Las Palabras De Amor

– Нам надо поговорить, – сказал Кроули, и ангел обречённо кивнул, хотя внутренности у него скрутило в узел от дурного предчувствия. Он всегда считал эти человеческие выражения фигуральными, но сейчас ощущал что-то подобное в своём теле совершенно явственно и буквально. – Может, пойдём на диван, дорогой? – тихо предложил он. – Мы же не обязаны разговаривать, стоя посреди книжного, правда? Он поправил свою одежду, которая так и осталась в беспорядке после «лечения» Кроули: застегнул рубашку, жилет, вернул на место бабочку. Тем самым он молча давал понять, что, говоря о диване, он имеет в виду именно разговор и ничего больше. Кроули это оценил – что, впрочем, не помешало ему с большим интересом наблюдать за процессом одевания. – Диван так диван, – согласился он, когда с наведением порядка в ангельской одежде было покончено, и первым направился к упомянутому предмету мебели, на котором немедленно распластался в своей типичной демонской манере: откинувшись на спинку и вытянув ноги. Ангел, сцепив пальцы на животе, остановился перед ним. – Может, вина? Чаю? Какао? – Чай было бы неплохо, – проворчал демон. Чай, надо признать, Азирафаэль научился чудесить виртуозно, по крайней мере Кроули от заваренного вручную его не отличал. Через несколько секунд ангел уже вручал ему горячую чашку чая. Себе он начудесил какао, хотя обычно предпочитал натуральный. Но сейчас демон наверняка принял бы его отлучку на кухню за попытку оттянуть разговор. Он бы, конечно, ничего не сказал, но Азирафаэлю самому не хотелось давать повод для таких подозрений. Он отпил глоток и опустился на диван – разумеется, на приличном расстоянии от демона и в напряжённой позе с прямой спиной. Кроули покосился на него и тоже приложился к кружке. Чай был горячий и крепкий, как он любил. – Ангел, – начал он. – Скажи, когда Гавриил с Вельзевул тебя заловили, она ведь обожгла тебя не случайно? Не просто схватила за руку и упустила немножко адского пламени, верно? – Н-нет, не просто. – Целую секунду Азирафаэль рассматривал вариант не признаваться, но отбросил его. – Она спрашивала… о том же самом, что и тебя. Как мы смогли её одолеть. Задумчиво глядя перед собой, демон кивнул сразу и ангелу, и своим собственным мыслям. – И ты сказал, что не знаешь. – Но я и в самом деле не знаю, как это вышло, Кроули! Мы уже говорили с тобой об этом. Я не стал бы лгать тебе, ни тогда, ни сейчас. – Я тебе верю. Это-то и плохо, – вздохнул Кроули, повертел кружку в своих длинных пальцах – и, залпом допив чай, чудом вернул её на кухню. Все кружки в доме ангела были настоящие, по большей части винтажные и очень дорогие. – Потому что Княгине, как ты догадываешься, на это плевать. Она думает, что это какой-то эффект соединения наших сил, а это действительно очень серьёзно. На простое непослушание она ещё могла бы закрыть глаза. Мы, демоны, созданы, чтобы нарушать правила, это даже добавляет нам… ну, крутизны в глазах других. Как там люди говорят? Повышает наш рейтинг в коллективе. – Он грустно усмехнулся. – И к тому же, от всех демонов, которых я знаю, Вельзевул отличает одно свойство – она любопытна. И ей правда понравилась моя идея тебя… соблазнить. Но если мы вдвоём каким-то образом сделались сильнее её, а, возможно, сильнее и архангелов тоже – это совсем другое дело, Азирафаэль. Это пахнет бунтом. А ты представляешь, что такое бунт в Аду? – Ну, я не думаю, что риск настолько велик, – отозвался Азирафаэль. – Если дело в соединении нашей эфирной и оккультной природы – много ты знаешь ангелов и демонов, которые так же… братаются? Ну, кроме наших начальников? – А это неважно, ангел. Для бунта хватит и нас двоих. Достаточно самой возможности… если эта информация как-то просочится. И к тому же, Княгиня вполне может считать источником опасности именно нас. Это ты не хочешь становиться Верховным Архангелом. Ты ведь не хочешь? – Демон повернулся к ангелу и воззрился на него с неожиданной тревогой. Азирафаэль