-под ресниц глядя на сына. Она в очередей раз поймала его со служанкой, которая не была в восторге от того, с кем ей приходилось не по своей воле быть в постели. Выгнав девушку, королева одарила сына пощечиной. — Где она вообще? — Эйгон облился слегка водой, пытаясь прийти в себя. — Она была в городе и я могу поклясться тебе, что она придумала это не просто так. Висенья, несмотря на её возраст, умна. — Пусть развлекается. — Идиот! — воскликнула Алисента, подходя к сыну и смотря на него, в глаза, такие же как и её. — Твоему отцу с каждым днем все хуже и хуже. Скоро ты должен стать королем, но станет ли твоя жена королевой? Мы хотели вашего брака, чтобы Рейнира не напала первой. Твоя жена будет твоим щитом, но пока ты делаешь все, чтобы она самолично скормила тебя своему дракону. — Мам, — Эйгон устало вздохнул. — Я не тот, кого она может полюбить. — Заставь её. Алисента вышла из комнаты и Эйгон лишь шмыгнул носом, пытаясь скрыть очередные слезы его унижения. *** Эйгон поцеловал её последний раз в шею, скатываясь на свое место на кровати и Висенья поправила свою сорочку, укрываясь. Они молчали, впрочем как и всегда. Но в этот раз, отличительно от всех других, даже после несколько минут тишины, Висенья не слышала, что Эйгон засыпал. Она повернулась к нему, пытаясь всмотреться в его лицо. Висенья подняла руку, чтобы провести ею по лицу мужа, но тот отвернулся. — Тебя уже запрещено касаться? — Я хочу спать. — Спи, Эйгон. Рано или поздно ты поймешь, что я единственная здесь, кто пытается полюбить тебя, не смотря на все то, что ты делаешь со мной, — она отвернулась, оставляя его обдумывать ее же слова. В ту ночь принц не уснул, но Висенья спала как никогда сладко. Он все думал о том, почему её слова ударили его так сильно. *** Служанки Висеньи были милы, общительны, а еще очень внимательны. Одна из них еще и очень сильно была привязана к своей принцессе, потому что та никогда не игнорировала возможность обсудить последние новости со своей служанкой. Так и было в этот момент, когда спустя еще один месяц, служанка заприметила холод в разговоре между принцессой и принцем. Безусловно, это не было её делом, но и по замку уже начинали ходить слухи, ведь до сих пор не было новости о том, что принцесса беременна. Скоро уже приближался новый месяц, который сменится на новый год, но так хороших новостей королевство так и не слышало. Плохих, к счастью, тоже. Король был жив и Висенья старалась навещать его как можно чаще. Никогда с Эйгоном, но очень часто с Эймондом. Тот всегда был мил со своей племянницей, к раздражению Эйгону, даже чересчур. — Вы кажетесь рассеянными сегодня, принцесса, — служанка продолжала менять постельное белье, наблюдая как принцесса выбирала украшения. — Все хорошо, Вейли, не беспокойся. Хотя нет, — Висенья глубоко вздохнула, пытаясь переступить через себя. — Есть ли у тебя какие травы, чтобы…ну ускорить наступление беременности? Она у слышал понимающий вздох со стороны Вейли. — Наш принц очень падок на женщин. То есть, я не это… — Продолжай, — Висенья присела на кровать, смотря на свою служанку. Такие разговоры, конечно, могли унизить её, но она считала эту девушку своей подругой. Да и к кому ей еще было обратиться со столь деликатной просьбой. Не то, чтобы Висенья хотела ребенка, но это сможет укрепить её влияние на Эйгона. Она надеялась на это. С каждой ночью он словно отдалялся все дальше и дальше от неё. Хотя казалось бы, он никогда и не приближался. — Иногда все необходимое, чтобы привлечь мужчину, с рождения находиться с вами, — девушка стала перед принцессой, глазами отводя в сторону. — И этим можно пользоваться. Вас, конечно, никто не научит этому принцесса. Кроме… — Отведи меня к тому, кто научит. Свою решительностью Висенья не потеряла вплоть до того момента, пока не оказалось перед шатром, недалеко от пристани. Служанка помогла ей спрятать волосы и дала обычную одежду прислуги, помогая выскользнуть поздно ночью из замка. К счастью, Эйгон снова потерялся по пути домой из борделя. Ночь завораживала Висенью. Было так тихо, так легко и свободно. Она могла дышать полной грудью, просто смотреть на звезды и улыбаться. — Сюда, принцесса, — тихо шепнула Вейли, пропуская ее в шатер. Висенья с любопытством рассматривала все вокруг: картины, украшения, а так же мягкие подушки на полу. — Добро пожаловать, — спустя несколько минут вышла хозяйка этого помещения и Висенья открыла рот в удивлении. У женщины были такие же длинные светлые волосы, как и у нее, но главное, что та была не намного старше, но отличительной красоты. — Все, что происходит в этих стенах, навсегда остается нашим секретом. Еще никогда принцессу никто не учил искусству любви. И соблазнения.