Обещание

      Во сне он плавал в черной пустоте среди звезд. Она волнами наползала на него, стремясь поглотить, сделать частью себя. Он захлебывался, пытаясь сопротивляться ей, пытаясь вспомнить, кто он такой. Пустота шептала тысячью голосов — знакомых и незнакомых. Они напоминали, как легко ему станет, как только он присоединится к ним, станет одной из миллиардов звезд вокруг. Пытка прекратится — все прекратится. Не будет ничего, что сможет напугать его. Он сам станет пустотой.

***

      Кто-то вылил ему на голову ледяную воду. Он проснулся. Руки были связаны за спиной, кляп во рту помешал сделать глубокий вдох. В темной комнате он едва различал очертания сидящего напротив человека.       — М-м-м… — он хотел спросить, какого черта происходит.       — Тебе лучше оставаться в сознании, — сказал Драко. — Яд уже не действует, но последствия сохранятся надолго.       — М-м-м… — он хотел сказать, чтобы Малфой развязал ему руки и убрал кляп.       — Мне нужно уйти ненадолго, на разговоры нет времени, — ответил Драко. — Я вернусь через несколько часов.       — М-м-м! — он хотел послать Малфоя к черту.

***

      Новое пробуждение было хуже предыдущего. Чудовищно болели руки — Гарри не мог вспомнить, чтобы даже под пытками испытывал такую боль.       — Какого черта… — прошипел он сквозь зубы.       — Пришлось задержаться, — ответил Драко. Похоже, руки болели из-за него. Гарри оттолкнул его ногой и пополз в противоположную сторону. Через два шага он наткнулся на ледяную стену. Глаза привыкли к тусклому свету — он понял, что находится в крошечной лачуге, укрытой травой или ветками. Стена лачуги была закругленной, без углов. Драко сидел на противоположной стороне. Между ними были разрезанные веревки и остатки старого костра.       — Объяснишь? — спросил Гарри, растирая запястья, которые заныли еще сильнее.       — Попробуй мазь, — Драко швырнул в его сторону по полу пластиковую банку.       — Это что, лекарство магглов? — Гарри узнал этикетку.       — Если тошнит от одной мысли — можешь не притрагиваться, — ответил Драко. — Помогает все равно паршиво.       Гарри вспомнил предыдущий день, свою теорию об антимагическом барьере. Положил дрожащие пальцы к шее — там, где обычно кожа была слегка плотнее из-за змеиной чешуи, теперь все было гладким. Он попытался вскочить, но ноги затекли, и он растянулся прямо на разорванных веревках лицом в саже. Драко подошел и присел на коленях рядом.       — С тобой все будет в порядке, — сказал он. — Мы проверяли годами. Все вернется. Как только ты выйдешь отсюда.       — Когда? — спросил Гарри.       Драко сел у стены, откинув голову:       — Сложно сказать. Несколько месяцев.       — Месяцев?! — Гарри запихнул руку в карман, вытащил собственный хоркрукс, коснулся его и ничего не почувствовал. — Ты издеваешься? Месяцев?!       — Лет, — Драко безразлично пожал плечами.       — Малфой, я тебя убью, — пообещал Гарри.       — Валяй, — Драко пожал плечами снова, — не забудь, что здесь это будет навсегда.       — Что ты сказал? — вопрос вырвался до того, как Гарри успел осмыслить услышанное.       Да, в пределах антимагического купола смерть стала бы окончательной. Уже хотя бы из-за того, что Смерти здесь не существовало.       — Мы в Италии? — он задал новый вопрос до того, как Драко ответил на предыдущий.       — Нет, в Америке, — Пожиратель устало провел ладонью по лицу — на коже остались следы крови.       — Чья она? — спросил Гарри.       Он привык, что Драко понимает его даже без уточнений, но теперь Малфою понадобилось время, чтобы осознать вопрос.       — Это? — Драко повертел рукой. — Кто-то из волшебников, которых пришлось временно взять с собой.       — Ты убил их?       — Я же «предатель», — он поморщился. — Нельзя оставлять хвосты.       — Флер? — тут же спросил Гарри.       Драко встал, подошел к единственному окну лачуги, приоткрыл створку и показал на вечернее небо. Из окна было хорошо видно дерево, на котором сидела знакомая птица.       — Ей проще спрятаться, — сказал Драко. — Нет хоркрукса. Достаточно оставаться в таком виде.       — Она для этого пошла к МакГонагалл? — спросил Гарри.       — Нет, к МакГонагалл она пошла, чтобы можно было передать тебе записку, — сказал Драко. — Ты так и будешь задавать вопросы задом наперед?       — Может, стоило позволить Нотт прикончить тебя? — огрызнулся Гарри.       — Спасибо, — ответил Драко. — Я бы не смог продолжить.       — После смерти? — прорычал Гарри.       — Хоркрукс был настоящим, — он вытащил медальон из кармана и крепко сжал. — Яд тоже.       — Темный Лорд разрешил тебе…       — На кону слишком многое, — ответил Драко. — Если тебе интересно, я был против. Но теперь твоя трагическая смерть достаточно убедительна.       — Моя трагическая смерть? — растерялся Гарри.       — Яд василиска, — сказал Драко. — Смертелен для человека, смертелен для хоркрукса.       — Ты же не… — он до боли стиснул кожу, где Метка была в последний раз, когда он чувствовал ее.       — Яд действует не мгновенно, если хоркрукс в теле другого волшебника, — ответил Драко. — Яд не действует там, где не действует магия. Достаточно было вовремя перенести тебя под купол.       — Откуда ты знаешь, что успел? — прошептал Гарри.       — Ниоткуда, — пожал плечами Драко. — Я не знаю. Надеюсь.       — Как только я встану на ноги — я убью тебя, — пообещал Гарри.       — Лучше подожди, пока яд выйдет из тела, — сказал Драко. — Пары недель должно хватить. Тогда и убьешь.       Гарри подполз к стене и попытался сесть поудобней.       — У тебя есть еда? — спросил он через несколько минут.       Драко продолжал смотреть за окно — на небо, дерево и птицу.       — Пока нет, — ответил Пожиратель.       — Ты не додумался притащить сюда еду? — спросил Гарри.       — Пришлось бросить сумку одному парню — тащить тебя оказалось сложнее, чем я думал, — сказал Драко. — Он умер… не очень чисто. Сумка сгорела.       — То есть у нас ни черта нет? — уточнил Гарри.       — Есть она, — Драко кивнул в сторону Флер.       — Она что, еду нам будет носить?       — Надеюсь, — Драко закрыл ставню, отошел к противоположной части хижины, сел на пол и накрыл глаза ладонью.       Они молчали еще несколько минут.       — У тебя отвратительный сын, кстати, — сказал Гарри.       Драко усмехнулся.       — Но врет он лучше, чем ты, — добавил Гарри.       — Неужели ты не поверил даже на секунду? — Драко улыбался.       — Ну, может, на одну, — ответил Гарри.       Они заснули голодные. Птица продолжала сидеть на ветке. Никто из них не попытался заговорить с ней.       Утром руки болели еще сильнее. Гарри посмотрел на воспаленные мелкие раны от грубой веревки, коснулся кончиками пальцев ошметков кожи и вздрогнул. Уже очень давно ему не приходилось иметь дела с такой глупостью.       — Ты ведь можешь выйти отсюда и принести лекарство? — спросил он у задумчивого Малфоя, который неподвижно сидел у стены с тех пор, как проснулся.       — Через несколько дней, возможно, — ответил Драко. — Сейчас слишком опасно.       — За несколько дней у меня отвалятся руки, — проворчал Гарри.       — Сделаешь себе новые, когда магия вернется, — сказал Драко.       Он даже не подумал, что эти слова могли быть шуткой. Гарри растер запястья, чтобы болью отвлечься от другой боли, пододвинулся ближе к Драко и сел рядом.       — Хочешь поговорить? — спросил он.       — О чем? — отозвался Драко.       — Не знаю, о чем угодно. Мы же надолго тут застряли, — сказал Гарри.       — Можем сыграть в загадки, — уголок губ Драко дрогнул.       — Вот, другое дело, — Гарри улыбнулся. — Я первый. Кто самый большой говнюк на свете?       — Ты? — догадался Малфой.       Несколько минут они пытались думать об этой шутке.       — Что будет, если у нас не получится? — спросил Гарри.       — Он умрет, — ответил Драко.       Гарри не хотел задавать следующий вопрос, но Драко все равно ответил на него:       — Окончательно умрет.       — Погоди, мы торчим здесь, без магии, пока Он там может умереть в любой момент? — спросил Гарри, попытался встать, но Драко без труда вернул его на место с помощью подножки.       — Не в любой момент, успокойся, — сказал он. — Сядь, не трать силы зря. Я знаю, как зашить рану и разжечь огонь без магии, но к такому, — он кивнул на запястья Гарри, — мы не подготовились. Так что сиди и отдыхай. Надеюсь, сегодня она принесет воду.       — Выкладывай, — сказал Гарри, после того как сел удобнее. Ледяная стена вытягивала из него остатки тепла, и он пододвинулся ближе к Драко, чтобы согреться.       — «Господин директор» решил кое-что провернуть, — начал Драко.       Гарри положил голову ему на плечо и закрыл глаза, чтобы отвлечься от озноба.       — Барьер над Островом больше не нуждается в поддержке Темного Лорда, — сказал Драко.       — Как Хогвартс, — отозвался Гарри.       — Да, как Хогвартс, — согласился Драко.       — Чего ему неймется? — спросил Гарри.       — Директору?       — Ага.       — У тебя жар, кстати.       — Пошел ты.       — Директору не нравится, когда ему навязывают правила, конечно же, — тихий голос усыплял. — Ему не понравилось, что Темный Лорд вытащил у него из лап Праудфута, а потом — Чарли. Не понравилось, что после стольких лет внимание до сих пор на Министре, а не на главе Школы. Много чего не понравилось. Залезть ему в голову было той еще задачкой, но благодаря Чарли… Не знаю, выползет ли мальчишка обратно, но он помог. Столько крови — даже Дрейк потерял бдительность. Дрейк… Надо было сразу догадаться, что ему нельзя доверять, да?       — Нельзя доверять Смерти, — усмехнулся Гарри. — А представляешь, если я сдохну здесь? Вот будет смешно. Он так хотел заграбастать меня… Кстати, как он может убить Темного Лорда? Клятва…       — Договор касается только его личного участия, — напомнил Драко.       — Ты же не хочешь сказать, что он дотянулся до других? Он же не может вылезти за барьер? Они раздавят его, — сказал Гарри.       — Большинство — да, но он выбрал самых слабых. Ему даже хватило наглости рассказать о них Темному Лорду, — усмешка Драко приятно охлаждала затылок. — Готовить совместную операцию. Он не считает нас за разумных существ, похоже.       — Он пытался учить меня, — возразил Гарри.       — В пространстве, которое подчиняется каждому его желанию? — уточнил Драко. — Догадываюсь, что получалось у тебя паршиво.       — Нет, я смог встать… — ответил Гарри. — Все было не так уж плохо.       — Я помню, сколько раз ты умирал, не утруждайся, — отрезал Драко.       — Тебе-то какая разница — не ты же умирал, — пробормотал Гарри.       — Жар стал сильнее. Полежи здесь, я попробую объяснить ей, что нам нужно, — голос стал тише.       Исчез в холоде. Утонул в густой черной воде.

