Violence flows in their veins

      Четыре дня спустя, пятница, 24 июля, утро.       Чей держится поближе к Поршу. Как котенок, который не хочет отходить слишком далеко от своей мамы. Коридоры роскошной больницы полны занятых людей: медсестер, врачей и телохранителей главной семьи.       Лицо его брата серьезно, как будто глубоко задумалось. Чей не помнит, чтобы Хиа был таким серьезным, по крайней мере, перед ним. Он чувствует, случилось что-то плохое. Его рука сжимает телефон в кармане толстовки. Он должен рассказать ему о Киме. О том, что происходит, но не хватает смелости.       Он боится того, что сделает Ким. Он должен попросить кого-нибудь еще о помощи. Он подумал сказать Кхуну, но тогда об этом узнал бы весь Таиланд и окружающие страны. Брат П’Кинна не может улаживать дела незаметно. Он действительно не знает, кому сказать. И должен ли он это делать.       Нет. Он качает головой. Это ненормально. Он должен что-то с этим сделать. Неважно, иначе он не сможет смотреться в зеркало до конца своей жизни.       Порш пялится в телефон и ускоряется. Он должен бежать за ним, иначе останется далеко позади. Телохранитель в очках, П’Арм, тоже едва поспевает. Чею он нравится, этот охранник приятный и разбирается в компьютерах, фильмах и немного в играх. Они проходят мимо стойки регистрации и направляются в отдельные палаты пациентов. Здесь лежат П’Вегас, а также П’Чан, П’Биг и другие телохранители. Порш навещает их каждый день. Он знакомит Чея с каждым из них. Он может честно сказать, что ему нравятся П’Вегас (он ходячий красный флаг, даже одетый во все белое, он злой и безжалостный, но нападает на всех, кроме него и своего младшего брата, поэтому Чей решил, что с ним все в порядке) и П’Биг (сначала он был злым, но теперь он кажется нормальным). П’Чан вызывает уважение и выглядит опасным, даже когда лежит на кровати.       Чей каждый день бывает здесь с Поршем. Хиа сказал ему, что боится оставлять его одного и будет повсюду ходить с ним. Ему предложили остаться в башне, но одного взгляда Хиа и вопроса, сможет ли Ким войти в башню, если его кто-нибудь остановит, было достаточно, чтобы П’Кинн промолчал и без каких-либо возражений приставил к Чею телохранителей.       Сегодня, однако, Хиа нервничал больше. На мгновение он забеспокоился, не видел ли брат его телефон, но этого не произошло, потому что он не начал кричать или требовать от него объяснений. После завтрака они отправились в больницу.       В коридоре ошивалось несколько телохранителей, но они увидели Порша и даже не остановили их. П’Арм пошел за отчетами службы безопасности, и они вошли в палату, где лежал его новоприобретенный двоюродный брат.       Он не спал, он лежал в постели с книгой. Макао спал в кресле под окном, все еще держа в руках пульт. Вегас поправил очки, как только увидел их. Объективно говоря, Вегас выглядел красивым в своих очках. — Порш, мы давно не виделись, только вчера. Это… — Пит связался с тобой?       Вегас замер. Он закрыл рот и пристально посмотрел на своего брата. — Попроси Арма отвезти тебя в магазин и купить фруктов Вегасу и чего-нибудь на завтрак для этого маленького негодника. Только полезное! — Порш легонько подтолкнул Чея к двери. Чей не хотел спорить и ушел. Он не собирался им мешать.       Через 5 минут после этого Макао был следом выпровожен из палаты. — Пит связался с тобой? — Голос Порша дрожал.       Вегас положил книгу на кровать. — Зачем ему связываться со мной? — Голос Вегаса был глухим, как будто он пытался скрыть какие-то эмоции. — Не лги мне так нагло, — Порш сердито зарычал. — В убежище… он мне ничего не сказал, но я знаю, что там что-то произошло между вами.       Вегас молчал. Он отвел взгляд. — Я не понимаю, о чем ты говоришь. — НЕ ЛГИ! — Он чуть не схватил Вегаса за ворот пижамы, но вовремя остановил себя. Он вспомнил о бинтах по всей груди мужчины. — Я знаю о шрамах, я знал, в каком состоянии он вернулся!       Вегас сердито фыркнул. На несколько секунд на его лице промелькнули эмоции. — Если ты видел это, почему думаешь, что он связался бы со мной? — спросил он, понизив голос. — Он был бы сумасшедшим, если бы позвонил мне.       