Las Palabras De Amor

Материализовавшись на коленях у трона Вельзевул, Кроули испытал неприятное чувство дежа вю. В последний раз из такого положения он угодил прямиком в большие неприятности, да и в былые годы «свидания» с адской начальницей порой заканчивались не самым лучшим образом. Постаравшись отогнать неприятные воспоминания, он поднял голову и уставился на Повелительницу Ада, пытаясь проникнуть в её мысли. Та, в свою очередь, смерила подчинённого презрительным взглядом и щелчком пальцев избавила его от очков. Демон поморщился: подобное «раздевание» он согласен был терпеть только от Азирафаэля. – Ну, – рявкнула она. – Расскаж-жешь по-хорошему или по-плохому? – Зависит от того, что вы хотите узнать, – максимально нейтральным тоном ответил он. – Ты знаешь, что я хочу уз-знать! Ваш с ангелом секрет! – Да нет у нас никакого секрета. Думаю, он просто очень сильно не хотел… отпускать меня в Ад. Я и сам не очень-то сюда рвался, откровенно говоря. – Кроули как можно небрежнее пожал плечами. – После того, как вы отдали меня поиграться… как вещь. – Он посмотрел в глаза Вельзевул. – Думаете, я правда заслужил купание в Святой Воде? – Не такая уж она была и Святая, Кроули. Иначе мы бы с тобой сейчас не раз-зговаривали. – Мне хватило. – Между прочим, это было даже из-зящно. Ты ведь так любишь вертеться возле своего ангелочка. Наверное, именно святости тебе и не хватало! Так что не надо давить на ж-жалость, Кроули. Ты получил то, что заслуж-жил. Или нужно было оставить тебя з-здесь? Хастур с Лигуром очень расстроились, знаешь ли. Но я ещё могу их порадовать. Кроули сцепил зубы, изо всех сил стараясь не показать, насколько такой вариант не порадует его, и промолчал. – Но мы отвлеклись, – Княгиня, похоже, и не ждала его ответа. – Как вы это проделали? – Но я правда не знаю. Глаза Вельзевул гневно сверкнули, и Кроули мысленно собрался, чувствуя, как в душу заползает знакомая тоска. Не то чтобы он и правда поверил обещаниям ангела, но за эти недели в нём всё же успела прорасти робкая надежда, что они действительно что-нибудь придумают, найдут способ навсегда избавить его от Ада. Но всё было бесполезно. Он был демоном, обречённым на вечные страдания, он принадлежал Преисподней, и этого было никак не изменить. Надеяться можно было только на то, что его не ждёт полное уничтожение и он все-таки вернётся к Азирафаэлю, как и обещал. Ради этого – как и раньше, как обычно – стоило держаться. Рука Вельзевул метнулась вперёд и вцепилась в рыжие пряди у основания черепа, дёрнула, подтаскивая демона к себе. Обнажились жуткие чёрные зубы. Вокруг в два раза интенсивнее заметался рой мух. – Пос-зледний шанс, З-змееныш. Отвечай мне, или пож-жалеешь. – Но я действительно не знаю! – выкрикнул он, прекратив изображать крутизну, которой совершенно не ощущал. – Я вам не вру! И ангел тоже не знает! У нас просто… получилось! Всего один раз! Может, это вообще была случайность! Вельзевул улыбнулась, впитывая его отчаяние и страх, будто самый сладкий нектар. – Ты серьез-зно думал, что я этому поверю, з-змей? – Она с силой дёрнула его за волосы. Кроули зашипел, подтверждая точность обращения, хотя сменить облик без силы не мог, и зажмурился в ожидании неизбежного. Где-то в глубине его сознания впервые за шесть тысяч лет окрепло и по-настоящему давало о себе знать желание сопротивляться, но всё побеждала холодная, острая безнадёжность. Она ввинчивалась ему между рёбер, как стальной клинок – о да, это ощущение ему тоже было знакомо – не давая шевельнуться или даже вздохнуть. Что толку сопротивляться, если будет только больнее? Ради чего? Призрачного достоинства, которого у него, Падшего, нет и никогда не было? Ради того чувства, что он может быть кому-то важен, которое заронил в него Азирафаэль? Ради того понимания, которое он сам взрастил в себе, что на самом деле он всего этого не заслуживал? Сдаться было проще. Смирение уменьшало боль, пусть и не физическую, к сожалению. Но зато давало шанс, что физическая закончится быстрее. – Хотя-я, – вдруг протянула Вельзевул. – Пожалуй, ты и правда можешь не з-знать. Или не скажешь. В конце концов, тебе к пыткам не привыкать. А вот твой ангел – другое дело. – Кроули распахнул глаза. – Он, конечно, тоже всё отрицал, но… Кто-то из вас явно врёт. А поскольку без него ты и вправду на такое был не способен… Пож-жалуй, спрошу-ка я снова у него. Как следует. Гавриил перетопчется. – Нет! – выплюнул Кроули и рванулся из хватки Вельзевул, игнорируя боль, от которой наворачивались слезы. – Нет, он ничего не