Где сердце

Арья покинула богорощу в оцепенении. Дейнерис Таргариен, которая вскоре станет её тётей, если всё пойдет по её сценарию, рассказала Арье о своих планах в мельчайших подробностях, к ужасу самой Арьи. Ей была ненавистна мысль о том, что Джона будут называть Таргариеном. Ей была ненавистна мысль о том, чтобы покинуть Винтерфелл. Ей была ненавистна мысль о жизни в Королевской гавани. Ей была ненавистна мысль о том, чтобы управлять Драконьим Камнем. Всё это вызывало в ней гнев. Нимерия уткнулась в её руку своей большой мордой, когда они обе услышали волчий вой. Это был более слабый звук, чем все, что могли бы издать Нимерия, Лето или Лохматик. Её стая. — Иди, — поддразнила Арья, ущипнув лютоволчицу за ухо. — Твои дети зовут. Нимерия фыркнула, прежде чем скрыться за деревьями. Арья посмотрела на солнце над головой. Весна принесла на Север нечто такое, чего Арья никогда раньше не видела. Небо было ясным, на коричневой земле распускались цветы, даже дожди были лёгкими. Это всё ещё не было похоже на густую, тёплую, болотистую влажность Браавоса или Речных земель и Королевских земель с их воздушным теплом. Она даже слышала, как некоторые дорнийцы бормотали о холоде, но это было совсем не то, что до падения Стены. Она просто хотела, чтобы погода отражала её настроение. Она хотела холодного ветра и облачного неба, она хотела громких раскатов грома и густого тумана, это лучше показало бы её сомнения. Тётя Джона пошла поговорить с ним после того, как покинула богорощу, и от этого у неё в животе заползли черви. Серебряная королева сказала Арье, что она была первой, помимо совета, кто услышал о её планах. Можно подумать, ей сделали одолжение. Несмотря на свою необузданность в детстве, Арья всегда знала, что однажды выйдет замуж. Она никогда не тратила много времени на фантазии о том, каким был бы её муж, но надеялась, что он будет благородным и храбрым, с жаждой приключений. Джон обладал всеми этими качествами, но он был её братом. Нет. Он не был её братом. Никогда им не был. Он и прежним Джоном уже не был. Её брат умер и возродился. Он жил и дышал сердцем волка — это оставило в его крови что-то более дикое и тёмное, чем когда-либо был её серьёзный брат. В нём также была какая-то вялость, вялость, даже усталость. Она могла видеть тёмные круги у него под глазами и его почти болезненную бледность, резкую манеру говорить и холод в глазах. Эти холодные серые глаза, что теплели всякий раз, когда он улыбался ей или взъерошивал её короткие волосы. Одна мысль об этом заставляла Арью улыбаться. Когда она думала о Джоне подобным образом, ей стало интересно, сможет ли она поцеловать его не как сестра поцеловала бы брата, а как женщина поцеловала бы мужчину. Она могла представить выражение лица своей леди-матери, узнай она об этом; не жестокая седовласая карга, которой она стала после возрождения, а мать, которую Арья знала. Мать, которая была любящей, заботливой, строгой и упрекавшей во всём, что было неподобающим. Джон, возможно, никогда и не был её настоящим братом, и он был благородного происхождения, но всё равно он был бастардом. Даже будучи узаконенным и признанным королевой, в глазах некоторых людей это никогда не смоет с него позорного пятна. Арью, по правде говоря, это совсем не волновало, чего нельзя было бы сказать о её матери. Она даже не знала, что подумал бы отец. Он о стольком лгал. Он знал правду о Джоне лучше, чем кто-либо другой. Что бы он подумал об этом? Одобрил бы он? И мать и отец давно мертвы, и Арья не могла спросить их. Их призраки не могли ответить, что делать. Ей придётся