Темная Луна

- ...леди Замин, а правда, что в Хараде людей едят? Расческа, прошедшая половину пути по ее волосам, резко остановилась. Исиль зашипела от боли. - Святые Сильмариллы… кто тебе это сказал? Она спрятала обе ладони в подоле платья. Красное, как харадские стяги, с черными кружевами на рукавах, оно напоминало ей о пламени в далеком Ородруине. - Никто. Я просто так спросила. - Нет, Исильриэль. – Строго ответила леди Замин. – Никого они не едят... сиди смирно, ради Мордора. Одетая и причесанная по последней моде, жена господина Нилузира стояла позади нее, держа гребень в одной руке, и шпильки в другой. С минуты на минуту на пороге дома должен был появиться харадский тханна со своими приближенными, и о том, чтобы доверить волосы дочери Саурона служанкам, не могло быть и речи. Дверь будуара приоткрылась, и в проходе появилось знакомое смуглое лицо в обрамлении красного тюрбана. - Нуменорский девушка идет со мной встречать Харад? Леди Замин бросила на южанина суровый взгляд. - Нуменорский девушка выйдет, когда будет готова. Исиль вздохнула и развела руками. Половина ее прядей все еще лежала у нее на плечах, ожидая своей участи. Оставалось лишь надеяться, что после всех этих железок она сможет хотя бы двигать головой. Едва последний локон занял свое место в бесконечном переплетении кос, жемчужин и шпилек, Исиль поднялась на ноги и с наслаждением потянулась. И как только умбарские женщины часами неподвижно сидят у зеркала? Неужели они каждый раз видят там что-то новое? Даже с высокой прической и в новом платье Исиль все равно оставалась собой: смуглой и желтоглазой, с прищуром вастачки и волосами южанки – неукротимый пожар, который Верные безуспешно пытались потушить все десять лет ее жизни. Тихий огонек, нашедший свое пристанище у алтаря Мелькора в чужой гавани. Кхамул, все это время терпеливо ждавший ее у двери, протянул ей руку, и они вместе направились вниз. Ароматы, доносившиеся из кухни, заставили желудок Исиль болезненно сжаться. Все-таки эта подготовка к званому ужину очень выматывает. От волнения она ничего не смогла съесть даже на обеде в Храме. «Видит Мелькор, я бы теперь съела и мумака». Брови Кхамула радостно приподнялись. Он потянул ее в сторону кухни. - Пошли. Вкусно кушать будем. Исиль помотала головой. За неделю жизни в Умбаре она уже привыкла к тому, что у морэдайн не принято перекусывать между основными приемами пищи. И скорее всего, даже самый богатый дом – не исключение. Даже для дочери Саурона. - Боюсь, нам придется ждать до ужина. Южанин только махнул рукой, открывая дверь. Слуги поспешно склонились в поклоне – кто с ножом, кто с тарелками в руках. Воспользовавшись всеобщей суматохой, Кхамул взял хлеб с одной из тарелок и протянул ей. - Если они не кормить дочь Саурианны, я скормить их слонику. Исиль с наслаждением вгрызлась в теплую мякоть. Госпожа Замин бы теперь упала в обморок, увидев, как она жадно поедает хлеб, стоя в кухне среди слуг и тарелок. Все так же продолжая улыбаться ей, южанин тоже принялся за еду. На сей раз это были фирменные умбарские пирожки с рыбой. Один из них он протянул Исиль. - Мое любимое. – Призналась она с набитым ртом. – Еще вкуснее, чем у жреца Мордью. - Еда в этот дом всегда была отличный. Я знать, что говорить. - А что едят люди Харада? Когда я была маленькой, Верные родичи матери говорили мне, что там едят людей… Кхамул фыркнул. - У Верных все людей едят, кто не верить в их Илуватар. - Значит, не едят? - Нет. Хотя в жертву приносить иногда, говорят. Черный Змей есть надо. - А этот тханна Салибхай – он сам какой? Южанин