Las Palabras De Amor

– Кроули?.. – Нгк. – Демон потерся носом о шею ангела и подышал в ложбинку между грудью и ключицей. Сердце Азирафаэля немедленно забилось чаще. Они снова были в спальне. Очередной день неуклонно катился к своему завершению, окрашивая нейтральные бежевые обои на стене спальни в закатные цвета, напоминающие жёлтые глаза демона. Валяться в кровати в такое время ангелу было несвойственно, да и демон всего полчаса назад возился в своей импровизированной оранжерее, опрыскивая растения и тихонько ворча. Орать на них как дома он при Азирафаэле стеснялся, но и спуску маленьким зеленым негодяям давать не собирался. Справедливости ради, никаких пятен или иных следов неблагополучия он на них давненько не наблюдал и с прискорбием признавался себе, что одним своим присутствием Азирафаэль делает для растений больше, чем он своей водой, минеральными подпитками и леденящими их растительную душу угрозами. Хотя возможно, здесь было просто больше света, чем в мрачной квартире Кроули. В общем, ещё недавно они занимались делами в разных концах и даже на разных этажах дома, но внезапно обнаружили себя на кровати в спальне, то есть там же, где вчера довольный и уставший демон уснул под боком у такого же довольного и уставшего ангела. Последний до рассвета читал очередную полезную книгу по человеческой психологии, не отказывая себе в удовольствии время от времени утыкаться носом в макушку Кроули и с улыбкой вдыхать терпкий запах его волос. Кроули спал спокойно. Лишь иногда он ворочался, морщил лоб и что-то бормотал, и Азирафаэль невольно задавался вопросом, что тот видит в своих демонских снах. Своё давнее и полузабытое прошлое в Раю? Неприглядное и слишком памятное существование в Аду? Свою жизнь на Земле? Но, по крайней мере насколько ангел мог судить, кошмары Кроули не мучили, и всё равно на всякий случай периодически целовал спящего демона в висок, прямо в змейку-татуировку, и шептал слова благословения. Когда подобные слова в адрес демона впервые сорвались с его губ, ангел испугался, что навредит, обожжет демона словами, заточенными нести Еë божественную силу. Это было давно, задолго до того, как Кроули успешно обжился в его книжном и в его спальне, но в похожей ситуации – демон спал. Тогда они стали свидетелями затяжного сражения двух человеческих армий, а значит, и подлинного разгула греховных страстей – ненависти, гордыни, равнодушия и алчности, в вихре которых безнадёжно тонули робкие искорки добра и милосердия. Они с Кроули давно отчаялись разобраться, кто в этой битве прав, кто виноват, кто жертва, а кто агрессор. Люди одинаково страдали с обеих сторон. Ад радостно встречал новые души, ради поступления которых демону не приходилось шевелить и пальцем. Праведников на поле битвы не наблюдалось, так что Азирафаэль просто помогал, кому мог, до кого был в состоянии дотянуться. Вот меч скользнул в миллиметре от ноги, рассекая ткань штанов, но не саму плоть. Вот миновала голову воина, потерявшего шлем, тяжёлая стрела. А потом кто-то вдруг толкнул ангела в спину, так что тот потерял равновесие и приземлился на колени, и знакомый голос с шипящими интонациями насмешливо прозвенел над ухом: – У тебя что, новое тело где-то завалялось, ангел? Азирафаэль вскинулся, набрал в рот воздуха, чтобы возмутиться – и увидел, как демон, весь в чёрном, как обычно, но в платке с цветами одного из воюющих домов, небрежно обернутом вокруг шеи, морщится и прижимает руку к боку сзади, сразу под нагрудником. Воин, нанесший удар, был тот самый, которого посланник Небес своим благословением только что спас от вражеского меча – только для того, чтобы тот, не разобравшись, обрушил своё оружие на его ничем не защищённую спину. Демон, как всегда, нарисовался ниоткуда и успел оттолкнуть ангела. Тонкий и гибкий, будто струна, он почти ушёл от меча сам, но опытный воин скорректировал удар и все-таки зацепил внезапно выросшего перед ним незнакомца во