Выдыхая пар

Арлекино лишь сейчас, покинув тёмные места лишения свободы, смогла увидеть окружающий мир. Она и раньше поняла, что находится в явно не простом месте, но чтобы прямо так... Хуже всего было то, что Арлекино не могла разобрать ни единой надписи. Она шла хвостиком за Фуриной, изучала каждую встреченную ей вывеску, названия на витринах, но, к собственному сожалению, не могла разобрать ни буковки. Это натолкнуло её на определённую мысль, и она осторожно положила чёрную угольную руку на плечо Фурины. Девушка даже не заметила в темноте (да даже при свету зала, что греха таить) то, насколько ужасно выглядят руки бывшей пленницы. Разумеется, она с неожиданности испугалась, отскакивая назад, и посмотрела глазами, полными ужаса, на не понимающую ничего Арлекино. —Твои руки... — начала Фурина, подойдя к Арлекино и взяв правую ладонь женщины в свои руки. Она инстинктивно напряглась, и начала внимательно следить за тем, как Фурина изучает её руку. —Всё в порядке. — помотала головой Арлекино, но руку не убрала до тех пор, пока Фурина не убрала свои. —Так. — твёрдым голосом начала Фурина, для чего-то расставив руки в боки, —Как только приедем ко мне, тут же вызову врача, пусть тебя осмотрит. У тебя вон, и с глазами что-то... Это линзы такие? —Никак нет. Линз не ношу. — по-военному отчиталась Арлекино, чем вызвала новую волну удивления на лице Фурины. Но больше её обеспокоили именно глаза женщины. —Тогда и глаза твои проверит, раз такое дело... — словно бы записывая пункты в список дел сказала Фурина, стоя посреди улицы с задумчивым видом. Проходящие мимо люди уже начали бросать на них странные взгляды, и Арлекино почувствовала странное чувство, описание которому найти она не могла ввиду не знания, как это называется. После действий безымянного божества Арлекино вообще ощущает себя безумно странно, и половину того, что чувствует, описать не может. —Может, мы уже пойдём? — зато вот Фурина могла сполна описать состояние Арлекино. Выйдя из раздумий, она заметила, как женщине неловко стоять посреди улицы в едва закрывающих её тело лохмотьях, да ещё и с этим ошейником на шее. Хотя сам факт того что эта серьёзная на вид женщина может чувствовать себя неловко слегка умилял Фурину. —Да, один момент. — она взяла связку ключей с пояса, и, встав на носочки, начала пытаться снять металлический, сковывающий горло Арлекино, ошейник. Когда замок на нём пару раз щёлкнул, Фурина засунула пальцы под ослабший металл, чтобы снять его, и ощутила, как резко шея Арлекино покрылась мурашками, а сама женщина дёрнулась, словно в приступе, отскочив назад. —Прости-прости! — замахала руками Фурина, смотря на шокированную Арлекино, —Я больше не буду! —Всё... Всё в порядке... — успокоилась она, вновь оглядываясь по сторонам, и замечая, как перешёптываются проходящие мимо люди, косясь на них. Арлекино чувствовала себя безумно неуютно без хоть какого-то оружия поблизости, и повернулась к Фурине, чтобы задать до безумия странный и подозрительный вопрос, который самой женщине казался абсолютно нормальным : —А где здесь можно взять оружие? —О-оружие..? — теперь уже Фурина чувствовала себя неуютно, и совсем не в безопасности. Это для чего ей оружие? —Для оружия тебе нужно разрешение... У тебя, я полагаю, его нету. —То есть работорговля в порядке вещей, а на пистолет обязательно нужно разрешение? — задала Арлекино вполне логичный вопрос, но Фурина совсем не хотела на него отвечать. Время стремительно подходило к ночи, и пора бы возвращаться домой, чтобы не сбить себе режим. Она тяжело вздохнула, подошла к Арлекино, и, взяв её за руку, просто потащила за собой до вокзала. Женщина не сопротивлялась.

