Лучшее во мне

      — Гермиона, — приветствует Анджелина, когда она занимает место возле неё за обедом на следующий день. После трансфигурации почти нет сил: сегодня они изучали заклинание «Фера Верто». Кубок Рона так и остался с хвостом и шерстью, и насмешки со стороны слизерина почему-то достались ещё и ей.       — Куда подевались Гарри и Рон на этот раз?              — Я была уверена, что они шли прямо за мной, — фыркает Гермиона, выбирая обед. Она больше не может смотреть на пироги и жирное мясо, а овощи почти разобрали: поэтому Фред спокойно наблюдает, как брокколи с морковью кочуют с его тарелки на её. (Он не против, потому что накладывает их изначально, чтобы избежать комментариев о своих пищевых привычках).              — Какова вероятность, что они остались, чтобы задать вопрос профессору?       — Отрицательная, — сразу отвечает Ли.       — Я удивлен, что тебе вообще пришла такая мысль, — признается Джордж.       — Это все равно, что спросить, собираемся ли мы писать эссе по Истории Магии, — качает головой Фред.       — То есть нет. Никогда, — поддакивает Джордж.       — В жизни.       — Нулевая вероятность.       — Ну, — отвечает Гермиона, поворачиваясь к входу (она все ещё переживает, что Гарри и Рон снова попали в неприятности), — надеюсь, что ваш брат более серьёзно относится к учебе, чем вы двое.       — Ага, — Ли хихикает, бросая фасолину в сторону Фреда. Та не долетает, опускаясь кому-то в кубок. — Если бы Фред и Джордж были предоставлены сами себе, они бы даже не вспомнили, что должны ходить на занятия.       — Увы, — драматично отвечает Фред, — Анджелина и Алисия всегда рядом, чтобы напомнить о надвигающейся гибели веселья.              — Ой, давайте без драматизма.       — Я даже не понимаю как так, — говорит Алисия, качая головой. — Вы двое могли бы быть лучшими в классе. Используйте это для хвастовства и всё такое.       — Нет, ни в коем случае, — отвечает Фред, доставая фасолину из кубка. — Хорошая успеваемость подразумевает завышенные ожидания, и мы не готовы к тому уровню отношений с кем бы то ни было.       — И мы используем своё время с большой пользой, — увиливает Джордж, подмигивая Гермионе.       — Да? — сомневается она. — Конечно, кому нужна школа, когда есть розыгрыши и приколы?       Фред улыбается, и щипает её за щеку.       — Как хорошо, что ты на нашей стороне.       — Не уверена…       — В чём? — раздаётся позади них голос Рона. Он устраивается рядом с ней и сразу начинает наполнять тарелку. Гарри приземляется напротив.       — Где вы потерялись?       Рон морщится и демонстрирует сломанную, обмотанную скотчем палочку.       — Эта дурацкая старая деревяшка! Она больше ни на что не годна. И это не мы потерялись, я даже не успел превратить Коросту обратно в крысу — Гермиона уже ушла.       — У тебя же получилось? — уточняет она.       — Что у нас осталось сегодня? — перебивает Гарри и все за столом понимают, что нет.       — Защита.       Рон бросает взгляд на расписание, лежащее поверх её стопки книг.       — Почему ты обвела уроки Златопуста сердечками?       Гермиона тихо вскрикивает от неожиданности и быстро засовывает бумагу в сумку. Она сразу замечает, как озорно поднимают брови близнецы, и ей приходится сдерживаться, чтобы не спрятать лицо в ладонях.       — А почему бы и нет? — вздыхает Кэти.       — Ты его видел? — спрашивает Анджелина.       — Он лучше всех в школе, — соглашается Алисия.       — Или во всём мире, — добавляет Кэти, на что близнецы открыто смеются, больше не в силах сдерживать себя. Они гримасничают и подтрунивают над всеми девушками в Хогвартсе одновременно.       Гермиона старается как можно быстрее закончить обед, чтобы не покраснеть ещё больше.

