Gamma material

— Я Макс, — он открыто протягивает руку и улыбается искренне, где-то внутри себя как-то странно содрогаясь от осознания того, с кем разговаривает сейчас. Это не может не волновать по определённым причинам. Всё-таки он новичок, и на него обратил внимание старшекурсник. — Брэдли. Брэдли Сноберкраст Третий, — он расплывается в гордой улыбке, вальяжно и грациозно перетаптываясь с ноги на ногу и игнорируя протянутую ему руку. Это из принципа. Такие персоны, как он, не каждому позволят коснуться своей руки, да и не каждого подпустят близко, — Макс, мы с первого года учёбы держим первенство в универсиаде. И ты — первый, кто пополнит наши ряды! — торжественно произносит он, играя бровями и показывая идеально белые зубы, — Вот везунчик! А, как тебе предложение? — хитро щурится Брэд, ожидая реакции. — Да ладно, — у Макса подскакивают брови, расширяются глаза и начинает быстро стучать сердце в груди. Чемпион Х-геймиады, мальчик мажор и просто лидер самого успешного братства сходу предлагает вот такое, — Берёте нас в "Гамму"? Ребят, слышали? — Макс по привычке оборачивается к своим друзьям, ища в их глазах поддержки внезапно нахлынувшего восторга, — Нас зовут в-... — А, погоди-ка... Приглашение только на одного, — чуть тише добавляет Брэдли, активно жестикулируя. Уже на этот моменте он подсознательно понимает, что Макс скорее всего не согласится. Он ещё зелёный, везде будет хвататься за своих друзей в первую очередь. Первокурсник, что с него взять. Но принимать и их к себе Брэдли, честно, не намерен. Макс, конечно, не во всём соответствует критериям братства, он не богат, как все его члены, не имеет хорошей родословной и узнаваемой фамилии, однако самое главное, что у него есть — это прекрасное умение кататься. Брэдли это уже успел оценить. Он быстро понял, что Макс вполне может побеждать, не применяя никаких хитростей. И именно такие члены нужны команде "Гамм". Ибо их репутация в любой момент полетит к чертям, если кто-то узнает о жульничестве. А честный Макс, способный без всяких уловок утереть нос почти любому, разбавил бы концентрацию обмана. А вот его друзья подобного ему таланта не имеют. Они скорее катаются в своё удовольствие, а не ради побед в конкурсах и соревнования. В них нет нужного рвения и настроя. А у Макса он есть, и именно за него Брэдли хочется ухватиться. Макс замирает. Ничего не говорит, а довольная улыбка с его лица быстро исчезает. Появляется какая-то растерянность в глазах. Да, он правда обрадовался тому, что его зовут в команду чемпионов, хотя до этого только и говорил, как хотел бы утереть им всем нос. Всё-таки он не дурак и понимает, что начинать всё с нуля, будучи новичком и первокурсником, гораздо сложнее, чем прибиться к кому-то уже успешному. Вот только радость сразу сменилась смятением. Ведь бросать друзей ему совсем не хочется. — Ну же, Макс. Ты — талантливый скейтер, которого ждёт большое будущее, — Брэдли опасливо начинает легонько давить, не получив от Макса толком никакой ответной реакции и заметив сомнения в его выражении лица. Тут уже главное действовать осторожно, — Ты не думаешь, что заслуживаешь чего-то большего, чем это? — он намекательно кивает головой на Бобби и Пи-Джея и внимательно смотрит Максу прямо в глаза. Макс осознает в моменте, что хочет отказаться, но просто не может включить свою гордость в этом случае и, вздёрнув нос, сказать: "Я друзей ни на что не променяю", — как было бы правильно поступить. Гуф украдкой смотрит на своих друзей. Те лишь молча неуверенно пожимают плечами. Очевидно, что перед Максом сейчас стоит более перспективная команда, которая может дать действительно многое. О нём ведь сразу узнает весь колледж. Все будут восхищаться им, как частью чего-то большего и величественного. И пусть в большинстве своём "Гаммы" — это мальчики-мажоры, а они всё равно победители, как ни крути. Макс не уверен, что способен тягаться с кем-то таким, как Брэдли. Тем более, когда из всей своей нынешней команды он один — виртуоз. И это не его эгоизм так говорит. Этот факт признают и его друзья. Они знают, что Макс уникальный спортсмен, уникальный скейтер, который сам по себе очень хорош. А они лишь поддерживали его в этом увлечении всё время. Но занимались им больше для собственного удовольствия, чем для профессионализма. "Да он всех сделает в этом колледже", — так говорил Бобби ещё до того, как они сюда приехали. Он не обобщал. Не говорил, что всех сделают они вместе. Потому что, кажется, уже тогда понимал, что Макс должен рваться к победе сам. Его уровень мастерства ему это позволяет. Сердце стучит очень сильно и громко, и Макс вполне осознаёт, что он сейчас стоит на распутье. За спиной друзья, которые были с ним со школьных времён, поддерживали все его странные и рискованные идеи, помогали, держались всегда рядом с ним. Это его бесценное прошлое. А прямо перед его лицом чемпионы, стоят с распростёртыми объятиями и зовут к себе. И это выглядит, как лучшее будущее. Макс жрёт самого себя изнутри, осознавая, насколько это корыстно, выбирать лишь исходя из преимуществ. Ему стыдно. Но мозг, кажется, сам анализирует всё это и подталкивает делать этот выбор. — Ты ведь хочешь быть