помотал головой. – Вот и мне не нужен её адский престол, но она-то всех судит по себе! Точно так же, как люди… Да как все существа, наверное, созданные Ею. – Демон дёрнул плечом, словно до сих протестовал против непреложного факта, что он тоже Её создание. – Это значит, что пока мы не убедим Вельзевул, что никакой опасности нет, она будет считать нас угрозой. – Но как же мы её убедим, если мы и сами не знаем? – Да, это проблема, – согласился Кроули. – Если мы попробуем что-нибудь начудесить вместе, сигнализация заорет и Наверху, и Внизу. – Определённо, – согласился ангел. – Но… тогда что ты предлагаешь? – В этот раз… сегодня… она отпустила меня, Азирафаэль. – Ангел вскинулся, чтобы возразить, но демон остановил его взмахом руки. – Поверь мне, это ничто. Она могла бы пытать меня вечность, могла бы отдать меня герцогам. – У него получилось сказать это, ничем не выдав своих чувств по этому поводу. – Но она просто отпустила меня… и… и велела, чтобы ты пришёл к ней и сам всё рассказал, а иначе она сломает мне все пальцы. – Он таки сумел это выговорить, хотя скулы опять свело от унижения. – Ох. Это звучит ужасно, мальчик мой. Но если ты не будешь… – Что? Не буду выходить из этого магазина до конца света? Так ты себе это представляешь? Мне очень нравится твой книжный, ангел, но всё же я не так представлял себе остаток своей жизни на Земле. – Кроули горько усмехнулся. – Это не вариант. И ты сам это понимаешь. – Значит, я приду к ней! – выпалил Азирафаэль. – Я не допущу, чтобы ты… чтобы тебя… – Нет! – резко перебил его Кроули. – Я не хочу, чтоб ты стал первым ангелом, которого пытали в Аду! – И совсем необязательно меня будут там пытать, – упрямо возразил Азирафаэль. – Если я приду и объясню, что ничего не знаю и ничего не делал, возможно, она меня послушает. И по крайней мере, у неё не будет причин трогать тебя! – Ангел. – Кроули, я уже сказал тебе и повторю ещё раз, я сделаю всё… – Ангел. Пожалуйста. Я прошу тебя. Не вмешивайся. – Кроули с огромным трудом давалось каждое слово, поэтому предложения получались рубленными, короткими. На Азирафаэля он не смотрел. – Я сам с этим разберусь. – Но, Кроули… – Я разбирался с этим шесть тысяч лет, Азирафаэль. И у меня как-то получалось. Да, ты помогал мне, но… – Кроули прикусил змеиными клыками губу и подумал о том, сколько раз чудачества и эскапады Азирафаэля приводили его ТУДА, в ту пыточную, где он стоял коленями на мокром полу, с грубой рукой Хастура в волосах. Сказать об этом ангелу? Может быть, хоть это поможет его убедить? Но он не мог, просто не мог сказать Азирафаэлю такое. Может быть, когда-нибудь, но точно не сейчас. – Мы неплохо справлялись с тем, чтобы обводить вокруг пальца наши конторы, – продолжил он. – Но сейчас другая ситуация, ангел. – Он вскинул голову и наконец посмотрел на Азирафаэля. – Они не оставят нас в покое. Мы должны убедить их, что не представляем угрозы, ни вместе, ни по отдельности. Но особенно – вместе. Иначе нас уничтожат. А поэтому нужно сделать так, чтобы никакого вместе не было. Я должен уйти. – Но… – пискнул Азирафаэль. – Никаких «но». Это единственный вариант. Я скажу Вельзевул, что соблазнил тебя, как и собирался. – Ангел привычно порозовел, и демон привычно залюбовался этим дивным зрелищем, но не позволил себе отвлечься. – И что ты на самом деле никогда меня не удерживал. Я сделал своё дело и ушёл, как настоящий демон, порождение Ада. Пусть надеется на твоё Падение и ждёт тебя в Аду, всё равно не дождётся. Зато у неё не будет причин думать, что мы что-то замышляем вместе. По крайней мере, на какое-то время это поможет. Но, конечно, нам придётся… быть осторожнее. И лучше тебе не соваться пока к Антихристу. Гавриил ей, наверное, и так разболтал, что ты в курсе, но не факт. Возможно, эту тему она с ним не обсуждает. Я сам пригляжу за ним… пока. Ты сам сказал, что у меня получится не хуже, чем у нас двоих. – Абсолютно не хуже, мой дорогой, – дрогнувшим голосом согласился Азирафаэль. Он