***

      Субботнее утро всегда проходит одинаково: завтрак в Большом зале с Алисией, Кэти, Анджелиной, близнецами и Ли; общение с Гарри и Роном до обеда под волшебные шахматы или проверку домашних заданий; прогулка с Фредом и Джорджем до озера, где они сидят под старым дубом, обсуждая новые заклинания, вспоминая детские шалости, подтрунивая друг над другом.       Этим утром она проснулась, оделась и вышла из спальни немного раньше обычного, собираясь положить себе столько шоколадных вафлей, сколько поместиться в тарелку, но наткнулась на Рона, встречающего её неуверенной улыбкой в гостиной. Она машет ему в знак приветствия, и он присоединяется к ней по пути на завтрак.       — Вся команда уже на тренировке, — объясняется он.       — Так рано?       — Когда я проснулся, Гарри уже не было, но он оставил записку — срочные сборы или что-то вроде того. Ли сказал, что Оливер нагрянул за близнецами ещё до рассвета.       Гермиона морщится. Она знает, что все её друзья – ужасные совы, и делает мысленную ставку на то, кто будет вести себя хуже: Алисия или Фред (Джордж обычно жалуется, что его приходится будить чем-то громким).       Они с Роном доходят до Большого зала в приятной тишине. Рон уже направляется на их обычное место (его и Гарри), но Гермиона колеблется, замечая Ли — он сидит один, ковыряя вафлю, и читает книгу. Так что она тянет Рона за рукав, и тот (немного недовольно) следует за ней. Они садятся напротив Ли:       — Если бы я знала, что для чтения тебя нужно отделить от близнецов, то сделала бы это ещё в прошлом году, — поддразнивает она.       Ли вздрагивает, замечая их. Его лицо озаряется мальчишеской улыбкой, он поднимает книгу «990 секретов волшебников прошлого: Происхождение проклятий».       — Это, конечно, не одна из твоих книг для легкого чтения, — он показывает ей язык в ответ. — Чтобы заставить меня учиться, нужно что-то серьёзнее, чем одиночество и скука.       Гермиона закатывает глаза.       — Однажды, — зловеще начинает она, пародируя голос ведьмы из детского мультика, — я заставлю учиться всех!       — Я буду в страхе ждать этого дня, — говорит он, снимая воображаемую шляпу.       Рон наблюдает за ними в замешательстве. Гермиона думает, что Рон удивлен тому, насколько дружеским кажется их общение с Ли.       — Рон сказал, что Оливер разбудил всех до рассвета. Кто первым уснёт на метле: Фред или Алисия?       — Это легко: конечно, Фред, — отвечает Ли без колебаний. — К тому же, он не спал до двух ночи, читал твою книгу по теории заклинаний.       Рон слишком явно фыркает.       — С чего бы Фреду добровольно читать книгу? По теории заклинаний?       Гермиона колеблется. Она знает, что Фред и Джордж начали работать над своими собственными заклинаниями для розыгрышей. Фред обратился к ней с просьбой помочь в исследованиях: с её памятью они намного быстрее продвигаются сквозь дебри схем и ворохи странных книг. Но Гермиона не уверена, что хочет рассказывать об этом Рону.       — Это из-за шипучки-взрывачаки из «Зонко», — на ходу придумывает Ли, придя к тому же выводу, что и Гермиона. — Он хочет разобраться, как она работает. И… И Гермиона предложила ему свою книгу, где есть…       — И он тебя послушал? — недоверчиво спрашивает Рон.       Гермиона хмурится и обменивается взглядами с Ли.       — Да? А что?       — Я никогда не думал, что близнецы будут прислушиваться к — без обид — кому-то вроде тебя. Они не привыкли общаться с кем-то, кто, э-э, любит школу и зарабатывать баллы, даже если они общаются с тобой из-за общих друзей.       И тут Гермиона понимает: Рон все ещё не знает, что она дружит с его братьями, что Фред и Джордж регулярно приходят к «кому-то, кто любит школу», потому что они – друзья, и она помогает им.       (— Да ладно, Гермиона, — вредничал Фред на прошлой неделе. — Ты – единственный человек, которого мы знаем (и который нам нравится, — добавляет Джордж), кто может использовать невербальные заклинания и не закончил школу. Помоги нам.       — У меня получается только одно невербальное заклинание, Фред, — поправляет она. — И я уже жалею об этом, потому что ты не отстаёшь.       — Скажи, какое, и мы расскажем тебе кое-то что очень секретное и ужасно провокационное, — предлагает Джордж. Но она-то знает, что он шутит.       — Ладно, я обойдусь без ваших секретов, — ворчит она.       Фред и Джордж дают друг другу «пять», и Гермиона не сдерживает улыбки.)       Ли неловко ёрзает на месте.       — Из-за общих друзей?       Рон макает тост в яичницу и поднимает брови.       — Ну да, Алисия и остальные девчонки.       — Гермиона и близнецы тоже друзья, — хмурится Ли.       Рон закатывает глаза.       — Да, но… Такие же, как и ты с ней, — говорит он. — То есть, если бы Фред и Джордж были здесь, ты бы общался с ними, а не с ней, потому что они — твои друзья. Но ты общаешься с Гермионой через общую компанию, без остальных вас ничего не связывает.       Гермиона и Ли смотрят друг на друга, немного в шоке.       Однако, размышляя об этом, Гермиона не может винить Рона. Он не был жестоким, и точно не хотел её обидеть. Но он никогда не видел их втроём в библиотеке или возле озера, всегда — только большую компанию. Конечно, он предположил, что она дружит с девочками, Алисией, Кэти и Анджелиной. Гермиона и сама не могла поверить на первом курсе, что кто-то вроде Фреда и Джорджа захочет общаться, дружить с ней, так что она не винит его и уж точно не злится.       И не хочет объяснять ему всё сейчас. Зная Рона, это может закончиться ссорой, а это не то, что нужно в самом начале семестра (может, только в середине). Поэтому они заканчивают завтрак в относительной тишине, и Гермиона предлагает собрать еду Гарри, потому что он точно не успеет на завтрак. Рон охотно соглашается и делает пару тостов, пока Гермиона пакует несколько порций его любимого мармелада.       Они прощаются с Ли и направляются на поле для квиддича, чтобы посмотреть оставшуюся часть тренировки.