***

При покупке билетов возникла небольшая заминка, ведь кассирша спросила об Арлекино. След на шее, явно схожий с рабским ошейником и неопрятный вид женщины отчётливо 9 намекали на её происхождение, и Фурина уже начала было паниковать, но Арлекино выкрутилась сама : —Я бездомная. — заявила она спокойным голосом, и кассирша даже сразу не поверила, ведь говорила она больно уж бодро для бездомной. —Тогда... Может, у вас есть удостоверение личности? — задала она вопрос, всё ещё с недоверием глядя на Арлекино. —Прошу прощения, но у меня амнезия. Эта девушка, — Арлекино указала рукой на шокированную Фурину, —сказала, что поможет мне. Мы направляемся в приют. —Ах, «Дом Очага», да? — кажется, сработало. Арлекино утвердительно кивнула. Женщина дружелюбно улыбнулась, и, выбив на перфораторной машинке необходимые значения, вручила Фурине и Арлекино их билеты. —Благодарю. — сказала Арлекино, натянув лёгкую улыбку, чем заставила улыбнуться кассиршу в ответ. —Хорошей вам поездки! Когда они уже отошли от касс и сели поодаль от всех, дабы не смущать народ, Фурина посмотрела на Арлекино привычным взглядом по пять копеек. Она, словно рыба, раз за разом раскрывала рот, желая что-то сказать, но слова так и не выходили, и, уже через минуту тщетных попыток сформулировать хоть какое-то предложение, Фурина просто махнула рукой, отвернувшись в сторону, и начав ожидать поезд. Арлекино же сказать было нечего, а потому она начала с интересом осматривать гигантское здание вокзала, на подсознательном уровне отмечая места, где потенциально мог бы находится снайпер. На одной из таких позиций она как раз заметила странно одетого парня, прямо под тускло-жёлтый, словно выцветший, цвет стен вокзала. Заметить его, не имея конкретной цели было бы очень сложно, но Арлекино это удалось. И, что самое главное, удалось сделать это совершенно незаметно. Она продолжала боковым зрением видеть, как этот парень, держа в руках небольшую подзорную трубу, наблюдает за ними. —А у тебя случайно нет врагов? — делая максимально непринуждённый вид спросила Арлекино, заставляя Фурину вздрогнуть от неожиданности. Они порядка десяти минут сидели в тишине, и такой резкий вопрос напугал её. Она даже не разобрала, что именно спросила бывшая рабыня. —Что? — переспросила Фурина, повернувшись к женщине. —У тебя случайно нет врагов? —Да вроде бы нет... — ответила Фурина как-то неуверенно, явно задумавшись. Ну, она вроде как не наживала себе врагов... Арлекино кивнула, и просто продолжила спокойно ждать поезд вместе с уже совсем ничего не понимающей Фуриной. Что же, неизвестный противник, по-крайней мере, не атакует, а выслеживает их. Было бы у неё оружие, Арлекино, не сомневаясь ни секунды, с радостью бы всадила ему пулю в лоб. Да, тело... Бывшая оперативница опустила взгляд на свои руки, и в который раз убедилась, что абсолютно потеряла форму. Это тело определённо не её. Не могла она чисто физически потерять всю мышечную массу за такой короткий срок. "—Чужой мир, новое имя, новое тело, полное отсутствие оружия и понимая что делать дальше. Великолепный коктейль, дайте два." — подумала она, наблюдая поднимающийся снизу монструозный поезд.

***

Путь до сорок седьмого этажа прошёл без происшествий. Фурина специально выбрала места в самом конце вагона, чтобы, упаси господь, никого не побеспокоил внешний вид Арлекино. И, словно этого было мало, она ещё и накрыла женщину своей курткой, оставаясь в одной домашней футболке и шортах. Арлекино, конечно, пыталась что-то возразить, но Фурина не хотела ничего слушать, и практически заставила остаться в таком положении. Арлекино не видела, продолжается ли за ними слежка, но чувствовала, что это так. Самое отвратительное во всём этом, это, опять же, отсутствие оружия у женщины. Если враг нападёт и будет вооружён хоть чем-то, даже пистолетом, то Арлекино может серьёзно влипнуть. И Фурина в том числе. Особенно учитывая, что они идут по абсолютно пустынной улице вдоль множества низких домиков. Арлекино незаметно бросала взгляды с крыши на крышу, но, к её сожалению, противник явно понял, что обнаружен ещё на вокзале, а потому сейчас прятался тщательнее. Но ещё больше волновал Арлекино вопрос, кто же заказчик? Сама Арлекино ещё не успела где-то засветиться, кроме аукциона, а Фурина... Аукцион, точно. Арлекино и забыла, как разозлился тот богатенький паренёк. У него достаточно денег, чтобы заказать какого-нибудь детектива, нарыть информацию, и избавиться от Фурины и Арлекино. Или ещё чего похуже... —Пришли. — сообщила Фурина, когда они остановились в конце улицы возле небольшого домика, в котором ещё горел свет. —Ты живёшь не одна? Проблем не возникнет? — спросила Арлекино, переведя взгляд на более низкую Фурину. —Одна. Там сейчас только Фремине, стажируется у меня. — объяснила Фурина, открывая незапертую дверь и проходя внутрь мастерской и дома в одном лице. Арлекино же повременила с входом, и обернулась, глядя на самую дальнюю крышу, с которой этот домик ещё проглядывался. На ней она обнаружила тёмный, сидящий на корточках силуэт, и вылетающую от него бабочку. Значит, всё же нашли. —Ой, госпожа Фурина. — проснулся неожиданно мальчик, чем заставил Арлекино всё таки зайти внутрь и закрыть за собой дверь. Приёмная мастерской выглядела приятно, и Арлекино сразу заприметила небольшую стойку, вроде