Лучшее во мне

      Дорогая Гермиона,       С сожалением сообщаем тебе о нашей финансовой ситуации.       Ладно — это ложь! Мы не сожалеем о том, что сообщаем: папа выиграл семьсот галеонов! Теперь мы всей семьей едем в Египет навестить Билла и пробудем там почти все лето. Мама сказала, что Стрелка отправляется с нами, но только для чрезвычайных случаев (оказывается, отправлять сову через пол мира чертовски дорого).       Мы вынуждены откланяться, потому что остаёмся без связи этим летом. Уезжаем через неделю, так что у нас есть время получить твой ответ.       Надеюсь, твои каникулы пройдут отлично (ведь у тебя нет Гарри и Рона для неприятностей, так что я могу не волноваться). Я отправлю сову ближе к концу августа — договоримся о встрече в Косом переулке.       Обнимаем,       Джордж и Фред. и Джордж.

***

      Дорогие Джордж и Фред,       Поздравляю вас и всю семью! Это очень волнительно! Узнайте как можно больше о магической культуре и истории Египта. У меня будет много вопросов, когда вы вернётесь.       Мама и папа везут меня во Францию ​​этим летом, так что нам было бы трудно поддерживать связь в любом случае. Теперь у нас будет много тем для разговоров, когда мы снова увидимся.       Я также проведу все лето, уверяя их, что Хогвартс — безопасное место. Представляете, однажды на меня напал василиск, и они захотели перевести меня в другую школу! (Они пока не понимают, что василиск уже мертв и не причинит больше вреда). Пожелайте мне удачи.       С любовью,       Гермиона