принять это решение самостоятельно. Её расстраивало, что она не могла разобраться со своими сомнениями и гневом на тренировочном дворе. Были и другие варианты. Она могла сидеть на лошади и ездить верхом не хуже любого мужчины. Она могла бы ускакать в Волчий лес, если бы захотела, но там были палатки, и шатры с рыцарями и солдатами, и вокруг было слишком много стражи, и она была слишком узнаваема. Обратная сторона её славы — молодой девушки сражающейся на войне бок о бок со стаей волков. Такое зрелище нелегко забыть. И её семья хотела бы знать, куда она поехала и почему. Ей очень давно не приходилось отвечать за каждое своё движение, с тех пор как она сбежала из Харренхола. Ни Братству, ни Пму не было дела, куда она пойдёт, пока она не забредёт слишком далеко, и хотя Арья была уверена, что у Доброго Человека были шпионы по всему Браавосу. Пока она делала то, что ей говорили, его никогда не волновало, куда она пойдёт. В Винтерфелле всё было по-другому, и ей потребовалось больше времени, чем она ожидала, чтобы привыкнуть. Всё потому, что обо мне заботятся, говорила она себе. И она не хотела, чтобы о ней заботились меньше, но всё же она не привыкла к этому. Она провела так много времени, гуляя по окрестностям, что оказалась в Библиотечной башне. Когда она заглянула внутрь, то подумала, что, возможно, попала сюда не случайно. Тирион Ланнистер сидел за столом, уткнувшись в какой-то том. Арья не могла видеть коротких ног, на которых он ковылял, но ей было хорошо видно его изуродованное лицо. На его лице был длинный шрам и отвратительная рана там, где когда-то был его нос. Он больше походил на чудовище, чем на человека. Санса, должно быть, плакала, когда узнала, за кого её выдают замуж. Арья вошла в помещение, проворно держась на ногах. Бес даже не заметил её, пока она не встала перед ним. Её тень заслонила книгу перед ним. — Леди Старк, — улыбнулся он ей. — Чем я обязан? Любезности. На сегодня с неё было достаточно. И всё же Арья прикусила язык, вежливость иногда бывает полезна. Улыбка Тириона преувеличивала черты его лица, и это должно было придать ему более гротескный вид, но вместо этого его глаза стали добрыми и полными веселья. — Хотела поискать один свиток, но, похоже, вы заменили нашего септона, — ответила Арья. — Долгожданная перемена. Вы были бы гораздо интереснее септона Шейли. — В самом деле, — сказал её зять, хотя его улыбка стала натянутой, и он уставился на неё своими разноцветными глазами. — Вы хотите, чтобы я танцевал, падал и шутил? Довольно редко можно увидеть, чтобы лев был шутом. Арья почувствовала горечь в его словах. — Простите мою шутку, милорд. Мне хватит и вашего остроумия, — быстро ответила Арья. Мужчины ужасно реагировали, когда считали, что над ними смеются. Бес был маленьким, но всё же мужчиной. — Хотя, если честно, я бы поглядела на то, как вы танцуете. — Это довольно замечательное зрелище, и незабываемое. Арья мило улыбнулась. После того, как Арья научилась контролировать своё лицо, Добрый Человек попросил беспризорницу показать ей, как выражать разные эмоции одной улыбкой — она знала, как выглядеть радостной, как выглядеть грустной, как выглядеть доброй, смущённой, неуверенной, коварной, простой или похотливой. — Тогда я действительно считаю, что мне не повезло. — Так и есть, — ответил лорд Тирион, его горло дёрнулось, сдерживая смех. — Итак, какой свиток я могу вам найти? Возможно, какой-нибудь по истории брачных союзов Старков? Арью не смутило, что он знал, почему она была здесь — почему её это беспокоило. Нужно было быть дураком, чтобы не знать, и, несмотря