пожал плечами. - Он с кольцом. И любит твоего отца. И Мордор сильно любит тоже. - Я не совсем об этом. Наш король в Нуменоре, он иногда был немного… ну, деспот. Тиран. Папа так говорил. Заметив недоуменный взгляд Кхамула, Исиль поспешила объяснить: - То есть, не тот, который мастер Аннатар… Саурианна… а который купец. Он тоже с Ар-Фаразоном к Валарам поехал и утонул там. То есть, тханна не такой? - Какой – не такой? – Снова не понял Кхамул. - Ну… не деспот. Кольценосец усмехнулся. - Все короли Юга и Востока немного деспот. Иначе плохо жить будет. - Кому плохо? – Спросила Исиль. - Всем-всем плохо. - Даже мас… Саурианне? - И ему плохо. – Со вздохом согласился Кхамул. – Чтоб кольцо носить, силу нужно иметь. А не будет ни у кого силы, эльф придет. И человек с Илуватар в сердце. Исиль подняла глаза на южанина. - А вы помните моего отца до того, как он попал в плен и был увезен за море? Он кивнул. - Хорошо помню. - И каким он был тогда? - Большой он был очень. Я стоял когда, по плечо ему доставать только. И волос рыжий, как твой. И глаз, как твой. Красивый был, как эльф... только эльф черное не носить. Исиль грустно вздохнула. - Я бы теперь все отдала, чтобы снова его увидеть. - И ты увидеть. Когда он вернуться и отстроить Мордор. Дом сотрясся от громкого трубного звука, нескольким слугам пришлось заложить уши. Ошеломленная, она не сразу поняла, что в крошечное окно кухни смотрит огромная слоновья морда с черно-красным рисунком между глаз. - Исиль! – Раздался громкий крик жреца Мордью из коридора. – Немедленно выходи, иначе мы рискуем нанести Хараду непоправимое оскорбление! ** Невысокий смуглый человек с ожерельем в виде золотой змеи энергично пожимал руку господину Нилузиру. По натянутой улыбке старосты было понятно, что приезд харадцев не особенно пришелся ему по нраву, но тханна словно бы не замечал его недовольства. Его глаза, черные и быстрые, как стрижи, напряженно вглядывались куда-то вглубь залы. При виде Исиль лицо южанина просияло, сделавшись похожим на начищенное медное блюдо. Пухлые губы расплылись в широкой улыбке. - Дочь самого Саурианны! Не могу в это поверить! Он подошел к ней, буквально вырывая ее из бдительной хватки жреца Мордью, подхватил на руки и закружил. Не зная, что полагается делать в таких случаях, Исиль изобразила ту же улыбку, что красовалась на лице господина Нилузира с минуту назад. «Эти харадцы всех детей так хватают, или только родичей Саурона?» Смех Кхамула, раздавшийся у нее голове, подтвердил ее худшие подозрения. «Что смешного?» - Спросила она. – «Вы всего лишь спросили у жреца Мордью, за сколько он купил меня на рынке, но не хватали руками!» «Нуменорский девушка еще не видеть, как он приветствует меня». Наконец тханна отпустил ее, и Исиль с облегчением ощутила пол под ногами. - Ты очень похожа на своего великого отца, Нилумит. – Сказал он. – И я верю, что очень скоро мы услышим о твоих деяниях в Черной Стране. Исиль нахмурилась. Этим именем ее называли разве что при дворе Ар-Фаразона, и то для вида: король не выносил имен эльфийского происхождения и требовал всеобщего перехода на адунаик. И, похоже, в Хараде хорошо об этом знали. - Я буду очень рада, если вы станете звать меня Исильриэль. – Попросила она. – Так меня звали дома и зовут в Умбаре. Салибхай с изумлением посмотрел на нее. - Дочь Саурианны носит эльфийское имя? - Да, солнечный владыка. Так меня назвали при рождении, и так называл меня он. Тханна покачал головой. - Воистину, простому смертному никогда не понять всех замыслов Властелина Мордора… и давно ты здесь, среди своих