Выдыхая пар

Проснулась Арлекино сегодня на удивление поздно, когда стрелка часов уже перевалила за десять утра. Похоже, спать на диване оказалось чертовски удобным занятием. Или же дело в одежде... В любом случае женщина чувствовала себя отдохнувшей, и решила тут же приступить к приготовлению завтрака. Она сама себе назначила эту роль в доме, де-факто всё ещё являясь рабыней, и стараясь выполнять эту роль исправно. Хотя Фурина и не сильно, кажется, одобряет такую точку зрения, это факт, и отрицать его невозможно. Однако же, к собственному удивлению, на кухне Арлекино обнаружила не ничего, как ожидала, а крайне скромный завтрак из кусочка хлеба с сыром и ветчиной. Ну и конечно чашечкой чая. Вариантов было не много, и либо это приготовил Фремине, либо Фурина, однако Арлекино больше склонялась ко второму. Вот уж да... Проснулась позже этой девушки. "Стареешь." — прозвучал в голове Арлекино её собственный голос, словно отчитывающий женщину. Она помахала рукой над головой, будто отгоняя невидимую, крайне назойливую муху, и всё же приступила к завтраку. Очевидно быстро покончив с ним, Арлекино тут же ощутила тревогу. Нет, она была вызвана не ощущением присутствия посторонних в доме, или какой-то отличительной вещью, что могла бы выдать вторженцев. Просто она ещё не видела сегодня Фурину. Лучше всего знать, где сейчас девушка, может только Фремине. Именно к нему Арлекино и направилась. —Эй, Фремине. А где сейчас Фурина? — спросила Арлекино в лоб, отвлекая парня от заполнения каких-то бумажек. —А? — он поднял глаза на женщину, немного похлопал ими в недоумении, переваривая вопрос, после чего ответил : —Госпожа сейчас в своей мастерской. Второй этаж, самая последняя дверь в конце коридора. —Хорошо, спасибо. — кивнула Арлекино, но навещать Фурину, раз уж она в доме, уже не собиралась. Зато ей стало интересно немного другое : —Слушай, Фремине. А у вас в «Доме Очага» дети каких возрастов живут? Вопрос, кажется, поставил мальчика в тупик. Он удивился, и даже немного испугался, надумав себе в голове всякого. Но ответ таки дал, зная, что если Арлекино и замышляет что-то плохое, то Отец со своей сестрой устроят ей настоящий кошмар : —Ну-у, в основном у нас живут подростки. Есть парочка взрослых, которые не захотели выпускаться из «Дома Очага», им сейчас по 19-20 лет примерно. А самому младшенькому, кажется, годика три. — ответил Фремине, всё ещё искоса глядя на Арлекино. Доверять ей, собственно, у него причин не было, она от силы два дня в этом доме, и, в отличие от Фурины, не успела заслужить хоть какую-то репутацию. Впрочем, женщине это было и не интересно. —Значит, у вас там есть учителя? — да, спрашивала это всё Арлекино как раз для того, чтобы подвести к этому вопросу. Она попросту не представляла, как ей иначе научится местному письму и языку, а потому решила, что лучшим вариантом будет найти учителя для этого дела. Нет, конечно, можно было бы попросить Фурину, но у неё, вообще-то, работа есть. Да и Арлекино от чего-то сомневалась, что из неё выйдет хороший учитель, так что лучше обратиться к профессионалам. —Эээ... Ну да, есть парочка... — но вот Фремине не понимал, к чему Арлекино подводит, и лишь почёсывал затылок, находясь в размышлениях. —А могли бы они научить меня письму и чтению? — от этого вопроса парень оказался совсем шокированным. Если бы у него это спросил подросток, то Фремине, пожалуй, так же остался бы удивлён, но мог бы принять это, однако перед ним не подросток, а вполне себе взрослая, и даже слегка угрожающе выглядящая женщина. Такой вопрос от неё звучит чертовски странно. —Я... Ну... Думаю, тебе стоит спросить Отца об этом... — выйдя из ступора, всё таки ответил Фремине, на что Арлекино кивнула, направляясь на второй этаж. От работы Фурину отвлёк стук в дверь. Она развернулась в кресле к двери, и, снимая грязные от оружейной смазки перчатки, сказала : —Войдите. Арлекино зашла в комнату, тут же замечая сидящую в грязном, вроде как мясницком, плотном фартуке. На глазах у неё были специальные защитные очки, а перчатки она только только начала отмывать от грязи в небольшом, вроде как, тазике. Сама комната и вправду напоминала мастерскую — здесь пахло маслом, ранее упомянутой оружейной смазкой, и железом. Сама Фурина сидела за большим верстаком, на котором, под светом мощной лампы, красовался тот самый «Ветролом», которому Фурина как раз успела заменить разорванную в мясо ствольную коробку. —Ну? — спросила Фурина, которая в мастерской, кажется, превращалась в совсем другого человека. Сейчас она выглядела крайне серьёзной и собранной, и на лице даже иногда проскакивали недовольные нотки того, что Арлекино так нагло занимает время девушки. —Я могу пойти в «Дом Очага»? — спросила сразу Арлекино, чем несколько удивила Фурину, поскольку девушка оторвалась от мытья рук и перчаток, переведя взгляд на Арлекино. —Зачем тебе в «Дом Очага»? — Фурина поднялась со своего места, видимо посчитав, что пора сделать перерыв, и, сняв фартук вместе с очками, указала Арлекино за дверь. Женщина покинула помещение, и уже через секунду следом вышла Фурина, закуривающая сигарету. —Хочу попробовать договориться с этим Отцом, чтобы тамошние учителя обучили меня письму и чтению. — выложила Арлекино, подгоняемая Фуриной по коридору к выходу из дома. —Да, я и вправду ничего не знаю об амнезии... Ну хорошо, сейчас вместе пойдём, узнаем, что там да как. — а вот Фурина, в отличие от Фремине, кажется, довольно легко приняла эту новость, что стало удивлением уже для Арлекино. Она ожидала примерно такой же реакции, как и у Фремине, но, похоже, Фурина просто смирилась со странностями женщины, и сейчас решила просто помочь ей с возникшей проблемой. Чему сама Арлекино, конечно, была несказанно рада. Фурину в «Доме Очага» уже знают, а потому ей удастся договориться за Арлекино без каких-либо проблем. Когда Фурина докурила у входа в «Дом Очага» (табак там не жалуют, да и неправильно это в детский приют входить с сигаретой), обе представительницы прекрасного пола открыли входную, незапертую дверь, тут же натыкаясь на бегущих им навстречу детей. Они сломя голову, пачкой из пяти человек вылетели наружу, и Арлекино только чудом успела отскочить, чтобы кто-то из малышей не врезался в неё. Впрочем, ни Фурина, ни Арлекино решили эту ситуацию не комментировать, и просто вошли внутрь. "Сущий кошмар" — первая мысль, которая пронеслась у Арлекино в голове, стоило ей переступить порог приюта. Она никогда не любила детей, от них больно много шума, и, зачастую, никакой пользы. И воспитанники «Дома Очага» оказались не исключением. Десятки детей, одетых в яркие, но простенькие наряды, носились по всему дому, кричали, смеялись, играли во что-то. Всем им было не более двенадцати лет, и малыши действительно наслаждались своей жизнью, однако от этого терпимее к ним Арлекино не стала. Она бы очень хотела сейчас рявкнуть во весь голос, чтобы они успокоились, но была уверена, что это не принесёт ничего хорошего, и только усугубит её собственное положение чужака в этом месте. —Ах, это ведь моя дорогая Фурина! — послышался откуда-то сверху весёлый голосок, и Арлекино перевела взгляд на его источник. К ним, расставив руки в стороны, словно для объятий, спускался блондин с таким же цветом волос, как у Линетт, одетый крайне открыто, и, можно сказать, даже вызывающе. Арлекино тут же вспомнила того самого богатенького сыночка с аукциона, и подумала, что ему бы наверняка приглянулся этот парень. Фурина, завидев Лини, улыбнулась, и, подождав, пока парень подойдёт, обняла его, получив то же самое в ответ. —Рада тебя видеть, Лини! — сказала Фурина, отпустив весёлого парня. Арлекино тут же заметила, как всё вокруг слегка поутихло. Дети перестали носится и кричать, и теперь ходили спокойно, разговаривая полушёпотом. Похоже, это и есть Отец. —И я очень рад! Как работа? Как жизнь вообще? Какими судьбами к нам? — совершенно не замечая Арлекино затараторил Лини, начиная напоминать ей всех этих детей вокруг. —Да всё как обычно. Клиентов в последнее время поубавилось, но на днях заходил Ризли, так что денежка у меня будет. — общалась Фурина с парнем открыто, словно со старым другом, и Арлекино даже задумалась над тем, что между ними что-то есть, но предпочла не лезть в чужие дела. Фурина же продолжила : —Но вообще, я к тебе по делу. Крайне необычному, мягко говоря. Можем в твой кабинет пройти? Теперь Лини таки заметил Арлекино. Они пересеклись взглядами, и Арлекино тут же отметила, каким в миг серьёзным сделался Лини. Ещё секунду назад он казался невероятным весельчаком, а теперь смотрел на Арлекино со всей строгостью солдата. Женщине это, несомненно понравилось, и она даже незаметно для самой себя ухмыльнулась, чем заставила парня и вовсе недоверчиво сощуриться. —Да, Линетт мне рассказывала о тебе. — обратился он к Арлекино, словно изучая её, —Что же, пройдёмте.