на его предыдущие слова, Арья никогда бы не заподозрила Тириона Ланнистера в глупости. — Вы хорошо меня поняли, милорд. — Арья снова улыбнулась, на этот раз смущённо. — Просто… я в замешательстве. — Полагаю, вас многое смутило бы в предложении нашей королевы, — криво усмехнулся Тирион. — Джон был моим братом, — возразила Арья, но в её словах слышалась слабость. И она знала, что скажет Тирион, ещё до того, как он это произнес. — Был? Он никогда не был вашим братом, миледи, — легко ответил Тирион. — Он всегда был вашим кузеном, даже если вы этого не знали. — Арья сохраняла невозмутимое выражение лица, но ей хотелось пнуть Беса. — Как королева Дейнерис попросила вас об этом? — продолжил Бес. — Она приказала, — сказала Арья, позволив себе прозвучать оскорблённо и раздражительно. — Она не просила. Тирион кивнул, как будто знал, что она это скажет.  — У неё горячий нрав, быстрый и непреклонный. Иногда она не столько предлагает, сколько приказывает. Однако в природе королевы повелевать своими подданными, высокородными и простолюдинами. Вы верная союзница нашей королевы, не так ли? — Я клянусь. — Арья кивнула сама себе. — Но мне действительно нужно понимать её приказы, если я хочу когда-нибудь спокойно им следовать. — Боюсь, тут много понимания не нужно. Королева нужны наследники. Слова лорда Тириона не стали для неё ответом. Разве королева не могли справиться с этим сама? Королева была матерью своего королевства, как благородного, так и простого происхождения, и у серебряной королевы было троё собственных крылатых детей. Возможно, она хотела переложить бремя рождения детей на кого-то другого. Или, возможно, вообще не могла иметь своих детей. Арья знала, что лучше не спрашивать. Дейнерис и без того поделилась с Арьей больше, чем следовало, и ей не стоило задавать неприятных вопросов. — Почему я? — вместо этого спросила Арья. — Как вы думаете, почему наша королева позволяет вам хранить фамильный меч её дома? — спросил Бес. Тёмная Сестра. — Она хочет, чтобы я передала его одному из детей. — ответила Арья. — Детей Таргариенов. — Умная девочка. Возможно, именно поэтому вы нравитесь Дейнерис. — Нравлюсь? — Арья засомневалась. — Конечно, — мягко сказал Бес. — Между вами куда больше сходств, чем может показаться. — Каких именно? — спросила Арья. — Вы обе очень умны в том смысле, что намного взрослее своих лет. — Тирион задумался, глядя мимо нее. — Полные противоположности моих брата и сестры. Тебе что-нибудь нужно, Миссандея? Арья резко обернулась, волосы хлестнули её по лицу. Служанка королевы, девочка одного с Арьей возраста, стояла у двери. Она быстро поклонилась Арье, прежде чем снова встретиться с Тирионом Ланнистером. — Королева Дейнерис срочно просит вашего совета, милорд, — сказала девочка со странным, певучим акцентом наата. — Вечно я кому-то нужен. — Тирион встал и потянулся, прежде чем кивнуть Арье и выйти из комнаты с грандиозностью, которая была больше его размеров. Какой странный человечек, — подумала Арья. — Но он навёл меня на размышления. Даже при всех её навыках, Арье было трудно узнать о королеве драконов что-либо помимо сплетен или легенд. Она казалась удивительно необщительной. Людей, которым она доверяла, было немного, и её доверие, казалось, было обоснованным, потому что её секреты предавались сплетням и шёпоту. Но Арья знала кое-кого, кто, возможно, был даже более искусен в тонком шпионаже, чем она. Арья нашла Брана в его покоях в Великой крепости вместе с Сансой. Бран читал книгу в кожаном переплёте, а Санса молча пришивала что-то к платью цвета слоновой кости. Если