***

      Пустота шипела на него тихим голосом матери, которого он никогда не слышал. Звенела предсмертным криком отца. Он пытался вспомнить собственное имя, написанное на клочке пергамента между занятиями. Оно растворялось в черной жиже, стекало в бездну под ногами, которых у него больше не было.       Голоса повторяли, как легко будет, как только он отпустит воспоминания — поделится ими. Как приятно будет стать частью целого, избавиться от скорлупы идей о том, что он такое.

***

      — Попробуй присесть, — попросил Драко.       Гарри попытался запустить руку в карман куртки, где держал палочку, когда засыпал не дома. Куртки на нем не было. Палочку он не нашарил, зато руку тут же обожгло знакомой болью, и он вспомнил, что произошло накануне.       В хижине горел костер. Ставни были плотно закрыты. Дым тянулся к потолку и вылезал через щели в уложенной из веток и листьев крыше.       — Ты меня слышишь? — спросил Драко.       — Да, да, я слышу, — ответил Гарри. Во рту пересохло. В последний раз он пил в ресторане с Френком. Стоило тогда взять с собой воду. Или напиться из фонтана впрок. Если бы он только знал.       — Попробуй присесть, я нашел еду, — сказал Драко.       Едой оказались две банки консервов, бутылка газировки и пачка сигарет. Гарри не ел маггловской еды уже много лет — на вкус она была все такой же мерзкой.       — Ограбил резервацию? — спросил Гарри, когда облизал остатки мяса с пальцев.       — Мимо проходили магглы, — ответил Драко. — Повезло.       — Почему не взял их? — после одной банки консервов Гарри испытывал голод только сильнее.       — Нельзя оставлять следы, — сказал Драко. — Даже это риск. Окклюменция помогает закрывать сознание, но директор мог следить за тем, как быстро я объявлюсь.       — Думаешь, магглов начнут искать? — спросил Гарри, когда выпил свою половину газировки.       — Не сразу, но начнут — это Америка, — ответил Драко. — Пей все. Я не ранен.       — Разве это раны? — усмехнулся Гарри.       По взгляду Драко он понял, что стоит посмотреть на руки еще раз. Запястья припухли. Он почти не чувствовал боли, когда шевелил ими. Не потому что ему не было больно — он просто плохо ощущал их. Как будто они онемели. На некоторых ранках появились сукровица и гной.       — Думаешь, от этого спасет сладкая вода? — усмехнулся Гарри. — Пей, без тебя я сдохну от голода. Считай это инвестицией в будущее.       Драко забрал газировку, выпил свою половину и бросил бутылку к дальней стене.       — У тебя есть план? — спросил Гарри. — Чего конкретно мы ждем?       — Сейчас мы ждем, когда яд василиска полностью выйдет из твоего тела, — ответил Драко. — Месяц, не меньше.       — Ты говорил, две недели, — вспомнил Гарри.       — В этом я бы не стал рисковать, — сказал Драко. — Нужно много воды, хорошая еда, сон. Без этого понадобится больше времени.       — Ладно, месяц на то, чтобы я не сдох, как только выйду отсюда, — согласился Гарри. — Что потом?       — Не будешь курить? — спросил Драко.       — Как я закурю? Ты не взял зажигалку, — поморщился Гарри.       Драко выразительно посмотрел на костер.       — Ах, черт. Все из-за плохой еды, — попытался отшутиться Гарри. Достал сигарету, пододвинулся к костру и закурил. — Тебе не кажется, что хижина с горящим костром недалеко от тропинок магглов вызовет вопросы?       — На ней Фиделиус Темного Лорда, — ответил Драко.       Гарри пересел ближе:       — Поверх антимагического купола?       — Да, с большим запасом на случай, если эта гадость начнет расползаться быстрее, чем раньше, — сказал Драко.       — Как тогда я попал сюда? — удивился Гарри.       — Я дал тебе записку, — ответил Драко. — Ты сказал, что почерк чудовищный. Скорее всего, у тебя уже начинался бред.       Гарри улыбнулся.       Мысль о том, что их защищает от магглов и волшебников Фиделиус Риддла, согревала лучше костра.       — Что будет после того, как яд перестанет действовать? — спросил он.       — Мы будем ждать сигнала, — ответил Драко. — Темный Лорд отправит сову Флер.       — Она точно не сожрет сову? Вид у нее был свирепый, — заметил Гарри.       — Твое хорошее настроение просто поразительно, — вздохнул Драко.       — Заламывать руки от отчаяния мне в таком состоянии не очень удобно, — он показал запястья. — Так что дальше? Мы получим сигнал. Что потом?       — Мы выйдем отсюда, восстановим магией то, что сможем, аппарируем к другому барьеру, где находятся артефакты, палочки, зелья… Подготовимся и пойдем умирать, — ответил Драко.       — Твоя страсть драматизировать просто поразительна, — сказал Гарри.       — Когда ты услышишь план — ты поймешь, что я не драматизирую, — сказал Драко.       Он оказался прав.       