Bilberry

Логическое продолжение предыдущего драббла. Теплое, ласковое, мягкое. Именно такое море на Солярии в предзакатных лучах. Красный солнечный диск еще не успел опуститься за горизонт, но мягкие сумерки уже наступили. Ана же не торопится прощаться с морем. Вода стала немного прохладнее, чем днем, когда она была словно парное молоко, тогда в ней можно было нежиться, приятно прикрыв глаза, сегодня фею почти даже разморило. А сейчас... Сейчас можно загребать руками соленые волны, можно с головой уходить под воду, окунаясь в такое приветливое и дружелюбное море, можно наслаждаться, заплывая вглубь, а можно ходить по мягкому песчаному дну. Ана устраивает последний заплыв, потому что скоро уже начнет стремительно холодать, а ведь нет ничего хуже выходить из воды и бежать до Велигда прямиком на пронизывающем ветру, даже если он совсем-совсем легкий. Поэтому Ана купается еще несколько минуточек, после чего идет обратно на берег. Последний раз рискнуть и искупаться почти на закате решилась только она одна, Велигд вежливо отказался. Ана отлично его видит, выходя из воды: Велигд сидит на берегу, завернувшись в полотенце, и задумчиво смотрит на море, слушая прибой. Интересно, какие мысли могут бродить в его голове в этот момент? Ана не исключает того, что сейчас Велигд вполне себе активно может размышлять о том, что он вычитал недавно в очередной умной книжке. А может, у него ради разнообразия пустая голова. Может быть. Но Ана замечает другое. Умиротворенный. Отдохнувший. За эти две недели с лица Велигда исчезла всякая усталость. Размеренный ритм жизни, где нет места никаким ученицам и никаким урокам, тоже сказался наилучшим образом: он словно бы воспрял духом. Во всяком случае, здесь, на Солярии, не было ничего, что его раздражало. И это отлично отразилось на Велигде. И дело было не только в том, что он банально выспался, нет, просто все это солнце, вся эта беззаботность и летние дни словно тоже впитались в него, и Ана точно может сказать, что Велигд стал даже... Более живым, чем обычно. Нет, на него все это точно благотворно влияет. Надо вытаскивать его на море в подобные места на какие-то из выходных почаще. Ана подбегает к Велигду, быстро-быстро перебирая ногами, все-таки вечерняя прохлада уже дает о себе знать. И вроде бы она может мгновенно высушить себя с помощью магии, но есть у волшебных существ такая особенность: не все они любят решать с помощью сил, которыми обладают. Вот и Ана плюхается прямиком в объятия Велигда, который улыбается при виде нее, и раздвигает ноги, чтобы фея могла уместиться между ними, и обнимает ее, закутывая Ану в своеобразный кокон. - Замерзла, родная моя? - спрашивает он, и Ана откликается неоднозначно: - Не очень, - и уставляется на море. Почему-то сердце сейчас стучит, и Ана просто устремляет свой взгляд на воду - на легкие волны, лениво накатывающиеся на берег. По песку важно ходят чайки, долбя своими клювами раковины, работники пляжей утаскивают шезлонги и складывают зонтики. Людей уже почти нет, лишь немногие энтузиасты остаются в это время на берегу - в основном все устремляются в город. Отдаваться веселью и смеяться среди ярких огней. Солнце, огромный багровый диск, наконец-то потихоньку начинает скрываться под водой, Ана подставляет последним солнечным лучам свое лицо, жадно ловя их, чувствуя их теплое прикосновение на своей коже. Какое-то время они сидят в полной тишине, не произнося ни слова, а потом Ана все-таки любопытствует: - Вэл, ты о чем думаешь? Велигд слегка поворачивает к ней свою голову и сдержанно улыбается. - Если я скажу, понятнее тебе не станет, - но тут его взгляд немного теплеет, - но конкретно сейчас я думаю о том, что это здорово, что мы выбрались сюда. Я счастлив, что ты здесь, со мной. Как же я люблю тебя, моя радость, - Велигд улыбается и качает головой, будто бы не веря в такой расклад. - Я тоже люблю тебя, родной мой, - улыбается Ана, кладя голову ему на плечо и глядя на Велигда умиротворенным взглядом, - спасибо тебе большое, что вывез меня сюда. Я ни о чем не жалею. - В такие моменты хочется, чтобы они не кончались, - задумчиво говорит Велигд, и Ана решает, что вот он, ее шанс. Сейчас