как регистрационную. За ней сидел невысокий, лет четырнадцати на вид, мальчик с веснушками и блондинистыми волосами. —Добрый вечер. — приветствовалась она с ним, и Фремине, переведя взгляд с Фурины на Арлекино, сильно удивился, увидев её. Парень был чересчур сонным, а потому без задней мысли начал : —Добрый. Рад приветствовать в масте... —Она теперь живёт у меня, Фремине. Уже одиннадцать вечера, иди домой, я закрою мастерскую. — прервала его Фурина. Услышав приказ, мальчик кивнул, и, собрав свои скромные вещи в виде заводного пингвинчика и жёлтой промасленной бумаги из-под скромного ужина, ушёл, аккуратно обойдя стоящую прямо перед входом Арлекино. —Так... — Фурина и сама туго соображала, и закрыла глаза, начиная растирать виски, —Наверное... Да, пойди пока прими душ. Второй этаж, третья дверь слева. Разберёшься что к чему? —Думаю да. — кивнула Арлекино в ответ, и, сориентировавшись, направилась по деревянной лестнице на второй этаж. Пройдя по узкому коридорчику, она нырнула в левую незакрытую дверь, и тут же оказалась в тёмной из-за отсутствия света комнате. Тонкая нитка женского аромата была едва различима через въевшийся в одежду и постельное запах сигарет, и Арлекино не понадобились дополнительные сведения, чтобы понять — она находится в спальне. И, либо это Арлекино допустила оплошность, и зашла не в левую дверь, а в правую, либо Фурина что-то перепутала. Чтобы быть уверенной наверняка, женщина прикрыла дверь в спальню девушки, и зашла по правую руку от входа в коридор. И вот там уже оказалась ванная комната. Правда света не было и здесь. Арлекино начала ходить вдоль стен, пытаясь найти выключатель, но облазив все стены, ей так и не удалось его найти. Зато она нащупала на небольшом столике лампу с ручкой, как у керосиновых. Покрутив колёсико, попавшееся ей под пальцами, Арлекино от неожиданного появления света в комнате чуть было не выронила лампу из рук. Зато теперь комната была освещена ничуть не хуже, чем если бы это делалось благодаря лампочке. Единственное, конечно, что свет по комнате не распространялся равномерно, потому что это всё таки лампа. Хотя можно ведь просто прикрутить крючок сверху, и цеплять фонарь за него, разве нет? Ну, сейчас у Арлекино не было ни желания, ни времени разбираться со своими идеями. Она осмотрелась, и тут же подошла к рукомойнику, на котором заметила маленькую серую коробочку, которая привлекла её внимание. Взяв её в руку, она увидела, что это маленький пенал для контактных линз, заполненный специальным раствором, предназначенным для хранения оных. Кто бы мог подумать, что такая молодая девушка уже носит линзы. Оставив пенальчик там, где она его и взяла, Арлекино зашла с лампой в душ. Нет, понятное дело, что освещение она оставит снаружи, но нужно ведь осмотреть тут всё. И Арлекино снова убедилась, что ничерта не может понять. В голубенькой душевой кабинке с тканевой занавеской было четыре кнопки, рядом с которыми чётко проглядывались выбитые в стене надписи, но для Арлекино они казались скорее какими-то иероглифами, чем буквами. Она учила и другие языки, помимо русского и английского, в том числе китайский и японский (доводилось бывать и там), но не смогла разобрать ни один символ. И самое отвратительное, что тут нет ещё и никаких пометок, которые могли бы хотя бы намекнуть на предназначение этих кнопок. Тяжело вздохнув, она повесила лохмотья, в которые была одета, на крючок, и туда же повесила лампу. Внутри не было никаких горящих элементов, и сама лампа была не горячей, а потому Арлекино справедливо предпологала, что не вызовет возгорание таким действием. Нажав самую верхнюю кнопку, Арлекино тут же услышала щелчок, и почувствовала, как ей на голову стекает маленькая струйка холодной воды. Нет, не то. Вторая кнопка медленно сменила температуру воды на очень высокую. Не сильно большое разнообразие. Лучше вернуть температуру на хододную, чем мучаться под слишком горячей водой. Третья кнопка с каждым своим нажатием увеличивала количество воды, превращая этот большой кран в полноценный работающий душ. Ну а четвёртая кнопка работала противоположно третьей, но по похожей схеме — уменьшала поток воды. Если не учитывать непонятные надписи, то в принципе всё понятно. С управлением разобрались, пора уже принимать душ. Это не заняло у Арлекино много времени, что ожидаемо. Множественные синяки и раны на теле покалывали, но женщина, что досихпор оставалась бывшим оперативником, старательно не обращала на это внимания. Использовать какой-либо из гелей или шампуней она не решилась — не понимала, что точно чем является, а потому лишь использовала мягкую мочалку для очистки тела. Впрочем, по выходу из душа образовалась новая проблема — одежда. Вновь надевать грязные лохмотья не хотелось, и не то чтобы Арлекино была в этом плане какой-то придирчивой, просто вероятность заражения открывшихся ран ей совсем не льстила. У Фурины врятли найдётся что-то по размеру женщине, а поэтому она, не долго думая, закуталась целиком в лежащее в стороне белое полотенце. Оно оказалось достаточно длинным, чтобы полностью закрыть оголённое тело, и Арлекино слегка смутила его длина, но она всё же направилась на выход. С кухни странно пахло, и Арлекино осторожно пошла в её сторону, почти что крадучись. Запах становился всё отвратнее и отвратнее, чем ближе она