Дрейк предложил для первой операции никому не нужный остров к западу от Нового Авалона. Магглы селились там время от времени, но ненадолго. Снег, изоляция, отвратительная почва не оставляли шансов на счастливую жизнь. И все же иногда они жили там, а значит — умирали. Смерть, которая поселилась в этих местах, кормилась за счет редких кораблекрушений да пары деревень на побережье, где раз в десятилетие умирал кто-нибудь из стариков. Голодная, слабая, она едва выживала, но уползти, вернее уплыть куда бы то ни было не решалась. Ей пришлось бы сражаться с другими за территорию, а они уже давно поделили между собой самые сладкие места. Ее бы просто растоптали. И она продолжала существовать там, возле островка, надеясь на удачу.       Чтобы заставить Смерть заключить договор, дать Обет или хотя бы вылезти из укрытия, Дрейк предложил привести несколько магглов. Как он выразился: «Чтобы она не получила слишком много сил». Темный Лорд был не согласен. Несколько магглов для голодной Смерти стали бы приятным бонусом к волшебникам, и только. Истощенная или нет — она все равно была опасным противником, самым опасным из всех магических существ. Дать ей немного пищи и говорить… Тогда, по словам Драко, Темный Лорд и понял, что Дрейк собирается поступить не совсем честно.       У Смерти, впрочем, было слабое место. Оно сработало для Дрейка и должно было сработать для той, что скрывалась на острове. Жадность. Души, которые Смерть должна была переносить на Другую Сторону, были единственным источником питания. Одну или две Смерть смогла бы провести, не отвлекаясь от сражения или разговора. Но десятки, сотни… для такого любой Смерти, голодной или сытой, пришлось бы отвлечься. Каждая душа требовала внимания. Смерть не могла сожрать ее целиком, как дементор. Только откусить крошечный кусочек, если успеет. И она захотела бы успеть.       Темный Лорд планировал бросить перед отшельницей несколько сотен — недостатка в живых магглах у него до сих пор не было. Занятая свалившимся на нее подарком, Смерть должна была потерять бдительность.       — Не смотри на меня так, я говорил ему, что это может не сработать, — сказал Драко, пока пересказывал эту часть плана.       В это время можно было сделать несколько вещей. Каждая в отдельности не стала бы козырем в переговорах, но все, сделанные одновременно, могли дать шанс.       — Здесь уже слишком много «может быть», Драко, — поморщился Гарри.       Во-первых, нужно было забрать мантию. Без нее Смерть теряла способность прятаться в мире живых. Становилась уязвимой для атак, теряла элемент неожиданности.       Во-вторых, нужно было найти сердце. Камень, спрятанный на острове или за его пределами. Где-то, где Смерть могла хранить самое ценное. Единственную связь с миром живых. Последний шанс вернуться, без которого физическое уничтожение становилось для нее окончательным.       В-третьих, нужно было собрать достаточно сил для того, чтобы Смерть поверила в угрозу. Нагая, без Мантии, лишенная сердца, она все равно могла отказаться от сделки. Чтобы убедить ее, одних угроз было недостаточно. Смертельное проклятье не работало на нее, Империус и Круциатус были бесполезны. Темный Лорд держал в голове несколько проклятий, каждое из которых могло выйти из-под контроля в любой момент.       — Можно использовать коробку, — сказал Гарри. — Он использовал эту дрянь с Дрейком. Почему не использовать теперь?       — О, я уже получил свои незабываемые часы под Круциатусом за этот вопрос, не благодари, — едко ответил Драко. — Он ненавидит магглов. Забыл?       — Не настолько же, — поморщился Гарри. — Это нерационально. Оружие уже есть у нас в руках.       — Мы уничтожили все коробки, — сказал Драко.       — Все-все? — уточнил Гарри.       Драко отвел взгляд.       — Ну? — Гарри попытался схватить его за воротник, но сам поморщился от боли и отпустил.       — Осталась одна, — сказал Драко.       — Одна осталась у вас, а представь, сколько их в мире, — ответил Гарри. — Мы возьмем несколько, прежде чем пойдем туда.       — Ты же не собираешься… — ужас в глазах Драко был почти суеверным.       — Нет, конечно, использую Империус на тех, кто подвернется под руку, — ответил Гарри.       Он не стал говорить, что использует коробку сам, если от этого будет зависеть жизнь Риддла. Драко и без этих слов выглядел подавленным.       Разговор переключился на детали. На место расположения тайника с артефактами, на то, как давно Отдел Тайн планировал операцию по «свержению тирании», как Драко отбирал людей, готовых сформировать подполье, чтобы потом убить их после спектакля в центре Рима.       Постепенно Гарри начало клонить в сон. Он лег ближе к костру, надеясь, что тепло поможет ему быстрее восстановить силы.