Велигд расслаблен и находится в потрясающем умиротворении, он больше всего сейчас настроен на отстраненные и философские разговоры, а значит... Значит, она может попытаться. - Они и не кончатся, Вэл, - от души улыбается Ана, - их у нас еще будет много. - Анастейша... - мягко начинает Велигд, но Ана его прерывает, прикладывая палец к его губам, и он замолкает, вопросительно смотря на нее. - Вэл, послушай меня. Помнишь, я как-то пошутила, к сожалению, не помню, на какой именно счет, и ты тогда спросил меня, что я жду от наших отношений. Может быть, рассчитываю, что это месяца на два, не больше. Что просто поиграться и разбежаться. Я тогда очень сильно удивилась, потому что ничего подобного в моей голове не было. Но теперь я тоже... Я тоже хочу знать, что ты ждешь от наших отношений. Мы едва ли говорим о будущем. Вэл, я понимаю твои опасения, но я хочу.... - Анастейша, - снова повторяет Велигд, качая головой. Теперь он уже более собран, и уголки его глаз немного суживаются. - Я просто не хочу строить планов, зная, что однажды все это просто может рухнуть. Особенно в области чувств. Я знаю, что ты меня любишь, милая, и я очень рад этому, потому что тоже тебя очень люблю, но это сейчас. Я не хочу думать, что будет потом, - он чуть прикрывает глаза. - У тебя это может пройти в любое время, Анастейша. Кто знает, когда тебе наскучит и ты в конце концов уйдешь. - Я не уйду от тебя и никуда от тебя не денусь! - яростно, почти с жаром заявляет Ана. - Знаешь, я не говорила тебе... Но однажды в полусне ты мне уже сказал о своих опасениях. Я знаю, чего ты боишься, мой хороший. Но я правда никуда не собираюсь сваливать. Ты можешь мне верить. - Я понимаю, что ты... - Вэл, - у Аны выходит это чуть более жалобно, чем она рассчитывает, потому что в ней зарождается предательское чувство, что ничего у нее не получится. - Мне правда важно это знать. Пожалуйста... - добавляет она шепотом, уже не зная, как на него воздействовать и чего еще ждать. В ее голосе скользит какое-то отчаяние, и Велигд даже на секунду вздрагивает, чуть пораженно смотря на Ану, во всяком случае, его брови даже на мгновение вздергиваются вверх, а потом он прижимается губами к ее макушке и начинает говорить: - Знаешь, что бывает с целями и планами? Ты строишь их в своей голове, формируешь и даже начинаешь ими жить. А потом что-нибудь в окружающей нас реальности идет не так, всего лишь какая-нибудь мелочь, и все рушится. И тогда это больно, потому что ты почти поверил в то, что все осуществится. Люди любят говорить, планировать совместную жизнь и любовь до гроба, когда провстречались буквально месяца два, хорошо, если так, а потом расстаются, и начинают строить все такие же карточные домики с новым партнером. Они так говорят, так живут этим... Я уже однажды пожил, и мне хватило этого. Я не хочу голословных обещаний, Анастейша. Поэтому предпочитаю держать все в некой абстракции, не особо надеясь, что так и будет, - заканчивает Велигд. Ана рассеянно кивает. Что ж, она потерпела неудачу. Ну... Это же все не так уж и страшно, верно? В конце концов, бросать он ее точно не собирается, подумаешь, у человека есть болевые точки и пунктики. Что ж... Ничего. Переживет. Обойдется и без такой информации. - Но если абстрагироваться от всевозможных угроз и представить, что все-таки все сложится, как мне хочется, то... Радость моя, - очень внимательно смотрит на нее Велигд, - я хочу прожить с тобой вместе всю жизнь. Я хочу, чтобы у нас получилось навсегда. Потому что ни с кем мне не было так хорошо и никого я так сильно не любил, как тебя. Анастейша, ты так внезапно вошла в мою жизнь и так хорошо прижилась там, я столько доверил тебе... Мое солнышко, - он не удерживается и снова целует ее в макушку, а Ана цепенеет, восторженно его слушая. - Мое лучшее и самое любимое солнышко. Не представляю я жизни с кем-то другим. И если говорить о создании семьи или о чем-то таком, то я хочу создавать ее именно с тобой. В перспективе я вижу тебя своей женой. Ты же ей будешь? - вдруг задает вопрос в лоб Велигд. А фея даже теряется на мгновение от такой резкой смены тона. А потом до нее доходит смысл вопроса... - Ты что, предложение