вражеских цветах. Острое лезвие рассекло плотный кожаный нагрудник, прикрывавший торс и плечи демона, соскользнуло ниже и, не встретив сопротивления, полоснуло по рёбрам, защищённым лишь двумя слоями ткани, рубашкой и простым тонким камзолом. Теперь воин неподвижно стоял, выпучив глаза и вскинув руки, посреди битвы, а демон сердито ругался сквозь зубы и шипел от боли, торопливо залечивая себя. Азирафаэль поднялся на ноги, отряхнул колени и щелкнул пальцами. Воин, отмерев, повалился на землю спящим. – Все-таки ты слишком милосердный, ангел, – заметил Кроули, движением руки устраняя порезы на одежде и нагруднике заодно с пятнами крови. – А ты слишком неосторожен, – дрожащим голосом выговорил ему Азирафаэль. – Ха, на себя бы посмотрел, – фыркнул демон и, подавая пример, оглядел ангела с ног до головы из-под круглых тёмных очков. – Хоть бы тряпицу белую нацепил, или знак какого-нибудь ордена, чтобы все понимали, что ты чертов монах, а не один из сражающихся. – Вряд ли у них было время меня, рассматривать, – возразил ангел. – А на простенькое защитное заклинание тебе снова не дали санкции? Именно такое заклинание сейчас действовало в радиусе нескольких метров, позволяя им спокойно стоять и общаться прямо посреди сражения. – Я… забыл, – признался Азирафаэль. – Я часто забываю, какие эти тела… уязвимые. – Значит, тебе пока везëт, – философски заметил демон, и ангел невольно перевел взгляд на его бок, туда, где минуту назад расплывалось кровавое пятно. – Это ерунда, – демон с лёгкостью прочёл его мысли. – Бывало и хуже, знаешь ли. – Почему же ты сам… не используешь защитные заклинания? – А чтобы не забывать, – демон склонил голову и сверкнул улыбкой, наблюдая за ошарашенным лицом друга. – Мне-то новое тело так быстро не дадут, в отличие от тебя. Да и задерживаться там, Внизу, не хочется. Но вообще-то я обычно держусь от такого месива подальше. – А сейчас ты как здесь оказался? Или эта бессмысленная братоубийственная войнушка – твоих рук дело? Демон поморщился. – Нет, люди, как всегда, справились сами. Но я хотел убедиться, что всё настолько плохо, как я подозревал. Ну, знаешь, для отчета. А потом заметил тебя. Как раз вовремя, как я понял. – Да, с-спасибо. Только лучше бы ты тоже был осторожнее. Не хочу, чтоб из-за меня у тебя были неприятности. – Неприятности – моё второе имя, ангел, – усмехнулся Кроули. – А пока давай-ка убираться отсюда. Кровавая жатва почти закончена. – И он, щёлкнув пальцами, телепортировал их в посёлок поблизости от поля битвы, в честь которого её потом и назвали. Позже они ещё вернулись на место боя. Ангел помогал отыскивать раненых, Кроули – вести учёт мертвецам. А ночью они вместе напились вдрызг в таверне подальше от событий, и демон, исчерпавший к тому моменту все свои силы, и человеческие, и магические, уснул на топчане рядом с Азирафаэлем, положив руку под щеку и поджав под себя длинные ноги. Ангел бережно снял с него очки и оставил их на лавке рядом с демоном. А когда тот начал метаться, бормотать и стонать во сне, наклонился и подул ему в висок, благословляя и насылая мирный сон, как сотни раз делал с людьми. В тут же секунду он заледенел от ужаса и уставился на демона в ожидании страшных последствий своей глупости – ожога на виске, крика боли или даже развоплощения. Но ничего подобного не произошло. Наоборот, Кроули перестал морщить лоб и кривить губы во сне и спокойно растянулся на своём узком ложе. Его рука соскользнула с края топчане и свесилась вниз. Ангел осторожно взял демона за кисть, мимоходом подивился, какая у него прохладная и удивительно нежная кожа, и устроил его руку обратно на топчане. С тех пор он не боялся распространять своё благословление и на Кроули – особенно в моменты, когда они оба вновь пересекались посреди очередной «горячей точки» на карте. А случалось это часто. Слишком часто. Человечество не желало ничему учиться. – Ангел? – чуть отодвинувшись, потеребил его Кроули. Азирафаэль