this is going to ruin the tour

Сеул, Южная Корея — 2000 год — Возьми мою ноту, — голос окликнул Ханбина, отвлекая его от поисков подходящей мелодии. Ханбин уронил гитару на колени и оглянулся на своего участника. — Мэттью, бери ноты сам. — Нет. Они не так хороши, как твои. Сегодня у меня слишком низкий тембр, — другой гитарист возразил, прежде чем взяться за струны и сыграть ноту, которая была достаточно неточной, чтобы Ханбин понял, что это было сделано намеренно. Он вздохнул и смахнул кучу нот в сторону. Вынув медиатор изо рта, он вытер его о рубашку и зафиксировал в руке. Мозолистые пальцы легли на инструмент, прижавшись к жестким струнам. — Хорошо. Что ты хочешь услышать? — Буквально все. Я просто пытаюсь заглушить разговоры Тэрэ о Дигимонах. Ханбин слабо рассмеялся, опустив руки от гитары. — Сейчас это неважно. Постарайся не отвлекаться, пока у нас есть помещение для репетиций, фанаты уже отчаянно ждут новой песни. — О, понимаю. Им уже надоело одно и то же старое дерьмо? — Мэттью поднял бровь. — Не то чтобы надоело, просто им хочется разнообразия, — Ханбин хмыкнул, взяв в руки блокнот. Тысячи идей, заметок и мелодий заполняли страницы, но ничто не привлекало его внимания так, как хотелось бы. Обычно решения были очевидны, и идеи песен сами приходили ему в голову. Однако поддерживать творческое направление группы оказалось непросто, особенно после достижения отметки в пять лет. Ханбин слишком долго беспокоился о том, чтобы не разочаровать кого-нибудь из участников. В такой жестокой индустрии было трудно удержаться на плаву. Они уже затянули свое существование, сохраняя актуальность дольше, чем это было возможно. Пришло время предложить новый образ, чтобы удержать внимание. Одна невнятная песня могла легко убить интерес фанатов; людей, которые искали свежее лицо и новое звучание. — Эй, ребята, вам действительно нужно начать читать «Невероятные приключения ДжоДжо», — раздался голос Тэрэ с другого конца комнаты. — Кто-нибудь хочет разбить палатку у местного магазина в воскресенье утром, чтобы мы могли получить новый том, как только он выйдет? — он обратился к группе из четырех парней, ни один из которых не слушал. Мэттью уже бренчал по струнам, бормоча бессвязные слова, записывая различные мелодии. Джиун, их барабанщик, выстукивал ритмичные звуки на стене, не обращая внимания на свою барабанную установку в двух шагах от него. Ханбин с интересом наблюдал за происходящим. У каждого участника группы были свои маленькие причуды; каждый отвечал за поддержание группы под контролем своим уникальным способом. Так и должно быть: группа выпускает музыку, завоевывая внимание широкой публики. Они не могли и дальше позволять новым группам айдолов прокладывать себе путь в индустрию. Ханбин ничего не имел против них, но любая новая и захватывающая концепция легко отвлечет внимание от стандартной группы. Люди перестанут слушать их музыку и ходить на их концерты, как только почувствуют вкус к феерии, которую устраивают молодые, более талантливые исполнители. Логично, что публика будет хвататься за любую новую блестящую игрушку, с которой она будет готова выступать. Он выкинул эту мысль из головы, решив сосредоточиться на положительных моментах. Пока они выступают достойно, фанатам это нравится. Только это имело значение. Взяв в руки карандаш, он стал водить им по страницам, представляя себе успех на самом острие. — Кстати, Ханбин… — начал Тэрэ. Не поднимая глаз, Ханбин медленно покачал головой. — Извини, но в воскресенье утром я занят. — А? Нет, дело не в этом. Я хотел рассказать тебе о том, что видел вчера. Я смотрел «Achieve the Goal Saturday», и они пригласили в качестве гостей ту новую группу айдолов. Ну, та, в которой пять парней? — Это похоже на всех, — заметил Ханбин. — Но продолжай. — В общем, у них есть один участник. Его зовут Чжан… что-то такое, не могу вспомнить. Ханбин поднял бровь и уделил Тэрэ все свое внимание. — Продолжай. — Ну, он начал говорить о тебе. Он уронил карандаш на страницу. — Что? Он говорил обо мне? Тэрэ кивнул, скрестив руки, и пожал плечами. — Да. Но не думаю, что это было что-то плохое. Я не могу вспомнить. Я как раз был на кухне, когда услышал твое имя по телевизору. Это было довольно неожиданно, — он размышлял над ситуацией, словно не представляя, какой урон он только что нанес бедному, слишком задумчивому уму. Тем временем Ханбин за тридцать секунд перебрал девяносто семь вариантов развития событий, размышляя о том, что может сказать о нем новичок по имени Чжан. — Интересно. Ты запомнил название группы? — P.I.S.S. Или что-то в этом роде. Ханбин записал название в блокнот. Позже, когда он вернется домой, ему придется поискать информацию о них, если вообще что-то удастся найти. С таким количеством дебютов было трудно уследить за ними. Они появлялись в один день и исчезали на следующий, чтобы о них больше никогда не слышали. Тот, кого ловили на том, что он произносит уже известные имена, тоже долго не протянет. Это было само собой разумеющимся. — Это хорошо для него. Кто-нибудь знает, когда будет следующий фестиваль? Я собираюсь начать работу над вступлением, — сказал Джиун, возвращая разговор к их музыке. Тэрэ повернулся к нему. — Он ведь совсем скоро, правда? Я спрошу менеджера позже. На этом разговор был закончен, и Ханбин остался один на один с многочисленными вопросами. Он отложил карандаш на лист бумаги и перечитал свои записи. Чжан-что-то-там. Что же с ним такое?