***

Кабинет Лини был этакой смесью строгого кабинета какого-нибудь офицера и простенькой комнаты заботливого отца. На стене, прямо за его рабочим столом, висела большая вертикальная карта, на которой была изображена большая башня с маленькими чёрточками — разметками границ этажей. Каждый из ярусов был отмечен красным маркером, самыми разными символами, значения которых Арлекино в виду невозможности читать не могла разобрать. На полочках книжного шкафа самих книг было крайне мало, и все они были телесно-белого цвета, с минимальным количеством символов на обложке. Арлекино могла лишь предположить, что это были отчёты, или какие-нибудь краткие пособия. Заместо отсутствующих книг зато стояли фотографии в рамочках, где был изображён Лини, вчерашняя гостья Линетт, и куча-куча детей. На одной из таких фотографий Арлекино даже смогла увидеть крайне стесняющегося камеры Фремине. —Так, и в чём же дело? — сев за стол, на котором красовались пачки бумаг и шляпа фокусника, спросил Лини. —Арлекино, — начала Фурина, указывая на стоящую рядом женщину, —потеряла память. У неё амнезия. Но проблема в том, что она теперь не может ни читать, ни писать. —Погоди. — прервал её Лини, подняв ладонь вверх, —Но ведь говорить она может? —Может. — подтвердила Фурина, кивнув, —Но писать и читать — никак. Есть ли возможность научить её письму и чтению? Может, у тебя есть свободные преподаватели? Я могу заплатить, если нуж... —Даже не заикайся об оплате. — отрезал Лини, —Ты и так нам помогаешь тем, что устроила к себе Фремине. Тем более мы с тобой друзья. А с друзей я денег не беру. — говорил парень, доставая из ящика в столе какие-то бумаги и внимательно их просматривая. Уже через пару секунд он сказал : —Я могу устроить Арлекино каждодневные уроки, это не проблема. Но за их длительность не могу ничего сказать. У большинства наших преподавателей временами загруженный график, они ведут частные уроки с детьми, поэтому иногда у них целый день свободен, а иногда и минуты свободной не найдётся. —Я буду благодарна и за это. — сказала с заметным облегчением Фурина. —Так... У меня прямо сейчас есть один свободный учитель. Если твоя Арлекино готова — можем начать хоть сейчас. —Я готова. — тут же сказала Арлекино, даже не дав Фурине и слово вставить. —Славно. Всё, Фурина, об Арлекино мы позаботимся. Лучше иди работай. — сказал с улыбкой Лини, и Фурина кивнула, повернувшись к Арлекино. —Слушайся Лини! Выполняй все его приказы. Да, и приходи на обед. — закончила свои короткие нравоучения Фурина, пытаясь казаться куда важнее, чем она есть на самом деле. —Принято. — тут же ответила Арлекино, встав по струнке. Фурина удовлетворённо кивнула, и покинула кабинет Лини, оставляя женщину с ним наедине. —Ты что-то недоговариваешь. — тут же начал Лини, стоило двери в кабинет закрыться. —С чего вы это взяли? — спросила Арлекино, повернувшись к нему. Теперь парень мог быть абсолютно серьёзен, что несомненно нравилось Арлекино. Общаться с серьёзным человеком ей нравится больше, чем с весельчаком. Тем более, что будучи серьёзным, человек говорит по сути, а не "наливает" тонну воды. —У амнезии нет таких эффектов. По-крайней мере, никто ранее подобного не фиксировал. — с недоверием покосился на неё Лини. —Бывают исключения. — стояла на своём Арлекино, оставаясь всё так же невозмутимой. —Хм. Хорошо, допустим я тебе поверил. Пошли. — встал со своего места Лини, направляясь на выход. Арлекино же шла за ним следом, попутно боковым зрением осматривая окружение. Всё же на чужой территории стоит вести себя более сдержанно, хотя и хотелось чуть-чуть выйти за рамки приличия. Впрочем, далеко идти не пришлось. На том же втором этаже, правда, в противоположной части дома, и находился кабинет для личных занятий, где за столом сидел пожилой седой старик в очках, что-то пишущий в бумагах, иногда прерывающийся на размышления. Справедливости ради стоит заметить, что выглядел старик очень бодрым. Несмотря на свой явно пожилой возраст, он всё ещё казался довольно крепким пожилым мужчиной. В какой-то степени эта седина его даже красила, хотя и нескромный возраст был на лицо. —Добрый день, Юрий. — поприветствовался Лини, слегка склонившись в дверях, и приложив руку к груди, отдавая дань уважения старику и заслуженному преподавателю в одном лице. Арлекино решила поступить так же, хоть и совсем не знала этого Юрия. Но, справедливости ради, хотя бы имя русское. —Хм? — услышав знакомый голос, мужчина поднял взгляд и поправил очки, изучая большими, зелёными глазами, так и источающими его многолетнюю мудрость, прибывших к нему. Как только он узнал Лини, то его глаза, кажется, несколько увеличились, видимо, от шока, —Ох, господин Лини, прошу, оставьте это. — практически умоляюще произнёс Юрий, и Лини всё же выпрямился. Выпрямилась и Арлекино, и теперь взгляд пожилого мужчины глядел на неё. —Я понимаю, что это прозвучит странно, но не могли бы вы обучать эту женщину письму и чтению в свободное время? Разумеется, я доплачу за сверхурочные. — теперь умоляющие нотки звучали в голосе Лини. Кажется, этот Юрий тут пользуется большим уважением. —Как интересно... Учится никогда не поздно, да? — последнюю фразу Юрий произнёс на чистом русском, что Арлекино тут же уловила. Когда говорят на местном, то женщина, разумеется, слышит всё на таком же русском, только вот он накладывается поверх местного языка, словно на аудио дорожке. Значит, здесь есть и местные? —Ох, Юрий, вы снова говорите на этом своём языке... Никто ведь не понимает вас. — покачал головой Лини, заставляя преподавателя улыбнуться. —В моей семье всегда говорили на родном языке, это наша традиция. Ладно, мы съехали с темы. Я готов приступить к работе прямо сейчас, если позволите. —Да, конечно. — кивнул Лини, и, бросив последний взгляд на Арлекино, покинул кабинет. Женщина тут же начала : —Значит, вы тоже говорите на русском? — мужчина от такого заявления впал в некоторое недоумение, и слегка приспустил очки, глядя на Арлекино исподлобья. Да, к её собственному сожалению, все её слова автоматически превращались в этот странный язык, и она не могла говорить на родном. —Тоже? — уточнил Юрий так же на русском, и Арлекино отчётливо заметила интерес в его изумрудных очах. —Именно так. Я прекрасно понимаю русский и отлично владею письмом на этом языке. — кивнула Арлекино, всё так же стоя посреди комнаты, и не решаясь подойти к столу. Впрочем Юрий, казалось, не верит словам женщины. Он тут же взял листик, авторучку, и положил их на стол. —В таком случае, дабы я мог убедится, сочините пару предложений на русском. — Арлекино кивнула, и подошла к столу, усаживаясь напротив преподавателя, который внимательно смотрел за тем, как Арлекино пишет известную (правда, не здесь) скороговорку про Греку и рака. Мужчина, всё ещё не веря, прочитал её несколько раз, и, пускай и не узнал этих строк, зато отчётливо узнал знакомые буквы русского алфавита. —У меня просто нет слов. — снял он очки, и, сложив руки на груди, продолжал перечитывать текст раз за разом, шепча себе под нос слова скороговорки. —Полагаю, теперь вы убедились в том, что я не лгу? — спросила Арлекино, чувствуя некое приятное ощущение... победы, что-ли. —Разумеется. — кивнул он, одевая очки обратно и убирая лист в ящик, —Я уже было начал задаваться вопросом, как же мне вас обучать, но, коли вы понимаете русский, думаю, я смогу обучать вас крайне продуктивно. —Буду стараться. — кивнула Арлекино, и присела на стул напротив преподавателя. Он достал из стола цветной лист картона, на котором был алфавит, тетрадку (ручка всё ещё была на столе), и словарь. —Приступим.