мне делаешь? - округляются от ужаса глаза Аны, а Велигд, смотря на это, лишь тихонько смеется и качает головой. - Любовь моя, а разве не ты несколько минут назад так рьяно допытывалась, что я думаю о нашем совместном будущем? Вдруг это был судьбоносный момент, и я восприму твою реакцию как отказ? И мы с тобой разойдемся, разругавшись в пух и прах? Ана растерянно уставляется на Велигда, и на секунду в ее глазах скользит страх. А вдруг он и правда сейчас имел в виду именно то, что имел, поскольку это Велигд, а она не так поняла. И, ну, мало ли... - Нет, не делаю, - успокаивает ее Велигд, по-прежнему пребывая в расслабленном состоянии. Похоже, его здорово повеселила такая реакция Аны. - Мне кажется, что для этого пока еще несколько рано. - Да, - ежится фея, - я пока как-то не готова, если честно. Ну то есть я не против, но... - Радость моя, я все понял, - улыбается он. - Года через три-четыре это будет более уместно. Если доживем, - добавляет в своей манере Велигд, и Ана закатывает глаза: разговорить его удалось не на особо-то долгий срок. И опять из него так и лезут все опасения. Но с другой стороны... Она все-таки услышала то, что хотела. - Доживем, - уверенно заявляет она. - Анастейша, - предупреждающе начинает Велигд, но Ане, вдохновленной тем, что она услышала, кажется, что она готова любые горы свернуть и покорить любые вершины. - Вэл, - в таком же тоне говорит она, и тот молча уставляется на нее, - доживем. Поверь, доживем. - Радость моя, сейчас легко давать громкогласные обещания, когда все хорошо, под порывами чувств и прочее, но... - устало начинает Велигд, но Ана прерывает его еще решительнее, чем прежде. - Я так понимаю, Вэл, тебе только время докажет, да? - настойчиво смотрит она прямо ему в глаза, и Велигд очень утвердительно кивает. - Хорошо, мы будем жить, как жили до этого, но вот только знай, - Ана поднимает вверх указательный палец и вообще выглядит так, словно пытается загипнотизировать Велигда. - Каждый гребаный день я никуда от тебя не денусь, хочешь ты того, не хочешь, а я по-прежнему буду рядом. И год, два, три, четыре пройдет, а я по-прежнему буду очень верно сидеть рядом с тобой и насиловать тебе мозги. Через пять лет мы обязательно поговорим с тобой об этом, а пока просто знай, какое тебя ожидает будущее. - Я, Анастейша, знаю только одно, - вдруг очень серьезно и просто, как он обычно это делает, сообщает Велигд, - если мы расстанемся, то мне будет очень больно. Гораздо больнее, чем от предыдущих расставаний. И это заметно отразится на мне. И он замолкает. А Ана вздрагивает, потому что Велигд... Это... В таких вещах так просто люди обычно не признаются, за большинством такой привычки не водится, но Велигд всегда умудрялся делать все как-то по-своему. Сказать о таком значит показать свое больное место. Показать, куда можно бить. Признаться в собственной слабости. Обычно люди отрицают подобное, всеми силами стараются убедить в обратном: нет, если мы расстанемся, я не буду скучать и страдать, я проживу без тебя. Велигд такого не сказал. А просто констатировал факт, и Ана почему-то не сомневается, что так, черт возьми, и будет. А потом ее накрывает тоже. - Вот ты говоришь все, что я от тебя уйду... - тихо произносит Ана. - Утверждаешь, что я от тебя свалю. Ну куда, куда я от тебя уйду? Меня так никто не любил, как ты... И между прочим, - вдруг она смотрит прямо в глаза Велигду, а сама начинает дрожать. - Вот ты боишься, а я думаешь, не боюсь? Ты думаешь, я не переживаю? Ты ведь свалился на мою голову, такой хороший, такой замечательный, понял-поддержал тогда, в самом начале, ты столько для меня делаешь, столько заботишься, что порой я думаю, что не заслуживаю всего этого. И знаешь, чего я боюсь? Что мне вот дали такой кусочек хорошей жизни, чтобы показать, как может быть, а потом отберут, и... Вэл, ну ты же такой умный, а я что тебе могу дать? - с какой-то грустью произносит она. - Я вот тоже, между прочим, очень даже с содроганием жду момента, когда ты решишь, что все, пора это... Она замолкает, потому что Велигд вдруг крепко стискивает ее в объятиях, до этого удерживая не так сильно, и у Аны глаза расширяются от