♫ — ♫

Выпив чашку теплого чая, чтобы расслабить голосовые связки на ночь, Ханбин прижался к подушке на бархатном диване и стал искать пульт. Интерьер гостиной был обновлен после получения последней зарплаты. Он купил роскошный диван во всю длину, а также гранитный кофейный столик. Чтобы было чем похвастаться, на случай, если к нему придут гости. Впрочем, не похоже, чтобы он прилагал к этому усилия. Ханбин не знал, как справиться с зарождающимся одиночеством, поэтому самым простым решением было сделать вид, что все в порядке. Проще простого. Маленькая белая кошка незаметно свернулась калачиком у него на коленях. — Привет, Кокос, — промурлыкал он, поглаживая ее по голове. — Готова узнать, кто этот новый парень? Она мурлыкнула в ответ и лизнула его руку. — Хорошо. Ты всегда меня понимаешь. Ханбин старался записывать все последние эпизоды различных реалити-шоу, чтобы потом пересматривать их и делать заметки. Важно было следить за конкуренцией в индустрии. Когда появляется так много новых артистов, они не могут полагаться только на свой стаж. Он перематывал эпизод за эпизодом, не сводя глаз с этого Чжан-что-то-там, готовый либо порадоваться, либо разочароваться его словами. Людям либо есть что сказать, либо вообще нечего. Он не знал, что лучше, и не был уверен, как понимать хорошие слова: если они были сказаны с умыслом, выходящим за рамки его понимания, или если они были сказаны искренне. А может, за смелыми словами каждого начинающего айдола стоит компания, которая подстрекает их к тому, чтобы привлечь внимание СМИ; темы, которые могут быть подняты при любых обстоятельствах. Упоминание одной из самых известных групп в индустрии, несомненно, привлечет интерес. Он остановился на экране с пятью молодыми парнями, внимательно наблюдая за ними. Большая часть разговоров сводилась к пустой болтовне об их дебюте, жизни до славы, бла-бла-бла. Все это было бы интересно узнать Ханбину лет пять назад, но ему было уже далеко до этого. Чужие истории его больше не касались. Его работа заключалась в том, чтобы следить за группой и направлять ее в нужное русло, делая все возможное, чтобы оставаться на вершине. Ханбин не обращал на это внимания, с улыбкой поглаживая Кокос, пока что-то не зацепило его слух. — …он Ханбин? Из NRV? О, да. Мы хорошо знаем это имя, — молодой пушистый парень с каштановыми волосами захихикал, кивнув в сторону другого участника. — Правда? Вы, ребята, фанаты NRV? — спросил ведущий у группы. — У нас в группе есть несколько фанатов, не так ли? — добавил другой парень, постучав по плечу и притянув к себе ближайшего к нему участника. Камера увеличила изображение нового лица, у которого был музыкальный смех и потрясающая улыбка. Ханбин сложил руки, любуясь симпатичным блондином со светлой кожей. Новые айдолы, безусловно, привлекали внимание. В нижней части экрана появился текст: «Чжан Хао». Так его звали. Ханбин присел на краешек кресла и внимательно слушал, заинтригованный неописуемо ангельским лицом. — Я бы сказал, что я фанат, да, — Хао с готовностью ответил, голос его был живым и полным энтузиазма, а улыбка не сходила с лица. Ханбин ухмыльнулся. Хао определенно усердно работал. — Фанат? Просто фанат? — парень с каштановыми волосами, назвавшийся Гювином, продолжал шутить. Хао отмахнулся от него. — Мне нравится музыка, которую выпускают NRV. А вот сам Сон Ханбин… это совсем другое дело. Вот оно что. Уши Ханбина начали нагреваться, он постучал пальцем по подбородку. Интересно. Хао не был похож на человека, склонного к столь откровенным высказываниям, но Ханбин научился никогда не судить о книге по ее обложке. По тому, как смеялся ведущий и как весело смотрели на него участники, Ханбин понял, почему этот фрагмент привлек внимание Тэрэ. — Как вы думаете, Сон Ханбин и остальные участники N.R.V. — это просто дружеские соперники? Или вы хотите узнать их получше? Знакомство со старшими в индустрии — это всегда хороший способ втянуться! — ведущий продолжил задавать сопутствующие вопросы. К тому времени Ханбин уже хотел узнать, как возникла эта тема, но он был слишком увлечен, чтобы возвращаться к началу фрагмента. Между участниками раздались смешки, но Ханбин в этот момент уже почти не слушал. Он был занят тем, что записывал в блокнот информацию о группе в целом. Начиная с названия, имен участников и заканчивая подробностями их характера и внешности. Кто знал, когда это пригодится? Под именем Хао Ханбин отметил несколько ключевых слов. Милый. Блондин. Смелый. Красивый. Китаец. Симпатичный. Он некоторое время смотрел на страницу, прежде чем записать «кокетливый» и поставить знак вопроса рядом с примечанием. Это было лишь его первое впечатление, когда придет время, он сможет добавить гораздо больше. Когда передача подошла к концу, он снова включил телевизор и в последний раз увидел на экране лицо Хао, который говорил прямо в камеру. — Сон Ханбин, я буду ждать тебя. Ханбин в шоке уставился на экран, пытаясь осмыслить происходящее. Вернувшись к своим записям, он трижды обвел жирным кругом «смелый», после чего закрыл блокнот на ночь.

♫ — ♫

После этого случая Ханбин заметил еще два упоминания своего имени из уст Хао. У него появилась привычка следить за шоу, в которых появлялись P.I.S.S., и смотреть их по вечерам, попивая чай. В том, что они развлекали, сомнений не было, но Ханбин всегда чувствовал, что напрягается, когда шоу становилось слишком интересным. Именно по этой причине он и наблюдал за ними. Чтобы собрать информацию. Правда, его записей о Чжан Хао было гораздо больше, чем о других участниках, но это было нужно для исследования. В группе было пять человек — Чжан Хао, Ким Гювин, Пак Гонук, Шэнь Рики и Хан Юджин, — возраст которых составлял от семнадцати до двадцати четырех лет. Хао был самым старшим в группе и занимал позицию лидера. Ханбин жевал кусочек вяленой говядины, наблюдая за фрагментом, где участники группы, хихикая, надували шарики друг напротив друга. Он улыбался их шуткам. — Эй! Почему ты облизываешь мой шарик! — крикнул Рики, толкнув Гювина в бок. — Потому что он мой! Хао подошел к ним и присоединился. — Что происходит? Что у вас? — Этот шар! — ответил Гювин, выхватывая его из рук Рики и убегая. Рики последовал за ним, и они помчались по кругу, пока Хао стоял на месте, растерянно моргая в камеру. В конце концов он широко улыбнулся и показал большой палец вверх. — Йо! Ханбин чуть не ударил себя по лицу, смущенный тем, как заколотилось его сердце от такого простого действия. Хао только и делал, что говорил с камерой, но ему казалось, что он смотрит ему прямо в душу, выпрашивая каждую каплю внимания Ханбина. Его пальцы дрожали, когда он пытался отвести взгляд, но попытки быстро оказались тщетными. От такого лица, как у Хао, невозможно было отвести взгляд.

♫ — ♫

Поначалу Ханбин полагал, что на этом их общение и ограничится — они просто два артиста, каждый из которых проявляет особый интерес к другому. Но, взглянув на флаер предстоящего специального выпуска Music Bank, Ханбин заметил, что названия их групп расположены прямо рядом друг с другом. Хм. Мэттью первым заметил это, когда вошел в репетиционный зал с тем же флаером в руках и помахал им перед участниками. — У меня есть состав. Джиун отложил барабанные палочки в сторону, проходя мимо коллекции звукового оборудования. — Дай мне взглянуть. — Здесь много классных артистов. Хотя, думаю, очевидно, что мы — хедлайнеры. Есть несколько имен, которые я даже не узнаю. 4PO, EN-LE, эээ… Моча? — P.I.S.S., — Тэрэ указал на них. — Это новая группа айдолов-новичков. Мэттью поднял бровь, оглядывая комнату в замешательстве. — А они знают, что означает их название? — «Perfect Idols Singing Soundly», — уверенно ответил Ханбин, разглядывая флаер. На них были напечатаны лица айдолов в блеклых тонах, а Чжан Хао стоял прямо на переднем плане и ярко ухмылялся. — В последнее время они являются горячей темой на всех развлекательных шоу. Логично, что их пригласили. — Есть и хорошие новости, — с гордостью сказал Тэрэ, вытирая руки о пиджак. — Похоже, они наши фанаты. — Фанаты? — Джиун приподнял бровь и присмотрелся. — Круто. Я буду рад дать им несколько советов. — В чем? Как играть на барабанах? — Да. Думаешь, они захотят научиться? — В твоих мечтах, — рассмеялся Тэрэ. — В любом случае. Сыграй мне тот рифф, над которым мы работали вчера, Мэттью. Я хочу проверить, правильно ли я понял мелодию. Мэттью продолжал сидеть неподвижно, не отрывая взгляда от страницы. — Извини. Я все еще не понял, что такое P.I.S.S. — Спроси у Ханбина, — кивнул в его сторону Тэрэ. — Он эксперт по ним. Ханбин сверкнул глазами. Он боялся этого. Как же он старался слиться с окружением. Прочистив горло, он переключил внимание с флаера на гитару и пробормотал. — Я не так уж много знаю. Ты же знаешь, что в последнее время я слежу за всеми. — И это хорошо нам помогает. Потому что, послушайте, мы все еще хедлайнеры спустя пять лет. Самое важное — это оставаться собранными и поддерживать эту энергию. Так что, Мэттью, сыграй для меня этот рифф, пожалуйста! — сказал Тэрэ. Мелодия звуков ворвалась в комнату, заставив Ханбина сосредоточиться на репетициях и вытеснить из головы айдола-новичка. Напевая несколько хитов, он должен был не отвлекаться от репетиции, но, когда его сопровождал этот флаер, Ханбин не мог не отвлечься, размышляя о том, каково это — разговаривать с Хао. Вопросы и сценарии сыпались из головы налево и направо, и все они предполагали разные варианты развития событий. Но в одном Ханбин был уверен точно. Хао, так или иначе, потрясет индустрию.