собратьев? - Меня прибило к берегу на четвертый день, как утонул Нуменор. - Значит, уже неделя. – Он незаметно коснулся золотого ободка своего кольца. – И что же? Тебе здесь нравится? - Очень нравится, солнечный владыка. - Но ты по-прежнему мечтаешь попасть в Мордор? - Больше всего на свете. - Мы с господином Кхамулом не раз бывали там… ты ведь уже знакома с моим другом-кольценосцем, не так ли? В последнюю нашу встречу он сказал мне, что едет в Умбар, чтобы отыскать тебя. - Вам не о чем беспокоиться, тханна. Теперь господин Кхамул и мой друг. Салибхай улыбнулся. - Это очень хорошо. Носителям кольца нужно держаться вместе. Он придирчиво оглядел остальных жителей селения, собравшихся вокруг них. - Я не вижу здесь ни одного человека, способного научить дочь Саурианны владению мечом. - Жрец Мордью не говорил, что меня будут учить владеть мечом. Тханна закатил глаза и нетерпеливо шагнул сквозь толпу. Его многочисленная охрана в красных шелках последовала за ним, так что морэдайн пришлось прислониться к стене. - О Великие Змеи! Только не говорите мне, будто одной веры в Мулькора достаточно, чтобы иметь дело с северянами! - Не Мулькора. – Смутилась Исиль. – Мелькора. - У нас в Хараде он зовется Мулькором. И мы чтим его персону не меньше вашего. Он стремительно взял с подноса бокал вина, произнес что-то на своем языке и выпил. - А из лука тебя учат стрелять? - Нет, солнечный владыка. Женщины морэдайн не стреляют из лука. И не упражняются с оружием. - А что же они тогда делают? – Расхохотался тханна. – Славят Мелькора с утра до ночи? - Ну… - Можешь не отвечать. Я достаточно давно знаю Черных нуменорцев и их обычаи. Для нас, харадцев, они всегда были странными. Но я их не виню. Они ведь не учат нас, как ездить на мумаке. Исиль пожала плечами. - У них и мумаков нет. - Еще бы они были… Кстати, я привел с собою парочку. Не хочешь как-нибудь прокатиться? Она удивленно захлопала глазами. - А можно? - Дочери Саурианны можно все. Но как мудрый правитель и верный слуга Мордора от себя добавлю, что ей можно все, что не порочит имя ее отца. Он махнул рукой своим стражникам, и они расступились перед ним. - Достойнейший господин Нилузир? Тот мгновенно появился перед ним и склонился в поклоне. - Да, великий солнечный владыка? - Я узнал достаточно о дочери Саурианны. Остальное узнаю после ужина. Судя по всему, все присутствующие восприняли его слова как знак к началу ужина, так что вскоре в прихожей не осталось ни одного человека за исключением нее, жреца Мордью, тханны и его стражников. Даже господин Нилузир счел нужным удалиться, чтобы осмотреть столовую залу перед тем, как подадут первые блюда. - Ступай к моей сестре и матери. - Велел Мордью. - Они за женским столом. Исиль со вздохом повиновалась. За эти три дня, проведенные в ожидании посольства из Харада, она бесчисленное количество раз садилась за этот проклятый стол, разрезая мясо и фрукты под зорким оком госпожи Салиэн. "Не держи вилку, как Верная, тремя пальцами возьми! Не чавкай, ты же не орк! Во имя Барад-Дура, не хватай апельсин руками... Святые Сильмариллы, если Ар-Фаразон на пирах ел так же, то неудивительно, что он утоп!"  