сидел на диване, сгорбившись и сложив руки на коленях, пустая кружка из-под какао давно присоединилась на кухонной полке к кружке Кроули. – Но если ты уйдёшь, это значит, что они… Они смогут опять… – Смогут, – сумрачно кивнул Кроули. – И ты ничего с этим не поделаешь. Признай это, ангел, и успокойся. – Азирафаэль при этих словах опустил голову и съежился ещё больше. – Но я это переживу. Всегда переживал. Если даже они захотят пытками вырвать у меня, как мы справились с Вельзевул… ничего нового я им не скажу. С этой стороны никакой опасности нет. А про Соглашение они не знают и спрашивать не будут. Не бойся, я нас не выдам. – Кроули, я… – Ангел вскинул голову. Губы у него дрожали. – Разве я этого боюсь?! Я обещал тебя защитить, но… у меня ничего не получилось. Больше того, я сделал только хуже, да? Прости меня… Я не понимал, я правда думал, что смогу… Я же ангел и Страж Восточных Врат, хоть и бывший. Это моя работа – защищать… Я просто не мог иначе… – Азирафаэль сам понимал, как жалко звучат его оправдания, но не мог остановиться. Он должен был объяснить! – Я знаю, ангел, – ответил Кроули, и мягкость в его голосе была почти невыносимой. – Всё в порядке, ты ни в чем не виноват. Просто… я демон, и моя участь служить Аду… и терпеть всё, что к этому прилагается. Именно так Она задумала, верно? Божественный План и всякое такое. Ты не можешь этого изменить, как бы ни хотел. – Нет, я виноват, – Азирафаэль смахнул слезу и торопливо продолжил, словно боясь передумать. – И вчера… Вчера я тоже… Я обещал ничего не делать против твоей воли, но не остановился. Не понял, не почувствовал сразу… И мне так жаль, ведь я так хотел, чтобы тебе было хорошо. Прости, что не спросил, можно ли тебя трогать так… Я сделал тебе больно! – почти выкрикнул он, и его затрясло. – А теперь ты говоришь, что уйдёшь, и я… значит, я ни в чем не смог тебе помочь. Не защитил и не показал, как это бывает, когда… – Ш-ш-ш… – Демон одним плавным движением скользнул к нему, обнял и положил голову ему на плечо, зашептал прямо в ухо. – Вс-сë ты смог. И показал. И откуда тебе было знать, как меня нельзя трогать? Я и с-сам не знал. – В смысле, не знал? – Ангел так удивился, что перестал плакать и слегка отстранил демона от себя, чтобы заглянуть ему в глаза. Зрачки у Кроули сузились до едва заметных щелочек, а склеры отчётливо отливали желтизной. Демон неплохо держал себя в руках, и всё же незаметно поддавался своей змеиной природе. – А откуда мне было з-снать? – прошипел он. – Разве я даю кому-то хватать меня за волосы? Если ты просто гладил меня по голове, мне всегда было приятно. Я хотел тебя, ангел, и ни о чем таком не думал, но, когда ты так сделал… ну, схватил… оно просто с-само… ну, понимаешь, вс-сплыло. – Я не хотел, правда не хотел сделать тебе больно. – И не с-сделал. – Ангел строго посмотрел на демона. – Ну ладно, с-самую малость. Но я с-сам виноват. Нужно было с-сразу сказать. А я с-стал терпеть. Ну, как тогда… – И он снова спрятал лицо у ангела на ключице. С каждым разом эти разговоры давались легче, но стыд всё же продолжал обжигать щеки. – Не вини себя, мой хороший. – Ангел поднял руки с колен и неуверенно прижал демона к себе. – Я понимаю, что это было трудно. – Он вдохнул особенный терпкий запах, исходивший от рыжих волос, потерся носом о змейку на виске и вновь слегка отстранил демона от себя. – Кроули… – Что? – Если… если ты хочешь уйти, я… конечно, я не буду возражать. Я и не думал удерживать тебя… ну, по-настоящему. И… раз ты считаешь, что так будет лучше… Я постараюсь… Я не буду вмешиваться. Но знай, прошу тебя, что я всегда рядом, и всегда могу… выслушать тебя… или исцелить… тебе больше не нужно жить с этим одному… и что-то от меня скрывать. Пожалуйста, обещай мне… Обещай, что не будешь. – Нгк, – согласился демон, снова прижался к Азирафаэлю и, не удержавшись, провёл по шее ангела раздвоенным языком. Тот охнул, но с мысли не сбился. – И знай, что если… если с тобой случится