***

Благодаря аналогиям с русским языком и опытности преподавателя Арлекино удалось добиться результатов уже за несколько часов. Как минимум, она выучила с полдюжины букв, и даже смогла написать простенькое слово — мама. Преподавателю происходящее казалось забавным, однако Арлекино была абсолютно серьёзна, и даже осталась удовлетворена результатом. —Что же... После обеда у меня занятие с детьми, и вплоть до восьми вечера. Давайте мы продолжим уже завтра. Часов в восемь утра, к примеру. —Как вам удобно. — Арлекино, впрочем, не настаивала. Ей достаточно и того, что за такой короткий срок она может достигнуть таких результатов. Да и тем более Фурина сказала явиться на обед, а приказы госпожи — закон. Пусть она себя и не считает этой самой госпожой. Входная дверь вновь отворилась, брякнув колокольчиком, и Арлекино тут же наткнулась на уже привыкшего к ней Фремине. Он даже не говорил ничего, ведь Фурина ему всё рассказала, а поэтому ограничился простым кивком. Но вот Арлекино задержалась возле стойки. —А почему ты не ешь с нами? — спросила она, скорее просто интересуясь, нежели настаивая на том, чтобы парень присоединился к ним. Ей-то, по большому счёту, плевать. —А..? Ну... я... —И вправду, Фремине! — вмешалась в разговор Фурина, спускающаяся со второго этажа, —Давай, присоединяйся к нам. Сейчас Арлекино что-нибудь приготовит, поешь с нами. Закрой пока мастерскую. —Постой, приготовит? — спросила Арлекино, повернувшись к спускающейся со второго этажа девушке. Конечно Арлекино сделает это, но разве обед не уже готов? —Ну да. Мои кулинарные таланты, как ты знаешь, весьма скромные, поэтому я могу доверить эту важную миссию только тебе. — улыбаясь, похлопала Фурина женщину по плечу, и Арлекино, кивнув, направилась на кухню, приниматься за готовку. Фремине, сдавшись под напором Фурины, всё же подчинился, и, закрыв мастерскую, направился вместе с ней ждать, пока Арлекино приготовит обед. —Это была последняя паста. — проинформировала Арлекино, показательно сминая картонную упаковку и отправляя получившийся шарик в мусорный бак в углу кухни. —Значит надо сходить в магазин... Займёшься? — спросила Фурина, и Арлекино уже было собиралась сказать "Да", но вот незадача — она ничего не поймёт в магазине. Да и ценности деньгам она не знает, её запросто могут обмануть. —Я не смогу. Я ведь не умею читать. — напомнила женщина, тут же услышав за спиной "Блин, точно" от Фурины. Впрочем, вариантов решения проблемы было не много. —Ладно, я пойду с тобой. — словно сделав одолжение, сказала Фурина. Впрочем, Арлекино примерно так это и воспринимала, однако никак комментировать слова девушки не стала, просто кивнув. Уже через двадцать минут три тарелки с длинной вермишелью настолько горячей, что от неё ещё шёл пар, красовались на столе, медленно остывая в компании точно такой же последней ветчины. Правда вот её оказалось ещё меньше, а поэтому Арлекино самостоятельно приняла решение отказаться от неё, чтобы смогли поесть Фремине с Фуриной. Хотя девушка, конечно, ещё пыталась сопротивляться решению Арлекино, но в итоге лишь обиделась на аргумент "У тебя растущий организм, тебе нужнее". —Мне, вообще-то, уже двадцать один! — рявкнула девушка, ударив кулаком по столу так, что он аж содрогнулся. Вместе с Фремине заодно. —А по виду все шестнадцать. — ответила спокойно Арлекино, уплетая горячую пасту так, будто она и не такая горячая. Это, кажется, ввело Фурину в некоторый шок, и она вновь впала в ступор, наблюдая за Арлекино, которая с абсолютно каменным лицом пожирала обжигающую пасту. Примерно такая же реакция была и у Фремине. —Будто я какая-то малолетка... — придя в себя, взгрустнула Фурина, ковыряя еду вилкой. Арлекино предпочла промолчать.