♫ — ♫

Ханбин быстро пришел к выводу, что сидеть и бездельничать в ожидании репетиций — не самое полезное занятие. Они находились на большой площадке, окруженные десятками других артистов, которые находились у него под рукой. Все остальные участники группы уже ушли общаться с друзьями и артистами, а Ханбин остался, чтобы просмотреть сет-лист. Поначалу это казалось хорошей идеей, но быстро превратилось в одинокое занятие. Любопытство закрадывалось в душу, хотелось заглянуть в комнаты ожидания других групп, но Ханбин отгонял его. Однако одна группа айдолов выделялась на фоне остальных. Он твердил себе, что если Хао захочет его увидеть, то найдет способ. Ханбину незачем было искать его, тем более что Хао уже принял решение. А может, именно Ханбин должен был приложить усилия, ведь Хао был инициатором интереса. Возможно, это и была его версия проявить интерес. Слишком много мыслей, слишком мало ответов. Все, что он знал, — это то, что каждое слово Хао излучало уверенность и изящество, резало по сердцу, словно ножом. Было интригующе, что кто-то из новичков обладает такими качествами. Обычно они были сдержанными и скромными. Ханбин хотел сказать себе, что это сыграло свою роль в его растущей влюбленности в Хао. Тем не менее он по-прежнему не был уверен в намерениях Хао. Он словно говорил кодами, загадками, для понимания которых требовался определенный уровень знаний. Ханбин еще не обладал такими знаниями. Все, на что он мог ориентироваться, — это несколько пустых фраз, в первую очередь «Ханбин, я буду ждать тебя». По правде говоря, Ханбин подумал, что сошел бы с ума, если бы еще раз задался вопросом, что, черт возьми, это должно означать. То ли это была угроза, то ли признание, то ли полная галлюцинация. Он никогда не мог быть уверен. Чтобы освежить мысли, нужно было зайти в уборную. Ханбин вышел из комнаты ожидания и, пройдя по коридору, заглянул в мужской туалет. Все кабинки, к счастью, были пусты, и он осмотрел себя в зеркале, прежде чем помыть руки. Он плеснул немного воды на лицо, чтобы сосредоточиться, понимая, что скоро репетиция на сцене. Он должен был вести себя как можно лучше. — Привет, — раздался знакомый мягкий голос. Ханбин тут же вытер рукавом капли с глаз, пытаясь разглядеть пришедшего. Он растерянно прищурился и смог разглядеть чистое, улыбающееся лицо Чжан Хао. На мгновение в воздухе воцарилась тишина, прежде чем Ханбин понял, что настала его очередь говорить. Прочистив горло, он отвесил небольшой поклон, на который Хао вскоре ответил. — Привет. — Я счастлив, что встретил тебя таким образом, — сказал Хао и, подойдя ближе, улыбнулся от уха до уха. Все сомнения улетучились, как только Ханбин увидел эти глаза. Экран не оправдал его ожиданий, ни в малейшей степени. Каждая часть лица Хао, начиная от пухлых губ и заканчивая пленительным взглядом, была проработана до мелочей. Вид был соблазнительным. Ханбину было трудно отвести взгляд. В его представлении их первая встреча выглядела несколько иначе. Может быть, чуть больше интенсивности, немного неловкой энергии и чуть меньше… напряжения? В ванной комнате уже не было воздуха, а ресницы Хао с каждым мгновением задерживались в сознании Ханбина. Блестки в уголках глаз, смешанные с темной подводкой, отвлекали внимание Ханбина от каждой мысли. Хорошо. Хао выглядел хорошо. И Ханбин не знал, что сказать. — Ты ведь пришел на специальное мероприятие Music Bank, верно? — в конце концов он ответил, но вскоре понял, насколько глупо прозвучал этот вопрос, когда Хао поднял бровь. — А для чего еще я должен быть здесь? — Хао тихонько захихикал, сверкнув еще одной ослепительной ухмылкой. — Верно, — Ханбин кивнул, опустив руки в раковину. Он еще не успел вытереть лицо и руки, так что, по сути, просто стоял там и капал водой. — Просто интересно. Воцарилось молчание, когда он наконец дотянулся до бумажных полотенец и осторожно вытер лицо насухо. У Ханбина не было идей, как продолжить разговор. Конечно, в голове крутилось бесчисленное множество вопросов, в первую очередь о высказываниях Хао, но ничего не выходило. Хао протянул руку. — Тебе нужна помощь? — Нет, — ответил Ханбин, глядя на свое отражение в зеркале. Зачем ему помощь? Это была всего лишь вода. Опустив бумажные полотенца в раковину, он снова обратил внимание на Хао. — Но спасибо. Тот медленно кивнул, блуждая глазами по ванной. — Так ты меня знаешь? Ханбин чуть не рассмеялся. Это был уверенный ответ, которого он так отчаянно ждал. — Да, знаю. Ты Чжан Хао. — Хорошо, — он хмыкнул, прислонившись к соседней раковине. — Наша группа только начинает свою деятельность, так что спасибо, что признал нас. — Я? Что я сделал? — спросил Ханбин, наклонив голову. Хотя, несмотря на все это, жест выглядел вполне искренним. Вряд ли он мог подумать, что новички будут подходить к нему с такими добрыми намерениями. — Ну, каждый раз, когда я упоминал о тебе, мы получали массу шума по этому поводу. Он не учел такой перспективы. Если Ханбин стал следить за P.I.S.S. из-за того, что Хао часто упоминал его, то, скорее всего, и другие будут делать то же самое. Либо их компания обладала интеллектом, превосходящим их годы, либо Хао просто был настолько уверен в себе. — Итак, спасибо, — Хао продолжил, сверкнув улыбкой, похожей на щенячью. Ханбин не смог подавить хихиканье, зародившееся в его горле. — Всегда пожалуйста. — К тому же я слышал, что до того, как начать играть на гитаре, ты был танцором. Мне кажется, у меня есть чему поучиться. — Правда? — Ханбин поднял бровь. — Да, что-то про… не отказываться от своей мечты, или что-то в этом роде. Эту фразу он произнес много лет назад в интервью, и даже Ханбин ее помнил. Впрочем, на такое мог пойти только истинный, преданный фанат. — Ты провел исследование, да? Ты настоящий фанат или что-то вроде того, — поддразнил он, благодарный Хао за его доброжелательную энергию. — Да, — подтвердил он. — Не ожидал, честно говоря. — Правда? — Хао приподнял бровь. — Неужели моих слов поддержки было недостаточно? Эта фраза словно ледышка вонзилась в сердце Ханбина, но он остался стоять на месте, не в силах сломаться. — Иногда трудно сказать. Никогда не знаешь, что можно воспринять как угрозу. Хао усмехнулся. — Угроза? Мы всего три месяца как стали айдолами. Я бы дважды подумал, прежде чем угрожать старшим, особенно таким опытным, как ты. Ханбин почувствовал облегчение, поняв, что все его опасения были лишь в голове, ведь альтернатива была куда более захватывающей. Слова Хао, насколько он знал, были искренними. — Отлично. Продолжай в том же духе. Нам не помешает внимание. — О, вам не нужно больше внимания, — Хао отмахнулся от него. — Вы уже на вершине. — Не надолго, — небрежно ответил Ханбин, зная, что если Хао окажется