подходила к кухне, и Арлекино даже начала предполагать, что кто-то решил их отравить. Заглянув одним глазом туда, она обнаружила две стоящие на столе тарелки с непонятно чем, и спящую Фурину, что сложила руки на столе и положила на них голову. О том, что девушка спала, Арлекино, конечно, не знала. Осмотрев комнату и не обнаружив тут ничего подозрительного, Арлекино медленно подобралась к Фурине, и нащупала пульсирующую жилку на её шее пальцами. Девушка дёрнулась, и что-то невнятно промычала, делая недовольное лицо. Просто спит. Посмотрев на стоящее на столе блюдо, выглядевшее как какая-то дешёвая паста в красном, вроде томатном, соусе, Арлекино, не думая, поддела его вилкой, откусив кусочек. Отвратительно, но съедобно. И признаков отравления блюда нету. —Ты закрыла дверь? — шёпотом спросила Арлекино, рассчитывая тотчас услышать ответ, лишь потом осознав, что Фурина никакой не оперативник, а простая девушка. —Я не хочу сегодня работать... — пробормотала Фурина, укладываясь на подушку из рук поудобнее. Арлекино осторожно, стараясь не беспокоить сон девушки, осмотрела её карманы, и таки нашла в одном из них связку ключей со странным синим брелоком, напоминающим что-то вроде морского конька, который, похоже, связал кто-то из ниток. Арлекино закрыла входную дверь мастерской, и очень старательно делала это всё тихо, чтобы не разбудить Фурину. Похоже, девушка сегодня сильно вымоталась, раз уснула прямо за столом. —Уф... — Арлекино скривила лицо от тяжести Фурины, но удержать её смогла. На самом деле это, конечно, не Фурина была такой тяжёлой, а Арлекино была ослабленной, но факт остаётся фактом — сейчас девушка казалась ей безумно тяжёлой. Но это не помешало Арлекино пройти весь путь от кухни до спальни с Фуриной на руках, причём абсолютно не потревожив её сон. Девушка что-то всю дорогу невнятно бормотала, дёргала руками и ногами, кривила недовольные рожицы, но упорно не просыпалась. Что же ей там такое снится? И вновь проблема — как открыть дверь? Арлекино топталась у двери с две минуты, и за это время Фурина уже успокоилась, и, свернувшись калачиком, лежала на руках женщины. Арлекино не придумала ничего лучше, и, глубоко вдохнув, показала мастерство акробатической растяжки, рывком закинув ногу и надавив на ручку двери пальцами ног, чуть не потеряв равновесие. С Фуриной на руках это было бы критически больно, но женщина смогла удержаться, и при этом открыть дверь. Заодно этим же действием она убедилась, что растяжка у неё осталась прежняя, и даже сейчас она с лёгкостью смогла бы сесть на шпагат без какой-либо проблемы. Странное дело... Арлекино зашла в спальню, и, максимально, на сколько это вообще было возможно, аккуратно уложила Фурину на кровать. Девушка тут же вновь пробурчала что-то невнятное, и сжалась ещё сильнее, словно бы от страха. Арлекино ещё немного наблюдала за тем, как она мелко дрожит, получая новую порцию давно забытых ощущений, названия которым уже и не сможет вспомнить, после чего покинула спальню изобретательницы, направляясь на кухню. Какой бы отвратительной не была еда, приготовленная Фуриной, это всё равно было вкуснее, чем то, что иногда доводилось есть ещё Ангелу. Особенно вспоминая Индию...

***

Проснулась Фурина с абсолютным непониманием своего текущего местоположения и неприятным осадком ночного сна, который она уже и не помнит. Она не знала ни который час, ни где находится, и начала с трудом вспоминать события вчерашнего вечера, потирая переносицу, словно после похмелья. Ещё и глаза болели, ведь свои линзы Фурина так и не сняла, уснув прямо в них... Она пришла домой, сказала Арлекино идти в душ, а сама ушла готовить ужин... Да, точно, Арлекино. Что с ней там? Девушка поднялась, и начала по привычке искать лампу на прикроватной тумбочке. К её удивлению, она не обнаружила ни тумбы, ни лампы. Сев на постель и ощупав себя, она поняла, что всё ещё в той самой одежде, в которой выходила из дома, а ключи в кармане отсутствуют. Арлекино её обокрала? Фурина уже было собиралась подскочить и начать рвать и метать, но тут же села на место, поскольку предыдущую мысль заменила новая, куда более здравая. Арлекино взяла её ключи, чтобы закрыть мастерскую. Ну конечно, это же очевидно. Хотя, с другой стороны, что ей мешает с тем же успехом украсть все драгоценности из дома и уйти? Хотя и эта мысль не состоятельна. Если бы Фурину действительно обокрала Арлекино, это бы наверняка заметил Фремине. Мальчик приходит рано, у него есть дубликат ключей, и он бы разбудил Фурину. Пока девушка впала в пучину своих мыслей и медленно перебирала их одна за одной, дверь в комнату открылась, и внутрь начал попадать свет из коридора. Фурина обернулась, поскольку сидела с противоположной стороны кровати от входа, и обнаружила высокий женский силуэт в проёме двери. —Ты уже проснулась? Иди завтракать. — сказала Арлекино, и у Фурины аж на душе полегчало, стоило ей услышать голос женщины. Хорошо, что страхи Фурины себя не оправдали. —Уже иду. — ответила она, поднимаясь с кровати и направляясь к Арлекино на первый этаж. Тут было всё стабильно — Фремине стоял за стойкой, чинил очередную игрушку ввиду отсутствия клиентов, и совсем не обращал внимания на Фурину, увлечённый этим занятием. Девушка повернулась в сторону кухни, находящейся в самом конце коридора, и удивилась, почуяв приятный