что-то совсем плохое… Если в наказание они захотят навсегда запереть тебя в Аду, я спущусь туда и заберу тебя, что бы ты об этом не думал и что бы мне это ни стоило. Я тебя там не оставлю. Ты понял? – Нгк, – подтвердил демон и вновь прильнул к его шее. – Что ты делаешь, Кроули? – строго вопросил Азирафаэль, изо всех сил пытаясь не поддаться охватившему его вожделению, но позорно проиграв битву с собственным человеческим телом. Оно определенно… желало. И демон самым бессовестным образом это провоцировал. – Пока я с-сидел тут в книжном, ангел, я почти поверил, что у нас-с есть хотя бы шесть лет, – прошипел Кроули у него над ухом. – Шесть с-спокойных лет, чтобы провес-сти их друг с другом. Но похоже, я ошибс-ся, и у нас нет даже этого. Вес-сьма вероятно, что мы из вс-сего этого живыми не выкрутимся. – Кроули… – Но пока что мы ещё живы. И я ещё здес-сь… И могу провести эту ночь с-с тобой. Ес-сли ты хочешь… И демон забрался холодными пальцами под рубашку на спине ангела – медленно, давая тому возможность его остановить. Но ангел не остановил, наоборот, крепче прижал Кроули к себе, погладил по спине между лопатками. Тот выгнулся, подставляясь под его прикосновения. – Ты уверен? – прошептал Азирафаэль. – Как никогда, ангел. Кроули отстранился от него, сел на пятки, и покачиваясь из стороны в сторону, уставился на Азирафаэля своими горящими демонскими глазами. Ангел почувствовал, что у него пошла кругом голова, а всё тело покрылось мурашками. Этот взгляд затягивал в себя, манил, обещал… и в нём действительно не было ни искорки сомнений. Только чистая демонская страсть, вновь вышедшая из берегов и грозящая захлестнуть и утащить в бездну обоих. И тут ангел кое-что сообразил. – Кроули… – выдохнул он, из последних сил сопротивляясь этой волне. – Ты ведь никогда… не использовал это на мне в полную силу, правда? Ты мог бы и раньше… всегда… если бы захотел… соблазнить меня? Просто ты этого не делал, да? Кроули ничего на это не ответил. Не меняя позы, одним движением, и в самом деле похожим на бросок змеи, он преодолел разделявшее их расстояние, схватил ангела за грудки и поцеловал. У Азирафаэля окончательно помутилось в голове. Кроули целовал его так, будто умирал от жажды, а губы Азирафаэля были родником с чистой живой водой. А потом он чуть отстранился и шепнул в эти губы: – Я не… я не знал… Он оборвал себя, но ангел понял. «Я никогда не знал, что это может быть ТАК». – Ох, дорогой мой… – прошептал он в ответ и прижал Кроули к себе с неангельской силой, а потом запустил обе руки ему под рубашку. Руки сами потянулись к рыжим волосам, ведь ему так нравилось перебирать пальцами пряди и нежно массировать демону кожу головы… но с этим он решил погодить. Лаская шею Кроули прямо по линии роста волос, он целовал и целовал его, не отпуская ни на секунду, не позволяя отстраниться даже для того, чтобы глотнуть воздуха, пока белые звёздочки не замелькали в глазах у обоих. Тела хотели дышать… а ещё хотели касаться, прижиматься, растворяться друг в друге. Хотели стать единым целым прямо сейчас, не откладывая на следующие шесть тысяч лет. И даже на шесть. Которых у них, возможно и не было. – Я… – выдохнул Кроули. – Да, – отозвался Азирафаэль, не боясь ошибиться и что-то понять неправильно. Их тела говорили за них, и намного лучше слов. Держа демона за талию, ангел осторожно уложил его на диван. Узко, неудобно, недостаточно мягко, но это неважно. Им хватит. Ни у того, ни у другого не нашлось сил и достаточной мотивации, чтобы добраться до нормальной кровати. Устроив Кроули на диване, Азирафаэль почти упал следом, но удержался, упираясь руками в мягкую обивку и не прекращая целовать демона. Тот извивался под ним и тянул к себе, на себя. Руки демона спешили: забирались под пояс штанов, сжимали, ласкали. Руки ангела были везде: на этих невозможно острых щеках. На обнажённой длинной шее, которую демон, откидывая голову, жадно представлял под его губы и пальцы. На груди, только