***

—Мы ушли! — крикнула Фурина Фремине, уже покинув дом. От чего-то настроение у неё было сегодня невероятно хорошее, и единственное, с чем Арлекино могла это ассоциировать — с работой. Есть ведь люди, для которых работа только в радость. Впрочем, Арлекино было не интересно. Она просто шла рядом с девушкой по улице, запихнув руки в карманы и пытаясь обнаружить слежку и предотвратить возможную атаку. Но вот Фурине это молчание казалось неловким. Она в принципе большая любительница поговорить, а потому такое молчание со стороны Арлекино её напрягало. Чтобы как-то разбавить его, она подала голос : —Как проходит твоё обучение? — спросила девушка, сложив руки за спиной, и идя, можно сказать, опасно близко к Арлекино. Хотя женщине это, справедливости ради, было на руку. В случае чего Фурина будет в безопасности. —Нормально. Учу буквы, правописание, уже написала первое слово. — отчиталась Арлекино, заметив, как Фурина прикрывает рукой рот, сдержанно смеясь. Женщина пыталась себя уверить в том, что её это нисколько не задело, но не смогла удержаться, и задала вопрос : —Что смешного? —Прости-прости. Просто это так забавно звучит, что я не удержалась. — ответила Фурина, улыбаясь Арлекино самой простодушной улыбкой, которую только могла выдать. Ну, Арлекино и не обижалась ведь, значит и прощать не за что. —Я и не обижалась. — отмахнулась женщина, и тут же решила всё таки поддержать разговор : —А как у тебя работа продвигается? —А? Рада, что ты спросила! Думаю, завтра утром уже наверняка закончу ремонт. Надо будет послать Ризли весточку, чтобы в тот же день приехал забрал. — рассказывала Фурина о своей работе с таким энтузиазмом, что Арлекино наверняка убедилась в том, что девушка буквально живёт ею. Что же, в этом они очень похожи. Можно сказать, родственные души. Центральный район сорок седьмого этажа вверг Арлекино в некоторый ступор. Отчётливо проглядывающийся след британской архитектуры девятнадцатого века, свободно говорящий на русском языке Юрий... Арлекино по собственной глупости предполагала, что Башня изначально и являлась всем миром, а за её пределами — бескрайняя пустота, вроде той, в которой Арлекино находилась на приёме у высших сил, однако же, судя по всему, мир за стенами Башни когда-то существовал. Или существует и сейчас... Да, она определённо должна будет посетить библиотеку и почитать местные книги по истории, как только научится читать. Впрочем, Арлекино никто давать время на разглядывание видов не собирался. Ну, вернее, Фурина не собиралась. Завидев, что женщина остановилась, начав в удивлении разглядывать красные кирпичные дома, она схватила её за обуглившуюся кисть, и молча потащила за собой к магазину. Арлекино не сопротивлялась. —А нам правда всё это надо..? — спросила Арлекино, наблюдая за тем, как Фурина укладывает пачку грибов поверх прочих продуктов. Когда Арлекино лазила по ящикам в поисках этих самых продуктов, то обнаружила крайне слабое разнообразие оных, а теперь Фурина набирает их столько, что оперативница даже не уверена, а нужно ли столько. Впрочем, у Фурины был довольно понятный ответ : —Теперь у меня есть умеющая готовить ты. — "Логично" — подумала Арлекино, лишь кивнув, и наблюдая за падающей в корзину свиной вырезкой, килограмма так под три. Впрочем, поделать с этим она уже ничего не могла, и лишь напрягла руку, когда этот кусок мяса упал в и так тяжёлую кучу, едва не заставив Арлекино выпустить корзину из руки. Фурина лишь потом поняла, что сделала, и была удивлена, обнаружив как Арлекино уже дрожащей от напора веса рукой всё ещё удерживает корзину. —Почему ты не сказала, что тебе тяжело?! Боже... Пошли уже на кассу. — и, взяв Арлекино за свободную руку, потащила к этой самой кассе. —Нет, если ты хочешь взять ещё... —Хватит и этого. — отрезала Фурина, и женщина просто сдалась, перестав сопротивляться, и идя за девушкой. По итогу количество набранного Фуриной товара (включая пару пачек сигарет) влетело ей в копеечку — пятьсот осколков. Не слабо. —Надо поскорее заканчивать с «Ветроломом»... — сказала Фурина на обратном пути, заглядывая в опустевший кошелёк и вновь затягиваясь сигаретой, выдыхая дым куда-то наверх. Оставшиеся у неё пятьсот осколков она держала на так называемый чёрный день, а потому не желала их тратить. Тем более, что продуктов она, как ей показалось, набрала на несколько недель вперёд. Что, вообще-то, так и было. Арлекино же несла их в двух пакетах, что значительно упрощало задачу благодаря равномерной нагрузке, хотя от этого легче они, конечно, не стали. —А тебе, кстати, не надо опять учится? — спросила Фурина, поняв, что возможно сильно загружает Арлекино, у которой должны быть послеобеденные занятия. —Нет, сегодня преподаватель будет занят весь день, поэтому занятия продолжатся только завтра. Сегодня я, пожалуй, займусь домашними делами. —О, действительно не помешает убраться. А то у меня в доме сущий кошмар, ха-ха...