***

      — Никто не спрашивал твоего мнения, мерзкая маленькая грязнокровка, — выплёвывает Малфой.       Гермиона никогда раньше не слышала этого термина, но она сразу понимает, что это что-то плохое. Во-первых, потому что это сказал Малфой, и, во-вторых, из-за суматохи, которая тут же поднимается вокруг.       Флинт метнулся прикрыть собой Малфоя от кулаков Фреда и Джорджа. Алисия закричала: "— Да как ты посмел такое сказать!", а Рон с воплем: — Ты заплатишь за это, Малфой! — выхватил из кармана волшебную палочку и, просунув её под руку Флинта, направил прямо в лицо Драко. По стадиону разнеслось эхо от громкого хлопка, из другого конца палочки вырвался зеленый луч и ударил Рона в живот. Рон упал и покатился по траве.       У неё нет времени, чтобы разбираться или успокаивать остальных, Рону становится хуже, и они с Гарри ведут его со стадиона в сторону Запретного леса, к Хагриду.       Всё, что она успевает, – это бросить через плечо извиняющуюся улыбку и поспешить к хижине.

***

      — Привет, Гермиона, — мягко улыбается Алисия. — Как дела?       Гермиона наклоняет голову в бок. У неё складывается ощущение, что с ней говорят, как с душевнобольной.       — Нормально?              Она оглядывает сидящих за столом и понимает, что они все выглядят… Обеспокоенно.              — О, только не говорите мне, что вы все ещё не отошли от выходки Малфоя с утра.       — Надо было избить его той чёртовой метлой, — зло говорит Джордж, и все согласно кивают. — А ещё лучше, засунуть её ему прямо в ж…       — Джордж, — смущенно обрывает его Гермиона, — успокойся. Всё хорошо. Всё в порядке.       — Да? — хмурится Анджелина. — Думаешь, всё хорошо? Мою маму называли так ещё двадцать лет назад, ничего не в порядке, пока эти предрассудки живы. Малфой думает, что он лучше тебя — тебя! — просто потому, что твои родители маглы. Как что-то может быть в порядке?              Гермиона вздыхает. Она понимает, что дело не только в ней, — а в слове и его значении. Ей не больно, потому что оно для неё не значит так много, но для других, выросших в волшебном мире… Оно может ранить.       — Ты права. Мне жаль.       — Не извиняйся, чёрт возьми! — огрызается Фред. — Злись, Гермиона!       Она качает головой.       — Не сегодня. Это… Слово не причинит мне вреда. Я не позволю. Я сильнее этого.       Алисия выпрямляется, её лицо теряет краски — словно она поняла что-то очень важное.       — Ты… Ты, блин… Да! — она гордо ударяет ладошкой по столу. — Мы сильнее и лучше этого.       Кэти кивает, и переводит твёрдый взгляд на Гермиону.       — Я горжусь тобой. И даже если Малфой со своими дружками снова посмеет что-то сказать, мы будем сразу за тобой, чтобы проклясть его чем-то гадким.       Гермиона чувствует, как её переполняет любовь к друзьям, их глаза горят поддержкой, а Фред выглядит так, словно готов в любой момент сорваться, чтобы сделать что-то с Малфоем. Так что она улыбается и благодарит их:       — Давайте не будем больше об этом. Кажется, вы все расстроены сильнее, чем я, — она решает сменить тему. — Хотите узнать кое-что странное? — получив несколько любопытных взглядов, Гермиона продолжает. — Рон не знает о нашей дружбе, — она кивает на Фреда и Джорджа.       — А? — удивлённо говорит Алисия. — Но ты всегда с нами, только если не бежишь спасать Гарри с Роном…       — Ты не поняла, — качает головой Гермиона. — Он знает, что я дружу с вами тремя, — она поочередно указывает пальцами на Алисию, Кэти и Анджелину, — но он думает, что Фред и Джордж вместе с Ли общаются со мной за компанию. Только из-за вас. И что у меня нет ничего общего с ребятами.       — Но ты же почти всегда с Фредом и Джорджем, — в замешательстве хмурится Кэти, — даже Алисия не проводит с тобой столько времени, как они.       Гермиона кивает.       — Да, но Рон этого не видит. Они с Гарри никогда не ходят в библиотеку, а озеро — точно не их любимое место. Поэтому он не понимает, как они вообще могут общаться со мной…       — Но… — начинает Джордж.       — Или почему я бы дружила с ними. Он считает, что у меня аллергия на розыгрыши и приколы, — заканчивает Гермиона. Все молчат, когда она говорит об этом. — Не знаю, что делать. Рона могут расстроить самые неожиданные вещи, и я не хочу портить нашу с ним дружбу ревностью к вам двоим. Наверное, просто подожду, пока он сам всё поймет.       Джордж издает странный звук.       — Ага, к тому времени мы уже закончим школу.       — Ого, как ты смело заявляешь, что вообще сможешь выпуститься, — поддевает Анджелина.              — Ауч! — притворно возмущается Фред. — Не то, чтобы ты не права, но всё равно: ауч!       — Если понадобится, я протащу вас за уши по всей школьной программе, — спокойно угрожает Гермиона. — Пока они не отвалятся.       — Ну, вот и вся мотивация, которая была мне нужна, — заявляет Джордж, прикрывая уши. — Я ни на секунду в тебе не сомневаюсь.       — Так и должно быть.       Кэти, сидящая напротив, переводит взгляд с неё на близнецов, словно пытаясь что-то сложить воедино.       — И как можно не понять, что вы друзья? — бормочет она. — Нет, правда. Они уже учатся благодаря тебе!       — Это случилось единожды, — говорит Фред.       — В качестве эксперимента, — кивает Джордж.       — Мы решили, что нам это совсем не нравится.       — И быстро вернулись к образу жизни без учёбы.       — Где жизнь легка, а эссе остаются недописанными.       Джордж обнимает Фреда за плечо и многозначительно смотрит на Гермиону.        — И никакого тайм-менеджмента!       Гермиона морщится.       — Кажется, меня сейчас стошнит.       — Ну, зато ты можешь прогулять занятия! Скажешь, что отравилась, — радостно говорит Фред. Тем временем Ли почти по-девчачьи хихикает напротив неё, а Джордж спрашивает Кэти, сможет ли та быстро трансфигурировать тарелку в ведро.       — Да уж, это запутанное дело, — признается Алисия, когда все успокаиваются. — Я до сих пор не понимаю, почему ты их терпишь.       Гермиона смеется и щипает Фреда за руку, когда он пытается снова добраться до её щеки:       — Ну, если кто-нибудь из вас разберётся, дайте мне знать.

