Королевы, лошади и красные нити

— Мы полностью оснастим клинику за два дня, Куросаки-сама, — сказал Ишикава, пока Ичиго следовал за ним по не высокому, но широкому зданию. Окна, расположенные над стеной, пропускали ранний утренний свет и придавали всему мягкое, прозрачное ощущение. Цветы и стены практически сияли, как и каждая поверхность. От резкгого запаха антисептика Ичиго сморщил нос. — Остальное постельное белье придёт завтра. — Прозвучало от невысокой пышной женщины справа от него. Многослойное черное косоде и тёмно-серый, отглаженный фартук на ней придавали ей вид пожилой женщины в трауре, как и строгий пучок из густых волос цвета красного дерева с белыми прядями. И всё же её светлые глаза и гладкая кожа придавали ей ангельскую, почти сверхъестественную ауру. Ичиго серьёзно кивнул. Его варадзи тихо стучали по каменному полу, когда он двигался по открытому пространству. — Четвёртый отряд обещал, что первая партия лекарств прибудет завтра, Мияджима-сан. — Исане-чан так щедро предложила так много излишков её отряда, — сказала Мияджима Кимико низким приятным тоном. Они всё шли, Ишикава указал на недавно установленный шкаф для хранения вещей по пути, и вошли во вторую, меньшую комнату. — Это столовая? — Она была меньше четверти размера клиники, но опять же — многие люди в Руконгае не нуждались в еде; столовая предназначалась скорее для Мияджимы и волонтёров четвёртого отряда, чем для кого-либо ещё. — А кухня через дверь слева, — добавил Ишикава, кивнув. — Мы ожидаем доставку скоропортящихся продуктов, но сухие хранятся и готовы к приготовлению. Я наняла повара, и он начнет работать через два дня, — добавила Мияджима. На улице раздался крик, следом приглушенный грохот, и Ичиго вскинул голову на шум. Через открытую заднюю дверь было видно, как двое людей Ишикавы спорят с третим, распростертым на земле под упавшей грудой забора. Они помогли коллеге встать на ноги и бегло осмотрели его, прежде чем начать убирать беспорядок. Ичиго пожал плечами и оглянулся назад на Ишикаву. — И… Мияджима-сан, вы в порядке? — резко спросил он. Мияджима всё ещё неподвижно стояла, сильно сжимая фартук в обеих руках, а её плечи ежеминутно дрожали. Её глаза были открыты, но пусты, смотря на то, что могла видеть только она. — Мияджима-сан? — спросил Ичиго ещё раз. Ишикава махнул рукой, чтобы он замолчал. — Мияджима-сан, вы в безопасности, — осторожно сказал он, сохраняя голос тихим и нежным, невзирая на острую и тяжелую реяцу, наполнявшую воздух. — Вы в клинике в Инузури и всё в порядке. Лейтенант Куросаки здесь гарантирует это. Ичиго слегка прикусил внутреннюю часть щеки. Исане представила ему Мияджиму несколько месяцев назад, когда он искал кого-то для управления клиникой. Она была членом четвёртого отряда, но ушла в отставку после войны и переехала в первый район Руконгая, ближайший к Сейретею. И — он осознал. Она, должно быть, травмирована от войны. Будь она в Каракуре, ей бы, вероятно, диагностировали ПТСР. Ичиго не знал, не до конца, через что другие шинигами прошли на войне; он был сосредоточен на тренировке, чтобы стать сильнее, а потом на убийстве Яхве — но другие штернриттеры уничтожили большую часть Сейрейтея и не такую уж и маленькую территорию Руконгая. Ишикава до сих пор нежно напоминал Мияджиме, что она в безопасности, и поощрял её медленно дышать. Постепенно её руки ослабили хватку на фартуке и перестали дрожать. — Прощу прощения, лейтенант Куросаки, — сказала она неровным голосом, вытирая одеждой капельки пота, образовавшиеся на её лбу. — Здесь нечего прощать. — Ичиго последовал примеру Ишикавы, сохраняя голос тихим и спокойным. Это