Усевшись на свое место, Исиль стала ожидать первой перемены блюд. Фаразон, сидевший рядом с кузеном, не сводил с нее глаз. Принесли вино, и тханна произнес тост в честь нее и в честь союзников из Умбара. Следуя традиции, все залпом выпили. Исиль с разочарованием поняла, что у нее в бокале всего лишь виноградный сок. Затем слово предоставили жрецу Мордью, и тот описал ее харадским гостям, как самую умную, красивую и добродетельную девушку в гавани. Харадцы ахали и кивали. "А вчера Финвэ три раза припомнил, когда я лапами прошлась по потолку". После него слово взял господин Нилузир, а за ним Кхамул. К счастью, на этот раз говорили не о ней - трех тостов за себя подряд Исиль бы не выдержала. За последние три дня о ней в Умбаре и так говорили слишком часто. После многочисленных речей наконец-то принесли суп и жаркое, а еще появились музыканты. Услышав первые ноты, Исиль изо всех сил едва справилась с разочарованием. "Славься, Гортхауэр"? Серьезно? Неужели Маэглин не смог найти им ноты песен, написанных хотя бы в начале Второй Эпохи? Судя по недоуменному лицу тханны, он думал о том же самом. Когда была доиграна последняя песня и съедено последнее блюдо, мужчины начали вставать из-за стола. Женщины, сидевшие вокруг Исиль, последовали их примеру. - Святые Сильмариллы! - Прошипела госпожа Салиэн, когда они уже были на полпути к гостиной. - Исиль, твоя рука... Она опустила глаза и поняла, что случайно коснулась грязной салфетки, когда вставала из-за стола. И теперь вся ее левая ладонь была покрыта жиром. - Что мне делать? - Спросила Исиль одними губами. Быстро оценив обстановку у дверей гостиной, мать жреца Мордью слегка подтолкнула ее к маленькой дверце, ведущей к рукомойне для слуг. - Иди вымой руки. - Шепотом велела она. Исиль бросила неуверенный взгляд на дверь. - Но... - Скорее, ради Ангбанда! Наши гости очень оскорбятся, если не увидят тебя в общем зале. Кое-как втиснувшись в крошечную каморку, Исиль сделала то, что ей было велено. Улучив момент, когда все слуги ушли в кухню с грязной посудой, она незаметно выскользнула наружу. - И снова здравствуй, дочь Саурианны. - Раздался голос прямо у нее над ухом. Исиль вздрогнула от неожиданности - ей показалось, что тханна вышел из столовой в числе первых. А теперь он стоял напротив и смотрел на нее так, словно они расставались не не два часа, а всего на минуту. - Э-э-э... доброго вечера, солнечный владыка. Вы заблудились? Он удивленно на нее посмотрел. - Нет. Мой дворец в столице в десять раз больше, знаешь ли. - А, так госпожа Салиэн все-таки сказала вам, что я буду здесь? - Не было нужды. Я видел, что ты ушла. - Э-э-э... я мыла руки. - Исиль оглядела опустевшую столовую. - Мы все собирались идти в гостиную. Наверное, все уже там. Харадец заговорщически ей подмигнул. - Могу поспорить на все свое царство, что тебе не слишком туда хочется. Исиль пожала плечами. Нет, конечно, она не ожидала, что прием по поводу приезда гостей с юга будет похож на очередные именины, которые в честь нее ежегодно устраивали в Нуменоре. Умбар и без того совсем не похож ни на Арменелос, ни на Ромэнну. Но довольно трудно наслаждаться ужином и веселиться, когда тебя все время одергивают, стоит лишь взять вилку двумя пальцами вместо трех. - Наверное, там слишком много взрослых. - Ответила она. - А детям почти всегда с ними... ну, не так, как с другими детьми. Исключением были Хэлкар и господин Кхамул: последний так часто приходил ей на помощь за последнее время, что Исиль сбилась со счету, сколько раз жрец Мордью упоминал Финвэ и его кровь по этому поводу. С подачи жреца их дружбу в Умбаре по-прежнему не одобряли, и о том, чтобы подойти и заговорить с кем-то из них у всех на виду, не могло быть и речи. Оставался Фаразон, но его, наверное, отец уже отправил наверх, как несовершеннолетнего... веселый праздничек, ничего не скажешь. - Мне тоже полагается присутствовать там. Сугубо из дипломатических соображений. Но у меня есть мысль получше. - Сказал харадец и указал