моргнул и вернулся в реальность. – Что с тобой? – нахмурился демон. – Ты как будто… был не здесь. Замер и смотрел в одну точку. Я же… гм… я тебя ничем не обидел? Если не хочешь, просто скажи, и я отстану. Могу даже уйти к себе. – Чего не хочу? В смысле, к себе? – захлопал глазами полностью потерявшийся Азирафаэль, но тут же сообразил, что имеет в виду демон, и слегка покраснел. – Ну что ты, дорогой! Ты вовсе ничего такого не сделал. Я просто задумался. Но если ты хочешь уйти к себе, это абсолютно нормально, я пойму и не буду возражать. Главное, чтобы тебе было хорошо. – Мне очень хорошо прямо здесь и сейчас, – лениво заверил его Кроули. – Особенно когда я делаю вот так. – И он снова потерся носом о шею Азирафаэля и слегка укусил его под ухом. – Кроули! – деланно возмутился тот, раскрасневшись ещё больше. – Что? – демон невинно покосился на него жёлтым глазом, как никогда похожий на коварного соблазнителя. – Тебе все-таки не нравится? Мне прекратить? – Если мне не изменяет память, мы с тобой договорились, что не будем спешить. – А мы разве спешим? – Кроули поерзал, устраиваясь так, чтобы каждым своим изгибом повторять очертания тела ангела, и Азирафаэль в очередной раз поразился, насколько живо отвечает его человеческое тело на подобную стимуляцию. – А мне вот кажется, ангел, что нам определённо потребовалось очень много времени, чтобы до этого добраться. Слишком много, чтобы сейчас настолько не спешить. – Его томный голос вкупе с плавными движениями тела буквально обволакивал разум Азирафаэля. Всё вокруг задрожало и сделалось мутным. – Ангел? – Неведомо как, видимо, напрямую по ауре, демон уловил накрывшие того эмоции и тут же приподнялся на локте, чтобы заглянуть ему в лицо. – Ты… плачешь? Что… что я опять сказал не так?! – почти в отчаянии выговорил демон и сделал движение, словно собирался разорвать их плотный тактильный контакт и подняться с кровати. Но ангел успел схватить его за плечи и остановить. Губы у него дрожали, а в глазах действительно стояли слезы. – Нет! – воскликнул он. – Нет, не уходи, ты не виноват, просто… – Он всхлипнул и глубоко вздохнул, пытаясь совладать с голосом. – Просто я вдруг подумал, что я… столько лет… я был таким дураком… самовлюблённым, эгоистичным идиотом, выбравшим ничего не замечать, когда ты… когда мы могли бы… Когда я бы мог что-то сделать для тебя… или просто… быть с тобой… – Слезы сдержать не получилось, и они покатились по щекам. – Если бы я только захотел… если бы у меня хватило смелости… – Эй! – Кроули все-таки принял сидячее положение, но только для того, чтобы полностью развернуться к Азирафаэлю, наползти на него всем телом и прижаться щекой к его мокрой щеке. Волосы Кроули попали ангелу в рот, но он не возражал, просто аккуратно отодвинул их рукой и устроил ладонь на шее демона. – Ну что ты, перестань. Ты всё делал правильно, ты же ангел, забыл? Ты и не должен был догадаться. Я не хотел этого. Не хотел, чтобы ты знал… чтобы ты меня жалел… и к тому же, я всегда опасался, что ты способен наделать каких-нибудь глупостей, если решишь, что я тоже божья тварь и нуждаюсь в твоей защите, – в его голосе зазвучали насмешливые нотки, и Азирафаэль щекой почувствовал, что Кроули улыбается. – Но я не хотел проверять, знаешь. Это было слишком опасно. Но ты всё равно всегда меня защищал. Прикрывал меня своей аурой, когда я лечил людей, и Ад ничего про это не прознал. Стащил ту фотографию, помнишь? Дал мне Святую Воду. Согласился присматривать за Антихристом, в конце концов, потому что я тебя попросил. Ты всегда рисковал, но продолжал встречаться со мной. А насчёт всего остального… тебе не в чем себя винить. Это просто Ад, Азирафаэль… Ангел вздохнул, постепенно восстанавливая поколебленное душевное равновесие, и погладил демона по спине. Тот немедленно изогнулся и заерзал, подстраиваясь под ласку. И тут же замер, нащупав бедром совершенно нормальную и здоровую реакцию ангельского тела на такие