было не его проблемой, но Ичиго мысленно отметил поговорить с Котецу Исане. …Опять же, никто в четвертом не подвергал сомнению тот факт, что Рукия была прикована к постели, когда у неё была Ичика. Может, Мияджима оставила Готей 13, потому что они не помогали ей. — Вам надо сесть, Мияджима-сан? Я принесу вам немного воды, — предложил Ишикава, и хотя он хмурился, в его глазах была мягкость, а в нахмуренных бровях слабо скрываемое беспокойство. «Прямо как ты, когда беспокоишься о Королеве», — заметил Зангецу. Ичиго прокашлялся в руку и молча пожелал Ишикаве удачи. Мияджима в отрицании махнула рукой, хотя её рука дрожала, что заметили и Ишикава, и Ичиго. — Спасибо, Ишикава-сан. Пожалуйста, продолжайте обход клиники, — стойко сказала она. — Если не ошибаюсь, вы собирались рассказать Куросаки-сану о колодце. Только люди с рейреку нуждались в еде, но все в Рукногае нуждались в воде, и в пыльном, сухом Инузури она всегда была доступна только по дополнительной цене. Ишикава нахмурился сильнее. — Колодец полностью работоспособен, а вода чистая. Но вы должны знать, что несколько соперничающих банд в ближайших районах заинтересовались клиникой, потому что у нас есть хороший источник воды, — сказал он низким, рычащим голосом. — Волонтёры патрулируют периметр, но этого может быть недостаточно. Он волновался об этом с тех пор, как они начали строительство; но Ичиго спланировал и это. — Мы добавим регулярные патрули из тринадцатого и десятого, — пообещал Ичиго. — Незаметные. И наш шестой офицер будет приходить раз в неделю для преподавания уроков патрулю. Мияджима оглянулась на него. — Банды могут принять это, как вызов, — предупредила она. — Люди в Инузури не так боятся шинигами, как вам бы хотелось. — Она ещё раз потерла виски. «Боятся». Он нахмурился и отвёл взгляд, смотря в окно на аккуратный участок земли за клиникой, где строители завершали стройку простой игровой площадки. Деревянные качели свисали с бледных верёвок, а полированная горка поднималась над землёй. — Я не хочу, чтобы они боялись нас, — наконец-то сказал он. — Я хочу сделать Руконгай лучшим местом. Так что, если у вас есть предложение для приручения этих банд, я слушаю, Мияджима-сан. Она хмыкнула. — Вовлеките их, — просто сказала она. Ичиго моргнул. — Вовлечь… банды. — Люди защищают то, во что вкладывают деньги, лейтенант Куросаки. Мы покажем им, что клиника доступна и им, что вода для всех, и что им пойдёт на пользу, если клиника будет считаться священной землёй. — Мияджима поправила фартук руками. — Ваш шестой офицер хорош? Он дипломатичен? — Огино? — Ичиго моргнул. — Одна из лучших. Я бы не вовлек её в дело, будь это не так. — Хорошо. Она и я составим план и дадим вам знать, лейтенант. — Можно просто Ичиго, — пробормотал он. Он снова оглянулся на окно; солнце в небе поднялось выше. Ему надо возвращаться в Общество Душ. — Вам от меня нужно что-нибудь ещё? Мне надо вернуться, у Рукии и меня встреча, и я не могу опаздывать. — Нет, это всё. — сказал Ишикава. — Мы отправим посыльного, если понадобится. — Он всё ещё смотрел на Мияджиму, которая совсем не обращала на него внимания. — Здорово, спасибо. — Он кивнул им на прощание и помчался из почти законченного здания. Он правда не мог опаздывать. Наступила назначенная встреча с Советом 46, и он сомневался, что они отнесутся к нему благосклонно, если он опоздает. Сильный стук, звук удара руки о дерево, привлек его внимание, и Ичиго обернулся. Его окружила группа из двенадцати мужчин — он даже не заметил их появления. Босые, они были одеты в пыльные и грязные юкаты, которые Ичиго видел на большинстве мужчин и женщин в высших районах Руконгая. — Йо, — спокойно сказал он. — Вам что-то от меня нужно? «Ичиго, где ты, черт возьми?» Он молча выругался. «В клинике. Я возвращаюсь — я встречу тебя там. Просто попал в небольшую беду». Рукия убьёт его, если он покажется растрепанным и грязным; он планировал принять душ перед встречей. — Я говорил, у тебя есть вода, — сказал мужчина, которого Ичиго уже окрестил их лидером. Он постучал деревянной дубиной по руке. — И мы хотим её. Ичиго сложил руки на груди и вздохнул.