***

      В черной бесконечности не было ни еды, ни воды, ни времени, и все же он чувствовал, что голод, жажда и усталость усиливаются. Капля за каплей они подступали к нему со всех сторон. Воспоминания о человеке, которым он был, давали жизнь этим ощущениям. Чем больше он цеплялся за прошлое, тем тяжелее было не есть, не пить, не спать. Он знал, что все закончится, как только он шагнет в бездну. Станет легко — не нужно будет ничего из того, о чем он когда-то мечтал.

***

      Он проснулся от жара и подумал, что случайно лег слишком близко к костру, но пламени поблизости не было. Он лежал у стены — одна рука замерзла, прислоненная к шершавой поверхности. Вторая горела огнем. Он весь горел. Во рту пересохло.       — Ты тут? — прошептал он, обращаясь к Драко.       Никто не ответил.       Он с трудом встал на четвереньки, добрался до закрытых ставней и заглянул в узкую щель. Снаружи было темно. Тучи заслонили небо, он не видел ни луны, ни звезд. В тишине слышны были крики ночных птиц, треск насекомых.       Дерево, на котором раньше он видел Флер, скрылось в темноте ночи.       В лачуге валялись пустые банки из-под консервов, бутылка из-под газировки, пачка сигарет. Он взял ее, по привычке вытащил одну сигарету, запихнул в рот и вспомнил, что не сможет поджечь.       Ужас и паника, которые он давил изо всех сил, накатывали все сильнее. Он представил, что Драко мог обманывать его. До сих пор. Удерживать в лачуге нарочно. Заболтать, чтобы Гарри не попытался сбежать или убить себя.       Никаких доказательств не было. Драко действительно мог бы манипулировать им — за последние годы они настолько хорошо изучили друг друга, что будь Гарри на его месте — он нашел бы нужные слова. Даже он, а ведь ему никогда не было интересно играть с чужим разумом.       Теперь Драко мог быть где-то далеко. Заниматься тем, что могло навредить Тому. Мог встретиться со своими сообщниками, рассказать им новый план.       Мог уйти окончательно. Оставить Гарри умирать долгой, мучительной смертью без магии, одного. Отличная месть — лучше и придумать сложно.       По привычке он положил ладонь на Метку. Пальцы наткнулись на что-то непривычно твердое. Он вцепился в цепочку и вытащил ее. У него на шее висел медальон-хоркрукс.       Гарри подполз к двери и аккуратно толкнул ее — та поддалась. Он мог бы выйти в любой момент. Если яд василиска был ложью — он мог бы позвать Риддла. Вернуть хоркруксы — тот, что был внутри, и тот, что был снаружи.       — Проснулся? — дверь открылась. Драко вошел в лачугу, аккуратно обошел Гарри и бросил в центр тяжелый мешок.       — Сходил в магазин? — спросил Гарри.       — У тебя сильный жар, — ответил Драко. — Мы не знаем, из-за чего, но ждать я больше не буду. Так что пришлось поболтать с одним магглом.       — Ты говорил — опасно вылезать так часто, — сказал Гарри, хотя от жара ему сложно было говорить долго. Он закашлялся.       — Честно говоря, опасно было давать тебе яд василиска и тащить после этого в это отвратительное место, — сказал Драко. — Так что это так, мелочи. Магглом больше — магглом меньше.       — Ты собираешься лечить меня? — сквозь кашель рассмеялся Гарри.       — Если станет совсем плохо — я вытащу тебя, — серьезно ответил Драко.       — Нет, не вздумай, — ответил Гарри. — Если я сдохну здесь — пусть. У тебя будет хоркрукс, артефакты, Флер. Справишься как-нибудь.       — Я не спрашивал разрешения, — неожиданно грубо ответил Драко. Гарри вспомнил Скорпиуса.       — Я запрещаю тебе вытаскивать меня… — начал он.       — Ты не слышал? Мне плевать на твои разрешения и запреты, — Драко схватил его за воротник и потащил в центр лачуги. — Ложись и живи. Целый месяц больше от тебя ничего не требуется.       — Для предателя ты слишком наглый, — прошептал Гарри, проваливаясь во что-то среднее между сном и смертью.

***

      Имя, написанное черными чернилами на желтоватом листе, было единственным, что он помнил. Остальное исчезло в пустоте. Он повторял про себя буквы, снова и снова. Когда голоса спрашивали его, что означают эти буквы, он велел им убираться прочь.       Потом буквы начали тускнеть. У него больше не было чернил, чтобы обновить их. Он понял, что начинает забывать порядок. Имя менялось. Он пытался составить буквы правильно, но плохо понимал, что это означает. Последовательность была важна. Она все меняла.

***

      Чьи-то наглые руки касались его живота. Он отодвинул их и для верности оттолкнул нахала ногой.       — Ты сдурел?! — заорал Драко.       Судя по запаху и крику, Гарри удалось отпихнуть его прямо в костер. Несколько минут Драко пытался разобраться с разлетевшимися угольками, продуктами, бинтами и стеклянными флаконами.       — Извини, я не понял, что это ты, — оправдывался Гарри, хотя, на самом деле, ему было чертовски смешно.       — Не думал, что маггловская дрянь подействует на тебя так быстро, — сказал Драко, когда закончил уборку и отряхнул сажу с одежды. — И так эффективно. Жаль, маггл уже мертв, я бы сказал ему спасибо.       — Что ты мне дал? — спросил Гарри, осматривая забинтованные запястья.       — Тебе-то какая разница? — спросил Драко. — Действует — радуйся.       — Надо же чем-то развлекать себя, — сказал Гарри. — Ты ведь не догадался провести сюда кабельное.       — Что не догадался? — удивился Драко, усаживаясь к стене неподалеку.       — Странно. Ты изучил мир магглов очень… неполно, — улыбнулся Гарри. — Взял самое худшее.       — Поешь, — Драко кивнул на затасканного вида пластиковый пакет, в котором лежали булка и банка арахисовой пасты.       — Можно в следующий раз я буду делать заказ? — спросил Гарри. — У тебя очень странные вкусы.       — Как ты себя чувствуешь? — спросил Драко, игнорируя очередную шутку. — Руки болят?       — Немного, — ответил Гарри с куском хлеба во рту. — Совсем чуть-чуть. Почти не болят.       — Жарко? — спросил Драко.       — Холодно, — сказал Гарри.       Драко оценивающе посмотрел на костер, который занимал чуть ли не четверть лачуги.       — Ноябрь, — добавил он. — Мне тоже холодно.       — Есть какие-нибудь новости? — спросил Гарри, продолжая уплетать булку, которая оказалась неожиданно вкусной. Свежей и мягкой.       — Прости, мою подписку на «Пророк» отменили за предательство, — ответил Драко.       До Гарри не сразу дошло, что тот шутит.       — В ближайшую резервацию я не пошел, — сказал Драко. — Аппарировал подальше…       Гарри отложил хлеб.       — Аппарировал… — произнес он по слогам. — Просто выйти отсюда… и я снова смогу аппарировать.       — Не глупи, — ответил Драко. — Рано. Даже недели не прошло. Тебе стало лучше на третьи сутки, но я извел на тебя всю воду. Придется снова идти. Флер не может таскать бутылки.       — Ты мог бы наколдовать что-то за пределами барьера, под Фиделиусом, — сказал Гарри.       Драко посмотрел на него, пораженный этой идеей.       — Не догадался? — спросил Гарри.       — Когда все закончится — просто убей меня пару раз, — попросил он.       Через несколько минут у них было столько чистой воды, сколько они могли выпить. Они заснули у костра, почти не голодные, под крики птиц за окном. По крайней мере, у Флер не было недостатка в развлечениях.