лучше, если на ней не будет рубашки, вот так… Кроули послушно поднял руки, как ребёнок, которого на ночь переодевают в пижаму. Только вот пижамы под рукой не было, и ангел совершенно точно не собирался в ближайшее время одевать демона. Рубашка улетела в сторону, ладони нашли грудь, прижались, полежали там, наслаждаясь мигом затвердевшими сосками – чистым и честным телесным откликом, и продолжили своё путешествие ниже, за пояс узких брюк. Кроули вновь завертелся настоящей змеёй, выползая из них, и едва не упал с дивана. Ангел придержал его за бедро и плечо и рывком отодвинул от края, одновременно помогая окончательно избавиться от брюк. Кроули сделал то же самое для него – по крайней мере, стянул его брюки с бедер достаточно, чтобы дальше Азирафаэль справился сам. Ладони демона тут же легли ему на ягодицы, и ангел застонал, вновь зарываясь лицом в шею демона, целуя под ухом, в кадык, присасываясь полноценным засосом в районе сонной артерии. – Ангел, пожалуйста… – Кроули тоже стонал, и это вышло неразборчиво, больше похоже на «нглжссста», но Азирафаэль снова понял. В словах они по-прежнему не нуждались, будто за сегодня сказали друг другу все самое важное. Ангел, не отвлекаясь ни на секунду от каскада поцелуев, покусываний и засосов, которые он обрушивал на губы, подбородок, шею и грудь Кроули, начудесил смазку прямо на пальцы, дотянулся, протиснулся, раскрыл… Кроули с короткими стонами толкался навстречу. На этот раз обошлось без обсуждения поз и без планов что-либо «заменить» и «стереть». Одной рукой придерживая демона за бедро, другой ангел ласкал и готовил его для себя одного, как будто ничего прежнего никогда не существовало. И Кроули, похоже, принимал это новое правило игры – никого, никогда… Они слишком долго ждали. Они слишком долго боялись – разного, но одинаково сильно. Один – причинить вред, ошибиться, поспешить. Другой – разрешить, поверить, разочаровать. Но теперь страха, кажется, не было. Они соприкасались не только телами: после первого раза что-то изменилось, и теперь на столь близком расстоянии Азирафаэль чувствовал ауру демона почти как свою и больше не боялся пропустить малейшее сомнение или дискомфорт. И он знал, что это взаимно. В ауре демона всё ещё чувствовался гнев на то прошлое, которое сделало его таким, какой он есть – будто кусочек стекла или острая льдинка, способные оцарапать, если коснуться случайно или без разрешения. В ней была щепотка горечи от потерянного времени и упущенных возможностей, которая под влиянием демонской страсти прямо сейчас мягко переплавлялась в смирение со своими ограничениями и благодарность за то, что удалось обрести. Но больше всего в ней было сполохов любви, так много, что сердце Азирафаэля отчаянно стучало от передозировки этими ощущениями. А вот страха, страха он не улавливал совсем. И это сделало смелее и его. Он отодвинул в сторону переживания, что опять что-то не то сделает или скажет, обещая себе: если это и случится, ничего… это не станет концом света, пока еще нет. Они попробуют снова. Пусть даже демон завтра уйдет, это не значит, что у него, ангела, не будет шанса всё исправить и сделать правильнее и лучше… Потому что уйдет Кроули всего лишь из книжного, а не от него. Но сейчас он сосредоточился на том, чтобы ощущать каждое движение души демона (которая у него определённо была), каждый отклик его человеческого тела. Кроули открывался ему, двигался навстречу, не слишком резко, но уверенно. Кроули ХОТЕЛ его и снова соглашался ему довериться. И на этот раз ангел был твердо настроен его не подвести. Повинуясь внезапному порыву, он оторвался от демона, вытащил пальцы – тот недовольно хныкнул – и подтянул Кроули вверх, в положение полусидя с опорой на спинку дивана. Тот удивлённо сдвинул брови, но ангел уже втиснулся между его ног, одновременно целуя демона в лоб, в нос, в жаждущие этого губы. Он ничего не объяснял, но Кроули, кажется, понял и подвинулся так, чтобы Азирафаэлю было удобнее вновь