***

В Сейрейтее Рукия привела тяжелую стопку бумаг в порядок и сложила их в папку. Она уделяла особое внимание внешности ранее, вставляя в волосы хрустальные украшения от Ичиго и убеждаясь, что на её хаори не было ни малейшей складки. Она надела лучшее шихакушо, её текко было чистым, как и новые носки таби. В её папке лежали копии апелляции бюджета, бумаги клана Шиба, их петиция об изменении закона и прошение ей оставить своё имя и статус в клане после брака. Там же находились краткие сводки Йоруичи и Бьякуи в поддержку. После пробуждения она отрепетировала речь дважды. Рукия была готова. Единственное, чего не хватало — её глупого жениха. — Он обещал, что будет там, — пробормотала она себе под нос. — Ичиго держит обещания. Ты будешь в порядке. — Капитан? — Сентаро слегка постучал в открытую дверь. — Разве вы не должны сейчас направляться в зал Совета? — Да. Если Ичиго вернется, вышвырни его за дверь и скажи ему притащить задницу туда, прежде чем он опоздает, — прорычала Рукия. — А. — Сентаро слегка почесал затылок. — Сделаю, капитан. Я и Эгучи справимся до окончания вашей встречи. Удачи. Выражение её лица смягчилось, и Рукия сделала медленный, аккуратный вдох. — Спасибо, Сентаро. Я знаю, ты будешь держать всё под контролем. — Как только он скрылся из виду, она вышла из кабинета с папкой в руке и использовала шунпо, чтобы добраться из земель тринадцатого до перестроенных комнат Совета 46. Они находились поблизости с холмом Сокеку и местом казни, которое было разрушено, перестроено и разрушено снова клинком Ичиго. Хотя Сензайкурю всё ещё стоял в дали, ничего не осталось от алебарды и подставки, кроме глубоких выбоин на крутом холме, где однажды стояли каменные столбы. Рукия молча задалась вопросом, попытается ли Совет 46 перестроить конструкцию в третий раз или постоянного присутствия Ичиго в Обществе Душ будет достаточно, чтобы разубедить их? Она подошла к высоким, арочным двойным дверям в коридоре и взяла себя в руки. Она не могла позволить себе мешкать. Рукия сделала глубокий вдох и кивнула одному из стражников вдвое выше и шире неё. — Я капитан Кучики и я здесь для встречи с Советом 46, — твердо заявила она. Стражник посмотрел на неё с нечитаемым лицом. — Капитан Кучики, — поздоровался он. — Совет ждёт вас. — Он кивнул коллеге, и вместе они потянули темные, внушительные деревянные двери, чтобы она могла войти. Несмотря на уничтожение прошлого Совета 46 Айзеном мало что изменилось, когда группу вновь собрали. Он до сих пор состоял из сорока так называемых мудрецов (разумеется, они все были мужчинами) и шести судей, они все жили в уединенном поместье отдельно от остального Общества Душ. И они до сих пор правили Обществом Душ и Сейрейтеем практически безнаказанно и почти без надзора. Только полный состав великих домов, работающих вместе, мог отменить приказ — и пяти домов не существовало пятьдесят лет. С тех пор, как Кайен… Рукия сделала глубокий вдох и прошла через двери с высоко поднятым подбородком. Она была капитаном, членом клана Кучики и так называемым героем войны. Она не вздрогнет и не появится перед Советом 46, как увядающий