неожиданности, потому что ей кажется, что у нее чуть ли не ребра трещат, с такой силой он сжимает ее. Подобный порыв для него... Настолько не свойственен, что поначалу фея даже пугается и лишь растерянно и медленно вдыхает воздух. - Милая, я... - Велигд, очевидно, понимает, что сам попал в свою же ловушку. То, о чем он говорил Ане и в чем пыталась разубедить его она, а он был непреклонен, теперь повторила ему сама же фея, и он оказался в бессильной ситуации. Но, похоже, для него становится сюрпризом, что Ана тоже может бояться, что он бросит ее, во всяком случае он ненадолго замолкает, прежде чем продолжить. - Родная моя, я люблю тебя. И... Я тоже от тебя никуда не уйду. Я постараюсь тебе поверить, хотя мне так сложно это дается. Я очень боюсь тебя потерять. Меня ты не потеряешь в любом случае. Мне только на твоих коленях хорошо. И если ты думаешь, что ко мне очередь из девушек выстраивается, то ты очень глубоко ошибаешься. Скорее, я удивлен, что вокруг тебя не вьются... - Иногда вьются. Но мне никто не нужен, - честно признается счастливая Ана, по губам которой расползается такая глупая и такая широкая улыбка. - До сих пор не могу поверить в то чудо, что мы с тобой сошлись, - задумчиво произносит Велигд. - У тебя ведь могло быть... Такие, как ты, на таких, как я, особо внимания не обращают. В первые месяцы я вообще немного не понимал реальности происходящего и искренне недоумевал, что ты со мной рядом забыла. - Я не думаю, что со мной бы кто-то еще высидел столько часов, просто целуясь, без всяких пожаров и страсти, медленно и нежно, потому что мне это очень нужно. Дракон, да я тебе постоянно, каждый раз трахаю мозг насчет нежного секса и после него, а ты так все терпеливо сносишь. Ты меня всегда слушаешь. Я только с тобой могу поговорить обо всех вещах на свете, не стесняясь ничего. И вот ты думаешь, что все это реально можно... Променять на кого-то другого? - качает головой Ана. - Нет. - И ты не представляешь, как же мне приятно все это слышать. Родная моя, - и Велигд очень нежно разворачивает к себе ее лицо и осторожно целует в губы. Именно так, как она любит. И Ана цепенеет, потому что ее душа буквально взметается вверх, потому что она тянется к Велигду навстречу и замирает. И он не прерывается. Медленно и мягко, он целует ее, нежно касаясь губами ее губ, пока щемящая пустота внутри не заполнится, пока Ана не почувствует, что все, достаточно. Когда он отрывается от нее, то над морем уже сгущается ночь и солнце окончательно садится за горизонт. На пляже кроме них совсем никого не остается. Ана даже удивляется, как они могли все проморгать, а Велигд тихонько гладит ее по волосам. - Пойдем? - спрашивает он, и Ана соглашается. - Пойдем. И Велигд перемещает их обоих прямиком в номер отеля.

***

Солярия подарила им две недели, наполненные морем, солнцем, летом и томным августом, в котором едва ли витало предчувствие осени. Они сходили абсолютно во все места, которые хотела посетить Ана, причем Велигд так чудесно и терпеливо ходил с ней везде-везде, что фея окончательно уверилась: ей достался лучший из возможных. И когда все это внезапно закончилось, у Аны защемило в сердце от грусти. Но потом, когда эмоции и светлая грусть о кончившемся отдыхе улеглись, в голову Аны полезли новые мысли, и вот она уже вовсю размышляла о том, что никто и ничто не мешает им вернуться сюда еще множество раз. Просто так, на один денек, походить по этим улицам и вдохнуть солярийского воздуха - все это возможно, нужно только выкроить время. Которого, конечно, станет в разы меньше, потому что август постепенно заканчивается и ему на пятки наступает сентябрь, ведущий за руку новый учебный год, а там - опять предметы, кодексы, преподы, пары, тысяча и одна дел в универе и за его пределами, а у Велигда - нескончаемые уроки. Зато Ана вспомнит то прекрасное чувство, когда она после своих занятий мчалась к нему и как здорово было просыпаться рядом с ним, а через полчаса оказываться у главного входа своего универа, зная, что ночью снова будешь находиться в любимых объятиях. И эти мгновения, они дорогого стоят. Ана знает и не сомневается. А сентябрь уже подкрадывается: тихо и незаметно.