***

      Все мысли Гермионы крутятся вокруг Гарри и странного голоса, который только он может слышать. Все знают, что даже в мире волшебников это очень плохой знак. Так что почти забывает про свой день рождения, в отличии от её друзей: близнецы и Ли снова запускают фейерверки, она получает гору подарков (даже от Гарри и Рона), сову и набор книг от родителей, и они проводят весь день, поедая сладости, которые приносят Фред, Джордж и Ли («У нас есть волшебная карта» — признаётся Джордж однажды, несколько месяцев спустя, когда Гермиона прижимает их к стенке, чтобы узнать, как им удаётся гулять ночами, использовать тайные проходы и никогда не попадаться Филчу); играют в шахматы («Кажется, ты нравишься мне больше всех», — говорит Рон Кэти — единственной, кто продержался против него дольше десяти минут) и во взрывающиеся карты.       Рон и Гарри покидают их перед ужином, чтобы присоединиться к Симусу, Дину и Невиллу на остаток вечера. Они занимают свои излюбленные места в гостиной, возле камина, когда Гермиона замечает трёх соседок Джинни по комнате. Она щипает Фреда за бок, отвлекая его от чтения какой-то очень толстой книги, и спрашивает:       — Где Джинни? Я не видела её весь день, и она ведёт себя очень… Тихо. Незаметно. Совсем не похожа на саму себя, какой она приехала в Хогвартс.       Фред качает головой.       — Да, она обычно совсем не такая. Мы пытались поговорить с ней, но она словно… Не слышит. Джордж думает, что она сильно скучает по дому, — говорит он, понизив голос и кивая на своего близнеца, сидящего в кресле напротив них.       — А ты?       — Что?       — Что ты думаешь?       Фред пожимает плечами.       — Не знаю. Может её соседки по общежитию слишком противные? Я всё время думаю, что она ведёт себя так, словно… Даже не могу объяснить. Как будто её запугивают или что-то вроде того. Но я знаю свою сестру, она бы никогда такого не допустила.       — Никто не дал бы издеваться над собой, если бы… Если бы у него был выбор.       — Ты её не знаешь. Она с характером. Джинни наслала Летучемышиный сглаз на Джорджа палочкой мамы, когда ей было девять! Если бы она действительно захотела, то могла бы наколдовать больше твоих однокурсников. Она бы не стала терпеть…       —… возможно, они не проявляют физической жестокости.       Фред смотрит вниз, и Гермиона понимает, что он уже думал об этом.       — Да.       — Хочешь, я поговорю с ней?       Он качает головой.       — Пока нет. Она иногда ведет себя… Странно. Мы с Джорджем с детства были для неё авторитетом, так что я попробую ещё раз. Дадим ей немного времени, ладно? Может, всё наладится.       Гермиона кивает, наклоняясь к нему. Он обнимает её за плечи и наконец смотрит прямо в глаза.       — Если тебе понадобится помощь, пожалуйста, скажи об этом.       — Спасибо, Миа.

***

      Проходит почти два месяца, когда они снова возвращаются к этой теме. Через несколько дней после того, как миссис Норрис нашли оцепеневшей (конечно, это были Гермиона, Гарри и Рон), Фред подходит к ней за ужином. Это странно, потому что она сидит за столом, где обычно встречается с Гарри и Роном, и сегодня их вечер. Она удивлённо смотрит на него.       — Ты помнишь, как предлагала поговорить с Джинни? — спрашивает он. Гермиона кивает. — Я, возможно, воспользуюсь твоим предложением. Она стала очень странной.       — В чём дело?       — Не знаю, может соседки запугивают Джинни Тайной Комнатой… Она вздрагивает от каждого шороха и ужасно нервничает. И, чтобы мы не говорили, она не слышит нас.       Гермиона поджимает губы.       — Посмотрю, что можно сделать. Из того, что я читала, похоже, ей не о чем беспокоиться; говорят, что в Комнате обитает монстр, который охотится на маглорожденных. Чистокровные в полной безопасности. Не знаю, как обстоят дела с полукровками, но я уверена, что они в безопасности, как и все вы…       — Не все мы.       — Что?       — Ты – маглорожденная.       Она пожимает плечами.       — Я стараюсь быть очень аккуратной.       — Но ты…       — Я в порядке, Фред, — и она не обманывает его. Но он понимает, что Гермиона не договаривает. Она не говорит, что будет в порядке и дальше, потому что это, возможно, обещание, которые она не сможет сдержать.       Фред перекатывается с носков на пятки.       — Посидишь с нами сегодня вечером?       Гермиона вздыхает. — Ну ладно.       Они направляются к остальным, Гермиона занимает своё привычное место возле Фреда и подкладывает овощи ему в тарелку.       — Расскажи поподробней про случай, когда ты превратил плюшевую мишку Рона в паука, — начинает она, когда Фред хмурится моркови у него в тарелке.       Фред и Джордж прыскают от смеха, и Кэти с любопытством смотрит на них.       — Спонтанный выброс магии, — говорит он. — Но очень оправданный.        — Фреду только купили метлу, и Рон в тот же день отломал ручку. Когда Фредди увидел, что случилось, то сразу побежал наверх: маленький негодник спал в обнимку с мишкой. Ну и… Скажем так, это был самый громкий визг, который я когда-либо слышал, — объясняет Джордж.       — Это ужасно! — восклицает Анджелина в шоке. — Он же был совсем ребенком!       Алисия усмехается.       — Фред теперь гораздо более искусен, он может превратить в паука даже твой ужин.       Анджелина качает головой, наблюдая, как Фред ухмыляется и тянется за палочкой.       — Только попробуй, и я прокляну тебя, Фредрик Уизли. Не смей.       — Ладно, ладно. Я думал, может поэкспериментируем с кухнями мира. Но ты меня уговорила.