запах оттуда. Неужели Арлекино что-то приготовила? И ведь действительно приготовила. Фурина обнаружила Арлекино, сидящую за столом, на котором красовалась одна тарелка с пастой в сливочном соусе и парочкой кусочков ветчины. —Погоди... Это ты приготовила? — конечно Фурина была удивлена. Это выглядело просто невероятно, и Фурина, прекрасно зная о своих отвратительных навыках готовки, чаще всего старалась покупать что-то, что достаточно залить водой и есть. Да, лапшу быстрого приготовления. Ну или ту же самую дешёвую ветчину, которую достаточно просто нарезать. Но больше всего смущало Фурину именно то, что приготовила это Арлекино, у которой, вообще-то, амнезия. Она недоверчиво покосилась на женщину, но та даже не дрогнула, всё так же смотря на девушку с абсолютным спокойствием. —Да. — кивнула она в подтверждение слов Фурины. Та нахмурилась ещё сильнее. —Но ведь у тебя амнезия. — как бы напомнила Фурина, сделавшись уже совсем серьёзной. Впрочем, и тут Арлекино нашла выход, хотя и не такой убедительный, как ей казалось : —Это настолько простое блюдо, что я могу приготовить его с закрытыми глазами. Чего уж о потери памяти говорить. — ответила она, слегка приподнимая руку и жестикулируя, дабы уверить Фурину в этой лжи. И, пускай ей было немного тяжело поверить словам Арлекино, она, всё же, совершенно ничего не знала о ней и амнезии, а потому решила ей поверить. —Ладно... — сдалась Фурина, всё таки проходя вглубь кухни и направляясь в сторону стоящей тарелки с завтраком. И только сев напротив Арлекино Фурина заметила, что сидит женщина, закутанная в... её половую тряпку. Фурина специально убрала её подальше в своей ванной, но Арлекино, похоже, не найдя ничего лучше, укуталась в это... Девушка явно замялась перед вопросом, как же сообщить эту новость Арлекино, и женщина это заметила. —В чём дело? Что-то не так? — спросила Арлекино, слегка нахмурившись. —Понимаешь... — Фурина отвела взгляд в сторону, поджав нижнню губу, после чего, всё так же не поворачивая взгляд к Арлекино, ответила : —Дело в том... Ну, на тебе моя половая тряпка... Арлекино слегка удивилась. Эта тряпка выглядела как полотенце, пахла нормально, да и была, вроде бы, чистой. Нет, конечно, странновато, что это именно тряпка, а не полотенце, но Арлекино, в принципе, было плевать. И не такое доводилось носить в целях маскировки. Она просто пожала плечами, откидываясь на спинку стула. —Как-нибудь переживу. Но если она тебе нужна — я могу отдать. — ответила невозмутимо Арлекино, и Фурина тяжело вздохнула, удивляясь, насколько странная эта женщина. —Как позавтракаю сниму с тебя мерки, куплю тебе нормальной одежды. — поставила в известность о своих планах Фурина, принимаясь за еду. Очень вкусную еду, надо заметить. Паста буквально тает во рту, оставляя приятное сливочное послевкусие, и девушка расплывалась в довольной улыбке каждый раз, как вновь нанизывала её на вилку, и медленно, наслаждаясь вкусом, поедала её. Арлекино, безучастно сидящая напротив, даже заметила, как испытывает некое, едва ощутимое удовольствие, наблюдая за этим процессом. Впрочем, женщина всё равно старательно отмахивалась от этих мыслей. Не дело оперативнику, пускай и "в отставке", забивать голову такими вещами. Как только Фурина покончила с завтраком, то принялась снимать мерки с Арлекино прямо в своей комнате. —Я постараюсь тебя не касаться, но ты если что не дёргайся. — предупредила заранее девушка, присаживаясь перед Арлекино на корточки и начиная рулеткой (других инструментов не было) измерять размеры тела Арлекино, действительно стараясь не касаться женщины, пусть и через тряпку. Арлекино же стояла, расставив руки в стороны, подобно Христу на распятии, и внимательно следила за каждым действием Фурины исподлобья, словно ожидая от неё нападения, когда девушка в свою очередь старалась с максимальной точностью измерять всё тело Арлекино до миллиметра. Видно и не вооружённым глазом, что она старается и угрозы не несёт, но Арлекино не могла так просто избавиться от чувства опасности, которую видела вообще во всём. Да и тем более ей совсем неизвестны мотивы Фурины. Для чего ей нужна рабыня? Какая судьба ждёт Арлекино дальше? Может, стоит ей провинится, и она пойдёт по всей этой Башне, как товар? —Готово! — неожиданно встрявший в размышления женщины голос Фурины заставил её дрогнуть, и тут же потянутся к отсутствующей на поясе кобуре. Фурина так же испугалась, прекрасно зная, что обычно находится на том месте, возле которого Арлекино держала руку. Теперь она ещё больше убедилась в том, что давать оружие этой женщине — опасно. Банально для её собственного здоровья! Арлекино, конечно, поняла, какую глупость совершила, и спокойно выпрямилась во весь рост, но вот напуганную этим всем Фурину это не успокоило. —Прости. Не знаю, что со мной. — подала Арлекино голос, делая его настолько дружелюбным, насколько вообще могла. —Д-да... Н-н-ну я побеж-ж-жала... — Фурина, бедная, от такого даже заикаться начала, и, дрожа, стремительно покинула комнату, особенно быстро пробегая мимо Арлекино. Женщина лишь мысленно ударила себя по лбу, зарекнувшись самой себе сдерживаться в доме настолько, насколько это возможно. Ничего хорошего в том, что Фурина будет её бояться Арлекино не видела. А если и понадобится такая опция, женщина всегда успеет запугать девушку.