среди нового поколения звезд, то его вытеснят в один миг. — Айдолы берут верх. Люди хотят видеть выступления, группы вымирают. — Я очень сомневаюсь в этом. Наш дебютный альбом был продан лишь в десятой части от вашего последнего. Ханбин удивленно моргнул. Он не был уверен, правда это или нет, но Хао сказал это так, что он поверил. — Это довольно точная цифра. Он пожал плечами. — Я же сказал, что я фанат, разве нет? — Да. Думаю, так и есть. — Ты ведь даже не смотрел эту передачу, верно? — Хао прислонился к раковине и надул губы, чем еще раз подтвердил, что говорил с уверенностью, что Ханбин его услышит. Его расстроила мысль о том, что его слова могут остаться без внимания. Как будто он знал, что Ханбин проявит любопытство и обратит на него особое внимание. Это не было полной неправдой. Ханбин пролистал записи, в основном от шока. — Я смотрел кое-что из этого. Хао придвинулся ближе, убрав одну руку с края раковины и опершись ею о колени. — Тогда… ты пропустил тот момент, когда я назвал тебя своим идеальным типом, — его взгляд полыхнул, горящие глаза уставились прямо ему в душу. Ханбин откинул голову назад, к зеркалу. Вау. Он застыл, глядя на себя, не в силах больше признать присутствие Хао из страха, что его действия выйдут из-под контроля. Хао же действовал первым, протягивая свободную руку к ушам Ханбина. — У тебя красные уши. И довольно горячие. — Да, — понизив голос, ответил Ханбин, наслаждаясь тем, как прохладные пальцы Хао прикасаются к его ушам. — Это бывает, когда я… — он кашлянул, сглотнув, — нервничаю. — А что тут нервничать? Если уж на то пошло, то это я должен нервничать, разговаривая со своей давней влюбленностью. Влюбленность. Это было странное слово, которое он слышал нечасто. Ему было привычно быть тем, на кого равняются, кого обожают, кому завидуют больше, чем когда-либо, но не тем, в кого влюбляются. Ханбин склонил голову на руки Хао, и они медленно переместились к его щекам. — Розовый цвет подходит к твоим ушам. Это мило, — Хао слегка провел пальцами по его коже. Обычно он отталкивал людей, когда ему указывали на это, но сейчас ему не хотелось делать ничего подобного. На самом деле его разум кричал об обратном, чтобы все остальные части тела ощущали ту же свежесть и тепло, что и прикосновения Хао. — Ты великолепен, Ханбин. От его голоса по позвоночнику пробежали мурашки, и он кивнул, встретившись с Хао взглядом. Тот хихикнул. — Что? Тебе нечего мне сказать? — Я еще не увидел многих твоих стадий, — поспешил сказать Ханбин. — Я так далеко не забирался, — он проклинал себя за то, что удержался от просмотра их выступлений, зная, что это зрелище не даст ему уснуть ночью. Хао уже выглядел так, словно умел хорошо двигаться, прекрасно контролируя свое тело. Чем больше Ханбин пытался опустить глаза, тем сложнее ему было сдерживать свой взгляд. Хао поднял глаза. Он должен поддерживать зрительный контакт. К счастью, ему это удалось, так как Хао снова надул губы. — Но ты же видел меня. Разве этого недостаточно? Представь, как я танцую на сцене. Хао словно прочитал мысли Ханбина, ведь именно такие образы проносились в его голове. Он принял руку Хао, которая спустилась по шее к плечу, и переместил тело в сторону, чтобы они оказались лицом к лицу. — Да. — Но… — Хао глубоко вздохнул и сжал плечо Ханбина. — Понимаешь, ты уже так много помог мне в карьере. Я просто не знаю, как тебя отблагодарить, — его глаза вспыхнули признательностью, а в голосе зазвучали скрытые нотки соблазна, подчеркнутые его манящим тоном. Ханбин застыл на месте, чувствуя, как дыхание перехватывает в горле. Ему показалось, что все это было неправдой. Хао так явно, так нагло флиртовал с ним. Ханбин прикусил губу, чувствуя, как краснеет все лицо. — Что ты хочешь предложить? Эти слова, казалось, прозвучали в голове Хао, и он тут же опустил руки на талию Ханбина, наклоняясь, чтобы прошептать ему на ухо леденящий душу шепот. — Тебе, наверное, стоит найти для нас кабинку, Ханбин. — Кабинку в туалете? — Что? — он моргнул в ответ. — Какую еще кабинку? — Я не знаю… Ладно, ладно, иди за мной, — Ханбин схватил Хао за руку и повел его к первой попавшейся двери. К счастью, кабинка была пуста, и он молился, чтобы так и оставалось. В прошлом у него было немало интрижек, но никогда — с кем-то настолько отчаянным и красивым, как Хао; с кем-то, кто так прямолинеен в своих просьбах и желаниях. Волнение и предвкушение нарастали с каждым шагом, а в голове мгновенно возникало множество образов тела Хао, обнимающего Когда за Хао закрылась дверь, Ханбин прислонился к стене. Черт. Это происходит. Хао скрестил руки. — Ты выбрал самую маленькую кабинку. — У нас мало времени, — оправдывался Ханбин. — Репетиция через два часа. — Твоя репетиция через два часа. Моя начнется через… — он проверил часы, и его глаза расширились от увиденного. — Двадцать минут! Хао задумался, а затем пожал плечами и провел руками по талии Ханбина. — Двадцати минут вполне достаточно. С этими словами Ханбин отбросил все мысли и сосредоточился на ощущениях, которые Хао создавал на его бедрах, а руки слегка скользили по его талии. Ханбин положил руки на шею Хао и приготовился к поцелую, надеясь, что тот все еще знает, как это делается. Сделав глубокий вдох, он двинулся вперёд, предвкушая удовольствие всей жизни. Губы Хао были мягкими, они целовались мгновение, затем Хао осторожно ввел свой язык в рот Ханбина. Он издал негромкий стон и слегка прихватил зубами нижнюю губу Ханбина. Хао с выдохом выпустил воздух из губ, и у него перехватило дыхание. Рука, обхватившая талию Ханбина, опустилась к поясу, два пальца просились вниз. Ханбин снова открыл глаза и встретился взглядом с глазами Хао, не разрывая контакта, даже когда Хао расстегнул ремень. Не теряя времени, Хао расстегнул брюки и стянул их с бедер, а затем провел рукой по растущему бугорку Ханбина. — Ого, — выдохнул он с усмешкой. — Уже возбудился? Как у него хватает наглости говорить такое, да еще и издеваться над ним. — Ты правда винишь меня? — кровь начала приливать к телу, как только их взгляды встретились, и это далеко не замедлилось. По его телу разлилось тепло, усиленное огнем в сердце. Прошло слишком много времени. Слишком давно рука не касалась его члена, не говоря уже о том, чтобы удовлетворяла его. Хао поднял руку ко рту Ханбина и накрыл ее ладонью. — Сюда. Ханбин посмотрел вниз, потом снова на Хао. — Что? — Сплюнь. — О, хорошо, — без колебаний подчинился он и сплюнул в руку Хао, с нетерпением ожидая последующих ощущений. Рука Хао вернулась вниз, скользнула по краю трусов Ханбина и освободила его член. Первое движение, и Ханбин уже застонал. Черт возьми, Хао просто обязан был быть идеальным во всем. Каждое движение было рассчитанным