цветок. Двери за ней закрылись, и она спокойно прошла через хорошо освещённый коридор и спустилась по двум лестницам в подземную комнату Совета. Четвёртый отряд не пожалел усилий, когда дело коснулось перестройки: изящные железные подсвечники освещали полированные мраморные стены, а пол под ней был полированным серым камнем, украшенным повторяющейся мозаикой символа совета в суровом черном. Впереди был второй набор дверей; они распахнулись при её приближении, и она ступила в круглый зал, служивший местом заседаний Совета. Часы на стене показали ей, что она пришла на пятнадцать минут раньше. Бьякуя кивнул ей со своего места на галерее; Йоруичи и Кукаку сидели по обе стороны от него, первая в мантии клана Шихоин, а последняя в кимоно, украшенном узором клана Шиба. С папкой в руке она пересекла комнату, чтобы встретиться с ними. Сорок шесть человек — в основном мужчины, в основном пожилые — сидели ровными рядами за белыми панелями, на которых были написаны только возрастающие цифры. Гул их разговоров наполнял комнату. — Где Ичиго? — требовательно спросил Бьякуя, когда она дошла до них. — У него была ранняя утренняя инспекция в клинике, — прошептала Рукия. — Доброе утро, Шихоин-сама, Шиба-сама, — официально сказала она. — Капитан Кучики, — серьёзно ответила Кукаку. Но она подмигнула, когда никто не смотрел. Губы её брата скривились. — Ему лучше не опаздывать. — Как и она, он проявил особую внимательность этим утром: кенсейкан был отполирован до блеска, а хаори сверкало золотой вышивкой на воротнике. Рукия уверенно кивнула. — Он не опоздает. — «Я надеюсь». Шинджи находился на другой стороне галереи, и он ответил ей кивком и усмешкой с намеком на зубы, когда она взглянула в его сторону. Другие люди — люди, которых она не узнала — также собрались в галерее, в разных формах формальной одежды и форме шинигами. Часы тикали; оставалось десять минут до начала аудиенции. «Где ты, черт возьми, Ичиго?» *** Ичиго бросил невпечатленный взгляд на банду, окружившую его. — Простите, — сказал он, — я вроде как спешу. У меня нет времени на драку с вами. Лидер банды снова ударил деревянной дубиной по открытой ладони. — Мне не нужна драка с тобой, шинигами. Я просто хочу эту воду. — Его темные глаза скользнули по телу Ичиго. — Лейтенант? Ты не очень похож. — Тц. — Рука Ичиго опустилась на Зангецу, большой палец прижался к простой защите меча, чтобы ослабить занпакто в ножнах. «Мы можем убить их всех, Король, легко. Это даже не будет вызовом». Но Мияджима сказала ему, что было бы лучше привлечь банды на свою сторону или хотя бы разрядить обстановку. И Ичиго не хотелось никого убивать, нет, пока ему совсем не придётся. — Как тебя зовут? — спросил он. — Ивао, — с недоверием сказал он. — Моя будущая жена из Инузури, — сказал Ичиго. — Теперь она живёт в Сейрейтее, руководит моим отрядом в Готей 13. Но она никогда не забывала это место. Я построил эту клинику из-за неё. — Они подняли брови, но ни один из мужчин не напал, и Ичиго надавил. — Вода бесплатна для всех, — сказал он. — Как и клиника. Вы можете прийти сюда и получить медицинскую помощь, если понадобится, и еду, если нуждаетесь в еде. Здесь достаточно воды для всех, чтобы каждый мог получить столько, сколько ему нужно, когда бы он ни нуждался в ней. — Тц. Ты считаешь меня доверчивым, шинигами, — Ивао усмехнулся. — Вода может быть бесплатна прямо сейчас, но ты скоро ограничишь её. — Я Куросаки Ичиго, — поправил он. По толпе, окружившей его, пронёсся гул. Периферическим зрением он заметил Мияджиму со сложенными на груди руками, стоящую в дверях открытой клиники. Ишикава нависал за ней. — И