***

Собственно, весь оставшийся день Арлекино как раз занималась уборкой, за неимением других занятий. Нет, конечно, она бы могла начать потихоньку заниматься тренировками, чтобы усилить своё тело, но будем честны — за короткий срок результатов это не принесёт практически никаких. Она была абсолютно уверена, что вероломное нападение может произойти со дня на день, и даже если она будет выкладываться на полную, то не добьётся ровным счётом ничего, поэтому лучше положиться на силу оружия. Как раз во время уборки в комнате Фурины она нашла маленький складной ножик, запрятанный под груду одежды так глубоко, что девушка наверняка уже и забыла о его существовании. Конечно, Арлекино его тут же себе прикарманила. Пригодится. В общем она успела привести в порядок шкаф девушки, перемыть все полы в доме, убрать пыль, провести какую-никакую сортировку вещей, и в целом, если можно так выразиться, приручить хаос, царивший в доме до этого. Исключением стала мастерская, владения Фурины. Туда Арлекино не лезла из уважения к личному пространству девушки, и, отчасти, потому что понимала — это её отдушина, её храм. Там царят свои законы, и менять их — непростительный грех и личное оскорбление для Фурины. Позволить себе этого женщина не могла. Помимо этого Арлекино так же взяла у Фурины лишний комплект постельного белья, чтобы постелить его на диване в большой комнате. В конце-концов, именно там она и спит, а собственный комфорт в таком важном деле как сон очень важен. Время уже подходило к восьми часам вечера, и Арлекино помогла Фремине собрать его вещи, после чего закрыла мастерскую и направилась на кухню, готовить ужин. Фурина ещё занята, и, возможно, даже не выйдет, если её не позвать. Но отвлекать Фурину раньше времени Арлекино не хотела, а потому решила сначала приготовить ужин. Разнообразие продуктов поражало, и женщина всерьёз задумалась, чтобы ей такого приготовить. Она вообще была не до конца уверена, откуда у неё такая тяга к готовке и почему вообще ей приходится так заморачиваться над ужином для Фурины. Зная эту девушку, Арлекино не сомневалась — она съест всё, что будет приятно пахнуть. Однако же, стоило ей попытаться забить на раздумья и взять первый попавшийся продукт, как её рука непроизвольно оддёргивалась, будто невидимая стена не пускала её дальше, заставляя думать. Так этому Арлекино объяснения этому явлению и не нашла, зато вспомнила из детства отличный рецепт, по которому ей готовил отец — тушёное мясо с грибами, овощами и сыром. Прямо на сковородке. От этого воспоминания по её телу пронеслась лёгкая волна тепла прямиком из детства, и Арлекино, слегка улыбнувшись, уже с полной уверенностью потянулась за необходимыми продуктами. В этот раз её ничего не останавливало. В качестве гарнира к основному блюду Арлекино решила не придумывать велосипед и просто сделать рис. Всё таки основное блюдо вечера не он, так что плевать. Когда Арлекино уже заканчивала, то услышала, как к кухне медленно кто-то приближается. Подождав пару секунд, она обернулась, и увидела стоящую в дверном проёме девушку, в которой даже не сразу узнала Фурину. Она была завёрнута в короткое белое полотенце, без парика и линз, с белоснежными волосами и гетерохромными глазами. Арлекино так и замерла с деревянной лопаткой в руках, сначала пытаясь осознать, кто это, а потом и вовсе выпустив её из рук, когда рассмотрела глаза Фурины. Прямо как у неё... —А что у нас сегодня на ужин~? — пропела Фурина, подходя к Арлекино, и поднимая упавшую на пол лопатку. Женщина всё так же стояла, абсолютно безмолвно смотря на Фурину, которая сейчас мыла эту самую лопатку, ведь несмотря на чистый пол, она всё равно испачкалась. —Ты... Ты Фурина? — спросила Арлекино полушёпотом, всё ещё не до конца веря в то, что видит. —Ты ведь первый раз видишь меня без парика и линз... — Фурина слегка покраснела, потому что Арлекино первый человек, которому девушка позволила себя увидеть такой. Для неё это казалось чем-то сокровенным, интимным, а потому не смутится Фурина не могла. Тем более, что она вышла в одном полотенце... Арлекино пришла в себя далеко не сразу. Ещё с минуту она просто так помешивала мясо с овощами на сковороде, пытаясь осознать увиденное. Отвлекла её от этого занятия Фурина : —Эм... Всё в порядке..? — слегка испуганно подала голос Фурина, выдернув Арлекино из прострации. Арлекино похлопала глазами, и, придя в себя, достала тарелки, чтобы насыпать уже готовую еду. —Прости, задумалась. — отмахнулась женщина, набирая лопаткой порцию ароматного мяса в сыре с овощами, —Сейчас будем есть. На ужин у нас тушёное мясо с сыром и овощами. На гарнир рис. —Ого! Звучит очень вкусно! — сказала с нескрываемым удовольствием в голосе Фурина, потирая ладони в предвкушении. Арлекино поставила тарелку перед девушкой, и та, сразу же подхватив вилку, насадила кусочек мяса, начав крутить вилку между пальцев и обдувать, чтобы не было так горячо. —Скажи... — заговорила через несколько минут молчания Арлекино, смотря со всей серьёзностью на Фурину. У той сразу же отнялся аппетит, и она положила вилку, смотря на женщину с ноткой страха в глазах. Арлекино продолжила : —Линзы, парик... Зачем это всё? Ты скрываешься от кого-то? Фурина замолчала, и, притупив взгляд к полу, заметно помрачнела. Арлекино не понадобилось долго думать, чтобы понять — ей очень тяжело об этом говорить. Однако женщине требовались ответы. Тут и сейчас. Тем более, учитывая такое визуальное сходство с ней. Может, Фурина — это и есть она? Тогда почему же она её не узнаёт? —Я... Да, можно и так сказать... От людей в принципе... — Фурина сглотнула, и, помолчав, продолжила с заметным трудом : —Я провела некоторое время в рабстве... Мои глаза и волосы... Стали моей визитной карточкой... — последние слова шли настолько тяжело, что слёзы Фурины начали крупными каплями скапливаться на уголках её глаз. Арлекино, тяжело вздохнув, всё же переборола свои внутренние принципы, и, поднявшись с места, обошла стол, положив руку на плечо Фурины и начав поглаживать голую кожу, пытаясь тем самым успокоить. —Прости. Для тебя это очень болезненные воспоминания, я понимаю. Но я благодарна, что ты рассказала мне об этом. — Арлекино старалась подыскать максимально подходящие в такой ситуации слова, и при этом делать голос, на сколько это было возможно в принципе мягче, чтобы девушка действительно поверила, что Арлекино жаль. Ну, на деле это было не совсем так, но с желанием хоть как-то её утешить женщина бороться не смогла. По итогу Фурина очень быстро съела приготовленный ужин, и, поблагодарив, удалилась, попросив её не беспокоить. Арлекино лишь тяжело вздохнула, действительно начав ощущать себя крайне отвратительно. Может, и были варианты сделать что-то, замять ситуацию, но Арлекино их не нашла. Оставалось надеяться, что Фурина успокоится, и всё пройдёт само собой.

***

Проснулась Арлекино уже нормально, в семь утра, ведь сегодня на восемь назначено занятие. Значит, надо успеть приготовить завтрак, и разбудить Фурину. Или не будить... В момент размышлений дверной замок пару раз щёлкнул, после чего звонок над дверью тихонько брякнул, обозначая, что вошедший не сильно хотел его тревожить. Наверняка Фремине. Арлекино встала с дивана, и, сложив постельное бельё в небольшую стопку, спрятала за диван. Будет неловко, если к Фурине придут посетители, а тут прямо так откровенно постелено для сна. Мало ли по репутации ударит... Кто же его знает. Арлекино покинула комнату, и тут же посмотрела в сторону регистрационной стойки, где стоял Фремине, уже начинающий заниматься раскладыванием вещей и подготовкой к рабочему дню. Едва он завидел женщину, то тут же доброжелательно улыбнулся и помахал рукой, желая таким образом доброго утра. Арлекино повторила жест, и направилась на кухню, попутно одевая пальто. С завтраком ничего придумывать не приходилось. Со вчера осталось довольно много риса и мяса, Арлекино сделала их впрок, а потому ей было достаточно разогреть уже готовую еду. В том числе и для Фремине. Женщина считала своей обязанностью, как рабыни, кормить и мальчика, ведь он появляется тут регулярно, и проводит здесь же почти весь день. —Ой... Это мне? — удивился он, когда Арлекино поставила на столик рядом с ним тарелку еды и чашку тёплого малинового чая. —Да. Ешь, не стесняйся. И, как только проснётся Фурина, передай, что я в «Доме Очага» если что. — сказала Арлекино, и уже собиралась было уйти, как мальчик её остановил. —Простите... А вы не могли бы попросить Отца отправить письмо господину Ризли? — сказал он умоляющим тоном, протягивая женщине конверт. Арлекино не требовались дополнительные объяснения, но мальчик посчитал их обязательными : —Просто госпожа Фурина оставила его здесь с указанием отправить господину Ризли, а у меня ещё нет своего индекса для этого. —Хорошо, без проблем. — кивнула Арлекино, и покинула дом так же, как в него входил Фремине — не цепляя колокольчик над дверью. Приют ещё спал, а потому Арлекино, к собственному счастью, не встретила назойливых и шумных детей. Зато встретила Лини, который сидел в углу комнаты, и, попивая утренний кофе, читал газету. Стоило женщине переступить порог, как он тут же поднял на неё взгляд, снова полный серьёзности. Стал он ещё более серьёзным, и даже угрожающим потому, что она направлялась прямо к нему. —Фремине попросил, чтобы вы отправили это письмо господину Ризли. — сказала Арлекино, протягивая запечатанный конверт Лини. Тот несколько удивился, поднимая правую бровь, но всё же принял конверт, кивнув. —Хорошо, сейчас отправлю. Юрий уже ожидает вас в своём кабинете. — указал на дверь рукой Лини, и Арлекино как раз туда и направилась. —Ах, это вы. — улыбнулся пожилой мужчина, сегодня одетый в серый костюм с белым галстуком. Ну прямо учитель истории в какой-нибудь школе. —Доброго утра вам, Юрий. — поприветствовалась женщина, проходя вглубь и усаживаясь за стол. —И вам, и вам... Ну что, готовы начинать? — спросил он с некой ехидной ноткой в голосе, и Арлекино кивнула, подкрепляя свою готовность ещё и словами : —Всегда готова.