***

      Осталось несколько букв, значения которых он не понимал, и желание сохранить их. Он догадывался, что это последние кусочки, но не знал, чему они принадлежат. Что-то изнутри заставляло его держать эти кусочки как можно ближе. Не выбрасывать в бездну звезд.       Потом снаружи раздалось: «Мне нужен он». И кусочки извне начали складывать в правильном порядке. Он еще не знал, что это означает, но буквы внутри, которые он сохранил, стали чуть ярче.

***

      Гарри проснулся первым. Солнце взошло совсем недавно. Он подошел к ставне, приоткрыл ее и нашел взглядом Флер. Она спала, спрятав голову под крыло.       Он прикрыл ставню и пошел разводить костер, который они всегда тушили перед тем, как заснуть.       Драко спал, подложив ладонь под щеку. Мантия прикрывала тело плотными складками, но во сне кое-где ткань перетянулась слишком сильно, открыв часть шеи и запястья. На бледной коже не было живого места от шрамов. Как появилось большинство — Гарри прекрасно помнил. Некоторые он видел только впоследствии. Нетронутым осталось только лицо и часть шеи — та, которую видели посторонние.       — Взглядом ты костер не разожжешь, — сказал Драко, усаживаясь на пол.       Гарри понял, что уже какое-то время сидит с зажигалкой и щепками в руках.       — Задумался, — ответил он.       — Прошло всего две недели, — напомнил Драко. — Не делай глупостей, пожалуйста.       — Я не об этом задумался, — сказал Гарри, коснулся собственной шеи и кивнул в сторону Драко. — Поправь воротник.       Драко тяжело вздохнул, сел к стене и начал возиться со складками мантии. До того, как попасть в лачугу посреди американской резервации, Гарри частенько подшучивал над плотными шерстяными мантиями Драко. Теперь, застряв посреди ноября с тонкой курткой и грязной рубашкой, он пересмотрел приоритеты.       Чтобы застегнуть воротник правильно, Драко пришлось расстегнуть мантию. Мелькнул первый шрам — сигаретный ожог, который Пожиратель так и не убрал с помощью магии.       — Через две недели поищи газету, — сказал Гарри, отвернувшись, чтобы не вспоминать, как был получен каждый шрам.       — Попрошу Флер, — ответил Драко. — Она сможет достать.       — Почтовый сокол? — усмехнулся Гарри.       — Она орлица, — сказал Драко.       — Хорошо что не воробей, — отозвался Гарри.       — Воробей? — удивился Драко. — С какой стати ей было превращаться в воробья?       — Тихая, незаметная, — пожал плечами Гарри. — Не придирайся к словам, мы просто шутили с ней об этом.       — Ты хоть представляешь, чем занимался Отдел Тайн эти пять лет? — спросил Драко.       — Нет, конечно, на то он и Отдел Тайн, — Гарри закурил и сел рядом.       Драко забрал у него сигарету и затянулся сам:       — Если бы вы играли в «Способы убийства магглов» — она бы обошла тебя на пару десятков, — сказал он.       — Флер? — с подозрением уточнил Гарри, достал еще одну сигарету и закурил снова.       — Ты все еще думаешь, что тихий голос и хорошие манеры не сочетаются с определенным… уровнем фантазии? — улыбнулся Драко.       — Я думал, она делает это ради мужа, — сказал Гарри.       — В каком-то смысле, наверное, — согласился Драко. — Ты ведь тоже, по большому счету, просто хотел отомстить зарвавшемуся начальнику, да? — он отогнул край воротника рубашки, показывая шрам, который остался после их почти безобидной игры с ножом.