бы не Бран, Арье могло бы показаться, что она вернулась в прошлое, когда все девочки Винтерфелла сидели здесь на уроках шитья. Она вспомнила, как септа Мордейн хвалила рукоделие Сансы, воротила нос от кривых стежков Арьи и ругала её за неудачи. Шитьё Арьи по-прежнему было ужасным. Будь она всё ещё жива, септа Мордейн всё также нодобряла бы работу Арьи, как и её мать. Ощущение было почти таким же, как тогда, только без невинной грации Сансы, смеха Джейн Пуль и приглушенной болтовня Бет Кассель. Арье внезапно стало очень грустно. — Арья! — воскликнул Бран, вырвав Арью из воспоминаний о прошлом. Санса подняла глаза и улыбнулась ей. Тепло наполнило сердце Арьи, прогнав часть её печали и придав ей сил задать следующий вопрос. — Королева бесплодна? — немедленно спросила Арья, заставив сестру перестать улыбаться как от её прямоты, так и самого вопроса. Бран казался таким же встревоженным. — У меня было... три видения, где она рождала чёрных, мёртвых существ, — сказал Бран, с любопытством глядя на неё. Лицо Сансы исказилось, нахмурившись.  — Почему ты спрашиваешь об этом? Нехорошо так говорить о горе королевы Дейнерис. Арья села рядом со своей сестрой и опустила плечи.  — Мне просто нужно было знать. Это проясняет кое-что, о чём я размышляла с самого рассвета. — Ты в порядке, сестра? — спросил Бран. Беспокойство в его глазах было очевидным. Даже Санса выглядела обеспокоенной, несмотря на своё неодобрение. — Я в порядке, братишка, — ответила она. — Я сегодня разговаривала с драконьей королевой. Санса просияла, но всё ещё выглядела неуверенной.  — Хорошо. Теперь всё будет хорошо, не так ли? — Да. Ты выйдешь замуж за карлика, а я — за нашего брата. Просто замечательно. — Арья повернулась лицом к сестре. — Всё, как мы мечтали в детстве. Глаза Сансы расширились, как блюдца, и она отложила иголку и платье в сторону. Арья мельком увидела серую лапу спереди на платье.  — Нашего брата? Ты говоришь про Рикона? Зачем тебе вообще... Санса умолкла. Она дважды открыла рот, а затем мгновенно закрыла его, по-видимому, не находя слов, но Бран был не так огорчен. — Она имела в виду Джона, — сказал Бран со странным спокойствием. — Не так ли, сестра? Вот почему ты спросила про королеву. — Ты, кажется, не удивлен. — Гнев начал заполнять её. Она думала, что Бран перестал хранить от неё секреты. — Я видел сон, но до сих пор не знал, что он означает, — осторожно сказал Бран. Он с громким стуком захлопнул книгу. — Я даже не знал, что он о тебе. Голос Сансы был хриплым, когда она спросила: — Что тебе снилось? — Мне приснился дракон, большой и устрашающий, с огненно-красной чешуёй. Дракон, но такой, который вместо огня дышал льдом. Ему было больно. Что-то вырвало часть его чешуи, и из ран текла густая чёрная кровь, но дракон, казалось, едва замечал это. — Слова Брана заставили Арью вздрогнуть. Это звучало как кошмар, а не сон. — Толпы людей с криками бежали от зверя, но они остановились, когда почувствовали его холод. Это был обжигающий холод, но такой исцеляющий и очищающий, каким только может быть огонь. Он продолжал выдувать лёд на выжженную землю, пока из земли не выросла белая безымянная женщина с красными волосами и красными глазами. Когда это произошло, от чешуи дракона начал подниматься иней вместо пара, замораживая кровь и заживляя раны. — Кровь и лёд. — Санса выглядела обеспокоенной. — Звучит как дурное предзнаменование. — Знамения — для моряков и рыбачьих жён, — ответила Арья, прикусив губу. — Кровь и лёд — это всё, что знал Север долгие годы. — Это был зелёный сон, Арья, — увещевал её Бран. — Ты знаешь, насколько