нет… Она бесплатна, пока есть вода, которую можно набрать. Мы собираемся построить больше колодцев, этот лишь первый. — В чем подвох? — Подвоха нет. Только вода, лечение и еда, — настаивал Ичиго. — Для всех. Если твои люди поранятся, волонтеры клиники вылечат их. Если им нужна вода, они могут получить её. Если им нужна еда, у них, возможно, есть сила, и у нас будет кто-то здесь, кто сможет научить их использовать её. Ивао плюнул на землю. — Всегда есть подвох, Куросаки. Ичиго выразительно пожал плечами. — Похоже, тебе нужно, чтобы я тебе его дал. *** Часы тикали; аудиенция собиралась начаться менее, чем через две минуты, а Ичиго всё ещё не было. Её подталкивание через связь осталось без ответа. Одна минута. Рукия опустила папку на стол, предназначенный для петиций. Сорок пять секунд. Двери с тихим скрипом открылись, и, когда Рукия повернулась, вошёл Ичиго с растрепанными волосами, которые расчесывал пальцами. Его шихакушо выглядело если не чистым, то достаточно аккуратным, а значок был правильно привязан к левой руке. «Я убью тебя», — прошипела она через связь, когда он дошёл до неё и встал рядом у стола петиций, возвышаясь над ней. «Произошла стычка с бандой снаружи клиники, — быстро объяснил Ичиго. — Они думали, что могут завладеть колодцем. Мияджима и я заключили с ними сделку, но это потребовало времени, так как я не хотел кого-то ранить». Звук со стороны дверей сообщил им, что их заперли; любой опоздавший на эту встречу не сможет к ним присоединиться. Рукия скользнула рукой под стол и слегка сжала его руку. Бьякуя пристально посмотрел на него с места на галерее, и Ичиго скорчил гримасу в ответ. «Похоже, твой брат злится на меня». «Кучики никогда не опаздывают», — напомнила ему Рукия. «У меня всё ещё оставалась минута!» «У тебя оставалось меньше тридцати секунд!» — Эта аудиенция состоится по просьбе, — начал баритоном мужской голос. В комнате с высокими потолками раздавалось шарканье бумаг и покашливание, когда члены Совета заканчивали свои разговоры и рассаживались по местам. Затихла и галерея. — Есть ли какое-то старое дело? — спросил голос из передней части комнаты. — Есть вопрос перестройки Сокеку, — откликнулся другой с места за кандзи двенадцать. Рукия старалась не смотреть в сторону, крепче сжимая руку Ичиго. «Не надо», — предупредила она. Он нежно сжал её руку. «Я не буду. В любом случае, не сегодня». — Я предлагаю перенести обсуждение на следующее заседание. — Это предложение исходило от человека за номером 25. Ничьих лиц не было видно, но между панелями Рукия различила очертания белого рукава и слабую тень человека в профиль. — Я поддерживаю предложение. Голосование провели быстро, и решение приняли. — Есть новое дело? — Первый пункт повестки на этой аудиенции — восстановление клана Шиба в качестве Великого Дома в глазах Общества Душ. — Комнату наполнил шёпот. — Присутствует ли в галерее представитель клана Шиба? Кукаку встала со своего места, пустой правый рукав её кимоно был элегантно заколот у плеча. — Я, Шиба Кукаку, представляю клан, — сказала она. — Ко мне присоединяется глава ветви Куросаки, лейтенант Куросаки из тринадцатого отряда. — Ичиго также встал, сложив руки на груди и отчетливо показывая отполированный значок, завязаный на его руке. Ещё больше шёпота наполнило комнату, не только от галереи, но и из-за пронумерованных панелей. — Какой-либо благородный клан поддерживает петицию клана Шиба? Словно по сигналу встал Бьякуя, за ним последовала Йоруичи. — Клан Кучики поддерживает право клана Шиба на восстановление, — уверенно сказал он. — Клан Шихоин поддерживает восстановление, — добавила Йоруичи. В