***

      Они встречаются в Дырявом котле, потому что — конечно же — Гарри попадает в неприятности и застревает в нём до прибытия Уизли. Лето проходит медленно. Оно оказывается заполненным письмами, учебниками и препирательствами с родителями о том, что Хогвартс всё-таки самое безопасное место в мире, и василиск — просто досадная случайность. Но лето меркнет в воспоминаниях, как только Гермиона видит своих друзей.       Фред улыбается ей, и, хотя губы Джорджа тоже растягиваются в приветственной улыбке, улыбка Фреда кажется очень личной. Это мысль ошеломляет её, заставляя сердце пропустить лишний удар, а в животе, похоже, всё сжимается. Но она не успевает подумать об этом слишком долго — несмотря на то, что весь бар, кажется, сжимается до его улыбки, становится душно и нечем дышать, — потому что он обнимает её, крепко, слегка поднимая над землёй. Гермиона что-то смущённо ворчит и выбирается из его крепких рук, пряча красные щёки на груди Джорджа. Немного успокоившись, она приветствует остальных Уизли. Здороваясь с Роном, она пропускает момент, когда близнецы начинают осыпать её маму… Чем бы то ни было.       — Так приятно снова видеть вас, Джейн, — говорит Фред, притягивая её к себе и обнимая (её маму!).       Она смеется (что?), обнимая его в ответ.       — И мне, мистер Уизли, — она заканчивает с Фредом и переходит к Джорджу, так же обнимая его. — И вас, мистер Уизли.       — И мне, миссис Грейнджер, — очаровательно улыбается Джордж. — Всегда рад вас видеть.       Её отец успевает только кивнуть им единожды, прежде чем мистер Уизли перехватывает его. Они пожимают руки, и Гермиона слышит, как на папу сыпется шквал странных вопросов о маггловской технике и метро.       Фред притворно морщится.       — Как долго, по-твоему, он протянет?       — В прошлом году он продержался почти сорок пять минут, — говорит мама Гермионы, наклонив голову.       — Ваши ставки на этот год?       — О чём ещё может спрашивать ваш отец?       Фред и Джордж коварно переглядываются.       — Обо всём? Ну и, конечно, зависит от того, как ваш муж будет отвечать. Знаете, иногда ответы порождают только больше новых вопросов, так что…       — О, напомните мне спасти его где-то через час.       Гермиона хмурится.       — Почему час?       — Боюсь, если вмешаюсь слишком рано, меня смогут втянуть в этот странный диалог.       Фред запрокидывает голову и заливисто смеется (Гермиона заставляет себя не засматриваться).       — Продолжайте в том же духе, и, возможно, вы сможете пережить целые выходные с семьей Уизли.       Мама Гермионы подмигивает близнецам и направляется дальше, чтобы поговорить с миссис Уизли. Рон оказывается втянут в разговор с Перси, который дотошно и радостно объясняет свои новые обязанности старосты (по стеклянным глазам Рона Гермиона понимает, что тот слышит эту речь не в первый раз). И, пока она рассматривает Перси, Джордж мягко обнимает её за плечо и уводит в сторону бара, где Фред заказывает три сливочных пива. Они получают свои напитки и прячутся за столиком в углу.       — Я вижу, ты пытаешься скромничать и не выставляешь свой значок старосты на показ, Джордж, — поддразнивает Гермиона, проскальзывая в за стол к стене.       Джордж фыркает в свой напиток.       — Я получил его по умолчанию, — говорит он, ставя чашку перед собой. — Или в наследство?       — Подождите-ка, — встревает Фред, — почему Джордж? Почему ты даже на секунду не предположила, что я мог получить значок?       Гермиона дарит ему снисходительный взгляд.       — М-м-м, не думаю, что это вопрос, требующий ответа.       Джордж выпрямляется и поправляет волосы:       — Это же очевидно: я больше нравлюсь Гермионе, чем ты.       — Миа! — стонет Фред, излишне драматизируя, прижимая руку к груди. — Как ты могла? С моим собственным братом…       — Каким именно бра…       — Моим близнецом! — быстро добавляет Фред, обрывая Джорджа.       Гермиона старается придать лицу мечтательный вид:       — Как иначе? Он такой красивый…       — Я красивее!       — … невероятно забавный и смешной…       — Я смешнее!       — … милый…       — Ты меня вообще видела?       — … чуткий и добрый…       Фред колеблется несколько секунд.       — Я вроде как добрый.       — … и никогда не ревнует к своему брату-близнецу.       — Я не… — он останавливается, чувствуя, как шестерёнки в голове крутятся с неимоверной скоростью. Но в итоге Фред сдается:       — Ладно, подловила.       — Как всегда, — радуется Гермиона, — это потому, что я буквально могу быть у тебя в голове. Иногда даже предсказываю твои фразочки, — и она показывает ему язык.       Фред странно смеется, кивая каким-то своим мыслям, соглашаясь.       — Так что, теперь пойдёшь поищешь Гарри?       — Скорее всего. Родители скоро поедут домой, но я отпросилась побыть с Джинни до завтра. Сходим за покупками к школе.       — Да уж, мама заставляет нас идти всем вместе, — вздыхает Фред. — У них остались деньги после выигрыша, так что мы с Джорджем получим по отдельному набору книг в этом году. Они считают, что это поможет нам учиться лучше, — может, ты пойдешь и скажешь ей, что это не так?       Гермиона спокойно отпивает сливочное пиво, приподнимая правую бровь.       — Ладно, я и не надеялся, что ты это сделаешь, — признается Джордж.       Затем разговор переходит на Египет, и они достают стопку из трёх книг, поздравляя Гермиону с будущим днем рождения.       — Только не спрашивай нас об истории египетского волшебства. Мы не слушали и половину того, что рассказывал Билл.       — Были слишком заняты, пытаясь удержать Перси в саркофаге, — соглашается Джордж.       — Чарли и Билл слишком боятся маму: хотя могли бы просто наложить приклеивающее заклинание, так что Перси всё-таки вырвался на свободу. И мама поймала нас, — заканчивает Фред.       — Не может быть! — говорит она. Гермиона не совсем разбирается в своих эмоциях, она наполовину расстроена историей про Перси, и наполовину рада новым книгам. В итоге благодарность за подарок побеждает.       Фред и Джордж сразу понимают это; особенно когда она начинает листать страницы «Мумии и Магия», готовая погрузиться в мир палящего солнца и пирамид.       — Можешь не благодарить нас так сильно, — замечает Фред, щипая её за щеку. — Мы просто хотим задобрить тебя перед сокрушительным поражением. Готовь кубок Распределяющей Шляпы, — скоро он будет наш.       — Не будь так уверен, — пожимает плечами Гермиона. — Я могу победить вас, даже не отрываясь от моих новых замечательных книг.       