***

Всё шло без проблем. Арлекино активно усваивала материал, во всём слушала преподавателя, и вообще была примерным учеником. Юрий, пока они отдыхали (всё таки короткие перерывы обязательны), рассказывал ей бытовые истории из своей жизни или жизни своих друзей, и Арлекино не без интереса их слушала, улавливая для себя интересные вещи. Хотя, по большому счёту, ничего прямо таки невероятно интересного там не прозвучало. Часы только пробили пол двенадцатого, как вдруг из привычной колеи учебного процесса Арлекино вырвал странный писклявый звук, прорвавшийся сквозь закрытое окно кабинета. —Простите. — Арлекино резко поднялась с места, оставив ручку в покое, и подошла к окну, рывком распахивая его, и внимательно вслушиваясь. —ПОМОГ... — собирался крикнуть какой-то мальчик, однако фраза была прервана, и, похоже, кто-то его заткнул. И, может, женщина бы не обратила на это внимания, однако... —Да это ведь Фремине! — тут же всполошился Юрий, поднимаясь из-за стола и направляясь на выход из кабинета быстрым шагом. Фремине? Значит, и Фурина тоже в опасности? Арлекино тут же перемахнула через окно, мягко приземлившись на каменную кладку в небольшом переулке между «Домом Очага» и мастерской. Женщина сорвалась с места, подобно пуле, и уже через секунду вылетела из переулка, подбегая ко входу в мастерскую и залетая в распахнутую настежь дверь. Первым, что увидела Арлекино, был Фремине, который стоял, прижатый к стене тощим мужчиной в костюме и тёмных очках. На щеке мальчика красовался большой красный след от удара, а мужчина над ним, казалось, пытался успокоить мальчика, и даже не заметил появления Арлекино. Хотя, стоить отдать Фремине должное — он даже не плакал, лишь грозно смотря на мужика, и готовился, кажется, снова закричать. Но нужды в этом уже не было. Арлекино подскочила, и, ещё не успев остановиться, крепко зарядила кулаком ему по затылку. Стоящий практически в упор к стене мужик совсем не ожидал нападения из-за спины, и тут же впечатался в неё лицом, оставляя на ней кровавый след из-за сломанного носа и разбитых губ. Приложила Арлекино его хорошо, потому что тот тут же потерял сознание, и рухнул, распластавшись на рабочем месте Фремине. —Фурина... — попытался сказать Фремине, однако Арлекино уже поднималась на второй этаж. Там, в коридоре, ситуация была ещё краше, и буквально вгоняла Арлекино в ярость. Фурина, с широко распахнутыми глазами, из которых бесконтрольным ручьём текли слёзы, крупно дрожа и словно рыба раскрывая рот, отползала назад, когда прямо на неё шёл такой же мужик, как и снизу, только в этот раз целясь в неё из пистолета, и безумно улыбаясь. Зная, как Фурина боится оружия, Арлекино приходила в ярость от одной только мысли, что этот ублюдок посмел угрожать ей пистолетом. Она побдежала к нему, и, когда тот почти развернулся на странный звук позади, схватила его за шею, изо всех сил, которые у неё только были, бросая мужика на лестницу, с которой тот начал скатываться вниз, как колобок. Подняв с пола его пистолет, Арлекино подошла к краю лестницы, и, сняв оружие с предохранителя, даже не целясь вскинула пистолет, ставя палец у курка. Впрочем, из ниоткуда возникшая мысль о том, что это убийство человека, заставила её замяться на целую секунду. Арлекино никогда не посещали такие мысли, даже примерно, и такой резкий перепад от абсолютной готовности убивать до колебаний в её решимости заставил женщину потерять целую секунду. Но абсолютная уверенность в своих действиях всё же вернулась к ней. Правда, эта секунда всё таки спасла жизнь нападавшему, который всё ещё оставался в сознании. Он успел увидеть, что в него целятся, и, когда Арлекино уже начала давить на курок, успел откатиться в сторону. Выстрел разнёсся по всему дому громким звуком, но пуля, прошив насквозь паркет, не достигла своей цели. Фурина, услышав этот звук, тут же завопила во весь голос, но Арлекино уже вошла в привычное состояние, а потому не обратила на это никакого внимания, лишь начав спускаться на первый этаж, чтобы таки закончить начатое. Однако давать убить кого-то женщине никто не собирался. В дверной проход одновременно влетели Лини, Ризли и ещё какой-то смуглый парень с повязкой на глазу, и все трое с оружием наготове. Завидев целящуюся в нападавшего Арлекино, Ризли подскочил к ней, и заломал руки, уронив лицом в пол. —Так вы с ними заодно? Я убью и вас. — прошипела женщина, дёргаясь в тщетных попытках вырваться из крепкой хватки Ризли, который сейчас сидел на её спине, что-то пытаясь найти на поясе. —Тихо-тихо. Дёрнешься — я тебе руку сломаю. Лини, глянь как там Фурина. — бросил Ризли, заковывая Арлекино в наручники, чтобы та не натворила дел. Лини тут же сорвался с места, и быстро поднялся на второй этаж, к Фурине, заставив Арлекино вновь дёрнутся, только теперь в сторону лестницы. —Фурина напугана, но цела! — крикнул Лини со второго этажа, чем заставил Ризли с облегчением выдохнуть. —Кэйа, займись этим голубчиком. Сейчас проведём профилактическую беседу. А ты не дёргайся, а то кончу. — сказал Ризли, снимая наручники и бросая их Кэйе. Арлекино, поняв, что угрозы прибывшие не представляют, всё же успокоилась, начав растирать следы, которые оставили на руках наручники Ризли. —Как вы так быстро тут оказались? Может, вы и вправду с ними заодно? — спросила Арлекино, боковым зрением улавливая лежащий неподалёку пистолет, который она выронила, когда Ризли её заломал. —Ага. Именно поэтому я сейчас тебя освободил. Что произошло то хоть? — задал встречный вопрос Ризли, смотря в глаза Арлекино. Она пожала плечами, мол, и сама ничего не знаю, и Ризли подошёл к сидящему возле мужика, крепко получившего от Арлекино и стены, Фремине, —Что стряслось тут? —А? Ну, эти двое... Они ворвались внутрь, как раз когда госпожа Фурина спускалась. Я подумал, что это клиенты, уже хотел было что-то сказать, как один из них тут же достал пистолет и направился к госпоже, а второй подошёл ко мне. — Фремине объяснял всё, на удивление, спокойно, пытаясь максимально сохранять самообладание. Что у него отлично получалось, надо заметить. —Так, друзья, здесь не на что смотреть, никто не умер, всё хорошо. Продолжайте заниматься своими делами. — Кэйа, стоя в дверном проходе, пытался заставить толпу, пришедшую, по большей части, из «Дома Очага», рассосаться. Благо ко входу подошла и Линетт, способствующая активному возвращению детей обратно в приют. Арлекино поднялась на второй этаж, предварительно незаметно подобрав пистолет и спрятав его во внутреннем кармане пальто, и тут же подошла к Фурине, которая, всё ещё крупно дрожа, теперь уже плакала, закутанная в тёплый плед. Лини сидел рядом, и пытался как-то привести девушку в чувство, но она словно игнорировала его присутствие. —Оставьте это мне. — сказала