движения – а заодно на губы и язык Кроули, которыми тот аккуратно собирал с его щеки солёную влагу. Тогда демон потерся ещё сильнее, уже целенаправленно, и ангел с шумом втянул в себя воздух. – Гос… – Слово застряло в горле, и Азирафаэль закашлялся. – Кроули, что же ты творишь! Я… я совершенно не в состоянии не спешить, когда ты так делаешь. – И отлично, ангел. Спеши. Откуда мы знаем, сколько нам… осталось? – И Кроули, приподнявшись, заглянул ему в глаза, а потом прошёлся ладонью по его боку и занырнул пальцами под рубашку. – Вот какая необходимость ходить дома таким… упакованным? – проворчал он, второй рукой неловко расстегивая клетчатый жилет, перекрывающий ему путь к мягкому животу ангела и дальше, к его груди. – У меня есть стандарты, дорогой… Ах! – Пальцы Кроули нашли сосок. – Но, конечно, я должен признать, что ты одеваешься гораздо удобнее. – С этими словами он положил обе ладони на лопатки демона под рубашкой. Он давно заметил, что от прикосновений к этой части спины демон особенно быстро теряет голову. Сработало и на этот раз: тот застонал и, продолжая ласкать Азирафаэля под рубашкой, принялся покрывать поцелуями его шею и подбородок. Руки ангела спустились ниже, на поясницу Кроули, но и там надолго не задержались, нырнули за пояс домашних брюк демона, к счастью, отнюдь не таких узких, как обычные джинсы, погладили ягодицы, проскользнули между ними… демон завертелся и замычал ему в губы. – Что? – тут же остановился Азирафаэль. – Так не надо? Тебе неприятно? – М-м-м… нет, всё нормально… мне приятно, что бы ты ни делал, ангел. Я же знаю, что это… ты. Ты не сделаешь мне больно. – Ни за что, – жарко подтвердил Азирафаэль и приподнялся на локте, отчего демон немного сполз с него и снова оказался рядом на боку. – Я хочу, чтобы тебе было приятно, очень приятно… Ты же доверишься мне? – Нгк… Азирафаэль вполне справедливо принял это за разрешение и, уложив демона на бок рядом с собой и слегка приспустив на нем брюки (и опять не обнаружив никакого белья), одной рукой продолжил ласкать его сзади, всё глубже проникая пальцами между ягодиц, а второй взялся за его член. Кроули со стоном откинул голову назад, его рыжие волосы рассыпались по подушке, а глаза блаженно зажмурились. Азирафаэлю казалось, что он может смотреть на это вечно. Наслаждающийся его ласками демон был прекраснее рассвета, горячее начинающегося извержения вулкана, притягательнее, чем звёздное небо… в общем, ангел никогда не видел ничего красивее. Он подтянул Кроули поближе к себе и принялся целовать его умопомрачительную шею, не прекращая ритмичных возвратно-поступательных движений правой рукой и аккуратных поползновений пальцами левой – всë ближе и ближе к входу… немного смазки прямо на пальцы… и внутрь, аккуратно, на полфаланги… демон напрягается, но тут же расслабляется… доверяет… у ангела от этого доверия кружится голова, а в штанах такое напряжение, что ему почти больно. И хотя Кроули предлагал ему спешить, он не спешит, он делает всë медленно, аккуратно, постепенно добираясь до того места внутри демонского тела, где прикосновения особенно приятны, и Кроули уже стонет в голос, кусает губы, мотает головой… – Ангел, я… – Да, мой хороший, да, да. – Я… не могу… это… – Можешь, дорогой, можешь. Вот так. Да. Разреши себе. – Я… А-а-а! – Кроули выгнулся дугой. Пальцы ангела потеряли контакт с чувствительной точкой внутри тела демона, но второй рукой он продолжал ласкать его, нежно сжимая и оглаживая по всей длине от основания до головки. Освободившейся рукой он обнял демона за плечи и держал, пока тот, содрогаясь всем телом, освобождался от напряжения и человеческой спермы. Наконец Кроули затих в его руках, не считая отрывистого, тяжёлого дыхания. Ангел и сам дышал примерно так же. Лица у обоих блестели от пота. – Ух, – пробормотал демон. – Будто слетал на Альфу Центавра. – Ты мне льстишь, дорогой. – Но ангел улыбался. – Нисколько. Может, даже круче. – Лжец. – Мфф. Никогда