***

             — Как ты могла пропустить распределение, — возмущается Джордж через два дня, когда они снова собираются на пиру в честь начала учебного года.       — Лично я считаю, что в таком случае победа засчитывается нам по умолчанию, — важно сообщает Фред, поглядывая на кубок в виде шляпы на столе между ними.       — Нет! В этом году трофей достанется Анджелине. А мы все — станем обычными проигравшими, — через пару секунд Гермиона добавляет:       — К чему вам не привыкать.       Фред и Джордж закатывают глаза в притворном возмущении, пока Анджелина прячет трофей в карман мантии. — Да, я действительно победительница в этом году, — соглашается она. — Потому что мне не пришлось снова слушать весь пир о том, что Гермиона сжульничала. Вы двое никогда не умели красиво проигрывать, — заключает Анджелина, и Фред грозит ей указательным пальцем.       — Где Гермиона сжульничала? — вклинивается Рон, снова наполняя свою тарелку.       Анджелина достает кубок в виде сортировочной шляпы, который Фред создал в прошлом году. И, пока Гарри и Рон рассматривают его с интересом, она объясняет:       — Каждый год Фред и Джордж соревнуются с Гермионой, в том, кто из них лучше Распределяющей шляпы. Гермиона побеждала два года подряд, поэтому твои братья думают, что она жульничает. Фред смастерил этот кубок в прошлом году, чтобы ему было, чем хвастать, но пока так и не получил его.       Рон замолкает, обдумывая новую информацию:       — И почему я никогда не слышал об этом?       — Ну, ты был одним из последних, кого распределили в первый год, — рассуждает Алисия.       — А в прошлом году у вас были дела с Гремучей Ивой, — добавляется Ли. — Так что вы пропустили всё веселье.       — Так что ты всё ещё в блаженном неведении относительно жульничества Гермионы, — Фред прищуриваеся, глядя на неё. Гермиона дарит ему снисходительный взгляд в ответ. — Видишь? Она даже не отрицает этого!       — Узнаем в следующем году, не так ли?       Джордж возводит глаза к потолку, сцепляя руки в замок:       — Аминь — или как там говорят магглы. Но только если ты не будешь…       — Я не жульничаю! Никогда!       — Это правда, — соглашается Кэти. — Просто вы – неудачники, вот и всё.       Фред и Джордж вскрикивают, защищая себя (они перебивают друг друга, приводя аргументы в виде их невероятных успехов), Кэти старается отрицать каждый из них, а Гермиона хохочет в ладошку, еле сдерживая смех. Гарри и Рон смущенно наблюдают за происходящим, а Ли даёт Гермионе «пять», протягивая руку через стол.       Они успокаиваются, только когда еда пропадает со столов (Кэти удалось побить каждый аргумент Фреда), и все вместе направляются в гостиную. Гермиона наслаждается обществом друзей, наблюдая, как Алиссия обсуждает с Гарри предстоящий квиддичный сезон; Рон донимает Джинни, пытаясь запугать её какой-то историей, а Фред и Джордж подхватывают её под руки с двух сторон, словно она какая-то важная дама.       Но Гермиона не имеет ничего против.       

***

             Завтрак проходит… В хаосе, когда вся группа снова оказывается вместе. Она только получает новое расписание и даже не успевает просмотреть его, как Джинни засыпает её вопросами про Гарри и его недавний обморок в поезде. Гермиона даже не слышит и половины того, что она говорит, потому что все вокруг перебрасываются фразами, книжками, едой, кто-то постоянно перебивает её, но она рада чувству сплочённости, которое витает за столом в это утро. Да, Гарри и Рон всё ещё общаются между собой больше, чем с остальными, но Кэти вовлекает их обоих в разговоры о квиддиче, Анджелина спрашивает, какие факультативы они выбрали, а Фред, Джордж и Джинни подшучивают над своим Роном при любом удобном случае.       Когда все, наконец, утихают, отдавая внимание еде, она снова берёт свое расписание и радостно напевает себе под нос.       — Отлично! — говорит она Гарри и Рону. — Сегодня начинаются новые предметы!       — Гермиона, — раздаётся голос Рона возле её уха. Он наклоняется, чтобы получше рассмотреть её расписание, — тут что-то не так. У тебя не может быть десять занятий в день. Это физически невозможно.       — О, не беспокойся об этом, — она выпрямляется, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Я всё уладила с профессором МакГонагалл.       — Но как? — смеётся он, указывая на её утренний блок в расписании. — Девять утра: Прорицание, Магловедение и Арифмантика — одновременно. Я имею в виду… Я знаю, что ты очень умная и всё такое, но, Гермиона, никто не сможет успевать всё. Как ты сможешь быть на трёх занятиях одновременно?       — Не говори ерунды, — небрежно отмахивается от него Гермиона, не сводя глаз с Алисии, Фреда и Джорджа. У них наверняка будет гораздо больше вопросов, чем у Рона. — Конечно, я не буду в трёх местах одновременно.       — Но как тогда…       — Передай мармелад, пожалуйста, — говорит она, кивая на банку, стоящую немного впереди Рона.       — Но…       — О, Рон, прекрати. Я же сказала, всё улажено с профессором МакГонагалл.       К счастью, ей не приходится отвечать на дальнейшие вопросы, так как появляется Хагрид. Это не спасает её от обеспокоенных взглядов, которые бросают на нее Фред, Анджелина и Алисия. Она отмахивается от них. Все возвращаются к еде, но она знает, что теперь ей придётся быть особенно осторожной.       