Порш сделал несколько глубоких вдохов. — Происходит что-то странное.       Вегас удивленно нахмурился. — Что? — С Питом. Он уже несколько дней мало разговаривает, не звонит. Я не видел его лично с тех пор, как его назначили к Киму. — Порш вздыхает и ложится на кровать рядом с Вегасом.       На лице наследника Младшей Семьи появляется замешательство. — Пита приставили к Киму? — Да. Около трех дней назад. Я не знаю, то ли он так занят, что у него нет времени, то ли происходит что-то странное, но… что-то не так. Я обеспокоен поведением Кима и тем, что он сделал.       Вегас знает, о чем говорит. Макао знает от Чея, и именно так Вегас узнал. Он искренне удивлен. И, как и Порш, обеспокоен. Вегас смутно помнит, что Ким был… странным. Ему нравилось дразнить других даже в школе. Он знает, что Ким может быть жестоким, но не думает, что тот мог кому-то что-то сделать. Он не близок с Кимом, они редко видятся, и он не ненавидит его так, как Кинна. Когда он узнал, что тот натворил в баре, он был удивлен.       Он не знает почему, но с тех пор чувствует беспокойство. Ему действительно не нравится мысль о том, что Пит может быть с кем-то подобным. Ким не несет ответственности за «грязную» часть, то есть пытки их жертв, но он далеко не ангел. Мысль о том, что Питу приходится проводить время со его младшим кузеном, убивает. По какой-то причине он ему не доверяет. Он не может объяснить это рационально, но чем старше они становились, тем инстинктивнее ему хотелось держать себя и Макао подальше от него. Временами Ким вел себя как психопат.       Вегас ничего не говорит. Он хотел бы увидеть телохранителя и прикоснуться к нему. Поцеловать его. Пит вошел в его сердце и поселился там. Это пробудило лавину эмоций в его теле, и теперь лавина катилась вниз, и только Пит мог остановить это. Пит особенный. Он не боится. Он улыбается ему. Он не побоялся приблизиться к нему, бросить вызов ему в лицо и противостоять ему во время пыток. Пит сильный, храбрый и преданный.       Вегас не заслуживал такого человека. Он не был достоин Пита, его доброты и любви. Не после того, что он с ним сделал.       Вегас мгновение смотрит на бывшего телохранителя, затем отводит взгляд и смотрит на вид за окном. — Пит жесткий, упрямый и храбрый. Он высококвалифицированный телохранитель. С ним все будет в порядке. — Говорит он, упрямо не глядя на Порша. В его голосе звучит уверенность, и Вегас не знает, откуда она исходит, но он уверен в этих словах. Он мог бы дать голову на отсечение, что это правда.       Порш вздыхает. Нечто среднее между раздраженным фырканьем и чем-то, выражающим озабоченность. — Все это знают. — Он говорит раздраженно. — Поэтому он займет место Чана. — Он говорит таким тоном, словно констатирует очевидное. — Что? — Молниеносным движением, словно атакующая змея, Вегас поворачивается к Поршу.       Бывший телохранитель смотрит на него с непониманием. — Почему ты находишь это таким удивительным? Минуту назад ты сам сказал, что Пит — высококвалифицированный телохранитель. У него большой опыт, у него есть навыки. Неудивительно, что его выбрали новым главой службы безопасности. Чан не становится моложе; он начнет обучать его, когда выйдет из больницы. Пит идеально подходит для этого. Дополнительным бонусом является то, что Пит знает, насколько сумасшедшая эта семья, и до сих пор не сбежал.       Вегас несколько раз быстро моргает. Я хочу прогнать слезы. Он не будет плакать перед Поршем. Он должен быть счастлив. Несмотря ни на что, это успех. В их мире такая функция является признаком доверия, практически включающим человека в семью. Пит завоевал доверие за эти годы. Он не только не предал доверия ни одного из членов семьи, но и продемонстрировал компетентность и эффективность в качестве телохранителя.       Порш хранит молчание, позволяя ему переваривать эту информацию дальше. Удивление должно быть отчетливо видно на его лице. Даже если он этого не хочет, образы спонтанно возникают в его голове. Пит занимает место Чана, сопровождая Кинна и Порша на протяжении многих лет как их тень. Респектабельный преемник Чана, о котором уже ходят легенды.       