и точным, словно он создавал момент, чтобы сделать его как можно более приятным. Какой хороший парень. Хао использовал свои навыки во благо. — Сколько… сколько раз ты это делал? — спросил Ханбин, не в силах придумать ответ. Хао, не отрывая рук с низу, поцеловал раскрасневшегося Ханбина. — Никогда и ни с кем, как с тобой. Уши Ханбина затрепетали от этих слов. Покалывание и приятные ощущения, которые дарили ему эти руки, только усилились. — Вижу, тебе это нравится, — пробормотал Хао, проводя большим пальцем по головке. — Черт, — он на мгновение закрыл глаза, прислонившись головой к стене. Это была всего лишь мастурбация, твердил он себе, но, черт возьми, это все равно было так приятно. Ему так хотелось, чтобы Хао встал на колени и отсосал ему, но он держал рот на замке, поскольку время у них было ограничено. Темп Хао увеличивался по мере того, как Ханбин становился все тверже, и он чувствовал, как его тело содрогается от каждого движения. — Знаешь, на видео не видно размера твоего члена, но я рад, что он такой большой. — А… а есть такие видео? — спросил Ханбин, сдерживая язык, чтобы не застонать в середине предложения. Он все еще должен был держать себя в руках, особенно перед незнакомцем, хотя было уже слишком поздно для этого. — Про мой член? — Хм, не думаю, — Хао хмыкнул, продолжая водить большим пальцем по истекающей головке, сводя Ханбина с ума. — Я мог бы попробовать посмотреть. — Черт возьми… — Ханбин не обратил внимания на необходимость ответа, поглощенный ощущениями удовольствия. Ему нужно было больше, намного больше. Приближающееся время репетиции постепенно исчезало из его сознания, и он чувствовал только, как по его члену течет предэякулят, который усугублялся частыми движениями рук Хао. Опустив глаза вниз, Ханбин не мог не восхититься увиденным. Член Хао, выпирающий из штанов, отчаянно пытался выбраться. Его рука ухватилась за край штанов Хао, пальцы обхватили ткань. У Ханбина перехватило дыхание по другой причине. — Вау… спасибо, что скрыл, что ты тоже твердый, — проворчал он, чувствуя облегчение от того, что не только он борется со своим возбуждением. Усмешка Хао была музыкой для его ушей. Все в нем завораживало Ханбина, и прежнее чувство интриги переросло в восхищение. От его тона, от его негромких смешков до того, как его нежные пальцы взяли ситуацию в свои руки и направляли каждый момент возбуждения. Хао знал, к чему прикоснуться и как сделать так, чтобы это было приятно. — Это как подарок, — Хао размышлял. — Ты должен заслужить его и открыть по моему усмотрению. — Серьезно? — Ханбин расстегнул молнию на брюках и освободил член Хао из нижнего белья, решив, что заслужил это право. — Ты немного банален. — Но я идеален. — Ну, можешь повторить это еще раз. — Я идеален. Ханбин даже не смог возразить. — Да, ты идеален, Чжан Хао. Это то, что ты хотел услышать? — он взял член Хао в руки, чувствуя в ладони рай. Его размер был немного меньше, чем его собственный, но в его хватке он чувствовал себя уверенно. — Еще бы, — Хао провел пальцем по подбородку Ханбина, снова поднимая его взгляд. — А теперь хочешь попробовать подрочить со мной? Выступать в роли новичка перед экспертом всегда было унизительно, но глаза Хао умоляли, и он не мог отказать. — Да, да, я хочу. — Соедини их обоих, — приказал Хао, заставляя их тела быть как можно ближе друг к другу. Он спустил штаны до колен, а затем схватил Ханбина за руки. Он сжал их члены, и у Ханбина перехватило дыхание от этого прикосновения, а затем незаметно обхватил их руками. Чтобы удержать их на месте, нужны были обе руки, но Хао едва уловимым жестом попросил его опустить вторую, прижав ее к своему бедру. Хао прижал Ханбина спиной к стене и уперся руками в бока, а затем наклонился к шее Ханбина и провел языком по коже. Ханбин расширил глаза. — Не оставляй следов, Хао, мы должны… — Не буду, не буду, — пробормотал Хао, прижимаясь к его коже. — Просто продолжай, ты слаб. — Я знаю, — признался Ханбин, понимая, что настроение испортилось сразу же, как только его руки взяли контроль. Он пытался двигать рукой вперед-назад так быстро, как только мог, но члены скользили друг по другу так, что он не мог их контролировать. Он никогда не занимался ничем подобным, и это было заметно. — Ты что, никогда не дрочил себе? — спросил Хао, приникнув ртом к щеке Ханбина. — Обычно нет. Я слишком стар, — ответил Ханбин, надеясь, что шутка компенсирует его неуклюжие движения. Хао, наконец, вновь стал двигать их членами. В его глазах мелькнуло веселье, и он ухмыльнулся. — Ты моложе меня. Забыл? — А, ну да, — его щеки покраснели. — Прости, не хотел разрушить твои фантазии. — Нет, на самом деле ты только улучшил их, — под влиянием свежих черт Хао и его ослепительных движений рук Ханбин как-то забыл об этом. Несмотря на то, что Хао был новичком в этой индустрии, в некоторых вопросах он явно превосходил Ханбина. — Прости? — Хао поднял бровь. — Не беспокойся об этом. Эй… — Ханбин опустил глаза на сиденье унитаза, собираясь с мыслями. Если бы он не пытался удержать ноги в вертикальном положении, боясь, что они развалятся от прикосновений Хао, то смог бы лучше изучить стимуляцию. — Я сяду. — На грязный унитаз? — Да, — кивнул Ханбин, не дожидаясь ответа. Он положил руки на талию Хао, чтобы направить их тела в стороны, и почувствовал, как кровь приливает к его члену, как только он опускается на унитаз. — Ты хочешь, чтобы я сел на тебя, не так ли? Ханбин кивнул, приготовившись к тому, что его ноги окажутся под тяжестью, прежде чем Хао уселся на бедра Ханбина. — О, черт, это даже лучше, чем я думал, — он выдохнул, прислонившись к сиденью так далеко, как только мог. Он чувствовал себя так, словно витал в воздухе: с каждым разом возбуждение в его теле ослабевало и сердце, и разум. Хао прильнул к нему, чувствуя себя как никогда близко. Он смог крепко сжать их члены и, пользуясь новым положением, эффективно двигаться. — Тебе нравится видеть меня так близко, да? Я чувствую, как вибрируют твои ноги, — поддразнил он, вжимаясь своими бедрами в бедра Ханбина, исключая всякую возможность движения. Ханбин осознал это, глядя на потрясающее лицо Хао, и почувствовал, как в его груди вспыхнуло удивление. Он не лгал, у него слишком давно не было никаких контактов, но даже тогда он никогда не испытывал такого мгновенного влечения к кому-либо. Возможно, все дело в том, что его тело просто ждало подходящего претендента, но Ханбин предпочитал другое объяснение. Он бы предпочел реальность, в которой он сможет снова увидеть Хао; где они постепенно будут глубже понимать друг друга. С замиранием сердца, испытывая странные эмоции, Ханбин позволил своему телу расслабиться, переполненному влечением. Дыхание стало неглубоким, тело