знает, клянусь! Вельзевул засмеялась. Как ни странно, смех у неё был совершенно не жуткий, а даже мелодичный. – Не переж-живай, я не буду его похищать. Просто отправлю ему послание. – Послание? – удивлённо моргнул демон. – Да. Дай руку, Кроули. И не тяни, если хочешь, чтобы обошлось только пальцами. Догадаться, какого рода будет послание, после такого уточнения труда не составило. – Это тебе не поможет, – хрипло сказал Кроули. – Он ничего тебе не расскажет, потому что не знает. – Вот и проверим. Руку, Кроули. Демон опустил голову, зажмурился и несколько раз резко выдохнул через нос. Рука стала неподъемно тяжёлой, а унижение грызло сильнее страха. Но если это плата, чтобы вернуться – пусть так. Ему и в самом деле не привыкать. Продолжая смотреть в пол, он протянул руку, левую. Вельзевул это никак не прокомментировала и другую не потребовала. Просто с какой-то издевательской аккуратностью взялась за его мизинец и безымянный палец и слегла сдавила, направляя силу. Ощущение было такое, будто пальцы зажало в косяк двери. А потом дверь начала медленно закрываться… Кроули опять прокусил губу до крови, но всё равно заорал, извиваясь у ног адской владыки, как и положено тому, кем его сделали. Он пытался инстинктивно выдрать руку, но делал себе только больнее. – А-а-а! Хватит! ХВАТИТ! – Он ненавидел себя за слабость, но хотел одного – чтобы это закончилось. «Хорошо, что ангел этого не видит». «Он не спас тебя от этого, – шепнула тёмная, дьявольская часть. – Как и от того, другого… Потому что тебя никто от этого не спасёт». – Он мотнул головой, отгоняя этот голос, и зажмурился так сильно, что слезы потекли в нос. Вельзевул усмехнулась и отбросила его руку. Продолжая стоять на коленях, он сжался в комок возле трона, упираясь лбом в пол и цепляясь другой рукой за кисть, от которой по всему телу распространялась раздирающая боль, почему-то нисколько не ослабевая. С губ срывались рваные всхлипы, и сдержать их не получалось. Он старался, изо всех сил старался взять себя в руки, справиться с болью, терзавшей его снаружи и изнутри, но проигрывал, проигрывал этот бой на два фронта. Вельзевул брезгливо подтолкнула его ногой в тяжёлом ботинке. – Убирайся и рыдай где-нибудь в другом месте, тварь полз-зучая. Впрочем, я догадываюсь, где ты будешь рыдать. Передай ему, что если он не явится ко мне сам и не расскаж-жет, как одолел меня, то в следующий раз я сломаю тебе все пальцы. – Бес-сполезно, – злость наконец взяла верх над болью, и Кроули смог заговорить, точнее, зашипеть, еле ворочая языком. – Он не придёт. Я его не пущ-щу. – Собираешься до конца дней просидеть в книж-жном, трахаясь со своим ангелочком? – Она с презрением наблюдала, как он неловко выпрямляется на коленях, осторожно прижимая руку к груди. – С-змотри, Кроули. Не соверши ошибку. Ангел получит то, что хочет. А потом он бросит тебя. Вышвырнет, как дерьмо. Или ты з-забыл, что они всегда так делают?! – От каждого слова Княгини Кроули становилось всё тоскливее, хотя он изо всех сил старался ей не верить. – Куда ты тогда пойдёшь, Кроули, если разоз-злишь меня по-настоящему? Сам же з-знаешь – твоё место здесь, и тебе никуда от Ада не деться. Кстати, передай своему ангелочку, чтоб не вз-здумал тебя лечить. Я всё равно узнаю. – Он не пос-слушает. – Значит, ему точно на тебя плевать. Всë, Змееныш, ползи отсюда. На сегодня я с тобой з-закончила. И подумай над моими словами. Скрипя зубами от боли и унижения, Кроули в самом прямом смысле слова выполз из «безъядерной зоны» и, сконцентрировавшись, щелчком пальцев отправил себя на Землю – но не в книжный, а в свою квартиру. Матерясь сквозь зубы, он распотрошил человеческую аптечку, проглотил две пилюли обезболивающего, подождал, когда они хоть немного подействуют, и занялся пальцами. Таблетки не очень-то помогли, и от каждого прикосновения боль по-прежнему простреливала в плечо, но, по крайней мере, он сумел убедиться, что переломы закрытые и кости не смещены. Разумеется, скрыть от Азирафаэля покрасневшие и отекшие пальцы не выйдет, но шансы изобразить, что это ерунда, не стоящая ангельского внимания, значительно возросли. Видит Сатана, Кроули устал доказывать и бороться. Вельзевул была права – от Ада ему никуда не деться, и ангелу придётся это как-то принять. Он должен убедить его, что справится сам, как справлялся всегда. Что делать с ультиматумом Вельзевул, как уберечь ангела от визита в Ад и дать Княгине ответ, который её устроит и одновременно не пробудит в ней желание устранить их обоих раз и навсегда, он не представлял.