пальцем на окно. Возле ворот, еще накануне снятых с петель, по-прежнему стоял огромный, богато украшенный мумак с палаткой на спине. - У вас очень хороший... слоник. Салибхай кивнул. - Идем, посмотришь на него вблизи. Не зря же твои собратья зовут нас слоноводами. Исиль улыбнулась. - Я читала харадские сказки. Папа, который купец, привозил книги с материка. Вам стоило придумать что-то получше, если вы хотели похитить меня. Харадец расхохотался. - Похитить? Дочь Саурианны? Великие Змеи, я же не настолько глуп! Ее щеки вспыхнули. Как ей только пришло в голову обвинять верного слугу ее отца в таком? Она точно сошла с ума! - Ну... - Ты же сама спрашивала меня, можно ли тебе покататься на моей зверюге. - Объяснил тханна. - А я ответил, что дочери Саурианны можно все, что не порочит имя ее отца. В катании на мумаке ведь нет ничего порочащего? - Нет... - Ну, тогда идем. - А как же банкет? – Спросила Исиль. – После ужина обещали еще банкет... Он устало снял плащ и бросил его на руки очередному слуге, оставшись в одной красной тунике с вышитыми черными змеями. - Пусть начинают без нас. За эти две недели, что я проведу в вашей гавани, я еще успею множество раз набить свое высочайшее брюхо. Стражники открыли перед ними двери, и Салибхай пропустил Исиль вперед. Прохладный вечерний воздух приятно холодил лицо. Заметив Кхамула, вышедшего из особняка вслед за ними, тханна расхохотался. - Ах ты хитровыделанный вастак! Сидишь себе у стенки, пьешь вино, и даже не подойдешь поздороваться с товарищем по кольцу! Он подошел к нему и весело хлопнул по плечу. - Ты сам не хотел со мной ехать за нуменорский девушка. – Ответил Кхамул. – Но я рад, что долг сына господин Нилузир привести тебя к ней. Салибхай закатил глаза. - Даже не напоминай. Похищение жреца Мелькора было самым нелепым, что я слышал за последнее время… но ты прав. Иначе я бы никогда не отправился в Умбар по собственной воле. Он сделал знак погонщику, стоявшему возле ворот, и со спины огромной зверюги к их ногам упала веревочная лестница. Исиль смотрела на нее, как завороженная. - Ну, чего стоишь, как не родная? – Подбодрил ее харадец. – Дети Саурианны – вперед. Лезь давай. Она удивленно заморгала, не в силах отвести глаз от мумака, голова которого возвышалась не то что над забором – над крышами всех домов в Умбаре. - Что, прямо… на него? - Нет, на жинку Манвэ! – Он подтолкнул Исиль к лестнице, ласково потрепав ее по голове. – Не бойся, Драутхир. Этот слоник весьма смирный, хоть и выглядит, как ходячая скала. - Драутхир? Это какой-то харадский титул для детей Саурона? - О нет. – Рассмеялся тханна, карабкаясь вслед за ней. – Всего лишь невинное прозвище. Означает «затмение» или «темная луна». Твое имя ведь связано с луною, ведь так? - Да, солнечный владыка. - Я не люблю эльфийских имен. Зато люблю давать прозвища своим друзьям. По-моему, твое тебе вполне подходит. Твой отец будет в восторге. Исиль наконец добралась до самого верха и с облегчением упала на огромный ковер, расстеленный на спине у мумака. Прическа окончательно растрепалась и пришла в негодность, а платье так пахло слоновьей шкурой, как будто она и сама сделалась детенышем мумака. «Жрец Мордью меня убьет... зато вид отличный. Прямо как с того библиотечного холма». - Мне нравится. – Сказала она. –  Мордор ведь означает «темная страна». А я буду его темной луной. Как господин Эльдарион – Хэлкаром здесь, в Умбаре.  