***

             Это оказывается сложнее, чем она думала — избегать друзей между лекциями, одновременно перемещаясь во времени и не попадаясь никому на глаза.       Гермиона так нагружает себя, что впервые ей удается выкроить вечер с Фредом и Джорджем (за пределами Большого зала или библиотеки) только в начале октября, когда Рон относит крысу в Больничное крыло. Гарри всё ещё сидит возле камина, исправляя карту звёздного неба, поэтому Гермиона садится рядом с Фредом, который играет в гляделки с Живоглотом.       — Он же не съест меня, правда?       — Он – кот, а не горный тролль! К тому же, Короста заболел до того, как я купила Живоглота. Я уверена — это просто старость, сколько лет уже этой крысе?       — Но, признай, Живоглоту не очень-то нравится Короста, — замечает Джордж.       — Как и нам, конечно же, поэтому это питомец Рона, а не наш, — кивает Фред. После этих слов Живоглот спрыгивает с колен Гермионы и начинает тереться о ноги Фреда, громко мурлыча. Тот подозрительно смотрит на кота:       — Ладно, Живоглот, давай на чистоту. Я тебе нравлюсь как человек, или просто потому что мне тоже не нравится Короста?       Живоглот только сильнее мурлычет и трётся мордочкой о руку Фреда.       — Будем считать, что это означает и то, и другое, — подытоживает Фред.       