***

Фурина почти что сбежала из собственного дома. Накинула только ветровку, захватила кошелёк, и убежала, даже не удосужившись объяснить что-либо Фремине. —Чёрт... — шикнула она, опустив голову к дороге, и медленно плетясь по улицам к центральному району этажа, где и сможет купить одежды Арлекино. Фурина бежала неосознанно, практически подсознательно. Она боится оружия. Страшно боится. Воспоминания из не такого уж и далёкого прошлого раз за разом всплывали яркими фантомами в её голове, заставляя девушку то и дело вздрагивать. А уж когда она вспомнила, как угрожали ей за непослушание эти мерзкие... Фурина резко закрыла рот рукой, глаза её округлились от нахлынувшего ужаса, и она бросилась в ближайший переулок, опустошая свой желудок от такой вкусной пасты, над которой Арлекино наверняка так старалась... Знатно проблевавшись, Фурина откашлялась, и, вытерев рот рукавом ветровки, пошла дальше по улице, чувствуя себя теперь ещё хуже. Фурина ловила на себе каждый случайный взгляд. Ей казалось, что все люди вокруг, в оживлённом центральном районе с высокими домами из красного кирпича, смотрят на неё, шепчутся между собой, говорят о том, как жалко она выглядит. Слёзы сами начинали наворачиваться на глаза, и Фурина уже была готова расплакаться прямо посреди улицы, как вдруг ощутила руку на плече. Взрогнув от неожиданности, она повернулась назад, обнаруживая за собой взрослую девушку примерно её роста. Большие фиолетовые глаза, блондинка с короткими волосами, одетая в закрытую одежду, она стояла с двумя большими сумками, заполненными доверху продуктами и детскими вещами. —Линетт... — произнесла облегчённо Фурина. Теперь, когда она встретила свою соседку и одновременно единственную подругу, казалось, что и взгляды на Фурину перестали бросать, и люди, которые пялились на неё, вовсе исчезли. На деле, конечно, никому не было дела до Фурины, и она себе это придумала, но всё таки... —Привет, Фурина. — сухо поздоровалась Линетт, и, по совместительству, сестра Отца. Она немного помолчала, крепко задумавшись, после чего добавила тише и менее уверенно : —Ну... Зачем ты тут? —Ах, да. Я вышла за одеждой. Подождёшь? Я быстро. — спросила Фурина, несколько умиляясь тому, как Линетт пытается быть более чувственной. Она иногда заходит навестить Фремине, и заодно попить чаю с Фуриной, и, как девушка узнала из её рассказов, Лини постоянно пытается заставить сестру быть более эмоциональной, ведь считает, что она слегка, скажем так, "больна", а минимальное количество эмоций — последствие этого. Хотя сама Линетт, конечно, ничем не больна, и при желании может быть куда более чувственной, просто ей нравится забота от вечно занятого брата, а потому она и продолжает играть. И играть настолько мастерски, что Лини в это верит. —Конечно подожду. — ответила она спокойно, и, дойдя с Фуриной до магазинчика, осталась ждать у входа, пока девушка находилась внутри. Фурина решила не придумывать велосипед, и выбирала одежду Арлекино по своему впечатлению, которое у неё сложилось от этой женщины. Поэтому Арлекино теперь будет ходить в обтягивающих чёрных штанах, длинной белой сорочкой, вроде тех, которые носят крестьяне в книжках со сказками, и длинном чёрном пальто до пола. Учитывая любовь Арлекино к оружию, она наверняка бы спрятала под таким какой-нибудь дробовик... Да, ещё, ко всему прочему, Фурина взяла дешёвые часы и чёрный кожаный пояс. Суммарно чек ей вылез в круглую сумму — пятьсот осколков. Прилично... Ну, средства для существования у неё всё ещё есть, да и за починку «Ветролома» Фурина получит ещё полторы тысячи. —Для кого это? — спросила Линетт, кивнув в сторону большого пакета в руке Фурины. —А, я же тебе не рассказывала. — улыбнулась девушка, начиная вместе с Линетт путь к дому, —Вчера ко мне Ризли приходил. Навия сломала очередную игрушку, вот он её и принёс на ремонт. А потом предложил мне съездить на аукцион, где, представь, выкупил рабыню за миллион! —Миллион? Большая сумма. — кивнула Линетт, стараясь поспевать за неожиданно оживившейся Фуриной. —Да, и я о том же. Нет, я знала, что он ОЧЕНЬ богат, но чтобы настолько... Блин, да на эти деньги можно целый этаж первого яруса прокормить. Ну, на пару дней правда... —Осторожнее с ним. Такие деньги не достать честным трудом детектива. Думаю, что он связан с преступным миром куда теснее, чем мы можем себе представить. — выразила своё опасение Линетт, всё равно сохраняя сухость и на лице, и в голосе. —Ага... Ну так вот эту рабыню он отдал мне. По-крайней мере я так думаю... —И какая она из себя? — поинтересовалась Линетт, слегка склонив голову на бок. —Странная. У неё амнезия, и, как заявили на аукционе, она вообще с первого этажа. — сказала Фурина без задней мысли, тут же замечая, как опасливо оглядывается Линетт. Когда девушка убедилась, что