Исиль посмотрела вниз. Кхамул весело помахал ей рукой с середины лестницы, и она неохотно помахала ему в ответ. О Мелькор, и как только она могла забыть? Хэлкар столько всего сделал за последние три дня и трудился не покладая рук, чтобы не ударить в грязь лицом перед харадскими гостями, а они собрались невесть куда и даже не взяли его с собой. Ни его, ни Фаразона, который, между прочим, тоже героически трудился на благо города, таская рабочим воду и напитки. «Но ты дочь Саурона» - Напомнил внутренний голос. – «А они – нет». - У тебя такой кислый вид, как будто ты проглотила лимон. – Заметил тханна, помогая ей встать. – Дочь Саурианны боится высоты? Исиль помотала головой. Последние несколько дней она то и дело превращась в летучую мышь и поднималась в небо, высматривая харадский караван. А уж сколько раз в Нуменоре ей доводилось подниматься на Менельтарму, не держась за перила, было не упомнить. - Что случилось с нуменорский девушка? – Спросил Хэлкар, преодолевая последние ступени лестницы. – Она о чем-то грустить. Теперь уже оба кольценосца смотрели на нее, не отводя глаз. - Вы правы, господин Кхамул. – Вздохнула она. – И вы, солнечный владыка. Видите ли, дело в том… что мы кое-кого забыли. Салибхай удивленно посмотрел на своего соратника с Востока. - Я не понимаю, о чем она говорит. Нам нужно было помолиться Мулькору перед тем, как забраться на мумака? Или что? - Мы забыли взять на прогулку еще двух моих друзей. – Наконец произнесла она. – Они очень много сделали для встречи с вами. Даже больше, чем я. И я знаю, что они тоже очень хотели бы покататься на слонике.... по крайней мере, один из них. Лицо Кхамула просияло. - Она говорить о Хэлкар. И о его кузен. Родичи господин Нилузир. - Так мы возьмем их с собой? – Спросила Исиль. – Пожалуйста, солнечный владыка! Мастер Аннатар всегда брал меня и моего отца с собой ко двору Ар-Фаразона. Салибхай устало кивнул. - Если таково желание дочери Саурианны. В конце концов, на одного из них у твоего отца есть далеко идущие планы. Он провел пальцем по драгоценному камню на своем перстне. – Хотелось бы поближе узнать будущего товарища по братству, кхм… кольца. Он снова бросил что-то погонщику на своем языке, и тот поспешно умчался в сторону особняка. Несколько стражников в красном последовали за ним, грохоча доспехами на всю улицу. Сердце Исиль радостно забилось. - Спасибо, солнечный владыка. Вы ужасно добры. Тханна издал тихий смешок. - Северяне бы с тобою поспорили. Когда у подножия лестницы наконец появились Хэлкар и Фаразон, Исиль радостно помахала им рукой. Другой она показывала на свою голову, где красовались десятки рыжих косичек с красными лентами. Маленькая рабыня, прятавшаяся в глубине палатки, явно знала толк в прическах. - Если бы я не знал, что она дочь Зигура, то решил бы, что передо мною харадская княжна. – Улыбнулся Хэлкар, поспешно кланяясь. Фаразон последовал его примеру. – Чем обязаны владыке солнца? Тханна жестом велел им встать. - Благодарите не меня. Мне всегда было трудно уживаться с вашим племенем. – Его рука указала на Исиль. – Это все заслуга Драутхир. - Драутхир? - Переспросил Хэлкар. - Когда наша Исильриэль успела получить новое харадское имя? Она пожала плечами. - Когда забиралась на этого мумака. - Похоже, мой дядя был прав. Садясь на слона со слоноводом, уже никогда не будешь прежним. - Спасибо, что послала за нами. - Сказал Фаразон, пожимая ей руку. - Я бы не выдержал ложиться спать, когда внизу все веселятся и едят устриц. Они забрались в палатку и удобно устроились на подушках. Расторопная маленькая рабыня подала им сладостей и вина. Погонщик внизу свистнул, и мумак зашагал прочь от ворот. - Ну вот, совсем другое дело. - Фаразон звонко чокнулся своим