Арлекино, и Лини, кивнув, подвёлся, удаляясь на первый этаж, и оставляя Фурину с Арлекино в коридоре одних. Женщина, как уже было упомянуто ранее, совсем не сильна в словах поддержки, но всё же подала голос : —Фурина, они больше тебе не навредят. Ризли и Лини сейчас обо всём позаботяться. — сказала Арлекино, и Фурина, шмыгнув носом, подняла заплаканные глаза на неё. Девушка ещё даже не успела надеть парик и линзы, а тут ей снова угрожает пистолетом мужчина, возвращая в те ужасные, крайне отвратительные воспоминания. —Мне страшно... — только и прошептала Фурина, с надеждой смотря на Арлекино. И женщина прекрасного всё понимала. Незаметно прикусив нижнюю губу, словно для неё это полноценное испытание, Арлекино всё же сказала : —Я не дам тебя в обиду, слышишь? Эти слова, кажется, позволили Фурине несколько успокоится, и она, завёрнутая в кокон из одного только пледа, кивнула, смотря на Арлекино теперь уже с благодарностью. Женщина даже позволила себе мысль, что такой Фурина кажется ей милой, хотя и задушила возможное развитие этой мысли ещё в зародыше. —Лучше тебе пока не спускаться на первый этаж. — с этими словами Арлекино подхватила Фурину на руки, и тут же понесла обратно в спальню. Девушка не сопротивлялась, и лишь легла так, чтобы Арлекино было удобнее её нести, за что женщина была ей благодарна. Фурина уснула практически сразу. Стоило светлой головушке коснутся перьин подушки, как глаза её тут же закрылись, и Фурина так и уснула, скрутившись в пледе. Арлекино оставила её в таком виде, и направилась на первый этаж, где её уже ждал Лини. —Ризли, Кэйа и тот мужик в большой комнате. Я пока заберу Фремине, лучше закрой на сегодня мастерскую. — сказал он, покинув дом вместе с мальчиком. Арлекино лишь прикрыла дверь, но оставила открытой. Нужно будет ведь ещё гостей выпроводить. В той самой большой комнате, скованный по рукам и ногам сидел в углу тот ублюдок, угрожающий Фурине оружием. Он явно был напуган тем, что над ним стоит два крепких мужика, один из которых держит в руках крепкую такую чёрную телескопическую дубинку. Такой при желании и кости переломать не сложно. И, похоже, нападавший об этом прекрасно в курсе. —Прошу, только не бейте... Я всё расскажу, клянусь! — умолял он, пока Арлекино подходила к Кэйе и Ризли. Будь она на их месте, уже переломала бы ему колени, и, хоть и не практикует подобное, наверняка заставила бы страдать. —Ты какой-то больно ссыкливый для человека, что несколькими минутами ранее наставлял пистолет на беззащитную девушку. — ухмыльнулся Ризли, закуривая сигарету, пока его друг в предвкушении смотрел на жертву, словно пёс, ожидающий команду "Можно". Ризли сделал плотную затяжку, и выдохнув большой клуб дыма в помятое от знакомства с лестницей лицо, сказал : —Мы тебя внимательно слушаем. —Нам просто заплатили! Сэр Алекс, он сказал, что мы должны притащить ему двух живущих тут девушек! Ничего серьёзного, мол они просто должны ему крупную сумму денег, вот и всё! — рассказывал на повышенных, больше от испуга, тонах, этот тощий парень. Ризли с Кэйей не понимающе переглянулись, мол, что ещё за сэр Алекс, а вот Арлекино тут же догадалась : —Блондин, богатенький сыночек? — спросила она, и безымянный налётчик тут же активно закивал головой. Теперь Ризли смотрел уже на Арлекино, ухмыляясь. "Догадливая" — подумал он, и повернулся снова к мужику. —Рассказывай, где он сидит сейчас. Такая просьба, кажется, ввела его в чистый ужас. И Арлекино понимала, почему он так реагирует. Скорее всего, это Алекс запугал их страхом смерти. Если его просто поколотят, но оставят в живых — это одно. А вот прямая угроза жизни... Тут в переговоры уже вступил Кэйа. Конечно, он бы мог пригрозить ему убийством, но, похоже, прекрасно зная о том, как это происходит, сказал : —Двести тысяч. Я дам тебе двести тысяч за информацию. Даже больше, чем он заплатил бы тебе за этих двоих. — последнее Кэйа сказал наобум, примерно прикинув жадность этого богатенького сыночка из рассказа Ризли. И попал точно в яблочко. Налётчик задумался. Очень крепко. Оно и понятно, ведь на двести тысяч осколков можно очень долго жить, ни в чём себе не отказывая. —Я... Я расскажу... Только прошу, никому не говорите! Я вас умоляю! —Наши рты зашиты. — сказал Ризли с довольной ухмылкой, пока Кэйа доставал из своей большой сумки пачки банкнот, успокаивая тем самым этого мужика касательно обещанных денег. —Он сейчас здесь, на сорок седьмом этаже... В индустриальном районе, на одном заброшенном заводе. Там раньше находилось казино, а сейчас его, как он её называет, "Цитадель"... — сказал мужик таким виноватым тоном, словно кается в смертном грехе. Ризли переглянулся с Кэйей, и схватил ублюдка за шею рукой, начиная давить. —Денег ты нихрена не получишь. А если посмеешь что-нибудь выкинуть — я убью и тебя, и всю твою семью, и всех твоих друзей... Мне продолжать? —Н-н-нет... Я п-п-понял... — задыхаясь, отвечал мужик. Ризли удовлетворённо бросил его на пол, и тот, ударившись о стену головой, чуть было не потерял сознание. Детектив обернулся к Арлекино, и, не говоря ни слова, протянул ей три полных обоймы к пистолету, которые отнял при обыске этих двух мужиков, одного из которых рабочие «Дома Очага» уже утащили. Женщина намёк поняла, и, приняв дар, убрала его в карманы пальто. Ризли же, перед тем как уйти с Кэйей и новым их пленником, бросил на стол пачку купюр. —Не знаю, сколько там... В любом случае я забираю «Ветролом». Передай от меня Фурине благодарность за работу. — улыбнулся он, и тут же троица покинула большую комнату, оставляя Арлекино тут одну. Она достала пистолет из кармана пальто, осматривая оружие. Похоже, сегодня он будет использован по назначению. Фурина спала очень крепко. Остаток дня Арлекино просидела дома, занимаясь уборкой и залатывая созданную пулей дырку в полу, и за всё это время Фурина так и не проснулась. Но, кажется, когда она засыпала, то всё было в порядке. Значит, беспокоится не о чём. Тем более так даже лучше. Не обязательно Фурине знать, куда сегодня ночью уйдёт Арлекино. Да, она не сильно понимала, где именно находится тот самый район, о котором говорил налётчик. Однако Ризли, который, можно сказать, и подначил её на это, оставил среди пачки купюр маленькую карту сорок седьмого этажа, на которой уже был детально прописан путь от мастерской прямо к названному заводу. Он там, можно сказать, практически один такой, подходящий под описание. Арлекино немного смущал тот факт, что Ризли, фактически, толкает её на убийство. В этом мире она словно чистый лист, который ещё не успел замарать руки в крови, а этот мужик... Впрочем, Арлекино понимала, что так просто тот напыщенный богатенький сынок не успокоится. А способ, каким можно успокоить подобных ему, Арлекино знала лишь один.