комнате долгое мгновение было тихо, потом: — Я поддерживаю восстановление клана Шиба, — раздалось в подземном зале. Рукия подняла голову; скрытый тенями, в задней части галереи сидел худощавый мужчина — Рукия подумала, что это мужчина, судя по тембру голоса. Она не смогла разглядеть его лица в тени. Она уловила взгляд Бьякуи, но хотя его глаза расширились, он никак не отреагировал. — Клан Цунаяширо признает право на восстановление, — произнёс другой голос на несколько рядов позади Бьякуи. Больше шёпота. — Какие-либо возражения от судей? — спросил голос за белой панелью, отмеченной ичи. Когда никто не заговорил, тот же самый голос неохотно сказал. — Без возражений и с одобрения четырёх Великих Домов клан Шиба восстановлен в качестве Великого и Благородного Дома. Кукаку коротко поклонилась в благодарность, поймав взгляды Бьякуи и Йоруичи. Первая часть плана Хирако Шинджи уже была выполнена, и Рукия увидела, как он спрятал усмешку за рукавом хаори. — Есть ли дополнительное дело к Совету? — прозвучал вопрос, когда Ичиго снова сел рядом с Рукией. — Капитан Кучики из тринадцатого отряда подала аппеляцию на капитальный бюджет, выделенный своему отряду. — Она встала со своего места, когда её попросили, и кратко поклонилась. — Спасибо за соглашение выслушать мою аппеляцию, многоуважаемые члены Совета, — начала Рукия спокойным и сильным голосом. — Как вы знаете, я служила капитаном тринадцатого отряда прошлые двадцать месяцев, сменив покойного капитана Укитаке после десяти лет пребывания в статусе исполняющей обязанности. Из-за отсутствия должным образом назначенного, постоянного лидера отряда, в силу своего небольшого размера, отряд живет на шестьдесят пять процентов от стандартного общего бюджета на персонал и оборудование. Ичиго напрягся; она полагала, что он не осознавал, что всё настолько плохо. У него был доступ к бюджетным файлам за последний год, но он не мог знать, что они работали в условиях такой жесткой экономии. — Мы в курсе бюджета вашего отряда, капитан Кучики, — сухо сказал голос. — Подайте аппеляцию. Она отошла от стола и передала пачку бумаг из папки посыльному в форме. — Пожалуйста, раздайте их, — отдала приказ Рукия. Под светом приемной кристаллы в её волосах сверкали и переливались. — Многоуважаемые члены Совета, это священный долг Готея 13 — защищать живых от жестокой смерти, а тринадцатому отряду поручена защита Каракуры, Джурейчи. Однако нам также поручено защищать всю территорию Токио в мире живых. В этом году я попросила увеличения бюджета, чтобы довести нас до восьмидесяти пяти процентов от стандартного бюджета благодаря более успешному набору рекрутов. Тринадцатый отряд должен платить, размещать и кормить своих солдат, многоуважаемые члены Совета, и большинство из них не получают повышенного жалованья, которое получили их товарищи в других отрядах — десять лет. Мои люди верны, и они заслуживают верности в ответ. — Рукия медленно вдохнула. Через связь Ичиго отправил медленную волну уверенности и веры. В неё. В её способность аргументировать то, что ей нужно. — Вдобавок, из-за отсутствия лидера отряда менее двух лет назад мы не могли запросить капитальный бюджет. Восстановление отряда осуществлялось в основном из стандартного бюджета. Перед вам подробные планы совершенно важных ремонтных работ, которые всё ещё предстоит провести на землях моего отряда. Я прошу немедленно отменить недавнее урезание бюджета, наложенное на тринадцатый, и дальнейшее увеличение на тридцать процентов, чтобы обеспечить надлежащую компенсацию и содержание войск отряда, а также провести немедленный ремонт ужасающе поврежденных и