бокалом с бокалом Исиль. - За Харад! - И за Мелькора. - Добавила она. - Только не говорите "славься, Гортхауэр"! - Взмолился Хэлкар. - Я сегодня наслушался ее на всю жизнь, пока ждал с музыкантами на Восточном тракте. Салибхай закатил глаза. - Поверьте, господин Хэлкар, и я тоже. Не удивлюсь, если мне сегодня приснится Саурианна и спросит, пойду ли я с ним до Валинора*.... - А вы бы пошли? - Спросила Исиль. От вина и от вечернего воздуха ее щеки раскраснелись, став похожими на спелые яблоки. Тханна нахмурился. - Если дочь Саурианны спрашивает меня из соображений разума, то скорее нет. Судьба Ар-Фаразона и его флота всем дала понять, что бывает, если в открытую угрожать Илуватару и его нахлебникам. Но если она спрашивает меня из соображений чести... на мне кольцо. Я давал клятву. И намерен исполнить ее, пусть даже ценой своей жизни. - Я тоже пойти с Саурианна. - Сказал Кхамул. - Лучше утонуть, чем нарушить клятва. - Про какую клятву вы говорите? - Не поняла Исиль. - Когда мастер Аннатар подарил мне мое кольцо, он не просил, чтобы я в чем-то клялась. - Потому что ты его дочь. - Сказал Салибхай. - Родичи, Драутхир, связаны более сильными узами, нежели клятва. Особенно, когда речь идет о Владыке Мордора. Он посмотрел на Хэлкара. - Мечтать о кольце - совсем не то, что носить его на пальце. Твоя мать была прославленной чернокнижницей и большая часть ее силы передалась тебе, но иногда этого недостаточно. Хэлкар бросил на него гневный взгляд. - Восьмое кольцо было обещано мне. За искупление гибели моих родителей от рук Верных. Их забили, как скот, у всех на глазах! И вы еще утверждаете, будто чего-то недостаточно?! - Не в моих силах оспаривать твое право на одно из колец, морадан. Саурианна сам решает, кому и когда их отдавать. - И я дождусь своего кольца! Пусть даже придется ждать еще сотню лет. Фаразон осторожно протянул ему новый бокал с вином, и Хэлкар залпом его выпил. - Ты получить кольцо, друг Хэлкар. - Сказал Кхамул. - Великий тханна просто спрашивает тебя, готов ли ты... - Да, кровь Финвэ, я готов! - Он вернул южанину пустую чашу. - Друзья эльфов еще получат свое! И когда оно будет у меня... - ...быть может, мир еще переменится сотни раз. - Закончил за него тханна. - Не имеет никакого толка делить бивни неубитого мумака. Так говорят у нас в Хараде. - Давайте лучше поговорим о том, как... как Исиль превращается в летучую мышь. - Пискнул из угла Фаразон. - Клянусь Ангбандом, она... очень похожа на Тхурингветиль. - Вот как? - Удивился харадец с явным облегчением. - И как давно ты это умеешь? Исиль тяжело вздохнула. Ну вот, теперь об этом будет знать не только весь Умбар, но и вся соседняя страна. - В первый раз это случилось здесь. Наверное, в Нуменоре мне не давали превращаться негодяй Манвэ и его жена. - В легендах написано, что Саурианна умел принимать облик волка и прекрасного эльфа. Что ты скажешь об этом? Она пожала плечами. - Я так не могу. Или просто не знаю, как. - А что, если ты попытаешься теперь? - Не знаю, солнечный владыка. Я так объелась и обпилась... - Ну, попытка не пытка, как говорил всем нам знакомый Мулькор. - Приободрил ее тханна. - Ставлю сто змеевиков и золотую чашу для жертвоприношений, что ты превратишься в волка до восхода луны. Исиль неуверенно взглянула на небо. Солнце уже зашло, и начали загораться первые звездочки, но луна появляться пока не спешила. Впервые за долгое время злобная жена Манвэ давала ей шанс. "Жрец Мордью все равно убьет меня и за прическу, и за побег с ужина. Так что, когда я принесу ему золотую чашу, он уже ничему не удивится".