нащупать пальцами его вход. Тот призвал ещё больше смазки и принялся одной рукой вновь раскрывать демона, а второй плавно ласкать его длину. В какой-то момент ангел синхронизировал ритм своих движений, и Кроули, со стоном откинув голову назад, начал резко подаваться ему навстречу, полностью теряя себя в этих прикосновениях. Чувствуя, как тот близок, Азирафаэль наконец извлёк пальцы – новый жалобный стон – дёрнул Кроули под колени, подтащил ближе, а потом, закинув ногу демона себе на плечо, аккуратно толкнулся в него сам, своим естеством. Ну, именно так это ощущалось. Их человеческие тела крупно дрожали, едва справляясь с вихрем эфирно-оккультных сил, внезапно столкнувшихся друг с другом и соединившихся в одну мощную волну. Демон вскрикнул, когда ангел сделал первое движение, но точно не от боли, его чувства были для Азирафаэля как на ладони. Он подался назад и вошёл чуть глубже, а потом сделал так ещё раз, и ещё, а потом наконец добрался до точки, которую искал и от прикосновения к которой демон снова вскрикнул и подался к нему весь, насколько это было возможно. Ангел прижал его теснее и задвигался, целенаправленно толкаясь именно в эту точку, при этом не отрывая глаз от демона… Тот мотал головой, и рыжие волосы создавали вокруг его лица почти светящийся ореол, будто настоящий огонь… И ангел не боялся его, он ВЛАДЕЛ этим огнём и в то же время отдавался ему, сгорая дотла, но тут же возрождаясь. Забывшийся в наслаждении демон запрокидывал голову, жмурился, шипел сквозь сжатые зубы и пускал слюни, но и в этом он был прекрасен. Продолжая движение, Азирафаэль вновь нащупал между их телами горячий и твёрдый член Кроули, сжал и начал скользить рукой туда-сюда, намеренно задевая головку в том же темпе, в каком двигались его бёдра. Несколько толчков – и демону хватило. Он выгнулся дугой, хватая руками воздух, плечи, волосы Азирафаэля, выкрикнул: «Ангел!» и, содрогаясь всем телом, обрызгал его горячим и мокрым. Тот практически сразу последовал за ним – наполовину от этого бесподобного зрелища, которое наблюдал, наполовину от родного и привычного обращения, прозвучавшего так и в такой момент. Как только его отпустил спазм наслаждения, Азирафаэль выскользнул из Кроули, сел на диване, повторяя его недавнюю позу на пятках, и, взяв демона за руки, потянул к себе, устроил в своих объятиях. Всё ещё пребывая на своих Небесах, Кроули трясся, всхлипывал и, не открывая глаз, отчаянно цеплялся за ангела, а тот просто держал его, прижимал к себе и не отпускал, пока дрожь не улеглась и демон не начал дышать ровнее. Тогда ангел подул ему в висок, сдвигая прядь волос с татуировки, прижался к ней губами и сказал: – Я люблю тебя, Кроули. Я тебя люблю. Тот приподнял голову, распахнул огненные глазищи и посмотрел на Азирафаэля снизу вверх. – Ангел, – почти возмущенно выдохнул он. – Это должен был сказать я! – А я взял и успел первым! – Азирафаэль просиял улыбкой и наклонился, чтоб поцеловать демона. Тот принял его губы легко, но ни в коем случае не как должное, некоторое время вдумчиво изучал их мягкость и теплоту, но потом всё же оторвался и пробормотал: – Я тебя тоже люблю, ангел. Ты же знал, да? Шесть тысяч лет… – Я догадывался, дорогой. – Азирафаэль вновь привлёк его к себе и счастливо вздохнул. – Но боялся верить, наверное, так. Ты ведь всегда был… достаточно уклончив. – Ну я же демон, – пробормотал Кроули. – И к тому же Змий. Мне и положено быть таким. Это ты должен быть прямой… как твой меч… – Кроули! Это была неприличная шутка, или мне показалось? Демон заразительно расхохотался, запрокидывая голову, и ангел, не выдержав, тоже рассмеялся. – Мне кажется, мой мальчик, – успокоившись, сказал он, – что в любом случае, что бы ты ни планировал на завтра, сегодня нам стоит перебраться на кровать… и больше не вылезать из неё до утра. – Нгк, – согласился Кроули, еще раз легко, одним касанием поцеловал своего (теперь уж точно) ангела – и щелкнул пальцами, перенося обоих в спальню.