устаревших зданий на территории тринадцатого. Фырканье. — Ты руководишь самым маленьким отрядом Сейрейтея, — номер тридцать четыре усмехнулся. — Шестьдесят пять процентов от стандарта вполне соответствует. — Набор из Академии в три раза выше, чем в предыдущие годы, — безэмоционально поправила Рукия. Ей нужно было изобразить брата, не жениха, напомнила она себе. — И продолжает расти. Если набор будет продолжаться даже в два раза быстрее, чем сейчас, мой отряд станет самым крупным в Готее 13 менее чем через три года. Лейтенант Куросаки отверг кандидатов, что было бы немыслимо до моего назначения, когда я получала в среднем по одному запросу о переводе каждую неделю, а набор был на рекордно низком уровне. Рукии не нужно было смотреть, чтобы знать, что в выражении лица брата сквозит гордость. Тринадцатый отряд ещё не стал тем, чем мог быть, но она вывела его на правильный путь. — Вы просите о немыслимом бюджете, капитан. — Прозвучало от голоса за панелью двадцать пять. — Верно, — согласилась она. — Потому что это внеочередная необходимость. Вы можете видеть в своих пакетах план расходов, которые необходимо произвести для обеспечения здоровья и безопасности моих людей. — Восстановление Угендо. Это необязательный расход, — возразил двенадцатый. — Угендо сейчас неиспользуемое место, — признала Рукия. — Оно стало специальным храмом капитана Укитаке. Однако здание было дестабилизировано во время войны и сейчас представляет угрозу безопасности. — Десятипроцентное повышение для отряда непомерно, — сказал шестой, — особенно для лейтенанта Куросаки, который занимает должность всего год. Рукия проглотила ругательство, когда скрип стула Ичиго сообщил, что он поднялся. — Многоуважаемый Совет, — сказал он спокойнее, чем она ожидала. — Капитан Кучики и я уже решили отказаться от прибавки в этом году. — Можно предположить, что с состоянием и поддержкой клана Кучики повышение зарплаты не нужно, — пробормотал пятнадцатый за своей панелью. Ещё шёпот. Рукия подавила желание сжать хаори, когда Ичиго снова сел на стул. — Дополнительные вопросы капитану Кучики? За белыми панелями тасовались бумаги и негромкие голоса переговаривались между собой. Рукия, находившаяся слишком далеко, чтобы слышать, о чем они говорят, терпеливо ждала. — Тогда мне нужно внести предложение об утверждении бюджетного запроса капитана Кучики. — Я внесу предложение, — сказал мужчина за двадцатью пятью. — Я второй. — Снова зашелестели бумаги, затем послышались мягкие движения чернильных кистей и написание кандзи. — Прежде чем вы отдадите свой голос, — позвал худой мужчина в тенях. — Я хочу сообщить, что я одобряю бюджетный запрос капитана Кучики. Рукия потрясенно моргнула. Первый голос в её поддержку был ожидаем; клан заявил о своей поддержке еще до собрания. Но… «Кто, черт возьми, этот парень? — спросил Ичиго. — Точнее, я знаю, что он представляет пятый дом, и здорово, что ему понравилась идея приюта, но… почему он поддерживает бюджетную апелляцию?» «Понятия не имею, — призналась Рукия. — Я никогда не встречалась с ним. Я не думаю, что брат встречался. Йоруичи, кажется, знает, кто он, но он что-то вроде отшельника». Рассыльный, раздававший письменное обращение Рукии, собрал листки бумаги между всеми панелями и принес их человеку, стоявшему за первой панелью. Бумаги шуршали и шелестели; в остальном в комнате царила тишина, лишь изредка раздавался кашель или прочищалось горло. — Тридцатью голосами против десяти, с шестью воздержавшимися, ваш бюджет одобрен, капитан Кучики. В животе у неё что-то сжалось. Она сможет восстановить свой отряд, сделать улучшения, в которых она