реальны мои сны. — Я знаю, что они реальны, — смягчилась Арья. — Значит, я либо разгневаю королеву, либо выйду замуж за своего брата и встречу свою погибель. — Джон не наш брат. Он Таргариен. — Это ничего не меняет, Санса, — сказала Арья сквозь стиснутые зубы. — Вы слишком пессимистично настроены, когда никто из нас не знает, что может означать мой сон, — сказал Бран. Санса недоверчиво посмотрела на Брана. Арья была того же мнения, что и её сестра, но она не хотела этого признавать. Это и есть безопасность? Всегда бояться будущей катастрофы? — Я не выйду замуж за Джона, — сказала она наконец. — Мы можем найти способ умиротворить королеву. Мы можем предложить другую помолвку. — Ты не можешь отказать королеве Арья, — уныло сказала Санса. — Не сейчас, когда наш союз такой хрупкий. — Санса права, — заявил Бран. Арью озадачивало, как её младший брат мог всё это время сохранять спокойствие. — И что мне тогда делать? — беспомощно спросила Арья. — У тебя есть какие-либо возражения против того, чтобы стать женой Джона? — Спросил Бран. — Кроме страха перед возможной погибелью? Арья закусила губу. Это была суть того, что Арья пыталась выяснить после разговора с Дейнерис. Было ли что-то плохое в том, чтобы выйти за Джона? Она могла представить, как прикасается к нему или целует его, если бы постаралась достаточно сильно, но она действительно не могла представить, что позволит ему делать с ней то, что, как она видела, мужчины делали с шлюхами. Но это не имело значения. Она не думала, что хочет заниматься подобными вещами с кем-либо. Она любила Джона больше, чем когда-либо могла полюбить любого другого мужчину. Она всегда это знала. Джон был частью её самой — частью, которую она всегда могла любить. И на него было приятно смотреть: свирепый воин, опытный командир и такой сильный. Ещё больше он любил её такой, какая она есть. Она не могла представить себе выбора лучше. С любым другим мужчиной она, возможно, даже не сможет тренироваться с Тёмной Сестрой или Иглой, или держать свой кинжал у бёдра или рядом с кроватью. Нимерия тоже может стать проблемой. Есть ли на свете кто-то ещё, способный принять её со всеми достоинствами и недостатками, как Джон. Арья искала ответ всё утро, и теперь готова была его дать. — Нет, — сказала она. — Мне нечем возразить. Я могу выйти замуж за Джона. Санса сложила руки и положила их на колени. Арья могла видеть намёк на сомнение, мелькнувший в её глазах цвета морской волны, но она и близко не выглядела такой шокированной, как ожидала Арья. — Вот и ответ, — улыбнулся Бран. — Если случится трагедия, она произойдет независимо от нашего выбора. Мы не можем сеять раздор просто из-за страха. — Когда ты успел стать таким мудрым? — Арья покачала головой и улыбнулась в ответ. — Ты будешь великим Хранителем Севера. Бран вздрогнул.  — Я – правда? Похоже, он не видел этого во сне. — Для этого не нужно быть ясновидящим, — улыбнулась Санса. — Ты старший из живущих сыновей Эддарда Старка. Никто не может оспорить твои права. — Отец гордился бы тобой, Бран, — согласилась Арья.  — Мы объявим об этом за ужином. — Она услышала волнение в его голосе. — Как и о твоей помолвке. — Сначала мы должны поговорить с нашими лордами, — сказала Санса. — Они почувствуют себя ущемлёнными, если лордам юга расскажут об этом одновременно с ними. — Разумно, сестра, — согласился Бран. — Тогда завтра. Бран вопросительно посмотрел на Арью.  — Ты говорила с Джоном? Джон. Возможно, она приняла решения, но она ничего не знала о том, что думает обо всём этом её кузен. Она должна была поговорить с Джоном.