А Вегас? Он будет наблюдать за Питом все эти годы. Он издалека наблюдал, как этот замечательный человек посвятил себя защите того, кто забыл о нем и даже не искал его.       Вегас сжимает кулак. Порш демонстративно достает свой телефон и дает ему несколько минут, чтобы привыкнуть к этой мысли.       Гнев клокочет в нем, но он скрывает его.       Порш теряет терпение, но продолжает молчать. Это позволяет Вегасу отвлечься. Он думает о себе и о Пите. В глубине души он рад, что один из телохранителей подстрелил его прежде, чем он успел выстрелить себе в голову. Он никогда не забудет это чувство, холодный пистолет на своей коже и чувство отчаяния. Но теперь он думает, что это хорошо, что он жив. Он может наблюдать за Питом издалека. Он может мечтать и скрывать свою боль.       Угрызения совести никогда не пройдут, но он научится жить с ними. Наблюдение за тем, как Пит проведет остаток своей жизни рядом с Кинном, будет наказанием за то, что он с ним сделал. — Если Пит… заговорит с тобой или что-нибудь еще, ты дашь мне знать? — Тихо спрашивает он, наконец обретая дар речи. — Я хочу знать, все ли с ним в порядке.       Порш ничего не отвечает. Какое-то время они оба молча смотрят друг на друга. В конце концов Порш просто кивает. Они погружаются в свои мысли еще на несколько мгновений, затем Порш энергично встает и переходит к делу, как будто всего предыдущего разговора никогда не было.       В то же время, после того, как Макао покинул больничную палату.       Макао находит Чея в коридоре. Он ждет рядом с телохранителем в очках, который в данный момент разговаривает с одним из мужчин, приставленных охранять его в больнице. Он испытывает неприязнь к телохранителям, нанятым его дядей, и не полностью доверяет им, но на данный момент в Младшей Семье слишком мало телохранителей, чтобы иметь возможность находиться в больнице и резиденции. Его брат сталкивается с трудной задачей сразу после выписки из больницы. Опять же, ему приходится нанимать новых людей в качестве телохранителей, заботиться об обучении и т.д.       Теперь Макао отбрасывает эти мысли. Он идет прямо к Чею. Младший мальчик съеживается и прижимается к телохранителю, как испуганный котенок. Самый младший из Тирапаньякунов чувствует только гнев.       Ким был психом. Конечно, победа в этой категории в любом случае принадлежала его брату. Ким был сумасшедшим, но его брат был все равно лучше. Макао раздраженно нахмурился. Вегас знал, как это контролировать. Хиа нравилось причинять боль, ему нравилось мучить и разрушать людей морально, но он устанавливал границы. Прочные железные стены, разделяющие две части. Покинув убежище, он даже тайно ходил на терапию.       У Макао были подозрения, что Ким просто психически болен. Он интересовался психиатрией, находил ее интересной. Чем больше Макао узнавал об этой области медицины, тем больше он подозревал, что где-то в их семье существует риск психических заболеваний.       И он был почти уверен, что с Кимом было что-то не так. Когда он был моложе, он не хотел идти в высотку, потому что Ким заставлял его волноваться. Когда он был ребенком, он отрывал головы плюшевым мишкам.       Чей подпрыгивает, когда он решительно кладет руки ему на плечи. — Пойдем в магазин. — Он говорит, улыбаясь. — У меня есть пистолет. Он быстро переговаривается с охранником и, прежде чем тот успевает возразить, тащит своего двоюродного брата за собой.       Они покидают больницу. Макао серьезно относится к защите своего нового кузена, поэтому внимательно смотрит по сторонам и держит оружие в пределах досягаемости. — Ты кому-нибудь рассказал?       Чей поджимает губы и опускает взгляд. — Значит, нет. — Он вздыхает. Он обнимает младшего мальчика и притягивает его ближе. Чей даже не выпрямляется, позволяет себя обнимать и ищет безопасности у других людей. — Почему бы тебе не рассказать своему брату или Кинну. Даже своим телохранителям? — Я боюсь. Он угрожал… — Чей начинает говорить тихо. Но рука Макао на его плече внезапно сжимается. — Что? Как он угрожал тебе? О чем ты говоришь? — Нервно спрашивает он.       