отчаянно нуждалась после окончания войны, и снова стать отрядом, которым гордился бы капитан Укитаке. Вслух она произнесла лишь: «Благодарю вас, многоуважаемые члены Совета», — и поклонилась. — Следующим на повестке дня стоит вопрос о сносе части 20-го южного района Руконгая. Рукия вернулась на свое место рядом с Ичиго. Она с недоверием слушала дебаты, но Ичиго с восторгом наблюдал за тем, как группа людей-затворников спорит о том, выплачивать ли компенсацию жителям квартала десять на десять улиц, который они хотят разрушить. Он бросил взгляд на Шинджи, который с каменным лицом откинулся в кресле. «Они редко выходят на улицу, да?» — спросил он. «Никогда. Они ведут замкнутый образ жизни до тех пор, пока сохраняют членство, и большинство умирает на своем месте. Необычно, что кто-то уходит на пенсию, и ещё более необычно, что Шинджи уделил так много внимания». «Хн». Ичиго заметил, как представитель клана Цунаяширо уставился на него; поняв, что его заметили, он быстро отвел взгляд. — Очень хорошо. Совет решает: район будет снесен, а каждый переселенный житель получит взамен 3 000 кан, — объявил первый член совета. «Подожди, это же почти ничего, — проворчал Ичиго. — Это меньше, чем мы потратили на ужин на прошлой неделе. Три тысячи кан за разрушение их домов?» «Повезло, что они вообще предлагают компенсацию», — пробормотала Рукия. В Инузури они бы ничего не получили. Она почувствовала, как он сдерживает свой пыл и реяцу. Совет обсудил и быстро решил ещё один вопрос — о назначении нового сборщика налогов для первых девяти районов каждого сектора Руконгая, — после чего вернулся к третьему предложению, которое Ичиго и Рукия пришли представить. — Последний вопрос, представленный на рассмотрение Совета сегодня утром, — это вопрос о законах наследования и брака между кланами, — провозгласил первый член совета. — Кучики Рукия из клана Кучики и Куросаки Ичиго из клана Шиба подали прошение об изменении закона, позволяющего членам благородных кланов сохранять свою фамилию и принадлежность к родовому клану, а также к клану по браку. — Абсурдно! — крикнул один из других членов Совета и был встречен сердитым бормотанием согласия. — Законы о наследстве существовали сотни лет. Какая необходимость в их изменении? Сердитые голоса нарастали, жужжа, как растревоженное осиное гнездо. — Это прямой захват власти! — Оскорбление традиций Общества Душ! За столом руки Ичиго зудели от желания обнажить Зангецу, запечатанный и мирно повязанный на его бедре. «Просто скажи слово, Король, — убеждал его занпакто. — Хирако прав, они кучка глупцов». Рукия в предупреждении схватила его за запястье. «Держи свою реяцу под контролем». Ичиго медленно выдохнул и позволил её прикосновнению успокоить его. Это всё было частью плана; дать им поспорить, дать им прийти в ярость, а потом затихнуть. Дать пятому дому одобрить изменение закона. Надо надеяться. Клан поддержал обе их другие петиции, щедро пожертвовал в приют. Клан, казалось, хотел изменений. Но пока продолжались дебаты, пока члены Совета спорили о том, стоит ли разрешить Рукии сохранить свое родовое имя, затененная фигура из пятого дома молчала. И наконец, когда голоса были собраны и подсчитаны, первый член совета объявил: — Двадцатью восемью голосами к восьми, с десятью воздержавшимися… Ичиго задержал дыхание, Рукия рядом с ним сделала то же самое. — Ваша петиция была отклонена. Законы о браке и наследовании клана останутся неизменными. Рука Рукии сжалась на его запястье так сильно, что её ногти вонзились ему в кожу. Они провалились. Он обещал найти способ, как оставить Рукии её имя, и он провалился. Что теперь?