***

Этот самый завод выглядел действительно большим. Даже, можно сказать, чересчур. Но почему же весь индустриальный район заброшен? Тут ведь столько промышленных зданий, такой невероятный потенциал пропадает. Хотя Арлекино, разумеется, не интересовали ни причины, ни последствия произошедшего здесь. Сейчас её цель прямо перед ней. —Стой, кто идёт? — спросил крепкий охранник на входе, когда Арлекино, приступив взгляд, начала приближаться, —Я повторяю : кто идёт? Арлекино резко выхватила пистолет из кармана, и, даже не глядя, дважды спустила курок, размазав мозги громилы по стене. Он дёрнулся в предсмертной агонии всего пару раз, после чего медленно съехал по стене, оставляя на ней длинную кровавую дорожку, перемешанную с кашицей из содержимого его собственной черепной коробки. Арлекино подошла ко входу, и вошла внутрь, не беспокоясь о никакой конспирации. Звуки выстрелов уже донеслись до находящихся внутри. Такое её поведение не казалось самой оперативнице странным, хоть и было таковым, учитывая её пристрастие к скрытному и бесшумному проникновению. Впрочем, сейчас она ощущала невероятную уверенность в себе и лезла напролом, идя на перекор устоявшимся принципам своей натуры. —Это ещё кто?! — послышался из дальнего конца помещения противный голос того самого блондина. Арлекино подняла голову, и тут же обнаружила семь вооружённых человек, которые, по видимому, были охраной этого парня. Сам он сидел за игорным столом с несколькими людьми, окружёнными откровенно разодетыми женщинами, и, судя по картам в их дрожащих руках, они играли в покер. Арлекино, не говоря не слова, тут же убила двух охранников двумя меткими выстрелами в голову, и те, не успев даже среагировать, выпустили свои автоматы из рук, падая замертво на землю. Следом за ними лишила жизни Арлекино и третьего, стоявшего возле игорного стола. Находящиеся за ним несостоявшиеся игроки в покер тут же вскрикнули, следом за ними вскрикнули и женщины, стоящие там же. Арлекино ушла в сторону, под тень второго этажа как раз в момент, когда стволы оставшихся охранников зарядили длинной очередью по тому месту, где она была. Теперь просто стоять не выйдет. Арлекино бежала, скрываемая в слепой зоне, прямо от пуль, как раз в сторону своей основной цели. Выйдя из-за очередной бетонной колонны, она устранила ещё двух охранников, и двое оставшихся, тру́сы до мозга костей, побросали свои автоматы из-за угрозы смерти, и сбежали со второго этажа через окна, сверкая пятками. Впрочем, они были Арлекино не интересны. Женщина остановилась и спокойно перезарядила пистолет, покидая тень. —Это ты! — кричал от страха Алекс, пока его незатейливые товарищи и проститутки пытались сбежать. "Второстепенные цели — полный карт-бланш" — прозвучал голос Стратега в голове Арлекино, и она, не думая ни мгновения, тут же подняла пистолет, давя на курок всякий раз, как ей на глаза попадались окружающие незатейливые беглецы. В конечном итоге на заводе не осталось живых. Кроме неё и Алекса, который уже даже не пытался бежать. Нет, он не смирился со своей судьбой, но страх сковал его настолько сильно, что всё, что он мог делать — это рыдать и кричать что-то невнятное. Арлекино вспомнила, как точно так же рыдала Фурина. Она направила пистолет на блондина, и начала медленно приближаться, улыбаясь. Она никогда не получала удовольствия от процесса, но этот раз стал исключением. Вид отползающего блондина, который пытался сбежать от Арлекино, в надежде сохранить свою жалкую жизнь, действительно радовал её. —Она дрожала так же. — заговорила Арлекино чересчур спокойным тоном, чем ввела парня в ещё больший ужас. Он замахал руками, и заговорил сквозь слёзы : —Прошу, не надо! Я заплачу́! Сколько?! Миллион?! Два?! Я никому не скажу, клянусь! — умолял он, но Арлекино всё это нисколько не интересовало. Как только она сократила расстояние чересчур близко к своей цели, то тут же, что было сил, ударила ему ногой по колену, услышав хруст и пронзительный крик, заполонивший всю комнату. Но ей было мало. Зарядив носком ботинка ему по челюсти так, что та хрустнула, немного сдвинувшись в сторону, Арлекино присела на корточки, хватая его за грудки обеими руками, пока он вопил от боли. —Ваши ставки господа... — пропела она строчки из одной известной русской песни, освобождая одну руку, и, схватив ею пистолет, выстрелила в большой палец Алекса, разрывая его в клочья, от чего тот снова заорал пуще прежнего, чуть ли не разрывая голосовые связки. —Пересчитаем пальцы вместе? Это второй. — очередной выстрел по похожей схеме разорвал указательный палец, заставляя Алекса вновь кричать, но теперь уже тише, потому что силы активно покидали его. Но патронов у Арлекино ещё много, а ночь только начинается...

***

—Да она демон. — сказал Ризли, с высотного здания наблюдающий через окна за тем, как Арлекино пытает Алекса. Он передал подзорную трубу Кэйе, задумчиво почёсывая подбородок. —Ого-го. Не завидую ему. — с задорной ноткой в голосе произнёс Кэйа, убирая трубу прочь, и смотря единственным глазом на Ризли, —Как думаешь, это и есть тот отпрыск Райдера, о котором так беспокоились Маршалы? —Эти кресты о многом говорят, однако... — Ризли взглянул на здание завода, —Однако если я правильно помню, казнь Райдера произошла двадцать лет назад. А ей явно за двадцатку. Я бы даже сказал за тридцатку. Что-то тут не чисто. —Родственники? — выдвинул предположение Кэйа. —Возможно... Но в таком случае, почему она даже не пытается его искать? По магазинам ходит, учится. Нет, тут что-то другое... —Не забивай голову. — похлопал Ризли по плечу Кэйа, —Давай лучше с Червём пойдём в карты сыграем. В покер, например. —Чтобы она и до нас добралась? — усмехнулся Ризли, подходя вместе с Кэйей к спуску с крыши.