Чей достает свой телефон и снимает блокировку. Он переходит в раздел «Сообщения» и показывает телефон Макао.       Есть новые сообщения и фотографии. Много сообщений и много фотографий. Самые новые… ужасны. Ким отправляет сообщения, чередуя требования и мольбы о встрече. Есть также угрозы. Пытается объяснить себя и свои действия. Ким попеременно просит и умоляет Чея о прощении и воссоединении, а когда это не срабатывает, Ким начинает требовать воссоединения, прощения и продолжения отношений.       Чей не слушает его. Он даже не отвечает ему на смс. Ким, должно быть, в конце концов сошел с ума. Потому что он начинает присылать фотографии. В течение нескольких дней Ким постоянно присылает фотографии… тревожащие.       Фотографии изуродованного тела. Порезанные кисти и целые предплечья. Синяки распространились по всей коже. Фотографий много. Порезанная кожа на животе, руках, бедрах. Светлая кожа посинела и стала почти черной.       И новые, недавние фотографии. Поврежденные ноги. Залитый кровью пол и колени, стоящие на битом стекле. — О, черт… — Макао в ужасе шепчет. — Что это?       Чей берет телефон и кладет его в карман. Он молчит. Беспокойство Макао растет. — Это ненормально. Тебе нужно кому-нибудь рассказать… — Он сказал, что, если я не вернусь к нему, кто-нибудь умрет. — Наконец говорит Чей.       Его голос срывается и переходит в шепот. — Я боюсь, что он тронулся умом.       Макао громко чертыхается. Пожилая дама, проходящая мимо них, возмущенно оборачивается, но он полностью игнорирует ее. Они останавливаются у магазина. Макао хватает его за плечи и смотрит прямо в глаза. — Я знаю, что должен отреагировать, потому что то, что делает Ким, отвратительно, но… — Будь осторожен, пожалуйста, — Чей вздыхает, и его голос дрожит. Его глаза наполняются слезами, и он сдерживает их. — Я надеюсь, что он этого не сделает… — Черт! — Макао снова чертыхается и отпускает Чея. Он нервно расчесывает волосы. — Чей. Обещай, что расскажешь своему брату. Независимо от того, остановится Ким или нет, он выглядит так, будто нуждается в медицинской помощи.       Порчей просто кивает в знак согласия.       Двумя днями ранее, 22 июля, среда, сад резиденции Младшей Семьи.       Чей впервые оказался в доме Макао. Не так давно он узнал, что его мать жива, и получил подарок: своих двоюродных братьев.       Сад особняка был замечательным. Ему понравилась историческая архитектура резиденции и рыночная площадь неподалеку. У Чея сложилось впечатление, что особняк был чем-то вроде тайного сада. Спрятанный среди небоскребов, почти в центре города. Место было завораживающим.       Порш выполнял кое-какие поручения, о которых его попросил П’Вегас. Он спорил с мужчиной по телефону, что этих чертовых бумаг не было в том ящике, Вегас!       …       Ты можешь прийти сюда и забрать их сам, придурок! Я их нигде не вижу.       Чей решил выйти в сад. Около дюжины телохранителей Вегаса остались в резиденции. Так что он чувствовал себя в безопасности. Он не думал, что Ким решится прийти сюда. Он грелся на солнышке, лежал на качелях и читал книгу. Он лениво наблюдал за мужчинами с оружием, которые ходили вокруг здания. — Чей!       Он встал и огляделся. Макао быстрым шагом направлялся к нему. Один из его «новых» кузенов. Они быстро подружились, они были почти одного возраста. Кау был на год старше его. Он бегал по саду со скейтбордом под мышкой. Двое телохранителей мальчика стояли в тени и доставали сигареты. — Привет, Кау. — Он улыбнулся, когда мальчик с тяжелым вздохом сел рядом с ним. — Ты пойдешь со мной в скейт-парк? Потом мы можем пойти перекусить. Я хочу пончики. — Макао широко улыбнулся, ткнув его пальцами под ребра.       Чей хотел что-то сказать, но вместо этого громко рассмеялся, почувствовав, как пальцы друга щекочут его. Он отодвинулся от кузена и закатил глаза, увидев его довольное лицо. Он хотел прокомментировать Макао и его широкий выбор блюд западной кухни, но звук входящего сообщения прервал его.       Затем еще один. И еще один. Юный Киттисават замер и с тревогой прислушался к успокаивающему звону колокольчиков.       