***

             Выходные — значит отсутствие занятий, возможность запереть маховик времени в надёжном ящике комода, и не беспокоится о том, как бы не встретить саму себя где-нибудь в школе. В субботу она проводит целый день на озере, с близнецами, Ли и девчонками, а затем – вечер и ночь, закопавшись в эссе. В воскресенье, которое выпадает на Хэллоуин, она впервые посещает Хогсмид вместе с Роном (Алисия и Фред предлагали провести экскурсию, но Рон отказывается, и Гермиона не решается настаивать).       Волшебная деревня оказывается даже лучше, чем Гермиона себе представляла. Они с Роном бродят по округе, заходят в каждый магазинчик и осматривают всё, до чего могут дотянутся. Сидят в «Трех метлах» с Симусом, Дином и Невиллом, попивая сливочное пиво, из-за которого по телу разливается приятное покалывание и тепло. Они бродят по «Писарро», «Дэрвиш и Бэнгз», заходят в «Шапку-невидимку» и Гермиона не может поверить, что она действительно принадлежит к этому прекрасному волшебному миру.       В последнюю очередь они посещают «Сладкое королевство» и другие магазины меркнут в сравнении с ним. Чего только не было на полках! Огромные куски нуги, грильяж с дроблёным кокосовым орехом, толстые медовые ириски, штабели всевозможных плиток шоколада. Посреди магазина громадный бочонок драже разных вкусов «Берти Боттс», бочонок сахарных свистулек, воздушное мороженое, которое хотел попробовать Рон. Целый стеллаж «потешных угощений»: взрывающаяся жевательная резинка «Друбблс» (из неё можно выдувать огромные синие пузыри, которые потом несколько дней летают по комнате), мятные нитки для чистки зубов, перечные чёртики в пакетах с надписью «Дохни огнём!», мороженое «Зубом застучи, мышью запищи», мятная помадка в форме лягушат — «В желудке прыгают, ногами дрыгают», хрупкие сахарные перья и карамельные бомбы.       Они набирают всего понемногу, но Гермиона переживает на кассе, хватит ли у неё денег (в итоге у неё остается несколько сиклей). После они спешат обратно в замок, и Гермиона даже радуется, что провела этот день только с Роном (в глубине души она сомневалась, нравится ли ему, особенно теперь, когда её кот охотится за его крысой) — но теперь у неё нет сомнений в том, что они – друзья. Рон все ещё смеется над одной из её шуток, когда они возвращаются в замок, и его лицо горит почти так же, как волосы.       За ужином они снова садятся вместе (вся группа, Джинни, Рон и Гарри), перекрикивая друг друга и поедая сладости до тошноты. Ей кажется, что это был идеальный день, пока она не обнаруживает себя ночью в Большом зале, расстилая спальный мешок на каменном полу. Гарри и Рон располагаются рядом с ней.       — Не против, если мы присоединимся? — спрашивает Алисия, прижимая спальный мешок к груди. Остальные спорят из-за кучи спальных мешков — Ли хочет красный и отказывается от серебристого, потому что это один из цветов Слизерина. — Или у вас, ребята, какие-то тайны?       Гермиона бросает взгляд на настороженных Гарри и Рона.       — Я всё равно им все расскажу, — признается Гермиона, вздыхая, и хлопает Гарри по плечу в дружеском жесте.       Гарри пожимает плечами:       — Ладно.       — Обязательно звать их тоже? — ворчит Рон, глядя на близнецов, которые, наконец, забирают спальники и направляются в их сторону.       Алисия ухмыляется.       — Конечно!       — Что такое? — спрашивает Анджелина, подходя к ним сзади.       — Гарри, Рон и Гермиона разрешили нам провести с ними ночь, — важно сообщает Алисия.       Фред и Джордж одновременно кланяются.       — Премного благодарны.       — Для нас большая честь разделить с вами ложе сегодня ночью, — копирует Джордж Фреда.       Гермиона закатывает глаза.       — Раскидывайтесь уже, — она переключает всё внимание на Гарри, потому что знает, — он нуждается в нём больше всех. — Как думаешь, Блэк все еще в замке?       — Дамблдор, очевидно, считает, что да, — отвечает Рон.       Алисия устраивается в справа от Гермионы.       — Думаю, он не проник далеко, иначе не смог бы так быстро убежать.       — Или он всё ещё в замке, — предполагает Фред, забираясь в спальный мешок слева от Гермионы.       Джордж, стоящий по другую сторону от Фреда, согласно кивает. — Мы обнаружили семь туннелей, ведущих в Хогвартс, и Филч знает о четырёх из них. Один завален, другой находится под Гремучей Ивой… Но нужно специальное заклинание, чтобы пройти мимо неё… — он обрывает себя на полуслове.       — Или Блэк знает то заклинание, — заканчивает Ли.       Фред качает головой.       — Это невозможно, — уверенно отвечает он, но Гермиона замечает сомнение в его глазах. — Последний туннель ведёт в «Сладкое королевство», и Блэку пришлось бы пройти мимо дементоров, толпы учеников и кучи волшебников.       — Я просто рада, что все целы, — зевая, потягивается Кэти.       Гермиона слышит, как вокруг них другие студенты выдвигают теории о том, как Сириусу Блэку удалось попасть в замок. Все её друзья задумываются, прислушиваясь к этим разговорам.       — Может быть, он аппарировал?       — Или замаскировался под студента?       — Может он прилетел на метле?       Гермиона фыркает, раздражённая предположениями студентов.       — Нет, ну правда, — вздыхает она, — я, что, единственная кто читал «Историю Хогвартса»?       — Скорее всего, — поджимает губы Рон.       — Да, — одновременно говорят Фред, Джордж и Анджелина. Кэти хихикает из-под одеяла.       Гермионе приходится объяснить.        — Хогвартс защищен не только воротами. На нем очень древние чары, которые не дадут проникнуть никому постороннему. В замке нельзя аппарировать, и ни одно оборотное зелье не обманет дементоров, — а они приставлены к каждому входу. К тому же…       — Тушим свет! — раздает усиленный голос Перси (Фред и Джордж одновременно издают тихий стон). — Больше никаких разговоров, ложитесь спать.       Гермионе очень хочется провести короткую лекцию (или легонько ударить кого-нибудь «Историей Хогвартса» по голове), но она только переворачивается на спину, стараясь успокоить мысли. Остальные следуют её примеру, пока вокруг свечи гаснут быстрым взмахом палочки. Шёпот всё ещё слышен из каждой части Большого зала, — он эхом отдается от стен, не давая уснуть.       Так что Гермиона просто смотрит в потолок, завороженно наблюдая за идеальным ночным небом и размышляет. Она чувствует какое-то движение возле руки слева и поворачивает голову, обнаруживая мизинец Фреда, сжимающий её указательный палец — он хочет, чтобы она придвинулась ближе (Гермиона не сопротивляется). Она смотрит ему в лицо, и замечает тень страха в его глаза. Фред подбирается ещё ближе, и Гермиона почти готова залиться краской.       — Фред? — зовёт она как можно тише.       — В прошлом году ты оцепенела, — бормочет он, — а теперь в Хогвартсе разгуливает убийца, и конечно, ты — лучший друг цели-номер-один.       — Фред, — она старается, чтобы её голос звучал успокаивающе и тихо. У неё не очень получается: Рон и Гарри ворочаются в своих спальных мешках, и она понимает, что они прислушиваются. — Сейчас мы в безопасности. Все вместе.       — Да, но…       — Давай обсудим это позже, ладно? А сейчас просто ляжем спать, хорошо?       Следует долгая пауза, а затем:       — Да. Спокойной ночи, Миа.