***

             Через месяц после того, как Колина находят оцепеневшим, разговоры о Тайной Комнате начинают потихоньку стихать… Ну, и потом все происходит как обычно.       Алисия хватает Гермиону за руку, когда она собирается догнать Гарри и Рона.       — Гермиона…?       Она качает головой, обрывая Алисию прежде, чем та успевает задать вопрос.       — Не знаю. Понятия не имею.       — Он только что разговаривал с чёртовой змеей, а ты не знаешь? Разве ты не его лучший друг? — жалуется Ли.       Гермиона бросает на него сердитый взгляд и выбегает из комнаты вслед за Гарри и Роном.

***

             У неё не получается провести столько времени, сколько хотелось бы, с Фредом и Джорджем перед Рождеством. Они слишком заняты, пытаясь помочь Джинни с её тоской по дому (их новая стратегия постоянных приколов, кажется, пугает её ещё больше), а Гермиона сосредоточена на том, чтобы не дать Рону узнать насколько действительно она близка с близнецами. Поэтому ей приходится реже видится с ними. Ещё есть Оборотное зелье, которое варится в туалете Плаксы Миртл, и переживания Гарри насчёт голосов в стенах и Наследника Слизерина.       Ей удаётся провести с ними рождественский ужин, но половину времени она тратит на то, чтобы бросать укоризненные взгляды на Фреда, который заколдовал значок Перси (вместо «Старосты» на «Страшилу»), а другую половину — на размышления о том, как пройдёт остаток вечера, — когда Оборотное зелье будет готово.       Что ж, ей следовало обдумать всё более тщательно.       — Мерлин, Гермиона, — протягивает Джордж на следующее утро, как только Гарри и Рон приводят их в лазарет. — Какого чёрта…       — О, просто… Давайте не будем об этом говорить? — стонет она.       — Нет, нет, нам определённо нужно об этом поговорить. Ты можешь встать? Можно посмотреть на твой хвост?       — Фред!       — Чт… да ладно, Гермиона! У тебя… У тебя есть хвост. Настоящий! Ты бы сделала то же самое, если бы мех, усы и хвост вдруг появились у меня!       — Тише! — шипит мадам Помфри. — Услышу вас ещё раз, и вы потеряете свои привилегии навещать мисс Грейнджер!       Глаза Джорджа расширяются.       — Но…       Фред шлёпает его по руке.       — Тихо! Сколько можно тебе говорить — мы же в Больничном Крыле! Пациентам нужен покой.       Кажется, после этого мадам Помфри думает, что он всё-таки очень хороший мальчик. Они приходят к ней почти на каждой перемене и после уроков, делают домашние задания возле её постели, и Фред изредка дёргает её за хвост.       Наконец, месяц спустя (и вечность для Гермионы), её выписывают из лазарета. Они устраивают небольшую вечеринку за ужином в тот вечер, – Фред и Джордж каким-то образом договариваются с кухней приготовить её любимые блюда, а Гарри и Рон взрывают маленькие конфетти.       Пока что это не совсем так, как она представляла второй год в Хогвартсе, но в окружении друзей её это не смущает.