изнывало от постоянного возбуждения, а благодарность росла с каждой секундой. Он был все ближе и ближе, ощущая, как пульсирует его член под прикосновениями Хао, и не зная, сколько еще стимуляции он сможет выдержать. — Ты такой мокрый, Ханбин. Думаю, ты мог бы заполнить целый аквапарк всем этим, — лицо Хао появилось в поле его зрения, глаза все еще сверкали в тускло освещенной кабинке. Словно ангел, он спустился вниз, чтобы спасти Ханбина от одиночества. Не зная, куда деть руки, он решил упереться ими в плечи Хао, крепко прижимая к себе. — Да уж, не очень-то веселая картина получается, — пробормотал он, прикусив губу. Каждое движение становилось все более быстрым, что подчеркивалось периодическими прикосновениями Хао к его губам. Это было мягкое и приятное сравнение с быстрым темпом движений его рук. Когда одна рука Хао ритмично сжимала их члены, а другая лежала на его плече, Хао был буквально единственным, что мог видеть Ханбин. — Что ты имеешь в виду? В аквапарках так весело, — он захихикал, оставив Ханбина в недоумении от его способности шутить. — Твой рот, — начал Ханбин, выдыхая. — Был бы намного лучше в другом месте. — О, я понял, — Хао кивнул, не делая никаких попыток встать на ноги. — Правда? — уточнил он. Насколько он знал, рот Хао все еще не обхватил его член. Он не понимал, верно? А может, и понял, и специально дразнил Ханбина. Для такого человека, как Хао, это выглядело вполне логично, но он продолжал сомневаться — ведь ему действительно понравилось бы ощущать свой член во рту Хао. — Правда? Хао еще раз очаровательно хихикнул и провел рукой по головкам членов, а затем подмигнул Ханбину. — Подожди немного, — и опустился на пол на колени, ударившись при этом локтем о стену. Отсутствие члена Хао на члене Ханбина было заметно, но он знал, что это ощущение быстро сменится. Ханбину следовало бы выбрать кабинку побольше, но об этом он думал в последнюю очередь, тем более что Хао посмеивался, устраиваясь на месте и широко раздвигая ноги Ханбина, чтобы переместить свое тело в центр. Его возбуждение уже удвоилось, почти утроилось, когда Хао положил одну руку на член Ханбина, а другую — на внутреннюю поверхность бедра. Каждое движение ощущалось как огонь, вся нижняя часть его тела пульсировала, а из кончика вытекал предэякулят, позволяя рукам Хао плавно скользить по его члену. Вскоре руки Хао опустились на бока, готовя его к тому, что ждет впереди. Ханбин держал глаза открытыми так долго, как только мог, стараясь контролировать дыхание. Желание закрыть их было подавлено потребностью смотреть. — Эта поза немного странная, — беспокойно пробормотал Хао, наклоняя голову и облизывая губы. — Но, полагаю, она тебе нравится настолько, чтобы умолять меня. Ханбин хотел закричать от его дразнящего тона, почти отчаянно принявшись надрачивать свой член, но этот момент прошел прежде, чем он успел опомниться. Хао наконец наклонился вперед и прижался ртом к кончику, облизывая его сверху донизу. Ханбин напрягся и задрожал, потянувшись рукой к голове Хао и легонько потянув его за волосы. Хао дразнил его, это было ясно, и блеск в его глазах свидетельствовал о том, что он отчаянно ждал реакции. — Хм, а мы уже нетерпеливы, да? — Пожалуйста, перестань, Хао, я собираюсь… — легкое хныканье Ханбина прервалось, когда Хао рывком подал голову вперед и в одно мгновение вобрал в рот весь член Ханбина. По телу разлилось мгновенное блаженство. Ханбин задыхался, хватаясь за светлые пряди. — Блять, блять, о боже. Хао издал смешок, который вызвал дополнительную вибрацию на члене Ханбина и привел его в восторг. Зрелище само по себе было потрясающим, но ничто не могло сравниться с теми ощущениями, которые создавал Хао. Одной рукой он продолжал трогать свой член, а другой проводил линии по бедрам Ханбина, в то время как его губы надежно сомкнулись вокруг члена Ханбина, двигаясь вверх и вниз, не оставляя нетронутой ни одну его часть. Каждый раз, когда блестящие веки Хао приоткрывались, Ханбин не мог отвести взгляд. Ему было интересно, как он оказался в такой ситуации, использовав несколько минут перед репетицией, чтобы встретиться с Хао — айдолом, который занимал все его мысли в последнее время. Должно быть, звезды сошлись; Вселенная отчаянно пыталась дать ему лучшего партнера, который у него был за последнее время, компенсируя его одиночество. Кто-то, кто идеально подходил ему, кто-то, кто разделял его отчаяние. Последние движения были подобны экстазу, когда Ханбин наконец приготовился к разрядке. Он тихо застонал, прежде чем кончить, и каждая последующая секунда приводила его в состояние эйфории. Он позволил своему телу взять верх, очистив разум и живя только моментом. А Хао, без устали работая пухлыми губами, позволял каждой капле попадать ему в рот. Медленно отстранившись, он закрыл рот на выдохе, а затем проглотил все, ослепительно улыбнувшись Ханбину. Черт. Это было самое горячее, что он видел за последние сто лет. Каждое действие было настолько рассчитано, словно в кино; как будто Хао много раз фантазировал о том, как доставить ему удовольствие. От этой мысли он задрожал, чувствуя, как сердце переполняется желанием и страстью. — Блять… — Приятно, я полагаю? — Хао приподнял бровь, вытирая губы. — Не думаю, что тебе нужно спрашивать об этом, — Ханбин потянулся вперед, обхватил лицо Хао ладонями и наклонился для поцелуя. Ему было все равно, что губы мокрые, а объятия небрежные, он был просто счастлив быть рядом с кем-то, чувствовать себя хорошо под чужими прикосновениями. Опустив взгляд вниз, Ханбин понял, что руки Хао все еще лежат на его члене. — Вот… — проинструктировал он, опуская руку вниз. — Я хочу, чтобы тебе тоже было хорошо. В качестве молчаливого подтверждения Хао воспользовался стенами, чтобы встать. Он выпрямился, и его член оказался прямо перед лицом Ханбина. — Вау. Просто видя тебя таким, я чувствую себя лучше, чем когда-либо мог себе представить. Смотреть, как ты стоишь на коленях. — Я не стою на коленях, — Ханбин прислонился к сиденью. Конечно, сидеть на грязном унитазе в туалете было несколько хуже, но все же. Иногда это было все, что у них было, особенно когда они были ограничены в пространстве и времени. Он бы предпочел лежать на кровати и исследовать все версии Хао, которые попадались ему на пути, но он знал, что они не смогли бы так долго сопротивляться друг другу. Как только Хао окажется в пределах доступности, все будет кончено. — Достаточно близко. Твоя голова прямо перед моим членом, идеальная высота для твоего рта. Ханбин моргнул, прикусив губ. — Рот? — Ты же сказал, что окажешь мне услугу? Да, он так и сказал, но план состоял в том, чтобы использовать новые навыки, которые он только что развил в работе с руками, и