Улыбка исчезла с лица Макао. Он посмотрел на телефон в руках молодого человека и нахмурился. — Чей? Что случилось? — Руки младшего кузена дрожали, и телефон чуть не выпал у него из рук. Порчей закусил губу.       Не дожидаясь ответа, он потянулся к телефону. Он был обеспокоен реакцией своего друга. Ему повезло, телефон Чей не был заблокирован, но он обсудит с ним вопросы безопасности позже. Он нажал на уведомление о сообщении и, как только увидел его, громко выругался.       Пять дней после бойни, 25 июля, суббота, утро, квартира Кима, комната Пита.       Простыни царапали кожу, или, может быть, кожа зудела, потому что раны пытались затянуться. Пит не знал. Он лежал безжизненный на простынях, грязный от засохшей крови. Вчера Ким заставил его стоять на коленях на битом стекле около двух часов. Он не уверен. Он стоял на коленях, но его мозг был полностью отключен.       Он помнит только момент, когда Ким яростно ударил его кулаком в лицо. Пит упал всем весом своего тела на пол, усыпанный осколками стекла. Он впился ему в руки, и у него не было сил шипеть. Он не помнит, сколько времени ему потребовалось, чтобы добраться до кровати. Возможно, прошли часы. Каждое движение стоило ему долгого времени неподвижности, он не мог делать это быстро. Когда ему наконец удалось забраться в постель, он почти сразу уснул. Его тело было на пределе. Постельное белье раздражало раны, и теперь, даже лежа на мягком матрасе, он чувствовал, как в кожу впиваются острые осколки стекла.       Теперь он проснулся. Он почувствовал жажду. Сильную. Ким не оставил ему ничего пить или есть, кроме упаковки шоколадных батончиков, когда он пришел, и замечания, что в ванной есть вода. Пит часто не мог есть. Сначала он пытался пить, но чем сильнее он был травмирован, тем труднее было добраться до туалета. Пит не знал, почему Ким оставил несколько бутылок воды в ванной, он подозревал, что это было сделано по чистому умыслу и усложняло ему жизнь.       Теперь жажда настолько сильна, что он не может уснуть. Требуется несколько минут, чтобы собраться с силами и встать. Волна боли заставляет его ноги подогнуться под него, и он падает. Ему хочется плакать. Он не может совладать с собой, и из его глаз начинают катиться слезы.       Весь в слезах и соплях, он медленно ползет по полу в ванную. Он оставляет за собой кровавый след. Все занимает у него целую вечность. Каждое последующее движение требует отдыха. Он пьет воду и пользуется туалетом, плача от боли. Обратный путь занимает у него столько же времени. Он плачет от боли. Слезы и сопли падают на пол и смешиваются с кровью.       Он выходит из ванной на коленях и видит Кима, ожидающего его у кровати. У него нейтральное выражение лица. Даже на расстоянии Пит чувствует запах алкоголя. Что беспокоит его больше, так это глаза Ким.       Он под кайфом от наркотиков.       Затем он замечает нож в руках палача. Он замирает при виде его. Ким равнодушно смотрит на его слезы, когда он приближается. Он присаживается перед ним на корточки и, не говоря ни слова, начинает резать ему лицо ножом.       Пит перестает плакать. Он не будет умолять или плакать перед ним. Он не плакал перед Вегасом и не будет плакать еще сильнее сейчас.       Ким, вероятно, убьет его. Он не отпустит его после того, что он сделал. Питу грустно, но и радостно. Он счастлив, что, когда он умрет, эти страдания закончатся.      Но ему грустно, потому что он не увидит Вегас.       Он думает о нем, когда Кимхан разрезает кожу у него на щеках. Он впивается пальцами в лицо и обхватывает голову. Пит не может унять дрожь, когда лезвие приближается к его глазам. Но Ким, к счастью, не трогает их.       Когда он проходит через эту пытку, его мысли возвращаются к Вегасу. К теплым рукам на его теле. Те несколько мгновений, которые они провели вместе, как будто они были в другом мире. Те сладкие моменты в постели и в душе.       Вегас был палачом, но он держал в своих руках его тело с нежностью. Пит начал, как пленник, а закончил как его любовник. В те ужасные моменты, когда Ким мучает его, он мысленно возвращается к Вегасу.       Мне жаль. Он сожалеет, что замешкался и не побежал за ним.