***

             — Пожалуйста, пожалуйста, — начинает Джордж, садясь рядом с ней за обедом, —расскажи нам, как это произошло.       Гермиона отрывает взгляд от книги. Остальные располагаются вокруг них.       — Что произошло?       — Утки, — говорит Фред. — Рон должен почистить утки в Больничном крыле.       — Ох, — ей становится не комфортно, — я бы предпочла этого не делать.       — Что? — Ли ударяет руками по столу, и наклоняется вперед, чтобы приблизиться к Гермионе. — Мы не должны страдать от бремени незнания только потому, что мы старше и учимся в другом классе!       — Успокойся, Ли, — Кэти кладет руку ему на локоть. — Она может ничего не рассказывать, если не хочет.       Фред слегка толкает Гермиону плечом.       — Мы всегда можем спросить Лаванду, если ты предпочитаешь молчать.       — О, Мерлин, нет. Ладно, — она старается взять себя в руки. Бросает взгляд на преподавательский стол, где профессор Снейп накладывает еду на тарелку, с лицом, полным отвращения. Гермиона набирает в грудь воздуха. — Сегодня профессор Снейп заменял профессора Люпина. Он задал вопрос классу, и я подняла руку, но он проигнорировал меня… И я… Кхм. Я всё равно ответила. В итоге он снял баллы и назвал меня «невыносимой всезнайкой». Ну а Рон… Он заступился за меня, за что получил отработку в Больничном крыле.       За столом воцаряется тишина.       А после все одновременно начинают говорить.       Кто-то кричит, ругается (Гермиона не может разобрать, кто называет Снейпа мудаком); они ставят под сомнение его право преподавать, проходятся по его внешности, а кто-то угрожает спрятать в классе зельеварения навозные бомбы (нетрудно догадаться, кто это был). Через минуту или две Гермиона легонько стукает ладошкой по столу, привлекая всеобщее внимание. Они замирают.       — Успокойтесь, пожалуйста, — медленно произносит она (почти по слогам). Оглядевшись, Гермиона понимает, что они привлекли внимание соседних столов. — Всё уже хорошо, но мне жаль, что Рон получил незаслуженное наказание из-за меня. Я чувствую себя ужасно.       — Не надо, — обрывает Кэти. — Ты не сделала ничего плохого, как и Рон. Он заступился за тебя. Не переживай, иногда люди просто… Плохие. Как Снейп.       — Не могу поверить, что волнуюсь из-за наказания Рона, — жалуется Джордж.       — Не могу поверить, что поблагодарю Рона за то, что тот получил наказание, — присоединяется Фред.       — Ой, — воркует Алисия, — неужели ты боишься, что твой младший брат узнает, как ты на самом деле ценишь его? И заботишься?       — Ага, — невозмутимо соглашается Фред, обнимая Гермиону правой рукой.

***

      — Гермиона? Может ты знаешь, почему близнецы поблагодарили меня за то, что я получил отработку? — спрашивает Рон позже вечером, когда они возвращаются в гостинную.       — Они… Очень уважают людей, которые защищают своих друзей.       — Но… Но они даже не высмеяли меня за то, что мне пришлось мыть горшки!       — Мне очень жаль, что тебя наказали. Но я ценю, что ты сделал, — как и все мои друзья.       Рон немного глупо моргает и обменивается с Гарри растерянными взглядоми.       — Ладно.       Больше они никогда не возвращаются к этой теме.