не лгал тебе… уже примерно три с половиной тыщи лет. – Неужели с тех бедных ягнят? – Ладонь Азирафаэля продолжала машинально гладить демона по плечу. – Типа того. Ангел, я… – М-м? – Я хочу, чтобы ты… чтобы ты тоже кончил, ну… по-нормальному. – Ты хотел сказать – в тебе?.. – Вау, – демон вскинулся и сел прямо, уставившись на Азирафаэля. – Скажи это ещё раз, ангел, я хочу видеть, как твой сладкий рот произносит такие непристойности. – Хочешь, чтобы я взял тебя? – повторил тот, слегка покраснев, и погладил Кроули по плечу, провёл пальцами по ключице под волосами, по острой скуле – и тут демон совершенно змеиным движением дёрнул головой, поймал его пальцы ртом и обвил их раздвоенным языком, отчего ангел немедленно растерял все слова, не говоря уже об изысканных сальностях, которых ждал от него Кроули. – Хочешь почувствовать меня? – Да. – Демон нервно сглотнул, возбуждаясь на глазах. – Да, хочу. – Ты уверен? – Ангел отнял у него влажные от слюны пальцы и наклонился, чтобы заглянуть в жёлтые пылающие глазищи. – Это не слишком… быстро? – Ты меня убиваешь, ангел! – простонал Кроули и потянулся к его губам. – Да, я уверен, уверен! Я хочу этого… всегда хотел, чтобы это был ты. – Ох. – Ангел его поцеловал, жестко, почти больно, но демон ответил тем же. Яростный поцелуй длился, пока оба не задохнулись. – Хорошо… хорошо… – Азирафаэль привстал и уложил демона на спину, навис сверху, упираясь руками и коленями в матрас. – Как ты хочешь, чтобы я это сделал, Кроули? – Он опустил руку, лаская демона в промежности, раздвигая пошире его ноги и забираясь дальше, между складок. – Прямо так? – Второй рукой он расстегнул брюки, спустил их вместе с трусами и наконец-то освободил из тесноты свой каменный член. Кроули смотрел на него широко распахнутыми и абсолютно золотыми глазами, будто загипнотизированный, и больше всего их выражение напоминало благоговейный ужас. – Я… – Голос сорвался, и он прочистил горло. – Гм. Если я хочу… стереть те воспоминания и заменить их новыми… с тобой… наверное, лучше, если ты будешь сзади… они всегда… – Ш-ш-ш. Я понял тебя, Кроули. Что ж, если ты уверен, я… – Уверен, – перебил его демон. – Тогда ладно. Я уже говорил: всё будет, как ты хочешь и когда ты хочешь. Демон отрывисто кивнул и, извернувшись ужом, умудрился улечься на живот прямо под Азирафаэлем, встал на колени и притерся задом к паху ангела… Тот застонал, и у демона вырвался ответный стон. А потом Азирафаэль стал осознавать все урывками, как и во сне, только это был очень хороший сон, сон-мечта, который собирался сбыться. Смазка на пальцы, смазка на член. Хорошо быть ангелом и не возиться с тюбиками. После предыдущих активностей демон почти готов и разогрет, почти открыт для него, и у него снова стоит, так что можно накрыть его своим телом, взяться за длину, лаская, слушая его отрывистые стоны и сходя с ума от желания, всë больше раскрывая его пальцами, чувствуя, как он толкается навстречу, податливый, готовый… а потом заменить пальцы членом… аккуратно, но всë глубже… Одной рукой ангел вцепился демону в бедро так сильно, что на коже наверняка должны были остаться следы пальцев, направляя его, двигая поудобнее, чтоб войти до конца… Демон простонал так громко, что это было почти похоже на крик, и ангел остановился, дождался едва заметного движения ягодицами навстречу и только тогда снова толкнулся, глубже… обратно… . и ещё… двигаться в Кроули было восхитительно, и ещё более восхитительно было ощущать, как они становятся одним целым. Ангел почти физически чувствовал, как сплетаются их ауры, и это добавляло какого-то особенного, ни на что не похожего удовольствия. С людьми было совсем не так. Поймав ритм, Азирафаэль задвигался увереннее, чувствуя, как быстро приближается кульминация… Второй рукой он скользнул по рубашке Кроули, которую тот так и не снял, и принялся гладить его между лопатками, а потом продвинулся выше, к шее, к основанию черепа… волосы