победителем, верно? — Брэдли понимает, что ему нужно хорошенько пройтись своим подвешенным языком по случайным точкам, надавить на них и нащупать нужные, чтобы уговорить. Если уж быть честным, он и сам нервничает, пожалуй, впервые в своей жизни. Он очень хочет, чтобы Макс пошел именно ему на встречу, — Зачем нам, лучшим спортсменам, быть друг против друга, если мы можем соревноваться бок о бок? Макс поджимает губы, но не знает, что ответить. Ему кажется, что он предаст друзей и собственное прошлое, если согласится. Но, в то же время, понимает, что не может вечно держаться зубами за Бобби и Пи-Джея только потому, что они друзья и выросли вместе. Как ни крути, а в их команде ему приходилось тянуть эту лямку в одного. В комнаде Брэдли всё, наверное, будет иначе. Конечно, приятно быть самым лучшим скейтером из трёх друзей. Ты лидер, ты главный, ты задаёшь ритм, ты привлекаешь внимание и можешь чувствовать себя лучшим. Только вот столкнись вы с реальным противостоянием — ваша команда, где неравномерно распределены силы, просто треснет по швам. Макс знает, что так и будет. И, если ему и придётся противостоять Брэдли когда-нибудь, делать это придётся фактически в одиночку. — Ты талантливый парень, Макс. Я уверен, что твои друзья сами это понимают. И они хотели бы для тебя лучшей судьбы, раз уж они настоящие друзья, которые видят твою тягу к победе, уважают твои стремления, твои цели и мечты, — Брэдли кладёт свою ладонь на плечо Макса, чуть опускает голову и смотрит на него изподлобья. И слова его действительно имеют долю правды. Пи-Джей и Бобби молчат в сторонке, никаких возражений не озвучивая. Лишь чешут затылки и неловко переглядываются. Понимают ведь, что Брэдли чертовски прав. Макс снова оглядывается на друзей, переложив ответственность за этот выбор на их плечи. Он ждёт, когда те позовут к себе и скажут, что он им нужен. Ведь тогда Гуф точно не сможет их оставить, ему совесть не позволит. Но молчание с их стороны убивает. И заставляет делать непростой выбор самому. Вот только на сердце так больно скребут кошки, что чуть ли не слёзы на глаза наворачиваются. Макс отвратительный друг, наверное. Он корыстный предатель. — Только не делай из всего этого трагедию и конец света, я тебя умоляю, — Брэдли закатывает глаза, увидев, как Макс тускнеет на глазах, словно его в лоб спросили: "Кого убьёшь, маму или папу?" — как в детском саду, — Тебя никто не заставляет отказываться от дружбы, раз уж она тебе важна. Мы лишь зовём в своё братство и предлагаем новую. Но уж точно не вынуждаем сжигать мосты с прошлым. Эти слова немного успокаивают Макса и он поднимает свой поникший взгляд на Брэдли. Надежда на то, что он сможет усидеть на двух стульях, позволяет выдохнуть и перестать себя корить. Он ведь действительно никого не собирается бросать. И, если его друзья не обидятся на то, что он ушёл в другую команду, он бы хотел продолжить с ними общаться, так же, как и раньше. Они ему дороги. Пусть он и хочет двигаться дальше, но забывать о них не намерен. — Я... я согласен, — несмело выдыхает Макс, понимая, что поступает правильно по отношению к самому себе. Он сделал так, как хотел. И это, наверное, главное, — Парни..? — он робко смотрит на друзей и поджимает губы, ожидая их реакции. — Дерзай, Макси-миллион, — Боб грустно улыбается, но старается выразить искреннюю поддержку. Тот факт, что всё так сложилось, зацепил за живое и явно ранил, но мысль о том, что так будет правильнее, успокаивала. Макс не должен тащить на своём горбу лучших друзей. Они не должны быть его обузой и балластом. Он правда заслужил всего самого лучшего, в том числе и лучшую команду. — И не думай, что мы обидимся и перестанем с тобой общаться, — Пи-Джей тоже тянет кривую и неловкую улыбку, хоть глаза у него и грустные. Максу сердце щемит от того, как эти ребята, полностью игнорируя свои чувства, просто стараются его поддержать и сделать ему чуть легче. — Вот видишь, как всё срослось, — Брэдли сразу хватает Макса под локоть, а в глазах у него восторг и звездочки от восхищения пляшут, — Я правда так рад, что ты теперь с нами! Расслабься, ничего такого страшного не произошло, помнишь? Ты сделал разумный выбор, — умело убеждает он и по-свойски гладит предплечье. Теперь уже ни на каплю не брезгует телесного контакта. Макс уже свой. — Да... да. Я тоже рад, — Гуф спокойно выдыхает и улыбается, всё ещё не веря в то, что происходит. Он никогда бы не подумал, что подобное с ним может случиться, даже не долю секунды не предполагал. Но теперь это — его реальность. Со странным привкусом, но по всем правилам жизни и серой морали. Макс понимает, что вырос из своих друзей, как бы грустно это ни звучало, и ему пора пробиваться выше. Но это не значит, что он предатель и обязательно забудет всё, что они вместе пережили. Вовсе нет. Теплота по отношению к ним останется навсегда. И желание общаться никуда не делось. Просто нужно уметь признавать, что в новой жизни, в новом учебном заведении, стоит что-то менять и в себе, а не топтаться на одном месте. Не сказать, что Макс начал с чистого листа. Однако, это уже новый абзатц его истории, который, несомненно, будет немного отличаться от всего предыдущего.