***

      Достать газету магического мира в Америке оказалось не так просто, как они рассчитывали. Несколько дней Флер возвращалась с пустыми лапами.       В резервациях газет не выпускали и не распространяли газеты магического мира, а в городах волшебников до сих пор сохранялись строгие комендантские часы. Вечерами и ночью на улицах не было не только людей, но и мусора, а утром и днем крупную птицу могли заметить и обездвижить. На всякий случай.       Прошло больше месяца — начался декабрь. Флер принесла газету вместе с первым снегом. Она уронила ее возле барьера Фиделиуса, дождалась, пока Драко выйдет, а потом улетела — охотиться.       Заходить под антимагический барьер она, по словам Драко, отказывалась наотрез. Не помогали ни угрозы, ни попытки поговорить начистоту. Гарри считал, что Флер боится собственной крови. Магические существа под антимагическим барьером испытывали куда больше неприятных ощущений, чем волшебники. На четверть вейла, она рисковала бы сильнее, чем он или Драко.       — Что пишут? — спросил Гарри, когда увидел в руках у Малфоя раскрытую газету.       Драко быстро зашел внутрь и аккуратно прикрыл дверь. В щели задувал холодный зимний воздух. Они пытались как могли экономить топливо.       — Много обычной чуши про местных политиков и авроров… — пробормотал Драко, перелистывая страницу, — объявления… колонка советов? Мерлин, надо же было догадаться… Вот оно — международные новости. Конфедерация приняла несколько очередных Статутов по регулированию оборота артефактов и регистрации постоянных порталов… Липпс выступил с очередной речью про то, как важно сплотиться… Новый Министр в Новом Авалоне…       — Что ты сказал?! — Гарри попытался выхватить газету, Драко увернулся и продолжил читать на ходу.       — «Маркус Ньюман занял пост Министра Магии Министерства Нового Авалона после предложения, вынесенного постоянными членами Визенгамота. Приказ о вступлении в должность подписан…»       — Драко, скажи, что это хорошая новость, — сквозь зубы процедил Гарри.       — Обычная новость, — пробормотал Драко. — Освободить руки перед важной операцией — это разумно.       — Значит, мы скоро выйдем отсюда? — спросил Гарри.       — Откуда я знаю? — Драко перевел на него удивленный взгляд. — Ты думаешь, в моей голове какой-то особенный план? Я рассказал тебе все, что знал.       — Ты знал, что Ньюман может занять пост? — спросил Гарри.       — Да, конечно, — ответил Драко. — Они обсуждали такой вариант на случай, если понадобится временно передать Министерство.       — Временно? — уточнил Гарри.       — Почему это так сильно беспокоит тебя? — удивился Драко.       — Ньюман австриец, — сказал Гарри.       — Новый Авалон принял столько беженцев из других стран, что такое назначение все воспримут с радостью, — сказал Драко. — К тому же он австриец в первом поколении. Его родственники жили в Британии лет двести или около того. Он говорит без акцента, ты разве не замечал?       — Я думал, он хорошо выучил язык, вот и все, — ответил Гарри.       — Для главы Аврората знание английского, конечно, один из важнейших навыков, — усмехнулся Драко. — Не бери в голову, Ньюман останется на посту Министра ровно до тех пор, пока это будет нужно Темному Лорду.       Его слова не успокоили Гарри. Изучив каждую строчку газеты, тот почувствовал еще больше беспокойства. Кто-то другой в роли Министра, пусть даже временный кто-то, пусть даже надежный, преданный Ньюман, казался чем-то неправильным.       Вечером они зачитывали друг другу вслух колонку советов. Некий Филкинс рекомендовал использовать заклинание защиты от дождя на шапочках для душа. Госпожа Доротея делилась мудростью о том, как с помощью лукотруса и зелья от прыщей вывести с газона садовых гномов.       — Не похоже, чтобы у американцев дела шли плохо, — сказал Гарри.       — С чего ты взял? — спросил Драко.       — Колонка советов, — улыбнулся Гарри. — Слишком уж они беззаботные. Никаких «постарайтесь не умереть от Смертельного», «если против вас используют Империус — попробуйте относиться к этому как к сюжету книги»...       — Расскажу Скитер, что тебя можно брать в штат, — ответил Драко.

***

      В середине зимы Флер притащила им подарок, от которого у Гарри перехватило дыхание. На обледеневший порожек, покрытый свежим снегом, упала змея. Гарри схватил ее, принес в хижину и убрал под куртку. Она была мягкой, и он надеялся — еще живой. Он не хотел думать, что произойдет, если Флер случайно убила змею.       — Что случилось? — спросил Драко, отложив недавно украденную из резервации книгу, которую листал.       — Сам посмотри, — Гарри сел рядом, отодвинул край куртки и показал полуразвернутый клубок у сердца.       — Я с ней поговорю, — сказал Драко.       — Со змеей? — удивился Гарри.       — С Флер, — Драко посмотрел на него с укором.       Пожиратель не мог говорить на парселтанге. Он научился понимать, выхватывая значение звуков в мыслях тех, кто мог говорить на змеином языке. Но сам никогда не пытался скопировать его.       — Погоди, — Гарри запустил руку под куртку, приподнял змею и сказал ей: — Просыпайся.       Он не знал, получится ли у него сказать это под куполом, который лишал магии. Идея проверить родилась после слов Малфоя.       Змея дернула кончиком хвоста и открыла глаза. Он поспешно запихнул ее обратно, чтобы она могла согреться. Ей стоило бы проспать до весны, но при мысли о том, что на ближайшие недели у него появится хотя бы такая возможность использовать что-то, связанное с магическим миром, он не смог удержаться.       — Ты ведь понимаешь, что нельзя будет забирать ее отсюда, — предупредил Драко. — Директор ничего не должен узнать.       — Только попробуй тронуть ее, — огрызнулся Гарри. — И поговори с Флер. Шутка была не смешной. Если ей нечего есть — это не мое дело, но таскать мне змей…       Вечером Драко объяснил, что Флер нашла змею в открытом поле недалеко от хижины. По словам Пожирательницы, змея пыталась ползти в направлении убежища. Флер отправила ее туда, где змея не смогла бы ничего передать «своему хозяину».       — Эй, малышка, у тебя есть хозяин? — спросил Гарри.       — Есть друг, — ответила сонная змея.       — Он попросил тебя о чем-то? — спросил Гарри.       — Попросил найти того-кто-прячется, — сказала змея.       — Что тебе нужно сделать после этого? — спросил Гарри.       — Рассказать остальным, — ответила змея. — Чтобы того-кто-прячется можно было найти.       — Видишь ли, снаружи холодно, — заметил Гарри.       — Хочется спать, — отозвалась змея.       — Да, я знаю, малышка, — согласился он. — Почему бы тебе пока не побыть с нами? Здесь тепло, и я буду кормить тебя.       — Каждый раз, когда я голодная? — спросила змея.       — Каждый раз, — пообещал Гарри.       — Целую мышь, — добавила змея.       — Хорошо, целую мышь, — согласился Гарри. — Только если ты останешься в этой хижине.       — Договорились, — решила змея, свернулась у него на груди и задремала.       Он провел кончиками пальцев по прохладной чешуе:       — Она нас не выдаст, — сказал он Драко.       — Как скажешь, — равнодушно ответил Малфой.       — Даже не думай, — усмехнулся Гарри.       — О чем? — удивился Драко.       — Ты не убьешь ее, пока я буду спать, — сказал тот.       — Как ты… — Драко прищурился, убрал руку в карман, достал палочку. — Нет, магия все еще не работает…       — Как я прочел твои мысли? — спросил Гарри. — За семь лет научился делать это без магии. Ты не убьешь змею.       — Ты не понял? «Господин директор» теперь наш враг, — сказал Драко.       — Во-первых, я так не считаю, — ответил Гарри. — Во-вторых, змею ты не убьешь не из-за него, а из-за меня. Она мой друг.       — Как угодно, — сказал Драко.       — Малфой, ты выполнил свою часть, — сказал Гарри. — Вытащил меня, превратил в труп для всех моих знакомых. Яд василиска уже не должен действовать. С этой минуты ты будешь делать то, что я скажу. Иначе эта змея ночью поможет мне забрать твою палочку и уйти отсюда.       Драко долго смотрел на него, не говоря ни слова:       — Ты уверен в том, что собираешься делать?       — Полностью, — кивнул Гарри. — Я не был так уверен ни в чем в своей жизни, разве что… Да, точно, я был так же уверен, что мне нельзя поступать на Слизерин.