демона разметались по спине, и Азирафаэлю отчаянно захотелось схватиться за них, сжать, потянуть… не сильно, не делая больно, просто наслаждаясь этим затопившим всё ощущением, что теперь Кроули наконец-то полностью принадлежит ему… Что он держит его в своих руках буквально и фигурально, и каждым движением объявляет своим. Не прекращая аккуратных, но уверенных толчков, он скользнул рукой выше, сгреб в кулак рыжие пряди и сжал пальцы – не слишком, но достаточно крепко, чтобы голова демона дернулась вверх. Тот всхлипнул. Ангел продолжал двигаться в нём, его рука по-прежнему оставалась у Кроули на затылке, не сильно, но твердо держа его за волосы. Новый полувсхлип, полустон… И вдруг Азирафаэль осознал, что Кроули, утыкаясь лицом в матрас, совершенно пассивно принимает его толчки, и что он больше не возбужден. Всё тело демона в одно мгновение как будто онемело, потеряло живость, подвижность и даже часть теплоты, и двигаться внутри него теперь было намного труднее, а его всхлипы были не звуками удовольствия, это были звуки БОЛИ. Но он НЕ СОПРОТИВЛЯЛСЯ, покорно позволяя Азирафаэлю продолжать. – Кроули, – с ужасом выдохнул тот, моментально утрачивая всякое желание и отпуская бедро и волосы демона. Их тела разъединились, и Кроули лёг на бок, подтягивая колени к животу и пряча лицо в матрас. Ангел подполз к нему, попытался развернуть к себе, заглянуть в глаза, понять, что произошло. – Кроули, что… что случилось? Я сделал тебе больно? Демон не отвечал, отказываясь поворачиваться и смотреть на ангела, наоборот, ещё плотнее скрутился в клубок. Плечи его тряслись, но всхлипов больше не было слышно. Просто не зная, что ещё сделать, ангел обхватил его руками и прижался лицом к его боку, повторяя: «Прости, прости… что бы я ни сделал, прости». Кроули что-то пробормотал, и ангел немедленно наклонился ближе к нему: – Что ты сказал, дорогой? – Это ты… прости… я… думал, всё получится… – Кроули неразборчиво бормотал в матрас, не поднимая головы, но ангел его прекрасно слышал. – А потом… это были они… я знал, что это ты… я понимал… но это было… как будто я снова там… Хастуру нравилось… за волосы… это было больно, но я терпел, чтобы побыстрее… чтобы всё быстрее закончилось… если не сопротивляться, не так больно… – Кроули! – взвыл Азирафаэль. Это было слишком, ангел не был готов всё это услышать, во всяком случае, не так, не сейчас, когда он не понял, не остановился, когда он делал БОЛЬНО и получал при этом УДОВОЛЬСТВИЕ. Это он, пусть и нечаянно, толкнул демона обратно в Ад, в грязные руки тех, кто издевался над ним, и сейчас Кроули плакал, сжимаясь в комок, и извинялся ПЕРЕД НИМ, а он, Азирафаэль, посланник Рая на Земле и бывший Страж Восточных Врат Эдема, абсолютно, ничего не мог с этим поделать. – П-прос-сти, – еле слышно прошептал демон. – Я вс-сë ис-спортил. – И он ещё сильнее вжался лицом в матрас, подобрал под себя ноги и застыл бесформенным неподвижным комком. В спальне давно уже стемнело. – Господи, Кроули, нет, нет. – Вот теперь ангел испугался по-настоящему. Всë ещё не особо понимая, что делать, он протянул руки и притянул демона к себе, заставляя чуть ли не силой развернуться из своего скрученного положения. Он чувствовал себя так, будто распрямляет мощные змеиные кольца. Демон сопротивлялся, но не слишком сильно, и в конце концов ангелу удалось устроить его полусидя и притянуть к себе в объятия. Голова Кроули упала ему на плечо, мокрым от слез лицом демон уткнулся куда-то между подбородком и ключицей ангела. Руки ангела держали его крепко, баюкали и качали, губы ангела шептали ему в макушку какие-то утешительные глупости вроде того, что он ничего не испортил, что он самый лучший, самый хороший и что они обязательно все исправят. Демон не верил, но всё равно позволял себе раствориться в этих руках и в этом голосе. Растворяться было даже приятно, почти как развоплощение, потому что тогда память тускнела, а боль хоть немного уменьшалась.