их не слышали, то грозно посмотрела на Фурину, чем заставила ту вздрогнуть. —Не заикайся о таком так легкомысленно. Если Маршалы прознают — тебе не сдобровать. — грозно произнесла она, словно мать, отчитывающая ребёнка. Фурина, впрочем, внемлила словам старшей моментально, активно закивав головой. —Да, ты права, прости... В любом случае заходи на чай. Заодно и повидаешься с ней. — сказала Фурина с улыбкой, и Линетт, остановившись, кивнула. —Хорошо. Сейчас зайду. Только продукты занесу. Фурина и Линетт не прощались, ведь сейчас встретятся, и девушка спокойно прошла внутрь мастерской. Колокольчик над дверью вновь брякнул, и заставил Фремине оторваться от своих дел и поднять на Фурину обеспокоенный взгляд. —Госпожа Фурина, вы в порядке? Вы так быстро убежали, я испугался, что что-то случилось... — мальчик явно был напуган, и беспокоился за Фурину, которая убежала, не сказав и слова. —Всё в порядке, Фремине. Просто я очень спешила. — она показала большой пакет, и мальчик, протянув задумчивое "Ааа...", кивнул, расслабляясь, —Да, и ещё к нам сейчас Линетт зайдёт. —Ох, госпожа идёт? Сейчас же поставлю чай! — Фремине было собирался подорваться с места и броситься на кухню, как вдруг его прервала спускающаяся со второго этажа, всё так же закутанная в половую тряпку, Арлекино : —Расслабься. Я займусь. —Эй, Арлекино, погоди. — окликнула её Фурина, едва поспевая за идущей на кухню женщиной. Впрочем, несмотря на окликнувшую её Фурину, Арлекино не замедлила шаг ни на секунду. —В чём дело? — только и спросила она, подходя к плите, и начиная орудовать за ней так ловко, что Фурина вмиг потеряла дар речи. Арлекино обернулась на неё, и, заметив некую прострацию у Фурины, напомнила : —С утра завтрак я ведь готовила не на костре. —А... Ну да. Кароче, вот. — Фурина поставила тяжёлый пакет на стул, и Арлекино молча кивнула, не отвлекаясь от заваривания чая. Фурина же добавила : —Будь добра, переоденься, когда будешь заносить чай. Спасибо. После этих слов Фурина спокойно вышла с кухни, и направилась в большую комнату, оставляя заварку чая на Арлекино. Линетт действительно явилась достаточно быстро, и вот уже девушки сидели друг напротив друга за столом, разговаривая на самые разные темы. Линетт рассказывала о положении дел в «Доме Очага», как последнее время трудно справляться с детьми, а Фурина возмущалась на Навию, показывая раскулаченное оружие. —Ваш чай. — с этими словами в комнату вошла Арлекино, одетая в незапахнутое пальто, за которой было видно белую сорочку, которая совсем не подходила серьёзному образу, сделанному благодаря одежде. Держа в руках поднос, на котором стояли две чашки с чёрным и зелёным чаем, а также небольшая чашечка с сахаром, она медленно подошла к столу, устанавливая поднос на него. Линетт подняла взгляд от кейса с деталями «Ветролома», и посмотрела на Арлекино. Её глаза тут же расширились не то от ужаса, не то от удивления, а может и от всего разом, и девушка замерла, даже не зная что и сказать. Арлекино же упорно этого не замечала. —Прошу. —Ты? — спросила Линетт дрожащим голосом, всё же заставляя женщину обратить на неё внимание. —Простите, мы знакомы? — Арлекино посмотрела прямо в большие фиолетовые глаза, и вид красных крестов заставил вечно спокойную Линетт снова содрогнуться, и уже была на грани срыва, как заметила, что перед ней именно женщина. Этот факт, кажется, несколько успокоил девушку, и она вернула прежнее спокойствие, хотя руки у неё всё ещё подрагивали. —Прости, показалось. — прикрыв глаза и начав помешивать чёрный чай ложечкой, сказала Линетт. Арлекино посверлила её взглядом ещё немного, словно пытаясь понять, что это было, после чего молча покинула эту комнату, оставляя растерянную Фурину наедине с Линетт. —Эй, Линетт... Ты знакома с Арлекино? — полу шёпотом спросила Фурина, немного вытянувшись в сторону девушки. —Она очень похожа на одного нашего с Лини знакомого. — ответила Линетт, оставляя ложечку в покое, и смотря на кружащиеся лепестки чая, —Ну, поскольку он уже погиб, не думаю, что она с ним как-то связана. —У неё амнезия, Линетт. Если ты расскажешь, возможно... —Нет. — отрезала девушка спокойным, но не терпящим возражений голосом. Фурина от такой резкости осеклась, и, немного пробыв в удивлении, поникла, усевшись обратно на стул. Линетт, решив не усугублять обстановку неловким молчанием, махом выпила кипяток, даже не моргнув и глазом, после чего поднялась со своего места, направляясь на выход. —Спасибо за чай. — добавила она напоследок, всё же покидая комнату, и тут же натыкаясь на стоящую в пальто Арлекино. Женщина стояла, оперевшись на стену, и сверлила Линетт двумя крестами своих глаз, словно пытаясь выбить из неё ответы. Девушка лишь поёжилась, и стремительно покинула мастерскую Фурины под пристальным взглядом Арлекино.