***

      Декабрь принес испытания, о которых еще год назад Гарри даже не задумался бы всерьез. Для волшебников холод давно перестал был серьезной проблемой. Но в палатке под куполом согреться можно было только сидя напротив обжигающе-горячего костра. Из-за него было трудно дышать, когда шел снег. Капли стекали в лачугу, шипели, порой долетали до промерзших поленьев и гасили пламя.       Драко раздобыл несколько теплых курток. Они воняли хуже тролля, и все же в них можно было забраться на ночь, чтобы забыться ненадолго беспокойным сном.       Каждый раз, вылезая из лачуги, чтобы отлить, Гарри промерзал до костей и долго кашлял, грея руки у огня.       Но самым тяжелым было другое. Зима напомнила ему, как часто и как много он использовал волшебство в прошлом. Не задумываясь, рефлекторно — защищал одежду от влаги, просушивал волосы, убирал сугробы возле дома. Не из-за того, что все это не могли сделать за него домовики, не для того, чтобы в самом деле поскорее вылезти из ванной комнаты в Министерство. Просто потому что это делало его жизнь немного приятней.       Он любил магию. Иногда он щелкал пальцами, высекая искры, просто чтобы взглянуть на крохотный огонек на ладони. Магия была тем, что делало его особенным.       Теперь закончились даже сны о ней. Когда он закрывал глаза — накатывала пустота. Даже не та, которой он боялся — напоминание о смерти и забвении. Другая, гораздо хуже. Пустота, где не было ни его воспоминаний, ни воспоминаний Риддла. Ничего. Чернота, длящаяся до самого утра.       Иногда — раз в неделю или около того — Драко приносил что-то из резервации, чтобы развлечь их обоих. Книгу, сладость, новость… Кроме этих событий не происходило ничего.       — Как долго вы проводили испытания? — спросил однажды Гарри, когда паника подкатила к горлу особенно быстро и сильно.       — Какие именно? — уточнил Драко.       Он так любил уточнять все. Что принести на ужин? Сколько банок? Какого цвета? Гарри возненавидел эти расспросы. В итоге он все равно получал безвкусную серую массу.       — Сам как думаешь?! — огрызнулся Гарри. — Яд василиска и антимагический купол.       — Два года, — ответил Драко.       — Неужели нашли добровольца? — усмехнулся Гарри.       — Недостатка в них не было никогда, — спокойно ответил Драко. — У большинства есть семьи. Обычно волшебники идут на сделку с радостью, если понимают, что это поможет спасти детей, мужей, жен.       — Было такое… — Гарри прикусил губы до боли, — было такое, что после всего… Было хоть раз, что у них не получалось… Что магия… — он не мог заставить себя произнести вопрос вслух.       — Никогда, — ответил Драко. — Мы изучили эту дрянь вдоль и поперек. Она не выжигает магию. Просто создает область, где…       — Да, я знаю, — кивнул Гарри. — Область, где магия не работает. Просто…       Драко сел напротив, закатал левый рукав и показал Гарри запястье:       — Каждую неделю я захожу сюда и чувствую, как кусок души исчезает. Метка бледнеет…       — Давай, расскажи, как тебе тяжело, — Гарри схватил его за воротник. — Ты каждую неделю чувствуешь Его! Хочешь, чтобы я тебя пожалел?!       Драко перехватил его руку:       — Мне нельзя чувствовать Его, идиот. Как только я выхожу отсюда, я использую окклюменцию. Я ведь предатель. Не забыл?       — Мне начинает казаться, что все это — твоя несмешная шутка, Драко, — прошипел Гарри. Змея, встревоженная его руганью, поползла по спине к плечу.       — Ты устал, — ответил Малфой. — Я понимаю. Я тоже устал. Каждую неделю я говорю себе, что посмотрю одну секунду. Меньше секунды. Но потом я вспоминаю, что может произойти, если у нас не получится. Я рассказал тебе не для того, чтобы пожаловаться. Ты боишься, что магия не вернется. Но она возвращается. Сразу же, как только ты выходишь за пределы барьера. Всегда возвращается мгновенно. Магии безразлично, сколько ты просидел в этом месте. Мы пробовали все комбинации, у нас были десятки добровольцев. Неужели ты думаешь, что Темный Лорд не предусмотрел это?       Его аргумент, последний, эхом раздался в голове Гарри.       Все, что происходило, было нужно Риддлу. Если окажется, что Гарри больше не может даже поднять в воздух перо… Это было нужно Риддлу.       — Нет, — Гарри отпустил Пожирателя. Змея заползла под куртку. — Нет, он все предусмотрел. Ты прав.       — В следующий раз я могу принести что-то получше детектива про зубную фею, если хочешь, — предложил Драко.       — Стоматолог… — вздохнул Гарри. — Убийцей был стоматолог.       — А я как сказал? — удивился Драко.