позаботиться о нем таким образом. После нескольких секунд раздумий вид возбужденного Хао заставил его отбросить этот план. — Да, да, я сделаю это. Хао положил руку на стену позади них и наклонился. — Ты умеешь делать минет? — он задал искренний вопрос. Ханбину показалось забавным, что он сам проявляет нерешительность, хотя это было не совсем то впечатление, которое он хотел произвести. Решившись и почувствовав уверенность после оргазма, он кивнул. — Я, конечно, могу попробовать. — Не делай этого, если не можешь. Мне бы очень хотелось увидеть тебя с моей спермой по всему лицу, — Хао поддразнил его, проведя костяшками пальцев по щекам Ханбина. — Я только что накрасился, это было бы не очень хорошо, — ответил он, хотя, учитывая обстоятельства, этот аргумент не имел смысла. Время поджимало, и ему нужно было выйти на сцену и оценить качество звука, но несколько взглядов со стороны сотрудников не стоили того, чтобы портить момент. Хао отмахнулся от его слов. — Ты же знаменитость, они поймут. — О, заткнись, — пробормотал Ханбин и положил обе руки на заднюю поверхность бедер Хао, крепко сжав их. Прислушиваясь к слабому смеху Хао, он медленно попытался повторить ту же технику, которую Хао использовал с ним. Губы обхватили кончик, лизнули вверх и вниз, а затем, сделав глубокий вдох, ввели член дальше в рот. Ноги Хао задрожали от удовольствия, и Ханбин с наслаждением провел ладонями по его коже. Он не отводил глаз, чувствуя, как кончик достигает задней стенки горла. Возникло сильное желание закашляться, но Ханбин подавил его, сосредоточив внимание на стонах, вырывающихся из губ Хао. Он был достаточно способным. Он мог спокойно принимать, как это делал Хао. Отплатить за услугу — меньшее, что он мог сделать. Ханбин закрыл глаза, пытаясь подавить рвотный рефлекс и отвлечься от давления в горле. Мгновения между каждым движением вверх-вниз он проводил с облегчением, готовясь с каждым разом заходить все глубже и глубже. — Старайся меньше использовать зубы, — говорил Хао, нежно играя с его волосами. — Просто привыкай к этому, прежде чем пытаться сделать больше… — он объяснял между хрипами, голос становился мягким и плавным. Не обращая внимания на то, как неловко было получать советы по технике, когда Хао активно пытался отстраниться, Ханбин принял совет близко к сердцу. Он стал осторожнее двигаться, оценивая, что может выдержать. Однако чем глубже он заходил, тем больше Хао это нравилось. В поле зрения Ханбина попали яйца Хао, и идея зажглась в его голове быстрее, чем тело успело ее обработать. Он тут же освободил место для своих рук на члене Хао, почувствовав большую стабильность в своих движениях. — Отлично, это великолепно. Удивительно, даже… Черт, Ханбин, ты делаешь это лучше, чем я думал. Как и ожидалось от всемирно известного вокалиста. Похвала Хао разожгла огонь в сердце Ханбина, он чувствовал себя так, словно заслужил эти слова одобрения от самого мастера техники. С набитым ртом говорить было некогда, но при первой же возможности он непременно выкрикнул бы то, что у него на уме. Чжан Хао, ты самый сексуальный человек, которого я когда-либо встречал. Его руки переместились к яйцам Хао, но от прикосновения пальцев Хао вздрогнул. — Эй, мне там щекотно! Хихиканье Ханбина было прервано следующим движением, он слишком увлекся щекоткой яиц Хао, чтобы понять, что чуть не перешел границы дозволенного. Это было напоминанием о том, что нужно оставаться сосредоточенным, сохранять плавность движений и обхватить руками основание члена Хао, чтобы наверстать упущенное. — И все же ты так хорошо справляешься. Намного лучше, чем я мог себе представить, находясь здесь с тобой, Ханбин, — мягкий тон Хао вернулся, и он начал медленно двигать бедрами в ритм движениям Ханбина. Это облегчило задачу, так как стоны Хао становились все громче, отдаваясь эхом в уборной. — Подожди, я уже близко… так чертовски близко. Возбуждение вновь нарастало в теле Ханбина, когда он заметил, как изменилось поведение Хао, как участилось его дыхание, а изо рта вырывались все более тихие и отчаянные звуки. Ханбин продолжал двигаться, сердце билось от предвкушения, и в последнюю секунду он ввел член так далеко, как только мог. И тут же его рот наполнился так, что он не смог сдержаться. Член Хао задрожал и кончил прямо в горло Ханбина, заставив его широко раскрыть глаза и действовать, пока он не поперхнулся. Он отпрянул назад так быстро, как только мог, и выкашлялся с облегчением, чувствуя, как сперма выливается на пол. Ханбин на мгновение увидел звезды, когда кашлянул еще несколько раз, пытаясь набрать воздух в легкие. Его взгляд был устремлен на пол, и он не мог поверить в происходящее. Казалось, Хао вовремя отошел и уберег его ботинки от гибели, но это не успокоило его так сильно, как он надеялся. Поверженный, Ханбин сел прямо, разведя руки в стороны. — Прости, — пробормотал он. Хао наклонился, чтобы встретиться с ним взглядом. — Ничего страшного, — он мягко ответил, проведя пальцем по подбородку Ханбина. Другой рукой он потянулся к туалетной бумаге и развернул ее в большом количестве. — Нет ничего, что мы не могли бы убрать. Это же сперма, она должна быть везде. Ханбин сидел, не шевелясь, и смотрел, как Хао оттирает пол. Он облизнул губы, ощущая последнюю каплю Хао на языке. Даже после того, как он в последний момент опозорился, впечатления были только положительными. Несколько минут позора не могли сравниться с целым веком блаженства, ведь Ханбин точно не забудет вкус Хао. А уж наблюдать за тем, как его драгоценный Хао борется с грязью на полу, чтобы вывести сперму, было и вовсе унизительно. Он поджал губы и повторил. — Прости. — Не извиняйся, — покачал головой Хао, заставляя их глаза встретиться. — Ты так хорошо справился. То, что я был настолько большим, что у тебя не получилось проглотить, я тоже воспринимаю как комплимент, — он задумался, одной рукой помогая Ханбину подняться на ноги, а другой выбрасывая грязную бумагу в унитаз. Не отпуская Ханбина, Хао крепко держался за него, играя в балансировку, чтобы тактически спустить воду в унитазе ногой. Ханбин следил за каждым его движением, восхищаясь тем, как быстро Хао вернулся к своему привычному дразнящему характеру. — Насколько я помню, я больше тебя. — Точно, — Хао с достоинством натянул штаны Ханбина и аккуратно заправил их обратно в трусы. Он даже несколько раз игриво похлопал по его животу. — Можешь себе представить, как ты меня порадовал. Ханбину даже не нужно было смотреть в зеркало, чтобы понять, что его щеки покраснели. — Но… ты ведь не часто это делаешь? Его читали как книгу. Ханбин покачал головой, застегивая ремень. — Нет. Поверь, раньше приходилось, но через некоторое время это надоедает, — это была