***

—На тебе прямо лица нет. — заметила Арлекино, до этого молча готовящая ужин за плитой. —Линетт сегодня вела себя странно. — сказала Фурина с заметной грустью, пока Арлекино помешивала лопаткой ароматное мясо на сковородке. —Единственная подруга? — тут же догадалась женщина, и отчётливо почувствовала, как на неё шокировано смотрит Фурина. —Да... Да, единственная, ты права... — Фурина уже почти что смирилась с невероятной догадливостью странной сожительницы, которая даже сейчас, готовя ужин, была одета в выданное ей пальто. Что, вообще-то, крайне странно. —Прости за доставленные неудобства. — сказала Арлекино так, словно бы сделала это исключительно для галочки, на деле совсем не жалея. Что, вообще-то, было бы неудивительно. Она ведь совсем не знает ни Фурину, ни Линетт : так с чего бы ей жалеть? Фурина слегка улыбнулась, и откинулась на спинку стула, прикрывая глаза тыльной стороной ладони. —В этом нет твоей вины. — девушка покачала головой, словно бы Арлекино могла увидеть этот жест, —Да и не произошло ничего страшного ведь. Мы даже не поссорились толком. —Хорошо. — согласилась Арлекино, не желая ни спорить, ни доказывать обратное. Ну да, наверное, именно так общаются девушки их возраста. Наверняка они разрешат эту неудобную ситуацию между собой сами, и мнение Арлекино тут совсем не к стати. Тем более, что у неё сейчас есть заботы посерьёзнее. Как минимум, конечно, проблема невозможности читать и писать. Арлекино, пока Фурина отсутствовала, попыталась разобрать хоть что-то написанное в её книжках, но не нашла ни одной похожей буквы. А когда она показала написанный на известных ей языках текст Фремине, тот лишь пожал плечами, утверждая, что не может разобрать абсолютно ничего. И это проблема. Арлекино, может, и не по своей воле, а всё же обязана тут задержаться, а значит, ей необходимо хотя бы понимать как читать и писать. Но тут возникает другой вопрос : если в Башне распространён другой язык, то как же она понимает окружающих, а они понимают её? Это вопрос хороший, и ответа на него Арлекино, к сожалению, найти не может. Разве что та высшая сила внесла какие-то коррективы в сознание женщины. Что, к слову, вполне вероятно. Вторая, примерно схожая с первой проблема — изменённое тело. Оно стало более чувствительным и слабым, что пока не приносит ощутимых трудностей, но именно что "пока". Впрочем, проблема эта решается достаточно легко — тренировки. Арлекино не знает, есть ли в этом мире что-то вроде спортзалов, но даже если нету, то для тренировок сгодится что угодно. Дело времени. Если подытожить, то в обоих случаях возникает одна большая необходимость — это время. И, к сожалению, третья проблема с тем противником, который следил за Фуриной и Арлекино недавно, совсем его не даёт. А это значит, что решение у неё только одно — достать оружие. Но Фурина, похоже, не сильно горит желанием давать огнестрел Арлекино, даже если он у неё есть, а денег у женщины на покупку нету. Выходит, нужно либо найти человека, который готов предоставить его безвозмездно, либо... —Всё в порядке? — спросила Фурина спустя несколько минут неловкого молчания. Арлекино всё это время, пока находилась в раздумьях, действовала на подсознательном уровне, и успела закончить готовку, даже успев насыпать еду по тарелкам. Впрочем, женщина этому ничуть не удивилась. —Да. Задумалась просто, не обращай внимания. — отмахнулась Арлекино, нанизывая мясо на вилку. Фурине совсем не обязательно знать о этих мерзких преследователях. Если они продолжат так пассивно себя вести вплоть до получения Арлекино оружия, то Фурина никогда и не узнает о том, что эта слежка велась вовсе. Женщине будет достаточно и пистолета, чтобы покончить к этим блондином раз и навсегда. —Ты так часто спрашиваешь об оружии... — затронула беспокоящую её тему Фурина, заставляя женщину обратить на неё внимание и поднять взгляд с тарелки на Фурину, —Почему? —Ну... — и тут Арлекино действительно замялась, впервые за несколько лет, —Я не уверена, но полагаю, что раньше я была солдатом. Без оружия мне как-то некомфортно просто. —Прости, но я не смогу тебе помочь. Да и беспокоится не о чём. На этом этаже крайне редко происходит что-то из ряда вон выходящее, так что в нём нет нужды. — с улыбкой сказала Фурина, и Арлекино улыбнулась в ответ, кивая. Конечно, девушка не отговорит Арлекино от её планов, но достаточно сделать вид, что женщина прекрасно всё поняла. —Ах да. Тебе совсем не обязательно носить пальто в помещении. Нет, конечно, если тебе так удобно то всё в порядке, но всё таки. —Хорошо. Я приму это во внимание. — согласилась Арлекино, к собственному удивлению быстро покончив со своим ужином. Она встала из-за стола, и, взяв с собой тарелку, принялась мыть посуду, предварительно закатив рукава пальто. —Можешь оставить свою и идти в душ. Я посплю на диване в большой комнате. — заранее сказала Арлекино, и Фурина так и поступила, остановившись лишь на миг в дверном проходе, наблюдая за Арлекино. —Спокойной ночи. — попрощалась девушка, уходя наверх. Ей действительно не помешает принять душ. И наконец снять парик с линзами... Глаза то всё ещё болят...

***

—НУ?! — в нетерпении крикнул блондин, ударив по столу кулаком. Правда, сразу после этого он скривился болезненной гримасой, а посдкочившая к нему проститутка тут же начала тщательно облизывать место удара, словно бы это могло помочь. —Разведчик уже доложил о местонахождении целей. Сейчас мы копаем больше информации и занимаемся подделыванием документов. — сообщил одетый во фрак с моноклем на левом глазу немолодой мужчина, слегка поклонившись. —Быстрее! Если через три дня эти две твари не будут у меня я вам всем НАХУЙ ГОЛОВЫ ПООТРЫВАЮ! — не успокаивался он всё никак, злобно скалясь. —Слушаюсь.