лишь половина правды. Удовольствие, пронизывающее тело, было слишком эйфоричным, чтобы когда-нибудь устать, но Ханбин еще не нашел человека, который бы соответствовал ему так же хорошо, как Хао. В какой-то момент он оставил попытки, решив сосредоточиться на карьере. Не хватало только светлых волос и блестящих век, чтобы разрушить этот план. Хао хмыкнул и кивнул. — Приятно знать, что ты считаешь меня старым. — Нет, не ты, — заверил Ханбин, восхищенный мыслью, что его слова могут повлиять на Хао так же сильно, как и на него самого. — Просто ты такой… новый, даже не знаю, как это описать. — Новый. Мне это нравится. Я бы сказал, что и для меня ты был довольно новым, Ханбин. Ханбин улыбнулся. Его разум находился на другом уровне познания, как будто его жизненный опыт обновился и наполнился надеждой на будущее. Ясность после минета длилась секунд пятнадцать, прежде чем он случайно взглянул на часы. Все следы реальности стремительно вернулись. Эти двадцать минут почти истекли. — О, черт. Я опоздаю на репетицию, — пробормотал он, быстро проверяя, нет ли чего на его одежде. Хао снова обнял Ханбина за талию. — Ты просто уйдешь? — Я же говорил, что нужно было побыстрее. Однако Хао не оставил его в покое, как предполагалось. Вместо этого он с легкой силой прижал Ханбина к стене и поцеловал его в шею. Его рука вернулась к запястью Ханбина, и ногти Хао медленно впились в кожу, оставляя своеобразный след. — Насколько быстро для тебя? Ханбин закрыл глаза, борясь с желанием рассыпаться под его хваткой. У него была договоренность, которую нельзя было пропустить, если он хотел сохранить свое безупречное положение в индустрии. Однако он все еще не решался отстраниться, не зная, когда у них еще будет возможность встретиться. Он решил пожать плечами, не зная, какого ответа ожидает Хао. — Судя по моему прошлому опыту, это было довольно быстро. Не думаю, что смог бы продержаться дольше. — Не думаю, что в этом есть проблема, — Хао переместил поцелуи на щеку. — У меня есть еще несколько. Ханбину очень хотелось запустить руку обратно в брюки Хао и проверить эту теорию, но он устоял. Даже при малейших прикосновениях к интимным местам в нем не сразу проснулась бы тяга к физической близости. — К сожалению, в последнее время у меня был период засухи, — признался он. — Тем более, что это очень влажно, — Хао снова поднял голову и прищурился. — Эй, так вот почему они называют это периодом засухи? Потому что ты больше не становишься мокрым? — Наверное, да, — он улыбнулся миловидности Хао. Еще одна его сторона, которую нужно было изучить, наряду с его живостью, юмором и сарказмом. Хао был полным набором. В конце концов Хао отпустил его руки и отошел в сторону, освобождая путь к выходу из кабинки. — Хорошо. Я отпущу тебя на репетицию, Ханбин, если только ты пообещаешь встретиться со мной снова. Ханбин кивнул так быстро, что едва не получил удар в грудь. Он знал, что до следующей встречи Хао будет думать только о нем. — Может, через два часа? — Вау, я думаю, что это должно быть немного позже, чем сейчас, — Ханбин ответил, наслаждаясь энтузиазмом. — Разве твоя репетиция не начинается через два часа? Хао пожал плечами. — Мне бы не помешало немного предрепетиционной разрядки. Как и тебе! Он покачал головой. — Это будет в другой раз. Не сегодня. — Тогда в какой день? — В любой день после сегодняшнего. В глазах Хао мелькнула вспышка азарта, а улыбка на лице стала еще шире. — Значит, я могу пойти к тебе в гости? Теоретически это было лучшим решением, но Ханбин все еще не решался пригласить кого-то в свое личное пространство. Давненько он не приглашал никого к себе в гости, не говоря уже о чем-то… интимном. Несмотря на то что он потратил целое состояние на обновление интерьера именно по этой причине, он все еще сомневался. Непонятно было, что скрывается в этих стенах, что может отпугнуть посетителя. — Может, пойдем к тебе? Хао отмахнулся. — Ты действительно хочешь быть там со мной и еще четырьмя моими коллегами? — Ладно, не бери в голову. Можешь прийти ко мне в квартиру. Я попрошу своего менеджера связаться с твоим менеджером, чтобы договориться о встрече, — сказал Ханбин. Следующие несколько дней ему придется потратить на то, чтобы все подготовить, а может, даже потратить время на изучение того, как создать нужное настроение. Кто бы мог подумать? — Расписание! — у Хао глаза готовы были выскочить на лоб. — Ого, да у вас, звезд, все по-другому. — Я говорю так только потому, что не знаю ни одного из наших расписаний на данный момент, — Ханбин поморщился. — Иначе я бы сказал тебе прийти завтра. — Завтра подойдет. — Серьезно? У тебя ничего не намечается? — в это трудно было поверить, учитывая статус новичка Хао. — Да кого это волнует? — заразительное хихиканье Хао эхом прокатилось по комнате, и он, похоже, решил оставить Ханбина в покое, уже взяв его за руку и положив на плечо. — Я уже получил свою мечту, я так счастлив. Ханбин прикусил губу, чтобы не произнести самые грустные слова, которые когда-либо приходили ему в голову. Конечно, Хао они наверняка понравятся, но он хотел сохранить некое предвкушение второй встречи. — Позаботься еще немного о своей карьере, Хао. Я до сих пор не могу поверить, что ты сказал все это в прямом эфире. — Люди постоянно говорят подобные вещи, — сказал Хао, отпирая дверь и медленно выводя их из кабинки. — Я просто счастливчик, которому повезло. — Не уверен, насколько это верно, но я тебе просто поверю, — сказал Ханбин, чувствуя, как температура падает, как только они выходят из кабинки. Он даже не осознавал, как сильно колотится его сердце и как он не может оторвать руки от Хао. Но даже тогда их руки были притянуты друг к другу как магнитом. — Ты быстро поймешь, что так надо, — Хао хмыкнул, мягко отстраняясь от Ханбина. — А теперь иди на репетицию, пока тебя не уволили. Как бы то ни было, это было последнее, что хотел сделать Ханбин. Стоять на сцене было захватывающе, но его сердце просило разнообразия, какого-то волнения в жизни. Ханбин постоял еще немного, прежде чем Хао медленно вывел его из комнаты. Он понимал, что это для его же блага, но, черт возьми, в разлуке с ним ему было не по себе. Как такое возможно? Они были знакомы всего двадцать минут. Возможно, Ханбин забегал вперед. Двадцать минут не могут сравниться с пятью годами построения карьеры. Было очевидно, куда следует направить его внимание. Но когда Хао в последний раз притянул его к себе и поцеловал в губы, прошептав. — Выступи хорошо, малыш, — Ханбин проигнорировал все, что успел узнать. Его несомненно хотели. — Найди меня после выступления, — сказал Ханбин, шагнув к выходу. — Я дам тебе свой адрес. — Я бы все равно тебя нашел. Он обернулся с улыбкой. — Не сомневаюсь.